Текст книги "Сокровенное. Лирическая поэзия"

Сокровенное
Лирическая поэзия
Андрей Татур

© Андрей Татур, 2024

ISBN 978-5-0062-0601-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глаза

 
Я на тебя смотрю сквозь веки
и сквозь века смотрю, сквозь сон,
сквозь тишину в библиотеке,
смотрю сквозь звуки в унисон.
Мы, как одно – неразделимы
с тобой насквозь и вскользь, и вдоль,
мы – чей-то замысел незримый,
универсальный код, пароль.
 
 
И ты смотри, впивайся взглядом
в меня поглубже, не жалей,
мы пьём с тобой из чаши с ядом
и не становимся хмельней.
Смотри пытливо и наивно,
смотри сквозь ночь и сквозь зарю,
не забывай, что безотрывно
я тоже
на тебя
смотрю.
 

Отречение

 
Если хочешь, мы прыгнем вместе
и коснёмся самого дна.
Я с тобою открыт и честен,
не подумай, что ты должна
безотказно молчать и слушать,
и покорно кивать головой —
мне не станет от этого лучше.
Я начну ненавидеть свой
монотонный скрипучий голос,
заполняющий пустоту,
и как будто бы сотни иголок
хаотично пронзают во рту
мой язык и охрипшее горло,
боль взаимно питает страх
и дыхание в лёгких спёрло,
кислород превращая в прах.
 
 
Отрицай, отрекайся от лести
и на равных со мною дыши.
Если хочешь, поднимемся вместе
и коснёмся самых вершин.
 

Кольцо

 
Обними меня крепко за плечи,
утверди надо мной свою власть.
Мне так трудно от встречи до встречи
в бездну будничных дней не упасть.
В повседневной и вязкой рутине
я боюсь провалиться и сгнить.
Если ты Афродита, богиня, —
не позволишь меня погубить.
 
 
Не хочу никаких передышек,
только рядом и только вперёд.
Я надеюсь, ты это услышишь,
я надеюсь, тебя проберёт
до мурашек, до кончиков пальцев
так, чтоб пульс участился вдруг.
Я мечтаю прийти и остаться
в сокровенном кольце твоих рук.
 

Исчезновение

не жалея себя, мы спасали друг друга.

иногда из последних оставшихся сил.

над посадочной долго носились по кругу,

потому что заклинило напрочь шасси.

потому что не ждали нас, точно не ждали.

вдоль посадочной, вспыхнув, погасли огни.

мы по кругу летали, летали, летали,

слепо веря, что снова зажгутся они.

но вокруг темнота – королева предательств.

мы, смирившись с коварным нашествием тьмы,

уверяли себя, что горючего хватит.

но исчезли с радаров в начале зимы.

Расставание под дождём

 
      Мы расстаёмся. Нелегко
      порвать бессмысленные путы.
      И где-то колет глубоко,
      тяну последние минуты.
      Дрожу всем телом. Решено —
      нам не дана любовь до гроба.
      Мы не на сцене, не в кино —
      нельзя на чувствах ставить пробу.
      Пусть всё закончится сейчас
      (нет, нет, постой, ещё немного).
      Огонь наш вспыхнул и погас —
      следы на память от ожогов.
 
 
      Струится дождь… Его поток,
      смывает отпечатки судеб.
      Я ухожу и знаю, что
      другой такой уже не будет.
 

Испытание

 
ждёт удача, ждут километры,
ждут меня степи, тайга, океан.
я выдвигаюсь – трубите ветры,
рвите в клочья густой туман!
 
 
вроде впервые, но всё так знакомо,
как на ладони – земной простор.
будут спуски и будут подъёмы,
будут лавины с заснеженных гор.
 
 
сравнивать я не имею права
мир за стенами и вне стен.
я покинул спокойную гавань
не за этим и не за тем,
чтобы складывать «за» и «против»
и надеяться на «кажись».
в этом бешеном круговороте
ты не забудь, за меня помолись.
 
 
пусть на своей неказистой шкуре
я испытаю страшнейшую боль.
только разлука, страшнее бури
и беспощадней,
разлука с тобой.
 

Ладонь

 
не отпускай мою ладонь, постой,
сожми её, сожми ещё сильнее,
пока ты держишь руку – я живой,
как только ты отпустишь – омертвею.
 
 
быть может, по прошествии веков,
когда растают восковые льдины
и время будет сыпаться песком
сквозь узкое отверстие рутины,
я наслажусь до одури тобой.
не отпускай ладонь, позволь согреться.
пока ты держишь руку – я живой,
пока ты держишь руку – бьётся сердце.
 

31. 12. 2020

 
пробираюсь дорогой заснеженной,
а вокруг – то ли свет, то ли тьма,
воет вьюга и лает бешено
на людей, на авто, на дома.
 
 
надрывается так неистово,
а ещё, с полчаса назад,
беззаботно ветер насвистывал
и за первым углом исчезал.
 
 
а теперь вот, как острыми иглами
он пронзает опять и опять,
рассекретил иксы и игреки,
повернул наше время вспять.
 
 
добираюсь, будто контуженный,
так приветливо окна горят!
ровно в десять ОНА ждёт к ужину.
тридцать первое декабря.
 

Под стук колёс

 
Вставая перед прошлым на колени,
я не могу не думать о тебе.
Ведь там, в окне, мелькают наши тени,
наперекор изменчивой судьбе.
Заточены в житейских казематах,
смирились
с продолжительностью дней,
они совсем ни в чём не виноваты,
но контуры становятся бледней.
 
 
Отчётливы они при лунном свете,
совсем неразличимы в свете дня.
В окно стучит, поскрипывает ветер,
пытаясь дотянуться до огня
свечи, что за стеклом трепещет молча
и дарит нашим теням полумрак,
и рожицы упрямцу-ветру корчит
лукавый огонёчек до утра.
 
 
Смотрю в окно притихшего вагона,
пытаюсь как-то оправдать побег.
Но рвутся из груди глухие стоны —
я не могу не думать о тебе.
 

Действительность

 
всё разлетелось в пух и прах.
но, знаешь, стало как-то легче.
и не валялся я в ногах,
и не хватал тебя за плечи,
чтоб удержать, остановить,
всё решено за две минуты.
осталось вычеркнуть, забыть,
чтобы очиститься,
как будто
я вдруг гармонии достиг
с самим собой, в тибетском храме.
наметил новые пути
и занимаюсь оригами.
вокруг покой и тишина,
я наслаждаюсь совершенством.
не исчерпать его до дна —
какое райское блаженство!
 
 
мои видения чисты
и я в них искренне поверил.
но ты развеяла мечты,
как следует, бабахнув дверью.
 

Индийское кино

 
Без оглядки беги, отбивайся
от любви нашей жадной и цепкой
и не бойся ей нос расквасить,
раз решила – бей больно и крепко.
Вырывайся, как можешь из плена
раздражающих воспоминаний,
без оглядки беги, сирены
верещат пусть до спазмов в гортани.
 
 
Убегай, я собою прикрою,
прыгай вниз и плыви по теченью,
убегай, ну а что за спиною —
не имеет уже значенья.
Там мы были незваные гости,
нас скормили друг другу насильно
и любовь встала в горле костью.
Сотый дубль.
Конец фильма.
 

Безумие любви

Сойти с ума – единственный мой выход,

себя в бреду трёхмерном застрелить,

тогда вокруг поднимется шумиха

и ты, возможно, будешь слёзы лить,

и, может быть, попробуешь на ощупь

мою, почти остывшую ладонь…

Сойти с ума – оно, конечно, проще,

чем погасить большой любви огонь.

…Твои глаза так близко, цвет их – синий,

бездонная морская глубина,

а на ресницах – белоснежный иней,

я всё придумал сам, ты не должна

винить себя за мой дурной поступок —

безумие затребовало кровь

с предсмертною запиской возле трупа

«Из хаоса рождается любовь».

Синева

 
ты, порою, невыносимая,
бросить всё, улететь бы с птицами,
но бескрайнее небо синее
прячется под твоими ресницами.
ослепительная и чистая
синева без единого облака,
а улыбка – солнце лучистое,
главный штрих твоего облика.
 
 
жаль, порою, ты невыносимая,
так и целишь мне в сердце спицами,
но бескрайнее небо синее
прячется под твоими ресницами.
 

Озноб

 
Я образ твой из памяти сотру
и, пусть не сразу, но привыкну к боли.
Растрёпанное сердце на ветру
и ноет, и сжимается, и колет.
 
 
Захлопнув с силой дверь своей души,
я вдруг внезапно осознал, я понял —
когда-то, мир, казавшийся большим,
сегодня умещается в ладони.
 
 
Над пропастью стою. Мои мечты
пикируют в бездонную утробу.
Не то, что б я боялся высоты,
но без тебя мне страшно до озноба.
 

Клетка

 
       Мы отпустили наших птиц
       и глядя вслед им лишь молчали,
       ведь нужных не найти частиц,
       а может
       мы
       искать устали?
 
 
       Мы отпустили, мы смогли
       зажать в кулак свою обиду,
       а если слёзы потекли,
       смахни,
       не подавая
       виду.
 
 
       Мы отпустили наших птиц,
       да, отпустили, ну и что же,
       ведь столько одиноких лиц,
       таких, как мы,
       на нас
       похожих.
 
 
       Мы отпустили так, без слов
       и уходили, не прощаясь,
       тогда нас, всё же, занесло,
       сейчас всё также,
       мы
       скучаем.
 

Боязнь

боюсь, что я пустой, боюсь, что я разбитый,

что может быть страшней бездонной пустоты?

тебя не вспоминать, стать самому забытым,

остаться без твоей душевной теплоты.

боюсь, что не смогу, боюсь, что не успею,

боюсь, что не простишь за глупую игру

и убежишь в слезах, а я остолбенею

под проливным дождём, простыну и умру.

Впервые

 
Почему ты такая странная,
безрассудная и бестолковая?
Рассовала жизнь по карманам,
потеряла совсем голову.
 
 
Почему ты такая странная,
может маленькая и наивная?
Всё пугаешь душевными ранами,
обижаешься, что не взаимно.
 
 
Почему ты такая разная,
то капризная ты, то милая?
Может быть потому, что ни разу
ты ещё никого не любила?
 

Турнир

а ты привыкла к одиночеству, наверно,

не сомневаясь, что вот так должно и быть,

и это плохо, я сказал бы даже, скверно,

ты в одиночестве разучишься любить.

пойми, оно твоим призванием не станет,

или невыдуманным смыслом бытия,

и сколько ты фигуры не меняй местами,

диагональ не сможет пересечь ладья.

да, так бывает, что любовь недолговечна —

недолговечно в этом мире всё и вся,

ты к одиночеству не привыкай беспечно,

давай, воспользуйся талантами ферзя.

Там, где дожди

 
так нелегко до тебя дотянуться,
так нелегко,
ты где-то там, где дожди с неба льются,
ты далеко,
вижу тебя одну
и безнадёжно тону.
 
 
так нелегко до тебя достучаться,
так нелегко,
если бы мог я войти и остаться,
если бы мог
к звёздам с тобой, на Луну,
прошлое перечеркнув.
 
 
так нелегко до тебя дозвониться,
так нелегко,
где-то летаешь свободною птицей
ты далеко,
вижу тебя одну
и безнадёжно тону.
 

Река забвения

 
     А был ли тебе я дорог?
     Ты сколько прошла дорог,
     пока не взорвался порох?
     Я выявил твой порок.
 
 
     Ты сходишь с ума от бреда,
     а я одиноко бреду,
     тебе оставаясь предан,
     и может, однажды, приду
     к отвесному берегу Леты,
     где, помнишь, над нею летал
     счастливый минувшим летом,
     цветы тебе в косы вплетал?
 
 
     Но ты всё закрасила чёрным,
     твоя между нами черта,
     по чётным орёшь, по нечётным,
     не слушая ничерта.
 

Обещания

 
     Ты хочешь вновь побыть одна —
     я понимаю,
     меня не будет допоздна
     и, вынимая
     из сундуков своей души
     тетради с прошлым,
     ты помни, ты себе внуши —
     тебя не брошу.
     Ты улыбайся, будь легка
     и невесома,
     цвети, как осенью в цветках
     жасмин у дома
     и даже если будет зной,
     дожди, морозы,
     за мною спрячься от любой,
     любой угрозы.
     Один игру не прекращу —
     вдвоём играем,
     не бойся, я не отпущу
     тебя у края.
 

Полюса

 
       как моря не сомкнутся в одно,
       вместе нам не быть никогда,
       абсолютно исключено,
       мы с тобой, как огонь и вода,
       слишком разные мы во всём
       и придирчивы до мелочей,
       так давай же друг друга спасём
       от холодных бессонных ночей.
 

Вальс

 
              хочешь, останься
              в сказочном вальсе,
              мы будто звёзды в ночи,
              тонкое платье,
              таешь в объятьях,
              сердце безумно стучит.
 
 
              новые чувства,
              нежность искусства —
              так оживают цветы.
              две половинки —
              вместе навеки,
              ты мне нужна, только ты.
 
 
              волны о камни
              бьются веками
              и омывают пески,
              так одиноки
              эти потоки,
              мы же – не знаем тоски.
 
 
              шепчут минуты
              тихо, как будто
              так нас хотят усыпить,
              днём или ночью,
              я знаю точно —
              мы не устанем любить.
 

Берега памяти

Чернеет тающего снега полотно —

его навечно не удастся сохранить.

Высоким нашим чувствам жить не суждено.

Вот если б ноющую боль похоронить…

Под бурой плесенью наскучивших снегов,

гниют, метелями растрёпаны, мечты,

но за туманами не видно берегов,

где я старательно храню твои черты.

Расстались, выдохлись – никто не виноват,

что разошлись в начале этого пути

и так спасительно тогда мелькнул твой взгляд,

но для того лишь, чтоб итоги подвести.

Я буду помнить о тебе, моя печаль,

а ты, пожалуйста, не злись и не злословь,

не запрещай мне также трепетно скучать,

я буду помнить о тебе, моя любовь.

По молчаливым улицам

 
Давай вернёмся в наши, в те миры,
что для двоих придуманы когда-то
и несмотря на правила игры,
мы умудрялись выйти из квадрата.
 
 
Мы гнали всем препятствиям назло,
друг другом опьянённые летели,
и нам так фантастически везло,
так здорово все сотни дней в неделю.
 
 
Давай опять посмотрим из окна,
к холодному стеклу прижавшись лбами,
на осень, что без нежностей скучна
и холодна без искры между нами.
 
 
Теперь, конечно, нелегко вернуть
ту теплоту, ту искреннюю радость,
когда намечен был наш общий путь,
когда мы безотрывно были рядом.
 
 
Давай, вернём полотна тех картин,
а вдруг нам предначертано судьбою —
по молчаливым улицам пройти
и снова где-то встретиться с тобою.
 

Война для двоих

возьми меня в руки, хватай, да покрепче,

не смей отпускать и держи, что есть силы,

пусть будет война – шантажировать нечем,

пусть будет война беспощадно-красивой,

пусть звёзды рассыплются по горизонту,

их все не собрать, их там больше, чем много,

пусть будет война,

мы на линии фронта,

пусть будет война,

как всегда,

без предлога.

Фотоальбом

 
листаю наш фотоальбом,
а осень плачет за окном
и ледяным дождём смывает тени.
на фото вижу тот июль,
где о любви тебе пою,
о том, как счастья миг не обесценить.
вдали виднеется закат,
ты улыбаешься слегка
и волосы ласкает тёплый ветер.
на снимках ты всегда моя,
там есть лишь только ты и я
и больше никого на всей планете.
 

Воспоминания во время дождя

 
Дождь тебя на стекле рисует
и, казалось бы, что здесь такого?
Я коснусь твоих губ поцелуем,
дождь смывает их снова и снова…
 
 
Помню стол на двоих и свечи
в том кафе, на углу Советской,
это был бесподобный вечер,
на тебя я не мог насмотреться…
 
 
Небо видит, как я тоскую,
небо так меня понимает.
Дождь тебя на стекле рисует,
я целую, а он смывает…
 

Самоотвод

 
снова слова рассыпаются пылью
и незаметными стали следы,
будто бы мы с тобой не любили,
вышли сухими
мы из воды,
в принципе, я не повёл и бровью —
слишком уродлив для стильной любви,
чеки подписывал потом и кровью,
ты же тонула
в моей крови,
ты не бесстыдна, казалось, напротив,
или так мастерски делала вид,
роскошь и блеск – это твой наркотик,
я же уродлив
для стильной любви.
 

Тупик

Что за тупик? Я живу, но совсем не свободен,

вновь остаюсь на ночлег у тебя на задворках,

думаешь ты, что для большего я не пригоден,

думаю я – это просто твои отговорки.

Горе моё, ты измучила тщетной надеждой,

чуть дотянусь, как корнями уходишь под землю,

снова нет мест ни напротив, ни рядом, ни между

и не заботит тебя то, что я не приемлю.

Жалости нет, так и я ведь себя не жалею,

жалостью двери не вскрыть и не вышибить окон,

небо подслушало наш разговор и краснеет,

кутаясь в тонкую шаль предзакатных волокон.

Что за тупик? Я живу прокажённый печалью,

щёки и лоб исцарапаны ложью до крови,

горе моё, ну хоть мельком взгляни, как скучаю

и не боюсь, не боюсь, что поймаешь на слове.

Шкала

 
     ты считаешь, всё можно в меру:
     злиться, дурачиться, есть, пить
     и верить в сказки, к примеру, —
     только в меру нельзя любить.
 
 
     в чувствах кроется дикая сила,
     нежность – в объятьях горячих рук
     и если уж ты полюбила,
     скоро изменится всё вокруг.
 

Отстранённость

 
     Я слушал как падают листья,
     читая легко твои мысли
     и жаль, что меня ты не ставишь
     ни в грош.
     Я видел как наглые тучи
     пытаются солнце замучить
     и давят нахально плечами,
     льёт дождь.
 
 
     Я связывал шёлковой нитью
     давно позабытые письма
     и память всегда удивлялась:
     «Зачем?»
     Я видел, как будто на плёнке
     из юности светлой девчонку,
     с которой нам так не хватало
     ночей.
 

Сокровенное

 
          мне бы о чём-то заветном
          поговорить с тобой,
          хватит гоняться за ветром
          в пустоши голубой.
 
 
          память щекочет нервы.
          даром пропавших лет
          не сосчитать, наверно,
          не отыскать во мгле.
 
 
          так иногда мгновенно
          вдруг атакует боль,
          мне бы о сокровенном
          поговорить с тобой,
          вывернуть наизнанку
          скрытое за душой,
          поговори, мой ангел,
          поговори со мной.
 
 
          пусть насмехается время,
          пусть проявляется прыть,
          ни о какой проблеме
          речи не может быть.
 
 
          связано так безупречно
          будущее с судьбой.
          мне бы о чём-то вечном
          поговорить с тобой.
 

Узелок

 
Не волнуйся, тебе не кажется,
удивляешь своей наивностью,
ведь не надо вязать, раз не вяжется,
глупо ждать от него взаимности.
 
 
Люди сходятся и расходятся,
ох уж эти чувства продажные,
не на шутку огонь заводится
и сгорает любовь бумажная.
 
 
Ты забудешь всех этих «суженых»
очень скоро, тебе не кажется,
может даже сегодня, за ужином,
ты завяжешь то, что не вяжется.
 

Объятия

 
Ты обнимешь меня просто так,
просто так, не промолвив ни слова,
твоя нежность, твоя теплота
всех духовных основ основа.
 
 
Пью по капле тебя, не спеша…
Без конца возрождает из пепла
мою душу твоя душа
и жестокость давно ослепла.
 
 
Да, в твоих руках целый мир —
этот мир без тебя загинет!
Обними же меня, обними,
будь со мною, моя богиня.
 

Лунный свет

 
         Неуловимы
         и так невесомы касания,
         ты – преступленье моё
         и моё наказание,
         чувства настигли меня,
         будто проклятия,
         честью клянусь никогда
         не оставлять тебя.
 
 
         Неторопливы
         и так грациозны движения,
         скрытая тайна в тебе,
         как рычаг притяжения,
         сердце моё горит
         трепетным пламенем,
         ты сбереги огонь,
         не оставляй меня.
 
 
         Мягкие, плавные,
         белые хлопья снежные,
         крепче прижмись ко мне,
         моя милая, нежная,
         пусть тишина звенит
         тонкими струнами,
         нашу любовь хранят
         призраки лунные.
 

На подмостках

 
что же сказать тебе —
всё уже сказано;
слишком картинно стоишь у окна,
щёки пылают
под тушью размазанной —
мне твоя роль откровенно скучна.
 
 
кем для тебя
это было написано?
честно, настолько банальный сюжет,
глупый и в нём
похоронена истина.
знаешь, вообще-то, в нём истины нет.
 
 
звёздам небесным
ты звёзды коньячные
предпочитаешь; сама, как луна —
светишь, да только не греешь —
растрачено
глупо тепло – ты всегда холодна.
 
 
всё уже сказано.
выбрось исписанный
прямо до корки, до точки блокнот
и перестань себя тешить мыслями,
будто играешь в большом кино.
 

Не бойся…

 
   уходи от него
   и забудешь в квадрате, в кубе,
   он появится в снах,
   но однажды исчезнут и сны,
   уходи, торопись,
   промедление только погубит,
   ты надежд не питай,
   всё срастётся с приходом весны.
 
 
   заметая следы,
   не задерживайся в переходах,
   и подальше держись
   от размытых голов фонарей,
   уходи от него,
   насладись долгожданной свободой,
   убегай от него,
   убегай без оглядки, скорей!
 

Старый сюжет

 
я никогда тебе не приснюсь,
я не умею сниться,
ну и, конечно же, не вернусь —
прошлое не повторится.
 
 
искры дождя за воротник
падая, жгут неприятно,
ты никогда не найдёшь тайник,
тот, где я чувства спрятал.
 
 
катятся с неба горошины звёзд,
сонник листаешь упрямо.
я никогда не жалел всерьёз
и не считаю за драму
наш предсказуемый, в общем, финал,
пусть и тебя не гложет,
что воплотить сюжет о нас
ты никогда не сможешь.
 

Нежность

 
              С тобой переплелись,
              ветвями перевились,
              как в солнечном саду
              пурпурный виноград.
              Всё то, что сберегли,
              всё то, что сохранили,
              спасает нас теперь
              и в дождь, и в снегопад.
 
 
              На свете нет сильней,
              нет трепетнее чувства,
              мне трудно объяснить,
              как я тебя люблю.
              Ты превратила всё
              в высокое искусство
              и мне с тобой легко,
              как в небе журавлю.
 
 
              Не будем говорить
              о том, что было «между»,
              не будем вспоминать
              о том, что скрыто «за»…
              Друг другу дарим мы
              неистовую нежность,
              всё так же горячо,
              как много лет назад.
 

Чужие

 
       ты знаешь, я давно не твой,
       зачем ты стягиваешь руки
       замысловатою петлёй,
       напоминая о разлуке?
 
 
       ты знаешь, я давно не твой,
       зачем теперь срываешь связки,
       пренебрегая тишиной?
       ни ты, ни я не верим в сказки.
 
 
       ты знаешь, я давно не твой,
       зачем надела маску счастья?
       долой нелепый фарс, долой!
       сорви её, порви на части!
 
 
       ты знаешь, я давно не твой,
       зачем ты вновь идёшь по краю
       ко мне с повинной головой?
       прости, как я тебя прощаю.
 

Сложная задача

 
   День ушёл, а вместе с ним и ты,
   не бросая лишних слов на ветер;
   я брожу по улицам пустым,
   я не знаю, что себе ответить.
 
 
   Не поможет лунный гороскоп,
   даже персональный не поможет.
   Сердце переполнено тоской,
   не прогнать её, не уничтожить…
 
 
   Мне хоть волком вой до хрипоты —
   будет всё как прежде на рассвете,
   хоть и обещала, что не ты
   душу мне изранишь, не заметив.
 
 
   Соизволь вернуться и добить —
   по-другому не решим задачу.
   Буду всё равно тебя любить —
   лишь тебя —
   и не могу
   иначе.