Текст книги "Тёмный секрет успеха"

Лилька нехотя забралась в автобус. Я помахала ей на прощание и, дождавшись, когда пазик проедет светофор, побежала обратно к универсаму. Парней не было видно. Или они еще внутри, или из магазина все-таки был запасной выход. Я огляделась по сторонам, проверяя, нет ли поблизости знакомых.

– А где вторая? – раздался над ухом голос блондина.

– Ушла. Ты тоже можешь быть свободен.

– Удачи, – похлопал он по плечу брюнета и с явным облегчением пошел обратно в парк.

– Ну что, куда теперь? – переступая с ноги на ногу, спросил брюнет.

– К тебе. Ты же сам позвал.

– Ну да, – сказал он и направился к светофору.

– У тебя хоть родителей дома нет?

– Не, мамка во вторую на заводе. Она крановщица, четвертый разряд.

Я ответила парню таким взглядом, что остальную часть пути он предпочел пройти молча.

– Значит, подруга твоя соскочила, да? – подал голос уже в подъезде парень.

– А что, она тебе больше понравилась?

– Мне ты понравилась, – покраснел он. – С первого взгляда. Меня, кстати, Леша зовут. А ты и правда Алиса? Проходи.

Он распахнул передо мной дверь. В коридоре, обшитом коричневыми пластиковыми панелями, пахло свежеприготовленным супом. Миниатюрная прихожая была завешана куртками и пуховиками. Судя по обуви двух размеров на полке, Леша жил в квартире только с матерью. В зале стоял разложенный диван, застеленный простыней, с подушкой и смятым одеялом сверху. Леша попытался прикрыть постель пледом.

– Здесь комп стоит, – указал он на стол в углу комнаты, – а из окна виден мой гараж.

– У тебя есть машина? – ободряюще улыбнулась я, доставая из пакета бутылку пива.

– Не то чтобы, – еще больше смутился он. – Так, развалюха. Корпус Шевроле, а внутри барахло всякое. Щас трансмиссию чиню.

Я протянула Леше открытую бутылку и, пока он пил, начала медленно раздеваться. Не отрываясь от горлышка, взглядом он следил за каждым моим движением. Когда пиво закончилось, а я осталась в одних трусиках, Леша с чмокающим звуком оторвал бутылку от губ и поставил на стол. Шагнув вперед, он сжал меня в объятиях и повалил на диван. Все произошло быстро. Даже слишком быстро. В начале я ощутила режущую боль, а в конце – теплую струйку крови, пробежавшую по внутренней стороне моего бедра. Леша явно не был доволен собой, но все-таки спросил:

– Ты кончила?

– Нет, – честно ответила я и принялась одеваться.

– Знаешь, ты мне очень понравилась, поэтому я так быстро…

– Сдался? – улыбнулась я, но заметив выражение отчаяния на его лице, продолжила: – Ерунда, в следующий раз получится дольше.

– С тобой? – встрепенулся он. – В смысле, ты еще придешь?

– Когда твоя мама снова будет работать во вторую смену?

– В понедельник.

– Значит, до понедельника, – я помахала Леше на прощание и закрыла за собой дверь.

– Постой! – донесся приглушенный голос из-за двери. – Я тебя провожу, только брюки натяну!

Пришлось пробежать две остановки. Не хватало еще, чтобы парень, которому предстояло сыграть роль тренажера, узнал, где я живу. В автобусе я обдумывала, как можно достать пособия по сексуальным техникам. Карманную Камасутру я уже изучила, но одних поз недостаточно, нужно все увидеть в движении. Интересно, чтобы купить диск с фильмом для взрослых, нужен паспорт? Без разницы, мне все равно не на чем его смотреть. Кажется, в папин телевизор вставляется флешка. Значит, надо сходить в интернет-кафе и скачать что-нибудь обучающее. Хотя, для начала подойдет и обычное порно. Главное, теперь у меня есть возможность практиковаться. Хорошо бы успеть отточить мастерство до июня. Перед ЕГЭ будет не до секса.

С такими мыслями я зашла в дом и, разувшись, направилась прямо к телевизору. Проверить, есть ли в нем разъем для флеш-карт, мне помешал телефонный звонок.

– Гражданка Малыш Алиса Геннадьевна, – раздался в трубке голос следователя Зуйкова, – согласно статье сто девятнадцать точка шестнадцать кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, тебе грозит штраф за небрежное хранение паспорта, повлекшее его утрату.

– С чего вы взяли, – у меня пересохло во рту, – что я потеряла паспорт?

– С того! Как иначе он мог попасть ко мне в руки? Кроме паспорта здесь еще твое свидетельство о рождении и медицинский полис.

– Где вы их нашли?

– На зоне. Открыл шкаф с личными вещами твоего отца, а там красная папка.

– Коралловая, – машинально поправила я.

– Потрудись объяснить, как туда попали твои документы.

– Я отдала их папе.

– Зачем?

– Он собирался устроить меня на работу, – не придумав правдоподобной лжи, призналась я.

– Ясно. Послушай, Алиса, – вздохнул Зуйков, – мы с твоим батей двадцать лет дружили. Он был человек что надо, без него всем тяжело придется, а тебе особенно. Ты, если какие проблемы, обращайся. Номер мой у тебя есть. Давно бы позвонила и сказала, мол: «Дядя Валера, помоги на службу устроиться. Батя собирался, да не успел».

– Большое спасибо за предложение, – с чувством сказала я, – но не нужно за меня ходить. Я сама устроюсь, а если не получится – обязательно позвоню и порошу о помощи.

– Гляди, а то я договорюсь.

Зуйков положил трубку. Я продолжала стоять с телефоном в руках. Кажется, обошлось. Теперь у меня есть паспорт. Очный тур олимпиады начнется послезавтра. Даже если удастся разжалобить организаторов рассказом о смерти отца и попасть в список участников, это вызовет слишком много подозрений. Лилька и так на меня косится с похорон, а если предложу поехать на очный тур, окончательно перестанет мне доверять. С мамой тоже все не так просто, как кажется. Вечно она клянется, что готова на все, только бы мне помочь, но, когда доходит до дела, ее волнует только собственная выгода. Не надо торопиться, иначе можно наделать ошибок. Лучше действовать по плану и готовиться к летним экзаменам. На чем я остановилась?

В новом телевизоре оказался встроенный проигрыватель. Зайдя в интернет-кафе, я села за компьютер в дальнем углу зала и открыла в браузере журнал посещений. Вторым из списка последних открытых страниц был сайт для взрослых. Отфильтровав мягкую эротику и жесткое порно, я скачала подходящие видеоролики. Многие позы показались мне наигранными и неестественными, вряд ли способными доставить партнерам удовольствие, поэтому я поискала еще и обучающие фильмы. Обзаведясь подборкой порно, которой позавидовал бы любой парень без личной жизни, я еле дождалась, пока мама с любовником уйдут из дома.

Видео возбуждало. Я стремилась научиться контролировать чувства, поэтому меня раздражала собственная уязвимость. Пришлось переключить порно с сексуальными актерами на практический курс, роли в котором исполняли реальные женатые пары. Глядя на выпирающие животы и обвислые груди, мне удалось настолько сосредоточиться на технике, что я не заметила, как открылась входная дверь. Только когда из прихожей донеслись голоса, я схватила пульт от телевизора. Руки тряслись, пальцы не попадали на нужные кнопки. В последнюю секунду я успела переключиться на первый канал.

– Алиса, у нас гости! – перекричала телевизор мама. – Проходите, Валерий Петрович.

– Гражданка Малыш, – протянул Зуйков папку, – твои документы.

Я подошла, чтобы забрать папку, но Зуйков засунул ее подмышку.

– Алиса Геннадьевна, поговаривают, ты в МГУ поступила.

– Не поступила, – покачала головой я. – Победила в заочном туре олимпиады.

– А на очный почему не поехала? Не захотела?

Странный вопрос. Только что он думал, будто я уже поступила, а теперь откуда-то узнал про очный тур. Вообще-то, можно догадаться: раз был заочный, значит должен быть и очный. Но откуда он узнал, что я не поехала? Может, олимпиада ещё не началась, а я собираюсь в Москву…

– Она хотела, – заверила мама, пока я раздумывала, – но папашка не пустил. Отказался подписать заявление.

– Я спросил у Алисы. Пусть она сама ответит.

– Ну ладно, – пожала плечами мать. – Пойду, стирку поставлю.

– Так, значит, батя тебя не пустил, – когда мама вышла, Зуйков достал блокнот с авторучкой и, зажав ее в кулаке, щелкнул колпачком с такой силой, будто взвел курок пистолета. – А подруге твоей кто поехать помешал?

– Никто. Ее не взяли. В этом году была большая конкуренция, в очный тур прошли только победители.

– В школе говорят, ей прислали приглашение. Лилька, оказывается, фантазерка еще та.

– С чего вы взяли?

– Сочинила мне сказочку про какие-то подлоги. Говорит, мол, на олимпиаде все медали проданы давно, в МГУ без взяток только летом поступить можно. Чушь несет и сама не верит. Может, выгораживает кого, а?

– Говорите прямо, на что вы намекаете, – скрестила руки на груди я.

– А на то! Батька тебя в Москву не отпустил. На работу устроить решил, вместо того, чтобы в институт отправить. Не давал тебе высшее образование получить.

– Не правда. Он хотел, чтобы я работала и училась.

– Что ж ты теперь работать не идешь?

– У меня папа умер, если вы не заметили! – выкрикнула я и закрыла лицо ладонями.

– Ты мне тут истерики не закатывай. Меня слезами не проберешь. Одной тебе батька поперек глотки стал, а теперь нет батьки.

– Не одной мне, – собравшись с мыслями, опустила руки я. – К нам в тот день его бывший сослуживец в гости заходил. Юрий, кажется.

– Ну, – кивнул Зуйков и что-то застрочил в блокноте.

– Они вместе выпивали, а потом поругались. Папа на него накричал и из дома выгнал. Тот даже к отцу спиной повернуться побоялся, перешагнул порог задом, а папа ему вслед крикнул, чтобы он не возвращался. Это соседка видела, тетя Галя.

– Что ж ты раньше молчала?

– Думала, тетя Галя вам сама рассказала.

– Нет, про скандал не рассказывала. Но я спрошу, – сощурившись, посмотрел мне в глаза Зуйков.

– Обязательно спросите, – кивнула я и протянула руку. – Можно мне документы?

Зуйков записал что-то в блокнот и уже собрался отдать мне папку, когда в комнату вбежала мама.

– Алиса, ты обалдела?! Я тебе это полотенце в подарок на Новый год прислала. Три месяца прошло, во что ты его превратила?!

Я обернулась. В глазах потемнело, пол уехал из-под ног, как будто Земля стала вращаться быстрее. Мне пришлось опуститься на диванный подлокотник. Мать подошла ближе и, тряся у меня перед лицом полотенцем, в которое я заворачивала отравленную посуду, продолжила что-то кричать.

– Дай-ка, – перебил ее Зуйков и протянул руку.

Подняв край полотенца, он наклонился и понюхал. То ли от воображаемого запаха яда, то ли от ускорившегося вращения Земли, на меня накатила тошнота. Съеденная на завтрак яичница подступила к горлу. Сейчас он завернет полотенце в целлофановый пакет так же, как на поминках упаковал таблетки…

– Это ж обычный кетчуп, – отпустил край полотенца Зуйков. – Женка недавно такое же пятно с моих брюк вывела. Ты ей позвони, она тебе расскажет, как полотенце отстирать.

Яичница поползла обратно в желудок. Следователь бросил на диван папку и развернулся. За ним уже закрылась дверь, а я все еще продолжала сидеть на подлокотнике, боясь упасть с разогнавшейся планеты. Ждать до июля нельзя. Надо уезжать в мае, сразу после ЕГЭ. Паспорт у меня есть, мама задерживать не станет. Вот только куда я поеду без денег? Должен быть какой-то выход. Надо придумать, как снять деньги со счета, чтобы они не достались матери. В любом случае, оставаться в одном городе с Зуйковым чревато проблемами. Благодаря моей находчивости, в ближайшее время он сосредоточится на бобыле, папином сослуживце. Но к моменту, когда он убедится, что никакой ссоры не было, мне лучше быть как можно дальше отсюда. В Москве Зуйков меня не достанет.

Пока я приходила в себя, мать ушла с полотенцем в ванную, а рядом со мной на диван уселся Санчо. Не успел он дотянуться до пульта, как я подскочила и вытащила из телевизора флешку.

– У тебя там что, фильмы для взрослых? – не догадываясь, что попал в точку, засмеялся он. – Смотри что хочешь, я маме не расскажу.

– Нет, здесь экранизация «Доктора Живаго» Пастернака. По литературе задали.

– Фу, скукотища! Давай лучше телек посмотрим, – похлопал по обивке дивана он. – Там «Давай поженимся» скоро начнется.

– Может, в кино сходим? – я решила не упускать шанс наладить отношения, вдруг получится переманить его на свою сторону. – Рядом есть закусочная, с пивом и хот-догами.

– Другой разговор! – поднялся с дивана Санчо. – А то все над книжками сидишь. Так же скрючиться можно, или окосеть. Кто тебя, косоглазую и горбатую, пивом угостит? Щас пойдем, – надел лакированную кепку и похлопал себя по карманам он, – только Валюшкин кошелек найду.

Пройдя мимо кинотеатра, я отвела нового папочку прямо в закусочную. Там, флиртуя с официантками и подмигивая сидящим за соседним столиком молодым женщинам, он весь вечер травил анекдоты. Я до хрипоты смеялась над случаями, «приключившимися с его друзьями», и заказывала пиво. С каждой кружкой истории становились все менее правдоподобными, а поведение Санчо все более развязным. Встретившая нас на пороге мать увидела, как ее любовник висит на плече несовершеннолетней падчерицы, а свободной рукой пытается дотянуться до девичьей груди.

– О господи! – залилась слезами мама и убежала в ванную. – Старый кобель!

– Во как, – развел руками Санчо и чуть не упал. – Пусти-ка.

Он с трудом вытащил руку у меня из-за головы и, покачиваясь, как акробат на канате, пошел в ванную.

– Валюшка! – послышался из-за неплотно прикрытой двери пьяный голос. – Бога зачем кабелем обзываешь, да еще старым? Он же и обидеться может.

– Ты кобель, – всхлипнула мама. – На кого позарился? На ребенка!

– Ребенок с тобой – одно лицо. Перепутал, с кем не бывает? И вообще, ты сама виновата.

– Я?!

– Выглядишь на семнадцать, как тебя с дочкой не попутать? Валюш, кончай глотать пилюли, они ж невкусные даже. Давай сюда.

Из ванной донесся звон сыплющихся на дно умывальника таблеток. Мамины всхлипы сменились тяжелым дыханием, зашуршала занавеска. А Санчо не так уж плох! Может, мама правильно поступила, что ушла от папы? По крайней мере, с Санчо она не соскучится. Сегодня ее находчивый любовник помешал мне довести дело до конца, но это не главное. Я нащупала слабое место матери и придумаю, как на него надавить. К следующему разу нужно подготовиться заранее. Я подняла упавшую с головы Санчо лакированную кепку и отнесла ее в свою спальню. Пусть думает, что потерял ее по дороге. У него таких много, а мне нужна всего одна.

Под подушкой дожидался заранее подготовленный прибор для практического занятия – огурец. В учебном фильме для женатых пар советовали начинать с очищенных бананов, но у меня не было времени растягивать удовольствие. Я поставила для себя цель – подавить рвотный рефлекс к понедельнику, чтобы отточить технику на практике, поэтому выбрала в магазине самый длинный овощ. Тренировка прошла успешно, а свидание – еще лучше. Главное, что я поняла, посмотрев фильмы для взрослых: техника в сексе – всего лишь полдела. Людьми – и мужчинами, и женщинами – управляют эмоции. Возбудить воображение гораздо важнее, чем тело.

Наше с Лешей свидание я начала с прикосновения дыханием, а уже потом перешла к ласкам кончиком языка. Поглаживая подушечками пальцев внутреннюю сторону бедер, я заглянула ему в глаза. Нежные прикосновения и взгляд из-под ресниц привели его в экстаз. Пришлось начать все заново. На этот раз Леша жаждал перейти к «самому интересному» и мне еле удавалось сдерживать его порывы. Когда дело все-таки дошло до техники глубоко горла, Леша задрожал всем телом и обмяк. Собираясь уходить, я ожидала любых вопросов, кроме:

– А ты кончила?

– Нет, – я покачала головой и закрыла за собой дверь.

По дороге домой мои губы то и дело растягивались в улыбке. Приятно было осознавать власть над другим человеком, особенно взрослым парнем. Смешно вспоминать, как Леша пытался взять инициативу в свои руки и до конца надеялся, что ему удалось меня удовлетворить. Мысленно оставаясь в Лешиной квартире, я зашла к себе во двор и уже собиралась закрыть калитку, когда мужская фигура резко толкнула ее с другой стороны. Я отлетела назад, а следом за мной во двор вошел высокий худощавый мужчина, в котором я узнала папиного сослуживца, бобыля Юрия.

– Вы что творите?! – возмутилась я, глядя, как он закрывает за собой калитку. – Зачем вы пришли?

– Соскучился, – сощурился бобыль, оглядывая меня с ног до головы. – Алиска, ты что, постриглась?

– Я вам не Алиска, и моя стрижка – не ваше дело.

– Зря. Старая прическа мне нравилась больше. Она была мягче.

Он протянул покрытую розовыми пятнами руку к моим волосам. Я попыталась оттолкнуть ее, но Юрий схватил меня за запястье.

– Ты это брось, Алиска, – наклонившись, выдохнул перегаром мне в лицо он. – Я к тебе, между прочим, с хорошими намерениями.

– Оно и видно.

– Выполняю, так сказать, волю покойного.

– Не отпустишь меня прямо сейчас – сам отправишься на тот свет.

– А ты мне не грози, – еще сильнее сжал мое запястье и притянул к себе он. – Я тебе тоже пригрозить могу. Вот придет ко мне в следующий раз мент, я ему расскажу, как ты с папкой ругалась. И кто меня из дома прогонял, тоже доложу.

– Докладывай, что хочешь, – я оттолкнула его свободной рукой, – кто тебе поверит.

Секунду помедлив, бобыль схватил меня за волосы и потянул на себя. Я взвизгнула от боли. Второй рукой он сгреб меня в охапку. Я попыталась ударить его коленом в пах, но попала в ногу. Вместо того чтобы упасть, или хотя бы согнуться от боли, он повалил меня на землю и улегся сверху. Удерживая мои руки за запястья над головой, он принялся рвать на мне одежду, даже не пробуя ее расстегнуть. От куртки отлетели пуговицы. Джинсы с треском разошлись на шве. Орудуя правой рукой, он ослабил хватку левой. Я высвободила запястье. С размаху вцепилась в его рожу. Средний палец попал во внутренний угол глаза. Вдавив ноготь, дернула рукой вниз. Бобыль упал на землю, схватился за лицо.

Забежав в дом, я закрыла дверь и проверила шпингалеты на окнах. Оставалось только надеяться, что он не посмеет разбить стекла. Дома было пусто, звать на помощь некого. Санчо наверняка торчал в пивнушке и вряд ли планировал вернуться до вечера, а мама, скорее всего, ходила по магазинам. Странно, откуда она берет деньги? Вряд ли мамочка, без моего ведома, добралась до банковского счета. Вот только и мне не видать денег, если она вздумает на них претендовать. Счет заморозят до конца разбирательства, а я упущу очередной шанс поступить в МГУ. На следующей неделе начинаются выпускные экзамены. Тянуть больше некуда.

Сообразив, что нападение может сыграть мне на руку, я окончательно дорвала одежду. Забрав из спальни кепку Санчо, улеглась вместе с ней на диван. Несмотря на бессонные ночи, проведенные в компании с огурцом, мне так и не удалось заснуть до прихода матери. Она вошла в комнату и ахнула. Пакет с продуктами выпал из ее рук.

– Алисочка, ребенок, кто…

Мама замолчала, заметив валяющуюся возле дивана лакированную кепку. Она присела на корточки возле пакета и принялась собирать продукты. Я наблюдала за каждым ее движением, пытаясь понять, что творится в ее голове. Мои руки, все еще дрожавшие после нападения, заходили ходуном, лицо исказила гримаса обиды. Я сама подстроила ситуацию, которая еще раз доказала: меня никто не любит, даже родная мать.

– Алиса, – наконец оставила продукты в покое и села рядом со мной мама, – ты права. Езжай в Москву, поступай в институт. Нечего тебе здесь делать. Останешься – повторишь мою судьбу. Езжай, там другие возможности, другие кавалеры. Выйдешь замуж за москвича, будешь ходить в театры, носить вечерние платья. Шубу себе норковую купишь, длинную, до пят. Я о такой всю жизнь мечтала.

– Мама, какую шубу? – я смахнула со щеки слезу и постаралась сосредоточиться на разговоре. – У меня нет денег даже на билет до Москвы. Только если продать мою часть дома…

– Не надо дом продавать. Давай по-другому сделаем. Ты на дорогу возьми из папиных пенсионных. Сколько там, двадцать окладов?

Я кивнула, радуясь, что никто не рассказал маме про сбережения.

– Хватит и на ремонт, и на билет до Москвы.

– На три билета.

– Зачем целых три?!

– В июле мне нужно будет съездить на экзамены – дорога туда и обратно. Еще один билет понадобится к первому сентября, но до этого еще много времени, как-нибудь накопим.

– Тебе обязательно возвращаться? Я хочу сказать, билеты дорогие… Ты, наверно, захочешь посмотреть Москву перед началом учебы.

– Я бы с удовольствием осталась, а еще лучше, уехала бы в Москву сразу после выпускных экзаменов. Успела бы позаниматься на подготовительных курсах.

– Вот и хорошо, – закивала мама.

– Только у меня нет денег на проживание.

– Знаешь, что, – покосилась на лакированную кепку она, – черт с ним, с ремонтом. Забирай папино пенсионное пособие и вперед, в столицу.

– Все двадцать окладов? – на всякий случай уточнила я.

– Все двадцать. Только перед отъездом выпишись из дома, а то я без папиных денег коммунальные платежи не потяну.

– Возьму двадцать окладов и сразу же выпишусь. Договорились? – через силу улыбнулась я.

– Договорились, – погладила меня по ноге мама.

Она встала и, подняв с пола кепку, пошла в спальню. Провожая ее взглядом, я отгоняла жалость к себе. Эмоции не помогут добиться цели. От разума гораздо больше пользы. Интересно, куда папа спрятал гарантию на новый телевизор? Если поторопиться, я еще успею обменять его на ноутбук и смартфон. Впрочем, это не самое срочное дело. Гораздо важнее сейчас избавиться от Зуйкова. Дней через пять, когда заживут царапины на мерзкой роже бобыля, у следователя появится новый повод до меня докопаться. Нужно устранить Зуйкова до моего отъезда, и я даже знаю, как это сделать.

На следующем свидании Леша получил то, чего жаждал. Я полностью отдалась его воле: принимала желанные позы, стонала и выгибалась, царапала ему спину и кусала мочку уха. Когда почувствовала его предельное напряжение, принялась сжимать интимные мышцы и биться в судороге.

– Ты кончила, – на этот раз без вопросительной интонации сказал он.

– Нет.

– Как это нет?! Я же все видел! И чувствовал.

– Я имитировала оргазм. Но если ты хочешь доставить мне удовольствие…

– Окей!

Не успела я договорить, как Леша полез под одеяло.

– Стой, я не это имела в виду.

– Расслабься, у меня большой опыт. Однажды я так удовлетворил новенькую сортировщицу, что она про меня всем заводским девчонкам разболтала. Что началось!

– Мне это не нужно.

– Я понимаю, ты совсем другое дело, не то, что мои прошлые подруги.

– Леша…

– Все предыдущие даже не считаются, клянусь! Заводским легко угодить: пальцем поводи и довольна. Ты заслуживаешь большего.

– Спасибо, конечно, но я хочу от тебя кое-что другое. У тебя, кроме того парнишки в парке, друзья есть?

– Блин…

– Кто-нибудь посильнее, понакаченнее.

– Я с местными скинами как-то тусовался, только…

– Отлично! Надо побить одного дядьку, справишься?

– Что?!

– Сможешь подговорить друзей и встретить его возле дома?

– Смогу, конечно! – обрадовался Леша, сообразив, что речь не о сексе с другими парнями. – А что он тебе сделал?

– Приставал.

– Вот мудак! Не парься, проучим этого урода, чтобы неповадно было.

Я написала адрес Зуйкова и мысленно поставила галочку. Судя по стараниям Леши в постели, про следователя на ближайшие недели три можно забыть. Наконец, мне удалось сосредоточиться на учебе.

ЕГЭ прошли спокойно. Благодаря участию в олимпиадах, я уверенно чувствовала себя в чужих школах, среди незнакомых сверстников. То и дело мне передавался страх трясущейся под боком Лильки, но во время испытаний мы с ней каждый раз оказывались в разных аудиториях. В коридоре, после экзамена по русскому языку, подруга шепотом призналась, что контролирующая преподавательница исправила ошибки в ее эссе. Я искренне за нее порадовалась. Мне не было завидно, потому что я сама справилась со всеми заданиями и не нуждалась в помощи, но мысль о том, сколько неподготовленных выпускников получат такие же высокие баллы, как и я, засела в голове.

Повторяя между экзаменами пройденный материал, я не забывала готовиться к переезду. Когда грузчики приехали за телевизором, мама попыталась их остановить. Я объяснила, что папа потратил на него часть пособия в двадцать окладов, и напомнила ей про уговор. Она не рискнула мне возразить. Тем более что Санчо стал на мою сторону и, подмигнув, предложил обмыть продажу. Теперь каждый раз, когда мамин любовник смотрел в мою сторону, она соглашалась на любые условия, лишь бы поскорее от меня избавиться.

Перед отъездом я в последний раз вернулась в школу, чтобы узнать результаты тестов. Уверенная в каждом ответе я, в отличие от одноклассников, совсем не волновалась, пока в кабинет не зашла завуч. Перешептываясь с нашей классной руководительницей, она то и дело посматривала в мою сторону. За секунды состояние покоя сменилось паникой. Тесты – самая надежная система, уверяла я себя. Ошибок быть не может, если только… Варианты ответов из разных заданий начали всплывать в памяти, перемешиваясь у меня в голове. От стыда за возможные ляпы вспотели ладони, поэтому, когда классная вызвала меня к доске и протянула свидетельство, я даже не смогла пожать ей руку.

– Молодец, Алиса, – похлопала меня по плечу завуч. – Звонили из комитета образования. Ты написала лучшее эссе в области.

Эта новость вернула утраченную на миг уверенность. Я обрадовалась признанию, но не переоценила его значение. Читая биографии успешных людей и глядя на тех, кто добился меньшего, я давно уяснила, что нужно быть готовой к любым испытаниям. Лучшее эссе в области еще не гарантирует мне легкий путь, даже наоборот. Для кого-то поговорка «таланту надо помогать, бездарности пробьются сами» становится приговором. Люди ждут поддержки со стороны и опускают руки, не дождавшись. Для меня же эти слова созвучны выстрелу на старте. Никто не рассмотрел моих литературных способностей до тех пор, пока я сама не вывела их на высокий уровень. Когда папа закрыл мне дорогу на олимпиаду, желающих помочь не нашлось. Прежде чем эта мысль успевает закрепиться на душе, я смахиваю ее вместе с выкатившейся слезой. Не нашлось людей, желающих поддержать мое стремление стать журналистом. Вряд ли они ждут меня в Москве. Результат зависит только от моих действий, поэтому не стоит слишком долго праздновать победы, или сожалеть о поражениях, а тем более ждать признания своего таланта и помощи от посторонних.

Жилье в Москве я начала искать еще до того, как купила билет на автобус. Благо, теперь интернет был всегда в моем распоряжении. Мама, глядя, как я прицениваюсь к квартирам на сайтах агентств по недвижимости, запугивала меня мошенниками: «Тебя наверняка обманут!». Кто кого, мысленно отвечала я. Лилька спрашивала: «Не боишься ехать одна в чужой город, в котором совсем никого не знаешь?» Я предвкушала лето в столице. Желание стать настоящим профессионалом меня переполняло, не оставляя места страхам. Только помахав Лильке на прощание из автобуса, я поняла, как сильно буду скучать.

Темнота за окном сверкала голубоватыми звездами. Севшая рядом женщина, худая и светловолосая, распространяла чужой, холодный аромат духов. Я поежилась на сидении и закрыла глаза. Что, если я провалюсь в МГУ? На творческом конкурсе может попасться любая тема, от памятников до театра. В моем городе нет памятников, кроме статуи Ленина на центральной площади, а в театре я ни разу не была. Допустим, за месяц в Москве я усвою культурный минимум, но как быть с публикациями? Тираж местных газет настолько мал, что опубликованные в них статьи могут не принять. А вдруг начнут задавать дополнительные вопросы на английском? Я получила на ЕГЭ высокие баллы, но никогда не общалась с носителями языка. Может, стоит подать заявления еще в какие-нибудь ВУЗы? В таком случае придется потратить ради подстраховки часть драгоценного времени. Автобус тронулся. Движение подтолкнуло меня вперед, к мыслям о цели, оставляя сомнения позади. Я с пятого класса знала, где хочу учиться. Даже если мне не хватает культурного опыта, впереди достаточно времени, чтобы его приобрести.

Автобус прибыл в Москву рано утром. Морось усеяла окно, как насекомые капустный лист. Столичные окраины произвели на меня неожиданно знакомое впечатление. Я смотрела на проносящийся мимо пасмурный город, провожала взглядом большие здания, ничем, кроме размеров, не отличающиеся от провинциальных пятиэтажек. Громада, ты и есть столица? Это тебя нужно покорять? Нет, у меня другие планы. Отныне и впредь ты станешь моим домом. Нам с тобой нечего делить и незачем воевать. Я приехала, чтобы давать, а не забирать. Приюти меня в одной из безликих коробок, а я отплачу тебе трудом, в который вложу свое воображение. Стань Изумрудным городом для будущего Гудвина.

Добрая волшебница Стелла – стройная брюнетка лет тридцати пяти, в белой блузе с рюшами и широких черных штанах – она же риелтор Эсма Ладоевна, не спешила открывать тайну серебряных башмачков. Предложив мне с десяток квартир, на месячную аренду любой из которых ушли бы почти все мои деньги, она развела руками:

– Я понимаю, у тебя умер отец, мать-инвалид, денег лишних нет. Но и ты меня пойми! Откуда я возьму тебе бесплатную квартиру?!

– Можно платную, только подешевле.

– Дешевле этих в Москве не бывает! Мой тебе совет: устройся на заработки. Мы все так начинали. Руки ноги у тебя есть, да еще какие. Найди себе спонсора, в конце концов!

– Эсма Ладоевна, у меня есть деньги, только не так много, чтобы каждый месяц тратить мамину годовую пенсию. Вот если бы можно было заплатить достойную сумму один раз, а потом несколько месяцев экономить на аренде…

– Что за достойная сумма? – прищурилась она.

Я наклонилась и вытащила из носка пачку тысячерублевых купюр. Выглядело, может, и глупо, зато меньше шансов оказать без денег в незнакомом городе. Эсма Ладоевна с явным одобрением пролистнула бумажки и, спрятав деньги в сумку, кивнула.

– Есть один вариант. Я его называю «кошкин дом». У тебя аллергии на шерсть нет?

– Не знаю, – на всякий случай соврала я.

– Хозяева уезжают на год в Финляндию. Поездка срочная, а чтобы перевезти кошек через границу, надо собрать кучу документов, включая ветеринарные загранпаспорта.

– Кошек?

– Их всего четыре, – отмахнулась она. – Покормишь, раз в неделю заменишь наполнитель в лотке – и готово! Ну что, оформляем договор?

– Давайте сначала посмотрим квартиру.

– Зачем смотреть? Студия в новостройке, евроремонт, копеечная аренда. За такие деньги ты в столице даже кладовку не снимешь!

– А вдруг у меня все-таки есть аллергия на шерсть? Я не хочу вас подвести.

По дороге в «кошкин дом» я попросила остановить машину возле торгового центра, в котором купила четыре баночки дорогого корма и пакет молотого перца. Двор желто-оранжевой новостройки поразил меня идеальным газоном и новенькой детской площадкой. Интересно, какое детство проходит в таких дворах? Обычное, ответила я себе, встретившись глазами с неодобрительными взглядами бабушек на лавочке. Мы поднялись на четвертый этаж в чистом, бесшумно двигающемся лифте. Эсма Ладоевна нажала кнопку звонка. Дверь открыла женщина лет сорока, в очках и с короткой стрижкой.