Текст книги "Не видишь – закрой глаза"

Пролог

Девчонка лет десяти, с коротко стрижеными черными кудрявыми волосами, копной разметавшихся по загорелому лицу, была одета в темную мальчишескую одежду из плотной, хорошо выделанной коже и заговоренной от стрел. Она лежала на сырой земле, прячась за пышно цветущими кустами шиповника.

Девочка явно кого-то ждала, внимательно вглядываясь в тропинку, которая делал резкий поворот перед широким, в два обхвата, старым дубом.

Руки, затянутые в обрезанные кожаные перчатки, до боли сжимали лук. Тренер говорил, что в нас с рождения заложено умение стрелять из лука на интуитивном уровне. Эта интуиция вырабатывается со временем, в ходе постоянных тренировок, а грамотная практика – оттачивает мастерство. Все это вспоминала Ярослава, успокаивая свои нервы. Хуже всего ей давалось умение ждать. Ничегонеделание расслабляло, заставляло отвлекаться и тянуло в сон.

В лесу стояла послеполуденная тишина. Такая тишина, которая бывает, когда воздух пронизан сотней теплых лучей летнего солнца, когда лень говорить и еще больше лень двигаться. Даже птицы и те устали петь, травинки устали колыхаться от внезапных порывов теплого ветра, и только работящий жук жужжал над красивым цветком, явно любуясь его ярко-желтой окраской.

Внезапно тишину леса нарушил хруст сломанной ветки. Кто-то шел по лесу, не таясь, как будто являлся хозяином этого леса, этой земли, и даже этого жука.

Девочка собралась, приняла положение «с колена» как учил тренер. Она опустилась на левое колено и вытянула правую ногу в сторону для придания себе устойчивости. Приподнялась всем корпусом, стремясь разглядеть того, кто так безбожно шумел. Лук был слишком тяжел для нее, каждая мышца ее напряглась, маленькие руки с трудом удерживали натянутую тетиву.

Любой, кто охотился из лука, знает, как это волнительно, ждать свою добычу: сердце стучит в висках, дыхание учащается, выброс адреналина не дает сконцентрироваться.

Она прицелилась через образовавшийся просвет между колючими ветками, наклонилась немного вперед и , уже не отвлекаясь на жука, отпустила стрелу в полет: тетива взвизгнула, распрямляясь, и стрела воткнулась в плечо незнакомого мальчишки.

Парнишка не ожидал нападения исподтишка, однако быстро сориентировавшись, он прижался к дубу, защищая спину. В руках сверкнул активированный меч, воздушный щит закрыл тело. Все это он проделал в течение каких-то мгновений, было видно, что навыки защиты в незнакомце отработаны до автоматизма.

Он медленно осматривал поляну, пытаясь понять, откуда прилета стрела и откуда угрожает опасность. Его взгляд быстро вычислил кусты, где пряталась Ярослава.

Ярослава, встретившись с негодующим взглядом незнакомца, молча вышла из-за кустов, хотя минуту назад, ей владело желание по-тихому свалить через овраг.

Она, правда, не хотела попадать в незнакомца. Все жители замка и близ лежащих территорий знали, что с двенадцати до трех, в лесу проходят практические занятия по военной обороне, в которой участвуют все дети, находящиеся в замке. В это время вход на огороженную территорию леса посторонним был запрещен.

Так слуги учились защищать замок и земли, на которых жили, дети владельца замка и его друзей готовились к поступлению в военную академию. Конечно, в военных учениях принимали участия только дети мужского пола, но как в любом правиле бывает исключение, так и здесь без исключения не обошлось.

Ярослава была единственной девочкой среди детей владельца замка и по совместительству Повелителя Терры. У нее было четыре младших брата, все как один демонята и сорванцы. У друзей отца, к сожалению, тоже рождались только мальчишки. Поэтому компания у Ярославы, как считала мама, была не самая подходящая для девочки ее возраста; как считала сама Ярослава в свои десять лет, у нее была самая лучшая компания друзей, которые единогласно выбрали ее лидером.

Да, Ярослава была лидером дружной компании, состоящей сплошь из пацанов, лидером, которой пришлось побороться за свое место.

А на ее место претендовали братья-близнецы оборотни, старшие дети Сержа и Алисы и золотой дракоша, как любя называла его Ярослава, по имени Ярон.

Ярон был вылитый отец, и совсем скоро, когда он сравняется с ним ростом, их можно будет легко перепутать, поэтому Рон, когда увидел сына и, понял, как он похож на него, недолго думал над выбором имени сына и назвал его как самого себя с приставкой Я.

Братьев звали Ян и Сэм, они были похожи друг на друга как две капли воды. И только хорошо знающий их человек, мог с первого взгляда отличить их. Когда братья не двигались и молчали, они были две половинки одного целого, но стоило им начать говорить, как различия становились очевидными.

Сейчас они тоже где-то сидели по кустам, ожидая противника и тренируя умение ждать.

Всем детям, участвующем в сражении, были выданы детские лук и стрелы, а так же специальное обмундирование, заговоренное от стрел.

Поэтому-то Ярослава не боялась стрелять прямо в человека, так как в такой одежде его просто невозможно было поранить. Стрела касалась одежды, и место попадания вспыхивало красным, если ранение было смертельным, и тогда участник выбывал из игры или синим, тогда можно было дальше оставаться в строю.

Но все дело в том, что незнакомый мальчишка был вовсе не из замка и явно не являлся слугой господина, который приехал в гости. Незнакомец, увидев, что из-за кустов выходит ребенок, деактивировал меч и перевел удивленный взгляд на детскую стрелу, которая торчала в его плече.

Стрела еще дрожала от полета, а плечо и грудь подростка заливала темная, почти черная кровь.

Девчонка медленно, с опаской подошел к незнакомому мальчишке:

– Прошу извинить меня, – произнесла она звонким дрожащим голосом.

– Произошло небольшое недоразумение, – не отрывая глаз от струящейся крови, прошептала Ярослава. – Все дело в том, что чужие здесь не ходят, а местные знакомы с правилами….

Незнакомец явно был старше Ярославы года на четыре, он был высок и теперь с высоты своего роста, холодно взирал на нее, слушая оправдания.

Ярослава же словно чего-то засмущавшись, опустила голову и уже виновато шмыгала носом, пытаясь понять, кто это и как выйти из этой ситуации с минимальными потерями. Она стояла, ковыряя носком ботинка камешек, и исподтишка разглядывала незнакомца.

Мало того, что он был старше, выше, сильнее, но он был еще и явно наглее. Незнакомец с презрением оглядывал, стоящую перед ним девочку и не делал попытки убежать к целителю, хотя вся левая половина белоснежной рубашки уже пропиталась черной кровью.

Внешность у парня была запоминающая: черные волосы с ярко рыжей, почти красной прядью, свободно лежали на плечах; злые глаза сверкали разными цветами: один глаз был темно-синий, другой же наполнялся чернотой, закрывая радужку. Под высокими скулами ходили желваки, волевые губы были плотно сжаты, и Ярослава даже в далеких мечтах не могла представить его себе улыбающим.

Понимая, что ждать от человека с такой внешностью, пощады не стоит, Ярослава втянула голову в плечи, ожидая расплаты.

– Малявка, – зло процедил незнакомец, – да как ты посмел! Ты – труп!

– А теперь, давай, доставай стрелу, – и он кивнул на стрелу, торчащую в его плече, чуть выше сердца, – а потом будешь стирать мне рубашку.

Ярослава подумала, что лучше бы попала в сердце, чем вытаскивать стрелу у живого человека. Она никому никогда бы в жизни не призналась, что боится вида крови. Девочка заставила себя перевести взгляд на раненое плечо, проследила за стекающей кровью, и отрицательно помотала головой, отступая на шаг.

Она чувствовала, как начинает кружиться голова от вида крови, в нос резко ударил ее металлический запах, перебив запахи летнего леса.

Девчонка порывалась было сбежать, когда сильные пальцы незнакомца вцепились в ее плечо:

– Куда собрался? – насмешливо произнес он.

Затем развернул ее к себе:

– А ну вытаскивай, кому сказал, слабак!

Ярослава снова заставила себя посмотреть на стрелу и громко сглотнула, увидев, как толчками кровь выливалась из раны.

– Ну же, – нетерпеливо поторопил мальчишка, наслаждаясь страхом младшего товарища, а потом сам взялся за стрелу.

Одной рукой он нажал на стрелу со всей силы, давая ей возможность насквозь пробить плечо и выйти со стороны спины, другой рукой, крепко удерживал Ярославу, не давая той вырваться.

Ярослава застыла. Она не могла оторвать глаз от ужасной раны. Она видела, как стрела вышла с противоположной стороны, видела, как железный наконечник разрывает плоть, рассекая кожу и вырывая кусочки плоти.

Она встретилась со злыми глазами странного мальчишки, который, казалось, наслаждался страхом и растерянностью ребенка.

Потом с тихим щелчком парень поломал стрелу и резко вытащил обе половинки, черная кровь хлынула из раны, попадая на лицо Ярославы, капая на одежду.

– Подержи-ка, – и парень, криво ухмыляясь, сунул Ярославе обе окровавленные половинки стрелы.

Почувствовав липкую кровь на руках, Ярослава широко распахнула глаза, и упала в спасительный обморок.

Глава 1

Я пришла в себя в своей комнате. Солнце садилось, окрашивая стены в розовый цвет. Окно было раскрыто, через него врывался свежий вечерний воздух, где-то громко пел соловей, под окнами стрекотали кузнечики. Вдалеке слышались перезвоны колокольчиков и лай собак.

Внезапно прямо под моими окнами послышался дружный смех. Я прислушалась, и с ужасом осознала, что смеются все мои друзья, которых я считала братьями. Да они не просто смеялись, а дико ржали над рассказом уже знакомого мне незнакомца.

– Так вот, когда этот пацан увидел кровь, он вдруг побледнел как кисейная барышня, глаза стали большими и наполнились огромными слезами. Не помню, конечно, чтобы я плакал в шесть лет. У нас к виду крови приучают, как только мальчишка научился ходить. Но это еще не все…догадайтесь, что случилось далее? Этот «мужественный» боец, хлопнулся в обморок, как девчонка, и мне же, тяжело раненому, – тут незнакомец хрипло рассмеялся, – пришлось еще тащить его на руках до деревни, как невесту.

Теперь от смеха стонали все, даже мои родные братья. От стыда я залезла под одеяло и заткнула уши, но и туда доносились громкие голоса моих друзей:

– Слушай, а ты имя успел спросить? Кто это был? Скажи нам, мы в гости сходим, гостинец отнесем, – ржали они.

«Придурки и подпевалы» – подумала я, понимая, что теперь ни за что не вылезу из кровати, пока странный гость не уедет, а там я вам покажу невесту, девчонку и кисейную барышню в одном флаконе.

В дверь постучали. Так стучать громко и уверенно мог только один человек в замке – мой отец.

Мой отец всегда был для меня идеалом во всем, я подражала ему в одежде, в манере говорить, в умении держать себя на людях. Иногда я даже завидовала самой себе, что у меня такой отец.

Мой отец – Высший демон, когда-то давно, чтобы сохранить нам с мамой жизнь, дал отрезать себе крылья, хотя крылья для демонов – это и душа, и защита, и оружие.

Я – первый ребенок в семье. И я – девочка. Демоны умеют сами планировать продолжение рода и пол ребенка, поэтому чаще всего у Высших Демонов первые дети – это, конечно же, сыновья, Наследники.

Но …. Моя любимая мама мечтала о девочке, и папа сделал ей такой подарок, правда не удержался, и, зная, что первой будет девочка, все равно отдал свою кровь хаоса мне и теперь, я – единственная девочка на Терре, имеющая крылья демона и умеющая перевоплощаться в темного.

Но все дела в том, что такие эксперименты не проходят даром. Отец у меня темный, с хаосом в крови, а мать – земная девушка со светлой душой. И, когда папа награждал меня кровью хаоса, мама молила Бога, чтобы мне досталась светлая душа.

В итоге получилась я, а просьбы отца и матери вылились в разноцветные крылья: одно крыло у меня от демона, черное как смоль, а другое, видимо от ангела, белоснежное, как облака.

Как сейчас я помню, выражение лица моего отца, когда он в первый раз увидел мое воплощение. Перевоплощение в силу моего эмоционального, нестабильного характера произошло рано, лет в пять, и было это феерично.

Нам было лет по пять и все мои друзья-товарищи приехали к нам на лето погостить. Мама, когда укладывала нас спать, всегда рассказывала интересные истории. В тот раз история была про дракона и волшебную жемчужину. Тот, кто находил жемчужину дракона, становился несказанно богат, и везение сопутствовало ему всю жизнь.

Конечно же, на следующее утро я предложила отправиться на поиски волшебной жемчужины. Кинули жребий, который указал нам путь, и как начертала сама Судьба, отправился Ярон на север, я на юг, Ян на запад, а Сэм на восток.

Я в первый раз путешествовала одна. Сжимая потной ладошкой деревянный меч, я честно заглядывала под все кусты, в надежде отыскать жемчужину. И я точно знала, что повезет мне!

В моих представлениях, она была белоснежной, гладкой, величиной с яйцо и должна была выкатиться прямо мне под ноги из чащи леса. Я шла и мечтала, на что же потрачу несметные богатства? Себе я обязательно куплю большую собаку, маме – удобное кресло, папе – путевку в далекий мир, чтобы он отдохнул, братьям – по настоящему мечу, Яну – ошейник с шипами, о котором он втайне мечтал, чтобы покорять будущих невест, Сэму волшебную книгу заклинаний, а Ярону – мотоцикл как у папы, чтобы он не пропадал в его гараже вечерами.

Я так размечталась, что не заметила, как вышла к реке. Река носила страшной название Мжуть, и называлась так не случайно. Папа запрещал мне близко подходить к берегу.

Я оглянулась по сторонам, посмотрела на небо, и вдруг мне пришло в голову, что пока я мечтала, жемчужина катилась передо мной и, конечно же, скатилась в воду. Поэтому я, медленно, делая вид, что иду вовсе не к реке, направилась к берегу.

Берег реки с этой стороны был пологий, воды спала, открывая песчаный пляж. Темные воды неслись на запад. Ярослава подошла к воде, выглядывая утонувшую жемчужину. Вдруг волны забили о берег, стараясь дотянуться до ее ног. Ярослава увидела, как на нее из глубины смотрит нечто страшное. Существо было похоже и на черепаху и на лягушку одновременно. Вместо носа – клюв, на голове короткая шерсть, сверху, на макушке находилось углубление, заполненной водой. Откуда-то Ярослава знала, что в этом углубление в виде блюдца, обязательно должна была находиться воды, которая давала существу сверхъестественную силу.

Пока Ярослава рассматривала чудовище, Каппа не терялся: он с силой вцепился в малышку и поволок на глубину.

Сказать, что Ярослава испугалась, было бы неправдой. Малышка росла в любви и обожании, и никто никогда за ее пять лет ни разу не причинил ей боль. И сейчас, она с удивлением взирала на попытки этого странного существа затащить ее в воду. Она упиралась ногами просто из природной вредности.

Существо встретилось маленькими глазками с глазами Ярославы и заверещало тонко и пронзительно, заставляя себе подчиниться, врываясь в мозг девочки противными звуками. Вот тут Ярослава и разозлилась. Она не хотела мокнуть, ей не нравился звук и, она прекрасно помнила наказ отца, не ходить к реке. Она разозлилась до такой степени, что ярость затопила ее изнутри, поднимаясь черной волной. Кожа вдруг потемнела, за спиной раздался шум раскрывающихся крыльев, которые окутали ее с ног до головы, отсекая вцепившиеся в девчонку руки. Так Ярослава и стояла, боясь опустить крылья, до тех пор, пока ее не нашел отец.

Отец, обнаружив свою маленькую дочь в виде демоницы с разноцветными крыльями, схватился за голову и поволок ее в нижние миры. Сколько Темные там ни бились над цветом крыльев, белый цвет никуда не делся, и, в конце концов, отец и демоны просто махнули на малышку рукой, пробормотав, что девчонке и так сойдет.

В нижних же мирах, Ярослава раскрыла самые темные стороны своей души. Ее раздражали любопытные, которые стремились потрогать ее крылья; она бесилась от вопросов, которыми закидывали ее демоны, и после того, как ее попытались запугать, она просто применила огонь против Темных, чтобы сжечь весь их мир раз и навсегда и вернуться домой.

Так она поняла, что самая сильная ее магия – это магия огня. Самая мощная и самая любимая магия.

Дети огня очень эмоциональны, и их учат с малых лет держать свои эмоции при себе, но Ярослава до сих пор не научилась их полностью контролировать. Учитель– маг только качал головой и говорил одно слово, нестабильная.

Я – нестабильная, и мне нужно учиться себя контролировать, иначе не получится сделать то, о чем я мечтаю, но это потом.

А сейчас отец, с обеспокоенным видом, трогал мой горячий лоб своей прохладной рукой, даря успокоение и покой:

– Слава, – назвал он меня домашним именем, – как же не вовремя ты заболела! Приехал Кай со своим сыном, нашим сыном, – гордо поправил себя он. – Его зовут Кирдан, помнишь, я рассказывал тебе о нем?

Еще бы не помнить?! Отец в свое время нам с мамой долго рассказывал о чудесном ребенке, а потом вообще чуть ли не на полгода свалил на воспитание и обучение этого пацана в нижние миры, мама после этого сразу же родила Дэва, чтобы отцу было чем заниматься и дома.

Но папа часто возвращался к этому мальчишке и практически каждый день разговаривал либо с ним, либо со своим лучшим другом Каем, узнавая, как дела у Кира.

Я помню, как папа рассказывал, что в Кире смешалась еще больше крови, чем в моей. Там и кровь темного эльфа, отца Кира, и кровь оборотня, и кровь светлого Бога, а вот энергия хаоса досталась ему от моего папы, а дар огня – от золотого дракона, дяди Рона. Но рожден он был, так же как и я, земной женщиной.

Давным-давно, дядя Кай с моим папой обратились к магам, и они увидели судьбу этого ребенка, судьбу очень непростую. От Кая и земной девушки с душой волчица должен был родиться Страж Миров.

Страж Миров – это Высшее существо, которое умеет концентрировать в себе энергию света и энергию тьмы, чтобы противостоять или тьме, или свету, сохраняя во вселенной равновесие. Кроме того, Страж миров единственный, кто обладает еще одной магией, ментальной. Он умеет воздействовать на психо-эмоциональное состояние магических существ, людей и животных, подчиняя их своей воле, подавляя волю чужую.

И как я поняла из рассказов папы, умению концентрировать в себе энергию света, Кир долго учился у золотых драконов; обучать концентрации энергии хаоса, папа возил его в нижние миры и занимался с ним сам, кроме того, так как в нем есть кровь оборотня, то Кир ко всем прочим достоинствам, умел оборачиваться в волка, и долго жил в Белой стае, которой управляет дядя Серж.

И вот это вот чудо, я умудрилась подстрелить сегодня на учениях, ууууу, никому не скажу, даже папе, это надо же было так вляпаться!

Я так задумалась над своей бедой, что прослушала бодрую речь папы, но главные слова я все же услышала:

– Так вот, мы с Каем заключили брачный договор между нашими детьми, и по достижению тобой двадцати двух лет, а Киру будет двадцать шесть, вы поженитесь. Сегодня, мы с мамой хотели познакомить тебя с женихом, но раз так получилось, – и отец с сочувствием посмотрел на меня, будто я все свои десять лет только и мечтала, что выйти замуж за неприкасаемого, – они зайдут на десять минут в твою комнату, чтобы пожелать тебя скорейшего выздоровления. Ну, и Киру не терпится посмотреть на свою невесту, если честно, – подмигнул мне папа.

От ужаса я потеряла дар речи:

– Отец, – просипела я, – нет, пожалуйста, не поступай так со мной, я не хочу замуж и…. и …. не надо на меня смотреть, пожаааалуйста.

Отец весело рассмеялся, а потом покровительственно потрепал меня по щеке:

– Моя маленькая девочка, конечно же, в десять лет, никто тебя не выдаст замуж, давай вернемся к этому разговору позже. А пока ты больна и у тебя постельный режим, и очень жаль, что Кай с Киром приехали на один день, но познакомиться все равно надо, – успокоил он меня, потрепав по голове и щелкнув по носу.

Дверь за ним закрылась, а я в изнеможении упала на подушки. В голове у меня роились куча мыслей, я представила, как они заходят, потом…. что делаю я? Нельзя, чтобы он узнал во мне ту кисейную барышню, которая упала в обморок при виде крови. О, Боже, за что ты покинул меня!

Я спрыгнула с кровати, метнулась в спальню своей горничной, нашла чепец, который она надевала после ванны, натянула его на себя, низко надвинув на лоб. Чепец надежно скрыл волосы, и своими многочисленными рюшами закрывал половину лица, потом я завернулась в одеяло, чуть ли до носа и стала вспоминать, как ведут себя кисейные барышни.

Я помнила, как один раз, мама водила меня в гости к нашим соседям, у них была дочь моего возраста. И если я подвижная, шумная, кровь с молоком, то девочка была бледная, тихая, прозрачная и очень пугливая. Я потихоньку запугивала ее муравьем, а она только бледнела и закатывала кукольные глазки.

За дверью послышался шум приближающей процессии. Первой в комнату гордо вплыла моя мама, она как все мамы, считала меня красавицей и умницей и гордилась моей неземной красотой перед всеми своими подругами.

Подойдя к кровати, мама тихо споткнулась, увидев на моей голове чудо-чепец в рюшах. Я закатила глаза, очень надеясь, что образ кисейный барышни я помнила верно, и тихим голосом пропищала:

– Здравствуйте, – при этом натянув одеяло чуть ли не до глаз и снова закатив глаза.

Папа хмыкнул, весело глядя на меня. Дядя Кай почесал в затылке, а Кир уставился на меня неверящими глазами, пытаясь рассмотреть мою неземную красоту, воспетую мамой.

Встретившись с ним глазами, я снова закатила глаза, показывая, что, мол, ох какие мужчины, собрались в моей комнате. Кир поморщился, пробормотал слова выздоровления и уставился на отца с немым вопросом.

Кай прокашлялся, тоже пожелал скорейшего выздоровления и быстро вышел из комнаты, плечи его подозрительно вздрагивали.

Отец пробормотав, что-то типа, «ты как всегда в своем репертуаре и разговор будет серьезным», – грозно вышел из комнаты следом за друзьями.

Только у мамы не было слов, и она тихо опустилась в кресло.

Глава 2

Кирдан вышел во двор, радуясь, что знакомство с невестой так быстро закончилось. Жениться не хотелось совсем! Конечно, свою невесту, он толком-то и не рассмотрел. Но что-то ему подсказывало, что девочка, которая так любит розовый цвет и рюши, точно не будет для него идеалом женщины. Однако Кир любил отца и уважал Айка.

Четырнадцать лет назад, великие маги Терры, предсказали рождение Стража Миров и даже указали на родителей мальчика, которыми стали его отец – Темный Эльф, и мать – земная женщина.

Родился Страж в одном из закрытых миров. Так надо было, чтобы укрыть его от глаз Тьмы и от ока Света, до тех пор, пока ребенок не научится непредвзято относиться как к Свету, так и Тьме.

Основной его обязанностью в будущем являлось поддержание равновесия Свет и Тьмы во Вселенной. Если бы он поддался одной из воинствующих сторон, то произошло бы непоправимое: миры смешались, Вселенная была бы разрушена.

Боги, объявив перемирие, собрали совет, куда были приглашены и четыре друга: демон, оборотень, темный эльф и золотой дракон. На совете было принято решение: пропорционально развивать способности малыша. В итоге, Светлому искусству его взялись обучать клан Золотых драконов, которые на Земле должны были поддерживать в нем искру света. Общение с животными и оборот, взяли на себя стая Белых волков. Темному искусству его обязались обучить демоны, которые на Земле не должны были дать ему забыть магию стихий. Искусству боя, с пеленок, обучал его отец.

С ментальной магией не приходилось сталкиваться никому из них, поэтому было решено оставить ее на произвольное развитие и наблюдать, отмечая малейшие колебания. Если бы ментальный дар вдруг начал угасать, то Боги готовы были вмешаться, чтобы не дать дару погаснуть.

Как только Кирдан научился ходить и начал осознавать в себе силу, отец перенес их с матерью на Терру. Но и там Кир жил недолго.

Почуяв Стража, силы Света и Тьмы выступили, чтобы успеть переманить Стража и сместить баланс сил в свою сторону, пока Страж не вошел в полную силу.

Во Вселенной началась Хаотическая битва. На сторону Света и Хаоса вставали легионы. В итоге этой битвы был обнаружен мир, который назвали Регор, что в переводе означает сверкающий. Как этот мир не был замечен ранее до сих пор остается загадкой, потому что во Вселенной он сверкал так ярко, что давал тепло и свет всем планетам, расположенным рядом.

Регор оказалась перекрестком миров. Обнаружилось, что через планету, можно попасть в любой мир, так как Регор была пронизана разными порталами, входами и выходами, местами силы.

Хаос-порталы, нестабильные порталы, которые вели в нижние миры спокойно сосуществовали с дверями, которые вели в верхние миры.

Кроме того, всю планету огибал Великий Поток Силы, который питал Древо Жизни. Древо Жизни в свою очередь рождало энергию для поддержания порталов. Кроной уходило оно в верхние миры, корнями дотягивалось до нижних миров.

Страж же был ключом от всех порталов. Он умел закрывать одни двери и открывать другие. В его власти было на века запечатать миры Хаоса или миры Света, если он понимал, что равновесию во Вселенной что-то угрожает.

На новую планету ринулись толпы беженцев, желающих очутиться на границе Регора. Только там любой человек, любое существо могло быть свободно в своих желаниях, безгранично в своих возможностях, но, если вдруг не сумел удержаться на грани, то вечное забвение и призрачное существование ждало каждого, посмевшего посягнуть на грань миров. Душами попавших за грань питались Архоны – птицы, которые жили только на границе, и в последнее время их становилось все больше и больше.

Местное население Регора взмолилось Богам, прося защиты от вандалов и опасаясь Архонтов. Поэтому было принято решение, пока растет Страж Миров, на трон посадить его отца. Так Кай со всей семьей переехал во дворцы Регоры.

Кир вздохнул, вспоминая дом, деда, маму. На Регоре ему довелось пожить три года, потом отец, по договоренности, отправил его на воспитание в клан Золотых Драконов. Так у него появилась вторая семья и первый помощник, с которыми они теперь неразлучны.

Кай поднял глаза к небу, выискивая черную точку, парящую высоко в облаках.

Уже тогда, в шесть лет, он умел сдерживать себя в своих эмоциях, силой воли подавляя вспышки гнева, радости, любви. Этот навык был отточен отцом до автоматизма.

Ответственность – вот первое слово, которое выучил Кирдан. Ответственность перед Вселенной, Богами, людьми, семьей. Каждый вечер они разговаривали с отцом и обсуждали разные ситуации, которые возникали или могли возникнуть в будущем. Отец позволял ему делать выбор в ту или иную сторону, а потом долго заставлял анализировать последствия своих поступков.

Здесь же, Рон заставлял его отрешиться от навыка, заставлял его чувствовать себя живым, учил его испытывать эмоции добра, радости, любви. Без них, как объяснил Рон, искру света поддерживать нельзя. Искра, горевшая в нем, питалась добрыми эмоциями. Магия огня питалась страстью. Самое тяжелое теперь было научиться чувствовать эмоции, которые он автоматически загонял далеко в закоулки своей души.

У них с Роном ничего не получалось. Рина водила его в лес, показывала яркие краски, но Кир не понимал красоты цветов; Рон заставлял часами слушать музыку и искать прекрасное, но ноты казались Киру скучны. Ярон как-то притащил ему щенка, но Кир лишь брезгливо оттер лицо, которое веселый щенок от большой любви облизал ему.

Казалось, что первая ступень не будет пройдена им никогда. Рон ругал Кая, который внушил ребенку такое чувство ответственности перед Вселенной, что тот даже не хотел вспоминать, что значит радоваться просто так, наслаждаться просто так, просто позволить себе жить для себя.

Однажды, подслушав разговор Рона с отцом, где Рон жаловался на трудности в обучении Кира и, по сути, расписывался в своей беспомощности, Кир убежал из дома.

Обладая ментальной магией, мальчик давно уже понял, что может легко подчинять себе, подавляя волю любого. Ворота дворца легко раскрылись перед ним, и стража даже не поняла, как выпустила неприкасаемого. Огромный мир открылся перед ребенком, но мальчик вдруг четко осознал, что ему надо туда, где виднелась гряда гор.

Не отрывая взгляда от возвышающих вершин, Кир вышел из города. Он чувствовал, как кто-то зовет его, просит его помощи и еще просит поторопиться. И Кир побежал. Выносливость ему досталась от демона, да и физически его тренировал отец, который не жалел его никогда. Поэтому Кир бежал и бежал, не отрывая глаз от высокой горы. Ему надо было туда, наверх, на вершину, которая скрывалась в облаках.

Наступил вечер, который плавно перетек в ночь. Но Кир не видел ничего, подчиняясь, зову, звучавшему в его голове. Он добрался до вершины, когда темнота стала почти осязаемой, и вдруг резко остановился, боясь сделать еще шаг.

Он стоял на краю огромного кратера потухшего вулкана. Жерло вулкана смотрело на него красным глазом и дышало жаром. Оно манило его к себе, голос звал, призывая спуститься. Кир сделал шаг, потом еще один и еще. Земля под его ногами стала нагреваться, а потом и вовсе накалилась, но Кир не останавливался. Он знал, что тот, кто нуждается в нем уже рядом.

Путь ему преградила еще одна гора. «Гора в горе – это что-то интересное», – подумал он, решая как лучше пройти: обойти или взобраться наверх.

Вдруг гора мелко затряслась и застонала, Кир отпрыгнул в сторону, пытаясь сообразить, что делать, как увидел огромный желтый глаз. Глаз моргнул и печально уставился на Кира.

На эмоциональном уровне, Кир чувствовал боль дракона, но никак не мог причины боли. С первого взгляда ранений у дракона не было, каких бы то ни было повреждений тоже, однако дракон страдал и быстро терял силы.

Кир попробовал ментально позвать дракона. Дракон не сразу, но откликнулся.

– Ты звал меня, дракон? – спросил мальчик – Чем я могу тебе помочь, как облегчить твои страдания?

– Страж Миров – выдохнул дракон. – Неприкасаемый! Я звал любого, кто способен был услышать и ты пришел.

– Я умираю, – печально сознался дракон, – мои силы на исходе. Скоро на свет должен появиться новый дракон, дочка, как жаль, что я не увижу ее. Прошу тебя, Страж, – простонала мать, – не бросай ее, она будет тебе лучшим другом, она научит тебя использовать магию огня, она поможет тебе с порталами, а пока ты помоги мне.

Кирдан подошел ближе и увидел яйцо, которое стало покрываться трещинами, мать не могла уже согревать его энергией огня, и Кир воззвал к искре небесного пламени. Он обнял яйцо, пронзая его светом, помогая родиться новой жизни, вдыхая в нее искру жизни. Так Кир познал нежность к беззащитному существу.

Дракончик родился слабым, его чешуйки были мягкими и бледно–зелеными. Он жался к Киру, пытаясь согреться и найти защиту. Кир запихнул новорожденного под рубашку, прижимая к голому телу, в последний раз взглянул на мертвую мать и отправился назад во дворец.