Текст книги "Камер-паж ее высочества. Книга 1. Часть 1"

Глава первая

– Волька! Лови!

Крик Криса, раздавшейся сзади, заставил меня вздрогнуть. От неожиданности я выронил из рук жука-рогоносца.

Рефлекторно нагнувшись за выпавшим из рук жуком, которого можно было поймать только в зимнее время, я почувствовал, как надо мной со свистом пролетел какой-то снаряд.

– Ты че, ваще что ль? – покрутил я пальцем у виска, обращаясь к подошедшему Крису. Хлопающему невинно своими голубыми глазами, с легкой косоватостью, ярко выраженными на узком лице. Черные волосы, отросшие практически до плеч, были взъерошены и от них поднималась легкая испарина.

Вообще, Крис имел не типичную для этих мест внешность. Острые черты лица, чуть более темный оттенок кожи с никогда не сходящим загаром. Это у него от матери, уроженки далекого Султаната. Говорят, там все такие. Хотя из тех, кто родился в жарких южных степях, лично я видел только тетю Латифу, миниатюрную и обаятельную женщину, которая скорее походила на старшую сестру, чем на мать моего друга.

Тощий и жилистый, он не обладал большой силой, но вот в ловкости я ему не соперник. А уж каким он был мастером по киданию камней. Мог сбить камнем птицу на лету.

То, что он промахнулся, было скорее случайностью.

– Зачем льдом кидаешься? А если б в голову? Дурак, блин. – я оценил увесистый кусок льда размером в мой кулака, который лишь немногим был меньше головы моего друга.

Крис, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, подтянул сползавшие с него штаны, бывшие на два размера больше, чем нужно, радостно ответил:

– Да ладно тебе, Волька! Не попал же. Да и чего с тобой будет, ты ж вон какой увалень. – Крис, бывший на две головы ниже меня ростом, попытался ткнуть меня своим кулаком в плечо. Но, я знаю своего лучшего друга как облупленного сделал маленький шаг в сторону и наклонившись, подхватил его за ноги.

Через секунду, Крис, мелкий и щуплый, как вешалка, оказался в наметенном у дороги сугробе снега. Посмотрев, как он пытается выбраться из него, что с учетом его маленького роста было трудновыполнимо, все же решил сжалиться и протянул ему руку:

– Давай помогу. Нам еще нужно успеть на рынок. Да и вообще, ты чего опоздал. Договаривались же сегодня идти в лабораторию моей мамы? У нее появился новый срочный заказ, потому нужна наша помощь. Тебе гроши совсем не нужны стали? Или ты клад нашел, а от меня загасился? – раздражение прорывалось раскатистыми отзвуками рыка в моем голосе. – Сам же знаешь, если мы поможем, то она обязательно подкинет монет. – Не, ну если ты кончено разбогател, то дело твое. – порыв ветра кинул снежную крошку в лицо, которая резанула глаза. – А мне очень кстати будет. Скоро ярмарка. Не хочу выпрашивать у отца. А ма, ну ты сам знаешь, просто так тоже не даст. Лучше заработать.

Моя родительница была родом откуда-то с дальних окраин нашего Королевства. Я не знал никого из родственников с ее стороны, уж очень далеко где-то они проживали.

Отец рассказывал, что познакомился с мамой, когда, получив ранение в одной из пограничных стычек, обратился за помощью к местной ведунье. Вот ее-то дочь и попалась однажды на глаза воину.

Невысокого роста, с густыми смоляными волосами и огромными голубыми глазами на овальном лице, тогда еще совсем юная девица пленила сердце бравого десятника пограничной стражи.

– Апчхи, да елки-палки. – в голосе барахтающегося друга прорезались плаксивые нотки. – Снег в валенки засыпался…

О чем я, ах да. Мама с папой поженились еще когда он служил на границе. Нелия, моя старшая сестра, родилась там. Но потом, его перевели по службе в родной город. Само собой семья уехала вместе с главой.

В Ранке, ну эт наш город так называется, отец служил в Караульной страже. От деда по наследству достался добротный особнячок в два этажа с флигелем, примыкавший к городской стене.

В большом доме мы жили, а флигель был превращен в лабораторию. И по совместительству являлся лавкой, где и продавались снадобья, изготовленные там же.

По женской линии в семье матери шла слабенькая магическая линия. Дар был не велик, но позволял варить слабые лечебные зелья и настои. Никаких школ, а уж тем более Магических Академий на границе не водилось, поэтому всё что умела мама, их семья передавала из поколения в поколение.

Мы с Крисом выполняли мелкую работу в этой лаборатории. Собрать травы, или поймать мелких зверюшек в лесу на окраине. За добычу ингредиентов нам перепадало по паре-тройке медяков. Для взрослых немного, а нам с Крисом вполне достаточно. На один медяк можно было купить с десяток леденцов у разносчиц или полчаса на каруселях покататься.

– Да, хватайся уже. Итак, опаздываем. – друг проигнорировал мое предложение, и пытался выбраться сам. Что получалось у него крайне плохо. – Давай, давай, не выпендривайся.

Уцепившись за меня, Крис наконец-то выбрался на хорошо утоптанную и регулярно очищаемую дворниками дорого. Весь припорошенный налипшим мокрым снегом, в явно не по размеру, потрепанном, местами с заплатками, полушубке выглядел он жалостливо.

– Ладно, давай помогу отряхнуться и побежали. – во мне проснулась совесть, все-таки даже попади он в меня куском льда, вреда бы не было.

Папа вообще говорит, что я чересчур толстокожий. А еще меня постоянно дразнят из-за того, что от далеких-предалеких предков мне достались черты орков. Хотя я уже привык и не обращаю внимания.

– Теперь весь день ходить мокрым. Обязательно было в снег кидать? И домой не пойдешь переодеться… – Крис насупился, пытаясь вытряхнуть из складок овчинного полушубка, чиненного-перечиненного не один десяток раз, набившийся снег. – Мамка опять всыплет по первое число…

Глядя на сокрушавшегося по поводу промокшей одежды друга, я все больше чувствовал себя виноватым.

– Ну ты это, извини. Я ж не хотел. – слова извинений с трудом смогли найти выход из меня. – И вообще, нечего было швыряться льдышками, – попытка обидеться на шалость друга, успехом не увенчалась. – Сам виноват вот и получил.

Но глядя, как Крис, сняв полушубок и оставшись в одной тонкой холщовой рубашке на голое тело, выкидывает снег, попавший внутрь, мне стало не по себе. Ветер был слабый, но для тонкой рубашки он не был препятствием и Крис уже во всю выстукивал зубами ритмы чечетки. Да еще и его безразмерные портки, доставшиеся по наследству от отца, обычного подмастерья в гончарной мастерской, вымокшие, от начавшего подтаивать налипшего снега, слабо помогали в деле сохранения тепла.

– Хочешь, я пока дам тебе свою куртку? Только ты ее не порви. – я не мог смотреть на то, как мой лучший друг на моих глазах превращается в сосульку.

Какое-то время жалость боролась с жабой начавшей душить меня при мыслях, что нужно отдать свою новенькую куртку. Мама только вчера забрала ее у портного. Но все-таки жалость и чувство вины победили жадность.

Я начал расстегивать начищенные до блеска латунные пуговицы, идущие ровным рядком от оборки до стоячего воротника. Крис поднял на меня недоуменный взгляд. Как же так? Новая куртка и я спокойно решаю ее кому-то одолжить? В глазах читалось недоверие напополам с желанием пофорсить в новенькой курточке, пусть и с чужого плеча.

– Правда дашь? – голос Криса дрожал, да и губы уже начинали синеть. – А сам, задрогнешь же, пока мы дойдем до лавки?

Я бы, наверное, тоже не поверил, если бы кто-то вот так мне предложил вещь стоимостью в две серебряных монеты, на которые можно было купить три фунта свежей баранины или десять пар валенок, в которых форсил Крис.

Мой отец, благодаря деду, выслужившему дворянство, отличившись во время войны с Западными баронствами, сейчас занимал должность товарища Главы караульной стражи восточной стены. Караульная стража, помимо охраны стены занималась и наведением порядка в прилегающих районах города.

В неделю ему платили около пятнадцати серебряных. С кварталами, где проживали состоятельные не сравнить, конечно, но для окраины Столицы, деньги приличные. Правда и должность была не самая маленькая.

– Может я в своем? – в глазах замерзающего Криса читались сомнения.

На какой-то миг я засомневался. Куртку, как и сапоги из хорошей кожи, начищенные до блеска черным гуталином, родители купили специально для посещения коллежа. Откуда я, собственно, и шел, направляясь на встречу с товарищем.

– Держи. – буркнул я, все же решив, что здоровье друга важнее одежды.

Заболей Крис, и его семья лишиться дополнительного дохода. Да еще и неизвестно, как быстро он сможет выздороветь. Денег на лекаря в их семье не водилось.

– Знал бы, что ты опоздаешь, как обычно, не отпрашивался бы у мастера меча Одрика пораньше. Из-за тебя я пропустил занятие по метанию ножей.

Мне нравилось обучаться бою с холодным оружием. Да и мастер Одрик говорил, что со временем из меня может получиться хороший мечник. Единственной причиной, по которой я пропустил занятия, была возможность заработать. Я даже не знаю, успею ли забежать домой переодеться, а Крис еще и задержался.

Да ножи… и умение бросать их в цель… но и это не всё что у меня имеется в ассортименте как у будущего воина, а что я им стану это я давно решил для себя.

Особой гордостью и завистью сверстников, был кинжал, занимавший свое место у меня в ножнах, прикрепленных на поясе. Ручка, выполненная из рога лесного быка, ровное матово-черное лезвие с полуторной заточкой, что вообще-то более свойственно боевым ножам, а не кинжалам. Но по сравнению с ножом-самоделкой, выточенным самостоятельно из обломка ненужного куска железа, что мне удалось удачно утащить из-под носа подмастерья в кузнице, и с такой же самодельной деревянной рукой – это было… Это было что-то.

Вообще, если ты дворянин, даже юный, то ходить без оружия было все равно, что признать себя холопом. Только у холопов, находящихся в собственности у богатых, не имелось оружия. Для них оно было запрещено.

Даже у Криса был при себе обломок мясницкого ножа, который мы с ним нашли, собирая в лесу грибы.

Кинжал отец заказал у мастера-оружейника Тора к моему дню рождения, который случился месяца травня дня четвертого.

Как тогда отец сказал, вручая мне кинжал: «Сын, тебе уже четырнадцать лет, а значит ты уже почти взрослый. Ты идешь учиться в коллеж. Твой дед сумел выслужить дворянство, мне удалось пробиться в товарищи начальника стражи. Я верю, что ты сможешь достичь большего, и занять достойное нашего рода место в обществе. Носи с честью.»

На какой-то миг мне даже показалось, что у отца сверкнули слезы на глазах.

– Это, Воль. Ну, ты прости, просто, батя попросил присмотреть за Ленией, вот. Маму задержал господин управляющий на работе. Вот пришлось сидеть с мелкой. Но как только отец пришел, я это, сразу мигом-стрелой метнулся. Обещал же.

Крис путался в огромной для него куртке из толстой полушерстяной ткани, подбитой с внутренней стороны войлочным утеплением, и никак не мог застегнуть латунные, начищенные до блеска пуговицы, идущие ровненьким рядком до самого горла.

– Ай, ладно. Чего ж теперь. Давай поторапливайся, да помчали. – Слушая оправдания товарища, я попробовал натянуть мокрый полушубок на себя.

Пусть он был большим для Криса, но на меня не на лазил. Отчаявшись свести края с застежками, я махнул рукой на это.

На улице сыпал легкий снежок, ветер почти совсем стих, поэтому я решил, что не успею замерзнуть, если пойду расстегнутым. Плотный кафтан, сшитый старшей сестренкой, давал достаточно тепла.

– Пфх, эт… ты это… – взглянув на Криса, я чуть не покатился со смеха.

В моей куртке, щупленький и узкоплечий Крис смотрелся чучелом, которое ставят на огороде для отпугивания вранов, вечно норовящих слямзить урожай с огорода. Несмотря на то, что мы с ним одногодки, Крис меньше меня раза в полтора и мою куртку он мог смело использовать в качестве одеяла.

Кое-как справившись с эмоциями, я пошарился по накладным карманам суконных штанов и вытащил кусок тонкой бечевки. Из такой хорошо делать силки на мелких птиц и грызунов. Поэтому у меня всегда при себе был запасец.

– На, подпоясайся, – я протянул веревочку Крису. – А то по земле будет волочиться. И ты это главное, смотри, не попорть. – еще разок упомянул я об осторожности.

Он быстро обвил бечевку вокруг себя, подтянул край куртки и завязал хитрый узел.

Еще раз окинув нелепую фигуру товарища взглядом, я решил, что волочиться одежда по земле не должна. Тщательно давя в себе недовольство, безнадежно махнул рукой. Хоть и скребли кошки где-то в районе груди, но я никогда не отказывался от своих слов и поступков. Отец всегда учил отвечать за свои действия.

– Ладно, пошли уже. Мама уж, наверное, заждалась вся. – дождавшись пока Крис вытряхнет снег еще и из сапог, я махнул рукой и двинул вдоль по улице в сторону рынка.

Наш дом как раз примыкал одной стеной к нему, а ворота выходили на небольшую площадь, где и стояли торговые ряды.

– Вольк, а это… Давай сходим послезавтра на рыбалку, к озеру у старого замка? – поначалу отстав, Крис догнал меня через пару секунд. И теперь смешно семенил рядом, пытаясь подстроиться под мой размашистый шаг. – Рик сказал, что выудил там налима на десять фунтов веса, и продал за серебряную.

– Врет наверно. – отмахнулся я, а Крис почесал свой вихрастый затылок. – Представь целую серебряную монету за одну рыбу. Не… Точно врет.

– Но все равно давай сходим, а? Вдруг и правда поймаем? Вот бы здорово было бы наловить налимов на серебряную. – в голосе друга, постоянно ищущего возможность где-нибудь раздобыть хотя бы пару медяков послышались мечтательные нотки.

– Послезавтра? – у меня зверски зачесалось ухо. Но пальцы оказались слишком толстые, и не доставали до того места, где зудело. – Не, послезавтра не получится. Лучше в воскресенье. – ответил я.

Глянул на шагающего рядом со мной друга и улыбнулся… столь комически смотрелась в моём прикиде его щуплая фигурка.

– Эх, ну давай в воскресенье… – тяжелый вздох Крис явно говорил о том, что ему не терпится поскорее порыбачить, но занятия в коллеже были каждый день кроме воскресенья. А до него еще целых три дня.

Некоторое время мы молча шагали, метя следами вновь посыпавший с неба пушистый снег. Вот только импульсивная натура моего товарища не позволяла ему находиться в тишине.

– А правду говорят, что в коллеж берут даже не дворян? Мне давеча Дунк хвастал, что на следующий год пойдет учиться к вам. Да не абы кем, а самым что ни на есть настоящим магом. – в голосе слышался неподдельный интерес и немного зависти.

Самому Крису шанса попасть в учебное заведение не видать, как звезд на небе днем.

– Это какой Дунк? Тот, что сынок купца третьей гильдии? – уточнил я.

Крис шмыгнул носом…

– Он самый. Я его третьего дня видел на базаре, так он мне сказки рассказывал, что к нему с приглашением сам какой-то там архимагистр Колин препожаловал. И грамоту вручил, и за руку пожал. – в голосе прямо-таки сочилась жгучая зависть вперемешку со злобой.

Я задумался… а потом…

– Ну, как бы это. В коллеж по статусу берут всех. Дворяне или не дворяне. – это я знал точно, так как со мной в классе училось двое таких вот, из неблагородных семей. – Только вот для них стоимость обучения в пять разов более супротив дворян.

Отвлекшись на Криса, слушавшего мои пояснения, открыв рот, не заметил, что на дороге образовалась корочка льда. Правая нога резко потеряла опору и нелепо взмахнув руками я со всего размаху приземлился пятой точкой на землю, больно ударившись копчиком.

Чертыхнувшись от всей души, я тут же заозирался по сторонам, не услышал ли кто?

Отец очень не любил сквернословия, потому и нам прививал то, что ругаться грубыми словами нельзя ни в коем-разе. Если ему донесут, что я выражался посреди улицы, то нотации не избежать. А уж донести сие непременно найдется кому. Личность он у нас в районе известная, как же товарищ главы Караульной стражи. Соседи непременно расскажут о случившемся казусе.

– Да, помоги ты уже в конце концов! Че как телок неразумный то? – в сердцах крикнул я.

Попытавшись встать, дернулся от прострелившей нижнюю часть спины боли, вследствие чего не удержал равновесия и вновь приложился о землю. Только в этот раз уже лбом. Хвала богам не сильно.

– Ох и тяжелущий ты кабанище Волька. Жрать меньше надо. – ворча под нос друг не удержался от подколки.

Крис наконец-то выпутался из чересчур длинных рукавов куртки и сейчас тянул меня за правую руку вверх. Валенки, в отличии от сапог на твердой подошве не так сильно скользили по льду.

– Ну и чего ты не встаешь? Я скорее пупок надорву, чем тебя подниму сам. – слова имели резон. Моему товарищу не в жисть не поднять вес тяжелее его в два раза.

Аккуратно опираясь на плечо, подставленное для опоры, я с огромнейшей осторожностью утвердился на ногах.

Мелкими шажками, чтобы вновь не упасть, с помощью Криса миновали заледенелый участок. Лишь утвердившись на нескользкой поверхности, я суматошно начал отряхивать штаны. В момент падения, мне показалось что я зацепился нижним краем брючины за что-то острое.

– Мне хана… – Тоскливо протянул я, разглядывая дырку, размером с два пальца, образовавшуюся на задней части голени.

– Не переживай, попроси Нелию, она и зашьет. Твоя сестрица знатная рукодельница. – голос друга звучал сочувственно. – подумаешь, походишь в латанных штанах. Не впервой чать.

Киваю, соглашаясь…

– Не впервой… вот только, как я заявлюсь в коллеж в обносках? Костюм был справлен специально для учебы, что б не выделялся среди богачей. – я готов был расплакаться от бессилия.

Капельки слез уже начали собираться в уголках глаз. Но ничего изменить было нельзя, штаны были безвозвратно испорчены. Нет, носиться по улице или работать в них было можно. А на занятия в таких уже не пойдешь.

«Урон престижу, допускать невместно,» – как выражается в таких случаях мой отец.

Вот и что теперь делать? Обида давила в груди, поперек горла стоял ком… Чтобы Крис не заметил моего состояния, я отвернулся и двинулся дальше, глазея по сторонам. Друг, видя, что я расстроен не стал докучать расспросами, а просто пристроился сбоку и сменил мелкими шагами, пытаясь не отстать.

– Волька, а это чего там такое? Никак не пойму. – метров сто мы прошли в тишине, когда Крис дернул меня за рукав.

Я нехотя обернулся, все еще остро переживая произошедшее, и посмотрел туда, куда показывал мой неугомонный друг.

– Ну? – нет, ну что такого неожиданного может произойти на улице, которую знаешь, как свои пять пальцев. Я шмыгнул носом. – Вурдалака что ль увидел? Так нет их у нас. Всех извели, еще до нас.

– Да не, кажись к дядьке Ромулу гости пожаловали. Вона, гляди телега чудная стоит у ворот кузни. – Крис схватил меня за рукав и потащил поперек улицы в направлении кузни, стоявшей на той стороне. Приземистое здание с валящим из кирпичной трубы на крыше угольно черным дымом. Стены кузни были сложены из обожжённого кирпича с обильными следами копоти. – Смотри, на коляске герб кажись нарисован. Давай быстренько глянем, а?

В сапог попало что-то твердое, я остановился и начал стягивать его с ноги.

– Ну, если только очень быстро. А то мамка заждалась небось. – я наконец-то рассмотрел предмет, привлекший внимание друга.

Из-за того, что кузня стояла немного на отшибе, а ворота выходили в проулок между домами, мне не сразу попалась на глаза стоящая около неё коляска, в каких разъезжала лишь знать.

– Посмотрим одним глазком и стрелой понесемся. – принял решение я.

Быстро натянув сапог, из которого только что вытряхнул кусочек острого льда двинулся в сторону странного средства передвижения.

– Агась, через пустырь, срежем, да и все. – Крис воспылал энтузиазмом. Что было вполне понятно. На секунду его лицо посетила внезапная мысль, тут же озвученная – А вдруг это сам король?

Я аж споткнулся на месте, нет, ну иногда Крис мог выдать такие перлы, что даже не знаешь всерьез он или шутит.

В Нижнем городе, ну это так назывался наш район, встретить знатного аристократа было весьма проблематично. В основном здесь селились ремесленники не сильно зажиточные дворяне. Либо из обедневших родов, либо из тех, что лишь недавно перешли в это сословие.

Вообще, город условно делился на три части. В центре, или Главном городе, обнесенном каменной стеной, говорят построенной еще во времена, когда столица не была столицей, расположился замок короля и резиденции глав самых древних и могущественных дворянских семей.

Чтоб попасть туда, нужно было иметь пропуск, подписанный Главой двора. А еще лучше иметь личное разрешение короля. За свои четырнадцать лет я не был там ни единого раза. В нашем районе вообще мало кто может похвастаться тем, что бывал дальше постов, отделявших Нижний город от Среднего. Что уж говорить о центральном.

И это по поводу знати. Сам же Его Величество Ричард Пятый, за все время своего правления, без малого десяток лет уже, выезжал за пределы своего замка от силы пару раз. Но и тогда, гвардейцы короля не подпускали никого ближе дальности полета стрелы к многочисленному выезду, следовавшему по улицам города в сторону Западных ворот.

– Нет, ну ты скажешь же… Ха-ха-ха … Король… ой не могу. – весело расхохотавшись ляпу товарища, я шлепнул ему легкий подзатыльник и зашагал по направлению к кузне. – коро-о-оль… пошли уже.

Мы быстро пересекли проезжую часть, едва разминувшись с телегой, запряженной парой волов. Меланхолично ступающие по заснеженной мостовой, эти мощные животные, помесь домашних быков и зубров, олицетворяли собой бездумную мощь. По пять футов в холке, с мощными мясистыми загривками и рогами длиной в локоть изогнутыми вверх, возможно они даже не заметили двух перебегающих дорогу прямо у них под носом сорванцов.

Извозчик, сидящий на козлах, колоритный дядька, с длинной бородой и глазами на выкате, сидящими на красном с прожилками сосудов лице, лениво глянул на нас из-под сидящего, как петух на насесте, на его голове войлочного треуха. В его глазах светилась апатия.

Ну, бегают детишки, да и бог с ним. Сильнее закутавшись в свой потрепанный и местами с прорехами ватник, он так же лениво стеганул вожжами по крупу волов и поехал дальше, вновь погрузившись в свои тяжелые думы.

На телеге лежал какой-то груз, но разглядеть, что там не было никакой возможности, из-за накрывавшей дерюги.

– Войка, Войка! Ну, Войка! – мы уже почти дошли до коляски, оставалось обогнуть кузню, и она оказалась бы у нас на глазах, когда над улицей раздался призывный крик моего младшего брата. – Войка, тебя мамка ищет!

Мой младший брат, Мика, несся со стороны, где стоял наш дом, смешно размахивая руками. Ему всего неделю назад исполнилось пять лет, но он уже пытался помогать маме в лаборатории. Ну как пытался… Скорее мешал, постоянно норовя уронить на себя что-нибудь тяжелое.

Мелкий, мне до пояса, хотя по сравнению со своими сверстниками довольно высокий, с соломенными волосами на крупной голове, он так же унаследовал некоторые черты наших далеких предков-орков. Если мне досталось крупное телосложение и нависшие над глазами надбровные дуги, делающие мое лицо грозным, даже если я улыбался. То у Мики это были клыки, заметно выпирающие из-под верхней губы и оранжевые глаза, которые иногда светились в темноте.

Другие дети чаще всего сторонились необычного ребенка, хотя добрее чем Мика существа я еще не встречал. Он вечно суетился как юла, задавал кучу вопросов и вообще порой безмерно раздражал, но без него было скучно.

– Эт, Крис, давай в следующий раз посмотрим, а? Сам видишь, ма уже братика отправила на мои поиски, пойдем скорее? – я присел на одно колено и распахнул руки в стороны, Маленький вихрь в облаке поднятого свежевыпавшего снега несся по улице, рискуя поскользнуться на скользких участках, прямо на меня.

Из-под шапки-ушанки, подбитой собачьим мехом по оборке, выбилась огненная прядь волос. Полы расстегнутой замшевой курточки с двойным суконным подбоем и овечьей шерстью между слоев ткани, метались за спиной брата наподобие серых крыльев. Из-под куртки выглядывал теплый вязаный свитер с высоким воротником. Ноги в ватных штанишках подпоясанных кушаком и легких кожаных сапожках мелькали с такой скоростью, что создавалось ощущение будто их не две, а как минимум восемь, а то и более.

– Или вообще, потом проберемся за посты в Средний город, а там этих экипаж ух как много. – добавил я.

Кинул на Криса извиняющий взгляд и приготовился к встрече со стихией, в лице моего младшего братишки.

Не добежав пары шагов, маленький вихрь резко оттолкнулся от земли обеими ногами и ласточкой прыгнул в мою сторону, в попытке повиснуть на моей шее.

Перехватив легкое тело в воздухе, я резко закрутил его вокруг своего тела и парой привычных движений водрузил себе на шею.

– Йо-хо-хо! Я оседлал страшного дракона! Я его победю!!! – вдоль улицы разнеслись писклявые победные крики маленького сорванца, заставившие обернуться в нашу сторону немногочисленных праздношатающихся прохожих.

Сказка про страшного дракона и смелого рыцаря была в нашей семье самой любимой. Мама читала ее на ночь, когда мы не могли долго уснуть. В ней, прекрасную принцессу утаскивал в свое логово страшный дракон, а смелый рыцарь на гнедом коне побеждал его. Неизменно освобождая принцессу и получая всяческие награды от, почему-то, королевы.

Иногда, когда папа приходил со службы раньше обычного, мы устраивали маленькое представление, в котором я неизменно играл роль злобного дракона. Мама была, конечно же королевой, моя старшая сестра Нелли прекрасной принцессой, Мик – смелым рыцарем, ну а папе доставалась роль боевого гнедого, но загнаного скакуна.

Каждое представление заканчивалось награждением героя-рыцаря самодельным орденом, вырезанным отцом на досуге, ну и конечно вкусным угощением остальных участников.

– Эх… Ну… ай, ладно… – мой друг вздыхая по поводу упущенной возможности поглазеть на редкую в нашем районе диковинку, быстро догонял меня. – Жалко… Вот бы покататься на такой, а Воль?

Я пожал плечами.

Странный вопрос, какой – же мальчишка откажется опробовать что-то новое и захватывающее, особенно если потом в компании можно будет этак незначительно бросить: «Ха, коляска! Да ничего особенного. Ездил в такой. Ничем не лучше телеги».

Вот бы был эффект! Даже бы эта задавака Мария, дочь одного из стражников, живущего по соседству, не смогла бы устоять.

– Хотя… Лучше не покататься, а купить!!! Во точно, купить себе такую… – в голосе Криса слышались сомнения.

Какой купить? После того, как его отец из-за травмы не смог продолжить военную службу, семья постоянна была придавлена нуждой. Заработка подмастерья, едва-едва хватало на еду, да и то самую простецкую. Щи да каша, пища наша. А он туда ж, м-мечтатель.

– Как думаешь, дорого стоит? – мечтательно обратился ко не Крис.

Занятый мыслями о зеленоглазой рыжей Маришке, я не расслышал вопроса, поэтому лишь хмыкнул в ответ, да поправил скатывающегося с шеи Мика, чтоб полы его куртки не закрывали мне глаза.

«Надо было застегнуть ему пуговицы» – мелькнула запоздалая мысль, но останавливаться не хотелось, да и на улице понемногу теплело, так что ну его.

– Наверно целый золотой, или нет… Два золотых… Хотя может и десять. – не дождавшись от меня ничего кроме хмыка, Крис продолжал размышлять вслух. – Вот найду десять золотых, и куплю себе такую карету. А лучше две… ну если хватит… Хотя не. Зачем мне карета, если нет лошади. Во придумал! Куплю лошадь, поступлю на службу. С конем всяко на службу примут. Это ж не абы что, а конь! Так ведь Воль?

Мика, дурачась и издавая непонятные вопли схватил меня руками за лицо, перекрывая возможность нормально видеть и внятно говорить.

– Эм… Мну… мо…эт. – братик настолько сильно зажал мне ладошкой, что я смог только невнятно мычать.

– А потом, я совершу какой-нибудь подвиг и меня наградит сам король. Ух, и заживу тогда! Переедем с мамой, папой и двумя сестренками в Средний город. У нас будет большой дом, как ваш. Хотя нет, больше в два, или даже три раза. Вот – Крис продолжал мечтать вслух, а мы проходили мимо серых одинаковых домишек, расположенных в хаотичном порядке вдоль улицы. Из-за того, что дома стояли на некотором расстоянии меж собой, улицы и переулки превращались в огромный и загадочный лабиринт.

Мы, девчонки и мальчишки, с нашего квартала любили играть в этих закоулках. Прятаться меж домов и сараев было одно удовольствие, и хотя с малого возраста мы облазили кажется каждый уголок в радиусе полумили, но нет… Иногда, бродя по лабиринту в поисках какого-нибудь занятия забредешь в такое место, что потом не сразу и сообразишь, где оказался. Вроде вот каждую щелочку знаешь, каждое бревнышко в любой из оград, но нет, всегда найдется неизвестное местечко.

То завалившийся забор заброшенного домика обопрется о соседнюю изгородь, соорудив шалаш. То хозяева решат построить на свободном месте какую-нибудь сараюшку, внося еще больший сумбур в лабиринты улиц и проулков. Город менялся постоянно, жил своей особенно непостижимой жизнью, обновляясь каждый миг.

– Пусти. Я сам. – задумавшись, я не сразу сообразил, чего от меня хочет Мика, яростно дернувший меня за уши.

Крис шел, что-то неслышно бормоча под нос, полностью уйдя в себя. Я и не заметил, как улица резко оборвалась, выведя нас на небольшую площадь, раскинувшуюся у Северных ворот рынка.

Подхватив мальчугана, я аккуратно поставил его на землю.

– Давай на пеегонки? Кто певый, тот и лыцарь? – Мика вытерев нос рукавом поднял голову вверх, и с надеждой посмотрел на меня.

Вот же неугомонный!

– А давай! На счет раз. И… раз…

Даже не дослушав до конца фразу, Мика стартанул в сторону дома, притулившегося у самой стены неподалеку от входа на рынок. Да так, что снова поднял облако снега, в котором лишь виднелись мелькавший с завидной частотой пятки.

Дав ему возможность отбежать подальше, я было рванул следом, но вспомнил, что вообще-то с нами Крис. Оглядевшись, я увидел, что он, видимо полностью уйдя с головой в мечты по инерции движется в сторону рынка.

– Крис, эй, ты че? – прокричал я.

Мой, плавающий в мыслях, друг от неожиданности вздрогнул и заозирался по сторонам, видимо пытаясь осознать, где находиться. Иногда так бывает, витаешь в своих мыслях, а ноги несут тебя сами по себе в неизвестные дали.

– Погнали, мама ждет. – поторомил его я.

– А че мы уже пришли? – поначалу Крис повернул в сторону оружейной улицы, примыкающей к площади с западной стороны.

На ней располагались многочисленные мастерские, в которых ковалось разнообразное оружие. Начиная от простецких дешевых ножей и заканчивая полным латным облачением тяжелой конницы. Ну и само собой при этих мастерских состояли лавки, продающие все это оружейное богатство, мечту любого мальчишки.

– А я и не заметил. – со вздохом добавил он.

Крис почесал затылок и захлопал глазами, возвращаясь из мира грез, обратно в снежную заверть привычной жизни.