Текст книги "Спецуха"

– Да все нормально, только мозги нам чуть вон та «милашка» не съела, начфиненка за неразумного ребенка приняла – то за щечки тискала, то отбивными пичкала, – ответил Аллилуев и кивнул на спящую соседку.

– Хороша девчушка, – согласился Черепанов, – у нас сосед намного лучше – тихий, скромный, бывший военный.

Вова толкнул Ромашкина локтем:

– Царь Леонид, персы по правому флангу!!!

– Там минное поле, – не открывая глаз, ответил Леня, – стволы на месте, проверил и по номерам, и по комплектности. Остался один сервиз, и то битый, никто покупать не хочет.

– Отлично! Близнецы тоже готовы! Майорам лучше всех сейчас, смотрите, – если Петровск проскакиваем, с утра на большом вокзале работаем по утвержденной схеме. Близнецы, имеющие ключ от вагонных дверей, выходят с нерабочего тамбура и принимают вещи. Особое внимание на полицейских в окрестностях. Не дай бог, досмотрят Ленину сумку со стволами. С обратной стороны по расписанию должна будет стоять электричка, поэтому толпа народа для прикрытия обеспечена. Сами – выходим просто на перрон со скучающим видом и скрываемся. Сейчас включаем блютусы, ловим гугловскую картинку со схемой вокзала и местом встречи. Димон Айфон только что переслал. Разрешение хорошее, все видно прекрасно. На выходе не забываем связь через сотики, поэтому гарнитуры – в уши!

Вова еще минут пять инструктировал подчиненных, скидывал картинки, пояснял порядок действий и условные сигналы. Если дать понять конкурирующим службам, что настоящие «диверсанты» спокойно едут дальше по тому же маршруту, тем же транспортом, то после Петровска «оперативники», «пасущие» агентурщиков, стопроцентно снова появятся в поезде. Но они догонят его только к утру – как раз к тому времени, когда «черепановцы» растворятся в толпе. За пару минут стоянки все вагоны досмотреть они не успеют, значит, двинутся дальше. А там большой перегон без остановок, километров на триста между станциями.

Но есть одна загвоздка. Как внушить фээсбэшникам, что группа цела, невредима и двигается дальше? Кто будет брать «подставных»?

В решении проблемы помог автоматизатор Димон. Фамилию командира отряда ОМСН и нескольких должностных лиц, участвующих в учениях, он узнал самостоятельно, прозвонив по полицейским управлениям и называясь полковником Дубиной, представителем округа по взаимодействию в ходе учений. А дальше интернет, сайт «Одноклассники», непродолжительный поиск, и вот они, фотографии Степаныча и его заместителя подполковника Васи. Не отходя от кассы, автоматизатор создал профиль умопомрачительной красотки Дуняши Праворучкиной и от ее имени выставил пятерки за все фото.

Васе, возбудившемуся от внимания незнакомой прелестницы с грудью пятого размера, сразу же захотелось пообщаться с ней. Ее текущий статус «прусь кипятком от крутых мужиков в форме» как бы ненавязчиво что-то намекал и обещал. Дуняша оказалась общительной и далеко не глупой, прислала ему парочку очень откровенных фоток. Их встреча состоялась бы, если бы не эти гребаные учения, из-за которых доблестный подполковник находился на запасной базе возле Петровска-Николаевского. Хотя, может, все и закончится уже скоро, после выполнения одной задачи в самом Петровске. О том, как все прошло, Вася обязательно расскажет ей после четырех утра.

«Похотливая любительница камуфлированных мужиков» обещала ждать весточки, а заодно разработать глотательные рефлексы. Последняя строчка заставила Васю задуматься, а потом и возбудиться.

По просьбе Вовы фото Степаныча было отправлено для рассмотрения и опознания.

Момент истины наступил, когда начфиненок радостно улыбнулся и провозгласил:

– Да я его знаю! Я же у них колбасу-то спер на прошлых учениях!

– А я их с пулемета косил, – подтвердил Леня.

Молоденький капитан взял выполнение задачи по заманиванию на себя.

Все, скоро Петровск, по местам! Народ спит, в тамбуре почти никого, и заспанная проводница ругается и предупреждает, что стоянка всего две минуты, и не хрен кому-либо выходить. В окошке промелькнули киоски, «Газель», стоявшая между ними, и пассажирский микроавтобус. Видно было даже водителя, скучающего внутри. Ждут.

Начфиненок напружинился. Доктор сунул ему в руку бутылку с кока-колой.

Тридцатый быстрым шагом перемещался по вагонам. Сзади семенил злой и не выспавшийся младший сотрудник. Все утро догоняли этот чертов поезд! И все равно на станции осмотреть вагоны не успели. Мало народу, ох как мало! В движении уже чуть ли не час, придется теперь пиликать черт знает куда. И все-таки при опросе проводниц место вычислили. Вот он – вагон, это самое купе.

Тридцатый рывком отодвинул дверь. На нижней полке без штанов, но зато в красивом, расшитом золотом кителе с многочисленными нашивками валялся какой-то молодой военный. Он похрапывал и обнимал начищенный обрезанный сапог, зашнурованный по бокам белой стропой.

– Встать! – заорал оперативник и в возбуждении начал дергать рукоять пистолета в кобуре под мышкой.

Военный застонал и пробормотал:

– Товарищ сержант, ну сколько можно в упоре лежа стоять?

Он очнулся, захрипел и обвел контрразведчиков сонным, но презрительным взглядом.

– Кто такой?! Документы! – бесновался Тридцатый.

Дембель презрительно хмыкнул и пробасил:

– Спецназ ГРУ, блин!

В оперативников полетел красивый, начищенный и прошнурованный сапог.

Удача? Надо брать?

Глава 4
Дождался

Я не первый год служил на офицерских должностях, искренне считал, что знаю, как сорвать звезду с неба, уронить ее себе на погон, не огрести «звездюлей». Но оказалось, что горького опыта мне все еще не хватало. В этот день я был предельно неосторожен, не просчитал обстановку, не оценил текущий момент, силы и средства, имеющиеся в наличии, и подал рапорт на отпуск.

Солнышко светило ярко, со стены загадочно улыбался министр обороны, ненавязчиво намекая, что реформы еще не закончены. Вроде все в норме, но тут кто-то принялся тарабанить в дверь моего кабинета. Я решил пересидеть беду, на всякий случай загрустил, уткнулся лицом в монитор, сделал вид, что мирская суета меня не касается, и начал клепать какую-то очередную архиважную служебную писульку. Но в дверь все равно тарабанили.

– Андрюха, открывай! – прозвучало в коридоре.

– Это мы, общество алкогольных анонимщиков, – проговорил другой человек.

По голосам я опознал офицера из своего отдела и еще одного субъекта. В целях сохранения государственной тайны фамилию называть не буду, только кличку – «ТОТ ЧУВАК, КОТОРЫЙ ЗАСВЕТИЛСЯ ПО ТЕЛИКУ ПРИ ОСВОБОЖДЕНИИ СУХОГРУЗА „КАКОЙ-ТО ТАМ УНИВЕРСИТЕТ“ ОТ ПИРАТОВ И ПРОЧЕЙ НЕЧИСТИ».

– Если что – я готовлюсь в отпуск, – заявил я, открыв дверь.

– Сочувствую, братан, – сказал офицер моего отдела, отпихнул меня в сторону костылями и заковылял к тумбочке, в которой я по обыкновению прятал чайник, кофе и печенюшки. «Секретный» обдал меня запахом перегара, протиснулся вслед за ковыляющим Мишей и устремился к холодильнику. Он, гаденыш, знал, что пара-тройка бутылок холодной минералки всегда ждут там страждущих.

– Гребушки-воробушки, – охренел я от увиденного, – Мишаня, что случилось? Откуда костыли, гипс и довольное выражение лица?!

– Не боись! Расследование я уже отработал, наверное, даже страховку получу, – ответил Миша, включил чайник и принялся сбивать в пену кофе с сахаром. – Небольшая производственная неприятность, связанная с выполнением специальных задач.

– Угу, – подтвердил «секретный» и принялся глотать минералку, – так оно и было, ну, почти так.

– Миша, было время, когда ты был начальник, а я – дурак! Но ведь сейчас я начальник, хотя все равно – дурак… что было-то?

– Да не забивай голову, со стола упал, – ответил Миша, заливая кофе кипятком и пытаясь уместиться с кружкой и костылями на кресле. – Я вот что пришел-то…

И все-таки я выяснил причину выхода из строя моего бывшего начальника, а ныне сослуживца.

Миша действительно упал со стола. Мой офицер с группой единомышленников праздновал в своем излюбленном ресторанчике субботу и отправку жен с детьми в Анапу. Он уничтожил изрядную дозу спиртного и принялся за старое, то есть начал танцевать стриптиз на столе. Еще когда я был его подчиненным в одной из бригад соседнего округа, Миша продулся в преферанс. Игра шла не на деньги, а на желание. Он вынужден был на вечеринке показать свои умения в стрип-пластике. Бурный восторг почтеннейшей публики и небольшая сумма, заработанная за первый танец, сотворили с Мишей злую шутку. Теперь при первой же возможности он залезал на стол и выписывал на нем кренделя. Хорошо, что общественность заваливала его аплодисментами и монетами заранее, до момента полного обнажения.

В этот раз Миша красиво начал танец и так же изящно, со вкусом гребанулся со стола. Но это все были прелюдии. Через неделю он собирался на тактико-специальные учения. В связи с реформами офицеров не хватало. Поэтому моему подчиненному, в прошлом доблестному заместителю командира бригады специального назначения, предстояло возглавить оперативно-агентурную группу, сформированную не из специально обученных и взращенных в недрах дипломатической академии «атташе лесных дорог», а из офицеров звена «тупой кулак разведки». Проще говоря, из спецназеров.

Дело обычное, сам сколько раз, в бытность командиром группы, что-то подрывал, уничтожал и похищал, третируя нервы сотрудникам ФСБ, МВД и мелким чиновникам народного хозяйства. Но вся незадача была в том, что офицеры будут не из нашей бригады, а из соседнего округа. Работать будем в зоне ответственности наших войск. Ну и, соответственно, наоборот, – их офицер работает с нашими.

В ходе разговора до меня начал доходить весь ужас положения, в которое меня мог поставить безусый стриптизер-полковник.

– Миша, ты – гад и… – Я впал в отчаяние и не смог закончить фразу.

Город Санкт-Петербург, куда я собирался в отпуск вместе с семьей, начало заволакивать призрачным туманом с Невы.

– «Ну а что я могу поделать», – сказал Миша не свою фразу и пожал плечами.

– Да ладно, Андрюха, не кипятись, – начал успокаивать меня «секретный», – на эти учения бабла капнуло на статью – «мама-не-горюй»! Это же не в штабе сидеть.

– Я рапорт на отпуск подал, уже собрался проездные выписывать, пока еще дают. Может, кого другого, а?

– Да не переживай, – заявил Миша.

Он уже доел пачку печенья и шарил в тумбочке на предмет «чего бы еще спереть».

– Ты же писал на начало следующего месяца, а до него еще три недели. Учения – от силы пять дней. Еще пара уйдет на всякие подведения итогов и прочее. Тем более что наш шефуля все равно тебя пнет, раз я, твой подчиненный, такой бестолковый. Работать-то все равно в нашем округе.

– Ага, а вдруг задачи не отработаем? Я уже давно по кустикам и перелескам не скакал, все больше по кабинетам да военным советам околачивался. Начальник до того обидится, что похерит мне отпуск красивым росчерком пера.

Я проводил сослуживцев тычками и нехорошими напутственными словами, схватил трубку городского телефона и начал названивать в госпиталь. Есть у меня там знакомые – такие болезни найдут, что единственным выходом будет применить эвтаназию. Проще родить нового, всему уже обученного полковника, чем лечить «этого». Кореш мой, Владимир Валентинович, как назло, отсутствовал. А через полчаса я, с лицом песика, нагадившего в прихожей, и с печалью во взоре стоял перед начальником. Солнце светило все ярче, играло бликами на впалых и мужественных скулах министра на портрете.

– И где я тебе специалистов такого класса найду, да еще в соседнем округе? – Наш главный связист метался по кабинету, хватался за голову, плакал у меня на плече, размазывая сопли и ядовитую желчь. – Не дает их разведцентр никаких фамилий. Его право. Дадут – на кого фишка ляжет, и все!

– Ага! Или назначат первого мимо пробегающего, – добавил я яду. – Мне ведь работать с абсолютно чужой группой. Сам знаешь – чем количество отработанных сеансов выше, тем лучше оценка.

Связист снова кинулся к телефонам, с кем-то говорил, уныло качал головой и даже пытался пустить слезу.

Наконец-то он повернулся ко мне и заявил:

– Старый, ну не могу, хоть убей! Они там вообще с ума посходили: сказали – назначим интуитивно!

– Ага, эвентуально, предположительно и оценочно! Могут ведь и вообще каких-нибудь «анадырских оленей» сунуть.

– Да нет, по связистам еще отдельно оценка будет, у них начальник связи в управе далеко не дурак: ты бы видел, как он в Академии, на территории, на улице Обручева, веником махал. Крупный специалист! Сказал, что сам подготовит критерий для отбора.

Я покидал кабинет в полной уверенности в том, что толковых радистов нам не дождаться.

Целую неделю я просидел, изучая обстановку за противника и за себя. В управе меня негласно объявили шпионом соседнего государства и пытались подбить на проставу за счет полученных командировочных, кстати говоря, вполне неплохих. Господа офицеры узнавали «как оно там, за кордоном» (платят ли по «четырехсотому» приказу, отстегивают ли начальникам по приказу «десять-десять») и пытались всучить мне комплект формы от Юдашкина.

Однако были во всем этом и свои плюсы. Приказом я уже был отдан как участвующий в учениях и использовал данное обстоятельство в личных целях, куда-нибудь исчезая по собственной надобности. Подобную практику я подсмотрел у одного из заместителей комбрига в бригаде, в которой служил раньше, и успешно ее применял. Главное – лицо сделать озабоченное и под мышкой таскать папочку со всякой бумажной хренью.

Услышав вопрос начальника, надо присесть, испуганно осмотреться по сторонам, закатить глазки и невнятно прошипеть:

– Товарищ генерал, ну вы ж в курсе!..

Шеф сразу же делал понимающее лицо и полушепотом сообщал, что он на меня наде-ется.

Надеяться-то он надеялся, но место встречи с моими будущими подчиненными мне так и не удалось узнать. Я был не в курсе даже насчет того, как будет осуществляться мой вывод. Всякое может статься. Выбросят меня с парашютом к селянам, на стог сена. Это еще в лучшем случае. Недавно я приземлился на будку с истошно завывающим псом и меланхолично погавкивающим хозяином.

Такой способ вывода очень опасен еще и потому, что все взлеты транспортной авиации будут отслеживаться представителями ФСБ, полиции и военными. Бойцы моей спецназовской бригады узнают, что этот полковник, который совсем уже их задолбал, переметнулся на сторону врага, да еще стал лидером партизанского движения. Они приложат все усилия, чтобы погонять меня по окрестным лесам да пригоркам. А еще мотострелки на своих БМП, радиоразведчики, рэбовцы и прочие. Спасает только «Новый Облик». Пока они проинструктируются, усвоят требования телеграмм с округа, нарисуют и тысячу раз переделают свои карты, проведут строевые смотры, я, уже в неприметной гражданской форме одежды, с рюкзачком и пистолетом Ярыгина под курточкой, буду далеко.

Блин! А в рюкзаке еще и радиостанция, по которой я должен буду в определенное время связаться со своими, договориться о месте встречи, обменяться опознавательными знаками. А не пойти ли мне старым проверенным путем: возьму-ка с собой планшетник с картами, GPS и прочими полезными приложениями.

Так… планшетник на платформе «Андроид» – значит, разряжаться он начинает еще в процессе зарядки. Понадобится пара батарей к нему. Наверное, пригодится «солнечная зарядка». Деньги само собой. Но самое главное – «ксивы» и справки, удостоверяющие всех и каждого в том, что я все-таки «военный обыкновенный». Но их мне делают в центре.

Главное сейчас, все-таки узнать хотя бы предстоящий район работы. Вчера мне вручили новую выписку по оперативной обстановке. На учениях будет развернут региональный оперативный штаб, подключатся представители Национального антитеррористического комитета. Я в прошлом году видел их на Ханкале, – парни серьезные, камуфляжи у них – американская «цифра». Правда, чем им положено заниматься, они и сами не знают, но зарплаты, говорят, у них неплохие.

Чудо все-таки случилось: всеми правдами и неправдами мне удалось узнать район выполнения задач. Недалеко, всего пятьсот километров. Можно и на своей машине прокатиться. Да только думаю, мое начальство на это не пойдет. Есть подозрения, что меня еще на строевой смотр затащат и отымеют за отсутствие какой-нибудь книжки-малышки, в которой прописаны последние требования директив и приказов командующего с министром.

Есть у меня один знакомый опер, который в последний раз бойца видел в далекой юности, командуя башней «ИС-3», где-то на островах в Тихом океане. Он имел бледный вид, когда проверяющие спросили его, сколько бойцу-срочнику положено в сутки морковки. Тот бесхитростно ответил: «Да сколько сопрет, столько и съест».

До вывода оставалось ровно двое суток. Мне положено было лечь на «сохранение» и ждать своего направленца в специально отведенном для этого месте. Я так и сделал, выехал на своей машине в район предстоящих действий и никому ничего не сказал. Там я глянул на карту, нашел деревню, в которой должен был оказаться, сверился с умным навигатором и неспешно попылил к цели. По пути я гадал, что это будет, настоящая деревня или несколько заброшенных развалюх да покосившиеся кресты на погосте.

На перекрестке меня ожидал самый натуральнейший шок: отворот от грунтовки был отлично заасфальтирован, столбики побелены, вдоль дороги фонари и рекламные плакаты. Я восхищенно и нецензурно высказал весь свой восторг, а потом притопил педальку газа. Красота!

А вот и заправка. Ну что же – заедем, посмотрим; зальем в свой «Хайлюкс-Сурф» солярки, а в себя чего-нибудь горячего (надеюсь, здесь есть кофейный аппарат, а то под кондиционером весьма прохладненько). Кофейный аппарат был! Как и заправщик в фирменном комбинезоне «Башнефть». Он профессионально размотал шланг, вставил пистолет в горловину и ослепительно улыбнулся. Мне в голову даже закралась мыслишка о том, что заправщик «заднеприводной» – уж больно миловидно он выглядел и зазывно покачивал булками.

Выходя из мини-маркета, я с опаской покосился на работника шланга и осведомился:

– Эй, любезный, ты местный?

– Конечно, – радостно и вполне дружелюбно отозвался «бензин-бой».

Тьфу ты! Да это же девушка! На мордаху очень даже ничего. Если так, то вилянье булками и жизнерадостная улыбка только в зачет!

Пока заправщица «Алена» (надпись на бейджике) мне заливала полный бак, она поведала мне о том, что деревня последние три года вполне процветает: построено много новых домов, куча магазинов. Рядом стоят работающие молочные фермы, колбасный заводик, строится большое фермерское хозяйство. Навезли кучу рабочих обоего полу, пригнали технику. Работают день и ночь, ведут себя вполне благопристойно – водку не хлещут, со всеми здороваются. Хозяева всего этого великолепия откуда-то из Питера, – дай бог им здоровья, – рабочими местами обеспечивают, платят достойно, так что людям и без всяких столиц вполне на пирожок с икрой хватает. Местный главный полицейский, несмотря на молодость и «такие миленькие ямочки на щеках», держит всех хулиганов в страхе. Бандитов здесь еще в начале девяностых постреляли другие бандиты, которые теперь депутатами в области. Полицейский – сам из бывших военных и такой «лапуся».

Кстати, военные здесь неподалеку, километров за сто. Как-то проезжали мимо, дорогу гусеницами разбили, всю водку скупили да пару киосков снесли. Говорят, у местного зажиточного комбайнера вторую жену, вместе с коровой, сманили. И неизвестно еще, из-за чего больше горевал комбайнер Петрович – по слухам, корова была гораздо миловиднее второй супруги.

Теперь все успокоилось: новые хозяева как-то договорились с вояками. Те изредка гоняют объездной дорогой за Шемякиной горой, а дальше – по проселкам и грунтовкой до своих полигонов. Недавно снова вертолеты гудели, да на заправку пару раз военные «уазики» забредали.

Я поблагодарил словоохотливую заправщицу, оставил ей на чай пятьдесят рублей и поехал дальше. Ага, вот она – Шемякина гора, аккурат с западной окраины деревни. Поросла лесом да кустарником. С нее должно быть прекрасно видно окрестности.

Даже не включая полный привод на своей «дизельной лошадке», я с комфортом, изредка подскакивая на ухабах и объезжая большие камни, взобрался на самую вершину, полавировал между деревьями и выполз на живописную поляну среди высоченных лиственниц. В прогалы с восточной стороны деревня была видна как на ладони. А вот и дорога, огибающая Шемякину гору с запада и уходящая на север к обширному лесу. Так, по карте дальше: только ОТФ да МТС всяческие, да поляны с перелесками, линии ЛЭП да ручейки. Жалко, что в оперативном управлении такие жлобы сидят, что за крохи информации удавятся. Да ладно, прибегут к нам в управу за обстановкой по «супостату»; мои безобидные шалости с майором Черепановым в далекие дореформенные годы будут просто невинными детскими забавами.

Моей будущей группе предстоит выявить колонные пути выдвижения пунктов управления армии, места разгрузки эшелонов, районы боевого предназначения пары мотострелковых бригад и одной ракетной. А потом, скорее всего, перенацеливание, какая-нибудь лихая диверсия.

Хотя нет, учитывая нынешнее состояние вооруженных сил и всяческие меры перестраховки, мы должны будем устроить какой-нибудь показательный флешмоб, с соблюдением всех требований безопасности, приказов командующих и законодательных актов. Я даже представил, как мы весело подбегаем к командному пункту армии и начинаем зажигательно танцевать, вовлекая в действо все дежурные смены, генералов и полковников. Мы объявляем им, что они якобы взорвались, а стены кунгов разрисовываем веселыми смайликами. Начальники радостно смеются и бегут на доклад к заместителю министра. Эта очаровательная дама прибывает на место событий. Она тоже хочет «одним глазком» посмотреть на «зеленых человечков».

Надо, кстати, порыться в многочисленных требованиях и рекомендациях, которые приходят из министерства, узнать, есть ли в обязательном перечне имущества какие-нибудь влажные салфетки и тональники. А то, чувствую, из-за своей безалаберности могу и задачу сорвать.

Место для закладки я выбрал в трех метрах на запад от раскидистого дуба. Задерновал герметичный ящик с кодовым замком (подарок на 23 февраля от сотрудниц управления; Мише, тому вообще яйцерезку вручили). Потоптался, отметил координаты в GPS, сфотографировал на смартфон. Спустился с горы, обогнул ее, выехал на дорогу.

Ага, есть следы чего-то гусеничного; рядом еще пара наезженных проселков. Ладно, дальше не поедем. Надеюсь, удача будет на моей стороне и время выдвижения армейских и бригадных колонн я как-нибудь вычислю. Эх, «стукача» бы мне в стане врага, было бы вообще изумительно! Рассуждая об этом и слушая «Юмор FM», я снова выбрался на асфальтированную дорогу и повернул к деревне. Осмотримся, что здесь есть полезное для нашей диверсионно-подрывной деятельности.

Информация, полученная от симпатичной селянки про местного полицейского, внушала опасения. Скорее всего, полицай – ставленник «хозяев». Если питерские бизнесмены всерьез взялись обрабатывать этот лакомый кусок, доставшийся от канувших в небытие колхозов, то за порядком они должны следить куда лучше местных властей. Работники на стройках, по словам заправщицы, не пьют, безобразия не учиняют.

Делаем первичный вывод: порядок есть, а для нас это не очень хорошо. Если придется легализоваться, то я буду на виду, как начальник Генерального штаба на первой полосе «Красной Звезды». Место встречи при сеансе связи буду обозначать на той самой поляне. Главное, чтобы направленцы выбросили меня поближе к деревне. Надеюсь, вывода воздушным путем – парашютным способом – не будет; как-нибудь простенько: на машинах да на электричках.

Даже транспортировка на скромняжке «Ми-8» особого преимущества мне не даст. Да, местные пейзане и фермеры привыкли к военным вертолетам. Но они ведь просто пролетали мимо, в район полигона. А мой будет зависать; тут, того гляди, и местный шериф нарисуется со своими «ковбоями». Региональный штаб во время учений будет объективки рассылать и ценные указания. А если работают «бдительные», так те и взлет вертолета просчитают, и направление его движения. Да еще и окружные радиоразведчики будут против нас постукивать.

Ох, грехи мои тяжкие! Наверно, будет к лучшему, если моих будущих подчиненных на пути вывода вычислят и нейтрализуют. И волки сыты, и овцы пьяны! Ну, подумаешь, задачи не отработали, – так я ни при чем! Я – белый и пушистый! А как я старался!!! Действительно, неплохо бы. Хрен с ним, – еще раз сгоняю; пятьсот километров для «полноприводной дизельной собаки» не крюк, – заберу закладку.

Вскоре я въехал в деревню и не понял, куда попал. Да здесь вообще невозможно работать! Деревня разительно отличалась от ранее виданных мной Курояровок и Вахапетовок. Несколько мини-маркетов, куча магазинчиков и киосков. Твою ж мать, ресторан! Клуб! Бассейн, спортзал и остальные прелести цивилизованной жизни…

От количества вышек базовых станций сотовых операторов крыша может поехать. Значок Wi-Fi постоянно мигает. Вот зашифрованная сетка D-Link, открытое «Сообщество WOT села Леушово». Они, блин, тут и в танки режутся! Мне бы так жить! А то даже фильмов нормальных в компьютерной сети нашей управы нет. Да куда там, фильмы, – мы еще с дискетками бегаем: все секретность блюдем…

Ага, вот и представители фискальных органов. Не какой-то там «козлик», а симпатичный «козлик» «Патриот», увешанный проблесковыми маячками. Рядышком два подтянутых полисмена, подозрительно посматривающие на меня. Один даже достал с пояса радиостанцию и начал у кого-то что-то запрашивать. Ну, свезло – взял и просто так «выставился»! Теперь и мою морду запомнят. А им, может быть, даже и ориентировки пришли.

Один из блюстителей порядка вышел на дорогу и начал предлагать мне «купить полосатую палочку».

Пришлось остановиться и начать радостно улыбаться.

– Прапорщик Дрбртыщенко, – скороговоркой представился он и задавил лыбу, – предъявите, пожалуйста, документы и водительское удостоверение.

Можно, конечно, повозмущаться, покачать какие-нибудь права, направить на них объектив видеорегистратора, но на хрена? Ведь могут и запомнить, а я должен проскочить «серой мышкой». Так, ведем себя спокойно и непринужденно.

Прапор бегло посмотрел мои документы. Черт, как бы фамилию не начал пробивать через базу, – я засвечусь дальше некуда.

– Вы извините, что мы задаем такие вопросы, но пришло указание из главка тщательно проверять особенно незнакомые машины, – заявил коп. – Куда и откуда следуете, где проживаете, место работы?

Я открыл рот, собираясь выдать порцию негодования, но почему-то брякнул:

– «Оборонсервис», с полигона еду! (Надо было все-таки липовые «фээсбэшные» корочки брать!)

– Ну да, счастливого пути. – Прапор почему-то сразу потерял ко мне интерес, неприязненно глянул на меня и отошел к напарнику.

Что за дела?

Я старался не менять выражения лица, с недовольными пофыркиваниями и непроизвольными радостными попукиваниями – это я так образно выражаюсь, не примите за чистую монету, – вышел из машины и выдвинулся в сторону близлежащего магазинчика.

По пути я краем уха уловил разговор полицейских:

– Полигон всяко-разно выкупят, вон зачастили. Блин, если бы не эта реформа, сейчас бы служил еще, хорошо хоть сюда взяли.

– Да благодари шефа, он мужик хоть и молодой, да дельный. Сам из бывших вояк.

Второй раз слышу дифирамбы в адрес местного шерифа. Порядок держит – это хорошо. А для выполнения наших задач плохо. Да еще бывший военный. Вдруг где-нибудь в спецназе служил и сталкивался со мной? Загонит нас, как волков на меховую фабрику. Узнать бы поподробнее. Но к ментам лучше не приставать.

В магазинчике я купил минералки, сигарет, закинул денег на телефон через аппарат и, выходя, натолкнулся на плакат с какой-то улыбающейся мордой. Я в недоумении потряс головой. Да не может быть! Прочитал еще раз: «Глава Концерна…».

– Девушка, а кто это, на плакате? – спросил я продавщицу, в недоумении тыча в него пальцем.

– Ой, а это же наш… – и бойкая продавщица взахлеб принялась рассказывать, кто это.

Короче, один из местных хозяев, бизнесмен из Санкт-Петербурга. Душа-человек и благодетель. Вот так…

Я в состоянии тихого шока вышел из маркета и поплелся к машине, осмысливая увиденное и услышанное. Такого не могло быть. Но я видел своими глазами и фотографию на плакате, и надпись под ней. Ладно, успокоимся и садимся в машину.

Покурив, я достал смартфон и нашел номер. Ну что же, проверим – вдруг это действительно правда, а не чудовищный бред подсознания?

Прошел вызов, и человек, находящийся за пару тысяч километров от меня, радостно завопил:

– Аллоо! На связи!

– Здравствуйте, мебельный салон?

– Нет, блин, Министерство обороны!

– А чего скамейки стоят!

– Так сейчас модно. Здорово, командир, как сам? В Питер собираешься? Или случилось чего: просто так же ты ни хрена не звонишь?!

– Ну, а то! А скажи-ка мне, Леха, на выезде из Леушово чья заправка стоит?

– «Башнефть», нормальная контора, торгуют честно, топливо не бодяжат… э-э-э, стоп-стоп! Зря спрашивать не будешь. Работа?

– Какой же ты понятливый!

– Ну а кто меня таким воспитал, – хмыкнул Скамейкин, – давай переходим на закрытую связь. Адрес чата помнишь, приватная комната там висит. Если ты в том месте, о котором я думаю, то интернета там завались!

– Перехожу.

Болтали мы долго и в основном по делу.

«Леушово» был проект моего бывшего ординарца, и семьдесят процентов в этом деле принадлежали ему, остальные – компаньонам. Как он вышел именно на эту деревню, начинал, устанавливал порядки, – долгая история. Но у Скамейкина, с его деловой хваткой и неплохим бизнесом в Питере, все стало постепенно получаться. Сейчас он активно расширялся, хотя, по моему мнению, дальше уж было и некуда. Леха с компаньонами задумал строительство агрохолдинга. Комплекс из перерабатывающих мини-комбинатов, коптилен, овощехранилищ, консервных линий располагался на южной окраине села и уже находился в стадии завершения. Оставались отделочные и пусконаладочные работы. Большую часть наемных рабочих уже вывезли, но дел было еще полно, и постоянно появлялись наладчики, компьютерщики, электрики. Сейчас у него ожидалось прибытие нескольких специалистов из области, и работала бригада отделочниц, откуда-то из бывших союзных республик.

Благодаря своему нерасторопному и вечно спящему матросу Скамейкину, а ныне – солидному бизнесмену, я решил кучу волновавших меня проблем. Надо же, как удачно. Под конец переписки Леха, чуть ли не в приказном порядке, посоветовал мне заехать в заведение под названием «Кофе Молл», расположенное возле местного клуба, и пообедать. Кофе там, по его словам, был такой, от которого у меня крышу свернет.