Текст книги "Символизм сказок и мифов народов мира. Человек – это миф, сказка – это ты"

Царевна-лягушка

Мы все лишены цельности и скроены из отдельных клочков, каждый из которых в каждый данный момент играет свою роль. Настолько многообразно и пестро наше внутреннее строение, что в разные моменты мы не меньше отличаемся от себя самих, чем от других.

Мишель Монтень. «Опыты»

В начале повествования отсутствует женский принцип. Мы видим старого царя и трех сыновей. Царь символизирует старое инертное сознание.

Мария-Луиза фон Франц сравнивает царя с главной функцией сознания: «…царь олицетворяет главную, но отжившую функцию, а третий сын является носителем обновленной… Во многих первобытных общинах считалось, что процветание всей страны зависит от физического и душевного состояния здоровья короля, поэтому если он заболевал или становился импотентом, то его убивали, а его место занимал тот, чье здоровье и потенция могли гарантировать народу воспроизведение потомства, плодовитость скота и процветание племени в целом. Вождь являет собой божественный принцип в видимой форме…»

Конфуцианство выдвинуло теорию «мандата Неба», согласно которой Небо наделяло правителя властью и отнимало власть, если император отдалялся от пути благочестия. Он являлся верховным священником всего человечества, защитником источников средств существования. Благосостояние страны и всего народа зависело от нравственной жизни императора. Если он нарушал законы порядка, Небо посылало знаки в виде землетрясений, наводнений, болезней. Таким образом порядок и гармония в сознании и жизни правителя формировали такую же организованную среду вокруг, во всей стране (Джон Чиннери. «Сын Неба», «Китай. Земля небесного дракона»)

Старый царь символизирует отжившее инертное сознание, требующее обновления.

В Древнем Египте фараон считался воплощением бога Хора, его супругой была вся земля египетская, о которой он должен был заботиться и оберегать. Фараон был посредником между миром богов и миром людей и выступал от лица божественных законов. Царь всей своей жизнью призван был творить и увеличивать Маат – истину и законопорядок мира. В Древнем Египте существовал праздник Хеб-сед, символизирующий возрождение сил фараона, его символическую смерть и новое рождение, дающее ему дыхание вечной жизни, дающее ему новые силы.

Как пишет далее Мария-Луиза фон Франц, во всех этих разнообразных традициях мы видим один и тот же мотив – необходимость обновления для короля через смерть и возрождение.

В сказке «Царевна-лягушка» носителем обновления этого старого сознания служит Иван, а точнее – его жена, Царевна, ткущая новый ковер, пекущая чудесный хлеб и шьющая новую рубаху для царя-сознания – символы обновления. Как подробнее мы увидим далее, Царевна дает новую прекрасную пищу этому отжившему сознанию в виде хлеба, облачает в одежды новых мыслей и чувств и дает новое поле для творческих раздумий – ковер с целым царством.

Кто же тогда Царевна? «Если король – это символическое воплощение центрального и главенствующего содержания коллективного сознания, тогда королеву необходимо рассматривать как сопутствующий элемент, а именно эмоции, чувства, иррациональное дополнение к доминирующему содержанию… С образом королевы, которая сопровождает короля, будут связаны особенности эмоциональной атмосферы в обществе. Например, в Средние века правивший король был воплощением готической идеи Христа, а олицетворением Эроса выступала Дева Мария, Царица Небесная, по отношению к Царю – Христу. Дева Мария давала образец женского поведения, она олицетворяла образ анимы как для мужчин, так и для женщин». Таким образом, Мария-Луиза приходит к выводу, что если в сказке не хватает женского принципа, то это означает потерю связи со своим бессознательным, иррациональным, женским началом. «Такая ситуация может быть охарактеризована как положение, при котором коллективное сознание превращается в застывшие и окаменевшие доктрины или формулы».

Старшие братья обычно умные, а младший – дурак.

Но именно Иван-дурак становится героем сказки, несущим обновление. Почему?

Старшие сыновья часто показаны завистливыми, способными на убийство брата, ленивыми, они не любят далеко ходить и искать то, что просил царь. Иван же всегда выполняет поручение, смиряется со своей участью – нужно жениться на лягушке – женится, но когда его царевну похищает змей или Кощей, он идет за ней на край света, преодолевая все препятствия. Иван не обладает концептуальным умом старших братьев, всегда знающих, как правильно поступать, в этом контексте Ивана можно назвать учеником у жизни. А для того, чтобы быть постоянно открытым и готовым к познанию, нужно символически быть пустой чашей, чтобы это знание могло в нее влиться. В начале сказки Иван похож на малое дитя – может быть, в этом смысле его называют дурак, но в конце Иван часто преображается и становится красавцем – добрым молодцем. В некоторых сказках Иван лежит на печи и ничего не делает. Печь же в русской традиции – сердце дома, самое священное место семьи, которому поклонялись. «Сказав бы, да печь у хати!» – говорят малоросы, когда удерживаются от дурного слова (Н.Ф. Сумцов. «Символика славянских обрядов».) Печь почитали, молились ей об исцелении, просили здоровья и счастья, богатства и благополучия, а также нравственной чистоты, просили преображения духовного. Афанасьев пишет о том, что плодородящая сила молний и дождей, сила небесного пламени перенесена на огонь вообще. «Огонь – божество, творящее урожаи… Огонь есть самая чистая = светлая и в этом смысле святая стихия, не терпящая ничего омрачающего… ничего злого и греховного». Очаг считался «святилищем всесовершенной чистоты». Обращаясь к его пламени, люди испрашивали не только богатства, но и чистоты сердца, умеренности, здравия душевного и телесного».

Иван, ничего не делающий на печи, находится в сердце дома, самом священном и преображающем, чистом месте. Это говорит о качествах Ивана, его внутренней духовной силе, «всесовершенной чистоте» его сердца. Этого не видно людям, и только дальнейший ход событий сказки показывает его поступками то, что сокрыто от глаз в начале повествования. Именно сила печи – огня, преображающего хаос, помогает Ивану преодолеть все препятствия, выдержать все испытания сказки.

Возвращаясь к сказке «Царевна-лягушка», далее мы видим, как братья выпускают стрелы в поисках суженой. В других аналогичных сказках братья дуют на перо и идут за ним.

Стрела, по мнению Пикте, символизирует солнечный луч. «Славянское слово «стрела» стоит в родстве с ведическим star, латинским Stella – звезда… В древней России после первой брачной ночи сорочку молодой поднимали стрелой… первоначально обряд этот знаменовал солнечный луч, проходящий через тучи, что служило актом брачного соединения солнца и земли» (Н.Ф. Сумцов. «Символика славянских обрядов»).

«Стрела в поле»

Перья – птичий атрибут. У славян птицы – символы и вестники небесной сферы, духовного мира. Братья идут вслед за пером, т.е. их ведет к суженой небесная сфера, духовное начало.

Старшие братья находят невест в боярском и купеческом домах.

Стрела или перо Ивана приводят его к болоту и суженой – лягушке.

Почему именно этот образ – лягушки и часто жабы фигурирует не только в русских, но и многих европейских сказках?

«В европейской культуре жаба всегда ассоциируется с матерью-землей, особое внимание уделяется ее способности помогать при родах. Жабу считали и продолжают считать до сих пор символом матки… жаба олицетворяет богиню, отождествленную с матерью-землей, которая обладает властью над жизнью и смертью: она может либо дать жизнь, либо отнять, действуя в соответствии с принципом любви. Зеленый цвет лягушки – это цвет произрастания и самой природы» (Мария-Луиза фон Франц).

Лягушка и жаба – символ перерождения, преобразующего начала.

Лягушка – земноводное, она способна жить и на земле, и под водой. Вода, как уже говорилось выше, – это символ души, эмоциональной сферы. Можно сказать, что лягушка – начало, способное нырнуть в глубины психеи, подсознательной жизни души, и снова подняться в сферу сознания. Царевна-лягушка заколдована, и ее нужно освободить от неких чар, чтобы она навсегда стала прекрасной девой. Таким образом, она символ трансформации неосознанного в осознанное, безобразного в прекрасное, вечно зеленеющее, цветущее.

Далее царь хочет посмотреть «которая из них лучше мастерица».

Стрелы, пущенные братьями, олицетворяют поиск солнечным лучом плодотворной почвы, для рождения нового. Стрелы олицетворяют стремление заключить небесный производительный брак.

Первое задание – сшить рубашку. Рубаха, сшитая женой старшего брата, пригодна только для черной избы. В рубашке, сшитой женой среднего, только в баню ходить. А рубашку, принесенную Иваном-царевичем, только по праздникам надевать.

Каким символом является рубашка? Одежда чего? Обращаемся снова к трехчленному делению человека по вертикали.

Обратимся к предметам, с помощью которых изготавливали нити для рубах – прялкам.

Прялка, веретено, лопасть прялки, донце прялки – все эти предметы небесного происхождения. Весной закликали весну, птиц небесных, для того чтобы они подарили девушкам и женщинам новые предметы для ткачества, для прядения и вышивки. Считалось, что эти предметы, подарки весны, подарки птиц – дары Небесной Сферы. Эти предметы богато орнаментировались и богато украшались. Прялка очень часто делится на три части, три регистра. Верхняя часть – мир небесный, духовный, по которому путешествует солнце. Все, что наверху, это солнышко, путешествие его по кругу, вечный бег времени, вечная циркуляция солнца на небесном своде. В среднем регистре изображают ромбы с точками – засеянное поле, заштрихованное поле – символ земли. Нижний регистр отражает путешествие солнца по подземному царству и мир загробный. Таким образом, мы видим то же членение прялки, что и деление дома, человека и вселенной. Т.е. прялка отражала космогонические представления славян, неся в себе образ целой вселенной. Соответственно, пряжу привязывали к верхней части прялки – к области небесного мира, Солнца и дождя, Небесной Сферы. И кудель, нить, спускали с Небесной Сферы, проводили ее на землю. Таким образом, нить являлась символом солнечных лучей и небесной влаги, нитей дождя. Соответственно, все, во что одевались древние славяне, это был солнечный свет, материализованный из небесной сферы, спущенной на землю, и живительная, оплодотворяющая вода дождя. Они облачали себя в солнечный свет, в чистоту и плодородие, во Вселенную.

Жена старшего брата сшила рубаху, которую только в черной избе носить. Т.е. сотворила мир темный, грязный, облачаться в такую вселенную мыслей и чувств царю не хочется.

Жена среднего брата сшила рубаху, в которой только в баню ходить. Т.е. мыть и мыть, чистить и чистить такой образ мира.

Царевна-лягушка сшила прекрасную рубаху, причем – на ней не было ни одного рубца и ни одного шва! И эту рубашку только по праздникам надевать! Вселенная, которую сотворила Царевна-лягушка, чиста и прекрасна. Облачение в такую одежду служило напоминанием о незыблемых законах вселенной, это и есть облачение в эти законы, в чистоту и красоту творящего мышления, мечтающего воображения, насыщенности чувств.

Второе задание – испечь хлеб.

«Обрядовое употребление хлеба в большие годовые праздники и при различных событиях жизни общественной и семейной, приводит к следующему: солнце, его теплотворные лучи сближаются, даже отождествляются с хлебом или тестом… В малорусской и белорусской каравайных песнях просят Бога сойти с неба и не становиться за дверями, а войти в избу, сесть в переднем углу и дать молодой долю. Господь нисходит на эти просьбы и даже сам месит каравай или только содействует его приготовлению своим божественным словом» (Н.Ф. Сумцов. «Символика славянских обрядов»). Хлеб, как символ солнца был священным. Хлеб был не только мерилом богатства и процветания семьи, но и «символизировал очищение и мир… приготовление не только обрядовой, но и повседневной пищи было, по сути, ритуалом: сырое, несъедобное, нечистое превращалось в вареное, съедобное, чистое» (Ю.В. Мысько. «Почитание печи у восточных славян»).

Испечь хлеб – значит создать нечто на земле, аналогичное солнцу – светлое, лучистое, плодотворное, истинное. Т.к. солнце в представлениях славян есть символ истины, добра, правды. Испечь хлеб – значит сотворить из несъедобного, неупорядоченного – упорядоченный праведный мир.

Жены старших братьев пекут такие «кули-мули», что царь сам даже пробовать не хочет, отсылает на кухню. Т.е. жены создали нечто неудобоваримое. Эта пища не несет истины, ничего не дает ни уму, ни сердцу. Каждый человек может, обратившись к своему внутреннему солнцу – своей внутренней истине, создать нечто прекрасное для других и символически накормить этой солнечной плодотворной пищей.

Царевна-лягушка испекла «хлеб такой славный, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Изукрашен хлеб разными хитростями, по бокам видны города царские и с заставами». Здесь мы видим, что хлеб несет в себе образ царства. Есть такой хлеб – праздник для царя. Царевна-лягушка, обладая способностью, о которой говорилось выше – нырнуть в глубины подсознательной жизни, извлекает на поверхность сознания прекрасные таланты, удивительные способности. Истина, запечатленная в испеченном ею хлебе-царстве, способна вдохновить других, принести добрые плоды. Она испекла духовную пищу, хлеб насущный. То есть внутри себя она взрастила духовный хлеб, которым можно накормить жаждущих. Не случайно в народе сложились поговорки: «Не всякая мука хлебом станет», «Кто хлеб сеет, тот сеет правду».

Третье задание царя – соткать ковер.

Сначала Царевна-лягушка изрезала различную ткань и разбросала ее по ветру. А потом эта ткань, кусочки собрались, но собрались с такой последовательностью, что отразили все государство, в котором жил этот царь. С луной и звездами, со всеми домами и жителями. И все это выглядело удивительно правдоподобно. В сказке так и говорится, как будто бы это было не стежками сделано, а все было живым. Нитями ей послужили травы и паутинки. Какой процесс здесь происходит? Что она творит? Что это за ковер? Это сотворение мира. Это аналог сотворения мира. Но внутри самого себя.

«Очень многие элементы в восточных ковровых орнаментах имеют отношение к религиозным представлениям: например, лампа символизирует озарение благодаря мудрости Аллаха, газель олицетворяет душу человека, страждущую в поисках Бога. Таким образом, на Востоке ковер – это не только символ матери-земли, но и внутренняя основа жизни в целом», – пишет Мария-Луиза фон Франц. Мария-Луиза приводит миф ферекидов о творении, в котором говорится о земле как об огромном льняном холсте с вытканными на нем узорами, расстеленном вокруг мирового дуба.

Восточный ковер символизировал своей формой и орнаментом плоскостную картину мира. Размещенные в центре круг в квадрате символизировали центр мироздания (A.M. Буткевич. История орнамента. М., 2008)

Каждый человек ткет разноцветными нитями узоры собственного ковра жизни, где ниточки идут то вверх, то вниз, вправо и влево, как взлеты и падения жизни, правильный выбор и ошибки. Из этого многообразия двойственных переплетений образуется целостность ковра жизни.

Итак, эти три задания говорят о том, что каждый из нас ткет свой ковер жизни, печет свою истину или недопекает и шьет облачение в одежды праведности или иллюзорности.

«В образе Царевны-лягушки отразились также мифологические представления о Творце. В вариантах сюжета героине присущи черты разных типов творцов: культурного героя, демиурга и творца, обладающего божественной природой. Подобно культурному герою, Царевна-лягушка добывает (достает, переносит) чудесные (идеальные) предметы из другого мира – из царства своего отца: «есть у отца моего сороцка, что ни шва, ни стежка, как лита». В большинстве вариантов героиня выступает в ипостаси демиурга.... В «производственных процессах» участвуют силы природы («ветры буйные»), птицы (вороны; «все птички, все синички, все воробушки, все голубушки, все соколы» во главе с орлихой ), животные (мыши, крысы) и персонажи, отмеченные признаками социально-сословного характера («мамушки, нянюшки, верные служанушки», по отношению к которым героиня выступает как организатор или волеизъявляющее существо. Божественное начало героини в вариантах передается через христианский мотив нерукотвор-ности творения («не шито, не ткано, все равно как высажено» и/или христианскую терминологию («собрала все мучинки и крупинки и дунула своим духом – ну, так и хлеб испекся», «она собрала нитинки и паутинки, собрала и дунула своим духом, вот и выткалось полотно») (Д. А. Баранов, Е. Л. Мадлевская. «Лягушка»).

Следующая просьба царя – прийти на бал вместе с женами. «Котора лучше пляшет?»

Царевна приезжает на пир ночью, в золотой карете, запряженной шестеркой лошадей. Ее прибытие сопровождает «великий стук, да гром – весь дворец затрясся».

Ночь – символ тайны, непознанности и первозданного хаоса, предшествующего бытию и сотворению света. Сначала не было ничего, только мрак и хаос. Далее во мраке возникает – свет. В сказке пирующие гости слышат гром и видят молнию на ночном небе. В этот момент входит Елена Прекрасная, внося во тьму свет, преображая ночь. Она на пиру ест и пьет. Но остатки того, что съела и выпила, выливает себе за рукава. Руки – это проявление воли, волеизъявление человека. В танце она взмахом рук творит. «Махнула правой рукой – стали леса и воды, махнула левой – стали летать разные птицы. Отплясала – ничего не стало». Тьма преображается. Она выступает как Творец, создающий руками из материи, из разъединенных неорганизованных частиц целостное прекрасное творение. Царевна здесь выступает как явление космогонических сил природы. Золотая карета, стук и гром уподобляют ее молнии и грому. Творение мира в танце сопоставимо с танцующим Шивой, создающим вселенную каждым шагом.

Плодотворные молнии сопровождают царевну. Она пролила весенний животворный дождь среди пирующих гостей. Весенний плодотворный дождь – это символ чистоты и оживления нивы души, которая готова взрастить внутри себя семена.

В свадебных обрядах невеста уподоблялась небесным явлениям, сеяла красоту из рукава, как говорится в червонорусской песне. «Мифическим свойством отличаются также те малорусские и белорусские песни, в которых невеста «сыпет золото из рукавця». В объяснение этих песен можно указать на червонорусскую песню о девушке, сеющей из рукава красоту. Она сеет в утреннее время и при такой обстановке, которая наводит на мысль усмотреть в ней утреннюю зарю.

 
Пид дубровою,
Пид зеленою
Дрибна росонька впала;
Там Марусенька,
Там паннуненька
Красу разсевала,
Пришов до неи
Батенько:
«Що деешь, Марусенько?»
«То я дею,
Красеньку сею,
Из рукавця витрясаю».
 

(Н.Ф. Сумцов. «Символика славянских обрядов»)

«Танец Царевны-лягушки»

Царевна на пиру ест и пьет, а из остатков еды в танце творит прекрасный мир. Так и каждый человек, познав что-то от мира – символически вкусив от мудрости жизни, испив из чаши вдохновения, может сделать это своей силой для сотворения новой действительности, нового мира.

«Танец»

Девушка здесь выступает как Солнце и Заря, которая сеет солнечные семена, засеивает вокруг себя мир созидательными плодами, семенами, из которых потом вырастет прекрасный сад.

Нужно уподобиться Солнцу – истине, чтобы вырастить этот сад, символически подняться в эту сферу.

Иван-царевич спешит домой и сжигает лягушечью кожу. «Ох, Иван-царевич! Что же ты наделал? Если б немножко ты подождал, я бы вечно была твоею, а теперь прощай! Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве – у Кощея Бессмертного». Обернулась белой лебедью и улетела в окно. Далее Иван отправляется на поиски любимой. Встреченный на дороге старичок рассказывает ему о том, что царевна «мудреней своего отца уродилась, он за то осерчал на нее и велел ей три года квакушею быть».

Старичок, дающий знания о местопребывании царевны – символ мудрого опытного разума.

Итак, царевна заколдована своим отцом на три года. Отец завидует дочери, т.к. она мудрее его. Зависть и агрессия превращают ее в лягушку. Негативные качества подчиняют позитивное прекрасное начало. (В одной из версий сказки превращает царевну в лягушку не ее отец, а Кощей Бессмертный.) Кощей Бессмертный так же, как и Змей Горыныч, – символ хаоса, область зла и иллюзий. Хаос стремится подчинить себе позитивную плодотворную эмоциональную сферу – Царевну, облачив ее в кожу лягушки. Прекрасное доброе начало, мудрость души прячется в скользкие одежды, неприятную личину. Три года – это путь освобождения от власти хаоса и иллюзий на трех уровнях, трех регистрах человека – освобождении в мыслях, чувствах и поступках. Иван сжигает кожу. Это символ неведения. Царевич еще не знает, где находится царство зла, царство Кощея. Иван увидел прекрасное в своей лягушке, увидел и то, что она может творить необыкновенные вещи, и ему больше не хочется видеть ее лягушкой. Он хочет освободить ее от неприглядной кожи, не понимая, что сферу-кожу иллюзий можно сжечь, только зная, где и как они рождаются, зная корень хаоса, зная, как его подчинить, преобразовать.

На пути Ивану встречаются медведь, заяц и селезень, которых он хочет убить, но по их просьбе щадит. Щуку, выплеснутую на берег, пускает в море. В дальнейшем ходе повествования эти животные становятся его друзьями.

Рассмотрим архетипические значения этих животных.

Медведь. Это архетип физической силы и мощи. Поэтому соотнесем медведя со сферой поступков героя, его собственной силы.

Заяц. Архетип быстроты передвижения. В русской традиции наделен эпитетом – побегайчик. Он постоянно прячется от преследователей, убегает. Его также называют зайчишка-трусишка. Также и эмоции быстро сменяют одна другую. Страх тоже обитает в эмоциональной сфере. Поэтому зайца соотнесем со сферой анимы, областью быстроты реакций в сфере чувств.

Селезень. Птицы в русской традиции соотносятся с небесной духовной сферой. Небесная сфера, крыша дома и голова человека тождественны в русских представлениях.

Селезень – это возвышенные крылатые мысли героя, ставшие его друзьями.

Щука – обитательница водной стихии. Вода как уже говорилось, символ эмоций. Щука – существо подсознательной сферы чувств, извлекающее необходимое на поверхность, в область сознания.

Иван встречается с Бабой Ягой (см. «Баба Яга»). Он прибегает к мудрой психее, опытной эмоциональной сфере, чтобы получить необходимые знания для победы над царством собственного хаоса. Иван приходит в сферу трансформации и посвящения. Из неопытного Иванушки-дурачка он преображается в знающего и сильного этим знанием героя. В царстве смерти, которым повелевает Баба Яга, но не физической смерти, а символической, умирает неразумная невежественная природа Ивана. Яга выпарила Царевича в бане. То есть прежде чем получить знания, необходимо очиститься, освободиться от оков неведения. А далее вкусить пищу Яги – пищу опыта и мудрости.

Баба Яга рассказывает, где суженая Ивана и как победить Кощея. «Смерть его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, та утка в зайце, тот заяц в сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и то дерево Кощей, как свой глаз, бережет».

Кощея невозможно победить в бою. На то он и Бессмертный. Кощей – проявление хаоса. Сражаться с хаосом в самом себе, не зная что это такое и где его корень, – бессмысленно, таким образом можно только увеличить хаос. Только лишь узнав, где скрыта его смерть, в чем причина иллюзий и заблуждений и сумев до нее добраться, можно уничтожить своего внутреннего Кощея.

Смерть Кощея в яйце, где вместо обычных желтка и белка, дарующих жизнь, сразу за скорлупой находится игла. Яйцо – универсальный символ триединства мира. Желток – зародыш, символ идеи, лежащей в основе всякой вещи. Белок – символ энергии, вещь оживляющей.

Скорлупа – символ материи. Поэтому многие мифы разных народов повествуют о происхождении мира и жизни из яйца. Яйцо Кощея не несет в себе жизни.

В материи-скорлупе нет ни идеи, ни энергии, а лишь нечто, приносящее боль – игла. Все, в чем нет прекрасной идеи, – иллюзорно.

Это яйцо иллюзий сокрыто в утке. Если селезень Ивана – это позитивные мысли, то утка, несущая яйцо хаоса, – негативные мысли.

Утка скрыта в зайце. Если заяц Ивана – его быстрые позитивные реакции, позитивные эмоции, то заяц, несущий утку хаоса, – это негативные эмоции.

Заяц в сундуке. Сундук – вместилище и хранилище иллюзорных идей и желаний – символ материальной основы для них.

Сундук либо стоит, либо висит на высоком дубе. Древо во многих культурах символ мира, космоса. «Тайна неисчерпаемого проявления Жизни связана с ритмическим обновлением Космоса… Космос воображается в виде гигантского дерева: способ существования Космоса, и в первую очередь его способность к бесконечному возрождению, символически уподобляется жизни дерева… Образ дерева избран не только как символ Космоса, но и как способ выражения жизни, молодости, бессмертия, мудрости и знаний. Наряду с Космическими деревьями, такими, как Иггдрасиль в германской мифологии, истории религии известны Деревья Жизни (например, в Месопотамии), Бессмертия (Азия, Ветхий Завет), Мудрости (Ветхий Завет), Молодости (Месопотамия, Индия, Иран) и т.п.» (Мирча Элиаде. «Миф о вечном возвращении»).

Древо праведности у литовцев. Мировое древо греков, от которого произошел человеческий род. «Вергилий упоминает об ясени, которая достигает корнями тартара, и насколько глубоко идут ее корни в землю, настолько же в вышину простираются ветви среди пространного неба» (А.Н. Афанасьев. «Поэтические воззрения славян на природу»).

В данном случае древо Кощея – мир иллюзий, которые крепки, как дуб. Никто не любит расставаться со своими иллюзиями и крепко держится за них, стойко отстаивает, т.к. отказ от них приводит к крушению этого древа – крушению мира, а это приносит сильную боль. Признать свой крепкий высокий дуб миром теней, найти своих ускользающих зайцев и уток, несущих яйцо, рождающее заблуждения, и преломить иглу иллюзорности – причиняет величайшую боль.

Смерть Кощея сокрыта несколькими покровами, аналогичный сюжет сокрытия встречается в сказке Древнего Египта «Сатни-Хемуас и мумии», где главный герой ищет тайную книгу, в которой сокрыты божественные знания, освободив которые можно навлечь на землю несчастья.

«Тогда жрец сказал Ноферка-Птаху:

– Книга, о которой я говорил, покоится посреди Нила близ Коптоса. Там лежит на дне железный сундук. В железном сундуке лежит сундук бронзовый. В бронзовом сундуке лежит сундук из дерева лавра. В сундуке из дерева лавра лежит ларец из эбенового дерева и слоновой кости. В ларце из эбенового дерева и слоновой кости лежит серебряный ларец. В серебряном ларце лежит золотой ларчик. А в том золотом ларчике хранится книга, о которой я говорил. Скорпионы и змеи окружают то место кольцом длиною в двенадцать тысяч локтей. А вокруг сундука обвился бессмертный змей» (Сказки и повести Древнего Египта. М., 1956).

Книга тайных знаний, уподобляющая человека богам, сокрыта водами реки и шестью сундуками. Книга, сокрытая шестью сундуками, являет собой цифру семь – священное число в египетской традиции. «Одним из самых важных, в символическом смысле, чисел было семь. Оно заключало в себе сумму значений 3 и 4, а также ассоциировалось с совершенством, действенностью и бесконечным множеством. Число 7 тесно связано с миром богов: так, согласно некоторым текстам, у солнечного Ра имеется семь ба, а Хатхор вообще может принимать семичастную форму. Семь великих божеств почитались в семи святилищах храма Сети I в Абидосе; во время ритуала возрождения Осириса его подобие хранилось семь дней, прежде чем быть погребенным, в знак памяти о том, что великий бог семь дней пребывал в чреве своей матери Нут, прежде чем родиться на свет» (В.В. Солкин. Египет: вселенная фараонов. М., «Алетейа» – «Новый Акрополь», 2001).

Нут – богиня неба, часто изображалась на дне саркофагов, таким образом мумия попадала в объятия неба. Книга Тота подобна мумии на дне саркофагов – нескольких ларцов. Книга подобна Осирису, рождающемуся из чрева Нут. Чтобы добраться до книги, нужно открыть шесть сундуков-ларцов и лишь тогда можно соединиться со знанием, заключенным в этой книге, другими словами – попасть в лоно небес – богини Нут и обитель богов, узнав подлинный облик вещей.

Змеи и скорпионы окружают сундук кольцом длиной в двенадцать тысяч локтей. «… 12 связывалось с часами дня и ночи, через которые течет мимо нас бесконечность времени» (В.В. Солкин. «Египет: вселенная фараонов»).

Кольцо змеино-скорпионье, охраняющее тайную книгу знаний, – это тайны всех часов дней и ночей, под покровами которых скрывается это знание.

Древнегреческий миф о Геракле рассказывает о яблоках вечной молодости, которые сторожит стоглавый дракон, не подпускающий никого к древу бессмертия. В египетской сказке божественную книгу окружают змеи, скорпионы и бессмертный змей. Здесь прослеживаются аналогии с Кощеем Бессмертным. Сундуки, вложенные один в другой, также напоминают сундук, хранящий смерть Кощея. Диаметрально противоположно лишь содержимое сундуков. В русской сказке сундук хранит корень зла, а в египетской – мудрость, законы вселенной. Аналогичны ступени сокрытия. Чтобы убить Кощея Бессмертного, нужно свалить дуб, на котором висит сундук, открыть крышку, поймать селезня и зайца, достать яйцо, разбить и преломить иглу – источник заблуждений.

Свалить дуб, несущий смерть Кощея – значит разрушить мир иллюзий. Древо – образ космоса и человека, образ вселенной. Дуб Кощея – символ вселенной заблуждений, которую главный герой разрушает, освобождая себя от власти иллюзий и хаоса. В египетской сказке цель главного героя – найти и присвоить себе знание, но он не готов обладать этим знанием, поэтому извлеченная из-под покровов тайн книга несет разрушение до тех пор, пока не скрывается от людей в гробнице.

В русской сказке Ивана приводит к дубу волшебный клубочек, данный Ягой.

Как уже говорилось выше, смотанная в клубочек нить – это небесная влага и небесный свет – мудрость, которая приводит героя к месту, где рождаются иллюзии, к корню заблуждений (см. Баба Яга о волшебном клубочке).

Медведь выворачивает дуб с корнем. Позитивные поступки Ивана, его праведная сила, олицетворенная медведем, выкорчевывает мир иллюзий с корнем.

Позитивные чувства Ивана ловят негативные – заяц Ивана догнал и в клочки разорвал зайца Кощея.

Позитивные мысли Царевича догоняют и уничтожают негативные – селезень ловит утку.