Текст книги "Небытие. Бессмертные"

– Р-капсулы ограничены рамками Станции. Это одни из сложнейших агрегатов в её активе. Уступающих разве только колоннам клеточного биосинтеза, молекулярному репликатору и, может быть, главному реактору.

– Хорошо, хорошо. Но так, чтобы знать. С помощью Р-капсулы мы можем вернуть к жизни разумного в любом случае?

– Если на момент помещения его в ложемент будет сохранено хотя бы 1 % живых клеток.

– … уф! Я поискал глазами, куда бы присесть, – нет, с темой, что у нас теперь есть дом, набитый всевозможной полезной аппаратурой, я уже свыкся. Другая мысль заставила меня внутренне ликовать. Теперь я не Целитель-одиночка, у меня есть своя больница. И какая! Не говоря уже о том, что о таком ассистенте, как Инфа можно было только мечтать…

– Мой альв, время идёт, – Богиня, до этого внимательно и молча слушающая наш с шаранг диалог, вернула меня с небес на землю.

– Да, да, Ло, Инфа. Слушайте мой план. Тебе, космодесантник, поручается контроль за состоянием орчанки. Чую я, что как только мы полезем в её Средоточие, организму Ведьмы это не понравится. Ты, Королева, со мной. Будем погружаться сначала на первый горизонт, потом на второй, потом… посмотрим.

– Но… – попыталась возразить шаранг.

– Никаких «но», пока ты нужна нам здесь. Успеешь ещё прогуляться в Астрал. Твоё обучение, Конструктор, один из перспективных пунктов в моих планах. Ведь Лоос не откажется быть твоим учителем, правда, моя альва?

– Безусловно, Эс!

– Тогда вперёд, Королева! Моя задница уже зудит от ожидания новых приключений…

Глава третья

Погружение на первый горизонт вышло обыденным. Воспользовались способом Лоос, менее зрелищным, но, в то же время, гораздо более медленным. Серые зыбкие тени отрисовывали вокруг нас обстановку биолаборатории. Непривычно было видеть геометрически чёткие линии, то тут, то там встающие на пути и не препятствующие нашему перемещению по горизонту. Глаз зацепился за ещё одну деталь. Струны. Их не было. Куда бы я ни посмотрел, даже намёка на лазурный отблеск. Лишь яркое свечение в теле альвы. Её Средоточие весёлым маячком развеивало тоску Астрала.

На контурах ложемента Р-капсулы тело Гергудрун было почти неразличимо. И лишь жалкая тлеющая искорка на месте Средоточия. Я попытался рассмотреть в груди свой источник маны и тут же зажмурил глаза. Ух ты! Синью резануло так, что я почти физически почувствовал боль. Словно вспышка электрической дуги перед самым носом.

– Осторожнее, Эс. Разглядывать средоточие стоит только с уровня второго горизонта, иначе рискуешь временно ослепнуть! – голос Богини в астрале звучал несколько приглушённо.

– Значит, погружаемся во второй. Здесь, кроме бликов и серой хмари, ничего не увидим.

– Резонно, мой альв.

– А мы не провалимся сквозь пол Станции? И, кстати, по логике, мы должны были это уже сделать на первом горизонте. Он же искусственный, как и любые стены.

– Не знаю, Эс. Мёртвый дом очень странен. На всём его пространстве нет ни одной струны или свободного узла Средоточия… Рискну предположить, что материал, из которого изготовлены плиты, не пропускает ману. Но это… невозможно. По крайней мере, я этого до сих пор никогда не видела.

– Впервые, говоришь? Что ж, примем к сведению. По крайней мере это позволяет нам без особых трудностей перемещаться по горизонту. Посмотрим, что будет на втором. Давай! – я, помня наши путешествия по недрам Цитадели, крепко взял за руку Лоос. В прошлый раз Королева воспользовалась каким-то особенным средством передвижения.

Пространство вокруг нас медленно стало темнеть. Появились чёрные клубящиеся воронки пространства, при взгляде на которые начинало подташнивать. Но вопреки ожиданиям, ступни не потеряли твёрдой опоры. Лишь поверхность под ногами стала какой-то вязкоупругой. Но передвигаться это не мешало.

Я попытался дотронуться до основания ложемента, на котором, на втором горизонте, тело орчанки почти не угадывалось. Пальцы почти не встретили сопротивления, лишь лёгкое жжение в области запястья. А вот слабая искра на месте Средоточия выглядела здесь совершенно иначе. Больше всего это походило на… вязанье. Да, да! Кусок полотна, связанного из струн, спутанных, местами разорванных, с неравными или затянутыми петлями… при взгляде на этот медленно колыхающийся кусочек невольно возникло неприятное чувство нарушенной гармонии.

Я осторожно, инстинктивно смежив веки, посмотрел на своё Средоточие… И облегчённо открыл глаза. Яркое свечение струн было довольно терпимым. Рисунок петель строгим и… несколько другим. Он складывался в пересекающие друг друга три концентрические окружности, симметричные одному центру. Все петли были без разрывов, ровные и мерцали одинаково. Хм, значит так выглядит «здоровое» средоточие. А как у Лоос?

– Повернись ко мне лицом, моя альва. Хочу рассмотреть твоё средоточие…

– Что ты задумал, Эс? – мне показалась мелькнувшая в голосе Ло тревога.

– Ничего безумного, моя альва. Всего лишь хочу сравнить, – и точно. Рисунок Средоточия Королевы был совершенно другим. Это тоже были петли и симметричные узелки. Но сложнее, гораздо сложнее. Фигура ткани была не плоской, а объёмной, в несколько слоёв. Идеальные ряды петель выстаивались в шестиугольник, чем-то смутно напоминавший звезду Давида. Синие и голубые полоски чередовались от периферии к центру, создавая ощущение ритмичной пульсации. Да тут, чтобы разобраться только в числе и порядке петель, уйму времени убить надо!

Я знал, о чём говорил. Когда-то считавшееся мной совершенно бесполезным, детское увлечение вязанием, изученное просто на спор, в упрямом противостоянии с бабушкой, светлой Ириной Сергеевной, неожиданным подспорьем всплыло сейчас из памяти. Над Средоточием Лоос поработал настоящий мастер вязания! Снова переключился на своё плетение. Да, проще, заметно проще. Что же оно мне упорно напоминает? Ага! Амулет Трёх Сестёр. Хм, логично. Первые шаги в этом мире я как раз и начал с общения с этими прекрасными Богинями. Да и Магия Жизни всегда была в основе ключевых умений. Я присмотрелся повнимательнее. На одном из кругов по краю шла вязь колоскового рисунка, значительно более тёмного оттенка, чем другие нити. Я попытался взглянуть на Средоточие, немного рассеяв взгляд, и картина открылась совершенно с иной стороны. Всё полотно окружал волнообразный узор, едва видимых тонких струн, облекая три окружности волнообразным венчиком светлой голубой текстуры. Что же… стоп, Магия Разума и Магия Воды? Это что же получается. По рисунку Средоточия можно вычислить примерную маговооружённость конкретного индивидуума?

А чего тут удивляться? Это же очевидно. Код каждого умения индивидуален и, скорее всего, зашифрован в рисунке плетения Средоточия!

Так, а что у нас с рисунком Гергудрун? Так, два больших разрыва, будто даже разреза… Тэк-с… Рисунок проще моего, в один слой без всяких ажурных плетений. Блин, да это же ленивые жаккарды! Я их в первый же месяц научился вязать… Так, не будем торопиться, а по кромке что? Английская резинка! Ох, бабуля, знала бы ты…

– Ты чего так возбудился, Холиен? Твоё Средоточие увеличилось вдвое и светится, как сумасшедшее! – Лоос придвинулась вплотную.

– Мне кажется, моя альвы, я догадываюсь, как помочь Гергудрун. Видишь повреждения в рисунке её Средоточия? Я могу не только повторить этот рисунок, но и восстановить его! Но… нужен какой-то инструмент с тонким концом, как у спицы или крючка…

– Очнись, Эс! Струны – это не пряжа и не верёвки, это ткань маны! Ты собрался простыми спицами починить Средоточие? Здесь, в Астрале…

– А почему бы и нет, именно здесь, на втором горизонте Астрала, где пластичны материалы, где керамопластик из прочнейшего материала превратился в баблгам? Почему я не могу взять, например, любой металлический предмет и изменить его форму?

– Твоя наивность поражает, мой альв. Отчаяние часто порождает несбыточные мечты… – Лоос нежно взяла меня за руку.

– Нет! – я грубо вырвался, – надо пробовать, нельзя отступать!

– Ох, упрямый. Смотри! – в руке Богини появился изящный стальной стилет. Пальцы её засветились, окутываясь лазурным сиянием, от Средоточия Королевы потянулись тонкие струны маны, несколько мгновений – и контуры ножа потекли. Истлела, рассеявшись в дым, рукоятка, сталь клинка засияла золотистым светом и… рассыпалась сотней искр, оставив ладони альвы пустыми. – Ни один клинок не устоит против жадного дыхания Астрала…

Я сунулся в инвентарь. Ключи Матери и Сына? Артефактное оружие, не раз спасавшее меня в бою… Нет, я пока не годов им пожертвовать. Погодите-ка… Ящик с инструментами. Скальпель, игла, нить… Попробовать с иглой? Ведь эти инструменты тоже артефактные. Да ещё какие! Жалко будет, но не так… Да и ради Гудрун… Эх, где наша не пропадала?! Наша пропадала везде…

– Лоска, что там делать надо?

– Эээ, Эс. Представь, что тянешься к своему Средоточию, мысленно вытягиваешь струну и как будто наматываешь её на предмет, который хочешь изменить…

– Понял! – я зажал между указательным и большим левой руки пальцем иглу.

Минуты три пыхтел до молоточков в ушах. Злость нарастала вместе с безуспешными попытками, как вдруг руку окутало зеленоватое свечение, полыхнули руны предплечья. Случайно активировал умение «мёртвое – мёртвым, живое – живым»… И понеслось. Я почувствовал, как в груди стало нестерпимо горячо, к игле устремились сразу несколько струн, непроизвольно дёрнув плечом, я спровоцировал закручивание их вокруг артефакта.

Игла нагрелась, и я подушечками пальцев почувствовал податливость металла. Перевернул, почему-то боясь, что металл, как воск зальёт мои пальцы. Но нет, игла ярко засияла. Я представил, как она вытягивается, и на конце появляется небольшой крючок… Есть! На ладони лежал тонкий стальной крючочек с небольшой ручкой, внучатый племянник того самого, бабушкиного. Но маленький, зарраза! А если обратно? Минута – и артефакт снова стал иглой. Несмотря на царящий в Астрале холод, мне показалось, что я весь жарко пылаю. Только что я сотворил немыслимое. Изменил конфигурацию артефактного иномирного предмета! Это надо всесторонне обдумать.

Но сейчас не время останавливаться. Руку всё ещё окутывало зеленоватое сияние умения. Одно я твёрдо доказал. Метаморфоза артефакта обратима! Так чего тянуть?

Скальпель! Средоточие! Струны! Огонь в груди на этот раз просто разрывал. Может, это потому, что предмет крупнее? Так… ну-ка, если… оп-па! В руках я держал две спицы. Конфигурацию выбрал небольшую. Типа чулочных с крючочками на одном из концов. Поработают у меня и вспомогательными…

Лоос, молча наблюдавшая за моими манипуляциями, тяжело вздохнула:

– Удача любит тебя, мой альв. Я начинаю завидовать тебе…

– Но-но, Лоска! Упаси Рандом от зависти Богов! Я просто хороший ученик…

– Демиург с навыками Конструктора… – едва слышно прошептала Королева.

Я уже не слышал или не предал значения. Руки сами и потянулись к Средоточию орчанки. Аккуратно попытался поддеть крючком один из концов оборванной струны. Манонить неловко соскользнула. Чёрт! Ещё раз. И ещё… какая же ты скользкая, козявка… Тут я заметил, что зеленоватое свечение с левой кисти переползло на кончики пальцев и далее по спице устремилось к нити. Едва зелёная и лазурная струны соприкоснулись, вторая словно приклеилась к кончику крючка. Бинго! Почти не дыша, я стал набрасывать петли, стараясь максимально воспроизводить рисунок плетения. Интуитивно понял, что если на кончике зелёной нити свести две лазурные, то они склеятся. Спицы в ладонях раскалились так, что я скрипел зубами, но вязал и вязал дальше, чувствуя, что, если брошу, всё придётся начинать заново.

Что-то мелькнуло рядом и Лоос. Чей-то крик потонул в гулком и вязком мраке Астрала. Потом рядом появилось лицо альвы.

– Не останавливайся, Эс! Инфа делает всё, что может, но у тебя всего несколько минут… – словно сквозь сон услышал я. А в голове зудит почему-то дурацкая присказка из детства: «Петелька – крючочек, петелька – крючочек, петель…а-а-а!» Меня затрясло. Спицы раскалились так, что показалось прожгут кожу до кости…

Вот, всё… ещё одна и…всё-ё-ё! С трясущимися, как у эпилептика руками я отшагнул от тела орчанки. Полотно снова было единым целым, а свет Средоточия разгорался всё сильнее и сильнее.

– Уходим, Эс! – чьи-то сильные руки подхватили меня под мышки и буквально вытащили… непонятно куда. Какой яркий свет… я позорно теряю сознание. Эх, Лоска, не то, что коня на скаку… глупого квартерона из бездны Астрала… моя альва…

* * *

Кто-то с упорством садиста хлестал меня по щекам. Удары были размеренными и не столько болезненными, сколько довольно неожиданными. Я попытался разлепить веки и осмотреться, так как в ушах стояла ватная тишина. Надо мной нависало перекошенное лицо Инфы, что-то кричавшее мне в лицо. Рядом появилась растрёпанная голова Лоос.

Я потряс головой, с силой хлопнув себя ладонями по ушам, предварительно раскрыв рот в богатырском зевке. И тут же на мгновение голову прострелила резкая боль. Я заорал и… слава Рандому, слух вернулся.

– …банный урод, очнись! Остановка сердца! Гудрун умирает!!! – долетел до меня обрывок фразы уже хрипящей от крика шаранг.

Я растёр лицо ладонями.

– Сколько времени прошло с остановки? – постарался я спросить, как можно спокойнее, постепенно возвращаясь в действительность.

– Р-капсула заводит её уже в четвёртый раз… я не знаю, что делать. Переводить на искусственное дыхание и кровообращение?

– Не надо, у меня маны хватит на Возрождение. Помогите подняться, – странно, по телу разливалась чудовищная слабость. Лоос подставила мне плечо:

– Мой альв, держись. Мне кажется, что для восстановления Средоточия Ведьмы, ты использовал часть своих струн. Теоретически я предполагала, что так можно, но практически такого никто не делал… Даже Боги… – странно было слышать в голосе Королевы Тёмных растерянность и… благоговение, что ли…

– Ты что-то путаешь, Ло. Я лишь соединял разрывы, вплетая нити её собственного Средоточия… ладно, не время, – я услышал механический звуковой сигнал со стороны Р-капсулы.

– Вот, Эс. Снова фибрилляция желудочков и начинающийся отёк лёгких… – усталый голос шаранг озвучил непонятные мне пока показания приборов на капсуле.

– Да иду, уже иду… – в этот раз активация Рунной Карусели прошла с трудом. Мешала нарастающая головная боль. Я стоял у предварительно откинутой прозрачной крышки Р-капсулы. Кто её знает? Может, местные материалы способны экранировать магию… Не хотелось бы профукать заклинание впустую. Кладу руки прямо на грудь орчанки. Зелёное свечение стекает по левому предплечью и смешивается с потоками странных жидкостей внутри капсулы, без каких-либо проводов или трубок, питающих тело Ведьмы. На её животе, руках, бёдрах и шее начинают золотом разгораться контуры рунных татуировок. Мысленно возношу молитву Великому Рандому и активирую Возрождение… и зажмуриваю глаза. От яркого света, бьющего отовсюду, в голове словно бомба взрывается!

– …где я?.. Эскул?.. – я смотрел на лицо орчанки, тревожно морщившей лоб. Потрескавшиеся губы Гергудрун шевелились, тихо произнося слова.

– Я, Гудруша… Всё хорошо. Ты среди друзей, – я решил скастовать ещё раз Регенерацию и Очищение. Не нравилась мне эта слабость Ведьмы. После Возрождения она должна скакать, как кузнечик! А тут…

– Эй, квартерон! Не надо трогать мою грудь! Что за воспитание, Холиен? Едва увиделись и ты снова за своё! – улыбка обнажила клыки орчанки.

– Мы волновались за тебя, зелёная, – рядом встала Лоос, откинув упавшую на лоб прядь чёрных волос, – пришлось немного поссориться с Ковеном.

– И ты здесь, Тёмная? – оживилась Гергудрун. Чувствовалось, что с каждой минутой силы к ней возвращаются, – Ковен вправе был лишить меня силы, ведь я не убила Князя, да ещё и помогала Тёмной. Дроу не в чести в Цитадели, чтобы ты знала…

– Я уже поняла это, Ведьма. И больше не буду наивно просить освободить от проклятия мой народ. Я больше вообще ни о чём не буду просить Ковен. Точнее, мы не будем просить. Только требовать! Пока ты бока отлёживала, в мир пришла новая сила…

Гудрун пристально посмотрела на Богиню и медленно села на ложементе, категорически отвергнув помощь суетившейся около неё Инфы:

– Это он-то сила? – Гудрун, криво улыбнувшись, кивнула в мою сторону.

– Да, Ведьма. Эскул Ап Холиен, Бессмертный квартерон, твой ученик. Первый среди равных… и мой альв… – последние слова Тёмная Королева произнесла, тихо опустив глаза.

– Дождалась, значит… Ох и наплачешься ты с ней, Грандмастер, – Гудрун вдруг одним слитным движением выскочила из капсулы и приземлилась на пол, ловко спружинив ногами, – интересное жилище у вас, друзья, – она бросила короткий взгляд на улыбающуюся Инфу, во все глаза смотрящую на обнажённую и ничуть не смущающуюся орчанку, – и интересные помощницы у тебя, мастер Холиен! У меня в голове тысяча вопросов, Эскул, – Ведьма вдруг слегка наклонила голову, будто прислушиваясь к себе, поднесла ладони к груди, замерла и… расплылась в радостной улыбке, – как, кому… как тебе удалось, квартерон?!

– Случайно, Гудрун. Вот, не поверишь, просто полез разобраться с твоим средоточием и… повезло, наверное, – я пожал плечами. Подробности рассказывать было лень, устал жутко.

– Из второго горизонта, куда я его отвела, он вошёл в соприкосновение со Средоточием и связал разорванные нити, восстановив твой рисунок… там, где не хватало струн, он вплетал свои… – Ло не утерпела, выдав меня со всеми потрохами, – я думала, что это невозможно.

– Правда? Руками связал струны? – взгляд орчанки был напряжён, но она продолжала удивлённо улыбаться.

– Нет, мастресс, вот этим, – я протянул Ведьме свои спицы-крючки. Та посмотрела на них с суеверным ужасом.

– Спрячь, Холиен. И никому не показывай. Инструмент у Конструктора – одна из самых редких вещей в этом мире. У каждого он свой. Твой – созидающий. У Конструктора Ковена – разрушающий. Не дай Подгорный в Цитадели узнают о нём…

– Накажут? – теперь моя очередь была улыбаться.

– Это не шутки, Эскул… – орчанка шагнула вплотную ко мне, – ты станешь врагом Ковена…

– Опоздала, Гудрун… Ладно, давай, Лоос отведёт тебя в твою каюту. Накормит и расскажет подробности. А там уж ты сама решишь, оставаться с нами или идти своей дорогой.

– А ты? – Гергудрун положила мне руку на плечо.

– А мне надо спешить в посёлок Долины Справедливости. Сидеть и ждать, пока Верховная выяснит куда пропали её виндикты, по меньшей мере неконструктивно. Последую совету отца одного великого воителя из моего мира.

– Это какому? – Инфа не сдержала любопытства.

– Разделять и властвовать, шаранг. Разделять и властвовать! Пошли, поможешь мне собраться. Не будем подругам мешать сплетничать о великом квартероне из Варрагона… – ну вот, пошёл сыпать неуклюжими шутками. Верный признак смущения, – да, Ло, альвочка моя ненаглядная, найди одежду подруге. Не то дай ей волю она так и будет слоняться по Станции, одетая только в свои рунные партаки…

– Мастер Холиен, мастер Холиен, а… – Инфа по дороге к термодинамической лаборатории не уставала донимать меня вопросами о процессе восстановления Средоточия.

– Так! Космодесантница! Отставить донимать Первого! До утра осталось всего ничего, а мне ещё золото у Базилевса забрать надо и отдохнуть хоть часок, да манну восстановить, ведь почти до донышка расколдовался… Башка просто разваливается…

– Хорошо, хорошо, дядя Артём. Последний вопрос, можно?

– Что с тобой поделаешь? Валяй…

– А как звали того воителя…

– Какого? – я оторопело уставился на Инфу, занятый в мыслях планами на перспективу.

– Ну того, который «разделяй и властвуй»…

– Ааа… да, Саша Македонский… это его папаша, кажется Филей звали. А может, и врут люди. Ты это, голову себе всякой хернёй не забивай. К моему возвращению вместе с Лоос разберите весь процесс восстановления по полочкам. Чует моя за…эээ… душа, пригодится нам ещё это умение. А повторять процесс лучше всего с учётом всех допущенных ошибок!

* * *

– Ну что, господа фальшивомонетчики, как дела с наличностью? – мы с Инфой ввалились в термодинамическую лабораторию в самый разгар творческого спора между Редьяром и Базилевсом.

Голос моего деда был слышен ещё из коридора, перекрывая гул и свист стравливаемого охлаждающей системой воздуха. Открытая дверь шлюза объяснила отсутствие звукоизоляции.

– И чего это у вас всё нараспашку, а, мастера?

– Привет, Артём, – дед устало присел на какой-то ящик. Вася же, не отрываясь от прибора, похожего на перископ подводной лодки, пробубнил: «Все спешат… всем подавай всё и сразу… тут люди в поте лица не смыкая глаз вкалывают!»

– Чего это с ним? – спросил я деда, кивнув на Васю.

– Да достали его… Как на совете мы упомянули про физиологический доспех, так народ и повалил. Да все с претензией на эксклюзивность. Астра с Руной, те, вообще, эскизы притащили и описания на три страницы, будто мы с Васей кутюрье на выезде. Даже Сим вроде и по делу зашёл, во гляди! – дед показал мне левое предплечье, охваченное знакомым браслетом коммуникатора, – типа побеспокоился о нас, в первую очередь обеспечил связью. Намекнул жучара, мол, и вы не забудьте про мою броню. Артём, ну это же ни в какие ворота… у нас же не десять рук!

– Хе-хе, терпите, мастера, не поддавайтесь. Востребованность – это такой товар. Не мне тебя дед учить. Ежели что, разрешаю валить на Первого. Приказано, мол, обеспечить более важные заказы! Тем более что это так и есть. Мне утром в посёлок портироваться, надо бы золота, сколько получится взять…

– И что, даже не надавишь авторитетом, чтобы тебя бронёй в первую очередь обеспечили? – Базиль оторвался от перископа.

– А зачем? Чего спешить. Всему своё время. Я, если видишь, и без коммуникатора пока обхожусь.

– А Первый-то у нас, сама скромность, а? – дед подмигнул Базилевсу, – не переживай, Эскул, наклепали мы тебе шестьдесят тысяч золотых, вон, в углу мешки. Фирма! Правда, для скорости пришлось всё гномьей чеканки делать, извини. Зато всего шестьдесят с хвостиком килограмм. Твой инвентарь выдюжит. Следующую партию уже разнообразить будем, ну и состарить бы не мешало для конспирации. А эти все новёхонькие, так что трать аккуратно!

– Я со своими перемешаю, там с десяток тысяч ещё. Менее заметно будет.

– А что вы в перископе высматривали, мастер Базилевс? – любопытной шаранг золотая тема была скучна.

– О, девочка! Хочешь посмотреть? Рождение керамопластовой брони – настоящее чудо! – Вася вскочил и нетерпеливо повёл девушку к перископу, где они и застряли на добрых полчаса.

– Выглядишь измотанным, – вроде бы попенял мне дед.

– Дела целительские, – махнул я рукой, – попить есть чего?

– Попить или выпить? – оживился дед.

Я задумался на секунду:

– А и выпить не грех. Есть что отпраздновать…

– Да? И что?

– Вытащили орчанку из комы.

– Да ты что? Силён… И как вышло.

– Ло помогла. Работали из Астрала. Не поверишь, бабушкина наука по вязанию пригодилась. Оказывается, структура Средоточия – это рисунок вязи струн манопотоков, вопрос был только в инструменте, ну я на ходу и слепил, – я протянул деду свои спицы.

– Хм, знакомый метал, – Редьяр вертел в огромных ладонях новоиспечённый инструмент, – неужели свой артефактный медицинский инструмент не пожалел?

– Опасался, конечно, но я вначале на игле попробовал. Да и потеря не безвозвратная. Свойства второго горизонта позволяют придать любую форму!

– А вот это интересно… Надо будет потом пару экспериментов провести. Попросишь Лоос меня в эти горизонты сводить?

– Не вопрос, дед. Моя альва всё сделает в лучшем виде!

– Эх, Тёма. Прикипела к тебе Королева. Что ж ты делаешь, засранец? У тебя же Натиенн есть…

– Не ругайся, дед. С Ло у нас всё честно. Ни она, ни я ничего не скрываем. Думаю, со временем у неё это пройдёт. Новый мир и чувство благодарности и признательности к тому, кто подарил ей новую жизнь, вряд ли породит настоящее чувство… Хотя, ты прав, чувствую себя полным… Но пока держусь. Тем более что грех такую помощь отвергать. Надеюсь, она всё же встретит своего князя дроу или молодого бога…

– Мда… ты её не обижай, Тёма. Если бы ты видел со стороны, как она смотрит на тебя… какой там князь, какой дроу… эхе-хе…

– Ладно, дед. А можно мне тоже на синтез брони глянуть? Любопытно, же…

– Можно. Да, кстати, Базиль тут кое-что предложил. Мы для золотых монет фаберрариум тестировали. Ну, прибор, в котором происходит холодная формовка цельнометаллических предметов. Потрясающая вещь, скажу тебе. Даже школьник после прочтения инструкции справится. И вообще, предки здорово продвинулись в технологиях. Конечно, ремонт таких агрегатов даже Сим Ка не по плечу, но, чтобы сломать любой из них, нужно очень постараться или вовсе быть неандертальцем…

– Так что там Вася придумал?

– Вот какое дело. Пока наша Мата Хари, валькирия Рунгерд, наводит мосты и собирает оперативную информацию о других Бессмертных, не кинуть ли нам клич по всему цивилизованному Небытию, хотя бы на этом континенте. Чтобы все желающие вступить под знамёна Лиги как минимум знали, куда идти и где нас искать.

– Хм, резонно, я тоже об этом думал и уже решил, что начну с Торговой Гильдии. Заинтересованность в моих эликсирах у них нешуточная, оружие, которое вы с Базилем готовы поставлять, то же неплохой товар. Почему бы им заимообразно и не помочь с поиском Бессмертных?

– Во-от! Смекаешь… в одном направлении мыслим. А почему бы гильдейским, когда они найдут Странников, не передать им весточку-приглашение?

– Погоди, дед. Но возникает риск засветки местонахождения нашей Станции сторонним заинтересованным лицам. Тому же Ковену.

– Тю! Ну и что? Рано или поздно, кому надо, всё равно узнают. И про эту Станцию, и про другие… а вот страждущим Бессмертным найти нас надо помочь. И необязательно давать координаты Станции.

– Погоди, как ты себе это представляешь?

– Всё придумал Вася. Мы тут запасы разбирали и нашли немного алюминия в слитках. Не знаю, зачем он. Но приспособить его пока некуда. Наш Геракл ещё сказал: «Удивительно, этого металла в этом мире не увидят ещё много столетий, настоящая редкость!» Я тогда подумал, что алюминий легко узнаваем. Лёгкий, часто встречавшийся в нашем мире, почти ностальгический металл! О чём и сказал Базилевсу. А тот возьми и предложи делать из него небольшие таблички, на который наносить текст, например, на русском и английском. Здесь то эти языки точно никто, кроме Бессмертных, не знает. А в тексте, мол, так и так. Есть Лига, приглашаем присоединиться. Короче, пролетарии всех стран… и так далее. Ну а точку рандеву для начала назначить, скажем… на твоём подворье. Пусть Хейген с Гуггенхаймом привечают их. И нашей валькирии весточки шлют. Как-то так.

– Ну вы и… старики-разбойники! И ведь как всё просто… Алюминиевое приглашение. И ведь его можно смело передавать через Торговую Гильдию!

– Так я о чём и толкую! – дед расплылся в самодовольной и хитрой улыбке.

– И зачем дело встало? Если нужно моё разрешение, вперёд!

– Уже, мастер Холиен. Сотня табличек с текстом на великом могучем и шекспировской мове в отдельном мешочке рядом с золотом.

– Дед! Да вы…да вас. Дай я тебя обниму!

– Эх, Тёма! Квартерон ты мой непутёвый. Чтобы ты без нас делал? – крепкие руки гиганта стиснули моё тушку, едва не задушив.