Текст книги "Рождение героя"

Ночь застала отступающий отряд за оборудованием места для ночевки. Джона удивил сегодняшний закат – еще тогда, когда они с Лукасом только подъезжали к лагерю, небо уже становилось алым, а во время их отступления зарево просто полыхало красным светом.

Джон всегда восхищался красотой природы. Еще на Земле никогда нельзя было заранее сказать, каким будет закат или восход Солнца. Даже пресловутое загрязнение атмосферы родной планеты именно в этом действии природы играло положительную роль, еще более разнообразив палитру красок неба на заре. Надо ли говорить, что на других планетах Вселенной можно увидеть просто фантастические игры света и тени во время закатов и рассветов, учитывая положение планет относительно солнца или их спутников. Наверное, это и повлекло Джона за пределы Солнечной системы, ведь, раз увидев, почувствовав красоту Мироздания, невозможно более сидеть в офисе или других четырех стенах. Ты бросаешь все и устремляешься туда, где красота мира вытесняет из тебя условности цивилизации. Особенно приятно найти такую стезю по жизни, которая может совместить и безмерную любовь к природе, и дело, которым ты зарабатываешь на хлеб. Тем более что это дело и заключается в исследовании и охране экологии новых природных объектов. Только сейчас Джон осознал, как он был счастлив последние несколько лет, проведенных в Геологоразведочном корпусе, когда он оторвался от затягивающих, как наркотик, удобств цивилизации и обрел новых друзей и смысл жизни. И вот теперь пришел час испытаний.

Пропетляв на скутере с десяток километров по лесу, путники нашли идеальное место для отдыха: упавшее могучее дерево вместе с подлеском образовывали надежное укрытие от возможных преследователей, а широкий, высотой метра в три, пень давал возможность выставить дозорного, которому сверху будут видны передвижения приближающегося в зарослях врага.

Привал был необходим прежде всего из-за ранения капитана космодесантников Мэта Маккэнди. Рыжие усы капитана отчасти скрывали гримасу боли, кривившую его рот. Даже двойная порция морфина не смогла полностью отключить богатырски сложенного космодесантника, и во время кратковременных пробуждений он с надрывом шептал:

– Отступаем… Назад… Не возитесь со мной… Сержант Иванова, отставить. Брось меня! Не теряйте времени со мной…

Все участники экспедиции, помимо основной своей специализации, имели хотя бы одну дополнительную специальность. Джон Лайт прошел военную подготовку, Лукас Леваль был специалистом в области ксенобиологии, а Кэтрин Иванова имела специальность доктора, так органически сочетающуюся с ее военным ремеслом. Поэтому, обследовав и промыв рану капитана, она забинтовала ее. Лукас вызвался стоять дозорным в первую смену и уже сидел на верхушке обломанного древесного ствола, суетливо вертя головой в разные стороны. Тем временем Джон занялся техническим осмотром скутера и инвентаризацией имущества. Скоро к нему из-за веток лежащего дерева вышла Кэтрин, оставив раненого Маккэнди в объятиях животворного сна.

– Ну, Джон, как состояние нашего спасителя? – спросила Кэтрин.

– Можно было бы сказать, что неплохо, если бы не полностью севшие батареи. Непонятно, как он сюда-то вообще смог доехать. Жаль, что нам не разрешается использовать двигатели внутреннего сгорания, – ответил Джон, продолжая копаться во внутренностях скутера.

– Вообще-то я имела в виду тебя. Это ведь ты решил вернуться за мной и капитаном?

– Не хотелось бы отвечать банальностью, но на моем месте так поступил бы каждый.

– В общем, я хотела сказать спасибо тебе… и Лукасу, – эта фраза прозвучала слишком сокровенно и после нее повисла неловкая пауза.

– Как состояние капитана? – решил прервать молчание Джон, но по лицу Кэтрин понял, что ответ будет не радостным.

– Я не хотела говорить, пока он нас слышит… Сейчас он спит. Осколок мины застрял у него в легких. Его надо доставить к нам на корабль в течение двух суток или он умрет, – тихо, не делая надрыва на слове «умрет», ответила Кэтрин.

Ее голос звучал совершенно спокойно, видно, космодесантники привыкли находиться в одном шаге от смерти, но ее глаза были полны, нет не слез – космодесантники не плачут, – а глубокой и искренней болью и жалостью к ее командиру.

Джон перестал копаться в машине, понимая, что последние несколько минут он делал это только для того, чтобы не смотреть на Кэтрин. В свете двух лун Тау-4, светящихся одна светло-зеленым, а вторая бело-голубым светом, Кэтрин была еще прекрасней. Ее густые каштановые волосы, растрепавшиеся от быстрой езды, сейчас невероятно красиво лежали на плечах, которые теперь казались особенно хрупкими. Нет! Стоп! Он не может позволить себе влюбиться в члена экспедиции, да еще в нынешних обстоятельствах.

Джон понял, что нужно помочь Кэтрин снять груз с ее души и дать возможность ей выговориться. Он подошел к ней и сел рядом.

– Вы ведь давно с капитаном служите вместе?..

– Да. Он нянчился со мной с самого училища. Знаешь, даже сейчас есть люди, думающие, что профессия космодесантника это не женское занятие. Мэт же не обращал на это никакого внимания. Он называл меня «малышка». Правда, это было до того, как я спасла его жизнь на Веге. Он же спасал мою жизнь с десяток раз… Папаша Маккэнди… Он был лучшим командиром нашего полка. Герой Войны за независимость гиперпространственных ворот. Странно, почему его, старого вояку, послали с двумя сержантами охранять обыденную геологическую экспедицию… Хотя теперь все понятно. Джон, я должна тебе сказать нечто очень важное…

Кэтрин не успела договорить, как на нее кубарем скатился Лукас. За то время, пока он отряхивал с себя прилипшие листья, одновременно пытаясь удержать на носу очки, Кэтрин вскочила на ноги и оказалась у пулемета, оставшегося висеть на багажной раме скутера. Щелкнув предохранителем пулемета, она повернула голову к возмутителю спокойствия, ожидая объяснений, что он такое увидел со своего наблюдательного пункта, что не смог слезть, не привлекая внимание.

– Там… Там кто-то крадется.

И тут в том месте, куда указывал Лукас, зашевелились кусты, и из них вышел пятый член их команды, потерявшийся еще на поле боя старший геолог Маркус Брук.

– Что, собрались стрелять в своего друга? – с неуместной улыбкой спросил неожиданный гость, тяжело плюхаясь в то самое место, где только что сидели Джон и Кэтрин.

– Мы просто не ждали тебя здесь увидеть. Как ты умудрился уйти от пиратов? Ты не ранен? Как ты нас нашел? – засыпал его вопросами Джон.

– И где сержант Паркер и почему вы не забрали нас с капитаном? – более холодным тоном добавила Кэтрин.

Маркус поднял глаза, и улыбка мигом слетела с его лица:

– Вот уж извини, сестричка. Но мы все время думали о вас. Особенно Паркер. Он никак не мог выкинуть из головы этот дурацкий приказ насчет грузовика. Правда, потом снайперская пуля опустошила содержимое его головы. Я чудом уцелел в перестрелке. Еще вопросы будут?

– Прости, Маркус. Просто капитан тяжело ранен, – попытался успокоить его Джон.

– Понятно. Я надеюсь, никто тут не впал в отчаяние и панику, – совсем другим тоном строго выпалил Маркус, внимательно посмотрев в глаза Кэтрин. – Сержант, держите себя в руках и просто выполняйте свое задание. А вам, профессор, разве стоит надолго оставлять свой пост?

Кэтрин с явной неохотой отошла от пулемета с выражением полной опустошенности на лице. Джону даже показалось, что тут дело касалось чего-то более серьезного, нежели просто невыполнение приказа Маркусом, из-за чего ранили старину Маккэнди. Слишком уж нейтрально приняла Кэтрин все выпады старшего геолога, казалось, что он имеет какую-то власть над ней. Теперь она отошла к лежащему дереву, туда, где спал раненый Маккэнди, села, облокотившись об ствол, и закрыла глаза, видимо, это максимальный отдых, который может позволить себе космодесантник в данных обстоятельствах. Было видно, что к незавершенному разговору с Джоном, в котором она хотела поведать ему что-то очень важное, возврата нет.

Лукас снова неуклюже забрался на свой наблюдательный пост. По мягкому и вкрадчивому голосу Маркуса было видно, как он рад, что представилась возможность поговорить с Джоном без свидетелей.

– Джон, нам надо снова вернуться в лагерь, а вернувшись на базу, наложить военный карантин на эту чертову планету. Видимо, пираты здорово обосновались здесь, если решили напасть на обыкновенную геологоразведочную экспедицию. Надо списывать эту планетку с наших счетов. Ты согласен?

– Я… не знаю. Лишить ее юрисдикции Корпуса… Что же с ней станет? – задумчиво проговорил Джон, не имея ясного решения на этот счет.

– Что ты несешь, Джон? Оглянись, за твоей спиной умирает прославленный герой войны Маккэнди. Эта планета оказалась рассадником пиратов. Единственное правильное решение – это убираться отсюда и пусть кто-нибудь другой занимается Тау-4. Военные или Корпорация. Они наведут тут порядок.

При слове «порядок» Джон ясно представил на месте этого замечательного леса ровный плац гигантских размеров, по которому маршируют целые дивизии солдат.

– Эй, Земля вызывает Джона Лайта, – с издевкой прервал его мысли Маркус. – Так ты согласен со мной?

Джон еще не имел четкого ответа на этот вопрос, но что-то было такое в голосе Маркуса – как будто он заранее приготовил все ответы, – что настораживало и не давало с ним согласиться. Однако сейчас лучше было не обострять и без того напряженную ситуацию:

– Да, Маркус, конечно, ты прав. Но сейчас нам надо думать, как выбраться отсюда.

– Я смотрю ты опять стал мыслить трезво. Я думаю надо пройти сквозь лес и выйти с другой его стороны, где нас должен ждать спасательный отряд.

– Спасательный отряд?

– Ну да. Ведь командир Дойч мог вызвать помощь, а с орбиты можно было заметить, как мы ушли в лес, а значит, и встретить нас на другом его конце.

Действительно, Джон допускал возможность такого развития событий. Их корабль, носивший название «Марко Поло» и принадлежащий Геологоразведочному корпусу, выполнял исследование сразу трех планет солнечной системы Tay. «Марко Поло» имел гиперпрыжковые двигатели, что позволяло ему доставлять несомые им шаттлы на орбиты исследуемых планет. Численность экипажа «Марко Поло» не превышала 40 человек по причине насыщенности его научным оборудованием и необходимости экономить на всем его небогатому владельцу – Корпусу.

Экспедиции Джона очень повезло – в последний момент именно их отправили на Тау-4, остальным двум экспедициям достались соседние планеты с несравненно большим отличием экосферы от Земли. Тау-3 была обожженной солнцем пустыней, где температура воздуха не опускалась ниже 100 градусов по Цельсию, Тау-5 же, наоборот, была полностью скована льдом. Скорее всего, корабль уже успел забрать их коллег с орбит исследуемых планет, так как те экспедиции по срокам должны были быть гораздо короче из-за сложных условий выживания на таких планетах. Поэтому весьма вероятно, что «Марко Поло» уже несколько дней находился на орбите именно Тау-4 и мог наблюдать за экспедицией. Неужели все обойдется и на опушке леса их встретит спасательный отряд.

– А как же пираты? Они могут предвидеть этот шаг и ожидать нас там же.

– Нет, не будут. Э… э, просто когда я делал от них ноги, они были заняты разворовыванием нашего лагеря. Не думаю, что мы им нужны.

– И все-таки какие-то странные пираты. Ты не находишь, Маркус? Они уничтожили все дорогостоящее оборудование еще до того, как мы с Лукасом вернулись в лагерь. А их вооружение, миномет… Потом они дали нам уйти, даже не попробовав организовать погоню. Странно все это.

– Не бери в голову. Кстати, ты наверняка не думал, а ведь теперь именно ты являешься нашим командиром. Ведь Маккэнди без сознания, да еще напичкан обезболивающими. Так что ждем ваших приказаний, сэр! – излишне театрально произнес Маркус.

Эта новость практически ошарашила Джона. А ведь действительно: командир Вильгельм Дойч, действуя строго по инструкции, как он всегда и делал, увел шаттл обратно к кораблю; Маккэнди недееспособен. Следующим по старшинству идет старший инженер, то есть он сам. Осознав это, Джон еще больше ощутил сложность их положения. Однако он знал, как должен был поступить настоящий командир, такой как Маккэнди – ни тени неуверенности и отчаяния, трезвый холодный расчет на выполнение задания.

– Ну, в таком случае собираемся в путь. Идти придется пешком – у скутера закончился запас энергии. Для капитана мы соорудим носилки. Как я понял, патронов к винтовке остался только один магазин, так что, Кэтрин бери свою любимицу и ты пойдешь первой. Остальные берут с собой только бластеры, да и руки будут заняты носилками. Итак, Кэтрин – разведка, далее мы с Маркусом несем Мэта, Лукас, ты – замыкающий. Вопросы?

Вопросов не было.

Вот уже восемь часов подряд, лишь с 15-минутными привалами, отряд продвигался по ночному лесу. Будучи вынужденными оставить тяжелый пулемет на обездвиженном скутере, наши путники были практически беззащитны. Кэтрин не расставалась со своей винтовкой, которую она, кажется, не выпускала из рук вообще с первого дня экспедиции, и пыталась провести более тщательную разведку местности, то и дело отрываясь чуть ли не на километр вперед от отряда. Вшитый в рукаве каждого члена экспедиции компас не давал заблудиться, хотя как ориентиром можно было пользоваться светом двух лун, светящихся лазурными тонами сквозь высокие кроны деревьев. Ночную тишину то и дело нарушал громкий завывающий рев неизвестного происхождения. Поначалу путники останавливались и озирались по сторонам, услышав его, но потом Лукас догадался, что это кричат безобидные ночные птицы, ищущие ночью свою пару.

Преодолевая очередной километр пути и чувствуя изрядную усталость от тяжести носилок с раненным капитаном и от затянувшегося похода, Джон не мог забыть того странного окончания разговора с Кэтрин, прерванного неожиданным появлением Маркуса. Что же она хотела сказать ему? И почему не захотела говорить при Маркусе? А ведь это было что-то важное – она сама так сказала. И самым непонятным было то, что когда во время очередного привала он спросил ее о том разговоре, она лишь пожала плечами и сказала, что не помнит, о чем он говорит. И вообще она как-то странно себя ведет – не выпускает винтовку из рук даже во время отдыха, исчезает из виду, а потом неожиданно появляется с так называемой разведки. Вот и сейчас уже полчаса ее не было видно.

– Джон, – окрикнул своего партнера по ноше Маркус. – Что ты думаешь по поводу сержанта Ивановой?

– В каком смысле? – потянул он с ответом, не желая распространять свои подозрения внутри членов команды.

– Ну, она тебе нравится, так? – почти с утвердительной интонацией спросил Маркус, подмигнув догнавшему их Лукасу. – Ты так на нее постоянно смотришь. Эй, Лукас, ты ведь тоже заметил это, хотя обычно и не замечаешь ничего кроме своих жучков-паучков.

Джон решил парировать попытку Маркуса влезть в его душу:

– Знаете, ребята, я бы сейчас сосредоточился на том, чтобы создавать меньше шума. Правильно, Лукас? Лучше не привлекать к нашему маленькому отряду ночных хищников этого леса.

– Какие мы неразговорчивые. Ладно, вот прибудем на Новый Рим, пойдем отпраздновать освобождение от этой чертовой планетки и там-то я развяжу твой язык двойной порцией настоящего виски.

– Что-то ты расщедрился. Легко сказать «настоящее виски». Да и вообще, ты так говоришь, как будто мы уже спасены. Надо еще добраться до шаттла, если он, конечно, там, куда мы идем.

– Поверь моей интуиции. Нас заберут отсюда.

– Ну, будем надеяться, – Джон выглядел настороженным. – Кстати, никто не слышит какой-то звук, как будто мяукает котенок?

– Котенок?!! – идущий невдалеке Лукас казался крайне обеспокоенным. – Осторожно! Наверное, пришло время утренней охоты здешних древесных барсов.

Маркус явно не воспринял его предупреждение всерьез:

– Мы, трое вооруженных мужчин, должны бояться каких-то кошек с деревьев?

Джон шел первым и стал медленно опускать носилки:

– Ну, судя по размерам деревьев…

Лукас уже вынул из кобуры бластер, позаимствованный у спящего на носилках капитана Маккэнди, и вполголоса добавил:

– Ростом они в два раза больше земных тигров и нападают обычно всей стаей.

Рассказ о разнообразии ночного животного мира Тау-4 был прерван самым неожиданным образом. Прямо на носилки откуда-то сверху свалилась огромная черная кошка, своими передними лапами повалившая Маркуса и Лукаса. В лесу было еще довольно темно, но, выпустив носилки из рук и обернувшись, Джон увидел, что стоявший к нему спиной ночной хищник готовится перекусить горло лежащим на земле товарищам. Время на вытаскивание оружия не было, тем более, стреляя, он мог задеть самих потенциальных жертв. Джон, недолго думая, схватил барса за задние лапы и со всей силы потянул на себя. Хищник же, до этого времени не встречавший такого способа сопротивления, растерялся. Именно сейчас был тот самый момент, когда Джону очень бы не помешала помощь Лукаса или Маркуса, однако последний, после того, как его опрокинул нападающий барс, как новорожденный лежал на спине с широко открытыми полными страха глазами. Лукас же почему-то стал стрелять из бластера казалось во все стороны, но не в обездвиженную кошку. Зверь же поняв, что его задние лапы удерживает не какая-то высшая сила, а потенциальная добыча, развернулся, и его челюсти стали довольно громко лязгать прямо у шеи Джона. Не удержав бешеный натиск барса, Джон упал на спину и, закрывая лицо руками, нечаянно включил на полную мощность вшитый в предплечье куртки яркий фонарь. Ночной хищник от яркой вспышки света в темноте ночи потерял на мгновение способность видеть и выглядел еще более растерянным – вряд ли ему приносила столько сюрпризов хоть одна охота до этого. Теперь Джон мог вывернуться и вытащить бластер из кобуры. Еще секунда – и дикая кошка с прожженной насквозь головой упала к его ногам.

Радоваться было рано – бой еще не закончился. Темные тени других барсов шныряли вокруг его отряда, а Лукас все расстреливал из своего бластера всю поляну, скорее освещая ее, нежели пытаясь уничтожить нападающих животных. Но тут Джон стал различать среди общего шума боя и характерный звук выстрелов штурмовой десантной винтовки. Звуки выстрелов становились все реже, как и уменьшалось количество теней, рыщущих вокруг обороняющихся людей. Совсем скоро стало тихо. Понятно, для космодесантника с ее штурмовой винтовкой уничтожение даже целой стаи быстрых и ловких барсов было детской задачей.

– Ну все, отбой. Наверное, во всей округе уже нет ни одного живого древесного барса, – дал команду Джон.

Оглядевшись, он понял, что Лукас не стрелял в боровшуюся с ним кошку, потому что сам отстреливался от целой стаи хищников, ждущих, когда их вожак расправится с добычей. О пассивном поведении Маркуса не хотелось и вспоминать, тем более что, возможно, он и принял участие в битве, пока Джон отвлекся на вожака стаи.

Тут ветки одного из близлежащих кустов зашевелились, и все трое членов отряда направили туда свои бластеры.

– Эй-эй, ребята, – послышался оттуда голос Кэтрин. – Вот так надо было встречать этих тварей. А сейчас это всего лишь я. Да, повезло вам, что я уже возвращалась. Лукас, а как ты догадался, что мне ничего не было видно и что надо лишь стрелять вокруг себя и подсвечивать мои мишени.

– Подсвечивать… – недоуменно повторил Лукас. – Вообще-то я не думал об этом. Я просто целился и пытался попасть хоть в одного из барсов…

После этой фразы Лукаса, произнесенной со страшным разочарованием, на лицах новоявленных охотников появились улыбки, перешедшие в громкий смех. Благополучное отражение атаки диких зверей позволило людям выплеснуть эмоции и стресс беззаботным смехом. Даже горе-стрелок так хохотал, что из его глаз пошли слезы:

– Ха, Джон! Ты бы видел глаза их вожака, которого ты оттаскивал от нас за задние лапы. Он вряд ли привык, что его лишают тарелки с бифштексом таким образом.

Лукас просто заливался от смеха, но потом уже более серьезно добавил:

– А ведь, если бы вожак смог убить хоть одного из нас, вся стая бросилась бы на нас сразу же, а не кружила бы в нерешительности вокруг. Мы с Маркусом должны поблагодарить вас с Кэтрин за наши спасенные шкуры. Спасибо.

Маркус смеялся вместе с остальными и уже не выглядел таким растерянным, как в начале нападения. Он явно решил поддержать общий шуточный настрой:

– Давайте проверим, как там чувствует себя капитан. Хотя, судя по его умиротворенному лицу, он смог бы проспать еще не одно нападение местной фауны.

Кэтрин подошла к носилкам и стала нащупывать пульс у Маккэнди. Тут ее лицо резко изменилось. Вместо веселой улыбки на ее лице отобразилась волна злости и недоумения, которая сменилась океаном боли.

– Тише, ребята. Мэт умер…

После всеобщего бурного веселья наступившая тишина, казалось, навалилась на отряд, словно снежная лавина.

Утренняя заря застала беглецов за рытьем могилы.