Книга: Остраконы - Андрей Макаревич

Книга позиционируется как сборник рассказов, но это скорее сборник эссе, возможно, и авторских колонок (помню, у автора была страничка в журнале "Story", а дальше уже не следила), вещь публицистическая. Плюс с десяток сказок и текстовый вариант открытой лекции «О красоте» с прениями. Маркировка на обложке 18+, но ничего такого, о чём можно было бы подумать, внутри нет. Несколько раз встречалась ненормативная лексика, буквально по пальцам одной руки пересчитать. Название «остраконы» тонкое: черепки черепками, но и связанную с ними процедуру, похоже, что автор тоже имеет в виду.

Для меня самыми интересными и познавательными оказались эссе о путешествиях в Непал, Монголию и Бутан. К счастью, мы перестали называть пределы нашей страны «заграницей», как это было в СССР, и начали дифференцировать «её» по странам. Многие понятия в связи с распадом Союза поменяли свою высоту в иерархической лестнице. Выездной статус перестал носить сакральный характер, над киноцехом угас ореол богоизбранности. Раньше режиссёр был Режиссёром — кожаный пиджак, шерстяная водолазочка, привилегии небожителя. «Сводил девушку в Дом кино — твоя. Не обсуждается», — пишет Макаревич. И вдруг… Но. Стоит ли жалеть о несбывшемся, о выборе пути, о рухнувших надеждах или стоит принять как данность — читаем в другом эссе.

В чём-то я с Макаревичем категорически не согласна, например, в отношении к развлечениям, связанным с животными.

Зоозащитники победят, и дрессированных животных в цирке не станет. Заодно закроют зоопарки, и наши дети будут узнавать этих самых зверей по картинкам в Интернете,

— пишет он. Ну вот я тот человек, который ни разу не был в цирке и два раза в зоопарке (первый — в несознательном возрасте). Но неплохо себе представляю, как выглядят звери, одного от другого отличу. Более того, я уверена, что белый медведь в естественных природных условиях выглядит несколько иначе, чем в неволе — это, скажу я вам, душераздирающее зрелище. Зверь, который может проплыть сотни километров и приспособлен жить среди снегов и льдов, сидит на бетонном покрытии, весь жёлтый, и катает какую-то резиновую шину. Неужели всё это ради того, чтобы наши дети имели возможность его получше рассмотреть. Не высока ли цена за подобное знакомство? В наше время, когда есть канал National Geographic, когда можно воссоздать 3d-модель любого животного. Не отношу себя к зоозащитникам, но с развитием цивилизации и культуры должно же что-то меняться, мы должны отходить от устаревших и негуманных форм развлечений тех времён, когда других развлечений особо и не было.

И ещё на одном пункте хотелось бы оставить закладочку, а именно, на природе музыки. Дмитрий Кабалевский удивлялся способности детей, которые никогда не учились музыке, отличить грустную мелодию от весёлой (иначе говоря, минор от мажора). Макаревич объясняет это так:

Когда мы говорим, особенно говорим эмоционально, мы никогда не говорим на одной ноте. То есть мы говорим мелодиями. Когда человек говорит о весёлом, он говорит большими терциями, квартами. Если говорит о грустном, он говорит малыми терциями, а это грустная мелодия.

Интонационный строй речи — до чего интересная тема. In spe.

А завершу я отзыв информацией к размышлению — притчей из книги В.Краковского «День творения», которую Андрей Макаревич приводит в качестве яркой иллюстрации к понятию «красота»:

Жили-были две сестры. И были они близняшками. И всё у них было одинаковое — и глаза, и волосы, и рост, и голос. Только одна была красивая, а вторая — нет. Поэтому люди, которые умели видеть красоту, их различали, а остальные путали.