Текст книги "Империя протестантов. Россия XVI – первой половины XIX в."

Андрей Резниченко
Империя протестантов. Россия XVI – первой половины XIX в

© Резниченко А.Я., текст, 2019

© Благотворительный фонд «Фонд поддержки христианской культуры, науки и образования», 2020

© ООО «Издательство «Эксмо», 2020

* * *

АНДРЕЙ РЕЗНИЧЕНКО – известный российский журналист, популяризатор науки, писатель, композитор и религиозный деятель. Лауреат премии Союза журналистов России «За профессиональное мастерство» (2010 г.), лауреат премии имени Сергея Петровича Капицы «За популяризацию науки и технологии» (2012 г.), лауреат международной премии «Энергия пера» ассоциации «Глобальная энергия» (2019 г.). Член Союза журналистов России и Русского географического общества. Создатель и руководитель редакции «Наука» информационного агентства ТАСС.

Предисловие

Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Достижения многих из них на российской земле позволили позиционировать нашу страну как лидера и навечно закрепить российские приоритеты в точных и естественных науках, географических открытиях, промышленных технологиях. Некоторые из этих имен навсегда вошли в историю Российской академии наук.

Здание Президиума Российской академии наук для пришедших в него впервые напоминает художественную галерею. Кругом портреты и скульптуры, каждый из изображенных – знаковая фигура для отечественной науки. Подписание соглашений и визиты важных гостей традиционно сопровождаются фотографией на фоне стены с двумя рядами одноформатных портретов, добавляющих к восприятию галереи элемент присутствия в храме науки. В торжественности момента многие стесняются полюбопытствовать об именах и причине строгого, почти канонического облика и расположения фигур, так не свойственных стилю разнообразно одухотворенного представления деятелей науки. Сотрудники президиума объясняют, что это парадные портреты первых президентов Российской императорской академии наук. Перечисление имен первого ряда напоминает о том, что Академия наук, образованная указом Петра I в 1724 году, создавалась сначала трудами европейских ученых, приглашенных в Россию из разных стран и нашедших здесь вторую родину.

Многие думают, что именно в эту эпоху началось проникновение европейского интеллекта в Россию, осознавшую, прежде всего благодаря гению Петра, необходимость реформации патриархальных укладов во всех измерениях жизни страны. В действительности это началось значительно раньше и в определенной степени связано с другой реформацией – XVI века, начатой проповедником Мартином Лютером в Германии. Значительная часть интеллектуальной элиты европейских стран поддержала распространение идей протестантизма, возникших на волне отрицания моральной деградации власти и монетизации веры в верхах католического духовенства. В условиях идеологического противостояния власти появилось значительное число высокообразованных людей, ставших персонами нон грата или ощутивших значительные ограничения в своей профессиональной деятельности.

С древних времен и до наших дней – это почва для интеллектуальной эмиграции, и не только по религиозным причинам. И российские монархи активно использовали это обстоятельство на благо своей державы начиная со второй половины XVI века. К сожалению, история Россия XX и XXI веков характеризуется периодическими волнами интеллектуальной эмиграции из страны. Борьба за интеллект, или, в современных терминах, за человеческий капитал, между разными странами и корпорациями будет только нарастать в ближайшие годы. Нам необходимо как можно скорее стать максимально бережными в отношении интеллектуального потенциала своей страны. И это, на мой взгляд, один из главных уроков, которому нас учит эта интересная книга.

Президент Российской академии наук, академик Александр Сергеев

От автора

О книге, что вы держите в руках, мне не раз говорили – она будет не ко времени. «Сегодня совсем другие ценности, не стоит ее печатать», – примерно такой совет давали мне некоторые коллеги. Я же считаю, что книжка слишком припозднилась.

В процессе работы с источниками слово «утрачено» встречалось мне чаще всего. Большевистская революция стала катастрофой для Российской империи, страшным катком подмяв под себя любые ростки инакомыслия. В эпоху Советского Союза погибли многие ценные исторические сведения о многовековом вкладе протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений. К концу 1930-х в стране были разогнаны евангельские союзы, закрыты молитвенные дома, угнаны в лагеря десятки тысяч христиан. Полностью была уничтожена Евангелическо-лютеранская церковь, пасторы казнены, общины раздавлены, храмы превращены в помойки. Погибло многое, но, слава Богу, далеко не всё. С распадом СССР началось возрождение протестантизма в России, и я глубоко убежден, что евангельские церкви с 1991 года переживают в стране чуть ли не лучший период за всю историю, ведя активную миссионерскую работу, развивая и укрепляя христианские общины. Тысячи новых церквей евангельского толка появились за прошедшую четверть века на постсоветском пространстве. Это особенно хорошо в связи с тем, что цивилизационная эпоха, в котором мы сегодня живем, сложилась во многом благодаря Реформации, начатой Мартином Лютером в XVI веке. Религиозно-социальные идеи протестантизма ключевым образом повлияли в мировом масштабе на все сферы человеческого общества – от политики, науки и искусства до свободы личности. Евангельские христиане появились в России сразу после того, как Реформация с огромной скоростью захватила западные страны. Прошли века, но в нашей стране о протестантизме все еще известно непозволительно мало, и зачастую евангелическое христианство представляется чем-то чуждым Отечеству. На самом деле вклад последователей Реформации в развитие страны недооценен.

Уверен, что для многих читателей будет открытием узнать о том, что русский театр фактически начался с актерской труппы, которую для постановки в 1672 году пьесы «Артаксерксово действо» собрал лютеранский пастор Иоганн Грегори. Или о том, что автор живописного шедевра «Последний день Помпеи» Карл Брюллов происходит из старинного гугенотского рода. Протестантами были один из величайших математиков всех времен Леонард Эйлер, герой Отечественной войны 1812 года Михаил Барклай де Толли, хранитель русского языка Владимир Даль и многие другие известные люди. Мой рассказ начинается с кратких исторических экскурсов по основным вехам распространения идей Реформации в тех странах, откуда в Россию затем пришли евангельские христиане, ибо контекст всегда важен. Главное – истории людей, строивших Российскую империю. Кто-то может сказать, что герои повествования не придавали такого значения своему вероисповеданию, какое приписываю им я. Но давайте посмотрим объективно: переход в православие сулил им большие выгоды, однако они сохранили верность идеям Реформации. Несмотря на декларируемую лояльность к неправославным христианам, государственный аппарат империи, опираясь на жесткие законы, старательно использовал репрессивные методы контроля и управления в отношении иноверцев. Как это было на практике? В качестве примера рассмотрим ситуацию в самой чувствительной и интимной сфере – семейных отношениях. Долгое время браки между православными и протестантами были, мягко говоря, неравноправными. Если протестант в силу обстоятельств уезжал на родину, православную жену и детей с ним не отпускали. Венчать такой брак можно было в обеих церквах, но без венчания в православной церкви его считали недействительным. Одним из излюбленных способов контроля за распространением неправославного христианского вероисповедания был жесткий государственный контроль за возведением кирх, получить разрешение на строительство которых, даже при объективной необходимости, было крайне сложно[1]1
  Известный дореволюционный историк Д.В. Цветаев в книге «Протестанты и протестантство в России до эпохи преобразований» (М., 1890) пишет: «Конечно, соответственно с юридическим положением у нас иноверия, строители кирок ни разу не получали заявления правительства, что протестанты имеют право на построение церквей; напротив, каждое правительственное решение на постройку кирки, сколько известно, принимало вид особой, временной и частной милости, отнюдь не обязанной для правительства ни в иных местах, ни в другое время, ни для иных лиц, а наблюдалось, чтобы эти церкви служили для удовлетворения религиозных нужд одних природных протестантов и ничем, ни своим видом, ни местонахождением, не приносили бы соблазна или вреда религиозному чувству православных».


[Закрыть]. Во многом ответом протестантов на подобные ущемления было разворачивание активной социальной и образовательной деятельности в империи. Многие выдающиеся европейские просветители, ученые, педагоги являлись сторонниками Реформации. С самого начала появления в России евангелических кирх при них, как правило, открывались школы, в итоге выросшие в сеть учебных заведений при протестантских приходах, по статусу своему приравненных к реальным училищам и гимназиям. В знаменитой гимназии пастора Глюка, созданной в Москве в 1705 году указом Петра Первого, обучались десятки детей разных сословий, в том числе известнейших российских фамилий – Голицыных, Бестужевых-Рюминых, Головиных.

Уважаемый читатель! Читая эту книгу, стоит помнить, что моя скромная литературная работа, охватывающая период российской истории с XVI по первую половину XIX века, не претендует на абсолютную объективность научного труда. История здесь дана не в мелких деталях, а крупными мазками, хронология соблюдается дискретно, а литературный язык не подходит для академического издания. Я рассказываю больше о людях, чем об эпохах, ибо историю делают личности. Увы, невозможно упомянуть всех, и да простит меня читатель за то, что о многих достойных я умолчал, не продлив повествование дальше первой половины XIX века. Обязуюсь сделать это в последующем.

Моя книга написана для тех, кому интересно не только прошлое, но и настоящее, поскольку позитивное влияние христианской Реформации на мир не прекратилось и сегодня.

Благодарность

Благодарю супругу Таню за постоянную поддержку при создании этой книги. Благодарю верных друзей – Константина Б., Владислава Б. и Александра К. за вдохновение, конструктивный анализ текста и помощь в его написании. Благодарю Бога за всё.

Автор. 2020 год

Глава I
Москва, 2017 год

Прохладным дождливым московским утром в последний октябрьский день от Моховой вверх по Знаменке, подняв зонты и укутавшись в плащи, спешили люди. Свернув на Староваганьковский, они проходили в распахнутые кованые ворота и, минуя храм Николая Чудотворца, через двор старинной усадьбы попадали в дом Пашкова. На втором этаже, в большом зале с видом на московский Кремль собралось в ранний час почти две сотни человек, – руководители и видные представители почти всех крупнейших российских протестантских конфессий, представители государственной и муниципальной власти, Русской православной церкви, исламских организаций, иностранные гости.

За неделю до этого российские СМИ начали массированную и как обычно безрезультатную атаку на Хэллоуин, отмечаемый как раз в последний день октября. В метрополитене то и дело встречались группы веселящейся молодежи в соответствующих празднику нарядах. Подавляющее большинство из них и представить себе не могло, что 31 октября 2017 года во всем мире отмечают совсем другую дату – 500 лет с момента начала Реформации, благие идеи которой преобразовали мировую цивилизацию. Пресса России, за редким исключением, об этом юбилее практически умолчала.

Для христиан, пришедших в дом Пашкова, служение Богу было смыслом жизни, а Реформация – одним из ключевых моментов в истории Церкви.

Когда в зале в сопровождении протестантских епископов появился первый заместитель главы Администрации Президента Российской Федерации Сергей Кириенко, все присутствующие встали, и оркестр с хором исполнили гимн России.

Открыл торжественное собрание глава Евангелическо-лютеранской церкви в России (ЕЛЦР) Дитрих Брауэр, самый молодой архиепископ в истории российского лютеранства[2]2
  Дитрих Борисович Брауэр – архиепископ ЕЛЦР. Родился 3 января 1983 года. С 2001 по 2005 год учился в Теологической семинарии ЕЛЦР, затем до 2010 года служил приходским пастором в Калининградском пробстве. 11 марта 2011 года Брауэра избрали епископом. В 2012 году он стал исполняющим обязанности главы ЕЛЦР. В 2014 году избран архиепископом Евангелическо-лютеранской церкви в России.


[Закрыть]. Приветствуя гостей, Брауэр напомнил о том, что лидер Реформации Мартин Лютер не желал создания отдельной христианской конфессии, но стремился преобразовать Церковь.

«Да, Реформация привела впоследствии к образованию новой деноминации, но она же научила нас критически вглядываться внутрь себя и принимать различия, признавать ошибки и примиряться во имя Христа», – сказал архиепископ.

Германия, XVI век. Началась ли Реформация 31 октября 1517 года?

Легенда гласит, что 31 октября 1517 года магистр свободных искусств и святого богословия, ординарный профессор и католический монах Мартин Лютер прибил к дверям церкви Всех Святых в Виттенберге (Германия) несколько бумажных листов с написанными им 95 Тезисами, которые венчал заголовок «Диспут о прояснении действенности индульгенций», а подпись выдавала автора[3]3
  С XI века 1 ноября Католическая церковь отмечает праздник Всех святых.


[Закрыть]. В церкви в тот момент находилось множество так называемых святых реликвий, выложенных рядами, публика хотела прикоснуться к ним 1 ноября, в католический праздник Всех святых, и получить отпущение грехов.

Прекрасную Виттенбергскую дворцовую церковь в позднем готическом стиле построили по распоряжению герцога Фридриха III Мудрого, курфюрста Саксонии. Герцог превратил храм в настоящую сокровищницу священных предметов, в нем хранились тысячи особо почитаемых католиками реликвий. Среди них встречались совсем экзотические, такие как ветка неопалимой купины, молоко Девы Марии, щепка от яслей Иисуса и другие. Подобные «святые» предметы являлись неотъемлемой частью религиозной жизни Средневековья, иногда это выглядело не просто абсурдно, но и оскорбительно[4]4
  Из Средних веков в нашу эпоху пришла легенда о том, что неким благочестивым людям удалось сохранить крайнюю плоть младенца Иисуса, после Его обрезания в Иерусалимском Храме, которое было совершено, согласно еврейской традиции, на восьмой день от рождения. Крайняя плоть (препуций, от латинского præputium или prepucium) веками считалась священной реликвией, в ее честь ежегодно в поселке Кальката (Италия) проводилось торжественное шествие, вплоть до 1983 года, когда было объявлено, что реликвия исчезла. В то же время исторически известно о нескольких подобных реликвиях-препуциях, хранившихся в разных местах и странах. Многие католические реликвии были во множественном числе. Историк первого крестового похода Гвибер Ножанский, к примеру, упоминает две головы Иоанна Крестителя, хранящиеся в разных местах.


[Закрыть].

Веками считалось неоспоримым, что именно с такого яркого события, как появление 95 Тезисов[5]5
  Мартин Лютер, прежде чем разослать свои знаменитые 95 Тезисов, составил для обсуждения в научных кругах 97 пунктов (тезисов), посвященных критике ряда догматов схоластического богословия. Об этом факте, в частности, пишет церковный историк Хусто Л. Гонсалес в своем знаменитом труде «История христианства. Том 2. От эпохи Реформации до нашего времени». К удивлению Лютера, никто за пределами Виттенбергского университета 97 Тезисами особо не заинтересовался и жаркой полемики они не вызвали.


[Закрыть] на дверях виттенбергской церкви, берет начало Реформация, впоследствии радикально изменившая не только религиозную, но и политическую карту мира. Ничто не мешает нам сегодня предположить, что прихожане церкви не удивились бы появлению Тезисов. Вывешивание публичных обращений на дверях храмов в ту эпоху было обычным явлением, а последующие диспуты собирали множество слушателей. Сегодня это сравнимо с публикацией поста в социальных сетях ВКонтакте или Facebook, в ходе обсуждения которого десятки и сотни людей оставляют свои комментарии.

Монах Мартин Лютер служил в виттенбергской церкви проповедником и прослыл у прихожан ярким оратором[6]6
  Б.Д. Порозовская. Мартин Лютер. Его жизнь и реформаторская деятельность. М.: Директ-Медиа, 2015; Martin Brecht. Martin Luther: His Road to Reformation, 1483–1521. Minneapolis: Fortress Press, 1985; Heiko A. Oberman. Luther, Man Between God and the Devil. New York: Image, 1992.


[Закрыть]. Тезисы стали его полемическим ответом на деятельность саксонского монаха, настоятеля доминиканского монастыря в Глогау Иоганна Тецеля, который распространял индульгенции самым беззастенчивым образом, навязывая их всем поголовно, при этом вымогая деньги и утверждая, что значение индульгенции превышает значение Крещения.

Но история Церкви не терпит мифов. Скорее всего, Лютер свои Тезисы к дверям церкви не прибивал, и образ великого религиозного реформатора, вешающего 31 октября программный документ, представляет собой всего лишь красивую, но обманчивую картинку, пусть и прочно закрепившуюся в истории, подобно другим ошибочным образам, налипшим за века и тысячелетия на различные церковные или даже библейские события[7]7
  Яркий пример такого мифа, «налипшего» на библейские события – история с плодом древа познания добра и зла, который Ева дала Адаму после уговоров змея. Эта история рассказывается в книге Бытие 3:1–7. В тексте плод вообще не ассоциируется с чем-то известным и понятным. «Истинно ли сказал Бог: “не ешьте ни от какого дерева в раю”? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел». Текст приведен по Русскому синодальному переводу (Протестантская редакция). Что представлял собой плод древа познания добра и зла – не известно. Но мифологический образ яблока прочно закрепился на страницах беллетристики и большого количества религиозных произведений.


[Закрыть].

Во второй половине XX века появились научные работы, в которых аргументированно доказывалось, что предание о прибитых Тезисах не имеет под собой никаких документальных оснований[8]8
  Лютер между реформой и Реформацией. Прибития тезисов не было (Luther zwischen Reform und Reformation. Der Thesenanschlag fand nicht statt). Мюнстер, 1968.


[Закрыть]. Сам Лютер неоднократно сообщал в своих сочинениях, что отправил Тезисы почтой местным епископам, в том числе архиепископу Майнцскому, для того чтобы они ознакомились с документом и выступили против индульгенций. Не получив ответа от высшего духовенства, Лютер был вынужден обнародовать документ для широкого обсуждения.

Откуда же появилась версия о прибитых к дверям листах?

В 1518 году к Лютеру присоединился Филипп Меланхтон, впоследствии ставший одним из его ближайших сподвижников и создателей евангелического, лютеранского богословия. Именно в его записях было упомянуто, что великий реформатор якобы вывесил свой программный документ в Виттенберге. Где Меланхтон взял эту информацию, точно не известно, но очевидно, что он не мог быть непосредственным свидетелем этого события. В то же время его авторитет сыграл свою роль, и на века в общественном сознании закрепился образ 95 Тезисов на дверях храма 31 октября 1517 года.

На самом деле для истории возникновения и развития протестантской Церкви не имеет никакого значения, вывешивались ли Тезисы на дверях храма 31 октября в Виттенберге. Главное то, что поздней осенью 1517 года католический монах Мартин Лютер, возмущенный выпуском юбилейной индульгенции, изданной папой Львом X, выступил со словами, с которых началась великая религиозная Реформация, коренным образом изменившая мир.

95 Тезисов – что это такое?

Что же представляют собой эти знаменитые Тезисы, выдвинувшие неизвестного немецкого монаха на арену всемирной истории? На самом деле ничего нового в них нет, все идеи, изложенные в Тезисах, высказывались многими богословами и до виттенбергского проповедника. Лютер пишет о том, что покаяние требует внутреннего перерождения верующего христианина и что всякий только лишь внешний акт примирения с Богом, в том числе денежная жертва, недействителен. Требуется духовное преобразование человека, а Папа Римский может лишь одно – смиренно просить Бога в молитве за души грешников. Лютер также пишет о том, что пожертвования в адрес бедных и нуждающихся важнее, чем покупка индульгенций, и что всякий истинно раскаявшийся христианин получает полное отпущение грехов без папских грамот, а только лишь благодатью Божьей. То есть фактически Лютер своими словами излагает учение одного из отцов Церкви святого Августина Блаженного о том, что жизнь христианина должна являть собой постоянный подвиг покаяния, стремление к самосовершенствованию во Христе и все должно сопровождаться реальными внешними благочестивыми, добрыми делами.

Интересно, что в Тезисах почти ничего не говорится об оправдании верой, а отпущение грехов Лютер ставит в зависимость от раскаяния. В адрес Папы Римского в Тезисах нет прямых обвинений, наоборот, возникает ощущение, что автор выгораживает Римского первосвященника. «Надо учить христиан, что если бы папа знал про вымогательства продавцов индульгенций, то лучше пожелал бы, чтобы церковь Святого Петра сгорела, чем строить ее из пота и крови своей паствы», – говорится в 50-м Тезисе. Удивительно, но современникам поступок монаха представился более важным, чем ему самому. Публичное появление Тезисов ошеломило людей, ведь обычно такие вопросы обсуждались в узких богословских кругах, а тут их вынесли на общественный суд, и интерес к теме поднялся до невиданных высот. Почти сразу появились немецкие переводы документа, за считанные недели он разошелся по всей Германии и вызвал жаркие обсуждения не только в монашеских кельях и княжеских дворцах, но и в домах бедняков и лавках купцов, то есть во всех слоях немецкого общества.

Позднее Лютер говорил, что сам был сильно удивлен и даже напуган поднявшимся шумом, ведь он совершенно не собирался бросать вызов Папе Римскому, которого в то время еще чистосердечно обожал.

Сторонники индульгенций сразу же выступили против Тезисов. Тецель подготовил собственные 106 антитезисов, в которых постарался перевести спор в очень опасную для Мартина Лютера и его сторонников плоскость обсуждения непогрешимости Папы Римского. Отрицание этого догмата могло привести мятежного монаха на костер. Несмотря на то, что Тецель славился ораторским талантом, оригинальностью и силой речи, его выступление против Лютера провалилось. Студенты Виттенберга собрали сотни экземпляров документа Тецеля и торжественно сожгли их на площади, тем самым заявив о своем полном несогласии с защитниками индульгенций.

Католическая церковь в Средние века

Историки и богословы за прошедшие века выпустили сонмы критических стрел в сторону Реформации, утверждая, что она представляет собой разрушение самих основ Церкви и отход от истинной христианской веры. Известный католический историк Йозеф Лортц, посвятивший свою жизнь изучению протестантизма, прямо называет Реформацию самой большой катастрофой Церкви за всю историю[9]9
  Йозеф Лортц. История Церкви, рассмотренная в связи с историей идей. Том II. М.: Христианская Россия, 2000.


[Закрыть].

Но беспристрастный взгляд на то состояние, в котором оказалось западное христианство в позднем Средневековье, позволяет нам увидеть реальную картину ужасающего духовно-нравственного разложения, которое рано или поздно не могло не привести к глобальному религиозному перевороту и очищению Церкви. За подтверждением этих слов обратимся не к протестантским или православным, а к католическим авторам, которых довольно сложно обвинить в предвзятости по отношению к своей церкви.

Уже упомянутый Лортц в своем монументальном труде «История Церкви» пишет, что в XV–XVI веках все высшие духовные должности почти без исключения находились во владении дворянства, которое воспринимало их как средство для обеспечения беззаботной и полной удовольствий жизни. Духовенство наживалось на неимоверном церковном богатстве, думая прежде всего об удовлетворении своих потребностей, а не о нуждах верующих. Не только богословие, но и богослужение, месса, пришли в упадок[10]10
  Там же.


[Закрыть]. На всеобщее падение нравов жаловались как противники Церкви из числа гуманистов, так и представители священства, правда, последних было очень немного. «За сто лет никто не слышал и не видел, чтобы какой-нибудь епископ совершил какое-нибудь духовное деяние», – однажды едко заметил один из крупнейших немецких гуманистов, историограф Якоб Вимпфелинг[11]11
  Там же.


[Закрыть].

Политические амбиции папского престола граничили со стремлением к всевластию, причем не только на земле, но и на Небе. Папа Иннокентий IV намеревался обосновать для себя право временно освобождать свою паству от исполнения евангельских заповедей. Симония, или покупка церковных должностей, процветала. Альбрехт Майнцский за свое назначение архиепископом трижды, с 1505 по 1514 годы, выплачивал Риму огромные суммы[12]12
  Там же.


[Закрыть]. Процесс разложения захватил и католические ордена, монашеское призвание было забыто, аббатства и городские монастыри богатели, превратившись в кормушки для дворянства[13]13
  Там же.


[Закрыть]. Наблюдавший за церковным разложением простой народ испытывал к духовенству огромную неприязнь, доходившую порой до открытой ненависти, обоснованность которой признавали искренние священники. Последним толчком к Реформации послужила уже упомянутая сделка по покупке архиепископского места между папой Львом X, Альбрехтом Майнцским и банкирами Фуггерами[14]14
  Там же.


[Закрыть]. Высшие церковные лица, назначенные на должности не по своим личным качествам, а в зависимости от размера суммы, внесенной в папскую канцелярию, мало интересовались духовными вопросами. Деморализация епископата неумолимо отразилась на приходском священстве. Необходимое для церковного служения образование, которым в раннее Средневековье отличалось большинство пастырей, у этого сословия почти исчезло. Низший клир пренебрежительно относился к социальной миссии Церкви. Вся забота о спасении душ верующих христиан сводилась к служению мессы. За пределами храма клирики вели светский, праздный образ жизни, получая в ответ народное презрение[15]15
  Там же.


[Закрыть]. Несмотря на то, что законом Католической церкви было установлено строгое безбрачие пастырей, многие открыто его не соблюдали.

«Разложение достигло такой степени, что души, порученные заботе духовенства, терпят большой урон, ибо нам известно, что большинство священнослужителей живут в открытом сожительстве, а когда наше правосудие вмешивается, чтобы наказать их, они возмущаются и устраивают публичный скандал, относясь к нашему правосудию с таким пренебрежением, что даже самолично вооружаются против него», – свидетельствует королева Кастилии и Леона Изабелла Кастильская (Изабелла Католичка).

Некоторые епископы и священники открыто хвалились своими детьми, рожденными вне брака, а высшая светская знать нередко обеспечивала своим незаконнорожденным отпрыскам посты аббатов и аббатис монастырей. Устои Церкви подрывались изнутри, никакой организм не мог бы выдержать такого серьезного расшатывания, такого конфликта с собственной идеей. Как отмечает Лортц, внутреннее разложение духовенства, раздражение народа, вкупе с обидой на кровопийц и болтунов, привели в итоге к широчайшему и мгновенному распространению Реформации[16]16
  Там же.


[Закрыть].