Текст книги "Одинокий демон. Златовласка зеленоглазая"

– А если будут спрашивать, как я узнала, что ты там?

– Варги. Они сказали.

– А если бы они ошиблись?

– Если бы да кабы. Победителей не судят! Меня спасла? Спасла! Столицу от демонов спасла? Спасла! Гнездо порока и зарождающейся измены вскрыла? Вскрыла! Все! Все в сад! Тебя только за излишнюю доверчивость пожурить можно. Но ты девушка, так что с тебя взятки гладки. А потом, с возрастом доверчивость проходит. Так можешь и сказать. Пообещай с серьезным видом, что вырастешь и станешь страшно подозрительной. Посмеются и отстанут.

Так и вышло. Так что вот такие пироги. Стремительно надвигался конец месяца, и маячил следующий. А первого сентября балы первокурсников по всем учебным заведениям столицы. Как обычно, приедет толпа дворян, сопровождая на учебу своих детей. Плюс все только и говорили о прибытии в столицу эльфов Вечного леса. Понятно, что без празднований по этому поводу тоже не обойдется. В общем, тут было не до углубленных разборок. Требовались тишь и покой, дабы не омрачать ежегодное веселье, да и перед гостями не хотелось в грязь лицом ударить. Так что император, похоже, намеревался завершить разбор полетов как можно быстрее. Не затягивая.

Ну и чудненько! У меня тоже тут торчать желания нет. Поеду с намеченными визитами к магистрам узнавать о порталах. Мне кажется, смысла оставаться здесь нет. Не будет мне сейчас архивов. Вот печенкой чувствую. Все вокруг какие-то чересчур активные, я бы даже сказал, перевозбужденные. Нужно дать им время успокоиться. Полгодика или годик, скажем. А потом можно будет и вернуться… Если понадобится. Может быть, я и без возвращения обойдусь. До первого сентября дело гадского ордена, надеюсь, закроют, от меня отстанут, гульну на балу у первокурсников напоследок, да и свалю. На волю, в пампасы! За порталами! Подготовлюсь, а то с этим следствием в город не выйдешь. Главное – нужно будет новое лицо сделать. Качественное. А в тот раз… я так и не понял, как варги тогда меня вычислили? Я ведь был в маскировке! Но раз вычислили, значит, есть способ. Однако, как говорится, на всякий крейсер найдется свой линкор. Есть способ противодействия, есть. Возни только много. Но придется повозиться, коль пошла такая пьянка. Неприятно будет, если меня вдруг кто из ордена в каком-нибудь дорожном трактире признает. Или из варг. Плохо будет. Им плохо. А я ведь великий гуманист. Зачем обижать сироток? Поэтому пусть я буду лучше неузнанным. Такой вот я пацифист. Хе-хе… С варгами, кстати, был небольшой разговор. Жил я по-прежнему в своей комнате, в университете, а вот на всякие дознания мотался в здания службы безопасности в сопровождении охраны. А в охране – варги и пара магов.

Так вот, вышел у нас с леди Налией небольшой разговор. Смотрит на меня и молчит. Смотрит и молчит. Но смотрит.

– Вы хотите о чем-то поговорить? – пришел я ей на помощь, решив узнать, что таит ее молчание.

– Я потеряла двоих из моей пятерки.

И опять молчание.

– Прискорбно, – сделав как можно более равнодушное лицо, прокомментировал я.

– Они умерли, защищая вас, – сузив глаза, продолжила Налия.

– И что? Хотите сказать, что я что-то вам должен? Не нужно этих дешевых трюков. Я осведомлен о приказе, который забыли отозвать. Поэтому ваши подчиненные погибли не по моей вине. А по вине какого-то забывчивого головотяпа. Вот к нему и обращайтесь с претензиями. Ведь, если бы не приказ, вас бы со мной рядом не было. И все ваши были бы живы. К нему, леди, к нему! Я вам ничего не должен!

– Если бы не приказ, вы бы тогда сейчас со мной не разговаривали!

– История не знает сослагательных наклонений, леди. Что случилось, то случилось. На вашем месте, я бы похлопотал об отмене этого зависшего указания, если не хотите терять своих варг. Вы же уже убедились, что со мной рядом опасно.

Та поджала губы и больше не проронила ни слова, хотя внутри просто кипела. Не, я совершенно не самовлюбленный тип и прекрасно понимаю, что они много сделали, чтобы спасти мою шкуру. Пусть даже и по приказу. Но этот наезд… С попыткой привить мне чувство вины и ощущение, что я им должен… Да пусть валят в свою Эторию! С таким налаживанием добрососедских отношений. Хамки!

Стефания, ставшая свидетелем нашего общения, попыталась потом высказать мне, что я не прав… Что если бы не они, то…

В ответ я глянул на нее так, что она осеклась.

– Хочешь дружить с ними, дружи. Твое дело. Только без меня. Я же к тебе в душу не лезу? Вот и ты ко мне не лезь! Ладно?

– Лезешь… – хмуро сказала она. – Иногда…

– Ладно. Лезь. Но только аккуратно, чтобы я не замечал. Не так, как сейчас. Понятно?

Стефи глубоко вздохнула.

Свежая идея

Таверна, где-то в империи. За столом, невидимые никому из смертных, сидят двое.

– Слушай, Коин, мне тут мысль в голову пришла…

– Какая, Марсус?

– Ты знаешь, я как-то помогал мятежникам в надежде, что под шумок сражения нашего избранного убьют…

Бог войны задумчиво оттопырил губы, словно припоминая.

– И что? – терпеливо спросил бог торговли.

– Не вышло. Но зато появилась свежая идея насчет того, как привязать его к нашему миру.

– И как?

– Если с любовью у Миры ничего не вышло, то, может, тогда выйдет с дружбой? Боевой дружбой. Давай мы с тобой империю завалим, а?

– В смысле завалим?

– Устроим здоровенную войнушку! Смотри, что получится! Война… это война! От нее не сбежишь и не скроешься, если полыхает все кругом. Придется выживать. Как выживают в войну? Правильно, сбиваясь в кучу, в отряды. Одиночки долго не живут. А там сражения, битвы. Сегодня ты прикрыл чью-то спину, завтра кто-то прикрыл тебя. И вот у тебя есть друзья. И не простые, а те, с кем ты вместе рисковал жизнью, сражаясь. Понимаешь? Это тебе не любовь. Это долг! Он может оказаться и посильнее ее. Как думаешь, отдаст избранный жизнь за тех, кто рисковал своей ради него? Или нет?

– Хм… – задумался Коин, барабаня пальцами по столу, – интересная мысль…

– Я думаю, что рискнет, – продолжил Марсус. – Демон, похоже, парень нормальный. У них, у демонов, всегда заморочки с клятвами. Не любят они их приносить. Почему? Потому, что слово «долг» для них не пустой звук. И наш тоже такой же. Сразу стал обеими руками от себя грести, едва лишь заговорили об обязательствах и клятвах. Давай мы повесим на него долг крови? А? Пусть оплатит! Демон он или нет? Как тебе моя идея?

– Ты знаешь, – с уважением посмотрел на него бог торговли, – я бы сказал, что это очень даже… даже, очень… очень!

Марсус расправил плечи и с гордостью выпятил грудь.

– А как ты собираешься все это организовать? Ты ведь знаешь про наказание за вмешательство? – спросил Коин.

– Я, кажется, придумал, как сделать это без риска для себя. Нужно просто вооружить соседей. Особенно заклятых врагов. И все. Империя ведь со всеми повоевала. Мир сейчас потому, что силы примерно равны. Но если кто-то станет сильнее… Ну ты понимаешь?

Коин кивнул.

– А чтобы было безопасно, нужно не говорить им, что они должны делать. Пусть сами решат. И поэтому, когда они вдруг вздумают напасть на империю, то это решение будет их и только их! И ничье больше! Мы здесь будем ну совершенно ни при чем! Абсолютно! Как тебе такая идея, а?

– Забавно, – хмыкнул Коин, – ну не то чтобы уж совсем ни при чем… Но вполне возможно, что это сработает… А если они вместо того, что нам нужно, начнут резать друг друга?

– Ну тут уж, – развел огромными руками Марсус, откидываясь назад, – судьба! Хотя знаю я этих соседей!

Бог войны пренебрежительно махнул рукой.

– Империя – самая большая. Шакалы сначала собьются в стаю, чтобы загрызть льва. А рвать друг друга они станут позже, когда его не станет. Вот увидишь!

– Что ж… идея выглядит очень перспективно, – немного подумав, сказал Коин, – очень интересно! Нужно только тщательно обдумать…

– Конечно! А Данае в пустошах развести каких-нибудь лютых хищников. В огромных количествах! Пусть они с другой стороны в империю лезут. За жратвой! Их даже и подгонять не нужно будет. Сами дорогу найдут. И мы тут опять ни при чем! Это они сами!

– Да ты стратег, Марсус!

– А ты думал? Я же бог войны! Но только на это на все несколько лет понадобится. Завтра не получится.

– Был бы результат. Пара-тройка лет – это ничто. Прах…

Тук, тук, тук…

На улице идет дождь… большие капли стучат по железному подоконнику…

Тук, тук, тук…

Ветер качает мокрые ветки деревьев… промозглая и сырая темнота…

Тук, тук, тук…

А под одеялом у меня тепло и сухо…

Тук, тук, тук…

Так! Это не дождь. Это стучат мне в дверь. А сколько времени? Где тут… этот счетчик времени? Полтретьего… Охренеть можно! Это ж кого там принесло в такую рань?

Тук, тук, тук…

– Щас!

Не желая вылезать из-под одеяла, заворачиваюсь в него и, так и не разлепив левый глаз, задев по пути бедром стул, шлепаю к двери.

Тук, тук, тук…

– Кто? – привалившись левым плечом к двери, спрашиваю в щель между нею и косяком.

– Могу ли я увидеть Эриадора Аальста?

Мм? Знакомый голос… Агрессии и опасности за дверью не ощущается. Отодвигаю засов и как есть, в одеяле и с одним спящим глазом, прищурив бодрствующий, выглядываю на лестничную площадку. Ба-а! Какие люди!

За дверью стоит Диний, весь в черных одеждах и с растерянным лицом. Хм… Это сон? Ладно, сплю дальше…

– Ваше высочество! Вы ли это? Что случилось? Зачем вы здесь?

Принц втягивает полную грудь воздуха, силится что-то сказать, но… Слова явно не идут ему на язык.

– Я заблудился! – наконец выдыхает он с какой-то ноткой отчаяния в голосе и сдувается, опуская плечи, словно проколотый воздушный шарик.

– Где? – не понял я, продолжая спать левым глазом и чуть качая головой.

– Здесь! Видите ли, князь, я шел совсем не к вам… Но я был тут только один раз… А сейчас темно и дома так похожи…

– А к кому вы шли? – начиная, наконец, просыпаться, поинтересовался я.

– Я… Я хотел поговорить со Стефанией… – Щеки принца начали розоветь. – Князь! Надеюсь, я могу рассчитывать на вашу порядочность?

В меня требовательно уперлись два блестящих глаза.

– Пфф… – пожал я завернутыми в одеяло плечами и почесал, вынув из тапки, правой ступней левую икру, – не вопрос. Ваше высочество, вы пришли за порядочностью именно туда, куда нужно.

«Стоп! Какие могут быть разговоры в такое время?» – задалась вопросом, похоже, наиболее проснувшаяся моя часть мозга.

– Принц, позволю пригласить вас к себе в гости. Здесь зверски дует!

– Я не один. Со мной охрана.

– Ну пусть она подождет за дверью. Как я понимаю, разговор не для посторонних ушей?

– Да я, собственно, просто хотел попросить помочь мне найти дом Стефании… Но чтобы это осталось между нами, князь.

– Конечно. Тогда, если позволите, я оденусь.

– Да, конечно! Я подожду.

– Я быстро.

Оставив открытой входную дверь, я вернулся в комнату, зажег свет и принялся одеваться. Пока я это делал, голова окончательно проснулась и принялась генерить мысли.

Так, думал я, пропихивая руки в рукава рубахи, и что же это у нас получается? Ночные разговоры. О чем? О чем может посреди ночи юноша разговаривать с девушкой? На ум приходит только одно. То, что в приличном обществе называется неприличным… У-у-у! А принц-то какой шустрый! Стефи же вроде его послала? Мириться пришел? Похоже. Итак, значит, она его впускает, он кается, она тает (это нетрудно представить, помня, сколько золота в ней светится!), прощает… А потом? А потом эта ромашка берет и дает себя сорвать! Да запросто! Ума хватит. Точнее, не хватит. Последний при виде принца отвалится. Как говорится, это к бабке не ходи! Диний, значит, затем сваливает, а мы, месяца эдак через два или три, узнаем, что у Стефании будет ребенок… Феерия! В общем-то это дело ее и его… Но! Принц тут, похоже, тайком. Думаю, что никто его не видел, кроме меня. И если Стефи начнет потом что-то блеять на эту тему, то вряд ли кто ей поверит. Особенно если Диний уйдет в отказ… Зачем, спрашивается, его маме такая невестка? Наверняка у нее уже получше на примете есть, для сыночка-то! Меня выступать свидетелем тоже как-то не тянет… Против императорской семьи? Ха! Еще в сговоре обвинят. А могут и ее беби на меня повесить! Да запросто! Сразу вспомнят, кто ее в фургоне катал. Сроки с тех пор, конечно, прошли, но если они и раньше вдвоем «катались», то почему бы им не «прокатиться» еще разок? Так и подумают. Сихота с два потом докажешь, что ты не верблюд. Еще и предложение сделают, от которого сложно будет отказаться: мол, бери все на себя, а мы тебе… а если нет, то мы тебя… И эта будет – с расширенными глазами и с ребенком на руках. Нагуляла! Здесь не Земля. Просто так такое тут не прокатит. И что потом делать? Проще всего просто не иметь этих проблем. И все! Поэтому… поэтому принц сегодня к Стефи не попадает! А попадает… попадает в неприятную ситуацию! Какую? Ща придумаем! Будь спок!

Одевшись во все черное, вышел к принцу.

– Пойдемте, – пригласил его за собой и начал спускаться по лестнице. Я тоже, как и Стефи, живу на втором этаже.

Небрежно поинтересовался:

– А как же вы нашли меня?

– У вашего дома растет приметное дерево. С развилкой.

А, да! Есть такой баобаб! Заметный. Что-то в принце меня напрягает… Что? Руки! Его пустые руки!

Улица встретила нас бархатной августовской темнотой, наполненной звуками цикад или сверчков. За дверью обнаружился еще один охранник. Первый нашелся под лестницей, на первом этаже. Оба мужика в черном, с черными масками на лицах. Мы с принцем вышли на дорожку, и охрана разделилась: один исчез в темноте впереди, второй где-то сзади, оставив нас вдвоем.

– Принц! Ваши пустые руки вызывают у меня когнитивный диссонанс! – поняв, что я могу с ним сделать, начал я загонять его на рельсы, под неизбежный трамвай.

– Что? – растерялся тот. – Какой диссонанс?

– Страшный. Вы идете к девушке, и в ваших руках нет цветов! Это против всех правил этикета! Это же кошмар!

– Ну… – замялся тот, – я хотел… но не знаю, захочет ли она вообще говорить… потом… из дворца… с букетом… было бы невозможно выйти незаметно… А где теперь их взять?

Опс! Его высочество не уверен, пустят ли его вообще на порог? Забавно. А что, разве нельзя было заранее позаботиться о цветах в оговоренном месте? Сплоховал принц, сплоховал… Ладно, продолжаем разговор! Это сейчас мне только на руку.

– Цветы? Это же просто! Тут недалеко есть клумба с отличными розами! Сейчас накосим на ней вам охапочку… – (Главного агронома с утра удар хватит, как пить дать, но это его проблемы!) – Не с пустыми же руками вам идти?

– Правда? – искренне обрадовался принц. – Ой, я буду вам очень признателен!

– Пустяки, ваше высочество, пустяки! А какая будет ваша тактика, вы уже думали?

– Тактика? В смысле? – озаботился принц.

– Ну как вы будете действовать? Чего вы хотите добиться от этой встречи?

– Добиться? Я хотел… просто поговорить. Видите ли, всплыли некоторые обстоятельства… точнее, я узнал… В общем, я был несправедлив к Стефании. И хотел бы извиниться.

– Все понятно. Рискну дать совет: в данной ситуации разговоры – вещь совершенно лишняя!

– Да? А… что?

– Действие, принц, действие! Смелость города берет! Никаких унылых бесед!

– А как?

Диний смотрел на меня, как на вещающего пророка.

– Просто. Ночь, лестница, окно, букет, поцелуй!

– Э-э-э?

– Только представьте: тихий стук в окно, она открывает, перегнувшись через подоконник, смотрит, тревожно вглядываясь во тьму… а там, с огромным букетом одуряюще пахнущих роз, вы, принц! И вы ее, всю такую изумленную, теплую и сонную, притягиваете к себе и целуете долгим и страстным поцелуем в нежные губы! Все! Вуаля! Она вас тут же прощает и вся ваша навеки! Разговоры только все испортят. Одно движение, один поцелуй! Он скажет и расскажет лучше тысячи слов!

– Да-а-а… – ошеломленно выдал принц, видно представляя сцену, и забавно округлил глаза. – Вы думаете…

– Че тут думать? Че думать? Действовать надо, а не думать!

– Да, действовать! Действовать! А она… не обидится?

– Ха! Сотни тысяч девушек только могут мечтать о такой романтической сцене! А у нее она случится! Да Стефи потом всю жизнь об этом вспоминать будет! Пошли за розами и лестницей!

– Пошли!

Мы накосили роз кинжалом, взяв его у одного из охранников. Принц исколол шипами все пальцы, пытаясь организовать букет-охапку. Я посоветовал использовать для их заворачивания его плащ (чем больше следов физического пребывания принца здесь останется, тем лучше).

– Она же исколет руки до крови! – аргументировал я.

Принц без звука расстегнул застежку плаща и стянул его с себя.

Хм. Похоже, он ведь сам… влюблен, хмыкнул я, присмотревшись к его ауре. Как есть, весь золотинка. Ну да ладно, все равно буду следовать возникшему плану! Хуже не будет.

Деревянную лестницу, как и розы, я тоже свистнул у агронома.

Хороший мужик, хозяйственный, с благодарностью подумал я о нем, таща ее на себе, все у него есть! И розы, и лестница… Полный набор для влюбленных!

«И лопата по хребту затейникам найдется», – хмыкнул внутренний голос.

До этого не дойдет!

Стараясь как можно меньше шуметь, я с лестницей, принц с букетом (охранники отказались что-либо тащить, ленивые уродцы!), мы добрались до домика Стефании. Я аккуратно прислонил верх лестницы к подоконнику окна ее спальни и потряс, демонстрируя принцу – мол, все железно! Лезь, не боись!

– Давайте, принц, – прошептал я, – ваш выход!

Тот кивнул, выдохнул и решительно ступил на первую ступеньку. Лестница скрипнула и слегка прогнулась. Хлипковата…

Диний уверенно забрался наверх, пользуясь только одной рукой. Второй он прижимал к себе огромный букет роз.

Пожалуй, мы с ним оба пожадничали, подумал я, глядя со стороны на его размеры. Ладно! Роз много не бывает.

Тук-тук-тук…

Тихий стук в стекло.

Тук-тук-тук…

Звяк!

Звук распахиваемой фрамуги.

– Кто там? – Сонный и немного встревоженный голос Стефании. – Ди-и-ний? Ой! Ум-ум-ум…

Ага! Судя по жующим звукам, принц приступил к поцелую! Пора!

Хрум!

Мои невидимые телекинетические руки переломили в самом низу правую боковину лестницы. Та дрогнула и поехала по стене.

Чму-ук!

Звук разлепляющихся губ.

– Ай! Ой!

– А-а-ай!

Лестница с принцем, все ускоряясь (с моей помощью!), заскользила вправо.

– Диний!

Стефи осталась висеть в окне, наполовину высунувшись и протягивая руки к «уезжающему».

– Я-а-ай! Ха!

Отшвырнув букет, взлетевший в небо фейверком роз, принц сиганул вниз.

Бздыщ!

Направленная мною лестница со страшным звоном разбила окно на первом этаже и, громыхнув напоследок по подоконнику, упокоилась на земле.

Секунда тишины… вторая секунда… третья. Вокруг, в соседних домах, стали зажигаться окна.

– Ви-и-и! – наконец раздался ожидаемый мною женский визг со стороны разбитого окна.

Ну, все! Спалился принц! Теперь незаметно ему не уйти! Придется жениться… Хе-хе…

Из темноты выскочили какие-то варги и охрана принца…

– Да, ваше величество! Ничего страшного, просто небольшое растяжение. Завтра он сможет уже ходить. Но я бы посоветовал поберечь ногу. Пусть полежит денек.

– Да, магистр, спасибо, – уважительно покивал головой император убеленному сединами целителю сына, – я ему это накажу. Пусть лежит!

– Всего вам доброго!

– Всего доброго!

Дождавшись, пока за ним закроется дверь, император прижал руки к лицу и затрясся от беззвучного хохота, который распирал его уже минут пять, не находя выхода при посторонних.

«Боги, какой же он недотепа! – смеясь в ладони, думал император. – Пошел по девкам и вернулся хромая! В окна он сигал! Хорошо, что хоть главное уцелело! Не сломал! Ха-ха-ха! Герой-любовник! Ха-ха-ха!

Нужно отсмеяться, перед тем как идти ругать этого увальня! Там мне будет нужно серьезное лицо! Ха-ха-ха!»

– Ты предатель!

Принц перевернул, не закрывая, книгу, которую читал, и положил ее листами вниз на ворсистый зеленый плед, которым был укрыт.

– С чего это вдруг? – мрачно спросил он, глядя на возмущенную сестру, стремительно влетевшую в комнату.

– Ты мне ничего не сказал!

– А что я должен был тебе сказать?

– Что едешь в университет!

– На кой мне это было тебе говорить?

– Я бы поехала с тобой!

– Тебя мне еще там только не хватало, – ворчливо ответил Диний, уползая поглубже под плед.

– Ах ты, эгоист!

– На себя посмотри… Зачем ты мне там сдалась?

– Да хоть бы лестницу подержала! Чтобы ты не упал!

– Знаешь… что, – зашипел Диний, – иди отсюда! Оттачивай свое остроумие на служанках! Поняла?

– Что ты злишься?

– Да ничего!

– Но я же не виновата в том, что ты так неудачно выпал из окна?

– Ниоткуда я не выпадал! А ты, я вижу, пришла поиздеваться? Да?

– Диник, не злись.

– За Диника сейчас отдельно получишь!

– Ты его видел?

– Кого?

– Аальста.

– Видел, – вздохнул принц.

– Он… как?

– Нормально.

Принцесса прикусила губы. Пауза.

– Он… обо мне… спрашивал?

– Не-а, – с легким злорадством ответил Диний.

Пауза.

Сюзанна резко развернулась и, не произнеся ни слова, вышла из комнаты.

Принц хмуро посмотрел ей вслед, снова вздохнул и поднял книгу…

Быстрый взгляд блестящих глаз. Взлет ресниц. Секунда. Глаза вниз. Ресницы вниз. Пауза…

Взгляд. Взлет ресниц. Секунда. Глаза вниз. Ресницы вниз. Пауза…

Взгляд. Взлет. Вниз. Вниз. Пауза…

«Красивые у нее ресницы! Длинные, пушистые и загибаются на кончиках, – подумал я, с удовольствием наблюдая за сидящей напротив меня Стефанией. – И очень выразительный взгляд, когда она вот так смотрит вполоборота из-под бровей. Картинка! Прямо просится на бумагу! Но у меня уже есть несколько похожих рисунков…»

– Ну и что означает это твое стреляние глазками? Хочешь поговорить?

– А ты не хочешь? (Страстное желание общения.)

– На тему?

– Ну… похоже, сейчас у всех одна тема для разговоров…

– А… Это ты про то, что сегодняшней ночью под окном твоей спальни было обнаружено редкое блюдо – «Принц в розах»? Или правильнее «Принц под розами»? Да. Это серьезная заявка на титул лучшей поварихи империи. Все девушки просто ногти сгрызли, пытаясь понять, как же тебе удалось его правильно приготовить? И что входит в рецепт? Не подходили еще с предложением рецептик-то продать? А?

– Ой, да ну тебя! (Бархатное чувство удовольствия.) Все ты подшучиваешь. А рецепт не продается!

– Я почему-то так и подумал. Что ж. Похоже, Диний на тебя запал. Говорят, он усыпал розами всю лужайку под твоим окном…

Стефания кошкой выгнула спину, слегка закинула назад голову и тряхнула волосами. Она была само довольство и самодовольство. И снаружи, и в ментале. Плюс торжествующая улыбка. И соответствующий взгляд, которым она пробежала по всем присутствующим в «Стекляшке», где мы с ней сидели за коффаем.

– Он нес их на руках от самого дворца!

Да ну?! Во врет, сказочница! И не краснеет! У меня до сих пор исколотые ладони и пальцы болят. Тоже накололся, помогая Динию с букетом. Вот так оно в жизни и бывает… Раны и безызвестность одним, слава и любовь – другим… А пахали вместе!

«Ты еще заплачь, – посоветовал внутренний голос. – Что, жалко стало Стефи принцу отдавать?»

«Ну… не то чтобы… но вот ресницы у нее… да и глаза…»

«Отобьешь? Сдаешься?»

«Ни фига! Демоны не сдаются! Так… просто немного лирического настроения… от сегодняшнего недосыпа».

«Угу…»

– Розы и хромающий принц под окном – это, конечно, успех. Да, ты приготовила это блюдо. Однако не забывай – тебе нужно будет его еще и съесть…

– В смысле?

Стефания перестала улыбаться и нахмурилась.

– В том самом. Советую не позволять ему слишком много. Пусть женится сначала.

Стефи покачала головой и чуть порозовела.

– Ты… ты такой бываешь порой… неприятный! Зачем ты мне это сказал?

– Чтобы ты не наделала глупостей.

– Ты не можешь мне так говорить! Ты не моя мама!

– Я твой друг. Я прикрывал тебя, ты спасала меня. Какие мне еще нужны основания, чтобы сказать тебе то, что считаю нужным?

Стефи не ответила, опустив глаза.

– Это жизнь, детка… Лично мне хотелось бы однажды услышать: принцесса Стефания!

Стефи метнула на меня быстрый взгляд из-под бровей и снова молча уставилась в стол.

– Да и мама у него не подарок…

– Ты… действительно думаешь, что… он может попросить моей руки?

Требовательный взгляд прямо мне в глаза.

– Знаешь, к той, к которой по ночам лазают в окна с цветами… Скажу – ее шанс весьма высок. Но он у нее только один. Второго не будет. Так что… не зевай!

– Эри… это… это так… так цинично!

– Еще бы! Ты мне про любовь, а я тебе о… Но ты же хочешь быть счастливой? Ну так и не дай счастью смыться! А титул и все остальное будет приятной приправой к твоей любви…

– Я решила, что никогда не выйду замуж!

– Никогда не говори никогда. А как же он? Он переживет твой отказ? Хочешь сделать его несчастным на всю жизнь? Об этом ты думала?

– Мм… (Удивление от взгляда на вопрос с иной точки зрения.)

– Да он ненормальный! Бегает, как дурак, с лопатой наперевес и вопит, что если найдет, убьет!

За соседний столик, к студенту, подсели двое его слегка возбужденных друзей, только что вошедшие с улицы.

– Кто? – спросил он их.

– Да наш агроном. Кто-то ночью вырезал клумбу его лучших роз. Он сейчас там бегает, орет, воров ищет. Обещает прибить лопатой, если поймает. К нам приставал! Представляешь? Спрашивал, не мы ли? Вот придурок!

Стефи медленно наклонила голову к плечу, смотря на меня все более и более расширяющимися глазами.

– Это жизнь… детка! – широко усмехнулся я ей. – Привыкай!

За большим длинным столом в кабинете ректора университета, в присутствии совета преподавателей, шло совещание. Вопросами повестки дня были:

– подготовка к ежегодному испытанию;

– зачисление и размещение новых студентов;

– указ императора.

Если первые пункты были обыденны своей ежегодной повторяемостью, то последний пункт повестки был внезапен. На нем как раз сейчас совет и ломал копья, пытаясь найти решение. Основным препятствием оказался университетский хранитель бюджета.

– И где мы на все это наберемся денег? – хмуро поинтересовался главный эконом, заслушав зачитанный вслух Мотэдиусом указ. – Не вписываются праздники. Ну никак. Совершенно.

– У нас никогда ничего не вписывается. – Ректор, наклонив голову, внимательно посмотрел на эконома. – И то, что мы дожили до сегодняшнего дня, иначе как чудом не назовешь.

– Конечно, – кисло улыбнулся в ответ эконом, – пока кто-то творит чудеса, оно и не заметно. А вот когда они прекращаются, эти чудеса, так все сразу и замечают, что их нет! Ну не потянем мы! – Главный эконом начал возбуждаться:

– Месяц гулянок! Сами прикиньте хоть приблизительно, во что это выливается! Где, откуда я вам наберусь? Спустить все за месяц? Можно. Но на что мы потом год жить будем? Милостыню просить пойдем? Или всем университетом танго-о будем на площадях танцевать? Словно бродячий цирк за подаяние! Ну нету их, денег! Нету-у! Не верите – можете проверить! Все приходно-расходные книги отдам! Ищите! А найдете… Найдете – носки свои съем!

– Гм… гм… – откашлялся ректор. – Весьма серьезное заявление. Похоже, что дела обстоят именно так, как… как они обстоят. Однако в указе императора написано без всяких двусмысленностей: «…в течение сентября осуществлять празднования. Поводить балы, приемы, концерты и всяческие увеселительные выступления. Праздники должны проходить не реже, чем раз в три дня…» Мы должны это выполнить.

– Угу… минимум десять балов за месяц! Угу… – скептично покивал главный эконом, – выложь да положь! Если его величество так хочет, то пусть он подкрепит свое желание деньгами! А то все только берут! Вот, даже его высочество принц! Сто сорок шесть роз сорта «кремовая Александра»! Раз – и нету! Ну поехал по бабам, ну возьми ты цветы с собой! Нет! Нужно на месте надрать! Экономный! Букета не купит! А мы, между прочим, за каждый куст заплатили почти по…

– Не забывайтесь! – Опомнившийся ректор громко постучал костяшками пальцев по столу. – Кто вы такой, чтобы обсуждать императора и его семью?!

– Тот, с которого все время требуют деньги… – буркнул себе под нос эконом, затыкаясь и вжимаясь в кресло.

Присутствующие преподаватели, ухмыляясь, смотрели во все стороны, стараясь не встретиться друг с другом взглядом, чтобы не рассмеяться в голос.

– Мне бы еще хотелось понять, каким образом принц с охраной проник внутрь. У нас тут что, проходной двор? – Ректор наклонил голову и посмотрел на эконома из-под бровей.

– А я-то тут при чем? – недоуменно пожал в ответ тот правым плечом. – Есть начальник охраны. Спрашивайте у него!

– Спросил. А он сказал, что на стенах стоят самые простые, то есть самые дешевые охранные амулеты. Поэтому совершенно неудивительно, что принц незамеченным оказался внутри.

– Был выбор: либо оранжерея, разгромленная свиньями, либо амулеты. Выбрали оранжерею.

– Разве именно в этом году планировалась замена амулетов?

– Замена их планировалась с самого первого дня. Тогда, как временно поставили самые простые, потому что денег не было, так они и стоят до сих пор! У меня каждый год средства на них планируются. Планируются, но не доходят. Вечно… что-нибудь случается!

– Мм… да! – крякнул хозяин кабинета и откинулся на спинку кресла.

– Это еще нужно посмотреть, что там у принца с собой из амулетов было! – агрессивно продолжил эконом. – Небось какой-нибудь особый императорский «ключ», на который наш «стандарт» не реагирует. Может, ему его отец дал, чтобы принцу проще было по студенткам бегать!

За столом раздались смешки.

– Господин главный эконом! По количеству выпадов в сторону императорской семьи вы сегодня просто превзошли самого себя!

– Прошу простить меня, господа! Я сегодня… как-то нервничаю.

Понимающее всеобщее молчание.

– Продолжим… – сказал ректор после паузы, во время которой он внимательно оглядел каждого присутствующего на предмет улыбок. – Деньги будут. В крайнем случае обращусь прямо в совет. Я думаю, что без помощи они нас не оставят. Особенно после новогоднего выступления Аальста и Терской на балу у императора. Нынче о нашем университете говорят исключительно как об учебном заведении, в котором учится самая модная и талантливая молодежь империи. Не скажу, что слово «модная» меня воодушевляет, но для молодых и для столичного общества в целом – это важно. Я рассматриваю такое признание еще одним добавлением в гроздь наград и побед университета. Однако на лаврах почивать долго нельзя. Победы требуют подтверждения, дабы они не выглядели случайными… Поэтому наши балы и праздники должны стать лучшими в столице! Надеюсь, присутствующие разделяют мою точку зрения?

Ректор дождался, чтобы каждый за столом согласно кивнул, и принялся развивать свою мысль дальше.

– Нам нужно подумать о том, как это сделать. Сделать так, чтобы все было ярким и запоминающимся. Нам нужен тот, кто художественно все организует. Поэтому я предлагаю поручить организацию празднеств госпоже Элеоне…

– Мне? – искренне удивилась та, выпрямляя спину. – Почему мне?

– Не сомневаюсь, что вы, неоспоримо обладая женским вкусом к прекрасному, сможете все организовать. Организовать как никто другой.