Текст книги "Дожить до коронации"

– Продолжайте, леди Аврора! – взмахом руки остановил объяснения герцог.

– Меня впустил к вам молодой господин. – Я старательно вспоминала лицо юноши, но ни одной конкретной черты не могла припомнить. Светловолосый? Или просто бледный? – Он был в костюме, искал что-то в приемной. Я решила, что он ваш секретарь.

– Гертруда, будь любезна, проверь… – Артлейна поняли с полуслова. Женщина медленно вернулась к себе в приемную, оттуда донеслись шуршание и звук передвигаемого стола. Герцог достал из кармана жилета круг на золотой цепочке. У Ольги было несколько подобных штучек. Весьма многофункциональных, кстати. К примеру, они могли сообщить, вскрывались ли письма и забирался ли кто-нибудь в ваш тайник.

Увиденным на диске лорд остался доволен. Или нет. Ничего по его лицу не поймешь.

Необъятная Гертруда вернулась быстро.

– Пытались, – коротко буркнул она. – Как вы и предполагали.

– Ловушка?

– Не сработала! – От огорчения секретарь поджала губы.

Артлейн с досады что-то прошипел сквозь зубы, затем внимательно посмотрел на меня, и на его лице начала проявляться нехорошая такая улыбка хищника. Я на всякий случай вжалась в спинку кресла. Авось пронесет!

– Леди Аврора, вам никто не говорил, что вы обладаете удивительной способностью оказываться в ненужном месте в ненужное время?

Странно, обычно меня в этом упрекали.

– Что вам нужно, ваша светлость? – Голос от страха не дребезжит? И то хорошо!

– Вы ведь образованная девушка, – медовым голосом заговорил эол. – Рисовать умеете?

Я кивнула.

– Предлагаю сделку: вы рисуете портрет господина, которого встретили у меня в приемной, и забываете все, что услышали, словно вас здесь и не было.

– А вы?

Верная Гертруда уже несла мне графитовые карандаши и несколько листов бумаги, прикрепленных к тонкой дощечке.

– А раз вас здесь не было, то у меня нет причин осложнять ваше пребывание при дворе! Если пообещаете хранить гробовое молчание…

Вот уж воистину: предложение, от которого невозможно отказаться! Я взяла принадлежности для рисования, мимоходом отметив, что карандаши разной твердости, а бумага плотная, профессиональная.

– Может, хоть скажете, кто это?

– Предположительно – шпион. Возможно, от ифритов. Или Соуры. Вам от этой информации легче стало?

Совсем нет! У меня же ничего, кроме акварельных пейзажей, хорошо не получается!

Глава 6

В приемной послышался звон колокольчика, затем кто-то споткнулся о стул, пнул злосчастный предмет мебели, заскулил и недовольным старческим голосом проскрипел:

– Живые тута есть?

Гертруда и ее начальство быстро переглянулись. Женщина сладким голосом пропела:

– Одну минуточку, господин архимаг!

– Архимаг? – Я судорожно сжала карандаши.

– Надолго я его не задержу! – зашептала секретарь уже в нашу сторону. – И, между прочим, он начинает подозревать, что я к нему неровно дышу. А подобное в мои должностные обязанности не входит!

И вышла из кабинета походкой упитанного лебедя.

– Сидите здесь, молчите и рисуйте! – коротко приказал мне Артлейн. – Если не будете шуметь и много двигаться, то вас никто не заметит!

А сам одной рукой вернул кресло на изначальное место и направился к письменному столу.

Вопрос: почему он выгнал вон рыжую баронессу практически без одежды, а меня готов спрятать от посторонних глаз? Ему-то что: одной любовницей больше, одной меньше.

Буквально через несколько минут в кабинете появился господин архимаг Авксентий. Странный старик неопределенного возраста с вечно всклокоченными седыми волосами и лихорадочно блестящими глазами, которые постоянно меняли цвет от стального серого до фиолетового.

– Мальчик мой! Ты должен это остановить! – патетически возвестил он с порога.

– Что именно, господин Авксентий?

Надо же! Даже имя выговорил без ошибки и запинки.

– Как что! Конечно же заговор!

– Третий за неделю? Гертруда сейчас угостит вас чаем и…

– Ах, то все было пустое! Детские игры! Я говорю о настоящем заговоре! О черном зле, что пустило корни в нашем обществе! С молочком и печеньками, пожалуйста.

– Конечно, с молоком и печеньем, – успокаивающе пообещал эол. – Но, при всем к вам уважении, у меня сейчас очень много работы. В том числе надо проверить информацию о тех заговорах, что вы дали мне в прошлый раз. Может, вы изложите свои соображения моему секретарю, она все запишет, а я ознакомлюсь при первой же возможности?

– Не-а. – Старик бесцеремонно уселся на стол и начал болтать в воздухе ногами, как шаловливый мальчуган. – Нам лишние уши не нужны. Я же говорю, дело касается не политики! А шпиона, который у тебя документы сегодня уведет, ты и без меня поймаешь. Или уже увел? Вчера, что ли? И у тебя ли? Не важно!

– А можно вот про это поподробнее? Пожалуйста!

– Нельзя! – Архимаг показал язык.

– Хорошо, – сдался Артлейн и откинулся на спинку стула. – Что у вас сегодня?

– Мне было видение! – Для придания большей значимости своим словам господин Авксентий поднял вверх узловатый палец и погрозил им небесам.

– Они у вас часто бывают. Особенно если вы с моим дядюшкой увлекаетесь обсуждением достоинств эльфийских вин.

– Ты меня не перебивай! Это весьма проверенный источник информации!

К сожалению, недостоверный.

– Итак, – седовласый старик настроился на пафосный лад, – было мне видение на утренней заре. Узрел я круг из восьми камней и восставшего из пепла…

– Господин Авксентий, – взмолился Артлейн, – можно покороче? У меня еще отчеты по убийству лежат, труп стынет, людей проконтролировать надо!

– Так я про убийство тебе и твержу! Разве не ясно? Как, говоришь, убили ту неверную жену?

– Про ее неверность нет никаких сведений. А про адюльтеры ее мужа только ленивый не слышал. Закололи ножом и вырезали сердце. Но это информация не для публики.

– И ты всерьез думаешь, что это сделала хрупкая и слабая любовница мужа, с которой они вчера устроили такое представление? Жаль, короткое. Вы с Домиником все зрелище испортили. Как всегда!

– Нет, конечно! Но для успокоения общества и создания видимости поимки преступника пришлось заключить ее под домашний арест.

– А место преступления дашь осмотреть?

– Господин Авксентий! При всем уважении к вашему хобби…

– Для тебя оно профессия! Я слышу, слышу…

– Почему вы заинтересовались убийством леди Паус?

– Восемь греховных сосудов с гордыней, тщеславием, унынием, гневом, скорбью, алчностью, прелюбодеянием, чревоугодием и одно чистое сердце замкнут круг.

– Это ваше пророчество.

– Ага!

– И для каких целей служит круг?

– «Бу!» – Архимаг подумал и добавил: – Большое «Бу!».

– Почему вы решили рассказать про видение мне, а не растрезвонили по всему дворцу, как обычно?

– Из-за этого. – Старик порылся в карманах своей безразмерной хламиды, вытащил небольшой камешек и положил его на стол. – Видишь руну? Гордыня!

Герцог протянул руку к артефакту, да только получил по пальцам от архимага:

– Не тронь! Плохой магией фонит. Испачкаешься. Меня предупреждают. А я предупреждаю тебя. Жди еще семи исчезнувших сердец. И где мои чай, молочко и печенютки?

– Гертруда сейчас принесет. Значит, у нас, предположительно, серийный убийца, – задумчиво протянул Артлейн, потирая подбородок.

– А ты половину народа выгнал. В том числе и тех, кто занимался магическими преступлениями, – то ли укорил, то ли просто продолжил мысль архимаг.

– И вторую половину уволил бы, да тогда работать наверняка некому будет. Развели здесь бардак! Гнилье надо вырывать с корнем!

Брови сдвинул, уголок рта скривил. Я вспомнила, как эмоционально он отреагировал на реплики кронпринца, пренебрегающего своими обязанностями. Похоже, единственное, что может вывести Ворона из себя, – безответственность и халатность. Любит он свою работу. И только ее.

– И кто же спорит-то?! Только люди от твоих методов уже воют!

– Пусть больше работают, меньше времени на нытье останется!

– Жениться вам надо, ваша светлость, – проворчала вошедшая Гертруда и поставила перед гостем огромнейшую чашку чая и блюдце с печеньем. – Говорят, леди Мильтон давно вами интересуется.

– Если я увижу леди Мильтон у себя в кабинете… – с вежливой улыбкой зашипел Ворон.

– Так! Про спальню ничего не сказал, – резюмировала Гертруда и вышла.

– Какая женщина! – восторженно вздохнул господин Авксентий.

– Идеальный секретарь! Если бы не была так обеспокоена моей личной жизнью.

– Так ты не живешь и другим жить не даешь! За дело возьмешься? Или мне своими силами справляться?

Вместо ответа на собеседника очень красноречиво посмотрели. Я бы от такого взгляда поперхнулась, а архимаг знай себе жевал сладости и запивал чаем.

– Замечательнейшая новость! – Старик отряхнул руки, камешек бросил обратно в карман, встал со стола и поправил свое одеяние. – Пока видение подходит всего под пару десятков ритуалов. После следующих убийств скажу точнее. Адью!

– А предотвратить убийства? Хоть что-нибудь конкретное? Жертвы? Кто может такое творить?

Но архимаг уже сбежал в приемную.

Артлейн откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и прошептал:

– Мало мне промышленного и политического шпионажа, покушений на княжну и капризов братца, так еще и маньяка мне на шею повесили!

А через секунду он уже оказался рядом со мной, требовательно протянул руку и совсем другим, уверенным тоном произнес:

– Что у вас получилось, леди Аврора?

Я с опаской протянула чистый лист и призналась:

– Я не умею рисовать портреты. Может, я опишу его на словах?

Теодор Артлейн взял планшет с бумагой и карандаши, присел на диванчик и предложил:

– Присаживайтесь рядом. Попробуем. Какое у него телосложение? Полный или худощавый? Лицо овальное или округлое? Какая у него прическа?

Я аккуратно пересела к нему, тщательно расправила юбки, сдержалась, чтобы не вытереть о ткань вспотевшие ладони, и попыталась описать лжесекретаря так, чтобы герцог смог его нарисовать.

– Знаете… такое сухощавое, но не слишком… Лицо простое, округлое. Нет, подбородок острый…

Он ловко и умело наносил линии и штрихи, видимо, эол-полукровка владел карандашом также виртуозно, как и шпагой. Несколько легких движений, и возникли линии бровей и контур губ. Появлялась ямочка на подбородке. Чтобы тотчас же исчезнуть.

Через пятнадцать минут Гертруда принесла чай и маленькие вкусные бутерброды. Потом сообщила, что ее рабочий день давным-давно закончился. Затем еще раз принесла чай.

Глаза меняли разрез: то миндалевидные, как у чистокровных эльфов, то круглые. Губы становились то пухлыми, то узкими, сжатыми в линию. Кожа то темнела, то становилась бледной, как у жителей Северных островов. О, пресвятые угодники! Я не могла вспомнить, какого цвета были его глаза и волосы! Он мог оказаться и лысым. Зато я могла с уверенностью заявить, что более нелепое, неуклюжее и неуверенное в себе существо еще надо попробовать найти! Какой же шпион из этого недоразумения?!

Я сдалась первой.

– Ваша светлость, не помню, – чуть ли не со слезами бессилия сказала я. – Лицо в памяти все время расплывается! Оно такое среднее и такое невыразительное! Я… запуталась!

– Все хорошо, леди Аврора. – Смеяться над девичьей памятью эол не стал, успокаивающе похлопал по руке и продолжил рисование. – Вы видели его всего несколько секунд, а он умеет и без маскировочных чар заставить человека забыть себя.

Фраза вышла слишком многозначительной. Но вместо того, чтобы испугаться, что меня могли убить, я поняла одну непреложную истину: за окном давно стемнело, комната утонула в сиреневом полумраке, и лишь возле нас горели несколько настенных бра. Артлейн сидел непозволительно близко. Время от времени мы касались друг друга руками. Его нечаянные прикосновения не будили бури чувств, не зажигали кровь. Но стыда от двусмысленности положения тоже не возникало. Я смогла рассмотреть и перстень рода на указательном пальце левой руки. Вычурный и слишком крупный, такие сейчас не в моде. И чуть заостренный кончик уха. Плетение косы: от макушки, чтобы походила на гребень. Тень от длинных ресниц… Уверенные движения руки, творящей карандашный набросок, притягивали…

Что-то, девушка, тебя не в ту степь рооканскую понесло! Я поспешно переместилась в «свое» кресло. Решила отвлечься и занялась подносом, который принесла Гертруда. Маленький фарфоровый чайничек стоял на круглой подставке, не позволяющей воде остыть. Я разлила чай по хрупким белым чашкам и поставила одну поближе к хозяину кабинета.

– А зачем вы пришли ко мне? – спросил герцог, не отрываясь от нового рисунка.

Украдкой скосила взгляд на зеркало. Слава небу, щеки не залил глупый румянец.

– Подслушать ваши разговоры.

– Простите, леди Аврора, – не подымая глаз от бумаги, ответил эол, – но шпион из вас не получится.

– Вчера вы считали иначе! – ядовито заметила я.

– Возможно, у меня были неполные данные о вашей персоне.

– Возможно, у вас часто бывает недостаток информации! К примеру, убийство леди Паус точно не могла совершить леди Ортлейн.

– Я бы настойчиво попросил вас забыть о разговорах, что вы здесь услышали!

Вежливо, но это не могло не быть приказом.

– Я уже забыла! – И память у меня девичья, и склероз старческий. – Я к вам пришла, чтобы рассказать, что леди Паус и леди Ортлейн были подругами. Я подслушала случайно их разговор на балу. Они общались очень мило и по-приятельски. Я очень удивилась их плебейской выходке!

Артлейн отложил рисунок, рассмеялся и посмотрел на меня черными лукавыми глазами.

– Откуда у вас такое трепетное отношение к дружбе? Поверьте, они могли играть ненависть, а могли играть дружбу. Для себя ли, для других ли… Но я приму во внимание вашу информацию. – Он заметил или сделал вид, что заметил чашку с чаем, удивленно склонил голову и скупо поблагодарил.

Я попробовала бутерброд и решилась задать вопрос:

– Ваша светлость, то, что говорил господин архимаг…

– Никак не отразится на безопасности вашей госпожи. Как вы понимаете, Аоре нужен союз с Рооканом не меньше, чем вашей империи. В настоящее время жизнь и здоровье княжны Ольги – это национальное достояние. Ее охраняют лучше, чем сокровища короны. Если отношение кронпринца к своей невесте еще можно скрыть, то гибель утаить не удастся.

Печальная же участь у королевских сокровищ!

– А усиление позиций Роокана в вашем регионе многим придется не по нраву.

– Вы правы, леди Аврора. – Подумав, герцог все-таки взял в руки чашку и сделал маленький глоток. Допустим, мимолетный взгляд на родовой перстень я не заметила. Мало ли какие артефакты носит при себе начальник тайной канцелярии! – Те же ифриты, к примеру, будут очень рады, если на месте Ольги окажется одна из дочерей великого султана.

– Ольга может и отказаться от брака. При таком-то отношении кронпринца! – не выдержала я.

– Что тоже приведет к уходу Роокана с политической арены на нашем полуострове. – Эол выбрал самый аппетитный бутерброд и очень быстро его съел.

Он ведь прав! Демонов Ворон абсолютно прав! Ольга предпочтет благополучие и интересы страны своему счастью! Да за какие грехи ей достался эгоистичный хам, зацикленный на своем страдании?! Кронпринц, которому наплевать и на свою родину, и на девушку чистой души.

– Мне кажется, если его величество Франц Иоанн передаст престол кронпринцу Доминику, то королевство Аора само очень скоро исчезнет с карты мира.

С таким-то правителем – логичный итог. Но в открытую критиковать политику и правительство – прямой путь в подвалы той же самой тайной канцелярии. Так что промолчим, что мы думаем о кронпринце и его поведении. Неужели король не в курсе того, как ведет себя наследник? Пусть на публике он образец вежливости и дипломатии, но доносчики в его окружении должны быть?! Хотя… помощник у него с головой дружит и, будем надеяться, от непоправимых глупостей уберечь сможет. А шпионы вычисляются, перекупаются и обманываются.

– Очень смелое высказывание! – Артлейн опять засмеялся. – Не волнуйтесь за Аору, наивная леди Аврора, наши отношения с его высочеством Домиником – всего лишь наши личные проблемы. Я знаю его намного лучше вас. Давайте заключим пари? До своего отъезда он зайдет к княжне Ольге, и они мило побеседуют.

– Вы шутите?

В подобный исход не верилось ни на йоту.

– Пари?

– Легко! И вы ответите на три любых моих вопроса.

Больше трех просить – это наглость, а в своей победе я была абсолютно уверена.

– В случае, если прав я, вы окажете мне небольшую услугу. Конечно, она не будет противоречить интересам вашей страны и госпожи.

– Согласна!

Может, Гертруда подмешала в чай что-то бодрящее, но такого приступа веселья и азарта я давно не испытывала.

– И почему «гордость»?

– Вы же еще не выиграли, а уже задаете вопросы! – Артлейн уцепился за еще один бутерброд с ветчиной. Сколько он их уже съел? Почти все. А он вообще сегодня успел поесть?

– И все-таки?

– Это еще одна версия. Даже гипотеза. При всем моем уважении к господину архимагу, его умозаключения иногда бывают слишком далеки от реальности. И потом, я же, помнится, рекомендовал вам забыть об услышанном в кабинете?

Интересно… если бы вы в самом деле так считали, герцог Теодор Артлейн, то придумали бы для меня безобидную сказку! Но, видно, вы не любите лгать.

Я посмотрела за окно. Звезды. Огни столицы где-то вдалеке.

– Уже поздно, ваша светлость. Я сказала все, что хотела. Мне пора.

Я поднялась с кресла. Артлейн встал следом:

– Я провожу вас.

Не вопрос. Утверждение. Хотя что может случиться со мной в королевском дворце?

Я не удержалась от любопытства и бросила заинтересованный взгляд на лист бумаги. Удалось ли Ворону по моим смутным описаниям нарисовать того шпиона? Но в последние минут пятнадцать мужчина рисовал совсем другое.

– Я могу забрать ваш рисунок?

– Вы правильно заметили, он мой.

На бумаге простым карандашом было изображено мое лицо. Но с непривычным, давно забытым выражением доверия к миру и людям. Я на себя не походила…

Герцог молча провел меня через весь дворец в апартаменты, где поселили нас с княжной. Коротко кивнул охранникам перед «гостевым» крылом. Но просто так откланяться и распрощаться не получилось.

Едва я зашла к себе, как пришлось выбежать в коридор и догнать Артлейна. А ушел он уже довольно далеко.

– Что случилось?

Язвить, что успела соскучиться по его обществу, было не к месту.

– Кто-то проник в мою комнату! Там…

Ворон схватил меня за руку, и мы вернулись в мою спальню. Голубую, доставшуюся мне в спектре радужных комнат. На шелковых обоях расцветали бледно-розовые пионы, паркет укрывал огромный светлый ковер, бело-голубые бархатные портьеры и балдахин над кроватью, милые натюрморты с цветами в тонких рамках. Еще двери в ванную комнату, гардеробную и покои княжны. Но последние были заперты на ключ. Минимальное количество мебели, только самое необходимое. Да и вещей у меня не так уж много. Как из всего этого мог получиться такой знатный кавардак?

Платья, еще вчера аккуратно развешанные, разбросаны вперемешку со всевозможными женскими мелочами: расческами, шпильками, булавками, заколками, небогатыми украшениями, книгами, блокнотами, туфельками. Покрывало, одеяло, простыни смяты и откинуты в угол, балдахин сорван. Больше всего досталось дамским сумочкам – вандалы не поленились распороть в них швы.

Стало неловко. Не из-за того, что герцог с ухмылкой поднял с пола мой корсет, а потому что кто-то рассмотрел и рассыпал старые фотокарточки. Те самые, из прошлой жизни. Которые я сама себе обещала сжечь, да так рука и не поднялась.

Артлейн отложил на перевернутое кресло предмет женского белья. Только выражение лица было слишком зверским.

– Он ведь не нашел, что искал? – спросила я, присев на корточки и быстро собирая не карточки, а свои воспоминания. Вот мы с отцом на нашей яхте. Вот с матерью гуляем в парке. Чаепитие в саду. Семейные чтения. А эту надо спрятать особенно хорошо: я на ней неприлично счастливая.

Ворон нахмурился, быстро, но вежливо заставил меня встать. Придерживая одной рукой за талию, второй смахнул с моей щеки непрошеную слезинку:

– Вы плачете? Почему?

– А что вы здесь делаете? – В дверях стояла леди Сесилия, удивленная и очень довольная.

Глава 7

Из письма леди Сесилии Декартон своей кузине

«Моя дорогая кузина! У меня столько новостей, столько новостей! Не знаю, с чего начать! Все такое интересное, такое неожиданное и такое невероятное! Надеюсь, вы простите эмоциональность и некоторую сумбурность моего письма.

Итак, весь двор судачит о романе нового начальника тайной канцелярии герцога Артлейна и подруги нашей княжны, рооканской подданной леди Авроры Вронской. Милая моя, я еще не раз вам повторю: на месте нашего глубокоуважаемого короля я бы поставила под сомнение лояльность герцога Артлейна. Он слишком часто смотрит на север! Проверенные ли слухи? Вы меня обижаете! Я сама лично застала их в спальне, когда его светлость обнимал леди Аврору. И то, как выглядел некий предмет мебели, явно указывало, что все там было! Конечно, герцог попытался сделать вид, что они недавно вошли, а апартаменты леди Вронской взломали и попытались ограбить… Но, дорогая, ту часть дворца, где живет княжна, охраняют лучше, чем сокровищницу королевства! Король, кронпринц и герцог Артлейн лично подбирали охрану и слуг, архимаг собственноручно заряжал амулеты. Да без ведома княжны и муха не пролетит в ее покои! Мне немного жаль бедную девочку. Леди Аврора не заслужила такой участи – стать очередной победой любвеобильного эола!

Кстати, вышеупомянутый лорд в этот же день был замешан в еще один ужаснейший скандал. О, вы не поверите! Баронесса Фон Мольнар попыталась обвинить его в изнасиловании и потребовала у короля, чтобы герцог на ней женился! Обо всем по порядку. Несчастная во всеуслышание заявила, что днем пришла в его кабинет для прояснения некоторых деталей несчастья с нашей уважаемой леди Паус. Герцог же сделал ей очень неприличное предложение, а когда она ему отказала, впал в ярость. Бедняжка еле успела сбежать! А вечером негодяй ворвался в спальню, дабы повторить попытку завладеть ее телом! Двор в негодовании! Особенно интересно обществу, как лорд Артлейн оказался в двух противоположных концах дворца одновременно! Проще говоря, баронесса выставила себя на посмешище и обещала, что ни герцогу, ни его любовнице ее позор с рук не сойдет.

Но что я все о грустном да о скандальном? Есть и хорошие новости. Перед отбытием в Вуалу (помните, там расположена личная резиденция кронпринца с обширнейшим хранилищем артефактов) его высочество Доминик зашел к Ольге на чаепитие. Конечно, я сидела в некотором отдалении и не могла слышать, о чем они разговаривают, но они такая прелестная пара! Не могу ими не восхищаться! Не берите в голову упорные слухи, что кронпринц безразличен к своей невесте! Смейтесь смело в лицо тем, кто так говорит! Нет в их словах ни капли истины! Ольга с ним буквально расцветает! А его высочество тактичен и сдержан! Ах, всем бы такую любовь! Они проговорили более двух часов, и только очень позднее время заставило кронпринца покинуть свою нареченную».

А день так спокойно и тихо начинался! Кто же знал, что мне придется провести остаток вечера в компании молчаливого Артлейна, его подчиненных, старшей фрейлины и ответить на множество вопросов!

– Как вы думаете, что у вас могли искать?

– Как вы могли? Это же несмываемое пятно на вашей репутации!

– Проверьте еще раз: ничего ли у вас не пропало?

– На вашем месте мечтали оказаться столько дам! Советую воспользоваться ситуацией правильно…

– Эта вещь действительно принадлежит вам?

– Надеюсь, вы поделитесь впечатлениями о…

– Периметр не нарушен. Леди Вронская, вы не могли сами впустить…

– Говорят, он божественно…

– Дополнительная охрана…

– Но репутация…

Голова заболела очень быстро. Я сидела на диванчике, сжимая в руках фотографии, и не знала, куда спрятаться от вопросов мага, который осматривал старые и ставил новые защитные амулеты на мою комнату, от нездорового любопытства леди Сесилии, от темных взглядов эола.

Не знаю, как я выдержала. Как вежливо попрощалась с людьми, выпроводила горничных. Настойчивую старшую фрейлину утащил с собой герцог. За что я ему была очень благодарна. Мне хотелось встретиться с Ольгой, но часы показывали начало первого, разговор пришлось отложить до утра.

Мысль о том, как поймет эту ситуацию Михаил Черкасский, со всем своим ужасом обрушилась на меня уже утром.

После традиционного урока языков Ольга объявила, что хочет чаю, и мы расположились в небольшом эркере с видом на парк за круглым столом, накрытом кружевной скатертью. Нам сложно было подбирать слова. Вначале я в нескольких предложениях рассказала о своих вчерашних приключениях. Упомянула о шпионе, домашнем аресте леди Ортлейн и разгроме моей комнаты, но промолчала об истинном отношении кронпринца к невесте и визите архимага. Во-первых, княжна сама способна разобраться в своей влюбленности, к тому же она знала, что со стороны наследника престола нет больших чувств, и была готова к этому. Во-вторых, не стоит ее пугать и забивать голову вещами, на которые она не может повлиять.

А Ольга не могла не поделиться историей, которую поведала ей Камилла в Зимнем саду.

– Они ведь росли вместе, Доминик, Теодор Артлейн, Камилла и та девушка. Ее звали Викторией. Все детство были неразлучными. Ты бы видела лицо Камиллы, когда она рассказывала про их проделки. Оказывается, эта элегантная и безупречно вежливая девушка была тем еще сорванцом! А кронпринц и Артлейн ни дня не могли прожить без выяснения, кто из них лучше стреляет из рогатки, быстрее бегает или плавает. Когда мальчиков отправили в школу, они начали соревноваться в учебе. Ни один не хотел уступать другому даже в мелочах.

– Мне кажется, ваше высочество, с тех пор ничего не изменилось, – скептически скривилась я.

– Возможно, – пожала плечами Ольга. – Но мое мнение таково: герцог Артлейн нашел свое место в жизни, вполне им доволен и более не склонен к детским выходкам. Ему не нужно что-то кому-то доказывать. В том числе и кронпринцу. Он для себя уже все решил и все себе доказал.

– Не могу с вами не согласиться, – склонив голову, ответила я.

– Каникулы они по-прежнему проводили в Вуале. Там есть очень красивое поместье. Леди Камилла так проникновенно про него рассказывала, что мне очень захотелось его увидеть! Да, теперь оно является личной резиденцией его высочества, но тогда, много лет назад, оно принадлежало его родителям.

Вуала – небольшая провинция на юге Аоры. Если верить фотографиям и рисункам в учебниках и дневниках, часть территории занимают почти непроходимые горы. Говорят, там еще встречаются долины, куда не могут попасть люди. А вторая часть – плодородные холмистые равнины. В самом деле красивое место. То дикое и непокорное, то умиротворяющее и спокойное.

Ольга замолчала. Может, выбирала, что из истории Камиллы стоит рассказать мне? Или решала: говорить или нет о походах детворы за соседскими вишнями и о самодельном корабле, который так и не спустили на воду?

– Я слышала, она была влюблена в кронпринца. – Информации могло быть очень много, а времени на долгие беседы никогда не хватало.

– Да. – Княжна встала с кресла и подошла к окну. Небо затянули серые тучи, в голых ветвях деревьев гулял ветер. – Она рассказывала и об этом. Минут пятнадцать и очень эмоционально.

Я почувствовала, что это были не самые приятные четверть часа в жизни Ольги.

– И?

– Судя по ее словам, детское увлечение. Сколь бы сильным оно ни было, в детстве все и осталось. Ее жесты и мимика, а она хорошо умеет их контролировать, показывали теплое и нежное отношение младшей сестры. К тому же в обществе ходят слухи о ее романе с одним… кажется, бароном. Когда я спросила об этом, реакция леди Камиллы была очень искренней: смущение, неловкость, попытки уйти от ответа. Я не стала развивать тему. Аврора, я думаю пригласить ее ко мне во фрейлины. Что скажешь?

– Вы считаете, ей можно доверять?

– Чуть более, чем всем остальным. К тому же она в хороших отношениях с кронпринцем, имеет влияние при дворе. Его величество к ней очень тепло относится.

Я скептически хмыкнула. На мой взгляд, не самое удачное решение. Лучше было бы под самыми благовидными предлогами держаться от графини подальше. Но по привычке я не стала переубеждать Ольгу.

– А что же за история с той девушкой?

– Виктория предназначалась в невесты Артлейну. С самого детства, как принято у эолов. – Моя госпожа аккуратно выбирала выражения. Все-таки чужая история, дошедшая до нас через третьи руки. – Уже и дату свадьбы назначили. Но после окончания академии Доминик словно… его словно подменили! Камилла созналась, что за то лето Виктория необычайно похорошела. И ее красота свела юношей с ума. Девушка выбрала Доминика. Не сразу. Тот долго за ней ухаживал буквально на глазах у друга. Артлейн тоже так просто отступать не думал, но… Кронпринц более выгодная партия, возможно, родители девушки настояли. Доминик тянуть со свадьбой не стал, решил для приличия выждать минимальный срок и провести скромное торжество только для семьи и друзей. Но Виктория погибла. Точнее, пропала где-то в горах. За несколько дней до церемонии.

Со слов свидетельницы тех давних событий, сложно уловить чувства, которые бурлили в душах молодых людей. Любовь, дружба, предательство, надежда, ожидания, разочарования, крах мечты… А без понимания их эмоций – это просто обычная сплетня с недостоверными фактами. Что там на самом деле произошло, знают лишь Артлейн и кронпринц. Если я найду что-нибудь интересное для начальника тайной канцелярии, он поделится со мной подробностями той истории? Под вино и некоторые особые рооканские приправки? Наиболее безопасной темой мне показалось убийство леди Паус. Не тягаться мне с ним в поисках шпионов Соуры или Небесной империи.

– Они любили друг друга?

– Камилла мне полчаса пела, какие между ними были волшебные чувства! – Ольга устало потерла виски. Сложно соревноваться с идеалом. С мертвым же идеалом соревноваться невозможно! – Говорит, не выйдет замуж, пока на нее кто-нибудь не посмотрит с таким же обожанием, восхищением и нежностью. Кстати, она приглашает нас на воскресные гуляния в Ледяной городок. Думаю, будет интересно. Господин Вальтер не против.

Сей глубокоуважаемый гражданин был назначен ответственным за нашу безопасность.

– Кстати, о безопасности. Вчера кто-то проник ко мне в покои и устроил сущий погром! – Я старалась говорить беспечным тоном, не выдавая беспокойства: ведь так же легко можно войти и в спальню княжны.

– Мне доложили, и меры уже приняли, – ответила Ольга с горькой улыбкой. – Заверили, что подобного не повторится, и обновили защиту в нашей части дворца. – Она немного помолчала, поправила складки на платье, отвернулась от окна и села обратно в свое кресло. – Доминик обещал проконтролировать это до своего отъезда.