Текст книги "Черный пасодобль"

10

Встреча с покупателем квартиры Андрея Татаринова, Захаровым, Рите ничего не принесла. Одинокий, лоснящийся молодым жирком мужчинка с внимательными глазами и розовыми щеками. Льняные домашние штаны, розовая футболка, маникюр на пухлых пальцах, запах жареной рыбы в передней. Женщины в квартире точно нет, видно, что мужчине хорошо и одному. Наверняка какой-нибудь компьютерщик, программист с хорошим окладом, позволяющим ему два раза в году отдыхать на экзотических островах в обществе доступных недорогих девушек, способных удовлетворить его самые смелые сексуальные фантазии.

Он, довольно долго пялясь в глазок, выяснял, кто к нему пожаловал, пока все-таки не рискнул открыть. Увидев Риту, вспыхнул, засуетился, пригласил войти. Предложил кофе, Рита попросила минеральной воды.

– О, я с удовольствием покажу вам документ на квартиру, хотя вас же интересует договор купли-продажи квартиры!

Он мелкими перебежками, постоянно оглядываясь, словно чувствуя неловкость за то, что оставляет даму одну в гостиной, добрался до спальни и вернулся оттуда с папкой.

– Вот, пожалуйста. Я покупал эту квартиру у риелторской фирмы, а не у конкретного человека. Но у меня сохранились телефоны агентов, вы можете без труда позвонить им и выяснить все, что вас интересует. В частности, имя бывшего хозяина квартиры.

Рита вышла от него в дурном настроении. Во-первых, она потеряла время с этим Захаровым. Во-вторых, она не выспалась, потому что работала всю ночь. И вообще голова шла кругом после того, как она тщательнейшим образом ознакомилась с материалами дела Андрея Татаринова. Ну вот все против парня! Куртка якобы Андрея пропитана кровью погибшего Колосова. В деле есть и фотография куртки, однако Зоя, которая находилась у Риты весь вечер, пока та читала дело, уверила Риту, что это вообще не его куртка, что у Андрея никогда такой не было. И что это куртка, скорее всего, принадлежала убитому!

Теперь свидетели. В деле нет ни слова о существовании свидетельницы – соседки Андрея, которая могла бы подтвердить, что видела его как раз в то время, когда убивали Колосова. Зато имелись показания другого свидетеля, некоего Олега Аржанухина, который утверждал, что сам, собственными глазами видел, как парень, по описанию похожий на Андрея Татаринова, избивал Колосова. В деле имелся адрес Аржанухина, и Рита нашла его, жаждущего опохмелиться алкоголика с испитым лицом и мертвыми глазами, посулила ему бутылку водки и выудила у него полезную для себя информацию. Оказывается, он видеть-то ничего не видел и вообще смутно помнит, как к нему кто-то подошел и пообещал тысячу рублей за то, что он даст свидетельские показания против, как он выразился, «одного убийцы».

– Тогда я помнил, что надо говорить, хотя память удерживала все это недолго… А потом я все забыл.

На вопрос Риты, где находился сам Аржанухин в тот день и час, когда убивали Колосова, он сказал вполне определенно:

– Да я дальше своего дома вообще никуда не хожу и не езжу. Зачем? Мне и здесь хорошо.

Она поверила ему, глядя на то, как жадно он пьет купленную ею в магазине теплую водку, и это без закуски.

Получалось, что человек, который хочет засадить Андрея в тюрьму (или тот, кому он заплатил за это), специально приехал в дальний, Заводской район города, чтобы найти невменяемого алкаша, который мог бы засвидетельствовать то, что ему скажут. И – концы в воду. Вот сейчас, к примеру, что может сделать сама Рита, чтобы оспорить эти свидетельские показания? Как она докажет, что в день убийства он был пьян? Да никак.

Выяснила она у Бориса Анджана, кого приглашали на опознание трупа. Колосов Вениамин Александрович. Вероятно, родственник убитого Колосова. В документах имелся его телефон. Представившись помощником прокурора, Рита назначила ему встречу в городском парке, на берегу пруда, возле деревянной скульптуры, изображавшей русалку. Чувство бесполезности ее действий не покидало ее с самого утра. Куда бы она ни обратила свой взгляд, все казалось тупиковым, бестолковым. Подумалось тогда, что реши она грохнуть кого-нибудь сама и скрыть это преступление, то, заплатив продажному следователю или прокурору (Марк не в счет), она могла бы спокойно себе продолжать жить дальше – безнаказанная. В сущности, если дело с раскрытием преступлений в стране обстоит именно так, то можно при желании истребить всех своих врагов, были бы денежки, и при этом оставаться на свободе.

К скамейке подошел невысокий, средних лет мужчина в белых летних брюках и зеленой, в попугаях рубашке. Густые с проседью волосы, улыбчивое лицо, курносый нос, веселые глаза.

– Вы – Маргарита?

– Да, а вы, стало быть, Вениамин Колосов. Спасибо, что пришли. Давайте присядем.

Колосов достал большой носовой платок и промокнул мокрый от пота лоб, потом вдруг метнулся к киоску и вернулся с двумя маленькими запотевшими бутылками ледяной минеральной воды.

– Жарко, – объяснил он.

– Как вы понимаете, я хочу поговорить с вами о Виталии Колосове. Кем он вам приходится? Вернее, приходился?

– Это мой родной племянник. – Рита заметила, как он занервничал. С чего бы это?

– Это вы его опознавали.

– Да, опознавал… Но мне позвонили, когда я гулял на свадьбе… Короче, я был не совсем трезв, это во-первых, во-вторых, Виталика так отделали, что его бы родная мать не узнала… Откуда мне знать, предположим, где у него какие родинки и шрамы, об этом могла бы сказать Надюха, его девушка… Я же увидел на его пальце серебряный перстень, это перстень моего родного брата, это ручная работа, второго такого перстня нет… Там голова горгоны Медузы… Словом, мне действительно показалось тогда, что это Виталик. Мы и похоронили его, между прочим, в семейной могиле Колосовых, на новом кладбище, все чин чином. И Надюха до сих пор ездит туда с цветами… Но поскольку хоронили его в закрытом гробу, и получается, что никто из его друзей и родственников не видел покойника, я до последней минуты, пока гроб не опустили в землю, не был уверен, что это Виталик.

– Почему?

– Снова повторюсь: я был пьян. Хоть и принял тогда холодный душ, чтобы прийти в себя. Да и в морге вроде как протрезвел. Словом, мы все, Колосовы, по отцовской линии богаты волосами. Вот, смотрите, какие у меня волосы, любая женщина позавидует. И у брата моего тоже такие же были, и у Виталика… А тот «Виталик», которого мы похоронили, был лысоват. На макушке наметилась лысина. Может, кому-то это покажется незначительным, но не для меня… И я не сразу понял все это. Ведь я там, в морге, уже подписал все документы, мне выдали его личные вещи, я же все-таки его единственный родственник… К тому же при нем были паспорта – российский и загранпаспорт на имя Виталия Колосова, и на фотографиях в паспорте у Виталика очень короткая стрижка… Я подумал, что, может, он на самом деле начал лысеть, что мужчины по материнской линии у него все лысые… Вот, скажете, глупости какие-то говорю… Но я и не вспоминал бы все это, не переживал так, если бы недавно не произошло кое-что… А тут и вы позвонили, я сразу понял, что это насчет Виталика… Вы хотите у меня что-то спросить?

Рита растерялась. Вопросы, которые она приготовила для Колосова-старшего, могли подождать, сейчас ее заинтересовала его фраза о том, что с ним недавно что-то произошло.

– Что произошло, Вениамин? Вы не уверены, что похоронили своего племянника?

– Дело в том, что Виталий был в Болгарии, он отправился отдыхать туда в начале месяца. Но он не вернулся, не позвонил, не показался, словом, его вроде бы здесь нет… А тут этот труп мужчины с его документами, его перстень… Все, похоронили. И поминки справили. Нет Виталика. Но недавно мне звонит Надюха, его девушка, которая все глаза выплакала, так убивалась по нему, так вот, она звонит, говорит, что надо встретиться, поговорить. Я сказал ей, чтобы приезжала. Она приехала и начинает расспрашивать меня о Виталике. Не скрываю ли я, мол, чего от нее. Я вообще не понимаю, о чем речь. Что мне скрывать-то? Но тут я сделаю небольшое отступление… Понимаете, наша родня по отцовской линии, мужики, я имею в виду, все… как бы это сказать… любители женщин. Вот.

– Бабники? – сорвалось с языка у Риты.

– Ну, вроде того. Так вот. Не прошло и двух дней с его отъезда, как Виталик позвонил мне из Болгарии! Надюха-то этого не знает. Он позвонил, сказал, что хорошо ему там отдыхается, что собирается на экскурсию на какое-то озеро, но поедет туда не один, что познакомился с девушкой, влюбился… Я спрашиваю его, а как же Надюха, она же его ждет, а он смеется в трубку… Ничего не сказал. Вот просто посмеялся и все.

– И что дальше? Он еще звонил?

– Нет, не звонил. В том-то и дело. Но у меня этот его номер, болгарский, между прочим, сохранился в телефоне, я хорошо запомнил первые три цифры – это код Болгарии… Еще отметил тогда, что Виталик что-то долго по телефону говорит, как будто денег не считает, это ведь не «Мегафон» какой или «Билайн», где роуминг, сами знаете… Значит, думаю, девушка-болгарка дала ему свой телефон позвонить, влюбилась без памяти в моего племяша, раз позволяет так долго с ее телефона говорить… Короче, такие вот мелочи в голову сразу полезли…

– Значит, говорите, больше он вам не звонил. А что Надя?

– Когда она пришла, я ее чаем напоил, уже настроился на то, что буду ее успокаивать, утешать, скажу, чтобы не тосковала по Виталику, ведь его больше нет, чтобы думала о будущем, чтобы парня себе нашла, замуж выходила… И тут она вдруг достает свой телефон и показывает мне. Смотрите, говорит, Вениамин Александрович, какой странный номер. Мне кто-то позвонил, но я не успела трубку взять. Начинается номер с кода Болгарии… Я сразу напрягся. Что бы это могло означать? Тут я достаю свой телефон, нахожу звонок Виталика, сравниваю эти номера, и, как вы, наверное, уже догадались, они совпадают! Получается, что Надюхе позвонили с того же номера, с которого племяш звонил мне из Болгарии. Я-то тогда нафантазировал себе, что этот телефон принадлежит его девушке-болгарке, в которую он влюбился, а потому я не мог признаться Наде в том, что знаю этот номер, но и объяснить свое поведение я как-то должен был. Короче, скомкал разговор, спрятал свой телефон в карман. Все. А Надя не обратила внимания на мои манипуляции с телефоном. Ее занимал один-единственный вопрос: а что, если она позвонит по этому телефону в Болгарию? Что, если человек, который ей звонил, имеет какое-то отношение к Виталику и, главное, к его смерти?! Может, он вляпался в какую-нибудь историю, ну, к примеру, стал свидетелем преступления, вернулся домой, и здесь его как свидетеля и убили?! Представить себе, что его могли убить за что-то другое, я просто не могу. Он очень мирный и безобидный человек. Его единственный грех, как я уже сказал, это девушки… Очень уж влюбчивый он был…

Рита посмотрела на него внимательно. Почему он не смотрит ей в глаза?

– Вениамин, вы ничего не хотите мне сказать?

Они сидели на скамейке, вокруг них бегали, кричали, резвились дети. Солнце дробилось в густых ивовых ветвях, опущенных в темную воду пруда. И вот в такой мирной обстановке дергающееся колено Колосова-старшего не могло не навести на мысль о том, что, помимо жаркого солнца и этих орущих детей, скучающих продавщиц мороженого и воздушных шаров, в жизни существует нечто противоположное: отчаяние, печаль, страх, нервы, наконец…

– Ведь он жив? Вы слышали его голос? Он позвонил вам?

Вениамин, вцепившись обеими руками в скамейку и опустив голову, пробормотал что-то.

Затем шумно вздохнул и повернул к Рите свое красное от напряжения лицо.

– Да, позвонил буквально на днях! Он жив, слава богу… И мы, получается, неизвестно кого похоронили. Причем по моей вине! Вот.

– Что? Что он вам сказал?

– Сказал, что ему срочно нужны деньги, чтобы я прислал ему, что он потом мне все объяснит… И чтобы я никому не говорил об этом.

– Но вы сказали. Мне. Только что. Почему?

– Да потому что чувствую – с парнем беда. Ему надо помочь. От меня какой прок?..

– А вы точно знаете, что это он?

– Что ж, я не отличу голос собственного племяша?

– Вы отправили ему деньги?

– Да. Тысячу долларов.

– На его имя?

– В том-то и дело, что нет. Он сказал, что у него нет документов и чтобы я отправил… – он замялся.

– Вы должны назвать мне имя человека, кому отправили деньги. Возможно, это единственный способ найти самого Виталика. Ведь он сказал вам еще кое-что, не так ли?

– Да. Он признался, что у него неприятности. Большие. И что никто не должен знать о нем… Пока. До поры до времени. А я вот взял и вам все рассказал. Потому что боюсь за него и не хочу потерять еще раз.

– Как зовут этого человека?

Колосов достал из кармана смятый бланк денежного перевода «Вестерн Юнион», где в графе «Получатель» значилось имя «Моника Ангелова».

– Вот и славно, – Рита спрятала бланк себе в сумку. – Выше нос, Вениамин! Не раскисайте. Думаю, я найду вашего племянника. Но и вы пообещайте мне никому ничего не говорить, тем более его девушке Наде. Кстати, не могли бы вы сообщить ее номер телефона?

– Вы ей ничего не скажете?

– Нет, не скажу. Но у меня к ней будет много вопросов. И главный – с кем общался последнее время Виталий, были ли у него враги… – Рита говорила так, словно делилась своими планами с Колосовым-старшим, на самом же деле просто пыталась выразить ему таким образом благодарность за доверие. – Скажите, у кого может быть ключ от квартиры Виталия?

– У меня, – просто ответил он, и Рита просияла. Вот это подарок!

– Если хотите, – продолжил Вениамин, – мы можем вместе поехать хоть сейчас и осмотреть квартиру… Хотя зачем я вам…

Он достал из кармана ключи и отдал в руки Рите.

– Вот, работайте.

– Нет-нет, отличная мысль. Во всяком случае, вы сможете проверить, все ли на месте у него дома, не пропало ли чего. Вы там еще не были?

– Ну как же, был… Мы и хоронили его оттуда…

Рита покраснела, ей стало стыдно за свою несообразительность.

– Я и одежду его брал для погребения. Признаюсь, и деньги на похороны взял из тайника Виталия. Он как-то прямо при мне положил деньги в томик Пушкина… Ну, вот я вам все и рассказал.

Наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки! Виталий Колосов жив! Убили совершенно другого человека! Рите даже не пришлось задавать Вениамину свои вопросы, связанные с образом жизни племянника. Казалось бы, молодой парень, а столько болезней, свойственных взрослому, не щадящему себя мужчине… Еще эти огрубевшие пятки в трещинах… Вот теперь все встало на свои места.

Рита оставила Колосову-старшему свою визитку и сказала, чтобы он звонил ей, если будут какие-нибудь новости.

В полдень она встретилась с Надей Трушиной. Заказав кофе, она положила на столик блокнот, где принялась чертить только ей понятные схемы и рисунки. Размышляла о том, что могло случиться на самом деле с Колосовым, почему он еще не вернулся домой, хотя время его туристической поездки давно закончилось.

Позвонила Леве Локоткову, попросила выяснить название туристической фирмы, заказавшей билеты на имя Колосова Виталия. Он перезвонил через четверть часа, Рита записала название и адрес фирмы. «Фосса Трэвел».

– Между прочим, Мария Иванова, делом которой занимается Марк, как ты помнишь, летела этим же рейсом и путевку покупала там же, правда, должна была проживать в другом отеле, – рапортовал бодрым голосом Локотков. – Колосов проживал в «Гларусе», а Иванова – в «Голубой лагуне». И все это находится в окрестностях Варны, эти отели расположены рядом.

– Хочешь сказать, что они по какой-то причине не зарегистрировались в одном отеле?

– Не знаю. Возможно, они случайно оказались рядом в самолете, могли познакомиться, а потом, уже оказавшись на месте, общаться… Но могли больше и не встретиться ни разу.

– Лева, пожалуйста, просмотри еще раз список пассажиров этого рейса, может, кто-нибудь еще должен был остановиться в «Гларусе» или «Лагуне». Мне надо понять, что могло связывать всех этих людей. Особенно тех, кто был знаком с Колосовым. Чует мое сердце, он оказался втянут в историю, корни которой – в Болгарии.

И она рассказала о своей встрече с Колосовым-старшим.

– Ничего себе новости! – присвистнул Локотков. – Надеюсь, ты позвонила Марку?

– Нет, Лева. Вот когда соберу побольше материала, когда будет чем его порадовать, когда, наконец, я свяжу Колосова и Иванову железными мотивами, вот тогда и принесу ему все это на блюдечке, пусть работает, ищет, кому была выгодна смерть Ивановой.

– Значит, подарок мужу готовишь?

– Вроде того.

– И чего тебе не сидится дома?

– Лева, ну ты хотя бы пойми меня. Сам видишь, как дело повернулось. А что было бы, если бы я не встретилась случайно с Зоей и не пригласила ее домой? А она бы, в свою очередь, не рассказала бы мне о своем женихе, которого собираются упечь за решетку за преступление, которое он не совершал? Он не только не убивал Колосова, а вообще оказалось, что Колосов жив и убили совершенно другого человека! Да дело уже прямо сейчас можно развалить в два счета. Но мне надо доказать, что Колосов жив…

В кафе вошла девушка, остановилась, оглядываясь, Рита догадалась, что это Надя Трушина.

– Лева, все, я не могу больше разговаривать. Спасибо за помощь, я потом перезвоню. Вы – Надя?

Девушка была в темно-синем сарафане с золотой вышивкой на груди. Милая, симпатичная, спокойная на вид. Русые волосы забраны кверху, бледное лицо розовое от волнения. В голубых глазах – тревога.

– Меня зовут Маргарита. Я – помощник следователя прокуратуры Садовникова, – сказала она чистую правду. – К нам обратилась женщина, жениха которой собираются посадить за убийство вашего друга Виталия Колосова.

Брови Нади нахмурились. Когда подошла официантка, она даже не заметила ее. Рита заказала кофе.

– Да, да… конечно… Какой-то человек избил Виталика… Его фамилия – Татаринов. И что? Разве это не он его убил?

– В том-то и дело, что нет. В момент убийства Андрей Татаринов находился на другом конце города, вместе со своей невестой, Зоей. Собственно говоря, мы это сейчас и проверяем. Вы же понимаете, чтобы так жестоко избить человека, по сути, убить его, у здравомыслящего молодого человека, умного и образованного, интеллигентного, должны быть веские причины. Мотив. Вот мы и пытаемся понять, каким образом могли быть связаны Виталий Колосов и Андрей Татаринов. Понимаете?

Конечно, Рита лукавила, тем более что она-то знала, что Колосов жив. Но все равно надо было все проверять-перепроверять, а Надя нужна была ей для того, чтобы побольше узнать о самом Колосове. Кроме этого, она собиралась предложить Наде поехать вместе с ней на квартиру Колосова. Во-первых, она будет неофициальным понятым, во-вторых, оказавшись в стенах квартиры, где, вероятно, проводила время вместе со своим любимым, девушка может вспомнить что-то важное, что поможет в расследовании этого странного дела с двумя смертями, в которое на сегодняшний день вовлечены уже трое людей: сам Колосов, Андрей Татаринов и Мария Иванова. Причем Колосова считают погибшим, хотя на самом деле он жив и находится в Болгарии, откуда не может по каким-то причинам вылететь. Андрея Татаринова кто-то очень хочет засадить за решетку. Мария же Иванова так вообще выбросилась (или ее выбросили) из окна.

– Я все понимаю, разное случается в жизни, но что-то подсказывает мне, что Виталика убили случайно, просто с кем-то перепутали. Он был не таким человеком, которого следовало за что-то убить. Безобидный, тихий, порядочный… Даже представить не могу, что у кого-то возникло желание его убить. Вот не могу, и все. – Надя всхлипнула.

– Виталий занимал скромную должность менеджера в магазине бытовой техники «Золотой остров»…

– Вот именно! Да он был сама скромность.

– Скажите, Надя, в каких отношениях вы были с Виталием?

– В смысле? – Она распахнула мокрые глаза, словно не понимая, о чем идет речь.

– Кем он был для вас: возлюбленным, другом, женихом?

– Вообще-то мы собирались с ним пожениться… – она вдруг густо покраснела. – А что? Почему вы спрашиваете?

– Простите, но почему же вы тогда отпустили его одного в Болгарию? Тем более, как я понимаю, накануне свадьбы?

– Ну, конкретно о свадьбе, о сроках мы с ним еще не успели поговорить… Я понимаю ваш вопрос. Конечно, эта его поездка – трата денег, да… Да и тот факт, что он отправился туда один, без меня… И я его, получается, отпустила. Или он, наоборот, меня не пригласил… мне понятен ваш вопрос, да вот только ответа на него у меня нет.

Она достала носовой платочек и высморкалась.

– Не знаю… – она шумно вздохнула. Ее маленький розовый нос по-детски блестел на солнце, которым была залита терраса кафе. – Возможно, я сама себе все это нафантазировала, и он не собирался жениться на мне… Знаете, как это иногда бывает. Напридумываешь себе свое будущее, а оно все не наступает и не наступает… Это я любила Виталика, я. А он, возможно, был только слегка влюблен и говорил о свадьбе, о нашем будущем лишь тогда, когда я затевала эти разговоры, когда говорила: «Вот когда поженимся, тогда…», «Как ты думаешь, нам следует устроить пышную свадьбу или сделаем все скромно, чтобы поехать куда-нибудь отдохнуть…» Да он даже и не говорил, а просто бурчал что-то, вроде бы соглашаясь со мной, кивал или вообще сворачивал разговор на эту тему… Я понимала, что он еще не готов к браку, к детям, но я ждала и надеялась. Я понимала, что из него выйдет отличный муж, и запасалась терпением. Словом, я собиралась его на себе женить. Это если честно, – наконец призналась она, и вновь ее глаза наполнились слезами.

– Вам что-нибудь известно о его прошлом? Может, у него была девушка до вас, и она… – Рите было не очень-то приятно задавать этот вопрос, но кто знает, может, у него все проблемы из-за женщины? Может, это месть?

– Думаете, другая женщина могла его заказать?

– Мы должны проработать все версии, – проговорила неуверенным голосом Рита, понимая, что врать ей с каждым разом становится все труднее и труднее. Не могла же она сообщить бедной девушке, что ее избранник был, по словам его дяди, ловеласом, бабником? И что в Болгарии у него наверняка завелась новая любовь. Как не могла признаться в том, что ее Виталик, скорее всего, жив. Правда, здоров он или нет, этого пока никто не знал. Но что он остро нуждается в деньгах, это факт. Хотя и здесь можно было поставить большой вопрос. А что, если Виталик все-таки погиб, а кто-то другой, с похожим голосом, позвонил Вениамину и попросил денег? Причем выслать их надо было на имя какой-то Моники…

– Ну что, Надежда, поедем домой к Виталику, может, в его квартире нам удастся найти хоть что-то, что указало бы нам на его убийцу…

– Подождите. Постойте! Я должна вам рассказать кое-что. Дело в том, что когда Виталик перестал мне писать, а мы с ним общались по Интернету, и в отеле, где он остановился, наверняка был Интернет, как иначе?.. Так вот, когда он исчез из поля моего зрения, я забеспокоилась, это случилось буквально на третий день его пребывания в Болгарии. Мне было стыдно признаться в этом даже себе самой. Ну перестал мне писать мой молодой человек. Что делать? Я ждала до последнего. Потом, правда, мне пришлось уехать на некоторое время, у меня мама приболела в деревне… А когда вернулась, мне позвонил Вениамин Александрович и сообщил ужасную новость… Рассказал, как он опознавал его… Я теперь уже даже и не знаю, хорошо это или нет, что меня тогда в городе не было, вынесла бы я весь этот кошмар или нет?

– Вы были на его похоронах?

– Да, конечно. Но крышку гроба не открывали… Думаю, это даже к лучшему. Он и в памяти моей остался живым… Я до сих пор не могу прийти в себя, просто не представляю, кто желал его смерти. И не понимаю, как это он, вернувшись из Болгарии, не сообщил мне об этом. Ведь я приходила к нему домой, звонила много раз, и вот все думаю, неужели он, находясь дома и зная, что это я звоню, не открыл мне дверь?! Да-да, об этом я и хотела вам рассказать. Я приходила, несколько раз, звонила. Поначалу мне казалось, что дома никого нет, но однажды я пришла и, перед тем как позвонить, прислушалась к звукам, доносящимся из квартиры. Знаете, мне показалось, что там кто-то есть. Вот точно слышала чьи-то шаги, шорохи… Тогда я позвонила и снова прислушалась. Сразу стало тихо. Никаких звуков, ничего. Я пыталась сказать ему что-то через дверь, мол, Виталик, открой, это я, Надя, но мне так никто и не открыл. Мы разговаривали с Вениамином Александровичем накануне похорон об этом, я предположила, что Виталий просто не захотел меня почему-то видеть, но он – добрый дядька, стал меня успокаивать, сказал, что вряд ли тогда в квартире кто-то был, Виталик бы обязательно мне открыл, да и позвонил бы уже тысячу раз…

– Вы были в этой квартире во время похорон?

– Да.

– Ничего особенного не заметили?

– Как будто бы нет… Все как обычно.

– А после похорон там был кто-нибудь из его родственников? Или вы?

– Нет, я-то как там окажусь? У меня и ключей-то нет. Мы были там с Вениамином Александровичем, после похорон Витали – сразу в кафе, там поблизости, где и устроили поминки. Потом мы с ним же вернулись снова в квартиру Виталика, и я прибралась там, все помыла, вычистила. И больше меня там не было.

Квартира всегда может рассказать хоть что-нибудь о хозяине, даже если он того и не хочет. Рита приготовилась увидеть жилище молодого донжуана, с чистой ванной, баром и коврами, словом, созданное для любви и неги.

Каково же было ее удивление, когда, перешагнув порог квартиры Колосова, она попала в самый настоящий гадюшник! Однако, присмотревшись внимательно (под ахи и охи Нади), она поняла, что, возможно, еще не так давно квартира на самом деле была такой, какой она себе ее представляла, если бы не вывернутые наизнанку шкафы, выпотрошенные книжные полки, разгромленный кухонный буфет с рассыпанной по полу мукой и крупами, валявшимися под ногами пустыми бутылками, тарелками, до краев наполненными вонючими окурками, почерневшая от грязи и следов обуви постель, дурно пахнущие лужицы разлитых лекарств в ванной комнате…

– Мамочки, да что же это такое?! – Надя, судорожно прижав ладони к щекам, мотала головой, отказываясь видеть весь этот кошмар. – Да здесь был самый настоящий погром! Вы не представляете себе, какая прекрасная квартира была у Виталика, причем совсем недавно!!! Здесь явно кто-то побывал! Какие-то нелюди, звери, уроды! Так испоганить квартиру!

Она подбежала к книжному шкафу с опустошенными полками, рядом с которым на ковре был самый настоящий книжный развал с изорванными книгами, и выдохнула: уф!

– Что они здесь искали, Надя?

– Деньги! Конечно, деньги, что же еще! Виталик, которому и в голову не приходило купить, скажем, сейф, часть своих денег засовывал между страницами книг… Нет, безусловно, основные свои средства он держал в банке, но и в квартире, насколько мне известно, было тоже немало денег. Понимаете, кроме того, что он работал в магазине, он вечерами ремонтировал компьютеры, устанавливал программы, чистил их от вирусов, у него была небольшая клиентура…

– Как вы думаете, Надя, у него могли быть враги?

– Нет! Нет-нет и еще раз нет! Думаю, он случайно оказался втянут в криминальную историю…

– Надя, посмотрите внимательно, вы не находите, что в квартире не столько что-то искали и, возможно, нашли, те же деньги, сколько просто разгромили квартиру, как если бы сильно разозлились на ее хозяина.

– Да даже если предположить невозможное, что у него возник конфликт с кем-то, то все равно никто из его окружения не мог так варварски поступить с вещами, мебелью… Это были какие-нибудь отморозки! Может, наркоманы, я не знаю… Причем весь этот бардак устраивали в течение довольно продолжительного времени! Потому что для того, чтобы превратить в тряпку ковры, уничтожить все вокруг, испачкать – на это тоже требуется определенное время. Они, эти уроды, жили здесь!

Она открыла холодильник – он оказался пуст. Открыла кладовку и снова покачала головой:

– Смотрите, ни одной банки, даже с вареньем! Все унесли!

– Здесь были бомжи, – тихо сказала Рита, представляя себе, как эти грязные, голодные и разозленные на весь белый свет люди пировали тут, в квартире, пили, курили, а потом, мертвецки пьяные, спали в обуви на чистой постели. – Думаю, они и деньги нашли, купили выпивку, сигареты… И квартиру открыли, между прочим, ключами, потому что замок цел, на нем нет ни следа взлома. Хотя, конечно, я не эксперт.

– Да понятное дело! Если бы взламывали, и квартиру бы за собой не закрыли, дверь бы оставили открытой, – согласилась с ней Надя.

– А заперли квартиру потому, что не хотели, чтобы соседи вызвали полицию. Во всяком случае, вынося все ценное из квартиры…

– Да, конечно, я уже и так поняла, что отсюда вынесли «плазму», музыкальный центр, микроволновку, словом, все то, что можно продать по-быстрому.

– Так вот, им нужно было время и тишина, чтобы все это провернуть. И действовали они наверняка ночью, когда все спали…

– Вот только откуда у них ключи? Ведь чтобы попасть в подъезд с домофоном, нужен специальный ключ… А если учесть, что они ходили туда-сюда… Ну, точно, у них были ключи! Но откуда? Может, Вениамин…

– Те ключи, что у меня, мне и дал как раз Вениамин Александрович. У кого еще могли быть ключи?

– Только у Виталика. Больше ни у кого. Честно говоря, я все надеялась, что Виталий сделает и мне комплект ключей, но, видимо, зря надеялась.

Конечно, зря, подумала Рита, имея в виду ту характеристику, которую дал племяннику Вениамин. Встречаясь с Надей и ничего конкретно ей не обещая, а может, уже и вовсе тяготясь ею, Колосов приводил сюда женщин, и смысла делиться с кем-то ключами у него не было никакого.

Рита стояла посреди гостиной, пытаясь представить себе, что же здесь происходило, что двигало поступками людей, которые побывали тут, когда позвонил Локотков. Рита, оставив Надю в комнате, уединилась на кухне.

– Рита, я отправил тебе по почте список пассажиров, но самое главное, на что никто, кто занимался делом Колосова, не обратил внимания: он не вернулся из Болгарии, не проходил паспортный контроль!!!

– Что ж, – Рита испытала чувство, схожее с азартом гончей собаки, напавшей на след. – Вот теперь у меня будет веская причина разговаривать другим тоном со следователем Сосновым. Вот тебе, Лева, и простое дело – драка, повлекшая за собой смерть… Спасибо тебе, дорогой. Родина тебя не забудет!

Через минуту она уже звонила мужу:

– Марк, вот теперь мне есть что тебе рассказать. Думаю, только ты сможешь посоветовать мне, как действовать дальше…

В кухню, хрустя подошвами по битому стеклу и рассыпанной гречке с пшеном, поднимая мучную пыль, вошла Надя. В руках у нее была чудом сохранившаяся маленькая, в кожаном переплете записная книжка.