Текст книги "Банда поэтесс. Вместо преступления"

Банда поэтесс. Вместо преступления
(сборник стихотворений)

Художник: Ольга Кошка

© Горошкина О.С., 2018

© Карбаинова А.А., 2018

© Комиссарова М.В., 2018

© Кошка О.А., 2018

© Кошка О.А., (илл.), 2018

© Литвиненко Е.В., 2018

© Шрейдер И.В., 2018

* * *

Вместо преступления: люби

Оксана Горошкина
«Луна плывёт медузой…»

* * *

 
Луна плывёт медузой за бортом.
Ночь ловит нас ленивым влажным ртом —
Но мы с тобою падаем на спины
 
 
Огромных неподатливых китов.
Так в каждом пробуждается любовь,
 
 
И нас уносит по волнам на льдины.
Попробуй научиться у кита
Доверию, а после – испытай
Желание, которое свободно,
Как плаванье. Прими его легко —
Пусть пенится морское молоко,
Пускай оно урчит, как зверь голодный.
 
 
Отчаянье – привычная цена
Для тех, кому отсюда не видна
У горизонта ледяная глыба.
 
 
Но если глыбы не было и нет?
А только есть луны спокойный свет
И звёзды – будто маленькие рыбы…
 

Оксана Горошкина
«Это самое чувство…»

* * *

 
Это самое чувство, когда ты как будто жив:
Поливаешь цветы, чистишь зубы, печёшь коржи,
А внутри разгорается тысяча алых звёзд:
Семена сладкой боли, проснувшись, стремятся в рост.
Это самое чувство, когда под ногой нет дна,
И «приди ко мне!» шепчет чарующе глубина.
Словно кто-то незримый легонько тебя прижал
И так нежно по шее ведёт острием ножа.
Это чувство, которому больше не рад и сам
Вот бы взять его крепко и вырвать ко всем чертям.
 
 
Это самое чувство: «Ты просто живи, живи!»,
Никому не скажу я об этой моей любви.
 

Анна Карбаинова
«Она никогда не напишет песню…»

* * *

 
Она никогда не напишет песню,
она не любит гулять по лужам,
скупые жесты её нечестны
и скуден ужин.
 
 
А он доволен пушистым снегом,
шагов, гуляя, не замедляет.
Он курит, глядя в ночное небо,
и размышляет.
 
 
В углу зевают густые тени.
Ах, пусть мгновение это длится!
Всегдашнюю песню поёт кофейник.
Всё повторится:
 
 
она научится удивляться,
он постарается быть собою —
они устали себя бояться.
Теперь их двое.
 

Анна Карбаинова
«Все дни без тебя, как один нескончаемый день…»

* * *

 
Все дни без тебя, как один нескончаемый день,
а ночи – тягучий остывший молочный кисель,
и почерком я недовольна, и ставлю на семь
будильники за неимением лучших идей.
 
 
И снова я в социум боком пытаюсь пролезть,
как небезызвестные твари – в иголье ушко,
они наблюдают и мне их вниманье смешно,
но я пролезаю, а их оставляю как есть.
 
 
В ночных разговорах на кухне мы ищем рецепт
всеобщего счастья – для всех, даром и навсегда,
в окне розовеет рассвет и тускнеет звезда,
а я собираюсь прожить с тобой тысячу лет.
 

Марина Комиссарова
«Твои ладони на моей спине…»

* * *

 
Твои ладони на моей спине.
Ресницы жмурю, даже вспомнить сладко:
Ты прикасался нежностью ко мне
И вырастали крылья на спине.
Там, рядом с поцелуем. На лопатках.
 

Марина Комиссарова
«Чего таким заразам-то бояться…»

* * *

 
Чего таким заразам-то бояться?
Меняю твой небрежный поцелуй
На свой французский – и не протестуй:
Давай с тобой микробами меняться!
Ты знаешь, видов поцелуев двадцать
В одном трактате – древнем, как индус.
…Я для тебя надену нитку бус —
Мы будем бесконечно целоваться.
…Ну ладно, ладно. Просто апельсины.
И чай с лимоном, мёдом, аспирином.
А целоваться не сегодня, видно…
Хотя ангину – побеждают эндорфины.
 

Ольга Кошка
Быть его

 
Господи, дай мне его любого:
уставшего, грязного, сбившегося с пути.
Чтобы внутри него
красными маками
расцвести,
чтоб дорасти
до его высот и упасть в его кратеры,
прямо в горящую лаву его души.
Чтобы лечить, укрывать и радовать
только не потушить.
Дай мне его голодного, злого
и без копья,
чтоб он больше не был истерзанным воином,
таким, как я —
битым и злым бродягой
с дырой в груди.
Чтобы его успокаивать до седин.
Чтоб усмирять его океан,
стеречь его тропики и
раскрашивать города.
Чтоб до последней капли
всю воду в пустыне
ему отдать.
Быть его тёплым светом,
маячащим впереди.
Маленькой рыжей кошкой
спать на его груди.
 

Ольга Кошка
Вместо сердца

 
Если ты не умеешь дружить – кто в этом виноват?
Если вместо сердца – лампочка в тысячу киловатт.
И сверкает так, что он уже виноват
Перед самым строгим запретом твоей души.
И тебе уже страшно – так считаются этажи,
Так рушатся горы – от маленьких до больших —
С каждым шагом по клетке подъезда,
С приветом к входной двери…
И теперь леденеет всё у тебя внутри.
Он стоит там.
А ты… открывай скорей
И попробуй-ка – не умри.
Потерпи, пока он шутя и
С алмазной улыбкой хлопает по спине,
Это счастье скоро закончится, разве нет?
И пока он хохочет, играя с твоим котом,
Ты пытаешься выжить на самой кровавой своей войне…
Заливая пуэрчик на кухне,
Отчаянно хапаешь воздух ртом,
И пытаешься спрятать крылья,
Цветущие на спине.
 

Евгения Литвиненко
Красный дракончик

 
Лето. Август. И мы встречались.
Омут глаз её звал топиться,
Я боялся смотреть в них вечером,
Потому что хотел свободы.
По плечам рассыпались волосы,
Цвет до рыжего не дотягивал,
А лицо расцветало веснушками,
И я их ненавидел. Каждую.
Ей вставать приходилось на цыпочки,
Чтоб меня целовать под яблоней,
И вообще она была маленькой,
Словно вовсе ещё девчонка.
Но она была всё же старше,
И я очень её стеснялся.
Говорил, что она неказистая,
Что похожа на пса лохматого.
Но подвеска – дракончик красный —
В её бусах мне очень нравилась.
 

Евгения Литвиненко
Братец Апрель

 
Братец Апрель, подари мне своё колечко.
Нежный подснежник в корзину мне положи.
Но кто-то другой выйдет ко мне навстречу,
Кто-то другой будет со мной всю жизнь.
 
 
Всем он хорош, да кому же от этого легче?
Любый, не любый, кто теперь разберёт?
Знаешь, родной, придержи для меня колечко,
Может быть, наше время ещё придёт?
 
 
Скоро апрель, где же путь на твою поляну?
Март на дворе, нам до встречи всего шесть дней.
Я твоё имя шепчу в полужизни пьяной
И с каждым выдохом чувствую чуть острей
 
 
Всю нашу страсть, что сгорает усталой свечкой,
Топит снега, обжигает… Туши, туши!
Братец Апрель, подари мне своё колечко,
Нежный подснежник в корзину мне положи.
 

Ирина Шрейдер
Не обычный расчёт

 
Ничего не случилось. Читай между строк.
И неправда, что сложно увидеть судьбу
В первозданных словах. Не обычный урок —
Слышать сердцем за блюзом дождя лишь весну.
 
 
Не обычный каприз – первозданная страсть,
Ностальгия теперь ни к чему и не в счёт.
Не всегда этот груз заставляет упасть,
И расчёт на любовь – не обычный расчёт.
 

Ирина Шрейдер
«Пусть музыкант ушами любит…»

* * *

 
Пусть музыкант ушами любит,
Руками – скульптор, и портрет
Создав, художник точно будет
Лелеять до скончания лет.
 
 
Бухгалтер любит всей зарплатой?
Банкирша – толстым кошельком?
А в плоть патологоанатом
Патологически влюблён?
 
 
Так продолжать могу подолгу,
Неисчерпаемый сюжет:
…зубами любит стоматолог,
Костями любит ортопед.
 
 
Любви все возрасты покорны,
И все профессии (увы?),
А я люблю тебя – живого,
и всеми… фибрами души!
 

Вместо предисловия – о нас

Михаил Стрельцов

Сразу следует сказать, что наличие подобного яркого секстета в красноярской литературной жизни, словно бальзам на все мои раны, полученные в ходе её обустройства. Приехав в город, застал в нём разрозненные литературные группки, порой не подозревающие о существовании друг друга. Необходимо было объединить литературно-талантливых дебютантов и маститых мэтров для дружественного соединения с подобными конструкциями в других регионах страны, чтобы край перестал быть белым пятном на общей литературной карте. Одной из квинтэссенций этих идей и является «Банда поэтесс», вобравшая в себя и тех, с кем несколько лет занимался в молодежном литературном клубе, и тех, кто познакомился на конкурсе «Король поэтов». От того с легким сердцем могу сказать, что волочил эту ношу не зря. И что особо приятно – это самоорганизованная группа, впервые за долгое время не требующая наставничества и руководства со стороны. Притом с невероятно удачным названием.

Выбрав джазовый синоним «ансамбля» – «бэнд», «банда» – эти молодые женщины сразу подчёркивают ту импровизирован– ность, игривость и нацеленность на эксперименты, с которой они организовывают свои выступления. Вторично подчеркивая эту нацеленность словом «поэтесс». Копья ломались на протяжении десятилетий – есть ли такое слово. Большинство работающих поэзию женщин отрицательно к нему настроены, мол, у поэта не может быть пола. Как и у мужчин сформировалось пренебрежительное отношение к «поэтессе», как к несерьёзно относящейся к литературе женщине, пишущей слабо. Самоирония литературных дебютантов с характерным подчеркиванием своей женственности в данном случае тонко умна и эффективна. При этом они действительно напоминают банду – будто собраны случайно, совершенно разные как по внешности, так и творческому темпераменту. Двоякий удачный смысл названия коллектива в какой-то степени, на мой взгляд, определил его успех. Все помним со времён капитана Врунгеля: как вы яхту назовёте, так она и поплывёт.

Нина Ягодинцева

С интересом слежу за красноярской «Бандой поэтесс»: маленький женский творческий коллектив, состоящий из ярких индивидуальностей, умеет привлечь к себе внимание, а главное – им есть, что сказать читателю и слушателю. В названии звучит та нотка самоиронии, которая позволяет им смело браться за вполне серьёзные и глубокие темы.

Геннадий Калашников

Молодые, талантливые, энергичные поэтессы из Красноярска создали свою поэтическую группу, которую не без эпатажа и некоторого кокетства назвали «Банда поэтесс».

По счастью, я лично знаю всех членов этой отнюдь не преступной группировки: участвовал вместе с ними в замечательном фестивале «КУБ», читал и разбирал их стихи. Ну а то, что они придумали столь воинственное и озорное название своему творческому содружеству, как раз и говорит об их молодом задоре, весёлом озорстве и творческом энтузиазме.

В литературу входят по-разному. Помню, Александр Межи– ров как-то очень выношено и убеждённо говорил, что поэзия «одинокое волчье дело». Мне очень близки его слова. Но ведь есть множество примеров, когда в литературу входят целыми группами, направлениями, кружками и обосновывают это резкими литературными программами, громкими манифестами и яркими публичными выступлениями. Правда, со временем в заявленном направлении становится тесно, и все «разбегаются».

Наверное, придёт час, когда «Банда» самораспустится, когда каждая из её участниц окончательно выберет свой путь, свою творческую судьбу. Но этот весёлый, хулиганский, даже безбашенный период останется в книге их судеб яркой и незабываемой страницей.

Чудесные красноярские поэтессы выступают вместе, ездят по своему прекрасному и огромному краю, читают стихи друг друга. И это замечательно! Нет ничего лучше и плодотворнее подлинного творческого общения. Это заряжает вдохновением, побуждает к духовным и душевным усилиям, к здоровому дружескому соперничеству.

У каждой из поэтесс свой собственный поэтический почерк, каждая отличается, как писал Баратынский «лица необщим выражением», у каждой свой творческий мир.

Ольга Гуляева

Как настолько уникальные и самобытные люди стали коллективом – для меня загадка. Но есть у участниц «Банды» одна общая особенность – высокий уровень интеллекта. Думаю, что при хорошем отношении друг к другу и к окружающему миру, в сочетании с высоким интеллектом, возможно всё.

Вместо преступления: гуляй

Оксана Горошкина
«Мимо проносятся светофоры…»

* * *

 
Мимо проносятся светофоры.
Ночь наползает на сонный город.
Время, стекающее за ворот,
Тянется, как нуга.
 
 
Что нам извечное постоянство
Цвета в сухом городском убранстве?
Что нам, охочим до дальних странствий,
Рыхлые берега?
 
 
Вещи собрав, натянув бейсболки,
Вольнолюбивые, словно волки,
Мы бы ушли далеко, надолго,
Только мы здесь сейчас.
 
 
Город ни держит, ни отпускает,
Ветром игривым вихры ласкает
И на барашках реки качает
Маленьких глупых нас.
 

Оксана Горошкина
«Вот что бывает…»

* * *

 
Вот что бывает с болью твоей, когда
Звуки глотает мысленная вода,
И накрывает морок и подаёт
Тысячи тысяч килостихов на вход.
 
 
Вот что бывает: жадно к земле припав,
Небо вбирает сладость июньских трав.
И проливает месяц бесплотный мёд
В руки деревьев и из ладоней пьёт.
 
 
Вот что: в окружность неба, как в лупу, взят
Тысячи тысяч сверху в тебя глядят
Трелью сверчковой к лугу примят, лежишь.
Но бессловесье и безмятежье лишь.
 

Анна Карбаинова
«По городу, городу, городу, по мосту…»

* * *

 
По городу, городу, городу, по мосту…
Ожидание осени читается в лицах,
остановки по-прежнему бредят теплом,
уходящим на юг.
Иду,
как умею, вписываюсь в пейзаж,
на трамвай собираюсь садиться,
проездной мой ещё не измят.
Пассажиры такие же, как и всегда —
смотрят в окна, читают и думают о своём.
Борщ согреть, постирать,
завтра в школу, на пары, на почту,
на похороны…
Свадеб в городе больше
и больше по пятницам и субботам.
По утрам холодает и желтеют,
желтеют деревья.
Я иду,
предсказуема грусть моя ежеосенняя,
предсказуема и неизбежна.
 

Анна Карбаинова
«Падает дождь…»

* * *

 
Падает дождь.
В кондитерской на углу
за стеклом
скучают ломкие сухие бисквиты.
Незаметно для страждущих
наступает время говорить правду.
Независимо от нашего желания
идёт дождь,
капает на безучастные лица,
поднятые к хмурому небу
цвета пепла сгоревших воспоминаний.
Скоро всё кончится,
и, может быть, мы увидим
широкую радугу над зелёным холмом.
Льёт за воротник
моей вытертой кожаной куртки.
Зябко и неуютно.
Мечтается смутно о чашке
горячего кофе по-венски со сливками,
какой ты отлично умеешь варить.
Падает дождь.
Кто-то тянет за руку меня
в подворотню,
где мрачных два типа в плащах
что-то пытаются мне втолковать.
Падает дождь,
и смывает следы происшествия
с узкой дорожки.
Падает дождь,
стекает по пыльным витринам
грязными ручейками,
собирается в мутные лужицы
под моими ногами.
Ты варишь кофе и ждёшь меня у окна.
Я возвращаюсь домой.
 

Марина Комиссарова
«Над головой стрекочут провода…»

* * *

 
Над головой стрекочут провода.
И капель мягкие шлепки – куда придётся.
Щербатая скамейка скромно жмётся
В тени цветущего бессовестно куста.
 
 
И куртка трансформируется в зонт
Над головами, что склонились ближе…
Неважно, в Красноярске ли, в Париже
Слагается из атомов озон.
 
 
Пойдём пешком? Бордюры заждались…
Поймай баланс точней канатоходца.
Живое – сердце бьётся, бьётся, бьётся.
Не отпускай меня. Пожалуйста, держись.
 

Марина Комиссарова
«Остановись и замри возле лапы сосновой…»

* * *

 
Остановись и замри возле лапы сосновой —
Капли на ней повисают прозрачной обновой.
Зонт оголил свою спицу и машет антенной,
Передавая привет забайкальской вселенной.
Время ползёт пресноводной рогатой улиткой,
Дождь провожает домой, ждёт тебя за калиткой.
Воздух – слоёный пирог, с начинкой цветочной.
Лучше – не может и быть! Но это неточно.
 

Ольга Кошка
И ты. Индия

 
Индия – это, когда ты счастлив, что
Ты есть,
Счастлив, что вместо бетонно-стеклянных
Комнат ты снова здесь.
Это, когда ты уже не мясная плоть, а смесь,
Моря, песка и специй —
Когда ты весь
Состоишь из солнца, воды и звёзд.
Индия – это когда ты тянешься в полный рост
От Карнатаки и до Дели.
Это когда ты понял, что в самом деле нет ничего
Важнее молчания и
Тепла, что в этом мире
Любая душа светла,
Если её очистить, отмыть, вернуть…
Индия – это дом.
Индия – это путь.
Это всё то, что играет красками доброты.
Индия – это счастье в тебе
И – ты.
 

Ольга Кошка
В самых простых

 
Счастье в самых простых вещах:
В чашке чая с саган-дайлёй,
В городах за твоей спиной,
В рюкзаке на твоих плечах.
Путь из дома – как путь домой,
Но не сгинувший
В мелочах.
Из пристанища бытовух
Ковыляешь уставшим псом —
Сам себе – повелитель мух,
Монте-Кристо и Робинзон.
Интернет. Три часа на сон.
Или агнец.
Или пастух.
Этот выбор не так-то прост —
На какой ноге кандалы —
Если горести не милы,
Если радости – не всерьёз.
Ковыляющий на погост —
Из ничтожества да
В орлы.
Счастье проще – оно теплей —
Утром просится с поводка,
Счастье – это твоя рука,
Это тапочки у дверей,
Электричка,
Тайга,
Река.
Эй, хозяин, идём скорей!
Эй, столица,
Пока-пока!
 

Евгения Литвиненко
Солнечным светом в лето вошёл сентябрь

 
Лето пахнет теплом, а сентябрь – светом,
Лучиком солнца, что просто прошёл сквозь листья.
Видишь, как хрупко прозрачно-пустое небо —
Лето уходит, у лета походка лисья.
 
 
Август созрел и сорвался с упругой ветки,
Яблоком спелым скатился он к лисьим лапам.
Не удержать его ни рукой, ни сеткой.
Чувствуешь, ветер принёс непривычный запах?
 
 
Солнечным светом осень ворвётся в лето,
Август отступит, осталось совсем немного.
Лето пахнет теплом. А сентябрь – светом,
Видишь, как он лениво застыл у порога?
 

Евгения Литвиненко
Лисобабочка

 
Лисобабочка, баболисочка!
Это, знаешь, такая фифочка…
Скачет лёгким прыжком по камушкам,
Лапой мягкой примята травушка,
На крыле горят пятна красные,
Над крылом светит солнце ясное.
Рыжий хвост заметает прошлое:
Всё плохое и всё хорошее.
Всё, что было, сметает начисто.
Это чистое лисье качество.
А от бабочки – лёгкость крыл,
Лисобабочки след простыл.
 

Ирина Шрейдер
«Я покажу тебе город своими глазами…»

* * *

 
Я покажу тебе город своими глазами.
С носом, блестящим от тысяч бредовых желаний,
Бродит по Мира Поздеев зимою и летом.
Ты загадай, он исполнит – такая примета.
 
 
А в позапрошлом один командор знаменитый,
Что не доплыл до красавицы верной Кончиты,
На берегу Енисея навеки остался —
Грустный финал, о котором слагают романсы.
 
 
В парке осеннем по будням безлюдно и пусто,
Если б не ты, я бы даже поплакала – грустно.
Способов масса хандру без причины развеять:
Только вдвоём – ты и я – на большой карусели,
 
 
«Белый шиповник» до дыр на мобильном заслушать,
В «Шанти» кальян закурить, завалясь на подушки,
Так и лежать, и болтать, и. пока не прогонят.
Знаешь, ещё приезжай. Ты не видел весь город.
 

Ирина Шрейдер
Самое важное

 
Неважно, что волосы мокнут во время дождя,
Важнее, как в поле запахнут пшеницы колосья,
Забавно взъерошатся пёрышки у воробья,
И сколько на радуге будет зелёных полосок.
 
 
Неважно, что шлёпать в сандалях приходится в грязь,
Важнее возможность пешком прогуляться по небу,
Что дети кораблик пускают, толкаясь, смеясь,
И солнышко ловят сачками из лужи нелепо.
 
 
Неважно: в хрустальный бокал иль гранёный стакан
Налито шато с пузырьками шальными в экстазе.
И если судьба в январе преподносит тюльпан —
Вдыхай аромат. Не ищи символизма в окрасе.
 

Вместо преступления: пей чай / кофе

Оксана Горошкина
«Ничего и не хочется, кроме зелёного чая…»

* * *

 
Ничего и не хочется, кроме зелёного чая.
Тихо падает снег. Выпрямляется ночь в полный рост.
Я оденусь и выйду. Я, может, тебя повстречаю
В городской суете, где зима заступает на пост.
 
 
Я оденусь и выйду. Застыну, уставясь на звёзды —
Миллион миллионов, а, может, всего тыщу тыщ…
И на миг мне покажется, будто, нелепо серьёзный,
Смотришь ты на меня сквозь зрачки этих жёлтых глазищ.
 
 
Я оденусь и выйду… Да нет, не пойду никуда я.
Буду дома сидеть, беспокойную душу кляня.
Буду пить тёплый чай в одиночку, не подозревая,
Что ты всё-таки вышел.
Ты вышел.
Ты ищешь меня.
 

Оксана Горошкина
«Самый-самый вкусный кофе…»

* * *

 
Самый-самый
вкусный
кофе
варит седой араб
с чёрной от солнца кожей
и белыми, как снег, волосами
на краю пустыни,
не имеющей названия
и не обозначенной ни на одной карте.
Длинные сухие пальцы
отсыпают заветный
чёрный порошок
точнее, чем пальцы ювелира.
И долго-долго
в горячем песке
джезва вычерчивает «бесконечность».
 
 
Ты знаешь, что произойдёт дальше.
Он предложит кофе самому дорогому гостю.
Тебе.
Губы коснутся горького напитка,
и в этот момент
слово «вкус» потеряет смысл,
как теряют смысл одномерные понятия
в трёхмерной системе координат.
 
 
Так,
как будто этот кофе
сварил Бог.
 

Анна Карбаинова
«Из нежности и зависти рождаются слова…»

* * *

 
Из нежности и зависти рождаются слова,
сплетаются, цепляются, как сорная трава.
Как будто по небрежности, из жалости живут,
в тепле и безмятежности лелея свой уют —
ненастоящий, сказочный, придуманный мирок,
воздушный, словно праздничный малиновый пирог.
 

Анна Карбаинова
«Снять бы скорее шапку…»

* * *

 
Снять бы скорее шапку,
отпустить на свободу волосы,
не зависеть от твоего голоса,
запретить себе сладкое.
 
 
Стать бы скорее птицей
и не знать, что такое горе,
улететь за четыре моря,
иногда тебе сниться.
 
 
Звать бы тебя «милый»,
кофе варить турецкий,
заново склеить сердце…
Господи, дай мне силы.
 

Марина Комиссарова
«Танец в стакане чая…»

* * *

 
Танец в стакане чая
Нарушен твоим глотком.
Останется лишь осадок
Сахара с кипятком.
 
 
Рухнул словесный замок
И в горле стоит комком.
Скрываю свою обиду —
За веником и совком.
 
 
Скрываешься ты – за дверью.
Вдогонку – башмак броском.
Зачем стою у порога?
Ждать холодно, босиком.
 

Марина Комиссарова
«Ах, ко мне пришёл мужчина…»

* * *

 
Ах, ко мне пришёл мужчина!
Напою его я чаем.
Вам горячий, крепкий, сладкий?
На уме лишь поцелуи
У мужчины.
Намекает: да, горячий, крепкий, сладкий!
И бровями так играет…
Я, конечно, отвечаю,
Что в горячий чай обычно —
Льда себе я добавляю,
Чтобы был такой, как нужно.
Потому что с тем мужчиной
Не любовь была, а дружба.
 

Ольга Кошка
Победитель плачет

 
Неудачница я. В стандартные тридцать три —
ни развода, ни сына, ни ипотеки.
Мне так сложно любить вас, счастливые человеки.
Я построила дом.
Этот дом у меня внутри.
Заходи, у меня уже остывает чай,
белоснежная скатерть, в камине огонь,
на столе конфетки…
Опустившись на клетчатый плед моего плеча,
можешь выплакать своё счастье
в мои салфетки.
Отдыхай, выговаривай, грейся и уходи —
покорять все вершины за раз,
становиться крутым и успешным мачо.
Ты почти победитель, осталось одно —
погасить кредит.
И никто не узнает, что в доме моём
победитель плачет.
Только к окнам не подходи —
ты увидишь мир,
каким его вижу я —
рваной раной, пошедшею гнойным некрозом
людской душонкой.
Эта боль будет слишком острой и
слишком тонкой.
Ты не скроешься больше нигде от гнилого
смердящего бытия.
Оно будет ходить по пятам за тобой,
за твоей семьёй.
Превратит твою дочку в шлюху, сынка
в ублюдка.
И жену твою обратит разжиревшей тупой свиньёй.
Не поможет тебе тогда ни бутылка, ни самокрутка.
Не гляди в эти окна.
А просто побудь со мной.
 
 
Я с тобой помолчу, заварю тебе чаю,
подкину в камин дрова.
В моём доме уютно, тепло, вкусно пахнет,
душевно поёт Джон Леннон…
Всё имеет итог в этом мире.
И счастье людское тленно.
Приходи ко мне в гости.
Пока я ещё жива.