Текст книги "Сокровища Третьего рейха"

Желудок в кармане

8 мая гитлеровская Германия капитулировала. Для защитников «Альпийской крепости», в числе которых было немало руководителей гестапо и СД, была вполне очевидна вся бессмысленность их дальнейшей борьбы, и их волновал только вопрос их личной судьбы. Те, кто надеялся, что союзники сохранят им жизнь, начали сдаваться американцам. Был арестован Кальтенбруннер, – фальшивый паспорт не помог ему. Отто Скорцени с группой эсэсовцев скрывался высоко в горах в альпийской хижине. Он и его люди оборудовали в заброшенной шахте близ Зальцбурга крупный тайник с оружием и боеприпасами – тонны взрывчатки, мины разных конструкций, стрелковое оружие, гранаты и зажигательные бомбы. В горах, на секретном аэродроме, Скорцени ждал готовый к старту самолет, однако спастись ему не удалось: этот самолет случайно обнаружила группа партизан. 15 мая 1945 года Скорцени был схвачен в своем убежище, однако уже 28 июля того же года он бежал из лагеря для военнопленных близ Дармштадта.

В 1945–1946 годах военной администрацией союзников были обнаружены ценности, спрятанные Кальтенбруннером и фон Химмелем в Зальцбурге. В мае 1945 года из самого крупного тайника в Альт-Аусзее, устроенного в заброшенной соляной шахте, было извлечено 2000 кг золота в 50 ящиках, 50 кг золота в слитках, 5 ящиков бриллиантов и драгоценных камней, 2 млн. швейцарских франков, коллекция редких почтовых марок стоимостью в несколько миллионов долларов, картины, скульптуры, произведения декоративно-прикладного искусства, украденные или конфискованные нацистами в годы Второй мировой войны. Для того чтобы вывезти эти сокровища, потребовалось девяносто грузовиков.

На Нюрнбергском процессе прозвучало утверждение, что в тайнике в Альт-Аусзее была спрятана лишь часть нацистских сокровищ, в то время как остальные оказались рассеяны по другим тайникам, устроенным в окрестных горах. Эти слухи, широко растиражированные в печати, вызвали у наиболее нестойкой части населения приступ настоящей «золотой лихорадки», и на поиски спрятанных нацистами сокровищ ринулись целые толпы кладоискателей. С годами число легенд только множилось, но одновременно и множилось число подлинных исторических документов, частично подтверждавших эти легенды. Пресса подогревала ажиотаж: так, в одной из газет был опубликован рассказ бывшего лейтенанта по имени Франц Готтлих, участвовавшего в операциях по сокрытию сокровищ, который впервые сообщил о сокровищах, спрятанных нацистами близ озера Топлиц: «Русские военнопленные зарыли у озера 30 ящиков, наполненных золотом, редкими драгоценными камнями и предметами роскоши… Я знаю это, потому что был там».

Спустя всего несколько дней после своего признания Готтлих исчез при загадочных обстоятельствах. А его брат, взявшийся за расследование дела, получил таинственное послание, в котором ему без обиняков рекомендовалось прекратить ворошить эту историю… Поползли зловещие слухи: якобы члены тайной организации бывших эсэсовцев, руководимые Отто Скорцени, нелегально живущим в Испании, продолжают зорко следить за тем, что происходит вокруг озера Топлиц. Не случайно жена Адольфа Эйхмана жила здесь до 1952 года!

Гентский иконостас из тайника в Альт-Аусзее

Драмы одна страшнее другой стали происходить в этих местах. С 1945 года и вплоть до начала 1960-х годов в окрестностях озера Топлиц отмечено несколько загадочных смертей, которые молва тут же связала с легендами о спрятанных сокровищах нацистов. Осенью 1945 года из воды озера были выловлены четыре трупа, в которых опознали бывших офицеров СС. В 1946 году в озере погиб американский военнослужащий-водолаз, по заданию американской разведки якобы занимавшийся поисками нацистских сокровищ. На глубине 30 м его шланг для подачи воздуха зацепился за ствол затопленного дерева и запутался. Самостоятельно освободить шланг водолаз не смог, и в результате скончался от удушья…

Февраль в Аусзееланде – не лучшее время для туристов. А в феврале первого послевоенного года приезжих здесь вообще никто не ждал. Автомашины на заснеженных дорогах и улицах здешних селений были редкостью. В домах местных жителей царит если не бедность, то по крайней мере скудость. Теплой одежды мало, она большей частью ветха, и если на улице нет никаких важных дел, люди предпочитают оставаться дома. А уж для того, чтобы отправиться в горы при такой погоде, и вовсе должна иметься очень и очень веская причина.

И все же находятся два странных персонажа, которые отваживаются в это время отправиться в засыпанные снегом Альпы. Это инженеры Людвиг Пихлер и Герман Майр. Они неожиданно приехали в Бад-Аусзее из Линца на Дунае, привезли с собой лыжи, брезентовую палатку, консервы. 6 февраля 1946 года они отправились в горы, рассчитывая подняться на высоту 1838 м. На высоте 700 м расположен горный приют – место отдыха и убежище для туристов. Там оба инженера остановились на короткий отдых, ожидая третьего участника подъема – автомобилиста Петера Хаслингера из Рида, что в Каринтии. Все вместе они двинулись на северо-восток, по направлению к селению Брёнингальпе, которое находится на расстоянии добрых двух километров от горной хижины. Что произошло дальше – неясно. Обратно вернулся только один Хаслингер. Согласно его показаниям, данным позже австрийской жандармерии, альпинистов застигла в горах непогода и он, потеряв всякое желание пробиваться дальше через снежный буран, повернул назад. Но Пихлер и Майр не испугались трудностей и продолжили свой путь.

Прошло семь недель. Об ушедших в горы путешественниках не было ни слуху ни духу. Они не вернулись назад в Бад-Аусзее, их не видели в Брёнингальпе, а их следы терялись в горах. Отряд горных спасателей обшаривает окрестности Брёнингальпе – безуспешно. 31 марта центр поиска смещается на 12 км северо-восточное, в район озер Вильдензеес, расположенных на высоте около 1000 м. Снова безрезультатно. Спасатели опять поворачивают на запад. И тут им неожиданно везет – поднимаясь по склону горы Раухфанг, один из спасателей неожиданно замечает в стороне от тропы торчащие из глубокого снега концы лыж. Рядом едва виднелся купол иглу – снежного домика…

Работа в горноспасательной службе – дело нелегкое. Этим людям уже не раз приходилось сталкиваться с бедой, извлекать из-под снежных завалов и из обледеневших расселин останки погибших людей, и навидались они всякого. Однако то, что они увидели на этот раз в обледеневшей, сложенной из снега хижине, превосходило всякое воображение. Среди беспорядочно разбросанных вещей лежали два изуродованных трупа. Особенно жестоко был изувечен Майр: его живот был вспорот – вероятно, ножницами, сердце, легкие и желудок вырваны и засунуты в карманы брюк. Тело Пихлера было цело, однако руки, и особенно пальцы, были сильно изранены.

Подполковник жандармерии Валентин Тарра, занимавшийся расследованием этой жуткой истории, так и не пришел к какому-либо определенному выводу о причинах смерти обоих альпинистов. В их снежной хижине оставалось еще достаточное количество продуктов, следовательно, они не могли умереть от голода. Нельзя исключать, что оба инженера были убиты, однако их смерть может быть объяснена и другими причинами. К слову сказать, жандармерия очень неодобрительно отнеслась к версии убийства инженеров, и постаралась сосредоточиться только на версии смерти от естественных причин. Что же касается ужасных ран, обнаруженных на теле Майра, то было объявлено, что труп инженера, по-видимому, был обгрызен лисицами. Когда же это заявление вызвало гомерический смех у местных жителей (в подавляющем большинстве – прекрасных знатоков гор), верховный прокурор Австрии выдвинул еще более авантюрную теорию: очевидно, Пихлер сошел с ума и в припадке безумия начал крошить труп уже мертвого Майра…

От чего в действительности умерли Майр и Пихлер, не выяснено до сего дня. Не известны и имена их убийцы или убийц – если предположить, что оба инженера все же умерли насильственной смертью. Зато известны по крайней мере два любопытных факта. Во-первых, тело Майра было изувечено таким образом, как будто предполагаемый убийца пытался срочно извлечь у него из желудка что-то, спешно проглоченное несчастным инженером. А во-вторых, и Герман Майр, и Людвиг Пихлер в годы войны работали на секретной германской военно-морской базе на озере Топлиц, и, по некоторым сведениям, оба являлись сотрудниками СД.

Несчастный случай или убийство?

Четыре года спустя произошло еще одно таинственное событие. Летом 1950 года в маленькое селение Гёссль, расположенное между озерами Грундль и Топлиц, приехали два отпускника из Гамбурга – инженеры Ганс Келлер и Герт Геренс. Сняв квартиру в одном из частных домов, они так объяснили хозяевам цель своего приезда: якобы они хотят повидаться со своими боевыми товарищами, которые после 1945 года остались жить в Зальцкаммергуте.

Ледяная пещера, Зальцкаммергут

Озеро Грундль (нем. Grundlsee) протяженностью примерно 6 км – самый большой водоем Аусзееланда. На его берегах – летние домики для отдыха, пансионаты, загородные рестораны. К северу от озера протянулась гряда Мертвых гор, высочайшие вершины которых достигают 2000 м. В их числе – гора Рейхенштайн, расположенная приблизительно в 2 км от Грундльзее. Альпинисты редко поднимаются на нее, однако с ее вершины открывается великолепный вид на лежащее внизу озеро Топлиц. Именно эту гору и избрали своей целью два инженера из Гамбурга.

В одно прекрасное утро оба немца уходят из дома и начинают подъем на Рейхенштайн. Спустя несколько часов в Гёссль возвращается один Келлер. В жандармском участке в поселке Грундльзее он показывает, что его спутник Геренс во время восхождения поскользнулся, сорвался в пропасть, страховочная веревка оборвалась и в результате Геренс упал с высоты в несколько сотен метров и разбился. Его размозженный труп лежит в скалистом ущелье под горой Рейхенштайн…

Несчастный случай? Убийство? Но что можно сказать об этом сейчас, спустя более чем полвека? В начале 1950-х годов газеты весьма прозрачно намекали на то, что Геренс был убит (страховочная веревка, похоже, была перерезана ножом, а не оборвана), однако полиция не нашла никаких доказательств этому. Однако гораздо интересней другое: и Келлер, и Геренс, как и погибшие четырьмя годами ранее Майр и Пихлер, были инженерами и в годы войны работали на все той же секретной военно-морской испытательной лаборатории на озере Топлиц. Более того: Ганс Келлер был начальником этой лаборатории. И, как и Майр и Пихлер, – офицером СД…

Сходство обоих сюжетов, равно как и их временная близость, заставили тогда многих задуматься: что ищут бывшие офицеры СД и сотрудники секретной военно-морской базы на озере Топлиц в окрестностях этого озера? Было известно, что все опытные образцы «чудо-оружия», испытывавшиеся на этой базе, были уничтожены немцами в последние месяцы войны, а их обломки брошены в воды озера. Но, может быть, где-то в окрестностях Топлица спрятаны секретные чертежи и технические документы? Может быть, именно их пытались отыскать инженеры? Едва ли. К тому времени техника уже сделала ряд значительных шагов вперед, и на фоне атомных бомб, ракетных пусковых установок, немагнитных морских мин и подводных ракет «Поларис» гитлеровское «чудо-оружие» середины 1940-х годов безнадежно устарело и уже никого не могло впечатлить. Эти люди явно искали что-то другое…

Озеро Грундль

Между тем таинственные события в Аусзееланде продолжают происходить с завидной регулярностью.

Озеро Хальстат

1952 год. В тесном ущелье, через которое проходит дорога от Гёссля к озеру Топлиц, раскатисто звучат пистолетные выстрелы. Экстренно выехавший на место события патруль находит в ущелье трупы двух застреленных мужчин. Напасть на след убийц не удается. Зато удается установить личности убитых: оба – бывшие офицеры СС…

Аттерзее близ Зальцбурга

1955 год. 6 августа на склоне горы Гамштелле близ озера Альтаусзее находят труп еще одного немецкого инженера – Йозефа Эрвина Майера, советника по вопросам строительства из Франкфурта-на-Майне. На теле не было никаких признаков насильственной смерти, только на подбородке имелась ссадина, полученная, по-видимому, в результате падения с камня двухметровой высоты. Однако причиной смерти Майера стало не падение – он ухитрился захлебнуться в маленьком горном ручье глубиной всего 10 см. Впрочем, захлебнуться ли? Несчастный действительно лежал головой в ручье, однако при вскрытии оказалось, что у Майера не было воды в легких – следовательно, причина смерти крылась в другом. Не было ли это убийством? На эту мысль наталкивало несколько обстоятельств: во-первых, на камне, с которого упал Майер, были обнаружены следы крови. Во-вторых, даже местные жители считают дорогу на Гамштелле тяжелой, так как речь здесь идет о не отмеченной на картах, практически заросшей и плохо заметной тропинке, которую используют для своих надобностей только несколько лесорубов и охотников, хорошо знакомых с этими местами. Следовательно, советник по вопросам строительства из далекого Франкфурта-на-Майне Йозеф Эрвин Майер (или это имя – только псевдоним?) либо очень хорошо знал эти места, либо у него имелся какой-то инструмент для ориентирования – например, карта, вычерченная от руки знающим человеком. Наконец, во время расследования этого дела несколько жителей Альтаусзее заявили в полиции, что в ночь на 6 августа видели на склоне горы Гамштелле какие-то огни и световые сигналы. Действительно, на этом месте полицейские обнаружили свежие остатки трех костров… «Было ли это убийство или это только несчастный случай? – задавала вопрос венская газета «Der Abend» (номер от 9 декабря 1955 г.), – В любом случае жители Альтаусзее видели за последние годы уже так много “несчастных случаев” с немецкими туристами, что больше не верят в случайность этого».

Американский водолаз, Пихлер и Майр, Геренс, два бывших эсэсовца, советник по вопросам строительства Майер – менее чем за десять первых послевоенных лет семь человек погибли в горах Зальцкаммергута при настолько таинственных обстоятельствах, что говорить о простой цепочке несчастных случаев просто не приходится. Что искали эти люди в Аусзееланде? Ради чего они отправлялись в заснеженные горы глубокой зимой или ныряли со спортивным снаряжением в озеро, которое настолько глубоко, что достичь его дна может только высококлассный профессионал со специальным оборудованием? Вдобавок, этих людей роднило общее прошлое: по крайней мере трое из них были инженерами, работавшими в годы войны на секретной испытательной базе на озере Топлиц, и по крайней мере пятеро из них ранее были агентами службы безопасности нацистской Германии. Несомненно, за всем этими «совпадениями» что-то крылось…

Операция «Бернхардт»

Эти таинственные истории вызвали к жизни не только суеверный страх перед нацистскими сокровищами, но и великое множество фильмов, книг, газетных и журнальных публикаций. Масла в огонь подлила вышедшая в 1950 году в ФРГ книга «Операция Бернхардт», принадлежащая перу некоего Вальтера Хагена. В ней подробно, как мог это сделать только участник событий, описана секретная операция по изготовлению нацистами фальшивых денег с целью подорвать экономику Великобритании.

Альфред Науйокс

В 1940 году в недрах Главного управления имперской безопасности (РСХА), которым в ту пору руководил Рейн-гард Гейдрих, родилась идея торпедировать британскую экономику путем выпуска огромного количества поддельных бумажных английских фунтов. Речь шла ни много ни мало, как о крупнейшей денежной фальсификации в истории человечества. Изготовление фальшивых денег преследовало три главных цели. Во-первых, в случае успеха операции Англия оказалась бы наводнена бумажными, ничем не обеспеченными деньгами, и это вызвало бы в стране гиперинфляцию. Во-вторых, обилие в обороте фальшивых денег в итоге привело бы к тому, что англичане попросту утратили бы доверие к фунту вплоть до утраты последним функции средства платежа. Это должно было привести к краху банков и фирм, дезорганизации торговли, разорению тысяч людей; короче говоря, к экономической катастрофе. В-третьих, операция обещала принести значительную выгоду нацистскому режиму, так как поддельные банкноты можно было продавать на международном финансовом рынке. Германия была вынуждена покупать ряд видов стратегического сырья в нейтральных странах, для чего нуждалась в золоте и твердой валюте, – такой, как английские фунты и американские доллары. С началом войны приток валюты в Германию резко сократился, так что валютные запасы рейха предлагалось пополнить за счет печатания фальшивых денег, изготовленных на грани подлинности.

Вальтер Шелленберг

Наладить фабрикацию миллиардов фальшивых фунтов предстояло специальной технической группе, сформированной из сотрудников СД, которую возглавил штурмбаннфюрер СС Бернхардт Крюгер. Операция получила кодовое наименование «Андреас». Для выполнения поставленной задачи Крюгеру пришлось завязать контакты с крупнейшими германскими специалистами по банковским и финансовым делам, экспертами в области изготовления бумажных денег, а также наладить сотрудничество со штурмбаннфюрером СС Альфредом Науйоксом, возглавлявшим в ту пору технический отдел РСХА – отдел VI «F», располагавшийся в собственном отдельном здании в Берлине на Дельбрюкштрассе, и занимавшийся помимо прочего, производством фальшивых документов, удостоверений личности, иностранной валюты и т. д. (ряд авторов высказывает мнение, что именно Науйокс явился инициатором масштабной операции по подделке английских фунтов, однако это мало похоже на правду). Науйокс имел команду профессиональных специалистов по изготовлению печатных форм, бумаги, чернилам, необходимым для изготовления поддельных купюр, однако возможности его отдела совершенно не соответствовали масштабам операции.

Гитлер и Гиммлер в концлагере Заксенхаузен

Рейнхард Гейдрих

Первым делом предстояло научиться изготовлять бумагу, которая даже в микроскопических деталях полностью соответствовала бы бумаге, на которой печатались подлинные фунты стерлингов, выпускавшиеся в обращение Банком Англии. Очевидно, что качество этой бумаги должно было быть таково, что подделку нельзя было бы распознать с помощью любых методов технического и научного анализа, применявшихся в то время. Было известно, что английские банкноты печатаются на тряпичной бумаге, а хлопчатобумажное тряпье для этих целей Великобритания получает из своих колоний. Следовательно, фальсификаторам требовалось искать необходимые для изготовления бумаги компоненты за пределами Европы. Агентам СД удалось даже установить, что английские производители бумаги для денежных знаков не используют новое хлопчатобумажное тряпье, а только тряпье ветхое, бывшее в употреблении. Наконец, после многочисленных анализов и экспериментов, проводившихся в лабораториях ряда высших технических школ и университетов, немцам удалось получить тряпичную бумагу, по качеству, оттенку и текстуре практически идентичную той, которую использовал для своих целей Банк Англии. Хлопчатобумажное сырье для нее было закуплено в Турции. Параллельно велись эксперименты с нанесением на бумагу водяных знаков и филиграни. Наконец, требовалось разгадать код, в соответствии с которым Банк Англии присваивал банкнотам серийные номера. Было известно, что Банк Англии через неравные промежутки времени меняет серии и номера денежных знаков. Определенные номера отвечают лишь определенным сериям, а серии, в свою очередь, соответствуют датам, стоящим на каждой купюре. Расшифровкой этой чрезвычайно сложной схемы занималась группа ученых-математиков, прикомандированных к группе Крюгера.

Наконец, в марте 1941 года, после семи месяцев экспериментов, была получена первая «продукция». Результат кропотливой работы Крюгера и его подчиненных оказался на редкость успешным: ни одна из изготовленных ими банкнот практически не отличалась от подлинных билетов Банка Англии. Однако «цветам» (такое кодовое название носили фальшивые банкноты) предстояло пройти серьезную проверку на международном рынке. По заданию шефа VI (заграничного) отдела РСХА Вальтера Шелленберга в Швейцарию отправился секретный сотрудник СД, работавший под личиной крупного бизнесмена, пользовавшегося известностью и уважением в финансовых кругах Швейцарии, и владельца кругленького счета в одном швейцарском банке. Агент привез с собой пачку английских фунтов, изготовленных «конторой» Крюгера, и письмо, в котором от имени правления Рейхсбанка сообщалось, что эти фунты, возможно, фальшивые, но так как в Берлине нет соответствующих возможностей для полного и окончательного установления их подлинности, то сотрудники Рейхсбанка просят своих швейцарских коллег о секретной перепроверке этих денег. Это письмо вместе с фальшивыми фунтами «бизнесмен» передал руководству своего банка. Спустя несколько дней директор банка вернул деньги озабоченному клиенту и заявил, что тот может быть спокоен: деньги абсолютно настоящие.

Все же в СД на этом не успокоились. Агенты гитлеровской разведки устроили повторную проверку: через Национальный банк Швейцарии был запрошен Банк Англии, сотрудники которого сверили серийные номера, дату выпуска и подписи ответственных лиц на банкнотах. Все соответствовало. Таким образом, оставалась только одна-единственная возможность распознать фальшивые банкноты: теоретически могла возникнуть ситуация, когда в руках одного человека окажутся фальшивая и настоящая купюры с одинаковыми серийными номерами. Однако эксперты СД оценивали вероятность такого случая как «крайне незначительную».

Работа, проделанная людьми Крюгера, была огромна, но созданная ими к началу 1942 года техническая основа еще не позволяла производить фальшивые фунты в массовом количестве. Пока подделки изготавливались практически вручную, в крайне ограниченном числе. Таким образом, предстояло перевести результаты первых проб на индустриальные рельсы, создав целую промышленную отрасль по производству фальшивых денег. Эта задача легла на плечи уже нового шефа РСХА, Эрнста Кальтенбруннера, возглавившего имперскую службу безопасности после того, как Рейнгард Гендрих 24 мая 1942 года был убит в Праге. Непосредственно руководить операцией было вновь поручено Бернхардту Крюгеру; по его имени задуманное широкомасштабное предприятие было зашифровано под криптонимом «Бернхардт». В детали операции был посвящен очень узкий круг лиц: Кальтенбруннер, его адъютант Вильгельм Хёттль, Вальтер Шелленберг, оберштурмбаннфюрер Вальтер Рауфф – тогдашний руководитель отдела VI «F», Отто Скорцени, Крюгер и еще два-три человека.

Базой для изготовления фальшивых фунтов стал концентрационный лагерь Заксенхаузен близ Берлина. В его особой зоне были построены два новых блока – № 18 и № 19. Их узниками стали 27 (позже это число возросло до 144) квалифицированных специалистов – граверов, художников, типографских рабочих, – отысканных гестапо в многочисленных концлагерях, разбросанных по всей Германии. Им было официально объявлено, что отныне они становятся «носителями государственной тайны»: им предстояло изготавливать печатные формы для фальшивых английских банкнот, резать бумагу, работать на печатных станках и вести специальную обработку готовой продукции, в результате которой новеньким купюрам придавался вид денег, побывавших в обращении. Для производства бумаги для фальшивых денег СД построила специальную секретную фабрику в лесу близ Берлина, куда были набраны специалисты со всей Германии. Несмотря на то что все эти люди являлись убежденными нацистами (таково было обязательное требование набора сотрудников), даже они не были осведомлены о целях их деятельности.

Тайное предприятие по изготовлению фальшивых денег в Заксенхаузене выдало свою первую «продукцию» – пробные оттиски английских банкнот различных номиналов – в начале 1943 года. И практически сразу же произошло то, чего так боялся и так стремился предотвратить Крюгер: один из узников, немецкий коммунист Курт Левинский, сумел утаить два образца поддельных 5-фунтовых купюр, спрятал их у себя на теле, а затем тайно переправил их в «большой» лагерь. Таким образом, подпольный лагерный комитет Сопротивления узнал тайну блока № 19.

Этот случай не стал единичным. Узники блока № 19, в числе которых было много арестованных гестапо антифашистов, с риском для жизни предпринимали акции саботажа, пытаясь если не сорвать, то значительно осложнить осуществление операции «Бернхардт». Чех Оскар Скала втайне вел записи, составив в итоге полный каталог выпущенных серий фальшивых денег с указанием их количества в каждой серии. Эта информация в итоге была передана союзникам по антигитлеровской коалиции. Художник Лео Хаас из Праги, работавший над изготовлением матриц для фальшивых денег, раз за разом изобретал новые методы особой, едва заметной ретуши, по которой можно было безошибочно отличить фальшивые банкноты от подлинных. Гестаповские контролеры просто не могли уследить за всеми этими ухищрениями, так как на этот раз – в отличие от первых опытов 1940–1941 годов – речь шла не о штучных подделках, а о массовом производстве, где число фальшивых банкнот измерялось десятками тысяч.

В 1944 году арестантам представился шанс расширить рамки акций по саботажу. Наряду с английскими фунтами, паспортами, водительскими удостоверениями и другими документами, предназначавшимися для использования агентами СД за границей, фабрика в Заксенхаузене начала подготовку к массовому производству фальшивых американских долларов. Война близилась к концу, внутренние ресурсы гитлеровской Германии были практически исчерпаны, так что операция по подделке долларов готовилась с меньшей тщательностью, а основная ее часть легла на плечи узников Заксенхаузена. Антифашисты не замедлили этим воспользоваться. Они всячески затягивали процесс, мотивируя это недостаточным качеством пробных оттисков, необходимостью новых экспериментов и т. п. Особую изобретательность проявил в этом Абрахам Якобсзон, бывший офицер голландской армии, которого Крюгер назначил старшим в печатном цехе. Маскируя саботаж под работу с «немецкой основательностью», Якобсзон неторопливо внушал Крюгеру, что их работа действительно хорошо удалась, но до полного совершенства еще необходимо сделать то-то, то-то, то-то… И всякий раз Крюгер велся на уловки хитрого голландца. Таким образом, фальшивые доллары немцам удалось пустить в обращение только весной 1945 года, когда до краха Третьего рейха оставались считанные недели, так что эта акция не имела серьезных последствий, чего нельзя сказать об операции с фальшивыми фунтами.

За два с половиной года работы подпольная фабрика в Заксенхаузене произвела 8 965 080 фальшивых банкнот на общую сумму 134 610 810 фунтов стерлингов (для сравнения: весь золотой запас Банка Англии в 1933 году оценивался в 137 млн фунтов). Производство достигло апогея летом 1943 года, когда ежемесячно производилось 650 000 банкнот. В первую очередь подделывались 5– и 10-фунтовые банкноты, но не были забыты и 20– и 50-фунтовые. Распространение банкнот было возложено на VI отдел РСХА, которым руководил Вальтер Шелленберг. Большую помощь ему в этом деле оказал богатый предприниматель Фридрих Швенд (он же Фритц Вендиг), член НСДАП и, по некоторым сведениям, – штандартенфюрер СС. С его помощью СД сумело разместить на международных рынках большое количество фальшивых фунтов. В конце 1943 года значительное количество фальсифицированных билетов Банка Англии было доставлено из Берлина в замок Лаберс в Мерано, на юге Тироля, откуда Швенд, действуя под именем Фритца Вендига, отправлял в различные страны мира своих агентов, которым предстояло «отмыть» фальшивые деньги. Многие из этих агентов получили поддельные фунты в качестве оплаты своих услуг. Эта практика с 1943 года широко использовалась РСХА: услуги разветвленной агентурной сети нацистской службы безопасности оплачивались фальшивыми английскими купюрами.

Нет достоверных сведений относительно того, какая часть фальшивок в итоге оказалась выпущена в обращение, но она, несомненно, была достаточно велика, так как в скором времени Великобритания начала ощущать на себе последствия нацистской экономической диверсии. Несмотря на все старания гитлеровцев, специалистам Банка Англии удалось обнаружить подделку (свою роль в этом сыграла и информация, полученная от членов движения Сопротивления). Столкнувшись с огромными размерами фальсификации, британское правительство оказалось в трудном положении: с одной стороны, ситуация требовала немедленного изъятия из обращения фальшивых билетов, однако с другой стороны, эти действия создали бы наихудший прецедент, который сильно повредил бы репутации английского фунта и вызвал бы панику на международных рынках, прежде всего американском, обслуживавших огромный, день ото дня возрастающий внешний долг воюющей Великобритании. Результатом мог бы стать полный крах британской экономики. Другой выход состоял в том, чтобы сделать вид, что британское правительство не в курсе событий, отдать распоряжение Банку Англии принимать фальшивые билеты наравне с подлинными и позволить им свободно обращаться на международных рынках. Подобное решение давало возможность сохранить престиж британской экономики. Война уже шла к концу, и в любом случае германские агенты не успели бы наводнить рынки поддельными фунтами до такой степени, чтобы это вызвало серьезный кризис. Поэтому британское правительство остановилось на втором варианте. Премьер Уинстон Черчилль распорядился держать всю историю в строжайшей тайне, и таким образом фальшивые фунты стерлингов циркулировали во всем мире наряду с настоящими не только в годы войны, но и много лет спустя после. 5-фунтовые банкноты старого образца – как подлинные, так и фальшивые, – Банк Англии изъял из обращения в первые послевоенные годы, однако 10-фунтовые банкноты обращались вплоть до 1960-х годов, 20-фунтовые – до 1970 года, а 50-фунтовые – до 1980 года. Впрочем, среди последних двух номиналов фальшивые купюры встречались гораздо реже.