Текст книги "Встречный ветер прошлого"

4

– Эх, надо было пригласить на пикник наших архитекторов, – сказала Кэт, задорно блеснув глазами, – а то они бедные там совсем запарились. Все в лесу, да в лесу.

– Каких еще архитекторов? – недоуменно спросила светловолосая девушка.

– Так, вспомнила… Они, наверное, там, в лесу совсем одичали.

– Кэт, не валяй дурака, – сказала светловолосая, – здесь и так трое мужчин. Тебе что, мало?

– Кэт, ты что связалась с архитекторами? – строго спросил Игорь. – Не потерплю.

– Ну что ты, Игорек, я верна тебе до гроба, – ответила Кэт, лукаво улыбнувшись ему.

– Архитекторы?! – усмехнулся рыжеволосый юноша, на вид самый молодой в компании. – Батраки, что пашут на твоего Штайнера. Батрачат!

– А ты бы Лелик заткнулся, – посоветовала Кэт.

Дверь настежь распахнулась, и в павильон вошел бородатый мужчина с печальными черными глазами. Войдя, он закрыл за собой дверь на засов.

– Ну, Марк, что творится на белом свете? – спросил Игорь. – Как поживает народ?

– Ужас. Народ, большей частью, пьян в дупель. Того и гляди, наш сарай разнесут в щепки.

– Срочно жарим плов, сжираем и сматываемся отсюда, – заявил Лелик.

Компания из шести молодых людей откупила на один день небольшой павильон-закусочную в самом центре города, неподалеку от набережной. Молодежь отпустила обслугу и поваров, решила сама хозяйничать в заведении. Поводом для пирушки послужил день рождения Кэт, который совпал с днем молодежи, шумно и празднично отмечаемым горожанами. Гул и музыка проникали в павильон сливающимся шумом. Кэт не покидало тревожное чувство, будто она с компанией находится не на пирушке в милом, уютном павильончике, а на островке среди беспокойного бушующего океана, который их вот-вот поглотит, захлестнет, сметет. Ей казалось, что место для вечеринки выбрано неудачно, и она молча злилась на Игоря, организовавшего этот кутеж. «Надо же было выбрать такую хибару, да еще в таком месте. Как на вокзале», – огорчалась она. Несмотря на торжество в ее честь, Кэт выглядела весьма легкомысленно, словно ее день рождения был для нее самым заурядным днем. На ней были узкие в обтяжку спортивные розовые шорты, сиреневая кофта с блестками и черные босоножки. Бросалась в глаза бордовая татуировка с изображением снежинки на лодыжке левой ноги.

Вместе с Кэт в павильоне находилось еще пять человек. Ее подруга Алена – девушка с густыми волосами цвета спелой пшеницы, большими серо-голубыми глазами, пухлыми губами и широкоскулым лицом. Третья молодая дама в коричневом безрукавном платье являла взору утомленное, равнодушное лицо. Ее темно-серые глаза вяло и апатично смотрели так, будто она пришла на вечеринку после мучительной бессонницы или нелегкого ночного дежурства. Тонкие губы были накрашены броской алой помадой, что придавало ее бледному, уставшему лицу дерзкое выражение.

Самым старшим в компании был Марк, одетый скромно и непритязательно, в клетчатую рубашку и потертые джинсы. Его сутулая худощавая фигура и суетливые, чуточку рассеянные движения производили впечатление какой-то мужской незащищенности и уязвимости. Открытое, умное, интеллигентное лицо обрамляла густая колючая борода. Темные выразительные глаза бегло скользили по павильону и всем присутствующим в нем. Быть может, это его профессия скульптора, все время ищущего чего-то, беспокойного художника, истерзанного сомнениями, накладывала мрачный отпечаток на его лицо. Ранние седины колючей проволокой топорщились на его усах и бороде, серебрились в густой черной шевелюре. Говорил он тихо, слегка картавя, и постоянно усмехался, словно своей циничной усмешкой старался сгладить, нивелировать, оттенить изъян произношения. Хоть он и был старше других, в его облике, манерах проглядывало что-то от неуверенного в себе человека. Его скульптуры нигде не выставлялись и не украшали ни одну достопримечательность города. Чтобы иметь пусть скромный, но зато гарантированный заработок, он стал работать в студии при архитектурном институте, ваяя скульптуры студентов-натурщиков и наглядно обучая их этому ремеслу. Также он занимался и литературной деятельностью. Марк писал эссе, прозу, стихи. На этом поприще он достиг куда большего. Одно из его произведений увидело свет, и было выпущено в суперобложке тиражом в двадцать тысяч экземпляров. Роман назывался «Убить ворона». Это было «черное» произведение, «крутой» детектив, обильно нашпигованный убийствами и преступлениями. Марк залил кровью страницы своего романа, убийства преподнес на любой вкус: случайные, загадочные, в целях самообороны, в состоянии аффекта, зверские, изуверские с отягчающими обстоятельствами… Книга имела успех, автор получил приличный гонорар, но все это мало удовлетворяло Марка. Литературу он считал лишь своей побочной деятельностью, а скульптуру основной, главной, делом его жизни. Ему хотелось прославиться не в «болтовне» литературы, которую он считал не иначе как недостатком выдержки, а в создании немых, застывших изваяний. На полученный от продажи книги гонорар он приобрел свою собственную мастерскую, а один из экземпляров с автографом и наилучшими пожеланиями автора подарил Кэт. Она прочла роман два раза. В первый раз повествование увлекло ее, так что она забыла обо всем на свете. Но, читая по второму кругу вдумчиво и беспристрастно, она призадумалась и насторожилась. Смутная догадка терзала ее мозг. «К чему столько насилия, крови? Зачем так жестоко мучить порождения собственной фантазии? – гадала она. – Быть может, это глубоко скрытое, нереализованное в жизни желание или наклонность Марка причинять людям боль, мучить их, наслаждаться этим проявилась в литературной форме и вылилась на страницах его романа? Скорее всего, так». Кэт стала опасаться Марка, считать его, несмотря на успех его книги, озлобленным неудачником, человеком с вывихнутой психикой. К тому же ее догадки подтвердила реплика Алены. Прочтя роман Марка, Алена обозвала автора «Маркиз де Сад». «Чему удивляться, если даже одна глава у него называется: «Мертвые не потеют»?!» – усмехалась и иронизировала Алена.

Если Марк, несмотря на свои литературные достижения, выглядел на этом банкете как-то скованно, неуверенно, то Игорь представлял ему полную противоположность. Неуверенности в нем не замечалось ни на йоту. Скорее, его так и распирало от чрезмерной самоуверенности. В белоснежной рубашке и галстуке от «Армани», черных брюках, он выглядел весьма респектабельно. В таком прикиде он даже не ходил на работу в свой офис, а одевался так лишь тогда, когда встречался с деловыми партнерами. Впрочем, в деловых кругах «белые воротнички» его недолюбливали за бандитское прошлое и дали ему прозвище «собакоед». Как-то, изрядно подвыпив на светском фуршете, Игорь в приватной беседе неосторожно сболтнул, что на зоне ел собак. «Собаки ходили жирные, шлялись по помойкам; мы мочили их кирками, а потом жарили. Одна псина как раз вмещалась на противень. Я ел их, чтобы не заболеть туберкулезом. Собачий жир очень полезен от простуд, лучше барсучьего. Я и сейчас его принимаю по утрам», – хвалился гурман. В этот день он, как обычно, принял натощак пятьдесят грамм собачьего жира и чувствовал себя бодренько.

Третий молодой человек на вид был неказист, простодушен, улыбчив, с рыжими вьющимися волосами и лицом, сплошь усеянным веснушками. Если узкий лоб намекал на скудность ума его обладателя, то подмигивающие маленькие глазки, шустрая подвижная физиономия, и тонкая улыбка свидетельствовали о том, что парень отнюдь не наивен, не лишен хитрости и вполне смышленый малый. Лелик прошел все азы уличного предпринимательства от лоточника, наперсточника, скупщика золота и краденого до администратора престижного в городе ночного клуба.

Лелик сидел за столом и с ловкостью заядлого картежника виртуозно сдавал карты. Компания вяло попивала пивко с креветками в ожидании горячего кушанья. Лишь Кэт и Марк не принимали участия в картежной забаве. Марк возился за стойкой бара, возле электроплиты, готовил плов по-узбекски. Кэт сидела в кресле и поглядывала в окно.

– Тебе сдавать, именинница? – спросил Лелик.

Кэт отрицательно покачала головой, нехотя встала и направилась к Марку.

– Тебе помочь? – спросила она.

– Нет, Кэт, спасибо, управлюсь сам, – ответил Марк, поглощенный своим кухонным занятием.

– Тогда я порежу зелень. – Она встала возле стойки бара и принялась готовить салат.

За столом послышался смех. Лелик забавлял публику анекдотами. Одна из девиц, до сей поры угрюмая и квелая, оживилась и покатывалась со смеху.

– Эта твоя новая знакомая так заразительно смеется, – заметила Кэт.

– Да, на нее иногда находит, – улыбнулся Марк. – Лелик веселит.

– Кстати, забыла, как ее зовут. Прости…

– Ольга, ее зовут Ольга.

– У тебя, что с ней, роман?

Марк внимательно посмотрел на Кэт и чуть заметно усмехнулся.

– Да нет. Она мне позирует в студии. Ужасно утомляется. Вот я и решил ее поразвлечь, пригласил на уик-энд. Надеюсь, ты не против?

– Нет, что ты. Приятное личико у твоей натурщицы, – сказала Кэт, шинкуя зелень, не отрывая от своего занятия глаз. – Только и впрямь утомленное. Ты, наверное, ее совсем загонял в своей студии.

– Это не я, – произнес Марк и многозначительно улыбнулся, вытирая жирные руки о белый фартук, на котором уже виднелись засаленные пятна.

– А чем она еще занимается?

– Она студентка.

– И какую же науку она постигает?

– Учится в педагогическом. Будет обучать детишек начальных классов.

– Учится заочно?

– На дневном.

Кэт с сомнением посмотрела на Ольгу.

– В ее-то возрасте?

Марк искоса взглянул на Кэт.

– Это она на вид такая… уставшая. А так она еще молода. Моложе тебя, Кэт.

– Не сладко, должно быть, приходится нынешним студентам, раз они так утомляются.

Марк открыл дверцу духовки, вытащил казан с пловом, перемешал ложкой и поставил обратно.

– Да, не сладко, ей приходится много работать.

– Кем? Натурщицей?

Марк ухмыльнулся и промолчал.

– Не томи, открой секрет.

– У нее уникальная профессия, – Марк загадочно улыбнулся.

– Ты меня интригуешь, Марк.

– Она работает в одной частной фирме, по вызовам. Нечто вроде ночной медсестры. Оказывает помощь в самых неотложных случаях… тяжелобольным, особо нуждающимся, самым страждущим.

– Не поняла.

– Она проститутка.

– Вот как? – Кэт перестала кромсать зелень и внимательно поглядела на Марка.

– Профессиональная, с лицензией. Все мы зарабатываем на хлеб насущный кто как может.

– Что верно, то верно.

– Только без трепа, Кэт. Надеюсь, ты меня понимаешь?

– Разумеется, Марк. Скажи, у нее есть жених?

– Почему ты спросила?

– Я знала одного полковника…

– Полковника? Причем здесь полковник?

– Притом, что у полковника было мизерное жалованье, но он был настоящий офицер и заботился о своей семье. Так вот, этот полковник тоже подрабатывал в одной ночной фирме и развозил на своей машине девочек по вызовам. Словом, занимался извозом.

– Ну и?…

– Полковник рассказал мне одну трогательную историю.

– Поделись.

– Да делиться нечем. Просто у них в фирме была одна девочка, тоже студентка. А у этой студентки имелся жених. Этот влюбленный ловер встречал свою невесту после работы, то есть после вызовов. Он ждал ее как часовой и прекрасно знал, чем она занимается, но его это не смущало. Парень лишь сильно беспокоился, когда его подруга задерживалась на своем поприще после положенного часа. Ведь, кажется, оплата там идет почасовая. Так?

– По-моему, так.

– Так вот, стоило его подруге задержаться у какого-нибудь клиента после положенного часа, он прямо весь нервничал, места себе не находил. Но стоило ей появиться – у него гора с плеч. Он допытывался у нее: «Все в порядке? Эти скоты тебе не сделали больно?» Представляешь, какая любовь?!

– Да, нешуточная. А при чем здесь Ольга?

– Ну, я подумала, может она и есть та самая студентка. Чем черт не шутит.

– Да нет, она пока еще в здравом уме.

– И сколько же вызовов за ночь у этой здравомыслящей женщины? Пять, десять?

– Сто.

– Неужто так нарасхват?

– Сколько бы ни было. Не будь ханжой, Кэт. Работа есть работа.

– А потом она будет воспитывать детишек начальных классов. Учить их уму разуму. Вот тебе и мораль.

– Кэт, что с тобой? Ты какая-то сегодня злая, именинница.

– Кто злая, Кэт? – спросил Игорь, внезапно подойдя сзади и встревая в разговор. – Скажи, Кэт, он, что тебя оскорбляет? Я вызову его на дуэль. Мы будем драться вот этими кухонными ножами. – Игорь усмехнулся и потрогал тесак.

– Ну что ты, Игорь. Марк мне сделал комплимент. – Кэт ласково улыбнулась ему.

– Злая, говоришь. Может быть, – задумчиво произнес Игорь. – Это у нее от перемены климата. Она недавно с Кипра. – Он обнял ее за плечи.

– Вот как?! – удивился Марк. – И держала в тайне?! Впрочем, мне бы следовало догадаться. Этот загар… Деловая поездка?

– Не только, – ответила Кэт.

– Отдых?

– Отдых.

– И как прошел тур?

– Чудесно.

– Я слышал Кипр – экзотичная страна. Это так?

– Сказочная страна.

– И что же ты там делала? – спросил Марк, прихваткой доставая из электродуховки казан с дымящимся подрумяненным, аппетитно пахнущим пловом.

– Соблазняла киприотов, – весело сказала Кэт.

– Игорь, ты слышал? Я бы ее на твоем месте на пушечный выстрел не подпустил к этому самому острову.

– Ну что ты, Марк, как можно заподозрить Кэт в неразборчивых связях с какими-то островитянами. Меньше чем на американца она не согласится. Перед отъездом я ее так и наставлял. Можешь мне изменить, но только с американцем. Как-то приятней носить рога от представителя великой державы, чем от какого-то непонятного киприота. Признайся, Кэт, у тебя там был янки? – Игорь хитро прищурился и ласково заглянул ей в глаза. Кэт загадочно улыбнулась и, подыгрывая, притворно закатила глаза.

– Эй, кухня, скоро жрать будем? – заорал из-за стола Лелик. – Ты там плов жаришь или скульптуры лепишь?

– Наш анекдотист проголодался, – усмехнулся Марк, ложкой накладывая по тарелкам плов.

– Жрет за обе щеки и все голоден, – съязвила Кэт.

– Несчастная Алена, – сказал Игорь. – Если выйдет за него замуж – беда. Его проще убить, чем прокормить.

– Несу, несу, – крикнул Марк, составляя тарелки на поднос.

Они сидели за столом, пили за здоровье именинницы и ели плов. Ольга изрядно захмелела. Лелик рассказывал ей о своей нелегкой и хлопотливой должности клубного администратора.

– Пашу как папа Карла, – подытожил он.

– А что ты делаешь в свободное время? – спросила бледная и хмельная Ольга.

– Играю в теннис на большом корте, – бодро сказал Лелик. – Я, Ольга, состою в престижном теннисном клубе, – добавил он не без гордости и бахвальства.

– Ты, я вижу, джентельменничаешь, – усмехнулся Игорь.

– А что делать? Приходится. В клубе у меня встречи с деловыми партнерами, – заявил Лелик. – С очень полезными людьми.

– А нельзя ли и мне записаться в ваш клуб? – лукаво спросила Ольга. – Или клуб только мужской? – ехидно добавила она.

– Смешанный. Ольга, смешанный, – не обратив внимания на насмешку, заявил Лелик. – Хорошо, я закажу тебе пропуск.

– И мне, – сказала Кэт.

– Тебе-то зачем? – удивился элитный теннисист.

– Всю жизнь мечтала поиграть в теннис на большом корте.

– Тебе – нет.

– Почему?

– Ты мне не привезла обезьянку с карибов.

– Лелик, я не была на карибах, – улыбнулась Кэт.

– А где ты была?

– На Кипре.

– Значит, ты мне не привезла обезьянку с Кипра.

– Лелик, зачем тебе обезьянка? – спросила Кэт.

– Ты хочешь сказать, что у меня есть Алена. – Лелик ухмыльнулся, искоса поглядывая на блондинку.

– Шакал, – процедила Алена. – У, так бы и убила.

– Только не ссориться, – сказала Кэт. – Поставьте кто-нибудь музыку. Хочу танцевать.

Лелик услужливо поднялся из-за стола и направился к стойке бара, где стоял магнитофон. Он нажал клавиш, и из мощных динамиков загрохотала буйная забойная музыка. Лелик ухмыльнулся и, пританцовывая, стал поглядывать на Кэт. Та метнула на него короткую гневную молнию взгляда. Лелик осекся и выключил магнитофон. Переставил кассету. Заиграла медленная мелодия.

– Может меня кто-нибудь пригласит, – сказала Кэт со скучающим видом.

Игорь прожевался, отодвинул тарелку с пловом, хотел пригласить Кэт на танец, но его опередил Марк. Он поднялся, взял Кэт за руку и повел ее в центр павильона, где было просторней. Проходя мимо Лелика, Кэт показала ему язык. Тот ответил ей подленькой ухмылкой и направился к выходу. Ольга закрыла за ним дверь на засов.

– Кэт, и как ты себя чувствуешь двадцатитрехлетней? – спросил Марк, вдыхая резкий, сумасшедший запах ее духов. «Она никогда не знает меры, не выбирает середины, – подумал Марк. – Кэт – это сама крайность».

– Ты издеваешься?! Мне всего девятнадцать, – усмехнулась она.

– Пусть тебе всегда остается девятнадцать, но даже если тебе и двадцать три, то знай, что в этом возрасте жизнь только начинается. Поверь мне, ветерану, на слово. У меня эти времена уже давно позади.

– Ой, Марк, иногда мне кажется, что мне целых сорок три. Я столько наделала ошибок в жизни, что их хватило бы на три жизни. Так что еще неизвестно, кто из нас ветеран?

– Только не строй из себя бальзаковскую героиню. Лучше скажи, Игорь это тоже твоя ошибка? Или – нет?

– Не знаю… Возможно.

– Слушай, где ты его подцепила?

– Тебе-то что?

– Так, интересуюсь.

– Хочешь сказать, мы не подходим друг другу?

– Кэт, вы и с Артемом не очень-то подходили друг другу.

– Причем здесь Артем?

– Уже не причем. Тем более, что теперь у тебя другой.

– Да, другой. И что?

– Как «что»? Я твой друг, желаю тебе добра и хочу, чтобы рядом с тобой был хороший парень. Потому и интересуюсь.

– Хороший. А где его взять хорошего?

– Не все так мрачно, Кэт. Поверь, не все. Так чем занимается Игорь?

– Марк, прекрати меня допрашивать. Я обижусь.

– Впрочем, и так видно – делец.

– Да, делец. В хорошем смысле слова – делец. Он удачлив и у парня есть деловая хватка.

– И коммерческая жилка, – усмехнулся Марк. – Ты еще скажи, что он окончил курсы бухгалтеров.

– Марк, тебе не кажется, что ты выбрал не самый подходящий день, чтобы портить мне настроение. Лучше бы сказал что-нибудь приятное.

– Приятное… Изволь. С днем рождения, фатальная, ты, женщина.

– Как мило. А смысл?

– А смысл такой. Твое счастье, Кэт, что ты родилась в этом диком растленном двадцатом веке, а не в элегантном утонченном восемнадцатом. Сколько бы из-за тебя дуэлей произошло, сколько бы крови пролилось…

– Как жутко. Это что, комплимент?

– А что, плохой?

– Еще не разобралась. Дай осмыслить.

– Осмысляй.

– Марк, пойдем к столу. Танец слишком длинный. Не дождаться конца. – Она отняла руки от плеч партнера и направилась к столу. Марк поплелся за ней следом.

– А где наш Лелик? – спросила Кэт, усаживаясь к столу.

– Ушел до ветру, – съязвила Алена.

Ольга стала накладывать в тарелку Марка салат.

– Хватит, хватит, – запротестовал он, когда заметил, что Ольга переборщила, навалив ему полную до краев тарелку. Едва он собирался было притронуться вилкой к салату, как Ольга обхватила руками его шею и прильнула губами к его щеке.

– Ох, эта гадкая борода, – сказала она, потрепав его рукой за черную с проседью растительность. – Когда же мы, наконец, от нее избавимся?

– А, по-моему, ему борода к лицу, – улыбнулся Игорь, наблюдая за ними. – С ней он очень представителен. Сразу видно – культурная элита.

Марк смущенно улыбнулся и отстранил руки Ольги. Кэт, перебирая вилкой салат, поморщилась и отодвинула тарелку.

– Нет, пойду смешаю коктейль. – Она встала и направилась к стойке бара. Открыв холодильник, она достала водку, пакет сока, ванночку со льдом, составила их на стол, взяла нож и протестующе развела руками.

– Нет, колоть лед – это мужское занятие, – сказала она с упреком.

Марк поднялся и направился к стойке бара. В эту минуту послышался стук в дверь.

– Легок на помине, – проворчала Алена и пошла открывать дверь.

В павильон ввалился Лелик, раскрасневшийся, словно из бани. От выпивки у него начиналась аллергия, и он покрывался красными пятнами.

– Где это тебя так развезло? – спросила Алена, придирчиво оглядывая его.

Не удостоив ее ответом, махнув рукой, он прошел к стойке, налил себе стакан сока, подумав, плеснул туда водки, смешал вилкой и выпил залпом.

– Освежился? – спросил Марк.

– Проветрился, – отозвался Лелик.

– Что нового творится в мире? – спросила Кэт, смешивая напитки.

– Толпа беснуется. Все гудят. Объявили конкурс «Мисс бедра». Будут измерять сантиметром.

– Вот как? – ухмыльнулась Кэт.

– У женщин? – спросил Марк.

Лелик взглянул на него как на полоумного.

– Ну не у мужиков же. Вот чудак человек!

Кэт рассмеялась. Лелик хитро сощурился и подошел к ней вплотную. В его пьяных глазах чертики плясали.

– В чем дело, Лелик? – обеспокоено спросила Кэт, не ожидая ничего хорошего от подобной близости.

Лелик повернул голову, боязливо взглянул на Алену, которая о чем-то спорила с Игорем, снова поглядел на Кэт.

– Кэт, добудь нам этот приз, – произнес он, поблескивая осоловевшими глазами. – Он должен быть наш.

– Лелик, ты пьян.

– Кэт, прошу тебя.

– Предложи Алене.

– У тебя бедра, пожалуй, буду покруче, чем у Алены.

– Лелик, ты свинья.

– Кэт, прелесть моя.

– Прелесть да не твоя. Иди проспись.

– Кэ-э-т. – Он полез обниматься.

– Расскажу Алене.

– Стукачка. – Он обиженно махнул рукой и нетвердым шагом удалился к столу.

– А-а, явился опойка, – сказала Алена, сверкнув на него глазами.

– Знаешь как по-немецки «заткнись»? – спросил Лелик.

Все подняли на него глаза.

– Шарафф! – рявкнул он.

Все присутствующие рты поразевали.

– Какие познания! – усмехнулась Алена. – Это где ж ты таких слов нахватался?

– Не важно, – буркнул Лелик и, покачиваясь, ухватился руками за спинку кресла.

– А зачем ты тискал мою Кэт? – спросил Игорь.

– Когда?

– Только что, в баре.

– Я не тискал… она сама.

– Верю, верю, – усмехнулся Игорь. – Ну, расскажи, что творится на белом свете?

– А-а, пьянка, давка, концерт, какая-то девка на сцене стриптиз показывала.

– Что? – живо заинтересовался Игорь.

– Снимала чулки под музыку, – пояснил Лелик.

– Вот как? И ты ей не помог? – усмехнулась Алена.

Кэт принесла на подносе высокие фужеры с напитками желтого и вишневого цвета, поставила их на стол. Следом за ней Марк принес две плоских огромных тарелки. В одной из них были кусочки колотого льда, дольки лимона и апельсина, в другой порции мороженого, завернутые в красочную разноцветную фольгу. Коктейль с десертом употребляли молча. Все выглядели чуточку уставшими от выпитого вина, от несмолкаемого людского гула за стенами павильона.

– Сидим как на поминках, – сказала Ольга с недовольством, должно быть, задетая невниманием Марка.

Марк с досадой посмотрел на нее и уставился в свой стакан. Ольга пригубила коктейль, поморщилась и поставила фужер на стол. Кэт поглядела на ее сморщенную мину и с самым равнодушным видом распечатала пачку сигарет «данхелл».

– Правильно, Ольга, – сказал Лелик, – я им предлагал устроить пикник на природе, но они меня не послушали. Вот теперь и торчите в этой дыре.

Ольга встала и направилась к стойке бара. Марк проводил ее взглядом. Она налила себе в стакан водки и закурила сигарету.

– Мне скучно, – проговорила Кэт.

– Мне скучно, бес, – передразнил Лелик.

– Лелик, ты самый остроумный в этой компании, – заметила Кэт, достав из пачки сигарету.

Лелик перестал чавкать и церемонно поклонился над столом.

– Расскажи что-нибудь веселенькое, – попросила Кэт, – рассмеши нас. Какую-нибудь глупость сморозь…

– Есть сморозить глупость! – воскликнул Лелик и как военнослужащий козырнул. – Что бы такое сделать? – призадумался он.

– Но, но, без глупостей, Лелик, – запротестовала Алена. Медленным движением рук она счищала корку с апельсина. – Полегче, Кэт. Не командуй моим кавалером. У тебя свой есть.

Кэт скосила глаза на Игоря, улыбнулась и уставилась в свой бокал. Игорь не смог понять ее загадочную улыбку. Она ему не понравилась и показалась какой-то нахальной.

– Как-то ты скверно улыбаешься, – заметил он с упреком.

– Да? Правда? – Кэт с удивлением взглянула на него. – Ты знаешь, у меня всегда такая скверная улыбка. Напрасно ты раньше этого не замечал.

– Нет, не все время, – произнес Игорь, терзаясь смутными подозрениями.

Кэт пожала плечами, распечатала порцию мороженого, надкусила ее, поморщилась; мороженое показалось ей ледяным, так что от него ломило зубы. Кончиком языка она несколько раз провела по гладкой белоснежной поверхности мороженки.

– Вот это язык, – ухмыльнулся Лелик, наблюдая за ней.

Алена толкнула его локтем в бок. Игорь не оценил шутки и намека в ней содержащегося, а может, истолковал его превратно, сверкнул глазами на Лелика, посмотрел на Алену, окинул гневным взглядом остальных присутствующих, остановил взгляд на кислой физиономии Ольги. «Твари, – подумал он, – дешевки, шушера». Он посмотрел на Кэт, которая по-прежнему смачно и шустро облизывала мороженое кончиком языка, и подумал о том, что он уже полтора месяца ухлестывал за ней и все безрезультатно. Игорь и сегодня не был уверен, что после банкета, который он сам закатил и оплатил, ему удастся затащить Кэт в постель. «Наверняка, сошлется, что сильно пьяна и будет симулировать». Ему вспомнилось, что в их офисах на улице «Полярников» почти все сотрудницы, зная о его неравнодушном отношении к Кэт, в насмешку, за глаза, называли Игоря «Ромэ-э-о», с растяжкой на последнем слоге. Если поначалу это прозвище забавляло Игоря, даже льстило ему, то в этот вечер привело в бешенство. Он разозлился на себя и на Кэт. На себя за свое долготерпение и за то, что благодаря Кэт он стал объектом насмешек. На Кэт за то, что она каждый раз, уже, будучи почти «без пяти минут в его постели», в самый последний момент выкидывала какой-нибудь фортель и дело срывалось. Игорю захотелось отыграться, взять реванш, изнасиловать ее каким-нибудь грубым извращенным способом. Его ревности и мнительности не было предела, а подорванная на тюремных нарах нервная система начинала давать сбой. Мечтая о Кэт, он мечтал и о мести. «Что с ней церемониться. По морде надавать и в постель».

По мере того, как вечеринка неминуемо клонилась к завершению, все более нервной становилась и Кэт. Она понимала, что ей потом придется прямиком отправиться в постель к Игорю и расплачиваться за банкет. Подобная мысль приходила ей в голову и раньше, но тогда она относилась к этому несколько иначе, проще. «С меня не убудет. Не такие уж у меня и железные принципы». Кэт прикидывала в уме, сколько он денег угрохал на эту вечеринку (накручивалась кругленькая сумма) и с тревожными предчувствиями гадала, как потом ей придется все это отрабатывать в постели, выполняя его различные и, быть может, самые гнусные прихоти. Чем больше она об этом думала, тем Игорь становился ей все менее приятен.

– Я бы посоветовал тебе вести себя прилично, – с раздражением сказал Игорь, наблюдая за ее «языческими, оральными» манипуляциями с мороженым.

– Прилично?! – усмехнулась Кэт. – Это мне нравится. Я предлагаю выпить за приличия! Ольга, вы всегда соблюдаете приличия?

Ольга настороженно поглядела на Кэт и промолчала. Кэт кинула себе в фужер с коктейлем дольку лимона, апельсина, плеснула из бутылки водки, добавила томатного сока, перемешала соломкой, намеревалась выпить, но Игорь выхватил у нее бокал.

– Веди себя прилично, – угрожающе повторил он.

– Прилично?! – усмехнулась Кэт, с издевкой поглядывая на него. – А вот не поеду я к тебе после этой пьянки. И плевать я хотела на приличия.

Кровь застучала в его висках, а ее ухмылка подействовала на него как на быка красная тряпка.

– Ты, сучка драная, подстилка штайнеровская, ты чего из себя строишь? – вспылил он, брезгливо скривив губы.

Кэт захохотала.

– Ой, ну наконец-то, как тебя прорвало?! – воскликнула она, презрительно усмехаясь. – Давай, Игорек, позабавь публику. А то Ольга совсем заскучала.

Игорь как ужаленный вскочил с места и, озлобленно сверкая глазами, схватил Кэт за волосы, другой рукой за шею и грубо сгреб на себя. Кэт заерзала в кресле, издав глухой стон.

– Игорь прекрати, – спокойно сказала Алена.

– Не заступайся! – рявкнул Игорь.

– Пусти ее! – крикнула Ольга каким-то дребезжащим голосом.

Он рассеянно улыбнулся, продолжая с силой удерживать Кэт за волосы и шею, запрокинув ей назад голову, мотая ее из стороны в сторону. Кэт вытянулась в кресле, стонала с перекошенным от боли лицом.

– Поумнела немножко? – проговорил Игорь и влепил ей пощечину.

– Пусти ее! – повторила Ольга.

Игорь сверкнул на нее глазами и встретился с твердым взглядом женщины, много повидавшей на своем веку и уже ничего не страшащейся. Он отвел глаза и слегка ослабил хватку. Кэт стала вырываться, мотая головой.

– Отпусти ее, – сказал Марк.

Игорь взглянул на него с усмешкой.

– Пусти, тебе говорят, – повторил Марк и воинственно встал из-за стола во весь рост своей щуплой сухощавой фигуры.

– Ого! – воскликнул Игорь. – О-го-го! – дразнил он Марка.

– Ты же ведь ее перед всеми позоришь, – вразумлял его Марк, двигаясь к нему.

– Бог ты мой! – воскликнул Игорь, цинично улыбаясь. – Он мне еще мораль читает. Да тебе, братец, самому давно пора на парашу за сутенерство.

Марк побагровел. Ольга подскочила на месте. Очевидно, из разговоров, Игорь пронюхал о ее профессии. Марк набросился на противника, атакуя его ударом в челюсть. Игорь пошатнулся, выпустил Кэт, но устоял. Мужчины сцепились друг с другом. Кэт вскочила с места и, всхлипывая, метнулась к выходу. Игорь зажал Марка к стене и стал срывать на нем злобу, решив забить его до смерти. Алена с Ольгой бросились на подмогу Марку. Возле них суетился Лелик. Кэт резко остановилась у выхода, круто повернулась и кинулась в толчею дерущихся и разнимающих. Издав дикий кошачий вопль, она пыталась вцепиться ногтями в Игоря, расцарапать ему лицо, шею, вырвать клок волос. Игорь искусно маневрировал, прикрывался руками, отмахивался, да и в этой сутолоке Кат не могла, как следует подобраться к нему. Потеряв надежду пустить в ход ногти, она принялась дубасить его кулаками по спине, по плечу до тех пор, пока не отбила себе руку. Вскрикнув от боли и дергая поврежденной рукой, она выбежала прочь из заведения.