Текст книги "Особое задание"

* * *

Все оказалось намного сложнее, чем предполагало командование при планировании операции.

На минус четвертый уровень подземных коммуникаций взвод капитана Немершева пробился лишь спустя тридцать два часа изнурительной зачистки подземелий.

Ниже располагался только реактор, погасить который являлось основной задачей прорыва через бункерную зону. Оставшись без стационарного энергопитания, охранные системы проработают еще некоторое время на автономных накопителях, но общая участь комплекса укреплений будет предрешена.

Отправив группу к реактору, Вадим, безмерно уставший, вместе с Врониным принялся за осмотр помещений четвертого уровня.

Вопреки его опасениям тут располагались не ангары боевой техники, а склады.

Огромные помещения, вырезанные в монолите материковой породы, были пусты. Лишь в двух складах им попалось нечто любопытное. В одном они обнаружили штабели консервационных контейнеров, в которых оказались тщательно упакованные для длительного хранения андроиды серии «Хьюго-БД12».

Учитывая то, что база на Эрихайме не была достроена и датировалась последним годом Галактической войны, наличие тут бытовых сервомеханизмов, которыми комплектовались колониальные транспорты эпохи Первого Рывка, показалось более чем странным.

На Элио разберутся,– подумал Вадим, передав по сети, образованной все теми же наномашинами, сведения о неожиданной находке.

В следующем помещении их ожидал еще один сюрприз. В огромном помещении на специальных постаментах были установлены четыре массивных контейнера. Сканирование содержимого внезапно натолкнулось на мощную экранировку, под внешним слоем пластика находилось еще как минимум два корпуса защитных оболочек, одна из которых препятствовала работе сканирующих устройств.

Что заключено внутри трехметровых обтекаемых капсул, к которым тянулись кабели стационарного энергопитания, оставалось только гадать.

Вскрывать контейнеры, чтобы выяснить их содержимое, Немершев не стал. Для этого есть специалисты на базе РТВ Элио, а он свое дело сделал.

Усталость, которую уже не могли подавить инъекции стимулирующих препаратов, порождала знакомое чувство безразличия.

– Земля, Первый на связи, – вызвал он временный лагерь, организованный для приема грузов. – У нас четыре непонятных контейнера. Сканеры не могут определить их содержимое. Нужен эвакуатор с запасом энергии.

Все, – подумалось Вадиму. – С Эрихаймом, похоже, закончили.

Хотелось одного: освободить тело от бронированной скорлупы боевого скафандра, принять душ и по-человечески выспаться.

Он даже не подозревал, что в одном из загадочных контейнеров скрывается нечто, способное в корне изменить его жизнь.

* * *

Система Элио. Тремя сутками позже…

Над столицей Элио – Раворградом парила теплая летняя ночь.

Супермегаполис, похожий на исполинскую подкову, нисходил к маслянистым водам залива Эйкон[12]12
  Залив Эйкон назван именем Антона Эйкона, одного из членов экипажа колониального транспорта «Кривич», с борта которого была колонизирована планета Элио.


[Закрыть] уступами жилых массивов. В трехстах километрах в стороне от главного города Конфедерации Солнц располагались стартопосадочные поля и здания двух космопортов. Пространство между ними и Раворградом выглядело с высоты как хорошо спланированный, тщательно ухоженный газон, площадью в тысячи гектаров, где на фоне зелени четко выделялись ленты скоростных магистралей, соединяющих столицу и космические врата планеты Элио.

Здесь ни днем, ни ночью не останавливалось движение, да и сам Раворград круглосуточно бурлил: жизнь не утихала ни на минуту, и только величественные Раворы[13]13
  Раворы – исконные древовидные формы планеты Элио. Выражение «Пламенеющий Равор» возникло в результате свойства растущих на мелководье деревьев испускать по ночам алое сияние, вызванное свечением микроорганизмов, сосуществующих в симбиозе с исполинскими (достигающими высоты 50 метров) деревьями.


[Закрыть], пламенеющие на мелководье залива, гордо и величаво возносились к небесам, как символ некоей незыблемости, синтеза биосфер, сохранившийся с той далекой поры, когда первые люди ступили на эту землю с борта колониального транспорта «Кривич»[14]14
  Колониальный транспорт «Кривич» осуществил посадку на Элио в 2216 году.


[Закрыть].

Совсем иная картина наблюдалась сразу за стеклобетонными равнинами посадочных полей: там располагалась военная база, огороженная высоким бетонным забором. Она могла сравниться по своей площади с двумя космическими портами, но имела совершенно иную структуру, – все здания здесь были либо одноэтажными постройками с толстыми стенами, либо вовсе находились под землей, в так называемой «бункерной зоне». Дело в том, что база РТВ[15]15
  FРТВ – робототехнические вооружения.


[Закрыть] располагалась точно в зоне подлета и снижения космических кораблей, которые регулярно проносились над приземистыми постройками, сотрясая толстые стены отзвуками работы планетарных двигателей.

Такое расположение диктовалось наличием на базе РТВ двух собственных стартопосадочных мест, предназначенных для приема опасных грузов.

Очередной корабль прибыл глубоко за полночь.

Он двигался как призрак, без надсадного рева планетарных двигателей, снижаясь в конусе посадочного луча.

Грузовой армейский транспорт снижался по пологой траектории; над территорией посадочного поля он притормозил и, погасив горизонтальную скорость, начал так же беззвучно опускаться, скользя между исполинскими, изогнутыми в виде подков, электромагнитами удержания.

Система окончательной посадки преследовала двоякую цель: во-первых, бездействующие двигатели космического корабля не производили шума, способного потревожить расположенный не так далеко город, во-вторых, незримые электромагнитные поля, проникая сквозь обшивку, дезактивировали любые устройства, находящиеся в грузовых отсеках войскового транспорта.

Мера предосторожности не излишняя, учитывая то, что на базу РТВ доставлялись (для последующей утилизации) кибернетические системы, собранные спецподразделениями при зачистке карантинных планет.

Люди на борту совершающего посадку корабля терпеливо ждали окончания автоматизированной процедуры.

Наконец легкий толчок и приглушенный лязг, сопровождаемый особенно четко слышимым в тишине гудением включившихся силовых амортизаторов, возвестил об успешной посадке.

Капитан Немершев, сопровождавший груз, подмигнул молодому пилоту:

– Привыкнешь со временем, – произнес он. – В первый раз всегда жутковато.

Лейтенант Хайтон старался держаться бодро, но все равно на его побледневших щеках проступили пунцовые пятна. Снижаться из зоны околопланетных орбит без включения двигателей, полагаясь только на наземную аппаратуру, ему пришлось впервые.

Штатное расписание требовало присутствия на борту трех человек – пилота, навигатора и сопровождающего груз старшего офицера. Бывали случаи, когда наземная автоматика давала сбой, и тогда только действия экипажа могли предотвратить катастрофические последствия.

Свет в рубке стал ярче. Заработали бортовые системы, включились экраны обзора.

– Борт-17, доложите обстановку, – пришел приказ по внешней связи.

Ганс Хайтон посмотрел на отчет внутренних систем.

– Борт-17 на связи. Докладывает первый пилот, лейтенант Хайтон. Системы реактивировались, грузовые отсеки запечатаны. Готовы к дальнейшим докировочным процедурам и передаче груза.

– Пять минут, лейтенант. Сейчас охладим обшивку.

Ганс взглянул на экраны. Ограждение базы РТВ не могло заслонить величественный вид на огромный мегаполис, царящий над равниной. Уступчатые пирамидальные постройки, устремленные к небесам, сливались с мраком ночи, но щедрая иллюминация все же подсвечивала их, а расстояние скрадывало детали, превращая столицу Конфедерации Солнц в призрак мегаполиса, парящий в воздухе. По крайней мере так казалось со стороны.

– Почему база расположена так близко от города? – Ганс покосился на капитана Немершева.

– Наследие войны, – скупо ответил Вадим, но, заметив недоумение на лице Хайтона, пояснил: – Во время Первой Галактической Раворград был значительно меньше, а на территории базы РТВ располагался парк боевой техники. Дальше, как сам видишь, начинается горный массив. Соседство города, космопорта и военной базы в ту пору являлось необходимостью, а после окончания войны перепланировывать существующую структуру не стали, лишь защитили выросший мегаполис суспензорными установками. Очень красочное, скажу тебе, зрелище. Я не раз наблюдал за посадкой крупных кораблей, которые не удержать буксировочным лучом.

Ганс попытался представить себе картину, о которой говорил капитан, но не смог зримо вообразить, как суспензорное поле, работу которого он видел лишь в локальном варианте, когда перекрывались небольшие площади пробоин в обшивке корабля, может встать стеной, поднимаясь на несколько километров, чтобы уберечь мегаполис от воздушной волны и нестерпимого грохота, возникающих при работе планетарных двигателей. Наверное, зрелище действительно впечатляющее.

Вообще Элио, в представлении молодого офицера, казалась загадочным, великолепным и манящим миром, – все же столица Конфедерации, одна из первых колоний Великого Исхода…

– У нас будут целые сутки, чтобы побывать в Раворграде, – неожиданно заявил молчавший до этого навигатор.

– Серьезно?

– Вполне. Пока Вадим Петрович сдает груз, я, так и быть, проведу для тебя экскурсию.

– А кто нам разрешит покидать территорию базы?

– Капитан и разрешит. – Криган хитро подмигнул Немершеву. – Как, капитан?

– Да без проблем, – усмехнулся тот. – Условия ты знаешь. Крепких напитков не употреблять, вести себя достойно и вернуться к шестнадцати ноль-ноль завтрашнего дня.

Эл Криган обернулся к Хайтону, подняв большой палец, как бы говоря: капитан – наш парень. Другой бы заставил мариноваться в отсеках, ожидая окончания разгрузки и разрешения на старт, но Немершев был боевым офицером, служба на «Фаргосе» отнюдь не являлась синекурой, и он понимал: когда еще судьба вновь приведет их на Элио? Он бы сам охотно присоединился к младшим офицерам, но тут уж ничего не поделаешь, груз сдавать ему.

Пока они разговаривали, обшивка транспортного корабля достаточно остыла, и посадочная плита внезапно дрогнула, медленно, с ощутимой вибрацией проседая вниз, в глубины бункерной зоны, где располагались основные коммуникации базы РТВ планеты Элио.

На работающих экранах обзора промелькнули габаритные огни исполинского лифтового ствола, затем появились своды зала, по которым были проложены тысячи разнообразных кабелей, но через несколько секунд потолок помещения, куда опускался корабль, исчез в дымке, посадочная плита еще раз ощутимо вздрогнула и прекратила движение.

– Минус пятьдесят метров. Не слабо, – прокомментировал Криган показания приборов.

Хайтон с любопытством осмотрелся.

В стенах огромного ангара через равные промежутки располагались массивные, плотно сомкнутые в данный момент модульные ворота. Судя по их габаритам, через расположенные за ними тоннели вполне могли продвигаться не только погрузочные механизмы, но и серв-машины.

– Все, приехали. – Вадим Немершев отстегнул страховочные ремни и встал. – Пилотажные системы отключить, и можете быть свободны. О пропусках я договорюсь.

– Помощь точно не нужна, командир? – на всякий случай переспросил Криган.

– Разберусь. Отдыхайте. Покажи Гансу Раворград, только помни – опоздаете к старту, получите взыскание. И остальные экипажи подведете.

– Не подведем. – Навигатор встал и, обернувшись к Хайтону, произнес: – Пошли переодеваться.

* * *

Отправив подчиненных и договорившись с дежурным офицером базы о пропусках, Вадим прошел в грузовые отсеки.

Транспортный корабль уже подключили к стационарному питанию, и в отсеках горел яркий свет.

Открыв первый парковочный бокс специальным, имевшимся только у него электронным ключом, капитан Немершев оказался перед исполинской фигурой серв-машины. Застывший в захватах крепежных ферм «Хоплит» выглядел устрашающе: чуть согнутые ступоходы придавали его облику дополнительный штрих, словно боевая машина приготовилась к прыжку. На фоне массивных активаторов шагающего привода, закрытых покореженными в бою бронированными кожухами, ажурные крепежные фермы выглядели хрупкими и несерьезными. Удержать серв-машину во время полета они могли, а вот остановить«Хоплит», вздумай тот освободиться из плена, – вряд ли.

Впрочем, капитан уже давно не испытывал трепета перед реликтами отгремевшей войны. Десять лет службы в подразделении по борьбе с сервомеханизмами, постоянные операции по зачистке карантинных миров давно стерли ощущение новизны, ежедневный смертельный риск превратился в работу, которая постепенно трансформировалась в понятие «смысл жизни».

Если учитывать, что в боевых подразделениях Флота год службы засчитывался за два, Немершеву оставалось служить не так уж и много, и он все чаще задумывался над тем, что станет делать, когда придется оставить флот?

Ответа он пока не находил.

В коротком коридоре транспортного корабля появились два знакомых техника с базы РТВ.

– Вадим, привет! Давненько тебя не видели. Как сам?

– Нормально. – Капитан широко улыбнулся, пожимая протянутые руки.

Лейтенант Шелтон посмотрел на зловещую фигуру «Хоплита».

– Очередная головоломка? – интуитивно предположил он.

– Да. Неизвестная модификация. В полевых условиях отследить расположение модуля «Одиночка» не удалось. Придется вам повозиться.

– Брали активным? – уточнил второй техник базы Дэвид Ленгли.

– Еще как брали… – Немершев слегка помрачнел. – Двух бойцов отправил в госпиталь.

– Откуда машина?

– С Эрихайма. Бывший форпост Альянса, – ответил капитан.

– И что, сейчас он активен?

– Уже нет. Зачистили по полной, но и повозились изрядно.

Шелтон тем времен осмотрел «Хоплит». Комплектация серв-машины действительно отличалась от стандарта, даже беглый внешний осмотр выявил ряд усовершенствований. Например, полное отсутствие кинетического вооружения. Вместо импульсных орудий «Хоплит» был оснащен сборками лазеров, мегаватт по пятьдесят каждая. Барабаны с вращающимися излучающими трубками позволяли серв-машине вести плотный эффективный огонь на средних дистанциях, не заботясь о боекомплекте. Единственным недостатком такой компоновки справедливо считался сильный перегрев от форсированной работы реактора. С избытком тепла обычные теплообменники справиться не могли, но никаких дополнительных элементов охлаждения Шелтон не видел.

– Интересная машина. Говоришь, что модуль «Одиночки» найти так и не смогли?

– Да. Конфигурация киберсистемы нестандартная. Большинство положенных соединений отсутствует. Кабели энергопитания идут только к механическим устройствам. Все элементы бортовой сети имеют автономные накопители и устройства беспроводного обмена данными. Отыскать ядро системы мы, конечно, могли бы, но разбирать машину «по винтику» в полевых условиях – занятие неблагодарное.

– Правильно решили. Мы с ним разберемся, можешь не сомневаться. Не такие еще попадались.

– Ладно, давайте к делу. Кроме «Хоплита» у меня еще три десятка обезвреженных «Одиночек», плюс полсотни дройдов модификации «Хьюго».

– БД-12? – искренне удивился Ленгли. – На планете существовала колония?

– Нет, колонии там не обнаружено. Искали со всем тщанием, но без результатов. Да и у дройдов странная модификация, не бытовая колониальная модель и не пехотная поддержка. Такое ощущение, что там, на базе, заменили личный состав на кибермеханизмы, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Чем глубже под землю, тем больше интересного, да?.. – иронично-философски заметил Шелтон. – Начнем выгрузку с «Хоплита». Его реактор обезврежен?

– Нет, только погашен.

– Скверно, капитан. Как бы наш ископаемый монстр не начал проявлять нежелательную инициативу. Программное обеспечение на месте, лазеры на пилонах – это уже бардак, если не преступная халатность.

– Ладно, полегче! – оборвал его Вадим. – Видишь, во что превращен его сервомоторный узел?

– Проехали. – Шелтон примирительно поднял руки. – Разберемся. – Он включил коммуникатор. – Десятая бригада в ангар. Четвертый сектор, тревога. Мне нужны электромагнитные станнеры для крупного объекта и эвакуатор.

– Вот это другой разговор. По существу, – усмехнулся Вадим.

– А что, капитан, правду говорят о прибытии «Фаргоса»?

– Да, – кивнул Немершев. – Ты разве не слышал о недавнем нападении на конвой войсковых транспортов?

– Слышал. Каперы вроде бы отхватили несколько внешних контейнеров и смылись.

– Вот именно. Конвои решили пока не проводить, до полного выяснения всех обстоятельств нападения. Потому пришлось остатки техники вывозить в грузовых отсеках «Фаргоса».

– Понятно… Ага, а вот и наша группа поддержки. Сейчас мы твоего «Хоплита» спеленаем, как положено…

* * *

Вечер 13 июля 2943 года…

Планета Элио.

Окраина Раворграда, районы малоэтажных застроек…

Пригороды Раворграда изобиловали зеленью. Огромный мегаполис возвышался над двухэтажными коттеджами, утопающими под кронами деревьев лесопарковой зоны, как брызжущий разноцветьем феерических огней драгоценный камень, тщательно ограненный и изысканно освещенный, с тем чтобы выгодно продемонстрировать свое великолепие.

Жизнь в мегаполисе бурлила, била через край, выплескиваясь в небеса сотнями лазерных реклам, пригород же, напротив, глох в тишине, здесь селились люди, ценящие уединение и покой. Нужно сказать, что на Элио за тишину приходилось платить, поэтому обитатели аккуратных домиков с живыми изгородями и обязательными табличками «Рrivate» у входа на территорию частных владений в основном представляли политическую и бизнес-элиту главной планеты Конфедерации.

Только здесь можно было встретить раритетные или, напротив, наиболее современные модели андроидов. Одних отличала некоторая угловатость форм, наличие малоподвижной пеноплоти, – антикварные «Хьюго БД-12» относились к эпохе Великого Исхода, именно такими машинами комплектовались все без исключения колониальные транспорты. Позже, после окончания войны, их запретили из-за наличия трех степеней программной свободы[16]16
  Системы «Хьюго-БД12», обладающие тремя степенями программной свободы. – Машины данной серии проектировались исключительно для использования в колониях. Каждый андроид снабжался пакетом программ, которые позволяли ему действовать на трех разных уровнях свободы. Первый являлся стандартной программной оболочкой для бытовой машины. При активации робот годился для выполнения любых хозяйственных работ, с полным запретом самостоятельных действий и жестким регламентированием ситуаций, когда деятельность робота могла вызывать угрозу для окружающих. Второй уровень программных оболочек включался автоматически, в случае, если от людей не поступало никаких команд на протяжении стандартного земного месяца. Для совершившего посадку колониального транспорта это был критический отрезок времени, в течение которого исчерпывались все бортовые энергоресурсы. Данный уровень программной свободы предполагал, что андроид может совершать определенные шаги, направленные на обеспечение безопасности колонистов и самостоятельной реконструкции зоны посадки. Третий уровень программной свободы мог быть включен только человеком, путем ручного ввода команд со встроенного пульта программатора. Его включение активировало все процессорные и программные возможности андроида, а также жестко привязывало его к определенному человеку или группе людей, которых он был обязан защищать при любых обстоятельствах. Всего блок идентификации дройда серии «Хьюго-БД12» мог хранить от одного до пяти образцов ДНК и связанных с ними образчиков голосового ряда для распознавания речевых команд. Находясь в состоянии третьей степени свободы, андроид мог исполнять любые функции, начиная от посадки цветов, уборки помещений и заканчивая убийством любого существа, включая физическое уничтожение других людей, если они прямо угрожают жизни его хозяина.


[Закрыть] и интегрированных модулей искусственного интеллекта, но затем, после ввода технических ограничений на эксплуатацию, андроиды, помогавшие выжить первым поколениям колонистов, были «амнистированы».

Современные модели человекоподобных машин практически не отличались от людей. Пеноплоть на их лицах обладала способностью к мимике, искусственные кожные покровы имели характерную для человека температуру, но на внешних признаках сходство заканчивалось, по своей внутренней структуре дройды, выполнявшие обязанности прислуги, являлись чистыми сервомеханизмами, исполнительными, функциональными, никогда и ни при каких обстоятельствах не выходящими за рамки заложенных в них программ.

* * *

…Джимми Райбен, доверенное лицо сенатора планеты Кьюиг, ложился рано. Обычно свет в окнах его дома гас ровно в одиннадцать вечера, лишь в холле за тонированными дверями из стеклопластика оставалось дежурное освещение.

Этим вечером привычный распорядок дня был нарушен. День выдался тяжелым, насыщенным деловыми встречами, и Джимми решил лечь пораньше, изменив своей привычке просматривать перед сном последний вечерний выпуск галактических новостей.

Улегшись в постель, он мысленным приказом затемнил окно, закрыл глаза, предвкушая долгожданный отдых, но сознание еще не успело погрузиться в пучину грез, как вдруг, нарушая зыбкое состояние дремы, в рассудок ворвался недвусмысленный тревожный сигнал: сработала система охраны.

Проклятье… – Райбен, не открывая глаз, мысленно вышел на связь с кибернетической системой, контролирующей все функции автоматики, начиная от бытового обслуживания до охраны частного владения. В распоряжении «Кимпс-73» находились два десятка стационарных комплексов различного предназначения и пять андроидов, выполняющих работы по дому, ухаживающих за территорией, иногда (во время приема гостей) прислуживающих за столом.

В чем дело?– раздраженно подумал Джимми. Его мысль была мгновенно считана специальным устройством импланта, распознана, преобразована в понятный для кибернетической системы код и передана через устройство беспроводного обмена данными в качестве запроса.

Ответ пришел незамедлительно.

Вместо долгожданного сновидения мистер Райбен увидел изображение с расположенного на фасаде дома видеодатчика.

По улице поселка, виляя из стороны в сторону, стремительно продвигался шикарный флайкар с открытым верхом. В салоне сидели две молодые особы лет двадцати пяти. Автопилот флайкара явно не функционировал, и подруги забавлялись, с хохотом и визгом отбирая друг у друга манипулятор ручного управления.

Райбен открыл глаза.

Если сейчас раздастся треск ломаемой живой изгороди, он не поленится и сделает все, чтобы две молодые особы провели остаток ночи в полицейском управлении.

Бессмысленно злясь на кибернетическую систему, неспособную предпринять без его ведома никакие радикальные действия, он накинул халат и спустился в холл.

На улице уже не раздавался заливистый, показавшийся Джимми немного истеричным смех, видимо, «Гранд-Элиот» благополучно миновал поселок и теперь мчался по одной из скоростных магистралей в сторону космопорта.

Райбен на всякий случай просмотрел отчет системы, еще раз обратив внимание на нездоровое, чрезмерно бурное веселье двух симпатичных молодых особ, укоризненно покачав при этом головой.

Хотя его раздражение все еще не угасло, Джимми усмехнулся краешком губ, внезапно вспомнив свои студенческие годы. Это сейчас он превратился в полноватого вальяжного чиновника, а раньше… Что греха таить, баловался и эреснийской травкой,[17]17
  Эреснийская травка – легкий наркотик, во многих мирах приравненный к табаку.


[Закрыть] и другой легкой «дурью».

И все-таки это не дело, – подумал Райбен. – Ведь ясно указано: транзитный проезд через населенные пункты запрещен. Для этого есть проложенные в удалении скоростные автомагистрали, так нет, дай им покуражиться, повыпендриваться среди частных владений… Обязательно с утра свяжусь с управлением, пусть поставят на въезде дополнительный пост. А то половина населения Раворграда потянется «на природу», нарушая покой почтенных граждан…

Джимми включил сферовизор, посмотрел последние пять минут галактических новостей, чувствуя, что сон окончательно ушел.

Рано утром ему надлежало быть в Совете Безопасности Миров, грядущий день обещал мало приятного, запланированное заседание конфликтной комиссии по вопросам спорных колоний могло затянуться до позднего вечера, и выспаться нужно обязательно, иначе скверное самочувствие может повлиять на ход непростого диалога.

С такими мыслями Джимми Райбен выпил снотворное, поднялся в спальную комнату, но уснуть ему удалось минут на десять, не более.

На этот раз сигнал тревоги, проникший в сознание даже через действие успокоительного препарата, оказался столь силен, что Райбен резко сел в кровати, ощущая, как ледяной пот струится по телу.

– Фрайг побери!.. – сквозь зубы прорычал он. – Что происходит?!

На панели интеркома зажегся трепетный огонек индикации, и мягкий голос кибернетической домохозяйки сообщил:

– Прошу прощения, сэр. Чрезвычайная ситуация. Вторжение на частную территорию, нападение, умышленная порча имущества. Наряд полиции уже вызван. Копы прибудут через две минуты.

– Толком объясни, что случилось? Опять эти девки?

– Источник вторжения не определен, сэр.

Райбен с обреченным вздохом встал, вновь накинув халат.

Теперь помимо полиции нужно вызывать еще и техников, – подумал он, выходя из спальни. – Не определить источник вторжения, когда дом буквально напичкан электроникой, – это уже явный сбой системы.

Выйдя на узкий внутренний балкон, он взглянул вниз и остолбенел.

Входные двери из бронированного стеклопластика были разбиты вдребезги. На пороге лежал андроид – раритетная модель системы «Хьюго», за которую он выложил приличную сумму в антикварном магазине.

Некоторое время Джимми стоял, словно оглушенный, потом, спохватившись, затребовал данные по остальным дройдам.

Ответ домашней киберсистемы подействовал на него, как ледяной душ, изгоняя остатки сонной одури и пробуждая холодную ярость.

Разрушены… Все пять андроидов разрушены… Как подобное могло произойти?! Почему я ничего не слышал, какого фрайга охранные датчики так поздно подняли тревогу?!

На улице без завывания сирены появились проблесковые маячки полицейского флайбота.

Райбен спустился по лестнице, перешагнул через распластавшийся у порога корпус изуродованного андроида и в полнейшем замешательстве вышел навстречу блюстителям порядка.

– Что произошло, сэр? – Старший патрульной группы со знаками различия лейтенанта шел ему навстречу по гравийной дорожке, на всякий случай удерживая правую руку на оружии.

– Это вы сейчас будете объяснять мне, что случилось! – раздраженно ответил Райбен. – Для чего я плачу управлению полиции, ставлю свой дом на охрану?! Чтобы просыпаться среди ночи и видеть вот это?! – Голос Джимми Райбена вдруг сорвался на визг. – Дьяволы Элио, моя система охраны докладывает, что все дройды уничтожены, а источник вторжения не определен! Офицер, – он ткнул указательным пальцем в грудь лейтенанта, – вы ответите за это! Знаете, сколько стоит андроид серии «Хьюго»?!

– Мы сейчас во всем разберемся.

– Надеюсь на это, – саркастически произнес помощник сенатора, демонстративно развернувшись, чтобы вернуться в дом.

* * *

Лейтенант Дейв Гримур, осмотрев место происшествия, пришел в состояние легкого шока.

Сканеры охранного комплекса как будто ослепли, данные системы указывали, что они не работали в момент совершения преступления, последний файл отчета, составленный перед необъяснимым отключением, демонстрировал изображение пустынных подступов к строению, такой же пустой холл, хуже того, ни в одном из спектров сканирования не было зафиксировано посторонних сигнатур, на записи присутствовали лишь сигналы, излучаемые андроидами, которые в тот момент еще были целы и занимались мелкими хозяйственными работами.

Далее следовал полный провал: какие-либо данные отсутствовали на протяжении семи минут, а когда комплекс охраны включился вновь, то в усадьбе и на территории дома сканерами были зафиксированы затухающие сигнатуры изувеченных бытовых машин, а ядро кибернетической сети находилось в состоянии самотестирования после явного сбоя и еще минуту не реагировало на тревожные показания датчиков.

Ладно бы в деле присутствовали только технические неполадки, но лейтенант, осмотрев первую из пяти пострадавших человекоподобных машин, тут же понял, что технические неполадки в системе – еще не самое удручающее обстоятельство.

Внимательно изучив следы, Дейв Гримур пришел к выводу, что андроида кто-то приподнял, с силой швырнув в двери особняка, затем по корпусу человекоподобной машины было нанесено несколько ударов тупым предметом, от которого остались вмятины на сорванном грудном кожухе. Видимо, от сокрушительных ударов механизм на несколько секунд отключился вследствие динамического шока. Этих мгновений хватило злоумышленнику, чтобы вырвать из открывшейся за сорванным кожухом полости ядро системы и превратить его в крошево из осколков бронепластика, элементов вычислительных устройств, разбитых (или раздавленных) модулей памяти и с особым тщанием уничтоженных нейромодулей.

Учитывая древность модели, ее явную историческую ценность, налицо был как минимум акт вандализма.

С другой стороны, после осмотра четырех похожих механизмов, уже не подлежащих восстановлению или реставрации, у лейтенанта Гримура промелькнула мысль о маньяке, – он не видел никакого смысла в варварском уничтожении древних дройдов. Ладно если бы их попытались украсть, но нет, машины были изувечены…

Надо вызывать экспертов и подкрепление, – решил он, стараясь пока что не попадаться на глаза разгневанному помощнику сенатора.

* * *

Вадим задержался на базе РТВ до одиннадцати часов вечера. Сдав груз и заполнив все необходимые документы, он решил, что его личное присутствие при проверке доставленных кибермеханизмов вовсе необязательно, и, получив пропуск, взял служебную машину, чтобы провести остаток ночи в мегаполисе.

Его остановил патруль в пригородах Раворграда.

– Лейтенант Ромеро, – представился старший временного поста, – ваши документы, пожалуйста.

– Капитан Немершев, подразделение по борьбе с кибермеханизмами, – представился Вадим, протягивая через приспущенное ветровое стекло взятого на базе РТВ флайкара свое удостоверение с впаянным в пластик микрочипом.

Илфрид Ромеро находился в скверном расположении духа. Во-первых, его подняли среди ночи и отправили сюда, не объясняя причин, во-вторых, приказ о задержании и досмотре всех машин исходил не от прямого начальства, а от следователя по особо важным делам, полковника Штиммеля, которого Ромеро не выносил за туповатость и надменность. Им приходилось несколько раз «пересекаться» в схожих ситуациях, но сотрудничество ограничивалось сухими, надменными приказами (часть из которых казалась Илфриду нелепыми). Он понимал, что следователь старается использовать приданных ему людей на черновой работе, нисколько не сообразуясь с их профессиональными качествами.

Считав данные со статкарточки, лейтенант насторожился. Как он успел выяснить (по своим каналам, минуя прямое обращение к руководившему операцией Штиммелю), в расположенном неподалеку поселке кто-то вломился в особняк помощника сенатора планеты Кьюиг и изувечил несколько дорогостоящих человекоподобных машин. Единственная ориентировка, которую ему дали, касалась двух молодых женщин, проследовавших незадолго до инцидента в сторону космопорта.

Как понял лейтенант, кибермеханизмы были изувечены быстро и профессионально, при этом попутно злоумышленник блокировал охранную систему. Такое не под силу двум перебравшим подружкам, колесящим по округе в открытом «Гранд-Элиоте», а вот капитан, следовавший в сторону Раворграда на флайкаре с армейскими маркерами, показался ему весьма подозрительным. И специализация что надо – подразделение по борьбе с роботами.

– Извините, капитан, я вынужден вас задержать. Совершено преступление.

– Надолго? – хмуро осведомился Вадим, которому совершенно не понравилось происходящее.

– Сейчас я свяжусь с начальством, – сухо ответил офицер, отойдя к слабо светящейся в темноте разметке обочины.

* * *

Минуту спустя лейтенант Ромеро вернулся, протянул Немершеву удостоверение и произнес:

– Вам придется проследовать за мной. Полковник Штиммель желает лично задать вам несколько вопросов.

Вадим не стал возражать. Возможно, действительно случилось что-то серьезное. Ну а если его задержали необоснованно, он всегда может подать рапорт по команде.

В любом случае, встретиться со своими подчиненными в условленном месте он уже не успевал, поэтому решил не сопротивляться, добровольно последовав за лейтенантом.

* * *

Через некоторое время они свернули с автобана и въехали на территорию пригородного поселка. Взгляд Вадима сразу же отметил необычное оживление подле двухэтажного особняка.

Не имея привычки гадать, Немершев внимательно смотрел по сторонам, стараясь не упустить ни одной детали происходящего.

Лейтенант Ромеро провел его за живую изгородь.

Подле ярко освещенного входа на осколках разбитых сдвижных дверей лежал андроид. Капитан не стал подходить ближе, вняв предостерегающему жесту лейтенанта, но ему и отсюда все было видно… Интересный случай.