Текст книги "Святитель Николай Чудотворец"

Святой Николай извлекает патриарха из глубины морской

В царствование императора Леонтия жил в Константинополе весьма благочестивый муж, по имени Феофан, отличавшийся странноприимством и нищелюбием. Однажды он во сне увидел святителя Николая, который сказал ему, чтобы он велел написать три иконы: Спасителя, Богоматери и чудотворца Николая – и, когда они будут готовы, показал бы патриарху. Исполняя приказание Божия угодника, Феофан немедленно заказал знаменитому в то время иконописцу Аггею написать эти образа и, когда от него получил их, пригласил к себе патриарха с его собором почтить их молебными похвалами. Войдя в комнату, где стояли иконы и, прежде всего, обратившись к образу Спасителя, патриарх сказал: «Слава Тебе, Боже наш, Спаситель, создавший всю тварь!» Потом, посмотрев на икону Божией Матери, прибавил: «Хорошо написал живописец и сей образ Пречистой Богоматери, родившей нам Человеколюбца Бога!» Наконец, увидев образ святого Николая, он сказал с неудовольствием: «Зачем здесь это изображение Николая, епископа Мирликийского? Он был смердович (низкого рода), и изображению его неприлично стоять с этими двумя иконами». Патриарх приказал, к неудовольствию хозяина, вынести вон из комнаты образ святителя Николая, запретил живописцу писать такие его иконы и, совершив молебное пение Спасителю и Божией Матери, сел за обеденный стол вместе с клиром. Во время угощения Феофан заметил, что вино почти все вышло и, так как было уже поздно и негде было достать его, пошел в отдаленную комнату, где стоял образ святителя Николая, вынесенный из приемной по воле патриарха, и стал усердно молиться пред ним, чтобы угодник Божий умножил теперь запас вина в его доме. Окончив молитву, Феофан вышел из этой комнаты и нашел сосуды, в которых пред тем уже не было вина, чудодейственно наполненными новым, лучшим вином, которое и патриарху показалось чрезвычайно вкусным.

На другой день патриарх был позван на близлежащий остров Гердалу – прочесть Евангелие над дочерью одного вельможи, одержимой злым духом. На возвратном пути его застигла сильная буря: волны ежеминутно грозили поглотить корабль – и одна из них, перекинувшись через корабль, увлекла с собой патриарха в морскую пучину. Утопая, он вспомнил свой недавний грех против угодника Божия и воскликнул: «Согрешил я пред тобой, святитель Николай! Прости меня и избавь от этой глубины и напрасной смерти…»

В то же мгновение явился близ него святой Николай, идя по морю, как по суше, и, взяв его за руку, сказал: «Смердовича ли призываешь, на образ которого не хотел и смотреть?» – «Согрешил я, – сказал патриарх, – избавь меня, великий святитель Христов, от напрасной смерти, и я прославлю тебя, Божия угодника, скорого в бедах помощника».

«Не бойся, брат, – ответил ему святой Николай, – ныне от потопления морского избавляет тебя Господь Бог наш мной, рабом Своим. Садись в судно, возвратись домой и паси хорошо стадо Христово». И патриарх вдруг очутился на судне на месте своем. Удивленные его внезапным появлением спутники спросили его: «Как, господин, из морской глубины возвратился ты в судно?» Пришедший в себя патриарх рассказал им о своем чудесном избавителе, и все прославили Бога и угодника Его святого Николая. Вернувшись домой, патриарх призвал Феофана, выпросил у него честную икону Чудотворца и, освятив, поставил ее в Софийском храме. Вскоре после того он построил монастырь и церковь в честь святого Николая и перенес в него чудотворную его икону.

Святитель Николай избавляет от потопления мужа, по имени Димитрий, одного благочестивого константинопольца и черноризца Николая

Один благочестивый человек по имени Димитрий, живший в Константинополе, имел обыкновение отправляться на богомолье в церковь святого Николая, находившуюся в городе Анфирит, на расстоянии десяти стадий (чуть меньше двух километров) от Константинополя. Однажды, когда он ехал туда ночью с несколькими товарищами, имея при себе свечи, масло, фимиам и прочее нужное для праздничного богослужения, поднялась сильная буря, которая опрокинула их судно. Выбившись из сил и увлеченный пучиной до самого дна морского, Димитрий беспрестанно взывал: «Святой Николай, помоги мне!»

Скорый помощник предстал ему, взял его за руку, исторгнул из глубины и перенес домой в одну запертую комнату. Димитрий, не сознавая чуда и почитая себя все еще на дне морском, громко кричал: «Святой Николай, помоги мне!» Домашние и соседи его были пробуждены этим необыкновенным криком и, думая, что в комнату забрался вор, вошли в нее с огнем. Они чрезвычайно удивились, найдя в запертой комнате Димитрия – всего мокрого: с головы, бороды и одежды его стекала морская вода… Лишь придя в полное сознание, Димитрий рассказал им, что случилось с ним на море, и кого призывал он, погружаясь в море. Все поняли, что его спас святой Николай, и возблагодарили скорого в бедах помощника.

Подобным же образом святитель Николай спас другого константинопольца, верного Гос поду Иисусу и с любовью почитавшего память Христова угодника. Этот муж, собравшись по делам в другую страну, пошел в церковь святого чудотворца, там помолился ему и, испросив у него благословения, отправился в путь. В девятый час ночи повеял ветер, и мореходы стали ставить паруса. Проснувшись от шума и говора, этот муж встал и пошел по судну, но в темноте, споткнувшись, упал в море. Темной ночью, при сильном ветре, нельзя было оказать ему немедленной помощи. Не ожидая спасения от людей и погружаясь в глубину морскую, муж стал взывать к великому чудотворцу: «Святой Николай, помоги мне!» И вдруг оказался среди комнаты, продолжая считать себя в пучине морской. Только когда пришли соседи и разъяснили ему, где он находится, утопавший понял, что он спасен святым Николаем, и возблагодарил своего избавителя.

Престарелый отшельник Симеон, проводивший жизнь свою в посте, уединении и молитве и прославившийся даром чудотворений, имел у себя инока, именем Николая, которого однажды он отправил в дальнюю Катавальскую страну. Путь лежал по морю. Днем была хорошая погода, и путники весело плыли по тихому и светлому морю. Ночью же, удалившись от берега, они сбились с настоящего пути. К их несчастью поднялась сильная буря. Море разбушевалось, и волны то поднимая, то низвергая лодку, умчали ее в открытое море: весла у гребцов выпали из рук, парус был изорван. Отчаявшись в своем спасении, гребцы пали от страха на дно лодки и с крепким воплем молились заступнику мореплавателей: «Святой Николай! Помоги нам и спаси нас от беды». Инок Николай приподнял голову, чтобы взглянуть на море, и увидел близ судна святителя Николая, в белых ризах, шедшего по морю, словно посуху. «Встань, брат! – сказал он ему, – и не поддавайся дремоте». Потом, вошедши на судно, он прибавил: «Иди на порученное тебе дело с радостью – отселе с тобой я, которого ты призываешь с верой. Ныне мир тебе и благословение». Вскоре буря утихла: гребцы, ободренные словами великого Угодника, снова принялись за весла и с помощью его молитв то расстояние, которое обыкновенно проходили в две недели, судно переплыло в один час. Радостные пловцы прославили Бога и угодника Божия Николая, говоря: «Дивен Бог во святых Своих, Бог Израилев».

Святитель Николай чудесно возвращает проданный ковер

В Константинополе жил один ремесленник по имени Николай, который особенно чтил святого Николая Чудотворца и ежегодно праздновал день его памяти. Так достиг он глубокой старости и, будучи не в силах работать, впал в нищету. Приближался Николин день – и старик стал думать, как отпраздновать этот день, но ничего не мог придумать. Накануне праздника он сказал жене: «Вот, жена, приближается праздник возлюбленного заступника нашего, святителя Николая, а нам нечем и отпраздновать этого великого дня». – «Знаешь, господин мой, – отвечала благочестивая жена, – нам недолго уже остается жить на свете, детей у нас нет; нам не для кого беречь наследство: так продадим последнее для угождения Богу и великому Чудотворцу. Вот, у нас остался ковер: пойди, продай его и купи все нужное для завтрашнего праздника». Старик послушался жены, взял ковер и пошел продавать его. На дороге, когда он проходил площадь, где стоял столб Константина Великого, и уже миновал монастырь святого Платона, ему встретился боголепный старец и спросил его: «Куда идешь, любезный друг?» – «Иду на торг продавать ковер», – отвечал старый ремесленник. «Хорошо, друг, – отвечал старец, – но скажи мне, сколько ты просишь за свой ковер? Я хотел бы купить его». – «За него вначале заплачено восемь золотых монет; а теперь я возьму, что только дашь». – «Возьмешь ли шесть золотых?» – «С радостью возьму», – ответил ремесленник. Старец немедленно дал ему шесть золотых, взял ковер и ушел. Бывшие на торгу люди окружили старца-ремесленника и спрашивали его: «Что это ты разговариваешь сам с собою? Не видится ли тебе что-нибудь?» Они видели и слышали только его одного, а не видали святителя и не слышали слов его.

Между тем, святой Николай явился жене старика и, возвратив ей ковер, сказал: «Муж твой – мой давнишний друг; сегодня он попался мне на торгу и просил занести тебе этот ковер». С этими словами святитель скрылся, оставив старуху в огорчении и досаде на мужа за то, что он пожалел продать ковер.

Довольный продажей ковра ремесленник купил все нужное для праздника и возвратился домой с полными руками. Но жена осыпала его упреками: «Я не хочу жить с тобою: ты обманул святого Николая. Лучше бы тебе не обещаться, чем нарушить данное обещание. Вот твой ковер, а меня ты не увидишь более, потому что нынешним обманом ты запятнал всю прежнюю честную жизнь свою».

Ремесленник изумился, слыша упреки жены и видя опять дома проданный ковер. Он спросил жену, откуда у ней взялся ковер? Та рассказала, что после его ухода приходил очень почтенный старец, отдал ей ковер и поспешно удалился. Выслушав этот рассказал, ремесленник догадался, кто был купившим его ковер, и в полноте сердечной радости воскликнул: «Слава Тебе, Христе Боже, творящему чудеса дивным угодником Твоим святым Николаем!» Потом он рассказал жене, как Божий угодник в образе почтенного старца встретил его на дороге и купил у него ковер, а в заключение показал ей и принесенные им съестные припасы и вино, просфоры и свечи для праздника. Тогда супруги единогласно прославили Бога и Его угодника, великого чудотворца. Немедленно поспешили они в церковь святого Николая и рассказали всем, туда собравшимся для богослужения, какую чудесную помощь они получили от скорого помощника бедным. Все слушатели также прославили Бога и святого Николая. Когда донесли об этом чуде патриарху, то он приказал кормить до конца жизни старого ремесленника с женой из доходов Софийского собора.

Заступничество за невинно осужденного

В Константинополе проживал богатый и славный муж Епифаний, сановник царя Константина. Имея много прислуги, он захотел купить еще одного раба. 3 декабря, взяв много золота, он поехал верхом на торг, где русские купцы продавали невольников. Там, однако же, он не успел купить раба и, вернувшись домой, положил взятое золото в одном месте и забыл об этом. На другой день, по наущению духа злобы, он стал требовать золото у прислуживавшего ему отрока, которому, казалось ему, он отдал золото накануне. Отрок ответил, что не получал никакого золота. Епифаний, раздраженный его отказом, стал укорять его во лжи, а потом, не веря клятвам его, приказал бить его немилостиво и заключить отягощенного цепями в одной из комнат дома, говоря: «Подумаю о нем, когда придет праздник святого Николая».

Избитый закованный и запертый слуга стал слезно молиться Богу, чтобы Он избавил его от напасти. Приложив слезы к слезам и молитвы к молитвам, он обратился и ко святому Николаю со следующей просьбой: «Отче честный, святой Николае, избави меня от этой беды. Ты знаешь, не виноват я в том, что говорят на меня. Завтра твой праздник, а я сижу в беде великой…» На молитве его застала ночь, и он с печалью уснул. Во сне явился ему всегда скорый на помощь призывающим его с верой святитель Николай.

«Не тужи, – сказал он ему, – избавляет тебя Христос мной, рабом Своим». И тотчас железные узы спали с ног заключенного и он, проснувшись, восхвалил Бога и святого Николая. В ту же ночь святой Николай явился и господину его во сне и грозно сказал ему: «Зачем ты несправедливо обвиняешь раба своего, Епифаний! Ты сам виноват: сам спрятал золото, а мучишь верного своего слугу. Впрочем, так как ты поступил так не по влечению своего сердца, а по наущению врага, то я и явился тебе, чтобы не иссякла твоя любовь к Богу. Встань и выпусти невинного своего слугу. Если же не сделаешь этого, то сам попадешь в беду великую». И, указывая пальцем на то место, где было положено им самим золото, прибавил: «Возьми свое золото, слугу же отпусти!»

Проснувшись, сановник тотчас отыскал свое золото на указанном ему месте, возблагодарил Господа Человеколюбца, возблагодарил и святителя Николая. Затем пошел к заключенному слуге, смиренно попросил у него прощения за учиненный грех, вывел его из затвора и велел дать ему все нужное; сам же остальную часть ночи до самой утрени провел в молитве.

Услышав благовест к утрени, Епифаний, взяв золото и слугу, пошел в церковь святителя Николая, где после утрени рассказал всем богомольцам, что случилось с ним и какую милость Бог явил ему посредством Своего угодника. Затем он обратился к слуге: «Чадо, не я, грешный, а Бог, Творец неба и земли, и угодник Его Николай освобождают тебя от работы. Прости и меня, по неведению сделавшего неправду пред тобою». При этом Епифаний злополучное золото разделил на три части, из которых одну отдал церкви святителя Николая, другую тут же раздал нищим, а третью вручил освобожденному рабу со словами: «Возьми это золото, чадо, чтобы с этого дня не служил ты никому, кроме святого Николая. Я же отечески позабочусь о твоих телесных потребностях». И все радостно встретили праздник святителя Николая.

Исцеление расслабленного юноши

Один юноша, по имени Николай, был одержим сильным демонским мучением: огонь великий жег его внутренности, так что все члены его тела высохли, само тело расслабело, и страдалец не мог ни ходить, ни стоять, ни протянуться, а только сгорбившись ползал. Сначала он лечился у врачей, но потратил все имущество и впал в крайнюю нищету. В день праздника святителя Николая, больной юноша увидел людей, которые со свечами шли к обедне в церковь святителя Николая. По примеру их и он, при всей своей бедности, купил свечу и пополз к церкви святителя Николая. Когда он полз, ему явился скорый в бедах помощник – святитель Николай и спросил, кто он, откуда и куда идет, что за беда с ним случилась, и чего ему нужно? Страдалец, усталый от пути и одержимый страхом, сидя рассказал ему всю беду свою. «Если хочешь быть здоров, – сказал ему явившийся старец, – то иди вслед за мною». Приведя его к своей церкви, святитель стал невидим.

Больной, не видя пред собой вожатого, зажег свечу свою, вполз в церковь и, достигнув образа святителя, узнал в нем лицо старца, проводившего его в церковь. Тогда он воскликнул, обращаясь к святителю: «Святой Николай! Ты сказал мне дорогой – хочешь ли быть здоров, ступай за мной – и сам привел меня сюда. Помилуй же меня и исцели. Ты должен мне – отдай же мне свой долг!» Долго молился расслабленный. Наконец убедительно стал просить окружающих, чтобы они приподняли его и дали приложиться к чудотворной иконе. Когда желание его было исполнено, он крепко обнял образ обеими руками и поцеловал его со словами: «Теплый заступник, помилуй меня!» И вот, скорченные члены его тела стали разгибаться, он выпрямился, своими руками трижды осенил крестным знамением все свое тело и помазал маслом из лампады святого. Исцелившись от демонского мучения, он, совсем здоровый, снова обнял честный образ своего скорого помощника и снова поцеловал его. Все свидетели прославили Бога и Его угодника святого Николая.

Возвращение зрения сербскому царевичу Стефану

Илутин, четвертый сербский царь после Симеона Великого, основателя сербского государства, имел сына, царевича Стефана, который уже в юности своей отличался страхом Божиим, кротостью, смирением, приветливостью и состраданием к страждущим. Враг рода человеческого, всегда ненавидящий добродетельных людей, умыслил погубить царевича. Для этого он возбудил сильную злобу на царевича в сердце его мачехи, которая наклеветала на сына отцу, уверяя царя Илутина, что Стефан хочет лишить его жизни и престола. Своими злыми наветами она достигла того, что слабохарактерный Илутин, любивший прежде своего сына со всей нежностью родительского сердца, теперь страшно возненавидел его. Царевич знал о коварных происках своей мачехи. Многие вельможи уговаривали его бежать, вызываясь даже склонить на его сторону войско, чтобы оружием оградить свою безопасность. Однако добродетельный царевич с негодованием отверг преступные советы и, возложив свою надежду на Бога, искал помощи в молитве к Заступнику всех несчастных и невинных. Зависть дьявола восторжествовала. Злая мачеха склонила несчастного отца на страшное злодеяние, – ослепление ни в чем не повинного сына, что и было исполнено близ церкви святого Николая Чудотворца.

Долго лежал Стефан, страдая от тяжелой муки, но наконец впал в забытье, и тогда пред ним предстал святитель Николай, который, держа в руке исторгнутые мучителями очи Стефана, сказал ему: «Не бойся, Стефан, очи твои в руке моей!» Проснувшись, Стефан почувствовал, что боль его глаз значительно уменьшилась.

Жестокосердый отец не ограничился ослеплением невинного сына: по совету коварной супруги, он отправил царевича с его детьми к тестю своему, восточному императору Андронику Палеологу, прося содержать его под строгим надзором. В Константинополе Стефан был заключен в монастырь Пантократора (Вседержителя). Там кроткий и богобоязненный царевич не только снискал расположение иноков, но даже сам император, слыша о его подвижнической и добродетельной жизни, проникся уважением к нему, часто посещал его для беседы с ним и советовался о делах государства. Вдали от своей родины царевич не переставал заботиться о процветании Православия и, пользуясь расположением императора, склонил его к искоренению ересей в его православном государстве.

Пять лет провел царевич в тихом монашеском уединении. На шестой год, в день памяти святого Николая, он вместе с прочими иноками пришел в церковь к заутрене и, слушая описание жизни и чудес великого святителя, задремал и увидел во сне святого Николая. Святитель спросил его: «Помнишь ли ты, что я за пять лет пред этим говорил тебе?» Когда Стефан сказал, что он уже забыл, тогда Чудотворец сказал ему: «Тогда я говорил, что очи твои в руке моей. Теперь же я послан, чтобы возвратить их тебе». С этими словами святитель благословил Стефана, прикоснулся рукой к померкшим очам его и сказал: «Господь наш Иисус Христос, исцеливший слепорожденного, возвращает тебе зрение!» Когда царевич пришел в себя, то, открыв глаза и видя все окружающие предметы, долго не мог прийти в себя от изумления и радости и первым делом возблагодарил Господа за неизреченное Его милосердие. Однако, боясь злоумышлений мачехи, он никому не сказал о чудесном своем исцелении и продолжал носить повязку на глазах.

Между тем, императору Андронику Палеологу в войне с врагами понадобилась помощь, и он послал за ней к своему зятю Илутину, королю сербскому. В числе посланных находился и настоятель той обители, в которой жил ослепленный царевич. Услышав от него о чудных добродетелях своего сына, с которым он так жестоко поступил, и терзаемый угрызениями совести, отец возвратил к себе невинно пострадавшего сына. Престарелый отец, обливая Стефана слезами раскаяния, смиренно просил у него прощения в своей несправедливости. Незлобивый царевич плакал от радости и, утешая отца-старика, говорил: «Ты ни в чем не виноват предо мной, государь и родитель мой! Господь чрез тебя восхотел наказать меня за грехи мои. Отеческий Его Промысел каждому из нас назначил свой путь: тебе спасать душу свою неусыпным попечением о вверенной тебе державе, а мне искупать грехи моей жизни терпением в слепоте и страданиях. Итак, да будет благословенно Его святое имя!»

Примирившись с сыном и своей совестью, Илутин скоро скончался. Наследником престола после него остался царевич Стефан, который, предав земле тело родителя, снял с глаз повязку и, ко всеобщему удивлению и радости целой Сербии, всех известил о чудесном возвращении ему зрения.

Царствование Стефана было ознаменовано правосудием и милостью, счастливыми войнами и утверждением Православия. Младший брат его Константин задумал отнять отцовский престол у своего брата и пошел на него войной, предлагая ему добровольно отказаться от престола. Стефан сначала долго от-говаривал Константина от кровопролития и гибельной для обеих сторон войны, предлагая ему быть первым своим советником. Но последний отказался, и между ними произошла кровопролитная битва, в которой Константин был умерщвлен, а его войско побеждено и перешло на сторону Стефана. Таким же образом, твердо уповая на помощь Господа, отразил он несметные полчища болгар, грозивших Сербии гибелью и опустошением.

Наконец наступило время кончины благоверного царя. Ночью явился ему святитель Николай и с радостным взором сказал: «Стефан! Приготовься к исходу из сей жизни». Встав с постели, Стефан со слезами радости благодарил милосердного Господа за это предвозвещение. Но мирная радость праведника была возмущена горестным известием о бунте, который воздвиг против него сын его, по имени также Стефан, и не менее печальной смертью его. Напрасно добродетельный родитель увещевал нечестивого сына оставить преступный замысел, обещаясь разделить с ним царскую власть: изверг-сын с многочисленным войском иноплеменников напал на отца, свергнул его с престола и сослал в заточение в город Звячин, где вскоре Стефан был удавлен по злодейскому повелению сына.

По прошествии семи лет нетленные мощи царя-мученика сделались неисчерпаемым источником чудотворений: слепые и хромые, недужные и расслабленные, прибегая с верой ко гробу Стефана, получали исцеление и благодарили Бога, дивно прославляющего угодников Своих.

Много и других чудес сотворил на Востоке заступник всех несчастных, великий чудотворец, святитель Николай. По словам церковной песни, «никтоже может я исчести, аще бы и многи языки имел, и глаголати восхотел» (Акафист святителю Николаю Чудотворцу, кондак 4-й).

Насколько была распространена слава чудес святителя Николая уже в IX веке, об этом находим свидетельство у Иоанна, диакона Неаполитанского (написавшего житие святителя Николая около 860 года по руководству сочинений патриарха Мефодия). «На земном шаре, – говорит он, – нет места так отдаленного, такого глухого, нет уединения или пустыни, где не прославляли бы слова и чудеса благочестивейшего владыки Николая-исповедни ка. Свидетели тому не только все области греков, откуда он происходил, но и все Восточное царство. Свидетели также и различные племена варваров, говорящие различными языками и населяющие почти всю Африку, которые ему показывают послушание благочестивой набожности. А жители Италии, хотя и в наше время начали благочестиво и торжественно прославлять его дела, тем не менее охотно научились постоянно радоваться его чудесам; с Божьей помощью усердствуют строить и посвящать в честь его многие церкви и имеют его здесь покровителем и молитвенником, а в будущности – ходатаем перед Самим Создателем мира».