Текст книги "Королевство викингов"

Глава 4
Взятие Парижа

Рагнар уже давно хотел завоевать этот город. Он манил его своими богатствами и не освоенной территорией. Великому конунгу всегда было мало того, что он уже имел. Да и он быстро начинал скучать по походам, войнам и прочим дикостям, наводившим ужас на всех живых существ. А непокоренный Париж был словно навязчивая идея. Он снился Лодброку по ночам и он мысленно преследовал его утром. И вот, наконец, настал день, когда он и его воины двинулись в путь чтобы стереть с лица земли еще один ничего не подозревающий город.

Рагнар и не предполагал, что осада Парижа затянется на целый год.

И хотя армия Лодброка насчитывала около 40 тысяч человек, викинги несколько раз безуспешно штурмовали город.

В январе они предприняли новое массивное наступление. Под прикрытием из шкур они попытались засыпать рвы вокруг города и установить стенобитные орудия. Но, парижанам удалось быстро разрушить эти машины, сбрасывая на них валуны и бревна. Тогда нападавшее войско подожгло два судна и направили их в сторону города. Но и тут викингов Рагнара ждала неудача. Горожанам удалось задержать пылающие корабли, а затем и вовсе их потопить. Но уже в самом конце зимы ситуация изменилась. Внезапно поднявшаяся вода разрушила один из мостов – викинги немедленно атаковали город. Они отрезали от цитадели одну из башен и перебили ее защитников. Однако дальше дело не пошло. Парижане вновь отбросили врага за городские стены с большими для него потерями.

Уже весной Рагнар почувствовал, что силы его войска почти на исходе. Они держали Париж в осаде и для того, чтобы прорвать осаду, в бою с конунгом захотел принять участие сам император Карл III с большим войском. Но хитрый конунг боя не принял, а велел викингам укрепиться в лагере на левом берегу Сены. Карлу пришлось отступить, ведь для длительной блокады лагеря у франков не хватало продовольствия, да и войско их не отличалось единством. Многие графы и герцоги могли в любой момент покинуть императора, власть которого уже не имела безусловного авторитета, как в былые времена. Рагнар отправил гонца к королю с предложением выплатить выкуп в 60 фунтов серебра и тогда его войска отступят от Парижа. Карл дал свое согласие. Но, как только армия Карла, в свою очередь, отошла от Парижа, Рагнар вернулся туда и вынудил императора заключить договор уже совсем за другую сумму.

За огромный выкуп в 7000 фунтов серебра викинги согласились пощадить франкскую столицу. Карлу ничего не оставалось делать, как опять согласиться, потому, что конунг предупредил его о том, что в противном случае он будет наносить Парижу удар за ударом, пока они сами не сдадутся.

Получив выкуп, Рагнар дал передышку своему войску. В течении пары месяцев они только и делали, что пировали и развлекались с захваченными из некоторых городов женщинами. А затем конунг велел готовиться к новому сражению.

Глупые французы… Они были настолько тупы, что не стали укреплять свое государство после прошлой осады Рагнара. Западная Франкия фактически распалась как единое государство, и дело обороны территории от викингов перешло в руки вельмож, которые слабо представляли, как им защищаться от варваров. Как можно было поверить в то, что потомок Одина отступится от такого лакомого кусочка земли, как Париж. Франки после нового наступления Рагнара почти сразу поняли, что угроза не исчезла, а напротив, викинги снова начали наносить удары, поднимаясь вверх почти по всем крупным рекам, захватывая и грабя их города. Но, что еще хуже, викинги стали действовать как колонизаторы, создавая тут и там свои поселения на французском берегу около устьев рек.

Когда Франция находилась уже в весьма бедственном положении, Один флот викингов вошел в реку Сену, другой – в Луару. Город Руан был разорен, Сент-Уэнский монастырь взят, множество монахов убито или уведено в плен, все места, лежащие между Руаном и морем, а также на прибрежье Сены, были ограблены или обложены данью. Так и монастырь Жюмьеж, на маленьком полуострове Сены, целые тридцать лет с того времени стоял пустой, а монастырь Фонтенель окупился шестью фунтами золота и серебра от грабежа и пожара, в свою очередь Сен-Дениские монахи заплатили 26 фунтов за выкуп 68 пленников.

На Луаре викинги Рагнара опустошили все! Совершили нападение на окрестные города, делали набеги то пешие, то на лошадях, то на лодках по рекам, рассеивая ужас везде, где только появлялись, грабили деревни и монастыри, покоряли замки и крепости и собрали бесчисленное множество золота, серебра и других драгоценностей. И, наконец, спалив город Амбуаз, явились перед Туром. Ужас охватил местных жителей, но их успели предупредить и поэтому, наскоро укрепив стены, они встречали приближавшихся викингов метательными копьями. Воины осадили город, заняли все выходы, построили бастионы, устраивали на город сильные нападения, следовавшие быстро одно за другим, и держали жителей в крепкой осаде.

Тур находился в опасности: ему угрожало взятие приступом. Тогда жители взяли из церкви мощи святого Мартина и носили их по городским стенам. Но вид святых останков покровителя Тура оживил надежду и мужество их защитников. Не искусные в осадном деле и не привыкшие встречать такое храброе сопротивление викинги отступили. В Туре приписали чудесное спасение города святому Мартину: построили в его честь церковь на том месте, куда были принесены мощи. Викинги, воротившись на север, рассказывали Рагнару, что в земле франков надобно больше бояться мертвых, нежели живых. Но едва только Франция оправилась от этого первого страха, как появились новые флоты викингов.

Одним из удачных стоянок стал остров Уазель на Сене, неподалеку от разоренного Руана. Форты викингов не отличались большими размерами и представляли собой насыпи с частоколами, окруженные рвами. Но главное – рядом была главная артерия города река – Сена, которая представляла собой один из наиболее привлекательных маршрутов для викингов. И через несколько месяцев ожесточенных боев Париж был сломлен и подвергся разграблению.

Летописцы в ужасе описывали великую опасность и бедствия страны в это время от страшных северных полчищ. «Не приносила никакой пользы победа над ними в одном месте; спустя некоторое время показывались их войска и флоты еще многочисленнее в других местах. Если короли выступали в поход для защиты восточной стороны королевства, то еще прежде встречи с врагом нагоняли их поспешные гонцы и говорили: «Куда идешь, король? С бесчисленным флотом язычники пристали к южным берегам, разоряют города и деревни, истребляют на пути все огнем и мечом». В то же время приходили такие вести с запада и севера: оттого выигранные битвы не приносила радости – знали, что впереди их ждет еще больше и гораздо кровопролитнее». Смелость и беспощадность викингов наводили такой страх на людей, что отнимали у них силы к сопротивлению.

Европейцы писали, что «Викинги не щадят никого, пока не дадут слово щадить. Один из них часто обращает в бегство десятерых и даже больше. Все внушает им смелость; непостоянный образ жизни не дает возможность сражаться с ними; отчаяние делает их непобедимыми».

Дрожа от страха, герцоги и вельможи писали своему королю, с оцепеневшей от страха кровью, в дымившихся еще развалинах своих монастырей они оплакивали унижение и злосчастную участь франков, принужденных преклонить головы под игом ужаснейшего народа в мире. Все они считали, что потомство сочтет невероятным позор и унижение, покрывшие такой могущественный народ.

Рагнар любил наступать неожиданно. Так было и с Парижем. Жители, не привыкшие к сражениям, и плохо представлявшие как оборонятся, считали, что они в безопасности, и варвары не доберутся до их города. А между тем викинги с флотом пристали к городу, взобрались по штурмовым лестницам на стены, разломали запертые засовами ворота и вломились в город. И не было пощады никому, кто попадался на их пути. Женщины и дети, военные люди, духовенство, миряне – все без исключения были изрублены или взяты в плен. Множество священников, все монахи и многие люди бежали, как им казалось в укрытие в соборную церковь св. Петра. Викинги выломали церковные ворота, убили епископа Гвигарда прямо у алтаря святого Ферреола, а всех прочих жестоко искалечили, отрубая ноги и нанося сильные удары мечами, рассекая тела, чтобы никто не смог выйти наружу, а потом просто подожгли церковь.

Рагнар считал духовенство своими прямыми врагами, ведь они проповедовали христианство. А потомок Одина не терпел не повиновения своему Богу. Церквям, монастырям, священникам и монахам доставалось в каждом городе больше всех, ко многим из них он был беспощаден. Викинги особенно сильно изливали свою ярость на них и разоряли святилища. И, конечно, викинги Рагнара знали, что в церквях и монастырях находились несметные богатства, и это согревало их души, как ничто другое.

В Париже, спалив главную соборную церковь и полностью разграбив город, они вернулись на суда с большой добычей и огромной толпой пленных. По дороге варвары разбили стан на удачно выбранном, удобном для них острове реки Луары; там же выстроили себе хижины, стащили всю награбленную добычу и пленных, а также принесли своих раненных. А флот выстроили вокруг Франции таким образом, чтобы окружить его своими судами со всех сторон. И немного отдохнув, они сели на суда и вышли в море. Пора было возвращаться домой.

* * *

Рагнар решил немного изменить маршрут перед тем как вернуться домой. Ветер гнал суда викингов в Италию. Остановившись в генуэзском заливе, они вошли в бухту Специи. Перед викингами был город Луна, раньше он был весьма цветущим, но времена эти прошли и после падения Римской империи город утратил свою былую популярность и уже не был столь процветающим. Великолепные высокие, с башнями стены и красивейшие окрестности навели викингов на мысль, что это славный город Рим.

В то время в Луне праздновали Рождество Христово и все жители собрались в главной соборной церкви. Как вдруг по городу разнесся слух, что гавань полна судов с каким-то неизвестным народом. Люди тотчас бросились запирать городские ворота, заняли места обороны на стенах и были готовы защищаться до последней капли крови. Рагнар видел это. Рассчитав, как трудно и почти невозможно будет его солдатам взобраться на эти стены, он придумал хитроумный план; он решил не начинать с войны, а отправил послов в Луну. Он велел передать, что они – люди с севера, по воле богов покинувшие родину – они сражались во Франции и покорили ее, поэтому к этому городу они пришли без враждебных намерений. Послы сообщили, что пришельцы хотят сохранять мир с жителями, и желают только исправить в пристани повреждения, причиненные их судам, а в их городе закупить то, что нужно. Начальник флота очень болен и беспокойная морская жизнь ему давно надоела, он много слышал о христианском боге, и желает принять христианство, креститься и быть похороненным в том городе, где застигнет его смерть.

Епископ и граф Луны, услышав это известие, очень обрадовались. Ведь это означало освобождение от страха неприятельского нападения. Обе стороны договорились о мирных и торговых условиях. И через некоторое время Рагнар «принял» христианство. «Больной» викинг был принесен сначала в город, а потом обратно на корабль. Граф же и епископ были восприемниками при его крещении: конунг получил святое миропомазание. Хитроумный Рагнар знал, что викинги, будучи язычниками, не имеют право входить в Луну и поэтому сделал вид, что принял их веру.

Буквально на следующую ночь жители Луны услышали громкий плач на кораблях варваров. А утром в город явились послы с известием, что Лодброк умер, и что он желал быть погребенным в монастыре Луны и назначил в дар церкви свой меч, свои перстни и другие драгоценности.

Разумеется, духовенство с готовностью приняло это последнее и благочестивое желание умершего. К тому же, новый христианин соединил свое желание еще и с такими богатыми дарами. Лодброка, одетого в броню, положили в гроб со всем его оружием. По обеим сторонам гроба шли его воины. Да и епископа грела мысль о богатствах, которые он получит за исполнение последней воли новообращенного христианина.

Впереди покойника несли назначенные церкви дары – перстни и пояс, оправленные в золото и серебро, мечи, секиры и множество других драгоценностей. И вот когда похоронное шествие приблизилось к городу, отворились городские ворота и навстречу им вышел сам епископ со всем духовенством в праздничных ризах. В полном благоговейном молчании, с горящими восковыми свечами, с распятиями впереди, процессия продвигалась к церкви, гроб был поставлен перед хорами, и отпевание было совершено со всей торжественностью.

Но в тот момент, когда пришло время опускать гроб в могилу, викинги неожиданно прорвались вперед и начали кричать, чтобы никто не смел делать этого. Такая выходка изумила и повергал в шок духовенство и других христиан. Но изумление сменилось ужасом, когда с гроба вдруг слетела крышка, а из него выскочил Рагнар, он схватил свой меч и изрубил епископа на части на том самом месте, где он стоял с молитвенником в руках. В ту же секунду и его воины обнажили свои мечи, спрятанные у них под плащами. Духовенство, граф и все знатные люди были убиты прежде, чем успели оправится от шока, все остальные кто присутствовал на похоронах – много молодых мужчин и женщин – взяты в плен. И никто даже не успел убежать, потому что тотчас же церковные двери были заперты.

Затем викинги разошлись по всему городу. Стража на стенах и все, кто сопротивлялся, были зарезаны и убиты. Ужасный страх и смятение поселились во всех домах: люди видели бесполезность любых попыток к защите. А варвары, между тем, пробрались в городской дворец и только тогда они узнали, что завоеванный ими город – вовсе не Рим. Разгневанный Рагнар велел убить всех, кто есть в городе и брать в плен только молодых мужчин и женщин. Так викинги и поступили. Не щадя никого, они ни оставили в живых ни стариков, ни женщин, ни даже детей. И обремененные богатой добычей, со множеством пленных, прекрасных женщин и сильных юношей, они вновь развернули свои суда домой на север.

* * *

Рагнар, плывший на корабле полностью нагруженном золотом и драгоценностями, только смеялся, вспоминая как монахи во многих городах проклинали их и называли «исчадием ада, порождением дьявола, свирепыми язычниками».

Конунг не понимал, почему эти глупые люди верят, что принятие христианства может их защитить. Их короли христиане, но все они не удержали своих рук от беззаконий, не гнушались никакого греха, отнимали у церквей их имущество и владения, жестоко угнетали свой народ, и часто были безбожнее викингов. «Считайте, что мы – ваше проклятие, – думал Рагнар. Вы несете наказание за ваших неблагочестивых королей. Это возмездие за порочную жизнь всех народных сословий. И не важно, чем или из-за кого оно. Ответят за это все от новорожденного младенца до седой старухи». Он сам и его викинги достойны успеха и счастья. Но дьявол тут не причем, все дело в недостаточном управлении государством, в слабости правительства, в честолюбии и несправедливости вельмож. Рагнар как умный король и военачальник умело воспользовался слабостью других правителей.

Беспрестанные дележки земель между государями, их шаткие взаимные отношения и продолжительные несогласия имели гибельные последствия как для них самих, так и для их народа. Духовное и светское сословие незаконно присваивали себе права величества титулы герцогов и графов, часто устраивали бунты против короля, враждовали друг с другом. С каждым днем королевская власть все больше презиралась и приходила в упадок. Рагнар понимал, что завоевать такие города и целую страну будет просто. Даже слишком просто. Жестоко угнетаемый народ потерял всякую воинственность, становился жалким и рабским. Ни в городах, ни в селах европейцы не могли сохранить желание горожан участвовать в общем деле, никто и не помышлял об общем благе. У Рагнара была своя политика, которая, как показывала практика завоеваний, была правильной.

Обнищавшие и угнетенные люди разных сословий охотно переходили на сторону викингов для отмщения своим притеснителям и врагам; графы и герцоги для своих мстительных и властолюбивых замыслов нередко искали помощи у Лодброка, помогая им занимать укрепленные города и замки.

Таким положением дел Рагнар пользовался умело и превосходно: с каждым новым походом он все больше узнавал о плачевном состоянии государства. И это помогало ему всякий раз побеждать, а его воины делались отважнее и страшнее, а те, кто переходил на сторону викингов, только еще больше укрепляли армию Лодброка. Ведь они знали свои города и селения очень хорошо. Оттого-то враги викингов никогда еще не имели такого лютого врага. Это было нападение народа, хорошо знакомого и с сушей, и с морем. Воины были так отлично подготовлены, что ни франки, ни саксы, ни другие народы не знали никаких мер защиты от них.

Секрет военной тактики Рагнара был прост и состоял в удивительной быстроте передвижения – викинги всегда держали в строжайшей тайне свои намерения и появлялись обыкновенно там, где меньше всего их ожидали. Другой главный секрет военного искусства, викингов Лодброка был, если дело, конечно, касалось настоящего сражения, в умении выбирать выгодное положение. Высота – вот надежный союзник Рагнара. Тактический прием, при котором нападающим было трудно одновременно взбираться на гору, занятую викингами, пускать свои стрелы и дротики, не расстроив при этом свою боевую линию, между тем как войско, находившееся на вершине горы, могло нападать с большим успехом и с большой силой бросать в неприятеля камни и копья.

Природа тоже была верным соратником Рагнара. Реки, болота, ручьи и рвы служили воинам для прикрытия фронта и фланга. Главное только, чтобы солнце и ветер находились с тыла. В сражении при нападении превосходящего числа конницы или пехоты все войско Рагнара строилось в форме четырехугольника или круга и составляло сплошную массу щитов. Самый первый ряд четырехугольника или кольца упирал свои копья тупыми концами в землю, а острия направлял на грудь всадников, следующий за ним ряд устремлял копья на грудь неприятельских лошадей. Все войско становилось неприступной стеной.

Но все-таки, ничто не делало Рагнара и его викингов такими могущественными и великими, как презрение к смерти: самые дерзкие, необдуманные замыслы были для них забавой. Они скорее погибнут или позволят изрубить себя на куски, нежели сдаться. От Эльбы до Пиренеев все трепетало перед Рагнаром. Его называли: «властелином мира», «королем войны» и «вождем всего опустошения». Его боялись и им восхищались.

Глава 5
Ненависть к божьим людям

Рагнар не считал, христианство верой. У него были свои боги, и они превосходили всех остальных по силе и величию. Точнее сказать, Рагнар не признавал никакую другую веру кроме, своей. Узнав, что по всему свету ходят священники, монахи, дьяконы и миссионеры, призывающие принять христианство и забыть о язычестве, конунг очень разозлился. Да и к тому же были и те, кто принуждал силой стать христианами. И многие, в том числе и викинги принимали другого бога и забывали об истинном.

Вот тогда конунг и решил мстить этим «божьим» людям. И в какой бы город не входило войско Рагнара, почти всегда храмы и монастыри оставались разрушенными или сожженными. Он сам и его люди убивали епископов и других священнослужителей с особой жестокостью.

Так было, например, и в Восточной Англии, когда они вошли в реку Гумбер и двинулись к Йорку, столице Нортумберленда. Викинги легко взяли Йорк: в этот и последующие годы прошли словно вихрь, опустошая всю Нортумберлендию, а оттуда отправились в Ноттингем в Мерсии, овладели крепостью и целый год держались в этом хорошо укрепленном городе; вернувшись потом обратно в Нортумберленд, все лето оставались в Линдсее и с наступлением зимы опять пошли в Восточную Англию, где и остались зимовать в Теод-Форде, в Норфолькском графстве. Но на чью бы землю не ступала нога викинга, везде жестоко доставалось церквям и монастырям.

Сегодня лесом уже поросло то место, где до прихода воинов мирно стояла женская обитель Эбчестер, в Дургаме; неподалеку от города Линкольна. Говорят еще и поныне видны следы разоренного до основания монастыря Барденей, монахи которого были перебиты все до единого в монастырской церкви. А обитель святого Иоанна в Беверли, в Йоркском графстве, была ограблена и сожжена со всеми святыми книгами и утварью. И после прихода викингов долгое время еще находилась в совершенном запустении.

Иногда, конечно, Рагнару мешали творить расправу над христианами «храбрецы» вроде Альгара-младшего и графа Голанда, которые во спасение монастырей Кройланда и Медесгамстаде, собрали всех молодых мужчин в своем графстве, соединили их с двумя сотнями таких же храбрых людей из монастыря Кройланда, получив 300 ратных юношей из Депинга, Лангтофа и Бостона. К нему же примкнули рыцарь Морканд Бруне со своим войском. И самый многочисленный отряд из Линкольна 500 человек под начальством Осгота, старого и опытного воина. Плюс к этому подтянулись еще отряды из других стран.

Рагнар с некоторым удивлением и любопытством смотрел на подходившее войско Альгара. Кто посмел перечить великому конунгу? Варвар тут же приказал разбить их войско!

И викинги дали бой при Трекингаме, истребили их великое множество, убили трех королей и преследовали уцелевших до самых ворот их лагеря, но тут встретили упорное сопротивление. Викинги решили отступить и на ночь оставить своего противника в покое. И ждать подкрепления. В свете луны увидели англичане полчища викингов, отходившие к лагерю Рагнара, – они тащили с собой богатую добычу, вели множество женщин и мужчин. Прибытие нового войска навело такой ужас на саксов, что большая часть их разбежалась уже ночью. Альгар же только на рассвете обнаружил, что его войско убавилось почти наполовину!

А викинги между тем приготовились к новому бою. Англичане, уступая в числе, держались плотно друг к другу, составляя круг щитом к щиту, и везде представляли неприятелю фронт из копий. Но викинги не собирались сдаваться, они сражались весь день, чтобы прорвать оборону. Рагнар как всегда пошел на хитрость и велел стрелкам и всадникам обратится якобы в бегство: в считанные минуты викинги очистили поле битвы и бросились врассыпную. Англичане же, не ожидавшие такой странной реакции, нарушили свой боевой порядок и погнались за варварами. Но викинги в ту же секунду собрались в единое кольцо и развернулись в сторону саксов и вновь пошли на них уже не оставляя шанса на победу.

Альгар пал. Не многие смогли убежать, но те, что спаслись бегством в близлежащем лесе, ночью пришли в обитель Кройланд и с великим ужасом рассказали аббату и монахам о постигшем их бедствии.

Священнослужители только воротились из заутрени. Насмерть перепуганный аббат послал своих проворных гребцов на лодке в лес Анкавиг с драгоценностями и тем, что успели собрать второпях: его заставлял спешить дым, поднимавшийся из окрестных деревень и возвещавший, что викинги шли к ним с огнем и мечом.

Затем взяв с собой престарелых и детей, в надежде, что последние пробудят жалость в язычниках, аббат поднялся в верхнюю церковь и отслужил службу. Но зря он надеялся на спасение. Воины Рагнара ворвались, убили аббата прямо у алтаря, умертвили всех монахов, но сначала жестоко мучили их, допытываясь, где спрятана монастырская казна, взломали мраморные гробницы с мощами святых, растоптали их своими сапожищами, и, наконец, поняв, что поиски сокровищ тщетны, подожгли церковь и монастырь. После этого они ушли прочь, гоня за собой бесчисленное множество рогатого скота и лошадей, теперь их путь был в монастырь Медесгамстаде.

Повеселились от души, поняв, что монастырские ворота были заперты. Разве их могло это остановить? Варвары тотчас отправили к стенам стрелков и тараны и вторглись в монастырь. Рагнар настолько хотел мести, что сам рубил всех, кто попадался на его пути в монашеском одеянии. Никому не было пощады, ни аббату, ни простому иноку, все алтари были уничтожены, гробницы взломаны, сожжено большое собрание духовных книг и невероятное множество рукописей, а также тела святых дев: Кинесбурги, Кинесвиты и Тильбы. Все здания были подожжены и горели целых 14 дней, пока не сгорели дотла.

А в монастыре Эли были перебиты все монахи и находившиеся там мужчины; похищено много утвари и ценностей, которые глупые божьи люди принесли туда со всех окрестностей, потому что надеялись на безопасность крепких монастырских стен. Та же участь постигла монастыри Торней, Рамсей и Хэмстед: монахи убиты, монахини опозорены.

– Ну что поможет ваш бог вам? – спрашивал Рагнар у монахов, и, не дожидаясь ответа, отрубал им головы.

Он смеялся над обезумевшими от страха людьми, безжалостно опуская свой меч на ни в чем не повинных женщин, стариков и детей. Ему было все равно. Он не чувствовал ничего, кроме приятного чувства от совершенной мести. И если кто-то думал, что мертвецы мучили Рагнара, являясь ему во снах, то они ошибались. Рагнар имел прекрасный сон, а аппетит он не терял даже после кровавой бойни. Иногда даже он удивлялся тому, как спокойно бьется его сердце при виде снесенной головы, отскакивающий от меча и еще теплого бьющегося в конвульсиях тела. Единственное, чего он не любил, – это когда ради обряда приходилось извлекать из живого еще человека или животного бьющееся сердце. Это было гораздо более неприятно, чем просто отрубить кому-то голову.

А вот пытки Рагнар любил. Ему всегда было интересно, сколько хватит мужества у недочеловека противостоять боли и насилию. Его воины могли пытать врага сутками и месяцами напролет, по капле забирая у него жизнь и всегда узнавая то, что им было нужно.

В монастыре Кольдингама в графстве Варвик игуменья святая Эбба во избежание жестокого позора и осквернения свирепыми язычниками, взяла клятву с монахинь, что они во всем будут следовать ее примеру. Монахини пообещали: тогда игуменья взяла острую бритву и отрезала себе нос и верхнюю губу до самой челюсти.

В ужасе смотрели на нее монахини, но никто не осмелился нарушить данную клятву и все взяли в руки бритвы и поступили по ее примеру. Когда викинги ворвались в святыню и увидели изуродованных, обезображенных женщин, плавающих в крови, то их вид вызвал отвращение у варваров, они тотчас оставили монастырь, выбежав вон. Но Рагнар велел при выходе поджечь здания, и все монахини, с их игуменьей сгорели заживо, уподобившись мученической смерти.

Разорение постигло и женскую обитель Стенесгальм, основанную святой Хильдою для многочисленного общества монахинь. В это же время полыхал и мужской монастырь Версмут.

Рагнар сжигал все на своем пути и называл себя и своих воинов лютым бедствием, посланным христианству.

– Почитайте это наказанием своего Бога за грехи всего английского народа. И знайте, что от севера откроется бедствие на всех обитателей сей земли, – говорил Рагнар, наступая на новый город.

И действительно, негде было укрыться ни человеку, ни зверю от этих страшных полчищ, которые с северным ветром пришли из страны на Ледовитом море и, подобно пагубной буре, пронеслись по всей Британии от одного морского берега до другого.