Текст книги "Посёлок двух рек"

Школа

В посёлке была начальная школа, даже две, но одна из них, находившаяся возле нашего дома, уже пустовала. Мы часто с братом туда залезали через выставленное окно, когда выставляли раму я нашёл там монету с изображением царя Николая II, несколько раз пытался сдать её в магазине вместе с другой мелочью, но мне всегда возвращали её обратно. Вторая школа, в которую мы ходили во втором и в третьем классе, находилась тоже на нашей стороне посёлка, на берегу Ельшмы. Эти школы были такими же финскими домиками, только внутри разделены на две половины, на одной половине наш класс «А», а за стеной наши вечные «соперники» класс «Б», состоящий, в основном, из деревенских детей.

Говорят, что в шестидесятых годах в посёлке было аж три начальных школы, помимо этих двух ещё одна была на другой половине посёлка и в каждой школе по два класса, это ж сколько детей было в посёлке!? Но за правдивость этих слов я не ручаюсь.

Первый класс в Успенье. Классный руководитель Анна Петровна Белякова

Третий класс на Первомайке

Конечно, для всех жителей Первомайки школа, в первую очередь, была связана с Успеньем. Там была не просто школа, там был школьный городок! И это несмотря на то, что у нас была только восьмилетняя школа, девятый и десятый классы все верхтолшменские ребята заканчивали уже в Николе.

Верхтолшменские ребята в Николе. Сашка Юшков, Колька Скорюков, Танька Рябкова, Сашка Клыгин, Сашка Суханов

Помимо основного здания, в которое входили четыре класса, учительская, кабинет директора и библиотека, было ещё несколько зданий. Нашему классу посчастливилось учиться в нескольких зданиях – первый класс, шестой и седьмой мы учились в двухэтажном здании на втором этаже, тут же рядом наши параллельники из «Б», на первом этаже находился буфет – ой, как же вкусна была котлета с обычным кусочком чёрного хлеба! Да даже тот же кусочек с повидлом!

Двухэтажная школа в Успенье, второй этаж наш! В этом здании мы учились в первом классе, в шестом и в седьмом

Четвёртый и восьмой класс мы учились в основном здании, в этом же крыле на другой стороне, возле туалетов (так им и надо!) был параллельный, или как мы их называли «колхозный» класс.

В пятом классе мы учились в отдельном здании, это был единственный год обучения, где за стеной не маячили «колхозники»! Это здание находилось рядом с футбольным полем и мы на переменах «гоняли» в футбол!

Из посёлка в Успенье вело две дороги, одна, более длинная через мосты и вторая, соответственно, более короткая через висячий мостик – лаву, перешёл лаву, и ты уже в Успенье. Естественно, большинство предпочитали короткую дорогу.

Весной, когда вода в реках была большая, настолько, что все прибрежные кусты и деревья находились в воде, группы учеников, в том числе и я, столпились возле лавы. Лава сильно прогнулась и потоки воды хлынули прямо по середине лавы. Мы не знали, что делать, в обход мостами? Это слишком долго, да и далеко, обратно в посёлок – километр, да потом ещё полтора километра мостами, а здесь – перешёл лаву, и ты в Успенье! Но как её перейти? Нашёлся один смельчак и осторожно, шаг за шагом перешёл это опасное место, вода доходила только до половины сапог, в это время в сапогах ходили все – и парни, и девчонки. Также осторожно прошёл ещё один, следующим пошёл я, подходя ближе я увидел, что в том месте, где протекала вода, было выбито несколько досок и эти «чёрные дыры» наводили ужас. Когда я вступил в воду течение воды забурлило, и я через сапоги почувствовал, как вода крепко обжимает мои ноги и тут я совершил ошибку, я посмотрел на реку. Это была не мирная гладь, это были бурлящие водовороты, переходящие в шипящие воронки и стремительно уносящиеся вдаль и мне, показалось, что меня вместе с лавой уносит течение, у меня закружилась голова и я схватился за перила. Через какое-то время я пришёл в себя и посмотрел на берег, головокружение прекратилось, и я прошёл опасный участок, подходя к ребятам я пытался изобразить спокойствие, хотя мне было очень страшно, ведь я никогда не умел плавать, да здесь не помогло бы и плаванье, упади в воду и с таким течением никому бы не справиться – верная погибель. Так или иначе, но парни перешли все, на том берегу остались только девчонки из младших классов, мы махнули им рукой, чтобы они шли в обход через мосты, но вот одна из них стала спускаться по лаве и это… моя младшая сестрёнка.

– Назад! Назад! – закричал я. – Иди в обход…

– На уроки опоздаю. – ответила она.

Я хотел ещё что-то крикнуть, но она уже вступила в воду, а в такие моменты лучше не кричать, не отвлекать. «Только не смотри на воду, только не смотри на воду» – шептал я, но она так же, как и я посмотрела, покачнулась и обхватила перила, в этом момент мне показалось, что все охнули и на том, и на этом берегу. Она схватилась за перила в том месте, где под ногами была вырвана крайняя доска, если сейчас она не глядя сделает шаг, то её нога попадёт в пустоту а там… Сестрёнка подняла голову – сейчас у неё должно пройти головокружение – осторожно перешагнула опасное место и держась одной рукой за перила благополучно перешла на эту сторону. Я хотел накричать на неё, но от переживаний не было сил, а только облегчённо выдохнул. Все остальные ушли в обход. Уроки в тот день задержались, так как учителям тоже пришлось идти через мосты. Было строго-настрого наказано – на лаву никому не соваться и временно ходить только в обход.

Лава весной

Что нас толкнуло на этот, казалось бы, безумный поступок, где один неверный шаг и всё могло закончиться трагедией. Я не могу представить современных школьников, с их планшетами и айфонами, переходящих по шатающей лаве с выбитыми досками, по которой стремительно проносится вода, а внизу метровые глубины.

Может дело в воспитании? Не сказать, что мы хорошо учились, но мы всегда помнили Лёню Голикова и Петю Клыпу, Марата Казея и Зину Портнову… Мы были другими.

Баня

Я ходил в женскую баню! Да-да, ходил в женскую баню! Не понимаю, почему я это помню? Сколько же мне было? Год? Два? Три? Но в подсознании где-то отложилось – вокруг толстые голые тётки, все смеются и смотрят на меня, наверное, увидели у меня что-то лишнее.

Может поэтому, с пятого по восьмой класс, мы с ребятами продолжали ходить в женскую баню, но уже с внешней стороны. Наверное, кто-то может упрекнуть – «Как вам не стыдно было подглядывать?». Конечно, нам было бы стыдно, если бы нас застукали, а так нет! Женская нагота всегда привлекала и будет привлекать мужскую половину, неслучайно многие именитые художники – Матисс, Ренуар, Ван Гог – посвятили этому свои картины. Где мы ещё могли увидеть женское тело? Лишь Светлана Тома в фильме «Табор уходит в небо» слегка побаловала мужское население и возмущение местных женщин. К тому же мы ходили в баню не «абы как» – нет интереса наблюдать за голыми бабушками, у нас был свой человек! Так сказать, «смотрящий» за дорогой в баню, он и сообщал – «Кто, когда», в приоритете были одноклассницы, старшеклассницы, ну а «главный приз» – это, конечно, приезжие учителя!

Баня на Первомайке это знаковое место, она стояла на берегу, где Ельшма впадает в Толшму. Весь берег был из сплошного мелкого песочка, это был местный пляж! В жаркие дни он был полностью заполнен. Мне могут возразить, что на Толшме много таких пляжей, согласен, пляжей таких много, но такого контраста больше нигде нет! Вода в Ельшме значительно холодней толшменской, вы ныряете в воду и попадаете в холодный поток Ельшмы, а когда проплываете его и попадаете в воды Толшмы, то у вас возникает ощущение, что вода в Толшме, просто, подогретая, это своего рода лечебные процедуры, из холодного в горячее и обратно! Некоторые только из-за этого контраста приходят поплавать! К тому же у вас всегда есть выбор – покупаться в тёплой воде или в более прохладной! Выбор за вами! На каком пляже может ещё такое быть!

Холодная Ельшма и тёплая Толшма

Я не мог представить, что на таком рассыпчатом песочке, может вырасти какая-то травиночка-сориночка, но природа берёт своё, сейчас этот пляж полностью зарос, оставив небольшой пятачок песка возле самой воды.

Пляж зарастает…

Но баня продолжает оставаться титульным местом Первомайки, там постоянно собирается молодёжь и порой по ночам оттуда доносятся музыка и смех. Даже мы, в 2007 году, отмечая встречу одноклассников, на второй день собрались у бани, а спустя пять лет, на следующей встрече, после основного «чаепития» мы вновь встретились на этом месте.

Встреча одноклассников через тридцать лет! На второй день у бани!

Самой бани нет уже давно, но и сейчас вы в разговорах можете услышать – «Встречаемся у бани», «Приходи к бане», «Купался у бани».

Электростанция

У нас была своя электростанция, не атомная, конечно, но своя! Казалось бы, этим можно гордиться – в посёлке своя электростанция, но вся беда в том, что работала она не круглосуточно, утром свет включали, а в полночь выключали. В этом была какая-то несправедливость, в стареньких колхозных деревеньках свет горел круглосуточно, а в нашем, по сравнению с деревнями, современном посёлке пользовались керосиновыми лампами, как при царе Горохе.

Особенно все переживали в Новый год – 31 декабря, уже с утра пошли слухи, что в полночь свет выключат, «Да что же это такое? Новый год только начнётся, пусть работающим на станции премию пообещают», – «Они не соглашаются, хотят Новый год встретить со своей семьёй», потом придёт более радостная весть, что уговорили их поработать хотя бы до трёх часов ночи, а под вечер и вовсе сообщат, что в новогоднюю ночь свет будет круглосуточно!

Электростанция была на территории гаражей на Тракторной улице, это была, своего рода, местная «промзона», там было много больших строений, в одно такое здание ставили машины, ещё одно большое строение с эстакадой служило для ремонта машин, ближе к ручью стояла кузница и ещё несколько различных строений, на территории гаражей был даже пруд, который ребята с Тракторной улицы зимой превратили в хоккейную площадку.

Так как мой отец был шофёром я часто бывал в гараже, мы с ребятами таскали из железного мусора какие-то железные сеточки, из которых плавили олово. Один из ребят сообщил, что из расплавленного олова можно делать оловянных солдатиков, нужно только в глине сделать оттиск солдатика, переднюю часть и заднюю, а потом их соединить, мы загорелись этой идеей. Никто из нас и не подумал, а как потом соединить эти части? Да этого и не потребовалось, когда мы расплавленное олово вылили в эти «выемки» оно расплылось у нас во все стороны и даже отдалённо не напоминало о фигурках солдатиков, возможно глина у нас была очень мягкая. Но олово зря не пропало, мы молотком расплющили его в пластину и делали из него грузило для рыбалки.

На электростанции работал дядя Вася Попов, наш сосед по десятиквартирному и отец моего друга Сашки. Я вместе с ним пару раз бывал у него на работе. Как только вы открываете входную дверь электростанции вы попадаете «в преисподнюю». Кругом огромные станки, дизеля, моторы, редукторы от которых стоял такой шум и грохот, что вы можете кричать собеседнику в самое ухо он всё равно ничего не услышит. Дядя Вася встретил нас в специальных наушниках и только проводив в отдельную комнату и плотно прикрыв дверь шум и грохот немного становился тише. Мне было жалко дядю Васю, как можно работать в таком шуме с утра до ночи, так и оглохнуть недолго.

Сейчас на месте «промзоны» растут деревья, кусты и всё покрыто зелёной травой, как будто здесь и не было никогда электростанции и гаражей. С экологической точки зрения это, наверное, даже полезней, но исчезновение «промзоны» значительно сократило территорию пустующего посёлка. И мало кто знает, что на этой большой территории, там, под этой травой, в земле находятся груды металла…

Мало кто, но всё же знает… местный житель Денис обзавёлся «миноискателем» и уже не один год добывает оттуда тяжёлые «полезные ископаемые». Вот уж действительно «земля-кормилица»!

Столовая

Когда я, после двадцатилетнего перерыва, приехал в посёлок, он хоть и выглядел разрушенным, но всё ещё стоял клуб, что-то оставалось от детсада, стояли два десятиквартирных дома, стоял «Военкомат» и во всех этих домах ещё жили люди… а вот столовой уже не было.

Это было большое здание, в которое входили буфет, два параллельных обеденных зала и кухня и, если мне не изменяет память, оно было бревенчатым. Куда она могла деться? Может её перевезли в другое место, в другой населённый пункт? А может просто распилили на дрова?

О столовой у меня только положительные воспоминания! Из детства помню, как в столовой проходила чья-то свадьба, мы с любопытством стояли возле окон и как только слышались крики гостей – «Горько! Горько!», мы подскакивали к разным окнам, подтягивались на подоконник и пытались заглянуть, а потом кто-то счастливый кричал – «А я видел, как целуются!», мы обижались, что именно ему досталось это окно, из которого было видно, я сколько раз не заглядывал, кроме спин гостей ничего не видел.

Позднее, когда мать стала работать в столовой, я часто там обедал, как сейчас помню моё любимое блюдо в меню – «Котлета с гарниром – 20 копеек», как же это было вкусно – поджаренная картошка, котлета и это всё облито подливой! Пробуя уже дома домашнюю котлету, я прямо так и заявил:

– А в столовой котлеты вкуснее!

– Как они могут быть вкуснее? – возразила мать. – Там в них и мяса-то почти нет.

– Не-е-ет, – протянул я, – там вкуснее, там с гарниром!

– Так вот тебе гарнир! – сказала мать, показывая на сковородку с картошкой.

– Какой же это гарнир? – отвечал я. – Это картошка!

– Так картошка и есть гарнир!

Я, да и не только я, считал гарниром именно подливку, никаких кетчупов ещё не было, а оказалось, что такое «ненашенское» слово «гарнир» – это и картошка, и вермишель, и рис, и пюре, а подливка – это всего лишь подливка.

Также хорошо помню в меню – «Блины с маслом – 11 копеек», это порция блинов, поверх которых поливалась ложечка какого масла, то ли растительного, то ли топлёного. Мой одноклассник Паша Силинский, у которого было только десять копеек, протягивая в окно свой «десятунчик» заявил – «Мне блины без масла», думая, что на «без масла» хватит и десяти копеек, это меня тогда сильно рассмешило.

Моя мать Клыгина Нина Михайловна работала в столовых Подола и Первомайки

А уж когда в столовую привозили пиво в бочках – это был праздник для всех местных мужиков! Думаю ни одна женщина в этот вечер не смогла бы удержать дома своего муженька. Мне приходилось быть непосредственным участником таких вечеров. Бочка пива закатывалась в буфет, вынималась пробка и туда вставлялся насос, которым я качал пиво, помогая матери, а у окна толпились мужики, торчали десятки рук с кружками, с банками, с тарками! Когда бочка заканчивалась мужики её выкатывали и лихо закатывали следующую, а потом следующую…

Пиво без водки – деньги на ветер! Верхтолшменские мужики отдыхают! На переднем плане мой отец

Пожарка

Этот внушительный дом был самым крайним к лесу на нашей стороне посёлка. Большую часть времени он пустовал, но в определённый сезон туда заселялись приезжие рабочие и Пожарка превращалась в общежитие. Этих рабочих нызывали по-разному, то вербованные, то молдаване, по этому поводу мы с ребятами часто спорили – вербованные они или всё же молдаване? С этим вопросом я обратился к отцу.

– Вербованные, – ответил отец, но тут же добавил, – молдаване.

Я не знал, что означает слово «вербованные», что это? Национальность? Или может «вербованные» это как арестованные? Может они все преступники? Их сюда прислали в наказание.

– Так вербованные или молдаване? – уточнил я вопрос.

– Я же говорю – вербованные молдаване, будь они не ладны!

– Что значит «вербованные»?

– Завербовались на работу.

– Как понять «завербовались»?

– Так и понимай.

– Это они как сами попросились?

– Ну можно и так сказать. – после некоторого раздумья ответил отец.

– Из Молдавии?

– Да, из Молдавии.

– Не фига себе! – удивился я. – Это ж как нужно хотеть работать чтобы приехать сюда из Молдавии!

– Да какие они работнички! – возразил отец. – Только зарплату и умеют получать!

В лесопункте среди местных мужиков молдаване не были в почёте, в первую очередь, потому что работают они плохо, а зарплата у них значительно больше. Зато у местных девушек молдаване пользовались большой популярностью, это как-то странно, ведь это же не американцы, не итальянцы. Я не раз наблюдал, как на крылечке пустующей школы, находившейся недалеко от пожарки, сидела толпа местных девушек в ожидании молдаван. Думаю, не стоит их за это осуждать, ведь если представить – чисто гипотетически, что вместо парней из Молдавии приехали бы девушки, то…

Иногда на танцах бывали стычки с молдаванами, но в основном жили с ними мирно, были случаи когда местные девушки выходили за них замуж.

Для меня Пожарка в первую очередь связывается со спортом, наша основная хоккейная площадка находилась на пруду, под окнами Пожарки. Часто молдаване смотрели как на льду местные спартаковцы «рубятся» с армейцами. А наше футбольное поле находилось под Подолом и чтобы не делать большой крюк по дороге, мы сразу за Пожаркой, в лесном массиве проделали тропку, пробежал по тропинке и ты уже на поле! Мы так часто бегали по этой тропинке, что со временем она превратилась в асфальтированную.

Наш десятиквартирный дом был самым ближним к Пожарке и молдаване почти ежедневно покупали у нас коровье молоко, поэтому я был знаком со многими молдаванами и даже знал некоторые слова.

– Здравствуйте! – говорили они.

– Буназива! – отвечал я.

– До свидания!

– Ла реведере! – блистал я эрудицией.

Был среди молдаван красавец-парень, звали его Миша Пырву, высокий, стройный, кудрявый, с небольшой бородкой, всегда в чистой рубашке, в светлых наглаженных брюках, мечта многих местных девушек, но он смотрел на них свысока, как в прямом, так и в переносном смысле.

Несколько лет спустя я работал в Воркуте, в большой многонациональной бригаде – русские, украинцы, башкиры, татары, вологодские… да-да, вологодские считались отдельной диаспорой – «Какой же ты русский, ты вологодский!» Был в нашей бригаде один молдаванин, когда я впервые его увидел я не сдержался.

– Мишка Пырву! – воскликнул я от радости. Он с удивлением подошёл и протянул руку для приветствия.

– Жора Мунтяну. – представился он.

«Да не может быть, одно и то же лицо, тот же рост, та же бородка» – я был в недоумении, первое время я так и думал, что это был Мишка, по каким-то причинам сменил фамилию и имя. Лишь спустя какое-то время, когда я ближе познакомился с Жорой я убедился, что это совершенно разные люди. Мишка был надменный, слишком серьёзный, от него веяло каким-то холодком, Жора же был его ярым антиподом – весельчак и балагур!

Наша хоккейная площадка возле Пожарки почти полностью заросла

Пожарки больше нет, как нет ни одного дома по этой улице, идущей от пекарни и на этом месте сплошное болото, даже пруд – наша хоккейная площадка – почти полностью зарос.

Почта

Почта, как и столовая исчезла одной из первых. Я не часто бывал на почте, но это было важное заведение, там работала наша родственница тётя Ира Шестакова и бывая там можно было часто слышать её звонкий голос за коммутатором – Аллё-ё, аллё-ё, аллё-ё…

Тётя Ира с дочкой Риммой

На почте выписывали газеты, мы с братом не раз просили родителей выписать для нас газету, но они то ли забывали, то ли не хотели попусту тратить деньги и постоянно выписывали одни и те же – «Красный север», Сельская жизнь», «Лесная промышленность» и местную газету «Ленинское знамя». Тогда мы с братом сами накопили – откладывали по несколько копеек из школьных денег и высыпав на прилавок всю мелочь, одни из первых на посёлке, выписали «Советский спорт»! Я с нетерпением ждал первого выпуска газеты, а ждать пришлось несколько месяцев, я прочитывал газету «от корки до корки», даже очерки о таком спорте как шахматы, которые меня не так уж интересовали, но в то время шёл поединок между нашим Борисом Спасским и американцем Робертом Фишером, а фотографии футболистов и хоккеистов выстригал и приклеивал в отдельный альбом. Олимпийские игры в Мюнхене! До сих пор в памяти имена наших спортсменов – штангист Василий Алексеев, борец Александр Медведь, боксёр Вячеслав Лемешов, гимнастки Людмила Турищева, Ольга Корбут, бегун Валерий Борзов, метатель копья Янис Лусис, баскетболисты Александр и Сергей Беловы, Иван Едешко, Модестас Паулаускас и многие другие.

Старший брат за прочтением газеты «Советский спорт»

С почтой связана и криминальная история, до нас дошла новость, что из тюрьмы сбежали два опасных преступника и что последний раз их заметили недалеко от наших мест. Я видел фотографии этих преступников, от их вида у меня мурашки по спине пробежали, уж больно они были страшные, их показал мне мой друг Андрей Славский, отец у него был одним из начальников в лесопункте и, по видимому, его попросили ознакомить всех с этими фотографиями, мало ли, а вдруг появятся? И они появились…

Появились они на почте, на них никто не обратил внимания, а вот они обратили внимание на сейф, в который как раз укладывали деньги. Ночью они выставили окно и вытащили сейф, бедолаги не знали, что именно в тот вечер всю выручку сдали и они утащили, практически, пустой сейф. Развороченный сейф нашли в Ельшме за посёлком и судя по следам они ушли вверх по реке. Потом доходили слухи, что их поймали, но верно это или нет никто точно не знал и поэтому мы ещё долго опасались ходить в ту сторону.