Текст книги "Записки очевидца необъявленной войны. Том 1"

Записки очевидца необъявленной войны
Том 1
Андрей Сарматов

Посвящается всем павшим на этой бессмысленной войне мирным жителям Донбасса

Нельзя допустить, чтобы ужасы прошлого были преданы забвению. Ведь наш страх вызван тем, что произошло: оно может повториться, может распространиться, охватить весь мир

Карл Ясперс

© Андрей Сарматов, 2017

ISBN 978-5-4490-0269-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

«Записки очевидца необъявленной войны» – это взгляд на войну в Донбассе глазами местного жителя. Три года войны, три года крови и смертей в той или иной степени затронули каждого жителя Донбасса, у многих война изменила привычные взгляды на жизнь и на окружающий мир. Закономерно, что тот, кто сам пережил войну, лишается многих иллюзий, становится более реалистом. Именно поэтому в данной книге вы не найдете дешевого пафоса, ура-патриотизма, восхваления, оправдания или романтизации войны, которые свойственны в основном тем авторам, которые о войне знают лишь из телевизора или Ютуба. Возможно, прозвучит несколько банально, но я считаю, что это нужно повторять как можно чаще: война – это кровь, смерть, голод, нищета, покалеченные тела и судьбы людей. Это двадцатилетние инвалиды, жизнь которых уже никогда не станет прежней. Это дети, видевшие за свою короткую жизнь больше, чем семидесятилетние старики мирной эпохи. И наконец, это голодные пенсионеры, целыми днями стоящие в огромных очередях за кульком гуманитарной помощи.

На страницах этой книги перед читателем пройдет масса событий. Это и киевский майдан, и многочисленные антимайдановские протесты, и 2 мая в Одессе, о котором нельзя было не упомянуть, и осада Славянска, бои за Саур-Могилу, Шахтерск, Иловайск, Донецкий аэропорт, Углегорск и Дебальцево… Не мог я также не упомянуть о многочисленных терактах этой войны, обстрелах городов, падении малазийского Боинга, о многочисленных преступлениях воюющих сторон. Как местный житель, не мог я обойти стороной и тему положения мирного населения ЛДНР. Видя многие события своими глазами и сравнивая с тем, что показывает телевизор, не мог я не сделать и своих выводов о работе как украинских, так и российских СМИ.

Хронологически события в книге доведены до июля 2017 г. включительно. Остается лишь надеяться, что война в Донбассе завершится в ближайшее время и мне не придется писать дополнительные главы о новых боях, терактах, обстрелах жилых кварталов, смертях мирных жителей…

Как бы ни развивались события в дальнейшем, то, что произошло за последние три с половиной года, уже не стереть из памяти. Несомненно, что об этих событиях будут помнить даже наши внуки, о них напишут в учебниках истории. Однако то, что именно о них там напишут, в определенной степени зависит и от нас самих.

Часть 1. Разжигание войны

Войны начинаются в умах людей

Из преамбулы Устава ЮНЕСКО

Глава 1. Менталитет жителей Донбасса

Посещающие Донбасс жители других регионов Украины или же России неоднократно отмечали, что жители этого края обладают особым менталитетом, который отличается как от украинского, так и от российского. Менталитет этот не появился из ниоткуда в 2014 г., он формировался долгие годы и корни его следует искать в далеком XIX веке.

Так в чем же именно заключаются особенности донбасского менталитета? И что повлияло на его формирование?

Еще в XIX веке Донбасс начал формироваться как индустриальный регион. В богатый природными ресурсами край ехали предприниматели не только из других губерний Российской империи, но и из-за границы. Одним из таких предпринимателей-первопроходцев Донбасса был британец Джон Юз, основатель Донецка. Другой британец, Карл Гаскойн, стал основателем Луганска.

Вслед за талантливыми предпринимателями, строящими в Донбассе новые заводы, шахты и фабрики, потянулись и те, кто желал на них работать, в основном это были вчерашние крестьяне из центральных губерний империи. Так вокруг новообразованных шахт и заводов начали появляться рабочие поселки, переросшие вскоре в промышленные города.

Жизнь в этих городах и поселках была несладкой: каждодневный 12-14-часовой труд в невыносимых условиях, отсутствие безопасности труда, частые аварии на шахтах и низкий уровень медицины вносили свой вклад в формирование характера и менталитета рабочих Донбасса.

Возникает вопрос, почему же эти люди, знавшие о тяжелых условиях труда, все же ехали работать в Донбасс? Дело тут в том, что прибывали работать сюда в основном беглые крестьяне, которые разыскивались властями и своими помещиками. Государство и частные владельцы предприятий, которым необходимы были новые работники, закрывали глаза на прошлое этих людей. Так что здесь собирался наиболее свободолюбивый контингент, не желавший далее жить в крепостном рабстве. И даже после отмены крепостного права крестьяне черноземных губерний, оставшиеся в результате реформы почти без земли и предоставленные сами себе, ехали в поисках лучшей жизни в Донбасс.

Еще одна причина быстрого заселения Донбасса – сравнительно высокие зарплаты рабочих. В своих родных деревнях они вынуждены были влачить полунищенское существование, а на заводах и шахтах Донбасса за месяц зарабатывали столько, сколько у себя в деревне не заработали бы и за полгода.

Таким образом, в Донбассе концентрировались не только свободолюбивые, но и предприимчивые и сильные по характеру люди, привыкшие надеяться в жизни только на себя. Это стало главной причиной крайне низкой религиозности донбассовцев. Шахтер, спускающийся каждый день в забой, где он в любой момент может погибнуть (а аварии, напомню, случались гораздо чаще, чем сейчас), во многом благодаря этой ежедневной опасности стал фаталистом. «Чему быть, того не миновать» – рассуждал он. И такой человек уже не боялся ни бога, ни черта.

Еще до революции 1917 г. доля религиозных людей в Донбассе не превышала 22%. В основном это были шахтерские жены, молящиеся каждый раз, когда муж уходил в забой. Даже сейчас, в XXI веке, в церквях Донбасса вы увидите гораздо больше женщин, чем мужчин. А если и встретите на церковной службе мужчину, то вероятность того, что он шахтер или металлург, будет крайне низка.

Именно поэтому старых храмов в Донбассе сейчас очень мало. Лишь на севере Донецкой области, в местах, освоенных до XIX века, они еще кое-где сохранились.

Для каждого человека, прибывающего сюда, Донбасс становился второй Родиной. Своеобразность и уникальность этого края, а также те трудности, которые людям пришлось пережить после переселения сюда, способствовали тому, что переселенцы начинали любить Донбасс гораздо больше того места, где они родились. Здесь они нашли себя, здесь они себя реализовали, здесь чувствовали себя как дома, лучше, чем на Родине. Так возник донбасский патриотизм.

Журналист Ю. Юров дает этому такое объяснение: «Происходит свой пассионарный толчок, зарождается новый субэтнос с собственным не просто советским, а донбасским патриотизмом».

Для большинства донбассовцев любовь к своему родному краю всегда была превыше любви к государству. И неважно, СССР это был или Украина. Куда бы донбассовец не приехал, он всегда будет чувствовать себя прежде всего «гражданином Донбасса». Это только лишний раз подтвердили сотни тысяч беженцев из пылающего в огне войны Донбасса. Куда бы они ни бежали от войны – в Россию или в Украину – везде они чувствовали себя чужими, везде им крайне трудно было адаптироваться, привыкнуть к новым условиям жизни. Жизни вдали от Родины. И именно поэтому к концу 2015 г. большинство из них вынуждены были вернуться домой. Да, война, от которой они бежали, не закончилась, но дома, как говорится, и стены помогают. Тот факт, что все эти люди не смогли прожить вдали от Донбасса больше года, уже говорит о многом.

Казалось бы, что те, кто за все время войны ни разу не покидал Донбасс, кто сидел под ежедневными обстрелами в подвалах, должны испытывать определенную долю ненависти или презрения к тем, кто уезжал на время активных боев. Но нет, ничего подобного у нас не было. Наоборот, вернувшихся беженцев встречали соседи с радостными лицами. «Когда нас встречают соседи, то обнимают, целуют, с надеждой спрашивают: „Насовсем?“ я даже не ожидала», – говорит бывшая беженка.

Конечно, люди понимают, что те, кто на время активных боевых действий вынужден был уехать, делали это вынужденно, спасая свою жизнь. И еще один важный момент: война, это общее бедствие, пришедшее в наш дом, сплотила многих донбассовцев, показала, кто является настоящим другом. И даже люди с разными политическими взглядами, не питавшие до войны особых симпатий друг к другу, перед лицом общего бедствия сплачивались и нередко становились лучшими друзьями.

Донбасс – многонациональный регион, по последней переписи здесь проживают представители более 130 национальностей. Однако более 90% населения – это русские и украинцы. Остальные 10% – это греки, татары, белорусы, евреи, молдаване, армяне и многие другие. Донбасс вполне можно назвать «плавильным котлом народов», а потому любой этнический национализм всегда был чужд нашему региону. В одной многоэтажке тут вполне могут проживать представители сразу 7—8 народов, так что какой-либо конфликт на национальной почве для Донбасса просто немыслим.

Русский язык для Донбасса – это то, что объединяет все живущие в нем народы. Это язык повседневного общения для 95% его жителей. Остальные 5% говорят на суржике или украинском, в основном это люди старшего поколения, живущие в селах (всего в селах живут не более 10% жителей Донбасса). Практически все жители Донбасса понимают украинский язык, так как изучали его в школе, однако большинство не воспринимает его как родной. Навязывание же неродного языка любым здравомыслящим человеком будет восприниматься враждебно. Однако нельзя сказать, что украиноязычные люди воспринимаются донбассовцами враждебно. Так, уже в разгар боевых действий один украинский журналист решил провести эксперимент: представившись независимым журналистом из Винницы, он ходил по улицам Донецка и задавал прохожим вопросы на украинском языке. Дончане реагировали на это абсолютно спокойно и никакой враждебности даже на словах к этому журналисту не проявляли. Все это лишь в очередной раз доказывает, что даже в условиях ежедневных бомбежек жители Донбасса продолжают оставаться людьми, которые не озверели и не одичали.

Донбасс – самый урбанизированный из всех регионов Украины. И плотность населения тут, соответственно, тоже самая большая. Если бы не было дорожных указателей, то практически невозможно было бы определить, где заканчивается Донецк и начинается Макеевка. После Макеевки один за другим идут такие города, как Харцызск, Зугрэс, Шахтерск, Торез, Снежное, Красный Луч, Антрацит. 7 городов на отрезке в 80 км, и это не считая прочих населенных пунктов!

Практически в каждом городе есть промышленные предприятия, что не может не отразиться на экологии региона. Так, один из путешественников, посетивший Донбасс в 2011 г., оставил такие впечатления: «На подъезде к Лисичанску справа от дороги красовался ЛИНИК – Лисичанский нефтеперерабатывающий завод, основной перерабатывающий актив международного холдинга «ТНК-ВР» в Украине. Общая мощность Лисичанского НПЗ позволяет перерабатывать около 8 млн. тонн нефтяного сырья в год. Поэтому и коптит ЛИНИК страшно, что неба не видно. Если добавить к списку крупных промышленных объектов Лисичанский машиностроительный завод «ЛИСМАШ», Лисичанский желатиновый завод, Лисичанский завод резино-технических изделий «Регенерат», пару стекольных заводов, шахты с терриконами, отсутствие чистой воды, то мне стало удивительно, что там ещё живут люди. Как они сами это объясняют: «дышим, болеем, но терпим».

Переехав давно загрязнённую реку Северский Донец, я попадаю ещё в одну экологическую могилу – город Северодонецк. Это крупный промышленный центр, в нём производится 22,18% промышленной продукции Луганской области. Ведущие предприятия города – ЗАО «Северодонецкое объединение Азот», ОАО «Стеклопластик», СНПО «Импульс». Вдыхая химически перенасыщенный воздух города, я почувствовал, как у меня жжёт кончик языка и пересохло во рту. «Это с непривычки», – успокаивал меня водитель, местный житель. Не хотел бы я привыкать жить в таком грязном месте, где только один химический завод занимает 50% площади города».

Нужно сказать, что все-таки именно от крупных промышленных предприятий зависит не только экономическое состояние региона, но и порой вообще существование города, быть городу или не быть. Так, тот же путешественник отмечал: «Выделю особо Украинск. Этот старый шахтёрский городок имеет просто ужасный вид – окна и даже двери в некоторые подъезды замурованы шлакоблоками, крыши пятиэтажек провалены, а одна из пятиэтажек просто разрушена полностью. Как после атомной атаки. „Что случилось с городом???“ – спросил я у прохожего-шахтёра. Он мне и поведал, что после аварии, унесшей много жизней, шахту закрыли. И люди, оставшиеся без „кормилицы“, начали город постепенно покидать. Начали закрываться детские сады, школы, больницы. Дошло до того, что квартиры начали отдаваться даром. Да уж, печальная участь».

Особо подчеркну, что в вышеприведенной цитате речь идет о 2011 г., то есть еще задолго до войны.

Стоит отметить, что по сравнению с Западными регионами Украины, здесь намного меньше тех, кто уехал на заработки за границу (не считая беженцев, временно покинувших Донбасс на время активных боевых действий). На заработки выезжают либо люди из сельской местности, а здесь процент сельских жителей самый низкий в Украине, либо жители небольших депрессивных городов. Тем не менее, подавляющее большинство работает на местных предприятиях и это даёт право жителю Донбасса говорить, что он любит Родину не на словах, а на деле.

На основании всего вышеизложенного можно примерно определить портрет среднестатистического жителя Донбасса. Каков же он? Это человек, либо сам работающий на промышленном предприятии, либо же выходец из семьи рабочих. В жизни такой человек привык надеяться только на себя, он до конца будет отстаивать свое мнение, особенно же если чувствует, что с ним поступили несправедливо. Поскольку шахтеры, спускающиеся в забой, постоянно рискуют своей жизнью, то у них появляется фатализм и практически полностью атрофируется чувство страха. Тот, кто ежедневно рискует жизнью, не боится уже ничего!

Все это стало одной из главных причин того, что донбассовцы, поняв, что с ними поступили несправедливо, поднялись на протесты, а когда стало ясно, что власти не желают воспринимать протестующих всерьез и идти на равноправный диалог с ними, то многие решились на более радикальные действия. Подчеркну, что большинство протестующих весной 2014 г. хотели именно диалога, а не войны. Не может же здравомыслящий человек хотеть в своем доме войны, которая со стопроцентной вероятностью приведет к разрушению этого дома! А после того, как война все же началась, когда к Донбассу стали относиться не как к развитому индустриальному региону, а как к бунтующей провинции, то все это привело к апатии населения. Апатии прежде всего потому, что люди в большинстве своем понимают всю бесперспективность и разрушительность этой войны.

Глава 2. Предпосылки войны и украинский национализм

Исторически так сложилось, что восточные и западные регионы Украины вплоть до 1939 г. никогда не были в составе одного государства. Западноукраинские земли в течение шести столетий (1340—1939 гг.) пребывали в составе Польши и Австро-Венгрии, Донбасс же с момента его освоения входил только в состав Российской империи и Советского Союза. Из-за этого менталитет жителей Востока всегда существенно отличался от менталитета Западной Украины.

Развиваясь на протяжении многих столетий независимо друг от друга, Восток и Запад нынешней Украины приобрели целый ряд отличий. Разными были не только менталитет, но и язык, идеология, религия, культура, традиции, память о предках, культ героев и, что не менее важно, разными стали и взгляды на свое будущее.

До 1991 г., пока существовал Советский Союз, все эти различия не проявлялись открыто, но как только Союз рухнул, они постепенно стали выходить наружу. В течение 1990-х гг. шла медленная украинизация, идеология украинского национализма только выползала из галицких схронов и медленно расползалась по всей стране.

То, что сейчас в Украине фактически господствующей является идеология украинского национализма, уже ни для кого не секрет. Еще в 2013 г. многие думали, что радикальных националистов у нас максимум несколько тысяч человек. Как все уже смогли убедиться, это далеко не так. И распространение идей радикального украинского национализма в Украине началось не вчера и даже не со времен Майдана. Началось оно давно, еще с 90-х, и постепенно начало проникать во все сферы жизни общества.

Чтобы понять суть этой идеологии, нужно несколько слов сказать о ее истории. О ней много писали, но по-прежнему корни украинского национализма и точное время его возникновения не совсем ясны. Согласно наиболее общепринятой и правдоподобной точке зрения, украинский национализм возник в Галиции во время пребывания ее в составе сначала Польши, потом – Австро-Венгрии. Поляки и австрийцы считали галичан людьми третьего сорта, отводя им роль рабочего скота и прислуги. Такое положение не могло не вызывать сопротивления и на этой волне сформировался украинский национализм. Поскольку Галиция шесть веков входила в состав Польши и Австро-Венгрии, а многие поколения жили фактически в рабских условиях, то новая идеология стала довольно агрессивной, ставя своей целью не только месть русским, полякам и евреям, которых считали главными врагами, но и культивируя идею исключительности украинской нации.

Надо сказать, что свои планы мести они воплощали при каждом удобном случае. Очень много претерпели евреи, ненависть к которым корнями уходила во времена Богдана Хмельницкого. Еврейские погромы были частыми и поражали своей жестокостью. Отомстить полякам за века угнетения появилась возможность во время Великой Отечественной. Как известно, в Волынской резне 1943—1944 гг. погибло по самым скромным оценкам более 80 тысяч абсолютно мирных поляков – в основном женщин, детей и стариков. А вот отомстить русским, которых украинские националисты также считают угнетателями, возможности не было. И это только добавляло им ненависти, Россия и русские превратились в главных врагов.

Об украинских националистах много писали авторы, близкие к коммунистической идеологии. Но мы предоставим слово канадскому историку украинского происхождения Оресту Субтельному – человеку с антисоветскими и порой антироссийскими взглядами, которого уж точно нельзя заподозрить в симпатиях к России. В своей книге «Украина. История» он писал: «Украинский интегральный национализм не имел в своей основе тщательно выработанной системы идей… Донцов (один из главных идеологов украинского национализма, – Авт.) утверждал, что абсолютной ценностью является нация, и поэтому нет высшей ценности, чем достижение государственной независимости… Стремясь сделать свои взгляды более привлекательными, интегральные националисты мифологизировали украинскую историю, создав культ борьбы, самопожертвования и национального героизма. В некоторых идеологических выкладках… присутствовали расизм и антисемитизм. Интегральный национализм пронизан мыслью проложить себе дорогу „во все области национальной жизни… в каждый город и село, в каждую семью“. Со стремлением к монополизации всех аспектов жизни нации пришла и нетерпимость к инакомыслию. Убежденные в том, что их взгляды являются единственно верным путем к достижению национальных целей, интегральные националисты готовы были объявить войну любому, кто, по их мнению, стоял на ином пути… Совершенно очевидно, что украинский интегральный национализм нес в себе элементы фашизма и тоталитаризма. Подобные тенденции в 1920-е годы имели широкое распространение в Европе, а их влияние, в особенности итальянского фашизма, было особенно ощутимо в Восточной Европе».

Хотелось бы добавить, что в Европе давно уже отошли от всех идеологий нацистского и фашистского типа, а вот идеология украинских националистов с 1920-х и до нашего времени дошла без существенных изменений.

Идеи Донцова взял себе на вооружение лидер ОУН (б) С. Бандера, мечтавший при помощи нацистской Германии создать свое независимое государство. После краха мечтаний Бандеры идеология украинского национализма начала постепенно затухать. И лишь после развала СССР эта идеология обрела новую жизнь. И именно она в последнее время начала занимать все больше и больше сфер общественной жизни в Украине, начиная от парламента и заканчивая средним образованием.

В 2014 г. украинский национализм от широко распространенной идеологии перешел в ранг государственной и единственно верной. И в парламенте, и в политических передачах, и в СМИ, и в программе среднего образования появилась лишь одна, единственно верная точка зрения. Альтернативные же точки зрения теперь признаются ошибочными или преступными.

Поскольку люди более старшего поколения прекрасно знали, что собой представляет украинский национализм и ни в коем случае не приняли бы его идеи, то необходимо было воспитать новое поколение именно в националистическом духе. Поэтому уже в 90-е годы украинский национализм начал проникать в школьные учебники, окончательно закрепившись там в правление В. Ющенко. Причем, надо сказать, что это прекрасно сработало, ведь большинство детей среднего школьного возраста еще не могут воспринимать информацию критически и слепо верят тому, что написано в учебниках. Именно здесь, в школьных учебниках, следует искать корни современной массовой русофобии молодежи. Вся совместная русско-украинская история представлена в них как история сплошных войн и противостояний. Авторы не гнушаются даже неприкрытой ложью, заявляя, например, что именно благодаря советской русификации половина населения Украины сегодня говорит на русском. Русскоязычность, как сказано в учебнике по истории Украины за 11 класс авторов Турченко, Панченко и Тимченко, в советские времена в Украине была признаком лояльности к правящему режиму. То есть, другими словами, каждый, кто в 1970-80-е годы говорил по-русски, называется авторами «рабом режима». Думаю, не стоит дополнительно объяснять, что этим пропагандируется ненависть не только к России и русскому языку, но и ко всему русскоязычному населению Украины. Результаты, закономерные результаты всего этого мы и видим в 2014 г. Нет ничего удивительного и в том, что крупный социальный взрыв произошел в 2014 г., а не, скажем, в 2004-м, когда также был вариант кровавого развития событий. Именно к 2014 г. выросло поколение тех детей, которые были воспитаны уже по украинским учебникам.

Все это начинало становиться взрывоопасным. Первый социальный взрыв произошел в 2004 г. и вошел в историю как Оранжевая революция, по цвету символики прозападного кандидата в президенты В. Ющенко. Юго-Восток страны тогда не принял Оранжевую революцию и предложил свою альтернативу – идею федерализации страны. Был даже проведен съезд депутатов от всего Юго-Востока в Северодонецке Луганской области. На этом съезде была выдвинута идея создания Юго-Восточной Украинской Автономной Республики в составе 9 областей, включая Крым. И вполне возможно, что такая Автономная Республика в составе Украины все же появилась бы, если б участники Северодонецкого съезда решились бы на более смелые действия.

Сейчас, с высоты прошедшего десятилетия, можно сказать, что если бы эта автономная республика была бы создана, то войны в 2014 г. удалось бы избежать. Она была бы просто невозможна в стране, где население каждой области само определяет свою внутреннюю политику и само избирает своих губернаторов. И десятки тысяч людей, погибших на этой войне, сейчас были бы живы и здоровы.

Тогда съезду юго-восточных депутатов не удалось воплотить свою идею в жизнь. Слабохарактерный Янукович уже тогда проявил всю свою трусость и нерешительность перед принятием важного решения, и абсолютными победителями из сложившейся тогда ситуации вышли Ющенко и его команда.

За 5 лет своего бездарного правления Ющенко полностью утратил доверие тех, кто за него голосовал в 2004-м, и к началу 2010 г. его рейтинг упал с 51% до 4%. В феврале 2010 г. президентом страны стал Янукович, шедший на выборы под лозунгами федерализации Украины и ее интеграции в Таможенный Союз. Обещал он перед выборами и русский язык сделать вторым государственным, и «покращення вже зараз» для всех граждан осуществить.

Но, получив власть в свои руки, он благополучно забыл обо всех обещаниях. Зато тех, кто спонсировал его предвыборные кампании, отблагодарить за помощь не забыл. Так, Ринат Ахметов, основной его спонсор, только за первый год правления Януковича увеличил свое состояние более чем вдвое, до $15,6 млрд. Другой спонсор Януковича, Фирташ, за то же время увеличил свое состояние в 5 раз, до $1,5 млрд. Также вызывает подозрение и тот факт, что сразу после прихода Януковича к власти Ахметов приобрел второй по значимости металлургический комбинат в Украине «ММК им. Ильича».

За первый год правления Януковича обогатились далеко не два человека. В 2010 г. миллиардеров в Украине было всего 8 (общий капитал $ 21,8 млрд). На начало же 2011 г. в Украине уже 21 миллиардер с общим капиталом в $ 58млрд! И это только миллиардеры, а сколько миллионеров увеличили свое состояние! Спросите, за чей счет все это? А догадайтесь! Только за первый год правления Януковича налоги, тарифы и цены для населения выросли примерно в полтора раза! Так государство грабило свой народ ради увеличения капиталов у олигархов.

Естественно, все эти факты команде Януковича скрыть не удалось, и рейтинг президента стремительно падал по всей стране, даже на Юго-Востоке. О своем рейтинге Янукович вспомнил только в 2012 г., перед очередными парламентскими выборами. Тогда, в июле 2012-го, парламентом был принят популистский Закон Кивалова-Колисниченко о региональных языках, который на деле не защитил русский язык, а лишь сравнял его со многими другими языками нацменшин, такими, как, например, крымскотатарский, что, естественно, было очень далеко от реального положения дел. Уже в то время многие понимали, что этот закон о региональных языках носил лишь популистский характер и был направлен в первую очередь на поднятие падавшего с каждым днем рейтинга Партии регионов ввиду предстоящих парламентских выборов.

И, тем не менее, уже тогда, помню, радикальные украинские националисты выходили на митинги против русского языка. Но майдан тогда устроить не удалось. Янукович продолжал сидеть в своем кресле, а Партия регионов в октябре 2012 г. победила на парламентских выборах, набрав почти 30% голосов.

Уже к лету 2013 г. недовольство режимом Януковича, можно сказать, было всеобщим. Запад и Центр его ненавидели уже давно, они всегда голосовали против него и изначально считали его чужим. В 2010-м, когда Янукович победил на выборах с перевесом в 2—3%, они чудом с этим смирились. Юго-Восток изначально считал его своим кандидатом (да и альтернативы ему, честно говоря, никакой тогда не было), но именно к лету 2013 г. и здесь начало активно расти недовольство к нему за его прозападный курс и отказ от выполнения предвыборных обещаний. В сентябре 2013-го на Юго-Востоке его уже стали некоторые называть «Янузепа», сравнивая с И. Мазепой и намекая на его предательский курс и то, что он и кончить в результате может, как Мазепа.

Во внешней же политике Янукович не только не стал выполнять своих предвыборных обещаний, но и повел страну в прямо противоположном направлении, объявив курс на евроинтеграцию, которую тут же с особым усердием начали пропагандировать все СМИ.

Уже в то время все центральные телеканалы Украины усиленно занимались пропагандой вступления Украины в ЕС, а образ России и Таможенного союза, соответственно, всячески очернялся. Сейчас мы прекрасно знаем, к чему это в итоге привело, но тогда в Донбассе относились к этому более спокойно, только украинским каналам многие теперь предпочитали российские, где, по крайней мере, не было бредовых националистических агитаций.

Народ долго зомбировали, в течение нескольких лет СМИ не уставали повторять о том, как же мы прекрасно заживем сразу после вступления в ЕС. Одновременно с этим пропагандировался и миф о том, что якобы все население Украины хочет вступления в ЕС. Пик всей этой пропаганды пришелся, как ни странно, на предмайданный период – лето-осень 2013 г. Так что не вызывает удивления то, что к ноябрю уже назрел раскол в обществе: Запад и Центр – за ЕС, Юго-Восток – за ТС с Россией.