Электронная библиотека » Андрей Воронин » » онлайн чтение - страница 3


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 15:49


Автор книги: Андрей Воронин


Жанр: Боевики: Прочее, Боевики


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Нам с вами необходимо встретиться завтра во второй половине дня.

Глеб слушал, что говорит ему невидимый абонент, и представлял себе сосредоточенное лицо генерала Потапчука. Разговор был недолгим.

Глеб положил трубку и попытался улыбнуться. Но его улыбка получилась вымученной и немного растерянной.

– Кто это? – спросила Ирина, подходя к Глебу.

– Один хороший знакомый.

– А чего он хотел?

– Завтра мне надо будет с ним встретиться.

– Он оттуда? – Ирина качнула головой.

– Да, оттуда.

– Очень высокий чин?

– Не Президент, но птица важная, – пошутил Глеб.

– Ох, Глеб, Глеб… – вздохнула Ирина, скрестив на груди руки.

– Да ладно, чего ты расстраиваешься? Все будет хорошо.

– А что его интересует?

– Вопросы сейчас задавать не время, у нас праздник, – и Глеб, подхватив на руки Аню, закружился с ней по комнате.

Девочка радостно смеялась.

– Ой, ой, как быстро! Как высоко! – вскрикивала она.

И Глеб вторил ей счастливым смехом.

– Сумасшедшие, – покачала головой Ирина, – абсолютно сумасшедшие. Что взрослый, что ребенок, никакого с вами сладу, – и она подключилась к веселью.

Но ее глаза оставались грустными. В них затаилась тревога – та тревога, которая была ей хорошо знакома и которая, как надеялась Ирина, уже никогда не вернется.

После одного из танцев Глеб обнял Ирину за плечи.

– Ничего не поделаешь, дорогая, – прошептал он ей на ухо, – такова моя работа. Я это умею делать и обязан делать.

– Глеб, не надо. Бросай эту свою работу.

– Не могу. Слишком многое меня с ней связывает, слишком много я потерял близких мне людей. Благодаря этой работе я и тебя нашел, и Аню, – Глеб кивнул в сторону девочки, которая опустилась на колени рядом со щенком и ласково гладила его по голове.

– Какие у него смешные ушки!

– Тебе придется уехать? – напрямую задала вопрос Ирина.

– Я еще ничего не знаю.

– А когда ты будешь знать?

– Возможно, завтра. Может, никуда не придется уезжать.

* * *

Всю эту ночь Глеб провел в тревожных размышлениях и уснул только под утро. Ирина спала, уткнувшись в его плечо. Глеб осторожно отстранился от нее, поднялся с кровати. Он прошелся по гостиной, опустился на корточки рядом с мирно спящей Аней, поправил одеяльце, затем погладил щенка, который, увидев Глеба, поднял свою острую мордочку.

– Ну что, приятель, похоже, предстоит тяжелая работа. Иначе они не стали бы меня беспокоить. Ведь они обещали мне три месяца отпуска. А прошел только месяц с небольшим, и вот я опять понадобился.

Он потрепал щенка по ушам. Тот преданно лизнул его руку и улегся поудобнее.

Глеб выпил холодной воды и вернулся в спальню.

Ирина, облокотившись на подушку, смотрела на него.

– Ты волнуешься? – спросила она.

– Да, как-то тревожно.

– Боишься?

– Нет, не боюсь, – покачал головой Глеб, погладил Ирину по волосам, – абсолютно не боюсь. Просто, знаешь, я так к вам привязался – к тебе и Ане – и не хочу с вами расставаться, даже ненадолго.

– А отказаться можно? – задала запрещенный вопрос Ирина.

– Отказаться можно всегда. Но это не в моих правилах.

– Боже, что же будет?

– Не волнуйся, все будет хорошо.

– Ты всегда так говоришь, а затем начинаются какие-то сплошные мучения. Ты куда-то исчезаешь, не звонишь, и я не знаю, жив ты или нет, что с тобой случилось.

Ирина привстала, коснулась кончиками пальцев шрама от раны на его левом плече, затем нежно поцеловала Глеба.

– Я обещаю, что буду тебе звонить, если что-нибудь серьезное.

– Не будешь ты звонить, я знаю.

– Ну ладно, успокойся.

– Глеб, я не хочу тебя потерять. Думаю, Аня тоже не хочет. И я знаю, что ты не можешь отказаться. Мы будем тебя ждать, будем ждать тебя все время. Ты знай это. Нам будет плохо без тебя, очень плохо.

– Перестань, дорогая, – Глеб обнял Ирину прижал ее к себе. – Перестань, сейчас еще не время об этом говорить.

– А у меня такое ощущение, что ты завтра уйдешь и исчезнешь. Исчезнешь надолго, может быть, навсегда.

– Не надо, – Глеб обнял Ирину и почувствовал, что по ее щекам бегут слезы. – Ну вот, ты и расплакалась.

А это ни к чему. Еще ничего не случилось и, может быть, ничего не случится.

– Не надо меня обманывать, Глеб. Если они тебя зовут, значит, уже что-то произошло, причем что-то серьезное. Я знаю о тебе немного, но думаю, если бы узнала все…

Глеб горько усмехнулся: «Если бы она узнала обо мне все – это было бы ужасно».

Он и сам боялся вспоминать да и не любил воспоминаний о своей жизни, о своей безрассудности при выполнении всяческих рискованных заданий – Ладно, давай спать. Завтра посмотрим, как говорится, утро вечера мудренее.

Глеб обнял Ирину, прижал ее к себе. Она еще долго вздрагивала. Он чувствовал ее беспокойство, ее тревогу. Пытаясь уснуть, Глеб сначала считал, потом перепробовал все остальные проверенные и известные ему способы. Но ни один не действовал.

«Да, такого со мной еще никогда не бывало, – подумал он. – Никогда еще я так не переживал. И что-то мне подсказывает, что это задание будет совсем не простым. Я бы даже сказал – архисложным. А может быть, вообще невыполнимым».

* * *

Во второй половине следующего дня Глеб Петрович Сиверов уже сидел в кабинете генерала Потапчука. Генерал был грузен, широкоплеч и выглядел очень уставшим. Он то и дело прикуривал очередную сигарету, а затем нервно давил ее в мраморной пепельнице, не выкурив даже половины. В кабинете находился еще один человек, по возрасту примерно ровесник Глеба.

Генерал Потапчук представил его:

– Это заведующий отделом регионального управления по борьбе с организованной преступностью полковник Поливанов Станислав Петрович.

Полковник открыл папку и положил перед Глебом четыре фотографии.

– Посмотрите на этих людей.

Глеб взял фотографии и стал просматривать. Ни одно лицо на фотоснимках не было знакомо ему. Глеб пожал плечами и положил фотографии на зеленое сукно стола.

– Я не знаю их.

– Эти люди исчезли, – сказал полковник Поливанов, и какая-то странная растерянность промелькнула на его суровом спокойном лице. – Это мои люди. Вот этот исчез последним, – и полковник подвинул к Глебу фотографию капитана Барышева.

Глеб взглянул на снимок уже немного другими глазами.

– Значит, эти люди погибли, – почему-то появилось у него довольно отчетливое предчувствие.

– Мы не знаем, что с ними. Бесследно исчезли. Все они занимались наркотиками. Это были мои лучшие люди, проверенные и надежные. Сейчас их нет. Мы даже не успели получить от них никакой информации.

Они просто исчезли. Трос за последние два месяца – старший лейтенант, – полковник указал на одну из фотографий, – майор и капитан Барышев.

– Они действовали под своими именами?

– Нет, имена у них были другие.

– Понятно, – кивнул Глеб.

– Это дело с наркотиками вообще приняло серьезный оборот, – генерал Потапчук раскурил очередную сигарету, – в нем уже завязана не только наша служба безопасности, но и служба безопасности Соединенных Штатов. Вкратце, суть вот в чем: три месяца назад к нам обратились из ЦРУ. По их сведениям, кстати, не вызывающим никаких сомнений, на территорию США в последнее время стали поступать наркотики, произведенные где-то в России. Сильнодействующие наркотики. На территории США такие не производятся, их синтезировали и получили у нас. Затем наладили промышленный выпуск. Мы, конечно же, проверяем все фармацевтические фабрики, заводы, связанные с фармацевтическим производством, лаборатории. Но пока на след выйти не можем. Эта организация прекрасно законспирирована. Скорее всего, за ней стоят очень большие люди. Вот во всем этом, Глеб Петрович, вам и предстоит разобраться.

– Но, в общем-то, это дело как бы не моего профиля, – задумчиво сказал Глеб.

– Мы это знаем. Но больше поручить некому. Вернее, нет другого человека такого уровня, как вы. Тем более, вас никто не знает. Вы же не существуете. Вы не проходите в наших архивах. Я на свой страх и риск спрятал всю информацию о вас. Известны лишь ваша кличка и ваши позывные.

– Какая кличка? – Глеб приподнял голову от фотоснимков.

– Конечно же, Слепой.

– Мне она надоела.

– Но работать вы будете под этой кличкой. Операцией занимаются двое – я и полковник Поливанов. Все, больше об этом никто не знает.

– Но ведь я пришел сюда, к вам, меня видели.

– Не беспокойтесь. Сюда приходят сотни людей.

Разговор наш конфиденциальный, официального прикрытия у вас не будет. Вернее, у вас не будет никакого прикрытия. Вам придется действовать на свой страх и риск. Мы примерно догадываемся, кто из важных персон стоит за этим делом. Но догадки – не доказательства. Доказательств же у нас нет. А голословные обвинения, как известно, не проходят, – Я понимаю, – кивнул Глеб.

– Вот здесь все, что нам известно. Информация, конечно, скудная, но благодаря ей все наши агенты смогли попасть…

– И смогли погибнуть? – горько заметил Глеб.

– Ну это еще неизвестно. Мы надеемся, что они живы.

– Вряд ли, – Глеб с сомнением покачал головой.

– Не хотелось бы в это верить, – сказал полковник Поливанов, захлопывая папку.

Генерал Потапчук как-то весь напрягся, подобрался, втянул свою массивную голову в плечи.

– Глеб Петрович, вся эта затея чрезвычайно опасна.

И думаю, дело безумно сложное. В общих чертах мы представляем объем торговли в США, информация получена оттуда. Но сколько производится наркотиков, сколько продается здесь и сколько вывозится в третьи страны, нам не известно. Правда, есть сообщения, что наркотик, произведенный на территории России, появился в Западной Европе. А это уже скандал, – по выразительной мимике генерала было понятно: все, о чем он говорит, крайне ему неприятно и он искренне встревожен создавшимся положением вещей. – У вас может возникнуть логичный вопрос: кто в США заинтересован в том, чтобы мы здесь разобрались со своими производителями?

– Естественно, – Глеб взглянул в глаза генерала Потапчука.

– Я догадываюсь, что вы можете предположить…

Нет, люди, заинтересованные в решении этой проблемы, не связаны с наркобизнссом, и их волнует не потеря рынка и не то, что наш наркотик дешевле. Их беспокоит здоровье людей. Они хотят, чтобы на территории США все было чисто. Эти люди оказывают нам неоценимые услуги. Мы должны ответить взаимностью. При этом мы окажем услугу не только им, – генерал уперся широкими ладонями в стол, – но и самим себе. Ведь эти миллионы – а разговор идет именно о таких деньгах – могут быть использованы у нас для любых террористических актов, для любой избирательной кампании, для чего угодно, и конечно же, противозаконно.

Необходимо все выяснить, получить достоверную информацию с убедительными фактами, которые мы сможем использовать.

– Разрешите ознакомиться с документами? – спросил Глеб, когда генерал стал давить в пепельнице, полной окурков, очередную сигарету.

– Конечно. Но не вынося отсюда. Связываться будете с полковником и со мной.

– Сколько у меня времени?

Генерал Потапчук почему-то посмотрел на огромные напольные куранты, стоящие в дальнем углу кабинета.

– Чем быстрее вы со всем этим разберетесь, тем лучше. Нам бы, Глеб Петрович, хоть какую-нибудь зацепку – важную, определенную, ухватясь за которую мы сможем раскрутить все это дело. А так у нас нет никаких шансов подобраться к этой фирме. Мы знаем, что наркотик продается уже в Москве, знаем, что он появился в Европе. Но как его производят, где, кто этим занимается и кто за всем стоит, нам пока не известно. Нет ни единого факта, ни единой улики. Да что я вам все это рассказываю?! Вы и так понимаете.

Глеб кивнул и сжал под столом кулаки.

– Понимаю, – прошептал он, – слишком хорошо понимаю.

– Все детали уточните со Станиславом Петровичем и приступайте.

– Я все понял.

Глеб поднялся из-за стола. Генерал Потапчук подал ему свою крепкую, на удивление твердую руку и сжал ладонь Глеба так сильно, что у того даже хрустнули суставы.

Полковник Поливанов провел Глеба Сиверова в маленькую комнату, в которой стояли два компьютера, письменный стол и кофеварка.

– Вот, пожалуйста, садитесь, знакомьтесь со всей информацией. Выходить из этой комнаты не надо. Я через час зайду. Можете пользоваться этим компьютером.

В нем тоже есть кое-какая информация Глеб поблагодарил и кивнул в сторону кофеварки.

– Да, конечно, конечно, можете пить кофе, можете курить, можете разговаривать по телефону. Он не прослушивается.

Глеб еще раз поблагодарил полковника, сел в кресло, положил перед собой папку и взялся просматривать бумаги. И чем больше он вникал в содержание документов, тем страшнее ему становилось, тем безнадежнее казалась вся эта затея. Глеб понял, что его предчувствия оказались верными и порученное ему задание почти невыполнимое. Он даже не мог решить, с какого конца браться за это дело. Просмотрев двенадцать страничек, отпечатанных на компьютере и испещренных карандашными пометками (судя по всему, генерала и полковника Поливанова) Глеб задумался, налил чашку крепкого кофе и, прикрыв глаза, сделал первый глоток.

Фамилии, которые фигурировали в одной из бумаг, произвели на Глеба Сиверова сильное впечатление. Это были люди из правительства. Еще двое относились к силовым министерствам. И Глеб понял, почему проваливались все попытки раскрутить это дело, выйти на след, собрать факты, улики.

* * *

Ровно через час в комнату вошел Станислав Петрович Поливанов. Он сел в кресло возле компьютера и развернулся к Глебу.

– Ну, что скажете?

Глеб тяжело вздохнул.

– Пока мне сказать нечего.

– Я так и думал. Да, в общем-то, и не рассчитывал на другой ответ.

– Неужели это правда? – Глеб кивнул на страничку, лежащую прямо перед ним.

– Может быть, и правда. Но фактов нет – и считать это правдой нельзя. С чего вы собираетесь начать?

– Мне надо подумать.

– Когда мы с вами свяжемся?

– У меня к вам просьба, Станислав Петрович.

– Да, я слушаю, – немного подался вперед худощавый и подтянутый полковник ФСК.

– Пожалуйста, не звоните на квартиру Ирины Быстрицкой и попросите генерала этого не делать.

– Понял, хорошо.

И Глеб принялся объяснять, как он будет связываться с полковником Поливановым и, если понадобится, с генералом ФСК Потапчуком. Полковник лишь покачивал головой, явно не ожидая столь детально и грамотно проработанного плана.

– Да, вы действительно уникальный человек, – полковник поднялся с кресла.

– Я обыкновенный человек. Просто так сложились обстоятельства, что мне очень долго пришлось заниматься всевозможной мразью, и поэтому я готов ко всему Вы знаете, где находится моя мастерская?

– Нет, это мне не известно.

Глеб назвал адрес и номер телефона.

– Там мы с вами будем встречаться, если у меня возникнут какие-то проблемы. А если проблемы или информация появятся у вас, то вы знаете, где мне ее оставлять.

– Я понял, – как-то получилось так, что полковник Поливанов почувствовал себя младшим по званию и менее опытным человеком, чем этот спокойный, высокий, широкоплечий мужчина, попивающий кофе и бесстрастно глядящий ему в глаза.

– Мне нужно несколько дней, чтобы все обмозговать, – сказал Глеб, вставая со стула. – Я должен решить, с чего начать.

– Поступайте, как считаете нужным, – полковник тоже встал.

Они пожали друг другу руки.

* * *

Уже сидя в своей машине, Глеб подумал, что неплохо было бы иметь абсолютно точную информацию и на полковника Поливанова.

Повернув ключ и медленно выжав сцепление, Глеб съехал с бордюра, развернул машину и влился в поток.

Он решил заехать к Ирине на работу, вернее, позвонить ей и договориться, чтобы она вышла из своей конторы. Затем он почему-то вспомнил счастливые глаза Анечки, вспомнил, как она радовалась подарку И сурово сжатый рот Глеба дрогнул, на лице появилась улыбка.

«Это нельзя терять, нельзя. Слишком они мне дороги, слишком я к ним привязался Я уже не смогу без них».

Увидев будку таксофона, Глеб выехал с третьей полосы в первую и затормозил.

– Алло, это ты?

– Да, это я, – послышался голос Ирины.

– Давай встретимся.

– С удовольствием.

Глава 4

Двадцативосьмилетняя красавица Елена Медведкова уже второй год жила на Сретенке. Она не любила, когда ее называют по имени-отчеству, и представлялась кратко с многозначительной, многообещающей улыбкой:

Элен Медведкова. После чего кокетливо опускала веки с длинными черными ресницами. Эта женщина действительно была красавицей – высокая, стройная, с пышными темными волосами, огромными глазами и чувственным ртом. И многих удивляло то, как легко она идет по жизни.

Елена поменяла уже вторую квартиру, имела роскошный автомобиль, множество украшений, одевалась в самых дорогих магазинах, часто выезжала за границу, но – неизменно возвращалась.

Уже два года у нее было свое небольшое дело – маленькое уютное кафе, в котором любили собираться известные люди и так называемые «новые русские», но не из тех, что любят шумные увеселения, пляски на столах и битье посуды. Ее кафе посещали люди в большинстве своем немолодые и солидные.

Удивляло и то, с какой легкостью Елене Иосифовне Медведковой удалось открыть свое дело, арендовать помещение в центре города, получить квартиру, великолепную, из трех больших комнат. Вызывал зависть и тот факт, что Елену Медведкову не беспокоили бандиты, налоговая инспекция и органы внутренних дел, никогда не упускающие возможность поживиться и ухватить кусок от чужого пирога.

Поражали и неизменно прекрасный вид Елены, спокойная манера говорить и редкая уверенность в себе.

Но на чем держалась эта уверенность и откуда бралось это спокойствие – никто не знал, даже се хорошие знакомые.

В Москве Елена Медведкова появилась около семи лет назад. Поначалу ей пришлось нелегко: была фотомоделью, пробовала организовать свое маленькое дело, вышла замуж, развелась, снимала квартиру. Затем получила комнату в большой коммунальной квартире, пыталась найти работу, которая бы ей нравилась. Но все ее начинания завершались провалом, полным крахом. И возможно, она никогда не смогла бы подняться, если бы в один прекрасный день ей не повезло и удача, спешившая мимо, не задела ее своим мягким крылом.

Елена Медведкова сумела ухватить эту синюю птицу. А самое главное – удержать ее в своих руках.

* * *

Завершив очередной рабочий день, подписав бумаги и отдав их бухгалтеру, Елена, как обычно, приехала в свою квартиру на Сретенку. Она разделась, приняла душ, затем долго приводила в порядок свои роскошные волосы. Причем занималась всем этим обстоятельно, неторопливо, словно время для нее не имело значения.

Зазвонил телефон. Елена томно потянулась к трубке, прижала ее к левому уху.

– Алло, я слушаю, – мягко произнесла она и улыбнулась своими полными чувственными губами, уже зная, кто это звонит.

– Ты не будешь против, если я приеду? – после короткого приветствия задал вопрос ее собеседник.

– Что ты! Конечно же, нет!

– Ну, тогда я скоро буду.

Мужчина говорил спокойно и уважительно.

Елена положила трубку. Но ее движения не стали быстрее. Большой костяной гребень с массивной, инкрустированной золотом ручкой, входил в волнистые волосы и двигался медленно, оставляя после себя тугие темные волны, мягко и нежно поблескивающие.

Наконец, закончив с прической, Елена привела в порядок лицо и поднялась с низкого кресла у большого квадратного зеркала в белой раме.

Вся ее квартира была оформлена в бело-серых тонах с яркими цветными вспышками подушечек и картин на стенах.

Елена надела серебристое платье с большим вырезом, вставила серьги, подкрасила губы и несколько минут с удовольствием смотрела на свое отражение. Да, она очень красива, вряд ли кто-нибудь смог бы это отрицать.

А вся ее уверенность и устроенность в жизни, такой суматошной и неспокойной, держались на двух знакомствах. Как раз сейчас одного из этих знакомых она и ждала.

Ждала и была готова к встрече.

* * *

Щелкнули дверные замки, и на пороге появился не кто иной, как сам Федор Иванович Зубов с большим букетом в руках – шикарным и одновременно изысканным. Он вручил цветы Елене. Она приняла шелестящий букет и улыбнулась. И от этой улыбки лицо Зубова, властное и суровое, сразу же смягчилось. На нем появилось выражение усталости и в то же время спокойствия. Федор Иванович обнял женщину, хотел было поцеловать ее в губы, но Елена отстранилась.

– Нет, нет, Феденька, я только что накрасила губы.

Тогда он поцеловал ее в шею.

– Проходи, что стоять на пороге?

Елена немного подтолкнула своего гостя, будто бы тот не решался войти.

Федор Иванович сбросил плащ и, войдя в гостиную, обставленную белой мебелью, расслабленно опустился на диван.

– Выпьешь чего-нибудь? – поинтересовалась Елена.

Федор Иванович кивнул.

Она тут же подала ему стакан, тяжелый и массивный, в котором плескалась на дне золотистая жидкость и позвякивали кусочки льда.

– Да не люблю я виски, – сказал Зубов, расстегивая пуговицы пиджака и расслабляя узел галстука.

– Ну, что с тобой поделаешь? Я бьюсь, бьюсь, пытаюсь приучить тебя к хорошим манерам, а ты не поддаешься, – пошутила Елена, присаживаясь на край дивана.

– Как же ты хороша! – глядя в зеркало на ее отражение пробормотал Федор Иванович.

– Благодаря тебе, дорогой, благодаря твоим заботам.

– Да перестань. Мне неловко. Что я для тебя сделал?

Пару пустяков…

– Многие о таких пустяках даже и мечтать не могут.

А многие и не решились бы этим заниматься.

Елена знала, что подобные слова очень льстят самолюбию Зубова, и никогда не скупилась на похвалы. Она инстинктивно чувствовала, что и когда надо сказать. И в общем-то не ошибалась.

На властном лице Зубова появилась блаженная улыбка.

Он глотнул виски и улыбнулся еще шире.

– Черт бы их всех побрал! Эта проклятая работа, эти встречи, разговоры, приемы… Да что я тебе рассказываю!

– Говори, говори, мне интересно, – Елена подвинулась чуть ближе и положила теплую ладонь на колено Зубова.

– Да что говорить! То американцы, то французы…

И бесконечные бумаги! Одна за другой. Эту подготовь, ту откорректируй, подредактируй, подпиши, прочти, напомни… Короче, черт знает что! – Зубов накрыл своей ладонью хрупкие пальцы женщины. – Все это чертовски надоело! Хочется в отпуск, хочется плюнуть на все и уехать куда-нибудь.

– Надеюсь, со мной? – заглянув ему в глаза, спросила Медведкова.

– А с кем же еще? Ты же прекрасно знаешь, кроме тебя у меня никого – ты и работа.

– Знаю, знаю. Представляю, как тебе тяжело.

– Ну, а твои-то как дела? Мы не виделись уже две недели.

– Я пыталась тебе дозвониться, но мне это не удалось.

– Я был ужасно загружен. Эти поездки Президента, куча документов… Короче, лучше не спрашивай.

– Как это не спрашивать? Мне все твои дела интересны.

– Лучше расскажи о себе: чем занималась, где была, как твое кафе?

Елена повела полуобнаженными плечами, округлыми и матовыми, словно выточенными из мрамора.

И, глядя на ее плечи, длинную точеную шею, гордо посаженную голову, Федор Иванович инстинктивно облизал губы.

– Да как обычно, – небрежно махнула рукой Елена, – ничего интересного. Не то что у тебя. Правда, тоже кое с кем приходится встречаться, договариваться…

– Тебя никто не беспокоит? – спросил Федор Иванович.

– Что ты, – усмехнулась Елена. – Да кто осмелится? Все только изумляются, почему у меня все идет хорошо и никто меня не трогает. Бандиты и рэкетиры иногда заходят в кафе, но ведут себя настолько тихо, что даже меня это удивляет.

– Конечно, куда им против меня?! – гордо ухмыльнулся Зубов. – Да я их всех уничтожу!

– Ладно, ладно, успокойся, Федор. Давай твой стакан, плесну тебе еще немного.

– Погоди, дорогая, я привез тебе маленький подарок.

Федор Иванович взял ее за руку, и притянул Елену еще ближе к себе. Он извлек из кармана пиджака плоскую коричневую коробочку величиной с портсигар и положил ее на колени женщины.

– Это тебе, – повторил он, уже предчувствуя то, что сейчас произойдет.

– Что это? – словно не понимая, взмахнула ресницами и улыбнулась Елена.

– А ты посмотри, полюбопытствуй.

Медведкова взяла изящную коробочку и открыла крышечку.

Внутри, на темно-синем бархате, сверкая бриллиантами, лежало роскошное колье.

– Ох! – восхищенно выдохнула Елена. – Неужели это мне?!

– А кому же еще! Я же тебе говорю, у меня кроме тебя никого нет.

– Ну, это слишком щедро.

– Перестань, не думай. Тебе нравится?

– Ты сам выбирал? – глядя Зубову в глаза, спросила Елена Медведкова.

Федор Иванович замялся. Он был на семнадцать лет старше Елены и порой чувствовал себя с этой женщиной как отец с дочерью, со взрослой дочерью. Ему было неловко оттого, что сейчас придется соврать. Но он сделал это, даже не моргнув глазом, не выдав своих истинных чувств.

– Конечно же, сам.

– Очень красивая вещь. Наверное, стоит бешеных денег?

Елена держала на ладони колье, следя за игрой и сверканием камешков.

Вместо ответа, Федор Иванович кивнул головой.

– Помоги, – сказала женщина, вставая.

Зубов поднялся и помог застегнуть колье. А затем поцеловал Медведкову в шею.

– Ты меня всегда возбуждаешь. Стоит мне прикоснуться к тебе, как я обо всем забываю.

– Значит, надо встречаться чаще.

Елена повернулась лицом к Федору Зубову и на этот раз позволила поцеловать себя в губы.

Стоя перед зеркалом и любуясь подарком, она думала не, о Федоре, а о тех своих знакомых, которые, увидев на ней новую, безумно дорогую вещь, будут исходить завистью, зеленея прямо на глазах.

И ее чувственный рот тронула странная улыбка.

– Ты чему так улыбаешься, не нравится? – поинтересовался Зубов, наливая себе в стакан виски.

– Да нет, что ты, Федор, я пытаюсь представить лица своих знакомых, своих подруг.

– Что, у тебя уже появились подруги?

– Да нет, какие они мне подруги? Завистливые, наглые… Я вспоминаю прошлое: я всегда мечтала о подобных вещах.

– Послушай, а не съездить ли нам за границу? – вновь устраиваясь на мягком диване, спросил Федор Иванович.

Елена пожала плечами.

– Я всегда готова.

Она стояла перед зеркалом – молодая, красивая и доступная.

А Федор Иванович Зубов прикрыл глаза. Он изрядно старше этой женщины, с которой его многое связывало.

Уже более двух лет Елена Медведкова была его любовницей. Он помог ей подняться на ноги, помог купить квартиру, открыть свое дело и стать такой, какая она сейчас. Он влюбился в нее с первой встречи. Безумная страсть охватила Зубова, и он понял, что эта женщина имеет над ним страшную власть.

И Елена это чувствовала, но действовала всегда ненавязчиво, осторожно, вкрадчиво – так, чтобы Зубов не замечал ее силу. Она использовала свою слабость себе во благо, и Зубов восхищался ею. Он готов был пойти на все ради этой женщины.

Нет, не на все. Им владела еще одна страсть, не менее могущественная, чем любовь к Елене, – жажда власти. И Зубов поднимался с одной ступени на другую, становясь все более и более влиятельным.

Конечно, ему хотелось узаконить свои отношения с Еленой Медведковой, но он понимал, что начнутся пересуды, кривотолки и это может сильно повлиять на его карьеру. Федор Иванович знал, что Президент не одобрит его поступок. А если Президент не одобрит, значит, на карьере можно поставить крест. А Зубов мечтал достичь еще больших высот.

– Ты надолго ко мне? – наконец-то отвернувшись от зеркала, спросила Елена и этим вопросом вывела Федора Ивановича из сладкого оцепенения.

– О чем ты? – переспросил он.

– Я спрашиваю, ты надолго ко мне на этот раз? Или опять на пару часов?

– Нет, я отпустил машину и останусь у тебя до завтра.

Он сказал это так, что возражать было бессмысленно.

Хотя Елена понимала, пожелай она, чтобы Зубов уехал – и он уедет. Но ей хотелось хоть как-то отблагодарить этого человека. А отблагодарить его она могла только одним – своей любовью.

– Ты, может, хочешь перекусить?

– Нет, я поужинал, – отказался Федор Иванович. – А вот еще выпить могу.

– У тебя безумно усталый вид.

– Да, замучился, – признался Зубов.

– Тогда давай, вставай.

Елена взяла Федора за руки, подняла, сняла галстук, расстегнула пуговицы белоснежной крахмальной рубахи, швырнула галстук и пиджак на диван.

– Вот так ты мне больше нравишься Сейчас ты никакой не начальник, а просто нормальный человек.

Зубов улыбнулся и жадно поцеловал Елену.

– Не спеши, не спеши, дорогой.

Они вместе пошли в душ и долго нежились под струями воды. А затем, шлепая мокрыми ногами по паркету, направились в роскошную белую спальню.

Переступив порог. Зубов буквально набросился на женщину. Страсть охватила его, и Елена потакала ему во всех желаниях, исполняя все просьбы, даже предугадывая их.

Наконец, Зубов откинулся на шелковые подушки и закрыл глаза, широко раскинув руки.

– Ну, тебе хорошо? – прошептала Елена, проводя ладонью по его вздымающейся груди. – Ты спокоен?

Стало легче?

– Да, – ответил он, прижимая Елену к себе.

– Я тоже соскучилась. Поговори со мной немного, Федор. Расскажи о своих делах, я люблю слушать.

– Дела надоели мне на работе.

– Как себя чувствует наш Президент? – спросила Елена.

– Как всегда. По три раза в день меняется настроение. То это ему не так, то другое В общем, его понять тяжело.

– Надеюсь, ты понимаешь? – Елена уперлась подбородком в плечо Федора.

– Стараюсь. И иногда мне это удается.

– Молодец.

Она растрепала его седые волосы и чмокнула в щеку.

– Куда ты?

– Никуда. Просто хочу поудобнее устроиться.

– Нет-нет, – сказал Зубов, – лежи так, как лежишь, – и он еще сильнее прижал к себе Елену, а затем перевернул се на спину и принялся целовать в грудь.

Елена постанывала, вздыхала, ловя себя на мысли, что в общем-то Зубов ей безразличен. Но она была слишком умна и слишком опытна, чтобы показать это неосторожным движением или нечаянно оброненным словом дна прекрасно понимала, что вся ее сила держится на этой связи, длящейся уже более двух лет. Тогда, давно, она смогла затащить Зубова в постель, и он, до этого немного презрительно относящийся к женщинам и к сексу, раскрылся. В нем пробудились чувства и затаенная мужская сила.

И его благодарность за ласки Елены не знала границ.

Он делал дорогие подарки, помогал ей во всем. А возможности для этого имел немалые.

И Елена знала: потеряй она сейчас Зубова, все ее благополучие может рухнуть.

Поэтому она и пыталась услужить ему, пыталась угадать его малейшее желание. И чувствуя, что имеет над ним огромную власть, никогда не пыталась ею воспользоваться в открытую. Она вела себя так, что Зубов вроде как сам догадывался, чего ей хочется, а затем делал.

И Елена тоже была ему благодарна.

Кроме Федора Ивановича Зубова еще один человек помогал ей. Но того человека она ненавидела. Правда, сделать ему ничего не могла. Она даже боялась о нем думать. А когда вспоминала его, по телу бежали мурашки, и Елена начинала покусывать губы, а в пальцах появлялась дрожь. И она знала, что даже пожаловаться некому, никто не сможет вырвать ее из цепких лап того другого мужчины, от которого она зависит гораздо больше, чем от Зубова.

Когда Федор Иванович вновь откинулся на подушки, Елена встала, присела на край кровати, взяла с тумбочки костяной мундштук, вправила в него сигарету и закурила. Ее плечи зябко поежились.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации