Текст книги "Опальный адмирал"

Глава 3

Через два дня вечером с черного хода позвонили. Некий оборванец передал Юрко конверт, бросив одно короткое слово: «Дауру». Грум тщательно закрыл дверь за посланником, вытер руки о фартук и поспешил в кабинет. Старый слуга ко всему был привычен. Даур Винг его не разочаровал. Господин явно обрадовался полученному таким странным образом письму.

– Хорошо, Юрко, можешь идти. Да, будь наготове. Возможно, мы поедем на прогулку.

На часах без четверти девять. Несуразное время. Слишком рано, чтоб возвращаться из гостей или с променада по набережной. Слишком поздно, чтоб выходить из дома. Однако даур Винг редко опускался до того, чтоб следовать принятым в обществе обыкновениям. Слуги давно к этому привыкли. Даже гордились эксцентричностью своего даура.

В сером конверте без пометок лежала короткая записка.

«Завтра в десять на Сенной у моста. Боцман».

– Юрко! Морские дьяволы! – даур хлопнул себя по лбу и нажал кнопку звонка.

– Догони Юрко, – скомандовал он моментально явившемуся по вызову дворецкому. – Скажи, что мы сегодня никуда не едем. Пусть отдыхает.

– Слушаюсь, даур.

– И принеси настой шиповника.

Из всех ароматных отваров Аранг предпочитал именно шиповниковый. Неизменная вот уже пятнадцать лет привычка. В гостиной хранились жестяные коробки с самыми разнообразными травами и цветами со всего света, но заваривали их только для гостей. Обычно для гостей. Даура Иора Винг тоже постепенно перешла на шиповниковый отвар, хотя иногда и баловалась жасмином или отваром из листьев смородины.

На следующий вечер после ужина даур Винг отдыхал с книгой.

– Шел дождь. Люди брели по раскисшей дороге. Холодные звезды безразличным взглядом провожали идущий в бессмертие полк, – со вкусом процитировал Аранг. Ему нравилось находить ляпы и несуразности в книгах известных писателей. – Осенний дождь и звезды. И где это даур Рон видел такое?

Впрочем, книга ему нравилась. Сильное жесткое повествование о жизни и смерти. Мало кто умеет так писать, чтоб одним словом сказать многое. Осада Порт-Тауна. Одна из многих колониальных войн. Вирг Рон никогда в жизни не бывал южнее экватора, но суть и дух той войны уловил верно.

Может быть, в это хотелось верить, звезды действительно провожали своим холодным взглядом идущий на прорыв Урландский полк. В это хотелось верить. Аранг Винг не знал, как на самом деле проходил марш полка. Он сам в тот момент находился на пятом бастионе Порт-Тауна, командовал батареей шестидюймовок. В Урландском полку выживших не было. Никто не мог рассказать, что там на самом деле происходило и что чувствовали люди, идя в безумную ночную атаку. Но суть Рон передал верно. Винг это знал.

– А ведь не было в тот день дождя, – усмехнулся даур, но продолжил чтение.

Дойдя до конца главы, Аранг Винг вызвал дворецкого Барко и попросил принести дорожный костюм.

– Костюм для прогулок в особом обществе, даур?

– Да, ты сам знаешь. И не забудь, плащ не должен быть слишком чистым. Дорожная пыль, засохшие брызги грязи на полах, запах дегтя и сена.

– Слушаюсь. Приготовить ванну к вашему возвращению?

Особняк Вингов на Подгорной улице невелик. Во-первых, когда даур переехал в Лимбуру, он был стеснен в средствах и не собирался тратиться на излишнюю роскошь. Во-вторых, выросший в колониях, Аранг привык обходиться малым. Сейчас вместе с ним в доме жили только дворецкий и грум. Ближе к зиме, когда даура Винг с детьми вернутся из имения, прибавятся и слуги, но все равно, места хватит всем.

Трехэтажный дом с колоннадой, украшенным статуями парадным крыльцом и балконами по поясу третьего и второго этажей терялся на фоне выстроившихся вдоль Подгорной особняков. Но зато он обладал одним несомненным достоинством – с тылу через черные лестницы из дома вели пути сразу в три закоулка. По одному из которых можно было пройти мимо дворов, глухих заборов и нырнуть в мешанину складов у Треххвостого оврага.

Эти места пользовались дурной славой. Законопослушные обыватели старались не ходить там после захода солнца. Но решительный, физически развитый, не боящийся пускать в ход оружие человек чувствовал там себя в безопасности.

Аранг Винг вышел через черный ход ровно в девять. На улице еще было светло. Даур свернул за угол угольного ангара Гваров, нырнул в дыру забора дровяного склада, пересек склады и вышел в Короткий переулок. Дальше на углу Гранатовой он выскочил на проезжую часть, выбросив вперед руку. Первый же остановившийся извозчик был вознагражден монетой в четверть квадра.

– Гони на Гороховую, – бросил Аранг, запрыгивая в пролетку.

От Гороховой до Сенной ровно четверть часа неторопливой ходьбы.

Темнело. Солнце опустилось за крыши домов. На улицы легли длинные тени. К мосту через безымянную речку-грязнушку даур Винг подошел ровно без двух минут десять. Перед ним выросли четверо неброско одетых мужчин.

Камил умел подбирать людей. Четверка ничем не выделялась из среды спешащих с работы мастеровых. Да еще от всех четверых за милю несло сивухой и дешевой перегонкой, но при этом глаза у них были трезвые. Аранг был готов поспорить на десять квадров, что ребята сегодня ни капли не приняли, но зато старательно полили одежду паршивейшей вонючей перегонкой, той, что чуть ли не из опилок делают.

– Идем, лясы поточим. Меня Ушором звать, – молвил высокий тощий мужчина с острыми чертами лица. – Тебя называем Моряком. Это Кавитас. Справа к тебе прижимается и прикидывает, как в карман нырнуть, Горша.

– Пытается, – кивнул Аранг, стискивая и выкручивая запястье невесть как оказавшейся в кармане плаща руки. Лицо Горши побелело от боли.

– Ослабь, Моряк, – в голосе Ушора явственно звучали нотки уважения. – Он не со зла, проверял, не зазвенит ли что.

– Я не со зла. Пальцы разминал, – ухмыльнулся Аранг. – Камил ничего про меня не говорил?

– Велел слушать как себя. Я не совсем понял, а теперь верю.

– Меня Нырой кличут, – представился четвертый ночной даур, самый молодой.

Через квартал компания свернула налево и двинулась вдоль Зарубной улицы. Район считался небогатым, но приличным. Газовые фонари стояли на каждом перекрестке, брусчатку регулярно латали. Здесь жили клерки, мелкие торговцы, служащие. Народ, считающий каждый каури и не каждый день видящий мясо в своей тарелке, но при этом снимающий пусть крохотные, но отдельные квартиры.

Бедная окраина Железного района. В последние годы жизнь здесь стала немного лучше. Острый глаз даура Винга отмечал произошедшие за последний год изменения. Вон, новые лавки пооткрывались, люди глядят веселей, да и одеты хоть и бедно, но в добротные суконные платья.

К Зарубной улице они подошли затемно. Уранг Ковит жил в отдельном крыле двухэтажного дома. Не доходя до места, группа свернула в закоулок, там к ним подскочил мальчишка-разносчик.

– В норке, – доложил наблюдатель.

– Один?

– Сам пузан, баба кухарка да щенок.

– Что за щень? Откуда взялся? – полюбопытствовал Ушор.

– На побегушках. Служка, – ощерился шкет, умудрившись парой слов передать все свое презрение к тем, кто гнет спину на хозяина. Себя он, видимо, почитал вольным человеком, почти благородным.

Еще двести шагов, и люди свернули в подворотню. Видно было, что проездом давно уже никто не пользовался. Петли и обкладки на дверях заржавели. Между булыжниками мостовой пробивалась трава. Сами ворота завалены мусором.

Ныра пнул брошенную разбитую тачку. Брезгливо поморщился и перевернул ее. Тускло блеснули бронзой баллоны. Кавитас поднял один.

– Не обманул, – заявил он, нюхая вентиль.

– Тупарь, отрубишься ведь, – добродушно буркнул Ушор. – Погнали. Время деньги, а деньги у карася. Расставляем снасти.

– Держи, Моряк, – Ныра протянул Арангу газовую маску. – Приходилось?

– Приходилось, – даур первым делом открутил заглушки фильтров. Затем протер платочком стекла. Маска хорошая, офицерская с армейских складов. Каучук плотно прилегает к лицу.

Дом брали с черного хода. Горша вскрыл замок отмычкой, затем Кавитас приоткрыл дверь и пустил газ. Выждали четверть часа, спрятавшись в тени у крыльца.

Аранг Винг отступил к уютному углу между стеной и пилоном здания, при этом он опустил руку в карман и сжал рукоять автоматического «Гранта». Предосторожность не предосудительна. Иногда все решают секунды. И уж тем более даур не страдал излишним доверием к своим напарникам по этой вылазке. Камил не подведет и не предаст, но его люди – это отдельный вопрос. Кто знает, верны ли они самому Камилу?

Обошлось. По знаку Ушора первыми в дом вошли Ныра и Кавитас. Следом по лестнице поднялись Аранг и Ушор. Горша со шкетом прикрывали тылы, сторожили черный ход. Кухарку с мальчишкой-прислугой нашли на кухне. Ушор наклонился над спящим пареньком и отодвинул его от горячей плиты. Газовая маска не давала говорить, но все и так было понятно без слов. Профессионал старается обходиться без лишних жертв.

Самого мастера Ковита обнаружили на третьем этаже в кабинете. Изобретатель уснул на диване, голова его опрокинулась назад, рот открыт. На полу перед диваном рассыпались бумаги. Аранг Винг поднял испещренный записями и схемами лист.

– Гм, недурственно, – пробормотал он, подбирая листы.

Мастер Уранг Ковит явно работал над парогазовым двигателем для своей самодвижущейся мины. Видимо, инженер уже успел понять, что даже банок Казера будет маловато. Электрический привод не даст приличных скорости и дальности хода. Пытливый ум не стоял на месте, к несчастью для мастера.

Из задумчивости Аранга вывел легкий толчок. Ушор махнул рукой в сторону спящего Ковита и чиркнул пальцем у горла. Ответом был кивок. Ночной даур выхватил револьвер с толстой насадкой глушителя на стволе и дважды выстрелил в жертву. Грудь Ковита украсилась бурым расплывающимся пятном. Вторая пуля проделала аккуратную дырочку во лбу и вырвала затылок.

«Пораскинул мозгами», – Арангу вспомнилась старая, заезженная шуточка многовековой давности. Белая каша с кровавыми прожилками – вот и все, что осталось от гениальных идей талантливого инженера. Даура Винга это устраивало. У него были свои личные представления о том, как должен идти прогресс в области морских вооружений.

А теперь немедля собрать все записи и чертежи покойного изобретателя. За этим дело и затевалось. Даур Винг быстро покидал в портфель бумаги с пола. Затем его внимание переключилось на рабочий стол. Так, это можно оставить. Кажется, технологическая схема встречного шлифования. Неплохо для выходца из заштатной Ривы. А вот это мы заберем.

Следующими на очереди были книжный шкаф и папки с документами на полках. Работал Аранг Винг аккуратно, стараясь не оставлять следов особого интереса к бумагам мертвеца. Соучастники тем временем быстро потрошили дом на предмет денег и драгоценностей. Грабеж. Это все банальный грабеж. Не более того. За это Аранг Винг и платил немалые деньги.

Это в карикатурах народников и справедливцев министры только и делают, что прожигают жизнь и бездельничают. В жизни все сложнее. Зачастую высокопоставленные чиновники работают по двенадцать и больше часов в сутки.

Аранг Винг оторвался от чтения газет и откинулся на спинку кресла. Закрыв глаза, он с наслаждением растирал виски. Поздний вечер. На небе светят звезды, над горизонтом висит тусклый лунный серп. Добропорядочные горожане ложатся спать. Молодежь и великовозрастные бездельники разъезжают по балам и театрам. В припортовых районах города кому-то режут горло и выворачивают карманы. Рабочие окраины засыпают. Завтра на заре начнется новый рабочий день. Жизнь идет.

Жизнь идет. Люди спешат жить. Они инстинктивно, подсознательно чувствуют, что очень скоро счастливые, мирные, толстые дни закончатся. Люди спешат урвать причитающийся им кусочек счастья. Наивные и смешные. Планируют что-то там назавтра, не ведают, что завтрашний день за них уже расписан.

Горожане не понимают, что счастье не в костюмах от модного портного, скоро им придется одеться в форму цвета серый полевой. Счастье не в билете в лоджию на гладиаторский бой – скоро им самим придется выйти на арену цирка. Счастье не в благосклонной улыбке светской красавицы – на войне все женщины красавицы, ибо их на всех не хватает. Счастье даже не в лишнем кусочке мяса на ужин – солдатский рацион всех уравняет.

Счастье в том, что пока почти не стреляют, пока смерть и горе где-то за Ахеронским морем, в колониях, на сахарных плантациях Заморья, в нерфокурильнях Поднебесной или в ледяных степях северной Алании. В общем, смерть где-то там далеко, с башен Лимбуры не видно.

Скоро все закончится. Скоро начнется большая война. При этой мысли даур раздраженно фыркнул. Благородная публика с Волчьего холма не верит и знать не желает, что счастливому мирному времени приходит конец. Только самые догадливые думают – война будет быстрой, победоносной и выгодной. Они ошибаются.

Общество внимает фантазиям о скором времени всеобщего счастья и благолепия. Все как с ума посходили.

– Технический прогресс неумолим! – продекламировал даур Винг. – Скоро в каждом доме будет паровая машина, а улицы заполонят поезда и пародвиги. Крестьяне будут пахать механическими самоходными плугами. Гы!!! Этот борзописец видел хоть одну паровую машину? Зачем она нужна в доме?

Идиоты! Сплошные идиоты вокруг. Один Старик Лишер да еще несколько молодых дауров в кабинете хоть что-то понимают, догадываются, что грядущая война будет долгой и кровавой. Ведь если все собираются разгромить врага быстро и малой кровью, то всех ждет жестокое разочарование. Всех, кроме немногих умных людей, знающих, куда катится этот мир.

– Даур, вы меня звали?

– Барко, я просил тебя стучать. – Аранг бросил недовольный взгляд на застывшего в дверях дворецкого.

– Простите, даур. Мне показалось, что вы с кем-то разговаривали. Гостей в доме нет.

– И ты решил проверить, кто шумит в кабинете?

– Вы совершенно правы, даур. – В голосе слуги сквозила легкая ирония.

– Я надеюсь, курок взведен?

– Совершенно верно, даур! – Барко продемонстрировал тяжелый флотский револьвер.

– Ты молодец дружок, бдительности не теряешь. Представляешь себе, только вчера на Зарубной убили и ограбили инженера Ковита. Совсем грабители распоясались. И ведь приличный район.

– Смею напомнить, даур, после того как вы вернулись вчера ночью с прогулки, от вашего плаща пахло сонным газом.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Даур, вы забыли мне напомнить вычистить и проветрить ваш костюм для ночных прогулок. Я взял на себя смелость сделать это без приказаний.

– Ты хороший товарищ, Барко. – Лицо Аранга светилось легкой грустной улыбкой. Всегда хорошо, когда твои люди понимают тебя с полуслова, не задают лишних вопросов и хранят верность. Бывший канонир «Горицвета» Барко Лурк был лучшим тому подтверждением.

– Могу ли я спросить: покойный инженер Ковит был плохим человеком?

– Я не знаю, Барко. Обычный человек. Для кого-то плохой, для кого-то хороший. Я даже не знаю, почему его убили. Наверное, перешел дорогу кому не надо или попытался изобрести что не надо.

– С инженерами такое бывает, даур. Он изобрел оружие?

– Нет. Он изобрел свою смерть. Спокойной ночи, Барко! – Аранг резко оборвал разговор. – Принеси мне настой шиповника и ложись спать. Завтра будет тяжелый день.

– Спокойной ночи, даур, – ответствовал дворецкий. – Осмелюсь попросить вас не засиживаться. Что я скажу дауре Винг, когда она вернется в город?

– Ты сам знаешь, что говорить.

– Даура настойчива и проницательна.

– Я знаю, мой друг. Иначе я бы не ней не женился.

После того как дворецкий ушел, даур Винг вернулся к чтению делового еженедельника «Время Лимбуры». Серьезное издание. Иногда в нем встречались очень интересные статьи. Попадалась и любопытная, неофициальная оценка событий. Человеку, не лишенному разума и здоровой пытливости, скупые строчки биржевых отчетов тоже многое могли сказать.

Да, налицо деловой бум. Строятся новые заводы, железные дороги, верфи. Одно только расширение Урлайских химических заводов чего стоит! Рядом богатейшие угольные пласты, и они активно разрабатываются. Мастера-техники открыли способ производства стойких красителей из угольной смолы. Уже строятся заводы по перегонке нафты. Из мазута научились получать машинные масла. Эпохальные открытия. Новые технологии. Надежда на новую лучшую жизнь.

Немногие понимали, что промышленный бум ведет к кризису. Рынки сбыта не безграничны. Очень скоро они насытятся, и тогда…. Нет, не спад, будет хуже. У соседей ведь та же самая картина. Им тоже срочно потребуется расширять свои зоны торговых интересов. Итогом будет попытка в очередной раз переделить мир по справедливости, как ее каждый понимает.

Аранг Винг отложил газету. Ничего не получается. Если продержаться еще лет десять, если суметь сохранить хрупкий баланс на грани войны и мира, то тогда избыточные капиталы утекут в колонии, промышленники ринутся осваивать безграничные рынки Поднебесного каганата, Замбулистана и Южного Заморья. Мир будет спасен. Спасен до следующего пресыщения.

Однако нет этих десяти лет. Несмотря на все усилия даура Лишера, колонии пока служат только источником сырья, но никак не рынками сбыта. А уж до идеи вкладывать деньги в благосостояние своего собственного населения в этом мире дойдут минимум лет через пятьдесят. А ведь это очень выгодное дело. Не все ли равно, за счет чего делать обороты капитала?

Глава 4

На следующее утро к входу в особняк даура Винга подкатил экипаж с вензелем королевской почты. Облаченный в темно-синий мундир с желтыми полосами, похожий на осу седоусый фельдъегерь затребовал у Барко немедля вызвать министра даура Аранга Винга. Что ж, королевская почта записки светских прелестниц и счета от портного не возит, сам факт отправления письма с фельдъегерем говорит за себя.

Аранг Винг расписался в уведомлении, приложил свою печать, и только затем получил конверт. На штемпеле красовался кораблик, герб Винетты. Адрес отправителя: Ломаная улица, дом четыре. Это королевские верфи. Даур Винг и ухом не повел, хотя имел на то все основания.

– Барко, передай возничему, что мы отправляемся через полчаса.

– Пусть будет поджог, – пробормотал себе под нос Аранг Винг, вскрывая конверт костяным ножом.

Он угадал. Управляющий мастер Дирк Орини сообщал, что в четвертом эллинге горел склад. Явный поджог. Нет, ничего страшного. Ущерб невелик. Диверсанта поймали, допросили, передали Третьему столу. Гарландец. Так он сказал на допросе. Однако у мастера Орини есть подозрения, что не все так просто. Возможно, поджигателю только сказали, что диверсию заказали гарландские спецслужбы.

– А вот это похоже на правду, – даур Винг задумался.

В четвертом эллинге строился, если не изменяет память, большой океанский крейсер «Черный воин». Сильный и чудовищно дорогой корабль, на заказе которого буквально настояло Адмиралтейство. Океанский высокобортный корабль водоизмещением в шестнадцать с половиной тысяч тонн, несущий две десятидюймовые башенные пушки в оконечностях, четыре девятидюймовки в полубашнях на палубе и целую батарею из четырнадцати шестидюймовых орудий в казематах и на палубе.

Сам министр флота предпочел бы вместо этого монстра еще два крейсера типа «Латник». Корабли умеренного водоизмещения и автономности, но зато с башенным размещением восьми девятидюймовок, усиленным младшим калибром и закованные в толстую цементированную броню.

«Латники» предназначались для действий в составе броненосных эскадр. Будучи быстроходнее и слабее броненосцев, они должны были поддерживать их огнем многочисленных скорострельных орудий, громить вражеские крейсерские соединения и наносить молниеносные удары по голове или хвосту вражеской колонны. В отличие от «Латника», «Черного воина» в линию не поставишь. Это корабль для дальних морей, волк-одиночка, океанский рейдер. Сильный и красивый корабль, но, с точки зрения Аранга Винга, не слишком практичный.

Вообще, за те же деньги можно построить пять крейсеров второго ранга, корабли, от которых на вражеских коммуникациях будет куда больше пользы. А то, что крейсер второго ранга практически обречен при встрече с полноценным «семитысячником» первого ранга, так это неприятно, но не страшно. Малых рейдеров можно построить много, всех не переловят.

Жаль, кораблестроительные программы утверждает не только Министерство Флота. Адмиралтейство тоже имеет свое мнение, и не всегда совместимое со здравым смыслом. Иногда оно побеждает. И тогда со стапелей сходят чудовищно дорогие океанские рейдеры и близкие серии броненосцев, но с разным старшим калибром.

Исторически в Валузии Адмиралтейство и Министерство Флота вели свои собственные кораблестроительные программы. Бардак, которому Аранг Винг собирался положить конец. Пусть не сразу, слишком много у него было противников, но постепенно вопрос должен решиться. Победит министерство, иного и быть не может, раз министром служит даур Винг. С его точки зрения, вопрос уже был решен, пусть в Адмиралтействе об этом только догадываются.

Винг откровенно скучал. Совещание кабинета министров выдалось на редкость скучным. Даур Овиг тан Лишер зачитывал пространное послание великого князя Алании. В принципе, это была обязанность министра внешних сношений эрла Гвара, но Овиг Лишер посчитал дело слишком важным, чтоб доверить его другому человеку.

Наивно. Пусть для большинства членов кабинета известие о переброске аланского флота на Дальний Восток оказалось неприятной новостью, но даур Винг к таковым не относился. Он уже неделю знал о содержании письма, врученного сегодня дауру Гвару послом Алании.

Ни для кого не секрет, что Старая Империя поддерживает притязания Сямурии на львиную долю Поднебесного каганата. Молодое восточное государство активно развивает флот, перевооружает армию. Корабли для сямуров строит Империя, она же и дает своим союзникам кредиты на перевооружение.

Только этой весной в плавание вокруг ахеронского континента отправились три новейших броненосца класса «Белый журавль», мощнейшие корабли в восемнадцать тысяч тонн водоизмещения с вооружением из восьми тринадцатидюймовых орудий и дюжины пушек в восемь дюймов. Забавно, но Империя строит для союзника корабли более сильные, чем для своих флотов.

Напряжение на границах растет. Восточная эскадра Алании слаба. Сил на востоке маловато. Древний погрузившийся в спячку каганат не способен дать отпор энергичным соседям. Правители забыли, в каком веке живут, и цепляются за тени минувшего могущества. Страну потрясают восстания и набеги диких степняков с пустынных окраин. Промышленности нет. Наука живет памятью о свершениях тысячелетней давности и шлифует открытия веков минувших. Застывший в вечном созерцании великой пустоты Восток.

Большинство развитых стран Ойкумены давно уже застолбили себе жирные куски Поднебесного, навязали кагану неравноправные договоры, ведут беспошлинную торговлю, скупают рудники, плантации каучука и маковые поля. Не просто так, конечно. В трех войнах подряд силы западных держав наглядно показали поднебесникам превосходство стальных крейсеров и нарезных пушек над деревянными парусниками и поместной конницей времен маршала Гига.

Поднебесный каганат велик, всем хватит, но аппетит приходит во время еды. Молодая Сямурия считает себя обделенной, черноглазые полагают все восточное побережье своей вотчиной. Они готовы воевать за свои интересы. Однако зоны интересов Сямурии и Алании пересеклись. Долина реки Лиато и порт Борса – лакомый кусок. Сямуры до сих пор не смирились с тем, что роксоланы первыми захватили Борсу. Конфликт зреет. Вскоре он прорвется ненужной Алании и Валузии войной.

– Почему мы должны продавать северянам уголь? – возглас адмирала Зерга вывел Винга из полудремы.

– У нас союзный договор.

– И что? Они нам нужны как союзники против Империи и Гарланда. Какая нам польза, если Алания переведет свой флот на Лемурийский океан? Думаю, надо помешать этим чубатым лишить нас их флота.

– Адмирал, это не повод портить отношения с союзником, – заявил даур Ронг.

– Если роксоланы зададут хорошую трепку черноглазым, мы сможем под шумок забрать район Уано.

– Мы и так заберем в Поднебесной все, что нам надо, – вмешался министр колоний эрл Зург. – Неважно, с помощью Алании или благодаря Сямурии. Нам сейчас важнее удержать острова Кос и быть готовыми сдержать Империю.

– Аквилон поддерживает Бурландию, и у них союз с Гарландом.

– Даур Лишер, это знают даже дети, – высокомерно бросил Зерг.

– У Бурландии конфликт с Федерацией, – невозмутимо продолжил первый министр, не удостоив наглеца даже взглядом. – Это толкает Заморянскую Федерацию в наши объятья. А у Гарланда давние притязания на загорские земли. В случае большой войны роксоланы связывают гарландцев на северном направлении. Мы поддерживаем заморян против бурланов. Атака Империи на форты Битукса малоперспективна. У нас слишком хорошие позиции. Пока имперцы штурмуют наши укрепления под Битуксом, мы совместно с роксоланами разбиваем Гарланд, а с помощью Федерации выводим из войны бурланов.

– А потом все вместе, дружно бьем Империю, – продолжил адмирал Зерг. – Уважаемый даур Лишер все предусмотрел. Хороший и всем известный план. Напоминаю, известный даже гарландским сусликам. Они будут играть по нашему расписанию? Или у них есть свой, лучший план?

– И здесь играет роль количество, – выступил казначей даур Ронг. – Флоты Валузии, Алании и Федерации немного сильнее флотов противников, но без аланского флота мы оказываемся слабее.

Аранг Винг не вступал в перепалку. Он следил за спором и лихорадочно пытался понять, с чего вдруг началось это неожиданное наступление на даура Лишера. То, что первыми выступили Зерг и Ронг, неудивительно. Они всегда были сторонниками силового решения проблем. Для главкома флота Ируна Зерга это, в принципе, необходимое качество. Кому нужен адмирал, избегающий хорошей драки? Уж точно не Валузии. Однако недавнее выдвижение на пост казначея губернатора Поморья Крага Ронга – это уж слишком.

Для казначея Ронг слишком прямолинеен. Бюджет он контролировал, расходы урезал, но, с точки зрения даура Винга, Ронг ничего не понимал в экономике. До недавнего времени это было не страшно, промышленность развивалась, из колоний текли золото и дешевые товары, спрос на продовольствие был высок, закупочные цены держались на уровне. Страна богатела. На этом фоне казначею достаточно просто не лезть в авантюры и не допускать перерасхода бюджета.

Однако на горизонте сгущаются тучи. Скоро грянет большая война. А война – это всегда страшные расходы, это всегда огромные финансовые потери. Доходы же во время войны резко падают, налоги собирать не с чего. Сможет ли Ронг удержать экономику страны на плаву? Сумеет ли найти альтернативные источники денег? Выдержит ли он послевоенный кризис? Маловероятно.

Винг разделял мнение даура Лишера, что к войне надо готовиться заранее, а самый лучший способ победить – это вообще не воевать. К сожалению, король в последние годы все меньше и меньше прислушивается к своему первому министру. Время Лишера проходит. Сколько он еще продержится? Трудно сказать. Винг рассчитывал, что коалиция умеренных сможет пережить кризис, удержаться у власти и не допустить вступления Валузии в большую войну. Или вступить в войну последними, когда противники и союзники успеют разбить друг другу носы и ободрать кулаки. Это в идеале.

В крайнем случае, и Винг к нему готовился, был вариант нанести быстрые сокрушительные удары по периферийным союзникам Империи, вывести их из игры, а потом совместно с Аланией дружно навалиться на Империю. Расклад рискованный, но реалистичный. По крайней мере, это куда проще, чем долгое время балансировать между войной и миром, выжидать, пока само рассосется. Хуже того, ястребы в кабинете, адмирал Зерг тому примером, не способны реализовать этот план. Они слишком воинственны для серьезной войны.

– Кораблей у нас достаточно. Флоты сильные. Армия разворачивается. Врагов тоже достаточно. Адмирал желает увеличить число наших врагов? – Аранг Винг решил, что настало время вступить в спор.

– Слышу голос разумного и благородного человека, – Овиг тан Лишер кивнул министру флота. – Если откажемся продавать антрацит аланскому флоту или задерем цену, они все равно переведут свой флот на Лемурийский океан. Гарландцы не откажут северянам в этой услуге. Спор из-за Загорья? Не такой уж и принципиальный вопрос. Торговые пошлины? Они решат эту проблему.

Даур Лишер обвел коллег тяжелым насупленным взглядом из-под бровей. Выдержал паузу, а затем резко бросил:

– Решат проблему за счет нас. Если мы готовы оттолкнуть союзника, то Гарланд будет только рад обезопасить свою северную границу. И радуйтесь, если роксоланы будут стоять в стороне, а не ударят по Валузии вместе с Гарландом и Империей.

– Жлодин не сможет разорвать союз. При дворе великого князя сильны провалузские настроения. А гарландский генералитет слишком низко оценивает армию Алании.

– Даур Зург, вы слишком высокого мнения о наших агентах при дворе князя Эрнака. Сменится вектор политики, и половина из них попадет в опалу, а вторая половина подожмет хвосты и постарается забыть, что брали у нас серебро.

– Мы можем напомнить.

– И что это даст? Мы способны отправить на плаху министра Тихора, и тем самым окажем услугу князю Эрнаку. Мы потеряем наших людей и потеряем нашего союзника. Этого добиваются адмирал Зерг, казначей Ронг и министр Зург.

Аранг Винг намеренно упустил обращение «даур». Тонкая игра на грани вежливости, легкий намек. К благородному дауру можно обращаться по должности, но допускается это только в адрес младшего. Первым в бой бросился Ирун Зерг. Этого Винг и добивался. У него были свои резоны выбить пыль из главкома флота.

– И это нам говорит министр флота! Даур, приложивший немало сил для того, чтобы строить как можно меньше кораблей, человек, всеми силами препятствующий закладке сверхтяжелых броненосцев и океанских крейсеров.

– Я раньше полагал, что главнокомандующий флотом должен понимать, что бюджет не каучуковый, – парировал даур Винг. Все шло как надо. Противник раскрылся. – Проталкиваемые благородным дауром Зергом броненосцы и крейсера гораздо дороже, но не сильнее новых кораблей Империи и Гарланда. Флот живет прошлым веком. Адмиралтейство цепляется за старые схемы и решения.

Адмирал забывает, что под корабли нужны современные базы. Помню, полгода назад зачитывался доклад о положении дел на островах Кос. И что изменилось с того времени? – Ничего!

Министерство Флота с большим трудом выкроило средства на постройку двух новых батарей береговой обороны и ремонт доков. Все! Адмиралтейство не перебросило на острова ни одного солдата, не прислало ни одного корабля. И это несмотря на постоянные просьбы, в буквальном смысле вопли жаждущего, крик души вице-адмирала Сорга Урала.