Текст книги "Ступени к Небу. Как научиться любить людей"

И за скорби будем благодарны Богу

Давайте поговорим о великих людях древности. Нужно обратить внимание, насколько тяжела была их жизнь, как мало было великих, которые жили бы комфортно, припеваючи, не имея никакой беды, страха, боли, скорби – общественной или своей личной.

Вот, к примеру, в одном из пророчеств святого пророка Иезекииля Господь говорит, что «если бы были в этом народе такие праведники, как Ной, Даниил и Иов, то Я помиловал бы только их. Эти люди не спасли бы своей праведностью даже детей своих, а только себя бы спасли» (см.: Иез. 14:14). Настолько в то время народ онечестивился, стал гадок…

Вот три фигуры – Ной, Даниил и Иов. Эти люди нашли благоволение в очах Божиих, и Господь называет их троих – как некогда Авраама, Исаака и Иакова, – тремя великими, которые есть люди Божии и родоначальники избранного народа. Ной, Даниил и Иов – это люди, из которых Ной, например, не еврей. Тогда еще не было евреев. Это человек, который представляет собой все человечество без различия национальностей. Национальности начались уже после Ноя, начиная с вавилонского смешения языков.

Также и Иов. Это праведник, который не принадлежит к еврейскому народу, это человек, который свят и велик, и Христа образует собой, но он не еврей. Троих здесь называет Иезекииль, напоминая о том, каковы они, как они жили.

Ной жил во времена страшного развращения нравов. Люди тогда были иными. Сильные, красивые, высокие, статные… И жили долго – по пятьсот, семьсот, восемьсот лет. Были настолько могучими, что к чадорождению приступали только после ста лет жизни. Праведники иногда рождали первенца в триста-четыреста лет. Это люди, совершенно не похожие образом жизни на нас. Люди, не видящие смерти, так как кладбищ не было. Они так долго жили, что мертвеца могли видеть только раз в жизни, на закате своих дней. При этом развращены были до крайности, извратили свою жизнь до невозможности, до невообразимости. Нечто похожее на Содом и Гоморру.

Жизнь в плену. Что может быть хуже? Что может быть горше? И в это время, как скисшая вода поднимается вверх, так скорбящая душа обретает утешение в вере. Человек взлетает на вершины праведности благодаря помогающим ему скорбям.

И праведник Ной слышит Божий призыв, готовится к спасению, потому что люди неисправимы, а он исправим. Нужно сберечь его, чтобы через него размножить людей. И он сто с лишним лет строит ковчег. Сто с лишним лет трудов, со стороны людей – насмешки. И он, будучи в душе праведным, смотрит на дела беззакония и мучается, как Лот в Содоме. Вот такая у него жизнь.

Потом, собственно, произошла страшная катастрофа, специально устроенная Богом. Ной спасается в ковчеге. Затем от его сыновей пошли новые народы. Выход из ковчега, а затем заселение земли заново. Но ничего такого расслабляющего и нежного, сладкого и мягкого не было. Это как жизнь Предтечи – жизнь в пустыне, жизнь в тесноте, жизнь в молитвах, жизнь в трудах, жизнь в духовных опасностях.

Даниил – человек, который вообще жил в плену. Он был уведен в плен, в плену воспитывался, с тоской смотрел в сторону родного города. Он имел обыкновение трижды в день молиться в сторону Иерусалима. Его сердце рвалось туда, на землю отцов, а сам он жил в палатах языческого царя, служил ему своей мудростью, подсказывал, советовал, изучал халдейские премудрости, а сердцем рыдал. Вопил к Богу о позоре своего народа, о том, что они грешили и беззаконили.

И Бог прав, что Он поступил так. Он поступил справедливо, отдал их людям беззаконным, как и предсказывал. Жизнь в плену. Что может быть хуже? Что может быть горше? Праведник опять-таки живет среди иноплеменников: вера в поношении, храм разрушен, все в поругании, священников нет, святые книги забыты. Все перекосилось, ничего хорошего не происходит. И в это время, как скисшая вода поднимается вверх, так скорбящая душа обретает утешение в вере. Человек взлетает на вершины праведности благодаря помогающим ему скорбям.

Иов – это человек, о котором страшно говорить. Нет в жизни ни одной скорби, которой бы Иов не претерпел: болезни, предательство друзей, внутренний развал семьи из-за непонимания, гибель детей, потеря всего имущества. Что еще можно придумать? Чем еще можно ударить человека?

Потом его душа колеблется в отношении к Богу. Он начинает сомневаться и терпит многие внутренние колебания, хотя остается твердым, как скала. Однако чего это ему стоило!

Читайте Писание, от него вразумляйтесь на доброе, не ропщите на Господа, а благодарите Его за то, что есть у вас сегодня. И щедрый Господь готов дать вам в сто раз больше, лишь бы вы при этом не испортились!

Иов в своих страданиях страшен и чуден. Страшен, потому что нам страшно подумать, что подобное может случиться с нами. Это испытание для сердца. Это великий праведник. Праведник, который, повторяю, является образом страдающего Мессии. Святой страдает. Это Иов учит нас собою, что такое бывает, что Христос, собственно, это и есть Святой, Который пострадал за всех.

Иезекииль называет троих, как когда-то называл Бог Авраама, Исаака, Иакова. Иезекииль называет Ноя, Даниила и Иова. Все святые, все великие, но никто не жил тихо, спокойно и хорошо. Все претерпели жесточайшие испытания.

А если посмотреть на других? Возьмем Иосифа. Это тоже образ Спасителя – братья его предали, продали за сребреники, как Христа продал Иуда за тридцать сребреников. Тоже образ Господний – целомудренный, праведный, имевший откровение от Бога, чудный человек, в юношестве показавший величайшее целомудрие.

Он отверг домогательства развратной хозяйки-египтянки, будучи рабом и в молодом возрасте. Рабство выковывает из него человека, рабство делает его терпеливым, и Бог был с ним. Иосиф, попадая в самые тяжелые ситуации, не малодушествовал, но находил в себе силы служить Господу.

И опять-таки его жизнь не сладка. Это изгнание, это предательство. Пока он стал первым человеком после фараона, сколько вынесла его бедная душа! «В рабы продан был Иосиф, – говорит псалом, – в железо вошла душа его» (см.: Пс. 104:17–18). То есть он прошел через темничные узы и оковы.

Возьмем Илию. До сих пор жив человек, не умер. Тела его нет в земле, костей его нет в земле, он жив. Бог взял его, и он умрет только во времена антихриста. Этот святой человек всю жизнь свою провел в скитаниях и плаче. Говорил Господу: «Господи, пророков убили, жертвенники разрушили, мою душу ищут. Забери меня, потому что я не лучше отцов моих!» (см.: 3 Цар. 19:4, 10).

Иезавель, жена Ахава, хотела убить его. Он был беглецом. Человек, который никого не боялся, вынужден был, как заяц, убегать от женщины. Он постоянно уходил от ее гнева. Она искала его душу с тем упорством, на которое способна только нечестивая, безбожная, бесноватая женщина, потому что злоба женская сравнима только со злобой бесовской. Редко у мужика будет столько злобы, на которую способна Евина дочка.

И этот великий человек жил очень тяжело – терпел засуху, голод, отступление народа, преследования Иезавели и многие-многие другие тяготы. Ведь святость закаляется в лишениях.

Но был, правда, один великий и чудный человек, просивший у Бога мудрости и проживший всю жизнь в мире – да и само имя его означает «мир». Это Соломон, царство которого находилось в таком состоянии, когда золото было по цене меди, а медь по цене камня. Каждый сидел под своей смоковницей, в тени виноградника своего и наслаждался миром. Израиль не воевал, он строил Храм и собирал со всех подати.

Разговаривающий с Богом несколько раз устами к устам имевший от Него столь много, что никто другой столько не имел, Соломон при всем мире и безопасности при спокойствии и тишине научился грешить больше, чем грешили другие.

Но этот великий муж полюбил женскую красоту больше, чем все остальное. Он набрал себе иноплеменных жен и наложниц и в конце концов научился от них идолослужению, чем прогневал Бога. Он омрачил свою жизнь безумием и идолопоклонством. Разговаривающий с Богом несколько раз устами к устам, имевший от Него столь много, что никто другой столько не имел, Соломон при всем мире и безопасности, при спокойствии и тишине научился грешить больше, чем грешили другие.

Вот вам, братья и сестры, урок. Ибо, когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба, – говорит апостол Павел (1 Фес. 5:3). Когда был мир и безопасность при Соломоне, тогда сердце его потолстело, разжирело, забыло Господа, и он научился многим грехам.

Эти праведники – Иосиф, Илия, Ной, Даниил, Иов и Авраам (странник, не имевший на земле места для стопы своей, то есть он везде странничал, был пришельцем), и Исаак, и Иаков – выковывали свои души в страданиях и готовились к будущей лучшей жизни, к будущему городу, архитектором и строителем которого является Господь.

Все это я говорю для того, чтобы мы с вами не отчаивались, когда нам плохо. Ну плохо нам, да! А с какой стати нам должно быть хорошо? Неужели мы такие хорошие, чтобы нам было хорошо? Если мы хотим быть хорошими, то тем более не должны удивляться, что зачастую нам бывает так плохо, потому что именно тогда, когда человеку плохо, он может стать хорошим. Когда человеку очень хорошо, это для него вредно, потому что он становится плохим.

Здесь есть неизбежная диалектика, с которой необходимо разобраться. Хорошо ли мне по-настоящему или плохо? Это сложный вопрос, потому что живем-то мы вроде комфортно, более-менее сытно и более-менее тихо, только жалуемся, потому что души у нас неблагородные.

Если мы хотим быть хорошими, то тем более не должны удивляться, что зачастую нам бывает так плохо, потому что именно тогда, когда человеку плохо, он может стать хорошим. Когда человеку очень хорошо, это для него вредно, потому что он становится плохим.

Думайте почаще о тех, кто был лучше нас, потому что они жили хуже нас, но не роптали при этом, а говорили: «Слава Тебе, Господи! Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу!» Читайте Писание, братья и сестры, от Писания вразумляйтесь на доброе, не ропщите на Господа, а благодарите Его за то, что есть у вас сегодня. И щедрый Господь готов дать вам в сто раз больше, лишь бы вы при этом не испортились!

О связи поколений

Давайте поговорим о наших предках. Каждый из нас, как дерево, корнями уходит в глубь веков. Тысячи людей – наши родственники, но мы их не знаем. Однако то, что мы их не знаем, не означает, что их нет. Мы не первые в мире, мы не Адам, мы взяты не из земли, мы от чрева, от семени. И там, за спиной у нас, есть множество людей, которых мы не видели, но которые есть. Они ушли из этого мира, но они живы по-своему в этом царстве живых за гробом. И вот об этом стоит вспоминать и думать. Связь с ними очень важна для человека.

Евангелие от Матфея начинается родословием Иисуса Христа, где говорится о книге родства Иисуса, Сына Давидова, Сына Авраамова, и перечисляется длинный перечень имен, кто кого родил. Это, по сути, вся история Ветхого Завета, перечисленная в именах. Кто читает эти слова и не знает истории Старого Завета, тот читает «китайскую грамоту», а кто знает историю, тот читает с интересом, потому что за каждым именем есть целая книга, целая жизнь, и она известна читающим. Так вот, не зря эта книга открывает Евангелие – родословие Христа и Его связь с поколениями, жившими прежде Него.

Человеку очень важно знать, что он не один в мире, что не только здесь, на земле, вокруг него, есть друзья, знакомые, родственники, но что он опирается плечами на огромное количество ушедших из этого мира, но живущих в памяти людей, настоящих людей, не исчезнувших никуда, реальных личностей, которые оставили свой след в истории.

Однажды был у меня такой разговор с одной женщиной-психологом, которая весьма меня повеселила, порадовала мою душу неким тестом. Люди собираются в группу, скажем, человек двадцать, и выбирают одного. Допустим, мужчину. Ему говорят:

– Выбирайте себе из группы человека, который похож на вашего отца. Или человека, который симпатичен вам, потому что вы бы хотели, чтобы таким был ваш отец. А также мать или похожую на нее, или такую, какой бы вы хотели видеть свою мать.

Человеку очень важно знать, что он не один в мире, что не только здесь, на земле, вокруг него, есть друзья, знакомые, родственники, но что он опирается плечами на огромное количество ушедших из этого мира, но не исчезнувших никуда, а реальных личностей, которые оставили свой след в истории.

Человек выбирает себе предполагаемых отца и мать.

– Теперь выбирайте отца и мать для отца, то есть деда и бабушку со стороны отца, и отца и мать для матери, то есть деда и бабушку со стороны матери. По симпатии или как получится.

Выбирает.

– Теперь выбирайте для каждого из них отца и мать…

Дерево разветвляется. Выбрали. Получилось такое звено: два, четыре, восемь…

– Теперь вы поворачивайтесь к ним спиной, а они будут поддерживать друг друга за плечи. Прадеды – дедов, деды – отцов, отцы – вас, а вы потом падаете на их руки.

Человек перемещает вес тела на пятки и не стоит сам, а опускает свой вес на руки того, кто его держит. А его держат как бы мнимый отец, мнимая мать, а их, соответственно, деды и бабушки, прадеды и прабабушки… Вот так он висит на их руках. Так продолжается минуту, может быть, или полторы, меньше-больше… Потом они его ставят на место, и у людей расширяются глаза. Они вдруг понимают, что вот оно – нас держат поколения ушедших из жизни людей. Я не один в мире. Откуда я взялся? Были отцы, матери, у них тоже были отцы и матери…

Это все глубоко ушло, далеко-далеко… Но эти люди есть. И я есть благодаря им. Они могли быть грешниками, беззаконниками, лентяями, преступниками или, наоборот – трудолюбцами, милостивыми, щедрыми, целомудренными, терпеливыми, храбрыми, а может – трусами, жадинами… Они меня родили, и я опираюсь на них.

Большие мужчины, ростом под два метра, широкие в плечах, плакали, когда проходили этот тест. Они вдруг почувствовали, что за ними стоят тысячи людей. Они цветки на дереве, а дерево глубокое и большое. Осталось ощущение ладоней на плечах, на лопатках, где держали их мнимые отец и мать. У них горели плечи, как будто бы их пекли утюгами. Они неделями – целыми неделями – ощущали на своих плечах эти руки, запечатлевшиеся на них.

Это очень важно, братья и сестры, потому что мы с вами – не мыльные пузыри, мы не возникли вдруг: вот так вот появились и вот так вот исчезли. Мы приходим в мир после кого-то, благодаря кому-то. Оставляем кого-то или что-то как плод своей жизни в мире и передаем эстафету, а потом другие разбираются уже с нашей жизнью, потому что мы вложили себя в чью-то жизнь. И это очень важно.

Современная идеология не признает этого. Современный человек даже отчество не пишет в паспорте. Вот наши паспорта еще предполагают отчество. Например, Иван Иванович Иванов или там Петр Васильевич Шпак. А вот в английском паспорте или американском пишется только имя и фамилия. Кто твой отец, там не имеет значения. То есть Джон Малкович, и хватит. А Джон Джонович ты или кто, это там никому не нужно. Кто твой отец? Джон он был или трижды Джон, неважно. Важно, что есть ты, есть твоя фамилия – идентификация такая, и все.

А нам важно, до сих пор еще нам важно, кто они – наши отцы, отцы наших отцов, деды наших отцов… И чем глубже эти корни, тем серьезней и глубже человек, тем тверже он, тем глубже его корень, тем тяжелее его свалить. Чем меньше эта связь, тем он податливей падает под ударами судьбы, тем легче он ломается.

Заметьте, что Церковь наша мудра, мудрее всех. Она ввела в нашу церковную жизнь поминальные субботы. Причем когда у нас умирает кто-нибудь из родных, мы идем на поминальную литургию или на панихиду. Но есть отдельные субботы, называемые родительскими, когда мы поминаем всех от века почивших христиан. Среди них есть наши прапрапраотцы и прапрапраматери. Поминаем их мы перед святым великомучеником Димитрием, после Троицы и в посту несколько раз. Эти субботы называются родительскими.

Нам до сих пор важно, кто они – наши отцы, отцы наших отцов, деды наших отцов… И чем глубже эти корни, тем серьезней и глубже человек тем тверже он, тем глубже его корень, тем тяжелее его свалить. Чем меньше эта связь, тем он податливей падает под ударами судьбы, тем легче он ломается.

Так вот, через эти службы Церковь скрепляет нашу связь с усопшими сродниками. Очень важно не быть перекати-полем, таким одуванчиком, когда дунул – и все, и нет его, он улетел. Где он? Нет его. А где он был? А не знаем где. Человеку нужно ощущать корневую связь с прошедшими поколениями. Это чрезвычайно важно.

Этим начинается Евангелие. Кто кого родил, кто где жил, кто когда умер, кто где погребен. Мы этого не знаем, потому что двадцатый век разметал всех повсюду. Родился в Казахстане, умер в Германии. Родился в Австралии, умер на Чукотке. Родился на Украине, умер где-нибудь на Дальнем Востоке или в Мурманске. Не знаем, где кто. Многих из нас разметала жизнь. И это все не в последнюю очередь «благодаря» тому, что люди забыли свои корни и позволили жизни дунуть на нас, развести в разные стороны.

Так вот, я бы хотел, чтобы вы знали, что человеку нужно ощущать родовую связь со своими корнями. Без них он труп, без них он слабое звено, перекати-поле, одуванчик. Только с ними он силен, как Антей – античный герой, богатырь, который пальчиком касался земли и становился непобедимым. Чтобы его убить, нужно было полностью оторвать его от земли. Геракл, борясь с Антеем, поднял его в воздух и задушил, потому что если бы тот касался земли хотя бы локтем, хоть пальцем, хоть пяткой, он был бы непобедим. Земля кормила его и давала ему силы.

Человеку нужно ощущать родовую связь со своими корнями. Без них он труп, слабое звено, перекати-поле. Только с ними он силен. Нужно, чтобы мы помнили своих предков, держались бы земли. В этом сила каждого человека.

И мы так же. Если оторваны от земли – погибаем, если касаемся земли – живем. Нужно, чтобы мы помнили своих предков, держались бы земли. В этом сила каждого человека.

Основы воспитания

Поговорим о тех вещах, тех явлениях, которые воспитывают человека до Евангелия, до Церкви. Это природа, совесть и родители. Святой Иоанн Златоуст говорит, что мы должны быть внимательны, перед нашими глазами всегда есть книга природы. Она раскрыта: звездное небо, земля весной, рождающая траву, напоминающая нам о слове Божием: «Да произрастит земля зелень, траву» (Быт. 1:11).

Вся тонкость этих вещей вокруг нас – от клейкой почки до больших китов, рыб, зверей в зоопарке – это все книга, книга мудрости. Наблюдая за миром, мы учимся познавать Творца. В первую очередь книга природы указывает на Творца.

Картина, написанная человеческой рукой, подписью говорит о художнике, ее создателе. Внизу, написано, скажем: «Веласкес» или «Эль Греко». Природа – это тоже книга или картина, говорящая о Творце. То есть смотреть на закат, на восход, слушать щебет птиц, шум водопада и при этом не говорить: «Слава Тебе, Господи!» – нельзя. Это безбожно, нечестиво, по меньшей мере неумно. Потому что картина говорит о художнике.

– Кто написал?

– Васнецов.

– О, молодец!

– Кто создал?

– Господь!

– Слава Тебе, Господи!

Это нормально, это прямое указание на славословие Божие.

Заметьте, что Христос прославил несколько профессий, которые напрямую связаны с природой. Это рыбаки и пастухи. Многие рыбаки были апостолами, а пастухи знали многое из того, чего не знали книжники.

Давид был пастухом, Авель был пастухом, пастухами были те, кто слышал ангельскую песнь: «Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение!» Значит, Господь показывает нам, что простые занятия могут вести нас ко Господу благодаря своей простоте, благодаря тому, что человек, трудящийся на природе, находится среди Божиих вещей.

Вот чеканщики по металлу, или гончары, или кожевники, или сапожники – они тоже молодцы, они руками зарабатывают свой хлеб, но они не на природе, они в мастерской, в четырех стенах или на улице своего города.

Наблюдая за миром, мы учимся познавать Творца. Природа – это один из наших учителей помимо Евангелия. Нам можно и нужно вырываться на природу с книжкой в руках, с Евангелием Псалтирью, молитвенником.

Обычно на Востоке где работают, там и продают. То есть тут твоя мастерская, тут же и лавочка, где ты продаешь. И среди колготни, шума, среди суеты они работают.

А рыбак и пастух находятся на реке, озере, на море или в полях, в горах, на пастбищах. Они открыты Богу больше, чем другие, эти люди знают Бога лучше. И это мы узнаем из Евангелия. Слишком многое Господь открыл именно пастухам и рыбакам, чтобы в этом сомневаться.

Итак, природа – это один из наших учителей помимо Евангелия. Нам можно и нужно выходить на природу, вырываться на природу с книжкой в руках, с Евангелием, Псалтирью, молитвенником. Ходить среди деревьев, среди кустов цветущих роз, любых растений, вдыхать этот аромат и славить Бога. Это очень важно, особенно городскому жителю.

После природы нам нужна совесть. Замечено уже не раз, что слово «совесть» в Библии отсутствует. В Старом Завете у евреев не было такого понятия. Слово «совесть» придумали язычники, философы, стоики, греки. Они думали: «Кто же это подсказывает мне, что нужно делать так, а так не делать? Кто же это мною командует, кроме меня? Почему если я украл, мне стыдно, а если я отдал свое, мне хорошо? Кто утешает меня? Кто учит меня? Кто мучает мою душу?» И они родили такое понятие – «совесть».

И если слово «совесть» в Ветхом Завете отсутствует, то уже в Евангелии и в Посланиях апостольских оно есть. В Евангелии повествуется, как терзаемые совестью люди уходили от блудницы, которую привели ко Христу, чтобы убить ее камнями. Господь сказал им: «Кто без греха из вас, пусть первый бросит в нее камень» (см.: Ин. 8:7). И они, обличаемые совестью, ушли от нее.

Совесть – это подарок Божий нам, братья и сестры. Это наш мучитель, благой мучитель. Это наш тиран, такой домашний тиран, который терзает нас и мучает, и заставляет нас пробуждаться ночью и вспоминать свою жизнь.

Совесть дружит с памятью. Кто памяти не имеет, того совесть не тревожит. Зачастую спокойная совесть – это признак плохой памяти. То есть человек не знает себя, не помнит себя, иначе он был бы весь красный как рак – от ушей до пяток, но он не помнит ничего, поэтому не мучается. Память и совесть – это сестры.

Совесть мучает человека, это ее задача. Она же и утешает человека. Когда мы поступаем правильно, вопреки житейским ситуациям, вопреки давлению обстоятельств, совесть утешает нас. И это утешение рождает радость ни с чем не сравнимую. Вот наш учитель.

О ней говорит только Новый Завет. Старый про нее ничего не говорит. Евреи считали, что нужно бояться Бога. Страх Божий – это начало премудрости. А язычники говорили, что нужно совесть иметь, и Евангелие подхватывает языческую мысль. Нужно иметь совесть. Об этом повествует Евангелие от Иоанна, потом апостол Павел говорит, что совесть язычников обличает или утешает. И они, не зная закона написанного, поступают по закону, потому что ими руководит совесть.

Совесть – это немой мучитель, а природа – это немой проповедник.

Итак, природа учит нас, и совесть учит человека. Внимательны будьте и к тому, и к другому. Слушайте совесть и почаще выходите на природу, в тишину, от шума городов, туда, где плещется река, или шумят деревья, или птицы поют, или колосятся засеянные нивы.

И третье, что важно, – это родители. Если совесть и природа бессловесны, немы (совесть – это немой мучитель, а природа – это немой проповедник), то отец и мать – это уже наши словесные наставники. Им Господь доверил наше воспитание.

Совесть – это подарок Божий нам. Это наш благой мучитель. Это наш домашний тиран, который терзает нас и мучает, и заставляет нас пробуждаться ночью и вспоминать свою жизнь.

Блажен человек, который имеет отца, переживающего о нем, и мать, тревожащуюся о его нравственности. Есть много отцов, которым наплевать, как живут их дети. Есть много матерей, которым наплевать, как ведут себя их сыновья и дочери. Что сделал, куда пошел, что смотрел, что читал, с кем говорил, с кем дружишь, где был, куда пропал – наплевать.

Миллионам отцов и матерей наплевать, хотя Бог взыщет с нас, братья и сестры, за наших детей. Мы должны обязательно отвечать перед Богом за тех, кого родили, мы являемся словесными наставниками по природе, как глашатаи закона Божия для рожденных нами детей.

Вот три вещи или три явления, которые учат человека помимо Христа и Церкви, помимо Христа и Евангелия. Это окружающий красивый мир, творец которого – Господь. Это голос совести внутри человека, которая осуждает человека или хвалит его. И это отец и мать, которые наставляют, запрещают, ругают, наказывают… Помоги, Господи! Только чтобы без греха и в меру.

Они же поощряют человека к добру, переживают о нем: «Я умру, а ты останешься. Дай Бог, чтобы тебе было хорошо, когда меня не будет, ибо пока что я тебя храню, но я же не вечный. Поэтому будь таким, каким нужно, чтобы без меня ты был правильным».

Это тревога каждого отца, каждой матери, которые имеют хоть каплю разума в голове и каплю страха Божия в сердце.

Так будем обращать внимание на эти вещи: на окружающий красивый мир, на звездное небо, на падающий снег, на дождь из тучи, на растущую траву. Это все книга Божией премудрости. Будем обращать внимание и на совесть нашу, которая нас бичует или утешает. И конечно же, на детей, отцов и матерей наших.

Совесть дружит с памятью. Кто памяти не имеет, того совесть не тревожит Зачастую спокойная совесть – это признак плохой памяти.

Мы друг для друга и учителя, и ученики. Мы помогаем друг другу жить по-Божьему. Даже если мы не знаем Евангелия! Даже если… но мы-то, слава Богу, знаем Евангелие, поэтому эти вещи нам помогают еще больше, если мы просвещены Словом Божиим, очищены Крещением и напитаны святыми Тайнами Христовыми.