Текст книги "Принц темных улиц"

Глава 5
Когда тебя ждут

Слухи о том, что мэр Грубер слег, разнеслись по Дункельмитту в считанные часы. Кто-то говорил, что мэр захворал, потому что его бросила красавица Магда, некоторые считали, что это проклятие старого Ленца, но многие были уверены, что Гайди Грубер просто-напросто переборщил с пойлом, и наконец-то боги заберут его душу, освободив город от упыря. Железнорукие притаились, как крысы в норах, зато Кирш и другие главари банд почувствовали себя хозяевами. Шеф Кроули выставил на улицах полицейских из отдела готовности, опасаясь беспорядков, а еще с утра пораньше наведался к владельцу лавки «Магическая механика Эра Клауса». Эрик едва успел выслушать доклад людей Курца об обстановке возле дома фрау Ленц, когда раздался громкий стук. Фрайберг проводил парней через второй выход, что вел во двор и к мастерской, а сам открыл парадную дверь, впуская в дом вместе с ветром важного гостя.

Кроули церемониться не стал и с порога набросился на Фрайберга:

– Каких ржавых дирижаблей тебе понадобилась эта дамочка, Эр?! Чую, весь сыр-бор из-за нее!

– О чем вы, шеф?

Эрик понял, что разговор предстоит непростой, достал из шкафчика графин с местным самогоном и плеснул на два пальца[3]3
  Выражение «Налить на два пальца» берет начало из салунов Дикого Запада, где бармен отмерял виски, горизонтально прикладывая к стакану два пальца. В барах Шотландии принято наливать виски на «три пальца» – порция «good dram».


[Закрыть]. Новый закон запрещал садиться за руль, если водитель употребил больше двух стаканов, но здесь всего на пару глотков.

– И не смей врать, я все знаю! В тот вечер ты поужинал со мной, а затем отправился к фрау Ленц и пробыл у нее почти час. Ясно же, что не книги вы там читали! – прогромыхал Кроули и выпил.

Эрик достал из фризера копченые колбаски, шеф полиции запихнул одну в рот, довольно причмокнул и вновь принялся распекать приятеля:

– Ну какого дряхлого макинтоша тебе понадобилось уводить женщину у самого Гайди Грубера? Мало тебе девиц мамаши Гебек? То-то, я смотрю, железнорукие к тебе повадились! Как чувствовал, что ты влезешь в дерьмо!

– Во-первых, женщина – моя. Магда Ленц рассталась с мэром, – сообщил Эрик шефу полиции, отчего тот поперхнулся. – Во-вторых, это Гайди Грубер втягивает меня в дерьмо, натравив на мой квартал и мастерскую банду Однорукого. А в-третьих, следить за друзьями нехорошо.

– «Нехорошо»! Учить он меня вздумал! Очень даже хорошо! Нужно было сразу вмешаться, как узнал, куда ты шастаешь по ночам! – рявкнул шеф и съел еще одну колбаску. – Где берешь?

– Кухарка готовит, она же за умеренную плату убирается, – сообщил Фрайберг.

– Попроси ее зайти в участок, чтобы обсудить условия, пусть готовит и убирается в моей берлоге. А то Криста вновь в академию укатила… – Чуток помолчав, шеф полиции нахмурился: – Скажи мне честно, Эр, это ты мэра пристукнул?

– Как можно! Я ж не мокрушник какой, а порядочный горожанин.

– А кто мэру шишку на затылке нарисовал? А? – хитро прищурился Кроули, а Фрайберг про себя подивился осведомленности шефа. – Это целитель Либхе углядел, а я домыслил. Скажи спасибо, что старик мне кое-чем обязан, договорились не вносить в протокол. Тебе повезло, что Грубер легко отделался, только нос и ногу сломал.

– Уже пришел в себя? – поинтересовался Фрайберг.

Он наделся, что Грубер еще с недельку побудет в отключке и даст ему наладить личную жизнь.

– Пришел. Меня гер Либхе вызвал, про травмы сообщил. В протоколе записали, что несчастный случай. Да и показания фрау Ленц с секретарем кстати пришлись. Оба утверждают, что Гайди Грубер был сильно пьян, оступился и упал в кабинете.

– А сам мэр что говорит? – насторожился Эрик.

– Сам он ни о событиях того дня, ни о падении не помнит, говорит, что все как в тумане. Но неожиданно вспомнил, что имел разговор с фрау Ленц.

Кроули тяжело вздохнул, исподлобья взглянув на Фрайберга, а тот нетерпеливо спросил:

– Ну? Какой разговор?

– А разговор такой – о женитьбе. И теперь все интересуется у помощника, когда придет его невеста.

Эрик закатил глаза. О женитьбе и отношениях с Магдой мэр Грубер в тот день говорил сугубо в оскорбительном ключе.

– Видать, у него от удара в голове помутилось, – предположил Кроули. – Забыл, что предложение фрау Ленц он еще несколько лет назад делал, а она его отшила.

– А что он мэр Дункельмитта – хоть вспомнил?

– Это он сразу вспомнил и уже распоряжениями сыплет. Поручил помощнику разузнать, как в Айзенмитте идет строительство трамвайных путей и можно ли в Городе темных улиц проложить. Приказал подыскать помещение для лечебницы гера Либхе.

Эрик фыркнул. Это именно то, что мэр Грубер обсуждал в тот день с просителями и отверг. А теперь события исказились в памяти. Может, он и разрешение на покупку акций мануфактуры подписал?

– Чего хмыкаешь? – прогудел шеф полиции, повертел в руках оставшуюся колбаску и запихнул в рот. – Вспомнил Грубер, что он мэр, и уже хорошо! Главное, чтобы он ничего ненужного не припомнил. Например, откуда у него на затылке появилась шишка и кто из просителей заходил последним. Мне ведь его секретарь списочек передал. Скажи спасибо, я его тут же потерял. А то мне рапорт вице-канцлеру писать. Приедет навестить племянника, а тут покушение на убийство, а не несчастный случай. Если чего скрываешь, Эр, лучше скажи сейчас!

Кроули включил «доброго полицейского» и по-отечески взирал на приятеля, ожидая откровений. Но гер Клаус простачком давно не был.

– Я действительно заходил к мэру, чтобы узнать, как там поживает мое разрешение на покупку акций. Секретарь видел, что я покинул кабинет. В момент падения мэра меня в доме не было.

– Складно излагаешь, парень. Гораздо лучше брешешь, чем в нашу первую встречу. Но вот что я тебе скажу: держись-ка ты пока от мэра подальше. – Шеф полиции вздохнул и направился к выходу. Однако у порога обернулся: – И Магду Ленц оставь в покое.

– Последнее не обещаю.

– Сдалась тебе эта дамочка! – Кроули смачно выругался и покинул жилище Рыжего Эра, хлопнув дверью.

Все же последними фразами шефу удалось вывести Эрика из равновесия. До вечера он с остервенением работал в мастерской, не давая спуску ни себе, ни своим помощникам. Периодически его отвлекали ребята из «Земляных червей» – прокладка тоннеля до Айзенмитта шла ускоренными темпами. Днем опять приезжал человечек Курца доложить обстановку возле дома фрау Ленц. Заодно Щербатый поставил людей на стреме у особняка мэра. Фрайбергу сообщили, что Гайди Грубер находится под неусыпным наблюдением полиции и Либхе: целитель накачал пациента зельем, и мэр в основном спит. Тем не менее Грубер попросил секретаря заказать для фрау Ленц роскошный букет, и посыльный уже доставил. Эр не без удовольствия выслушал байку о том, как цветы полетели за ограду. Ему безумно захотелось увидеть Магду, но она просила обождать, и он терпел.

В семь вечера Фрайберг сделал небольшой перерыв в работе и отправился в салон фрау Мёркель, где одевались лучшие модницы Дункельмитта. Там он заказал дамское манто, шелковое платье под цвет серых глаз прекрасной Магды, а еще комбинации и чулки, что привозили в Город темных улиц из самого Айзенмитта. Оплатил доставку, накинув посыльному за молчание, и спустя час вернулся в мастерскую. Он пытался заняться артефактами для пространственного перехода, но дело не шло. Кружевная полупрозрачная комбинация так и стояла перед глазами. И Эрик не выдержал. Принял душ, даже брызнул на себя пару капель парфюма – то ли «Хвойный лес», то ли «Знойный лес». Парфюм ему подарила Марвел, но он не слишком жаловал все эти благовония, предпочитая кусок хорошего мыла и запах чистого тела.

Эрик хотел было нарядиться в розовую рубашку с модным нынче жабо, которую вместе с шелковым жилетом всучил ему портной Штрулле. Но не стал изменять себе: ограничился белой рубашкой с накрахмаленным воротом. Надев костюм в полоску и новенькие лакированные штиблеты, подхватив макинтош с цилиндром, Рыжий Эр направился к выходу.

Однако на пороге его перехватили «Земляные черви»: Косоглазый Тонни, бригадир, отвечавший за прокладку тоннеля под мастерской, и Ле’Ройс. Последний переминался с ноги на ногу, явно нервничая.

– Гер Клаус, а вы схемку проходческого щита для бурения не глянули? Наверное, там ерунда. Я ж не учился в академиях, изобразил как смог.

– Вовсе не ерунда, ты предложил очень дельный механизм. – Фрайберг похлопал собеседника по плечу, а сам направился к комоду, где в верхнем ящике лежал доработанный им чертеж с расчетами. – Я кое-что подправил, нужно обсудить и моим ребятам в производство отдать.

Ле’Ройс, явно не ожидавший похвалы, удивленно потер лоб и задал следующий вопрос:

– А что с пистолями? Получилось переделать то старье, что мы вам давеча привезли?

– Да, кое-что вышло… – начал Фрайберг.

Ле’Ройс деликатно кашлянул и, переглянувшись с приятелями, сказал:

– Хотел вас в гости пригласить. Жена ждет на ужин, гуся обещала зажарить. Может, там и обсудим чертеж и оружие? Или я вас от чего отвлекаю?

Фрайберг бросил взгляд на часы. В девять вечера работяги вроде Ле’Ройса возвращались домой и садились ужинать. А аристократы, как Магда Ленц, давно поужинали и читали перед сном какой-нибудь роман. Наверняка ей не понравится, что он опять пришел без предупреждения. Да и цветы нужно даме купить, а лучше пирожные. Пожалуй, стоит отправиться на ужин к Ле’Ройсу и обсудить агрегат, а завтра утром предупредить запиской Магду, что заедет к ней днем. Эрик понимал, что в отношениях с фрау Ленц слишком торопит события, но медлить не в его характере. Особенно если что-то решил. Так уж и быть, сегодня он предоставит Магде еще один свободный вечер, но завтра окончательно и бесповоротно войдет в ее жизнь.

– В гости так в гости, тем более когда на ужин гусь, – согласился Фрайберг и вышел следом за помощниками Тодда Кирша, закрывая дверь и активируя магическую ловушку.

В Старый город Эрик поехал на своем мобиле. Из магнакопителя, серебристой продолговатой коробочки с тонкой решеткой вместо крышки, лилась медленная музыка. Гнусавый голос молодой певички Джины Блюмкин из ресторации мамаши Гебек звучал приглушенно и, к счастью, общее впечатление от мелодии не портил. Магнакопитель для звукозаписи они с Ликановым разработали еще в академии. Вернее, придумал «звукофон» малец-первокурсник, а они с Глебом довели до ума и помогли парню защитить курсовую. Теперь Эрик записывал все важные разговоры, а также понравившиеся песни, чтобы позже прослушать дома или в мобиле.

Миновав храм богини Аполии и объехав по кругу парк с каруселью и прудом, Эрик припарковался возле одного из приземистых строений. Как и во всех домах «Червей», первый этаж служил прихожей, а лестница вела вниз, в бункер. Спустившись по ступеням, Эрик оказался в подземном жилище Ле’Ройса. Стены здесь были выложены из обожженного кирпича, каменный пол укрывали темные циновки, на окнах висели деревянные жалюзи вместо штор. Все было сделано не для красоты, а для удобства. Заслышав шаги, в коридор выбежал двухгодовалый малыш и с криком «Папа!» – бросился Ле’Ройсу на шею. Вслед за мальцом к гостям вышла супруга хозяина – молодая фрау с фигурой «песочные часы» и в нарядном платье с глубоким декольте. Но грудь и плечи благопристойно прикрывала шаль. При виде друзей мужа хозяйка оживилась, а заметив Фрайберга, кокетливо стрельнула глазками.

– Фиона, встречай гостей. Тонни и Марка ты знаешь, а это гер Клаус, наш заказчик и друг Тодда Кирша, – представил его Ле’Ройс.

Не спуская сынишку с рук, он подошел к супруге и поцеловал в щеку. Фрау Ле’Ройс недовольно поморщилась и поспешно отстранилась, смущенная подобным проявлением чувств на людях. Она захлопотала вокруг мужчин и предложила пройти в столовую.

В просторной комнате стоял одинокий сервант, а прямо по центру – большой круглый стол в окружении стульев. Мебель была дорогая и, судя по виду, новая.

– В этот дом мы переехали недавно, – пояснил Ле’Ройс, заметив, что гость осматривается. – Обстановкой еще не успели разжиться.

– Вот именно! А ты таких важных людей зовешь! Хорошо, что предупредил, я хоть ужин приличный приготовила, – проворчала супруга, расставляя на столе тарелки и приборы.

– Все будет, Фи. Дай время. – Хозяин приобнял жену, но она выскользнула из объятий и фыркнула в ответ:

– Я это слышу с того самого дня, как ты позвал меня замуж.

Женщина ушла в другую комнату, где, судя по ароматам, располагалась кухня.

Косоглазый Тонни неодобрительно заметил:

– Ох и языкастая у тебя жена, Ле’Ройс. Приструнил бы!

– Так она девчонка совсем, ей недавно двадцать исполнилось. В восемнадцать Орли родила. Жизни толком не видела, – заступился за жену Ле’Ройс, а Фрайберг удивился.

Девушка была симпатичной, но выглядела старше названного возраста. Но, может, здесь, в Нижнем городе, жители быстрее взрослеют.

Косоглазый Тонни в ответ покачал головой. Он явно не испытывал симпатии к супруге Ле’Ройса. Эрик же понимал беспокойство хозяина: молодой женщине трудно привыкнуть к тому, что она теперь не только жена, но мать и себе не принадлежит.

В комнату вновь вошла Фиона, неся большое круглое блюдо с фаршированным яблоками гусем, обложенным запеченной картошкой. Эрик поднялся, чтобы помочь. Он перехватил довольно-таки тяжелое блюдо и поставил в центр стола.

– Спасибо, – улыбнулась хозяйка и скользнула заинтересованным взглядом по широкой груди гера Клауса.

Хозяин дома нескромный взгляд супруги не заметил, он в это время доставал из серванта положенную для таких разговоров бутыль и стопки. Фрайберг согласился лишь на первую рюмку, иначе так недолго и спиться. Город темных улиц диктовал свои правила. Но одно дело в плохую погоду потягивать хорошее вино у камина или, промочив ноги, принять полстаканчика перцовки, и совсем другое – каждый день хлестать пойло стаканами, пусть и айзенмиттское из ячменного солода.

За ужином хозяйка суетилась возле мужчин, подкладывая добавки, а потом принесла яблочный пирог с душистым чаем. Кроме Эрика чай никто пить не стал, а вот от пирога остались только крошки. Малец все это время сидел у отца на коленях, фрау Ле’Ройс сперва ругалась, но затем успокоилась и больше внимания уделяла не мужу с сыном, а известному в Дункельмитте мастеру магической механики. Она так и норовила задеть гостя то рукой, то внушительным бюстом. Муж эти знаки внимания, казалось, не замечал, а вот Косоглазый Тонни неодобрительно качал головой. Видимо, Фрайберг не первый, с кем дамочка флиртовала. Но Эрик не за этим сюда пришел. Да и не хотелось портить отношения с помощником Кирша. Поэтому он вздохнул с облегчением, когда гостей пригласили в кабинет, а фрау Ле’Ройс отправилась укладывать сына.

Обстановка в кабинете тоже была скудной, а в окне ничего, кроме глухой стены соседнего дома, не просматривалось.

– У нас тут не слишком кучерявый пейзаж, – словно извиняясь, произнес Ле’Ройс и опустил деревянные жалюзи. – Годных площадок для строительства в Нижнем городе мало, в основном переделываем старые лачуги. Пришлось вложиться в ремонт, только с мебелью придется обождать.

– Купишь. Ты ж только за дом долг выплатил, – подбодрил приятеля Тонни и устроился на диване рядом с молчаливым бригадиром.

Эрику оставили почетное единственное кресло возле стола. Хозяин дома присел на широкий подоконник.

– Главное, что есть собственное жилье, – поддержал беседу Фрайберг.

Мужчины одобрительно закивали, минут пять пообсуждали преимущества жизни в Нижнем городе, а затем Косоглазый Тонни напрямик спросил:

– Гер Клаус, так что с оружием? Хоть мэр Грубер, по слухам, пока не у дел и железнорукие не задираются, но всякое может произойти.

– Я переделал старые пистоли, которые ты мне доставил, – ответил Эрик. – Вместо патронов будут капсулы с парализатором. Убийства нам ни к чему, а противника нейтрализуем.

– Вроде в Айзенмитте такие полицаи используют, чтобы недовольных утихомирить, – припомнил Ле’Ройс. – Это они нас здесь порохом потчуют, а своих легонько тюкают и в тюрьму, а не в морг везут.

– А посурьезнее пистолей шо есть? – подал голос бригадир, который весь вечер слушал чужой разговор.

Просторечные словечки и интонации выдавали в нем обитателя Старого города, хотя большинство местных все же старались избавиться от характерного акцента, предпочитая подражать аристократам из Айзенмитта.

– Дубинки и сети с зарядом тока подойдут? – поинтересовался Фрайберг.

Дубинки использовали стражи порядка в соседней Дардании. Образцы ему передал все тот же Тонни, а Эрик встроил артефакты-накопители и увеличил напряжение.

– То, что нужно! – Хозяин дома поднял вверх большой палец. – С «фонарями» мы управляться умеем и с остальным разберемся.

– Есть не только оружие, но и защита. – Эрик достал из кармана хронометр. Похожий ему дарила Марвел, но этот образец был гораздо проще. – Здесь две функции.

– В ходиках? – недоверчиво спросил бригадир и вытянул шею, рассматривая, на его взгляд, обыкновенные часы.

– Да, два режима, – приступил к объяснениям Эр, запасаясь терпением. – Первый работает как защитное поле. Обладатель подпадает под действие невидимой глазу сферы, которая способна выдержать любое внешнее воздействие. Пули и клинки увязнут в щите, как муха в варенье.

Тонни подошел ближе и присвистнул:

– Ничего себе игрушка!

– Лучше всего активировать, когда пробираешься под пулями в укрытие, – пояснил Эрик.

– Не верю, что эта фитюлька от пули оборонит, – засомневался бригадир.

– Завтра Курц с помощниками проведет для «Червей» тренировку, там и проверите, – предложил Эр.

– Эх, не любишь ты, гер Клаус, оружие, все какие-то прибамбасы выдумываешь. А люди Джо сперва кулаки разомнут о наши черепа, потом пистоли с зажигалками достанут, – недовольно поморщился Косоглазый Тонни. – В отличие от нас, они церемониться не будут. Так покалечат, что без профессии останемся.

– Твоя правда, оружие не люблю. Поэтому и предлагаю вам щиты, – ответил Фрайберг.

– Так я не уразумел, какая другая функция у этих ходиков? – встрял бригадир, подозрительно поглядывая на хронометр в руках мастера Клауса.

– Сейчас продемонстрирую.

Эрик встал с кресла, отошел подальше и настроил циферблат на десять секунд. После короткой вспышки гер Клаус исчез из поля зрения, и мужики дружно ахнули. Фрайберг же спокойно подошел к креслу и уселся, ожидая окончания действия иллюзии. Ровно в положенное время, когда Тонни обшаривал углы, а Ле’Ройс метался по комнате в поисках гостя, хозяин «Магической лавки» появился, а его собеседники так и замерли с открытыми ртами.

Разумеется, можно было выставить большее время, но Эр не стал. Впрочем, как и не сообщил присутствующим, что механизм в хронометрах будет настроен на разовую иллюзию и защиту. Он не собирался выдавать секреты и не хотел, чтобы кто-то в дальнейшем использовал эту эффективную техномагию против жителей города, незаметно вытаскивая кошельки из карманов или лишая кого-то жизни. Но в ходе битвы с бандой Джо Эрик был готов предоставить «Червям» подобный механизм, чтобы спасти тех, кто останется один на один с врагом. С иллюзией можно попытаться сбежать. Без нее шансов практически нет.

– Вот это магия! – зачарованно выдохнул бригадир.

– Магическая механика, – уточнил Эрик. – Не буду вдаваться в детали, как это работает. Скажу лишь, что сама по себе иллюзия не убережет вас от пуль, только вместе со щитом.

– Этого достаточно, чтобы незаметно нырнуть в лаз, – довольно кивнул Ле’Ройс.

– А может, чего посущественнее смастеришь? Бомбу или пушку какую. Мы в оружейной лавке подобные делали, – вновь завел старую песню Косоглазый Тонни.

– Да нам судья и шеф полицаев такие сроки за эти бомбы впаяют – всю жизнь в подземелье вместо подземного города проведем! – горячо возразил Ле’Ройс. – И геру Клаусу как создателю подпольного оружия попадет. Мы должны рассчитывать на свои кулаки, к тому же будут дубинки с сетями. А эти ходики со щитами нам жизни сберегут.

Тонни нехотя, но все же согласился с доводами приятеля, а бригадир продолжал пялиться на карман пиджака, куда Эр Клаус опустил хронометр.

После очередного стаканчика хозяин дома недвусмысленно намекнул приятелям, что пора и честь знать.

Фиона Ле’Ройс вышла к гостям попрощаться, а затем принесла в кабинет душистого чая, который так понравился геру Клаусу. Обернувшись на пороге, хозяйка бросила на Рыжего Эра такой красноречивый взгляд, что и без слов стало ясно: этому гостю она будет рада в любое время дня и ночи, особенно ночи.

Ле’Ройс объяснил эти взгляды по-своему:

– Ох и кокетка моя Фи! Не хватает ей внимания. Но я сам виноват, запер в четырех стенах под землей. Наши-то женщины привычные к такому укладу, целыми днями хозяйничают и с ребятней воюют, а моей тяжело в Нижнем городе.

– Она не из ваших? – поинтересовался Эрик.

– Нет, не из «Червей», – покачал головой собеседник. – Фи выросла в Старом городе, рано лишилась родителей. Ее благочестивая Ирма, храмовая жрица, приютила. Фиона в храме прислуживала, местным женщинам по хозяйству помогала. В тот храм моя покойная жена частенько наведывалась, все верила, что богиня Аполия ее от болезни спасет. Но даже маг жизни не вытащил с того света, сказал – срок подошел. После смерти супруги я и сам стал заходить в святилище, там и заприметил Фи. Мне жрица сразу ее сватать стала, говорит – бери в жены: молодая, неиспорченная, деток тебе родит. Так все и вышло. Я в нашем сынишке души не чаю.

Эрик в чужие амурные дела лезть не собирался и все думал, как бы побыстрее обсудить агрегат для бурения и отправиться домой. Новые штиблеты нещадно жали, да и накрахмаленный ворот рубашки давил. Он-то принарядился на свидание с Магдой, а пришлось ликвидировать техномагическую безграмотность среди «Червей».

Фрайберг прокашлялся и положил на стол схему:

– Давай обсудим чертеж, а то поздно. Кстати, как тебе в голову пришла идея с проходческим щитом?

– О, это отдельная история, – довольно улыбнулся Ле’Ройс. – Я ж из потомственных «Земляных червей», в третьем поколении. «Земляные» когда-то входили в картель «Корабельных червей». Слыхал о таких?

– Особо нет, – неопределенно пожал плечами Эрик.

Он и о «Земляных червях» не слышал до тех пор, пока не осел в Дункельмитте.

– В свое время власти Ингвольда задумались о строительстве новых городов и добыче ископаемых, – приступил к рассказу хозяин дома. – А здоровых, крепких мужчин не хватало. И тогда прежний канцлер распорядился привезти наемников из дальних земель. Дирижаблей еще не было, и чужестранцев из-за моря доставляли на кораблях. Не на железных пароходах, как сейчас ходят, а на деревянных. Наши предки, пока плыли в Ингвольд, обнаружили на суднах корабельных червей. Их голова была покрыта жесткой раковиной с зазубренными краями, и эти черви проделывали дыры в твердой древесине, словно бурили канал.[4]4
  Изобретатель проходческого щита англичанин Марк Брунель действительно придумал такую конструкцию после того, как пригляделся к «работе» обыкновенного корабельного червя.


[Закрыть]

– Так вот откуда идея! – Фрайберг восхитился смекалкой собеседника.

– Недавно рассказывал сынишке эту историю и вдруг сообразил: если черви смогли пробурить дерево, то нужно создать похожий по форме механизм, который пробурит твердые породы, превращая их в пыль.

– Отличная задумка! – похвалил Эрик и полюбопытствовал: – А что там с картелью и твоими предками?

– Наемники, прибывшие в Ингвольд для тяжелых работ по добыче ископаемых, объединились в картель под названием «Корабельные черви». Те, которые остались в Дункельмитте, назвались «Земляными червями», потому что работы велись под землей. Канцлер и министры не слишком заботились об условиях жизни и пропитании наемников, относились как к товару. А товар необязательно наделять домом и хорошо кормить. Так появился Нижний город, где люди приспособили для жилья пещеры, а позже возвели дома. Часть наших людей перебралась на север, а часть осела здесь, как мой дед и отец. И теперь я.

Ле’Ройс задумался, вероятно, вспомнив истории из детства, что рассказывал ему отец. Эрик тоже задумался. Его родители погибли, когда ему исполнился год. Историю страны и императорского дома он узнавал из книг. Там же читал, что принц Агнус, который должен был взойти на престол, скоропостижно скончался от странной болезни. Как и мать Эрика. Глава тайной службы Икар Берк не раз намекал, что Агнус был безумцем, издевался над женой, вот та его и отравила, будучи целительницей и зельеваром. Детей принца тайно забрали и спрятали няня с повитухой. Но недавно Фрайберг услышал от Августы и Райнера совершенно другую историю. Его отец, как и мать, ни безумцами, ни убийцами не были. И умерли они не от болезни – их устранили приспешники нынешнего императора Алитара, которые не желали видеть на троне принца-ученого. Агнус увлекался алхимией, пытался создать эликсир вечной жизни, а еще был последователем профессора Тессела, приверженцем теории магии эфира. В своем дневнике принц Агнус утверждал, что создал артефакт нулевого стандарта, с помощью которого возможны перемещения во времени и пространстве. Этот опыт Эрик и Морган собирались повторить, а пока наследник Агнуса изучал дневник отца. Именно формулы и расчеты заменили Эрику все те байки, какие родители обычно рассказывают своим отпрыскам на ночь.

– Самые большие траты падают на запуск моторов, понадобятся мощные накопители… – Ле’Ройс уже высказывал предложения по работе проходческого щита, и Фрайбергу пришлось подключиться к обсуждению.

– С накопителями разберемся. А пока давай подправим расчеты. Нужно увеличить диаметр щита, рассчитать скорость вращения диска для дробления твердых пород…

И мужчины погрузились в обсуждение деталей.

Эрик вышел из дома Ле’Ройса в полночь. Ветер бил в окна мобиля мелким дождем, листья липли на стекла. На тускло освещенных улицах Старого города слышались крики, выстрелы и смех. Фрайберг какое-то время кружил возле храма Ариса, намереваясь зажечь свечу и попросить стихийного бога о покровительстве, но так и не решился зайти.

Покинув Старый город, он отправился не домой, а к центральной площади. Миновал железный памятник канцлеру Ингвольда, а затем проследовал за указующим перстом и оказался на Грюнвальд-штрассе. Именно здесь жили мэр Грубер, шеф Кроули и Магда Ленц. Эрик хоть и дал себе зарок не встречаться сегодня с Магдой, но все же не выдержал и свернул в знакомый сквер. Он всего лишь посмотрит на нее, как тогда, и тотчас уедет. Оставив мобиль неподалеку, Эрик открыл калитку отмычкой, а человек Курца ее прикрыл и вновь вернулся на пост – в ближайшие кусты.

Как и в свой первый визит, Эрик обошел дом по периметру. Но на этот раз свет в гостиной не горел, зато балконная дверь была приоткрыта, словно его ждали. Фрайберг поднял голову и заметил тусклый свет в одном из окон на втором этаже. Верного слуги Вальтера поблизости не было, и Фрайберг рискнул войти внутрь. Похоже, жильцы давно спали. В доме стояла оглушительная тишина, лишь часы отбивали мерный ритм, и Эрик старался шагать в такт. Откинув крышку хронометра, он подсветил ступени лестницы. Артефакт работал не только как невидимый щит, отражатель и накопитель энергии, но и как обычный световой кристалл.

Поднявшись на второй этаж, Эр осмотрелся. В коридоре заметил несколько дверей, но направился к дальней, потому что именно там увидел полоску неяркого света. Заглянув в комнату, он почувствовал, как сердце пропустило удар. У окна стояла Магда в той самой комбинации, которую он сегодня заказал в ателье. Полупрозрачная ткань подчеркивала чувственные изгибы, обнимая, будто нежный любовник, тонкую талию, широкие бедра, стройные ноги. Эрик опустил взгляд на изящные щиколотки и узкие ступни с маленькими аккуратными пальчиками, залюбовался высокой полной грудью. По покатым плечам рассыпались тяжелые медовые локоны, и Эрику страстно захотелось дотронуться до них, вдохнуть аромат, ощутить на губах их шелк. Он шагнул в комнату с единственным желанием сорвать кружево и ласкать до утра роскошное тело, даря хозяйке наслаждение.

Услышав шаги, Магда обернулась.

– Наконец-то, – выдохнула она, протягивая гостю руку, а Фрайберг понял, что он, глупец, потерял столько времени, а его здесь давно ждут.

Эрик подхватил женщину на руки и понес к постели. Опустился вместе с ней на мягкую перину, окинул жадным взглядом. Дотронулся до губ, пальцы очертили пухлый рот, спустились к подбородку, едва ощутимо коснулись шеи и плеч. Он поддел бретельку сорочки, сбрасывая ее, затем сбросил и вторую. Склонив голову, сжал зубами ткань и медленно потянул вниз, освобождая грудь из плена. Приник губами к бархатистой коже и стал покрывать поцелуями грудь, а ладонь заскользила вверх по ноге, сминая кружевную ткань. Магда всхлипнула, а он продолжал гладить ее бедра, подбираясь к сокровенному.

Возлюбленная отстранилась и торопливо начала освобождать Эра от сюртука и рубашки. Фрайберг посчитал, что долгие ласки могут и подождать: у них впереди целая ночь. Да что там ночь – вся жизнь! Он желал Магду так страстно, что сердце грозило выпрыгнуть из груди, а в глазах потемнело. Быстро избавившись от одежды, он устроился между пленительных бедер и соединился с избранницей. Эрик невольно застонал от тех ощущений, что подарила долгожданная близость. Он начал двигаться сильно, быстро, и теперь уже громко застонала Магда, а он ловил ее вскрики губами, даря горячие поцелуи и продолжая доставлять удовольствие и себе, и возлюбленной. Вскоре Магда задрожала под ним, а через минуту достиг кульминации и Эрик. Он притянул к себе притихшую любовницу и нежно поцеловал в лоб.

– Я так ждала тебя, – едва слышно прошептала она и счастливо улыбнулась.

Ответные слова Магда не услышала, потому что тут же заснула. Да и Эрик задремал, лишь сомкнув веки. И впервые за эти месяцы видел во сне не Тесс, а прекрасного золотоволосого ангела с затуманенным от страсти взором и с его именем на устах.