Текст книги "Эстель в поисках счастья. Часть вторая"

‒ Может, пора по домам?

‒ Да, пожалуй. Знаешь, я стала гораздо быстрее уставать.

‒ Это ерунда, милая. Ты счастлива. Это главное.

Изабель улыбнулась. Она ведь и вправду была счастлива. Хотя и не вполне отдавала себе в этом отчет.

‒ Ты иди. Я еще немного посижу.

‒ Хорошо. До завтра.

‒ Завтра меня уже не будет. Я буду паковать чемоданы, составлять планы на будущее, штудировать путеводитель по Марселю. Еще надо выяснить, как у них обстоят дела с врачами. Мне ведь нужно будет сдавать кучу анализов, делать УЗИ или что-то вроде того.

‒ А ты просто получай от этого удовольствие! Это же классно: спать, сколько хочешь, каждый день ходить на пляж… А посещение врачей это лишь незначительный пункт в распорядке дня.

Эстель не знала, как грамотно попрощаться с Изабель. Ведь порой ее реакция на слова, действия, события и поступки была совершенно непредсказуемой. Поэтому она просто сказала пока. Изабель кивнула в ответ.

Эстель понимала, что они непременно увидятся снова. Но не могла предположить, когда именно это произойдет. Ей было немного грустно. Но это была очень светлая, очень романтическая грусть.

Она вышла из здания редакции, прошлась по улице Сен-Жак и присела на лавочку в скверике Рене Вивиани. Прикосновение к самому старому дереву Парижа определенно придавало ей сил. А ведь ей был необходим неиссякаемый запас сил и энергии. Ей предстояло очень важное дело: возглавить редакцию русскоязычной газеты Парижа. Конечно, это не было мечтой всей ее жизни. До сегодняшнего дня. Бывает так, что мечты приходят неожиданно, без предупреждения. В этом случае нам не приходится строить планы или медитировать. Мы просто начинаем действовать . Потому что мечта оказывается слишком реальной.

В сквере Рене Вивиани было очень классно мечтать. Эстель мечтала научиться мечтать по-настоящему. Адель каждый день рассказывала ей о важности регулярных мечтаний.

Она сидела на лавочке и любовалась чистым вечерним небом. Ее переполняли чувства. Она решила, что должна отпраздновать воплощение новой внезапной мечты и начало новой жизни. Она зашла в Monoprix и купила маленькую бутылочку Mercier. Ощущение праздника не покидало ее ни на секунду. Это было чудесно.

Она не представляла, каким образом будет руководить редакцией газеты, но даже не думала составлять план действий. Вселенная обо всем позаботится, ‒ думала она.

Когда Эстель приехала домой, было уже поздно.

Доминик был дома. Он пил кофе и листал путеводители.

‒ Привет. Что-то ты загулялась сегодня.

‒ Сегодня со мной случилось чудо.

‒ Надо же…

‒ Я серьезно. Изабель назначила меня главным редактором своей газеты.

Доминик поднял глаза. Кажется, он был в замешательстве.

‒ Правда?

‒ Правда.

Эстель смотрела в глаза Доминика и пыталась угадать, о чем он думает. Может, о завтрашней экскурсии? Или о новом маршруте? Может, о том, как в ближайшее время изменится его жизнь?

‒ Я рад.

Эстель была в шоке. Доминик радовался ее успеху. Впервые в жизни. Искренне. Это было невероятно мило. В его глазах была эйфория. Удивительно. Она никогда не видела его таким счастливым. Неужели мысль о том, что с ней случилось чудо, доставляет ему удовольствие?

Да… Доминик был рад успеху Эстель. В одно мгновение с ним (с его душой, с его сердцем) начало происходить нечто невообразимо хорошее.

Это было уже второе чудо за вечер. Эстель могла смело утверждать, что ее жизнь похожа на сказку. Сегодня она ляжет спать с ощущением праздника. И это ощущение останется с ней навсегда. При этом ее жизнь будет идти своим чередом. Она будет просыпаться, делать зарядку, выходить на балкон и вдыхать свежий воздух чудесного парижского пригорода, варить кофе, спускаться в булочную за свежей выпечкой, завтракать, читать утреннюю газету, провожать Доминика в дальние поездки, гулять по парку, приезжать в Париж, общаться с Адель и Мадам Бокюз, писать новые истории и руководить редакцией газеты. Вечером она будет заниматься йогой, гулять по Латинскому кварталу, наблюдать за жизнью парижан и делать важные пометки в своем блокноте.

Сердце Эстель было полно любви. Она пообещала себе радоваться маленьким чудесам. Каждый день. Каждую минуту. Наверное, она уже не раз давала себе подобные обещания. Но ее жизнь слишком часто начинается с нового листа. К чему помнить надежды и мечты, оставшиеся в прошлом?

‒ Отпразднуем?

Третье чудо за вечер. Доминик предлагает отпраздновать ее маленькую победу.

‒ Идем в ресторан?

‒ Можем пойти в ресторан. А можем залезть на крышу и открыть бутылку шампанского. Это твой праздник. Выбор за тобой.

Эстель немного растерялась. Она бы с радостью отпраздновала свою победу в ресторане, на крыше и в парке. Она бы праздновала ее каждый день, делая себе приятные сюрпризы.

Но сейчас ей хотелось на крышу. Пожалуй, трудно было придумать что-то более романтичное.

‒ Я хочу на крышу. У нас ведь есть бутылочка Mercier?

‒ Конечно. Я знал, что рано или поздно ты приедешь и купил целый ящик.

Хм… А ведь Доминик с нетерпением ждал ее приезда. Купить ящик шампанского в надежде, что девушка приедет в гости… Это еще более романтично, чем пить шампанское на крыше.

Да… Эстель предстоял романтичный вечер. А завтра она обязательно расскажет о своем успехе всему миру: маме, Мадам Бокюз, Адель. И плевать на то, что раньше она никогда не делилась личными историями. Пора действовать нестандартно, осваивать новые шаблоны поведения и впускать в свою голову новые смелые мысли. К чему это приведет? Возможно, к чему-то волшебному. Или необычному. Или изумительному. Какая к черту разница!

– Я хочу шампанское с пирожными.

– Значит, будет шампанское с пирожными. Ты, наверное, хочешь что-то из серии Мадам Бокюз?

Эстель подумала, что ослышалась. Но нет. Доминик помнил, кто такая Мадам Бокюз, помнил, что она сочиняет восхитительные кондитерские произведения и любит дарить людям свою любовь. Он помнил историю счастья Месье и Мадам Бокюз.

– Я бы не отказалась от лимонной тарталети с кремом Шантийи. Но они есть далеко не во всех кондитерских…

– Не волнуйся. Я достану их из-под земли.

Доминик надел куртку и вышел из дома. Эстель была в смятении. Одно было ясно наверняка: если день завершится прекрасным ужином на крыше и фееричным откупориванием шампанского (Mercier – это лучше, чем Veuve Cliquot или Don Perignon, это лучшее шампанского на свете, а уж в сочетании с сыром бри или черной копченой колбаской оно приобретает совершенно изумительные нотки), то она на мгновение станет самым счастливым человечком на планете. Такие чудесные дни выдаются нечасто. Надо бы снимать фильмы по таким дням. В такие дни есть место не только чудесам, но и мистике. В такие дни хочется не только пить шампанское на крыше, но и кричать о своем счастье.

Эстель присела за секретер. Она обожала секретеры и не признавала ни журнальных, ни письменных, ни туалетных столиков. За секретером она красилась, делала записи в блокнотике, смотрела кино на ноутбуке, читала Эмиля Золя в оригинале (с огромным французско-русским словарем – до чего же это прекрасно!), листала журнал Voque, делала зарисовки и пила кофе. Основная часть ее жизни проходила за секретером. Она подходила к вопросу выбора мебели с особым трепетом. В свое время она продумала каждую деталь своей квартирки в Москве. Снова приехав в Париж и освоившись в новом пристанище Доминика, она отправилась в Leroy Merlin с целью обзавестись волшебным секретером.

Доминик не был в восторге от этой идеи. Но ей было плевать.

Присаживаясь за секретер, Эстель погружалась в мир сладостных грез. Она вкушала сахарные фантазии и запивала их кофе с кремом Шантийи. Она не замечала, как проходили часы. Здесь, за волшебным секретером она проживала отдельную жизнь.

Она не слышала, как вернулся Доминик. Но звук пробки, вылетающей из бутылки, вернул ее к реальности.

Доминик открыл шампанское. Можно было смело устраивать праздник на крыше.

С крыши открывался прекрасный вид на любимый парк Эстель. Если ей хотелось прогуляться, но было лень выходить из дома, она поднималась на крышу со стаканчиком кофе или бокалом вина и свежим номером любимого журнала Vogue, наблюдала за вечерней жизнью и любовалась закатом. Это было чудесно. Это было даже чудеснее, чем творческая жизнь за секретером.

– Знаешь, я в тебя верю! – радостно произнес Доминик, открывая коробочку с волшебными пирожными (и где он их нашел?) и разливая шампанское по пластиковым стаканчикам.

Эстель расстелила коврик и присела.

Она наблюдала за Домиником. Его движения были спокойны и неторопливы. Неужели его ничто не тревожило, он никуда не спешил, не думал о том, как пройдет завтрашний день, а просто радовался успеху Эстель и наслаждался прекрасным вечером? И этот праздник… ведь это была его затея. Она не предлагала открывать шампанское в честь неожиданного воплощения ее неожиданной мечты. Она просто поделилась с ним радостью. И вот результат: крыша, шампанское, романтика, сказочный вечер. Да… в жизни всегда есть место маленьким чудесам. Главное ‒ признать этот незамысловатый факт.

Эстель была счастлива пригласить чудеса в свою жизнь. Она открывала им двери, расстилала для них красную дорожку… словом, всячески пересматривала свое мировоззрение. Ведь все начинается с мыслей. С монолога, непрестанно звучащего в голове. Если сменить его тональность (скажем, драматичную на легкую и комедийную) и привнести в него живой, пусть даже незатейливый юмор, все станет намного проще. Возможно, Эстель когда-то прочла об этом в чьей-то статье. А может, услышала об этом от человека, внушающего доверие и располагающего к интеллектуальной беседе. В любом случае, с каждым днем она все больше убеждалось в том, что эти постулаты не лишены жизненной мудрости.

Ну, а пирожные с кремом Шантийи и немного Mercier это просто божественно.

– Поздравляю тебя с неожиданной победой, – произнес Доминик, поднимая стаканчик. – Я верю, ты выведешь газету на новый уровень. Изабель ведь неспроста доверила тебе свое детище.

– Это точно. Кстати, у нее будет ребенок. Представляешь, она станет мамой.

– Это очень хорошо.

– Думаешь, она справится?

– Конечно. И будет далеко не первой.

Эстель сделала глоток шампанского.

Доминик улыбался. Он улыбался весь вечер. В этом было нечто таинственное и необъяснимое.

Завтра Эстель предстоял нелегкий и безумно интересный день. Она встанет как можно раньше (главное не разбудить Доминика), выпьет чашечку крепкого кофе и пойдет в парк заниматься йогой (это успокоит ее ум, расслабит тело и зарядит энергией до самого вечера). Она встретит рассвет и, блаженная и расслабленная, отправится в булочную за свежей выпечкой. Она купит булочки, багет и пирожные с кремом Шантийи. По пути домой она заберет утреннюю газету. Наконец, она устроится в кресле с кофе и свежей выпечкой. Она будет абсолютно спокойна. Ей будет интересно провести день в новом статусе. И плевать, что на ее пути могут время от времени возникать непредвиденные трудности. Она справится. Ведь у нее есть жажда жизни, интерес к приключениям, неиссякаемая страсть ко всему французскому и дорогие сердцу люди. Пожалуй, этого будет вполне достаточно, чтобы достичь успехов. Успехов в творчестве. В работе над собой. И, конечно, в любви.

Утро наступило внезапно. На улице светило яркое солнце. Кто-то спешил на работу. Кто-то попивал кофеек на балконе, кто-то стоял в очереди за свежим багетом, кто-то делал зарядку в парке, кто-то курил у машины.

Эстель открыла глаза и поняла, что все ее планы полетели к чертям. Она не успеет позаниматься йогой, купить выпечку, попить кофе и почитать газету. У нее совершенно нет времени на утренние радости. Она ведь должна прийти в редакцию раньше других сотрудников и навести порядок на столах. Нет-нет, она не может позволить себе влететь в офис со скоростью света, в мятом пальто, с растрепанной прической, доедая утренний пончик. Она должна произвести впечатление спокойной, уверенной в себе женщины, истинной француженки, умудряющейся сохранять порядок всегда и во всем.

За несколько секунд Эстель прокрутила в голове возможные сценарии первого дня в качестве главного редактора. Затем она вскочила с постели, умылась, собрала волосы во французский пучок, надела первое, что попалось под руку (кажется, это было льняное платье, серое пальто свободного покроя и красный шарфик), очень быстро сварила кофе. Ей пришлось завтракать без утренней газеты и без удовольствия.

Она спустилась на улицу и добежала до станции за считаные минуты.

Она доехала до Парижа, пробежала мимо сквера Рене Вивиани (разумеется, времени прикоснуться к самому старому дереву Парижа у нее не было).

Несмотря на спешку, она вошла в редакцию спокойно и неспешно, поправляя волосы, небрежно доставая телефон из сумочки (и пусть только попробуют подумать, что она опаздывает!).

Внезапно Эстель осознала, что ее образ был невообразимо прекрасен. Льняное парящее платье (вроде бы, это тренд… а может, она что-то путает?), свободное серое пальто, подчеркнутое ярким шарфиком, леопардовые эспадрильи… Ведь именно так одеваются деловые француженки? Впрочем, она вовсе не планировала повышать уровень своей деловитости. Она по-прежнему искала счастья и любви.

Да… И как она могла сочинить такой изумительный образ буквально за несколько секунд? Если бы она не была в Париже, ей бы и в голову не пришло надевать льняное платье с пальто.

Она посмотрела на интерьер редакции другими глазами. Раньше она не обращала внимания ни на мебель, ни на обои, ни на офисную технику. Оказывается, офис был оформлен в стиле "Прованс". Эстель обожала этот стиль в интерьере. Конечно, в нем было нечто девчачье. Но ей подумалось, что редакции он подходит лучше всего.

Работа шла полным ходом. Однако, когда в комнату вошла Эстель, сотрудники затаили дыхание. Может, они вообще не в курсе, что теперь у них новый главный редактор? А может, в курсе и ожидают от нее чего-то особенного? Должна ли она познакомиться с каждым сотрудником? Или же лучше спокойно сесть за стол и начать осваиваться на новом месте? А что если сейчас самое время выпить чашечку утреннего кофе? Или же это будет выглядеть слишком эгоистично?

– Здравствуйте, – уверенно произнесла она.

Сотрудники поприветствовали ее глазами.

Они не произнесли ни слова. Ну и черт с ними. Они имеют полное право быть в шоке. Пусть мучаются. Пусть строят догадки относительно Эстель, ее характера и манеры общения. Она ведь не собирается в первый же день раскрывать все свои фишки.

Она присела за стол Изабель (за свой стол?), сняла пальто и небрежно повесила его на спинку кресла, поправила прическу, подвела губы (она ведь не зря носит в своей сумочке маленькое симпатичное зеркальце), включила компьютер.

– Может, ты хочешь кофе?

Вопрос прозвучал довольно заботливо.

Его задала милая женщина, сидящая прямо напротив Эстель. На вид ей было лет тридцать пять. Ее темно-рыжие волосы были собраны в небрежный хвост и закреплен маленьким бантиком. На ней была белая кофточка с рюшами и балетная пачка. У нее была белая кожа, аккуратные губки и зеленые глаза, исполненные добротой. Она сразу же понравилась Эстель. Ей захотелось стать рабочим другом милой зеленоглазой сотрудницы.

– Было бы славно.

Сотрудница улыбнулась и указала на кухонный уголок, спрятавшийся за ширмой.

– Как тебя зовут?

– Я Лулу.

– Какое интересное имя. И тебе подходит.

Она вправду была похожа на Лулу. Маленькая, улыбчивая. В ее образе было что-то причудливо-сказочное.

– Я Эстель.

– Да, я знаю.

Лулу жила в Париже всю жизнь. Ей посчастливилось родиться в городе романтики и любви. Ее родители переехали в Париж еще в советское время. Ее мама путешествовала по французским регионам, писала удивительно вкусные гастрономические статьи и вела кулинарный блог. Иногда Лулу путешествовала вместе с ней, собирала материал для новых статей. Она писала психологические заметки (примерно как Адель, но по-русски) и вела переговоры с рекламодателями. Порой она даже исполняла обязанности бухгалтера. Она выполняла самые разные функции и иногда поводила проводила мини-семинары для женщин (да, она, действительно, была похожа на Адель). Лулу была профессиональным психологом, хотя внешне абсолютно не производила впечатление человека с серьезной профессией. В самом деле, каким образом инфантильная женщина, одетая в балетную пачку, может разбираться в психологии?

Она была замужем за театральным антрепренером. Его звали Седрик. У них была маленькая дочка Генриетта. Они жили в пригороде Парижа, где было удивительно спокойно и сказочно хорошо.

Лулу занималась психологией женского счастья и соблазна.

Эта тема показалась ей безумно интересной и недостаточно исследованной. Она стала вести частную психологическую практику, писать статьи. Она обожала делать женщин счастливыми (да, ей однозначно нужно познакомиться с Адель!). Она познакомилась с Изабель в Клубе любителей русского языка. Они быстро нашли общий язык и решили, что просто обязаны создать русскоязычную газету. Конечно, изначально эта идея пришла в голову Изабель. Но Лулу с радостью ее поддержала (а ведь она как никто другой заслуживает должность главного редактора… неужели она не ненавидит Эстель?). Во всех смыслах этого слова. До этого она писала статьи по-французски. Но ведь женщины, думающие по-русски, нуждались в ее помощи не меньше тех, что думали по-французски. Ее статьи были одинаково прекрасны и полезны как для русской, так и для французской аудитории. У нее даже были был свой фан-клуб.

Да… Лулу была настоящим профессионалом. Она вдохновляла окружающих на смелые поступки и поиски счастья. Более того, она планировала написать книгу о женском счастье. На английском… или на французском. Главное, чтобы ее могли читать женщины, ищущие счастья.

У Лулу было много творческих планов. А еще она обожала свою семью: своего доброго и умного мужа, свою чудесную дочку, своих родителей и своего брата. Конечно, она проводила в редакции много времени, и ей было особенно приятно каждый вечер возвращаться домой к своей чудесной семье. Они жили в Экуане, волшебном местечке недалеко от Парижа. У них был маленький домик, расположенный на холме, откуда открывался прекрасный вид на удивительный замок, хранящий множество историй. Каждое утро они всей семьей ходили в булочную. Каждое воскресенье – в церковь. Они обожали ужинать на веранде и играть  в настольный теннис. Родители Лулу часто приезжали к ней в гости. Им безумно нравилось в Экуане. Они ни раз посещали "Национальный музей Ренессанса". И еще они были без ума от Генриетты.

Эстель только предстояло узнать историю Лулу. Но она знала, что ей будет безумно интересно узнать все нюансы ее красивой, размеренной французской жизни и познакомиться с ее большой дружной семьей, может, провести выходные в Экуане, насладиться загородной жизнью… Да, ей предстояло много интересных открытий.

Рядом с Лулу сидела Валери, милая женщина лет тридцати. У нее был вполне себе деловой вид. На ней был классический брючный костюм и большие круглые очки. Она жила в Париже совсем недавно. Она много лет копила деньги на учебу. Она всегда мечтала быть модельером и с детства увлекалась рисованием, модой, необычной одеждой (а ведь ей тоже стоит познакомиться с Адель). Накопив нужную сумму, она оплатила год обучения во Французском институте моды.

Да, они непременно найдут с Адель общий язык. Каждый месяц Валери разрабатывала макет нового номера газеты, занималась подбором иллюстрацией к рассказам и статьям. Она была типичным меланхоликом (так ведь бывает, верно?). У нее всегда был мечтательный вид. Казалось, она все время думает о чем-то очень важном. В то же время у Валери была изумительная черта: она никогда не строила планов. Ее мечты всегда оставались мечтами. Единственная мечта Валери, воплощенная в реальность, – это обучение во Франции. Хотя пожалуй, это не было ее мечтой. Она просто знала, что так и будет. Вот почему еще в детстве она стала учить французский язык, а, устроившись на первую работу, – откладывать деньги на обучение.

Она жила в Париже уже год и снимала квартирку недалеко от Пер-Лашез и, кстати говоря, обожала прогуливаться по кладбищам. Она прогуливалась по Пер-Лашез каждый день и могла часами стоять у могилы Эдит Пиаф, рассуждая о нелегкой жизни и любовных приключениях великой певицы. Именно здесь, у могилы Эдит Пиаф в один прекрасный день она познакомилась с Гийомом (немного дико, но что поделать). Она очень внимательно изучала схему кладбища, и он решил, что ей нужна помощь. Он и сам любил время от времени прогуливать по кладбищам, довольно неплохо знал кладбище Монмартра и Монпарнаса. Ну, а Пер-Лашез он знал как свои пять пальцев. Как выяснилось, Гийом был коренным парижанином. Ему случилось родиться в семье богатых славянофилов и потому он хорошо говорил по-русски. Да… Бывает же такое. Два немного сумасшедших любителя кладбищ, свободно говорящих на двух одинаковых языках, совершенно случайно встречаются на одном из известнейших кладбищ мира.

Гийом устроил Валери познавательную экскурсию. Она ходили по Пер-Лашез почти целый день. У них было слишком много общих тем. Они невыносимо хорошо понимали друг друга. И слишком часто смотрели друг другу в глаза. Была ли их встреча предопределена судьбой? Или каждый из них в тот день мог запросто познакомиться с кем-то другим? Пожалуй, у Вселенной нет ответов на эти вопросы. Но, так или иначе, Валери и Гийом понравились друг другу с первого взгляда и они стали близкими людьми с первого слова.

Гийом тоже работал в редакции. Они с Валери сидели за одним столом (и до сих пор друг друга не убили… хм). Гийом был типичным французом. У него была французская внешность. Французские повадки. И, конечно же, он обожал французскую еду. В общем-то в него вполне можно было влюбиться с первого взгляда. Именно так случилось с Валери. Хотя она никогда не искала любви. В отличие от Гийома. Но это нестрашно. Влюбленные вовсе необязательно должны пребывать в поисках любви. Порой бывает так, что любовь находит их сама. На улице, в кафе или на Пер-Лашез. Локация в данном случае не имеет значения.

Эстель сделала себе кофе. Без кофе не начнется ее первый день в редакции. Ну, а завтра она непременно встанет пораньше, понежится в постели, позанимается йогой в парке, позавтракает вместе с Домиником и только потом поедет на работу (а по дороге непременно полистает любимый журнал Vogue).

Да… Завтра будет совсем другой день. И он будет еще прекраснее, нежели сегодняшний. И каждый последующий день будет прекраснее, нежели предыдущий.

Она начала наводить порядок на своем новом рабочем месте. Все же Изабель была жутко безалаберной. Разве можно работать с таким бардаком на столе? Нет. Однозначно нет. Бардак на столе ‒ бардак в мыслях. Эстель же всегда была сторонницей легкого беспорядка.

Она начала с документов. Нужно было рассортировать их так, чтобы тратить на поиск необходимой бумаги не более пяти секунд. Обидно тратить на поиски (чего бы то ни было) более пяти секунд. Лучше потратить это время на что-то интересное, необычное и удивительное. Например, на новый рассказ. Или графический этюд. Или. скажем, вкусный десерт.

Эстель пришло сообщение. Доминик интересовался, как проходит ее первый рабочий день. Она написала, что все в порядке и пообещала рассказать все подробности вечером.

Да… Ей предстояло много интересно. Вдохновлять сотрудников редакции. Контролировать их работу. Превращать обычную газету в гламурно-интеллектуальное издание. Помогать Доминику. Успокаивать Изабель. Слушать истории Мадам Бокюз и Адель. Делать новые зарисовки. Писать рассказики. Гулять по Парижу.

Она справится. Она будет получать удовольствие. Каждый день. Каждую минуту. Она продолжит поиски счастья. И будет счастлива.