Текст книги "Контроль"

– Пропуск мне дал один добрый человек, который просто хотел, чтобы в тот день мне не было грустно.

– Повеселилась? – шипит он, нервно поправляя падающую на глаза челку.

Сглатываю и теряюсь под злым взглядом прозрачно-серых холодных глаз.

– Я найду того, кто подослал тебя на тот корпоратив, и уволю. Нет. Убью и потом уволю. Или уволю и убью. Я еще не решил. Но просто ему точно не будет. Или ей? – Он внимательно смотрит на меня. – Точно ей. Ты должна была войти по чьему-то приглашению. И это приглашение не могло быть мужским.

– Меня не подсылали. – Я стою на своем. – Все вышло случайно.

– В моей жизни не бывает случайностей. И такие мне не нужны. Если бы я знал, что ты девственница, ни за что не стал бы с тобой спать! Особенно по пьяни! Это… Я даже слов не могу подобрать, чтобы описать всю неправильность ситуации! О чем ты думала?

– Может, мне не хотелось в тот вечер думать? – Я опускаю глаза, чувствуя невероятную усталость, но следующие слова заставляют снова взглянуть на него.

– Мне тоже, – внезапно признается он и смотрит на меня внимательно и жадно. – Но не сказать о том, что я у тебя первый, было подло. Я не тронул бы тебя, как бы ни был пьян.

– Поэтому и молчала, – отвечаю я, чувствуя, как дрожит голос. – А теперь можно я пойду? Я правда не представляла, что могу тебя тут встретить. Вообще что могу тебя встретить.

Пытаюсь сбежать, но с одной стороны столешница, упирающаяся в ягодицы, а с другой – сильный, большой и злой мужчина, который в моем представлении олицетворяет секс. Я просто не могу на него не реагировать. Сердце начинает биться чаще, щеки горят… Мое тело слишком хорошо помнит ту ночь. Его руки, губы…

– Нет… – отвечает он неожиданно, и серые глаза темнеют, когда он пододвигается еще ближе.

Хотя, казалось, куда уж?

Его сильное тело вжимает меня в столешницу. Мужчина подхватывает меня под бедра и в одно мгновение водружает на каменную поверхность. Я ягодицами чувствую ее холод.

– Что ты делаешь? – испуганно шепчу я, едва не назвав имя Макс.

– Ты мне кое-что задолжала, малышка, – хрипло сообщает он и ведет ладонью от моей щиколотки вверх по бедру.

Настойчивые, чуть грубоватые подушечки пальцев уверенно и по-хозяйски изучают мою ногу, порождая совсем не те чувства, которые я хочу испытывать. Я сейчас не пьяна (вечерние коктейли не в счет, они давно выветрились) и совершенно точно не хочу продолжения той ночи. А еще есть Ник. Это окончательно заставляет прийти в себя, и я выдаю:

– Я приехала сюда не одна!

Упираюсь руками в грудь мужчины, нажимая, пытаясь оттолкнуть… И понимаю, что совершаю ошибку. Его кожа горячая и гладкая на ощупь, а под моими ладонями глухо и прерывисто бьется сердце. Он такой мощный и непоколебимый, как скала. Рядом с ним я чувствую себя Дюймовочкой. Страшно, с одной стороны, и волнительно – с другой.

– Разве похоже, что мне не насрать? – грубо отзывается он.

И все же это Макс. Сильный, дерзкий… Я только представляла его чуть младше.

– И тебе не будет стыдно за то, что ты делаешь с девушкой своего племянника? – раскрываю карты, но в ответ слышу только смешок, причем достаточно злой:

– А вот сейчас заинтриговала. Ты даже не представляешь, что я хочу сделать с подружкой племянника. Разве не слышала? В нашей семье принято трахать чужих девушек.

Я сглатываю, чувствуя, как его ладонь перемещается к внутренней поверхности бедра, задевая нежную кожу и заставляя судорожно выдыхать. Ну что за семейка?! Я хочу сбежать, потому что это правильно, но хочу остаться, потому что, как и при прошлой встрече с ним, у меня буквально отключается мозг. Этот мужчина притягивает, словно магнит, и его смелые пальцы сводят с ума. Он вклинивается между моими бедрами и смотрит на меня из-под опущенных ресниц. Его губы так близко, что я думаю, он меня поцелует, но незнакомец (или все же Макс?) не спешит. Сохраняет дистанцию, и только наглые пальцы скользят все выше. Я пытаюсь дернуться назад, но другая рука, сжимающая талию, не позволяет этого сделать. Я обездвижена и могу лишь вцепляться ногтями ему в плечи, когда он медленно отодвигает полоску трусиков и проводит большим пальцем снизу вверх по моим влажным складкам. Боже, как стыдно! Я такая мокрая, словно ждала этого прикосновения все полгода с нашей последней встречи.

– Буду кричать… – предупреждаю хриплым шепотом и тут же закусываю губу, чтобы не охнуть, когда пальцы умело раздвигают мне складки и слегка нажимают на самую чувствительную точку, где уже зарождается пульсирующее наслаждение.

– Ну, давай, – губы в губы. В голосе – желание и вызов. – Прибежит твой парень, и будет некрасивый скандал.

Закрываю глаза, чтобы не видеть, но он командует:

– Смотри на меня. Мне нужно видеть, что на этот раз ты кончила.

Тихо охаю, потому что четко понимаю, о чем он. Заметил? Понял или догадался потом?

Неважно. Важно то, что сейчас он меня не отпустит, я могу делать что угодно. У него такая энергетика, что она подавляет, заставляет раздвинуть ноги шире, отдаться его рукам и не отводить глаз от практически черных из-за расширившегося зрачка глаз.

Пальцы сжимают скользкий от моей влаги и возбуждения клитор, и я охаю, а мужчина только победно улыбается и толкается в меня влажными пальцами. Резко, до разноцветных кругов перед глазами. Меня выгибает, и с губ срывается громкий стон.

Он выскальзывает под мое протестующее мычание, чтобы погрузить в меня сразу два пальца, и делает несколько рваных резких движений, от которых я схожу с ума. Сжимаюсь под его напором в тугое кольцо, ощущаю движения каждой клеточкой тела, и когда он опять выскальзывает из меня, готова материться. Но садист сжимает мой пульсирующий от возбуждения клитор, потирает его подушечкой большого пальца и резко надавливает, доставляя смешанную с наслаждением боль. Выводит ритмом мое наслаждение на новую высоту, и я срываюсь с тормозов, вскрикиваю. И тогда он целует меня жадно и грубо, заглушая рвущиеся из груди стоны наслаждения, которые способны перебудить весь дом.

Впиваюсь ему в плечи ногтями, не заботясь о том, что могут остаться отметины – это меньшее наказание за то, что он со мной сделал. А он насаживает меня на пальцы почти до ладони, не прекращая массировать клитор. Я подаюсь навстречу, потому что уже не могу сдержать и остановить накрывающий с головой оргазм. Даже не подозревала, что так может быть. И ненавижу его за то, что он показал мне это.

Меня ведет, будто я пьяная, дыхание сбилось, и я плохо соображаю, где нахожусь и что произошло.

– А теперь мы квиты, – говорит он и отстраняется.

Смотрит на меня серыми шальными глазами из-под растрепанной черной челки, разворачивается и уходит, оставив меня потрясенной и опустошенной на кухонной столешнице рядом с графином домашнего лимонада.

Глава 4

Александр

Дерьмо! Поел, называется! В голове до сих пор не укладывается, что в своем доме на своей кухне я встретил ее. Ту, которую не мог забыть последние полгода. Ту, перед кем чувствую себя виноватым.

Ее появление выбивает из колеи, заставляет творить глупости, и сейчас случившееся кажется сном. Очень жестоким эротическим сном, после которого у меня стояк, будто я подросток, насмотревшийся долбаной порнухи. Ну, перспективы примерно такие же – сходить подрочить в душе. Как удержался и не трахнул ее прямо там, на кухне, до сих пор не понимаю. И это совсем не, мать его, хваленый контроль! Рядом с ней, как и в прошлый раз, я слетаю с тормозов на раз. Кто она, черт ее задери?! Почему я даже не узнал имя?

Нужно переварить происходящее и, наверное, извиниться. А если извиняться не хочется? Что я творю? Эта девчонка – как наваждение. Она преследует меня во снах с той дурацкой предновогодней ночи. И сейчас вместо того, чтобы извиниться, объяснить, что я был слишком пьян, чтобы соображать, я снова повел себя как мудак! И самое отвратительное, мне это нравится. Хочется вернуться и снова повести себя как мудак, и, может быть, не один раз. И насрать, что она мелкая.

Меня завело, что она приехала с Дэном. Завела речь про племянника, значит, знает, кто я? Черт! Думать не получается совсем.

До сих пор не могу понять, отчего рвет крышу. Второй курс! О чем я думаю, идиот?! Она почти ровесница Ника! Не исключено, что учится с ним. Я долбаный престарелый извращенец.

Пока иду к себе в комнату, в голове сумбур. В итоге психую и поворачиваю в кабинет, где всегда есть запасы вискаря. Просто обязан выпить и разобраться, что у меня за «бамбалейо» в башке.

Первый стакан пролетает незаметно. Я не чувствую ни вкуса, ни теплого комка в горле и тут же наливаю второй, просто чтобы понять, как я мог вляпаться в подобную фигню и что делать? Сдать Дэну его новую игрушку? Рассказать, как она подцепила меня на корпоративе, а потом я ее заставил кончить на кухне, пока он дрых в жопу пьяный в спальне? Или сделать вид, будто ничего не произошло? Все же попытаться извиниться? Постараться понять, что ее во мне привлекло? Деньги? Я сам? Столько долбаных вопросов.

Надо выяснить, как и почему она оказалась на том приеме. Поставила целью подцепить богатого мужика или все и правда вышло случайно? Впрочем, если целью был абстрактный богатый мужик, да и пусть конкретный богатый мужик – я, то почему она исчезла на полгода? Нет. Само предположение бредово. Та ночь была спонтанной и для нее, и для меня. И сегодня я не верю, что она приехала сюда ради меня. Просто нелепая череда идиотских случайностей, которые снова столкнули нас вместе и снова разожгли пламя. Такое, какое во мне не разжигал никто.

Меня пугают собственные эмоции, и я продолжаю глушить их виски. Мелькает нехорошая мысль, что я нажрусь как скотина уже к завтраку и сделаю всем сюрприз. Пьяным меня видел только Глеб пару раз, но у меня тоже есть на него компромат, поэтому он никогда никому ничего не скажет. А вот ни перед Максом, ни перед Ником я никогда не появлялся в таком состоянии. Если мне приспичивало надраться, я делал это не в родовом гнезде. И не на глазах у родственников.

От размышлений меня отрывает испуганный женский визг, потом грохот и какие-то странные звуки, отдаленно напоминающие драку и отборный мат. То, что это происходит в моем доме, ну очень странно. Отставляю бокал и выскакиваю в коридор. Почему-то как идиот считаю, что кричит она, и бросаюсь, намереваясь во что бы то ни стало защитить. Ото всех.

Только кто бы защитил ее от меня самого…

Даша

Ноги подкашиваются, когда я иду к себе в комнату. В голове туман и сладкая истома. Я не соображаю, где я и что делать дальше. У меня никогда в жизни не было таких ярких, сводящих с ума ощущений. Все шалости с бывшим парнем и тем, с которым встречалась до него – лишь жалкое подобие сегодняшнего фейерверка. Наверное, поэтому ни с тем, ни с другим у меня так и не дошло до нормального секса. Когда я не кончила в свой первый раз с Александром, я даже не особенно удивилась. Тем сильнее оказалось сегодняшнее потрясение от собственных эмоций. Я не хотела испытывать их с почти незнакомым мужчиной. «Со своим первым мужчиной», – шепнул внутренний голос, и мне захотелось застонать.

Ну почему у меня все так?

Сначала меня перед самым Новым годом бросает парень, потом я совершаю глупость и сплю практически с первым встречным. Никогда бы не подумала, что на такое способна. И долго потом испытываю – нет, не угрызения совести, а скорее легкое сожаление от того, что мой первый секс был без любви и с человеком, которого я больше не увижу. И только все забываю, только решаю строить отношения с клевым парнем, как тут же на горизонте возникает мое наваждение! И он не просто появляется на моем пути, он делает со мной ЭТО!

Краснею от одних воспоминаний.

Мелькает мысль завернуть в комнату к Машке, но я отбрасываю ее в сторону. Я пока не готова говорить с подругой. Не готова говорить ни с кем. Наверное, если бы не находилась в жопе мира, я бы просто сбежала. И наплевать на то, что подумают друзья и Ник. Но бежать из Верещагино в четыре или пять утра – я потерялась во времени – крайне глупая идея.

А ни одной умной в голове у меня нет. Там вообще ничего нет. Только на губах привкус его губ и тянущее наслаждение внизу живота, словно его пальцы еще во мне.

От воспоминаний накатывает волна жара, и, оказавшись в комнате, я первым делом иду в душ. Но не для того, чтобы смыть воспоминания о поцелуях и ласках, просто нужно немного прийти в себя. А еще мне кажется, что от меня за версту разит сексом, и если я просто лягу спать, то с утра этот запах никуда не исчезнет. И как показаться людям? О том, что утром мой незнакомец тоже будет тут, я думать не хочу. Как смотреть ему в глаза? А Нику?

Пока стою под горячими струями, окончательно убеждаюсь в том, что ненавижу себя за слабость. Приехать с одним парнем и кончить с другим – это просто за гранью добра и зла. А если учесть, что они, похоже, родственники, совсем трындец. Лишь я могу попасть в такую идиотскую ситуацию.

Только успеваю переодеться и раздумываю о том, имеет ли смысл ложиться спать, как слышу Ксюхины крики и шум драки. Вылетаю из комнаты даже быстрее, чем успеваю сообразить, что происходит. Остальные спят, поэтому спускаюсь самой первой и совсем не смотрю по сторонам.

– Ой! – вскрикиваю я и замираю, поднимая голову вверх до боли в шее.

Передо мной в холле стоит сонный Илья Муромец – светловолосый качок под два метра ростом, с голубыми глазами и голливудской улыбкой. Если бы не габариты и масть, он был бы чертовски похож на Ника.

– Привет, – улыбается парень. – Я Макс.

– Даша, – представляюсь я, не понимая, что происходит. Если это Макс, то кто был на кухне?

Додумать мне не дают.

– Даша, это ведь не ты орала в пять утра неприличными словами?

– Нет. – Я морщусь.

– А кто?

– Как раз шла узнать. Но, предполагаю, Ксюха.

– А Ксюха – это у нас кто?

– Девушка.

– Не, понятно, что не парень. Ладно. Одна из гостей Ника. Я правильно понимаю?

– Да.

– Пошли спасать подругу, – кивает он. – А есть предположение, что там могло произойти?

– Да.

– Просветишь?

– Она приехала со своим парнем, а ушла вечером с Дэном.

– Ой блин! – говорит Макс и ускоряет шаг.

Я несусь следом, мелочно радуясь, что чужие проблемы дают мне возможность не думать о своих.

Скандал разгорается где-то на веранде. По крайней мере, крики идут именно с той стороны. Как туда попали его участники, для меня остается загадкой, потому что по основной лестнице спускалась я и никого не видела. Впрочем, мы все выскочили на вопли. Макс мне встретился в коридоре. Сзади слышится топот, и вниз одновременно слетают Ник и Машка. На веранде Алина пытается успокоить буянящего Кира, а Дэн бегает кругами и пытается оправдаться. На нем только трусы, причем сидят они как-то кривовато, словно натягивал он их в великой спешке.

Зареванная Ксюха сидит в углу, завернувшись в простыню, и периодически всхлипывает, но к парням не суется. Что удивительно, она даже не пытается попросить прощения у Кира. Понимает, что бесполезно, или так сильно запала на Дэна, что ей все равно? К ней кидается Маша, а я стою и смотрю, как Кир хватает Дэна и начинает бить.

Макс не дает ударить больше пары раз и растаскивает парней за шкирки, как нашкодивших котят. Создается впечатление, что ему это совсем не трудно. Ник даже не вмешивается, видя, что дядя справляется без него.

В этот момент в дверях появляется ОН, и я сглатываю и невольно вцепляюсь в руку стоящего рядом Ника. Он по-своему толкует мой жест и слегка улыбается, подбадривая.

– Какого хрена тут происходит? – властно спрашивает мой знакомый незнакомец, и все будто становятся меньше, даже Макс. Воцаряется тишина, и все смотрят на застывшего в дверях мужчину, словно дети, разбившие антикварную вазу, – со страхом и уважением.

– Парни не поделили девчонку. Приехала с одним, но оказалась в постели с Дэном, – поясняет Алина, и мне кажется, что она сейчас встанет по стойке «смирно».

В углу начинает рыдать Ксюха, и мужчина морщится, бросив туда брезгливый взгляд. Дэн совсем бледный. Из разбитой губы течет кровь, а в глазах застыл испуг.

– Дэн, ты можешь трахать для разнообразия свою бабу, а не чужую? – раздраженно бросает черноволосый. – Ну так, чтобы не получить в морду? В чем азарт-то?

– Сашк… – Дэн теряется и сглатывает. – Но я приехал без бабы…

– А… – произносит Александр, смотрит на меня и только сейчас замечает, что мы с Ником держимся за руки.

Я в таком шоке, что даже не соображаю, что надо бы отступить.

– Папа, – обращается Ник, и я окончательно падаю куда-то в ад. – Я иначе представлял ваше знакомство, но у нас в семье все с огоньком. Это Даша – моя девушка.

– Я тоже представлял знакомство с твоей девушкой иначе, – глубокомысленно произносит Александр, и меня бросает в жар от подтекста, прозвучавшего в его словах. Он разворачивается и выходит, бросив напоследок: – И Дэн, приезжай уже в Верещагино со своей бабой, чтобы было кого трахнуть на досуге. Иначе как-нибудь тебе все же сломают нос. Или еще что-нибудь…

– Что это с ним? – спрашивает Алина. – Нет, понятно, что он на Дэна злится после Крис… но все же?

– Ну, он с самолета, а вы тут орете, – пожимает плечами Ник.

И только я стою, понимая, что близка к тому, чтобы, словно тургеневская барышня, отъехать в обморок. Полчаса назад меня на столе оттрахал пальцами отец моего парня. Что может быть хуже?

Александр

В голове нет мыслей. Ни одной, просто эмоции. Черные, злые и в таком количестве, что я впервые в жизни не могу с ними справиться. А еще жажда, страсть и желание убивать. Я трахал девушку сына. Очень надеюсь, они тогда не встречались. Впрочем, ее тогда бросил парень, вспоминаю, что Даша об этом говорила… у нее даже имя какое-то наивно-детское. И за руки они с Ником держались, как влюбленные подростки. А уж как сын на нее смотрит… Удар в сердце, пуля навылет и лишнее подтверждение – я просто дерьмовый отец. О взгляде Даши даже вспоминать не хочется. Шок, ужас. Отвращение. Интересно, к себе или ко мне?

Так дерьмово я не чувствовал себя даже тогда, когда мой племянник трахнул мою невесту. На Крис, несмотря на то что она продержалась рядом со мной шесть лет, было насрать. А на Ника – нет. И, чтоб черт ее побрал, на Дашу – тоже.

Я всегда называл мудаком своего среднего брата, но даже Глеб не способен ни на что подобное. Мне его не хватает. Он должен вернуться к концу следующей недели, но… вряд ли я смогу рассказать, что творится у меня на душе. Как меня выворачивает наизнанку от сделанного. От того, что не могу видеть ее рядом с Ником, потому что хочу убивать всех вокруг.

Мне противна сама мысль, что эту девушку могут трогать чьи-то чужие руки. А когда я понимаю, что все то, что я делал с ней сегодня, делает Ник – не исключено, что прямо сейчас, – меня просто разрывает. Но и рассказать сыну о том, что с нами было, я не могу.

Я покупал ему грузовики в детском магазине, менял подгузники и тащил огромный букет для учительницы на первое сентября. Я не могу сказать: «Ник, думаю, не стоит встречаться с этой девушкой. Я только что оттрахал ее пальцами на столе, и ей понравилось».

Почему она? Как вышло, что та, которая зацепила меня, пожалуй, впервые за мою жизнь, принадлежит сыну? Как отпустить ситуацию? Нет, я и не планировал продолжать отношения с девушкой, которая младше меня я даже не могу подсчитать, на сколько лет. Но представить, что она принадлежит другому – точнее, не просто другому, а моему сыну, – не мог. И еще ее ремарка… про девушку племянника. Только сейчас понимаю, что она, видимо, перепутала меня с Максом. Но я с таким облегчением принял весть, что она девушка Дэна! Может, потому что понимал: если она не с племянником, значит, с сыном.

Как же хреново…

Сначала на автомате иду в кабинет, чтобы нажраться в хлам, но уже по дороге понимаю, что это не решение проблемы. Если я напьюсь, неизвестно, какой еще фигни натворю, поэтому отправляюсь туда, где можно остыть. В бассейн. Не верю, что мне это поможет, но понимаю: в таком состоянии не поможет ничто. Нужно остыть, выветриться (все же я пил) и валить отсюда как можно быстрее.

Жаль, это «быстрее» наступит не раньше чем ближе к вечеру. К тому же если я свалю прямо сейчас, будет слишком много вопросов, а я хочу их избежать. Я смогу сделать вид, будто все нормально и ничего необычного не происходит. А девчонка, если, конечно, не дура, сама не будет показываться мне на глаза.

Даша

Что-то говорит Ник, кажется, про то, что обычно его отец дружелюбнее. Снова вспоминает ночной перелет, но я не слушаю. Просто не могу. Не могу ему отвечать. Смотреть тоже не получается. На меня напал ступор. И руку забираю сразу же. К счастью, у Ксюхи и Кира – финальная стадия разборок. Плюс со второго этажа спускается сонный и еще не протрезвевший Антон и начинает выяснять, что случилось. До меня никому нет дела, и состояние получается скрыть.

Ксюха рыдает. Дэн орет: «Ну мужик, так получилось. Хочешь, я подгоню тебе двух из своего ВИП-списка?»

Кир не хочет ничего, на него больно смотреть. Его сердце разбито. Я представляю Ника. Что будет, если он узнает, что я делала на столе с его отцом. И меня буквально скручивает приступ тошноты. Я извиняюсь и под настороженный взгляд Машки ухожу наверх, молясь об одном – не встретить Александра в коридоре. Мне нужно немного прийти в себя.

– Даш? – окликает Ник.

Оборачиваюсь на ступенях, слабо улыбаюсь и говорю:

– Я просто не могу. Чувствую, отрублюсь прямо здесь. Нужно поспать хотя бы пару часов.

– Тебя проводить? – тут же предлагает он, но я мотаю головой.

– Нет. Я не до такой степени отрубаюсь. Свою комнату найти пока еще в состоянии, – почти искренне усмехаюсь я и буквально взбегаю по лестнице.

То, что со мной что-то не так, могла бы заметить только Машка, но подруга за мной не идет. Видимо, решила, что Ксюхе ее помощь нужна больше. А может быть, понимает, что сейчас я все равно ничего не скажу.

Оказавшись в комнате, я не могу сдержаться и с рыданиями падаю на кровать. Я просто не знаю, что делать в этой ситуации. Самое разумное – сбежать. Но сейчас это нереально. Нужно немного подождать. Продержаться хотя бы несколько часов, а потом придумать причину и уехать.

Мне жаль, что так вышло с Ником. Я точно не смогу с ним сейчас встречаться. Это неправильно и гадко, да и нечестно по отношению к нему. Я не пылаю при нем, у меня не сносит крышу. Представить страшно, что мы будем гулять, держаться за руки, целоваться, и всегда между нами призраком будет стоять его отец, который лишил меня невинности. Мне больно. Больно оттого, что я влезла между ними. Главное, чтобы Ник об этом не узнал. А я справлюсь.

К приходу Машки я оказываюсь совершенно не готова.

– Даш? – спрашивает подруга, увидев мои заплаканные глаза и бледное лицо. – Что у тебя стряслось? Ты еще там была белее мела. Что-то с Ником пошло не так? Он вел себя как мудак?

– Это я вела себя как мудак, – признаюсь, таращась в стену.

Слова даются нелегко. Очень тяжело делиться тем, что у меня на душе, даже с Машкой. Потому что стыдно. Я никогда не делала того, чего потом могла бы стыдиться. До той ночи, когда встретила Александра.

– Помнишь, я рассказывала про свой первый раз? – наконец начинаю я, сдавшись под пристальным взглядом подруги.

– Конечно! Как я могу забыть, что первый раз моя лучшая подруга переспала по пьяни со старым пердуном? Ну я же тебе говорила: не переживай, и такой опыт забудется.

– Маша, не забудется, – вздыхаю я. – Старый пердун – это отец Ника.

– Он тебя узнал? – сглатывая, уточняет подруга и тоже немного бледнеет. Ужас ситуации пронял даже ее.

– Хуже…

– Что может быть хуже? Хотя… – Машка закатывает глаза. – При всей фиговости ситуации я тебя понимаю. Такому старому пердуну я б тоже дала. Никогда бы не подумала, что он папа Ника. Брат – да. Отец? Хотя Алина говорила, что подружка оставила младенца Александру в качестве подарка на его восемнадцатилетие. Но тридцать семь, конечно, много.

– Маша, ты о чем? – возмущаюсь я. – Он отец Ника. Мне нужно свалить отсюда как можно быстрее. Это ужасно в любом случае, как бы он ни выглядел, сколько бы лет ему ни было.

– Не пори горячку, – говорит подруга. – Ситуация поганая, не спорю. Но если ты сейчас сбежишь, Ник может что-то заподозрить. А его папа будет считать, что ты чувствуешь себя виноватой.

– А я и чувствую себя виноватой, – не спорю я.

– Когда ты с ним спала, ты не знала Ника. И не знала, кто он.

– Я не рассказала еще кое-что…

– Что?

– Я его встретила чуть раньше, чем вы все…

– Когда? – напрягается подруга, и в ее глазах загорается любопытство.

– Когда спустилась попить водички. Мы встретились в столовой…

– И?

Мои щеки алеют. Я несчастно смотрю на подругу, просто не в силах описать то, что со мной делал отец моего парня и насколько мне это понравилось. Это настолько порочно и в то же время глупо, что чувствую себя самой несчастной на этом свете.

Когда Машка по крупицам вытаскивает из меня признание, щеки горят у нас обеих.

– Я правда перепутала его с Максом. Отец Ника не должен был приехать. Я в принципе не могла о нем подумать.

– С тем самым, которого Алинка пророчила мне? – щурится подруга, а я стону.

– Тогда мне было бы стыдно еще и перед тобой. Но Маш, согласись, это был бы лучший вариант.

– Да я и не спорю, – кивает она. – А сейчас пошли.

– Куда? – вяло сопротивляюсь я.

– Нам нужно освежиться и выпить.

– Но…

– Не бойся. Твой благоверный, узнав, что ты пошла отдыхать, тоже отправился спать. Зная Ника, он точно до обеда не встанет. А твой герой-любовник устал после ночного перелета. Уверена, он тоже спит. Ты пока в безопасности. А потом придумаем, что делать дальше.

– Может, бежать? – предлагаю я. – Вызвать такси и свалить, пока все удачно спят.

– Даш, нужно сказать Нику. Придумать, почему ты все же не будешь с ним встречаться. Просто исчезнуть – не очень хорошо.

– Нехорошо, – соглашаюсь я. – Очень нехорошо. Причем всё.