Текст книги "Сожженные земли. Лишний"

Ответы я, конечно, не знал.

На травоварении я спутал ингредиенты и чуть не поджег зал.

Результаты тестирований вывешивали в таблице у столовой. И я мог видеть, как «Лишний», выделявшийся среди прозвищ, написанных на незнакомом языке, опускался все ниже и ниже – подо мной осталось только десять строчек.

Я все больше понимал, что, возможно, стоит сбежать до того, как «Лишний» опустится до конца.

Эжен и Иниго сочувствовали мне, но нисколько не помогали. И как будто следили за мной: всегда были рядом, куда бы я ни направлялся. Дверь запиралась на ключ, рядом всегда стояли молчаливые стражи-охранники.

Ни одна из дверей не охранялась так же.

Потому что я «Лишний» или за этим кроется что-то еще?

Кира постоянно избегала меня. Я не понимал, что происходит: она никогда не поступала так раньше. Изредка она подавала мне условные знаки: «Жди», «Спокойно». Но ничего не объясняла.

Так и прошла неделя до последнего испытания.

На заднем дворе крепости была тьма людей. Я не сомневался, что все они собрались поглазеть на представление. Напротив стоял мой нервничающий противник.

Элли радостно объявила:

– Ты дерешься с парнем, который даже не умеет толком держать меч! Какая удача!

Я поморщился: этот ее фальшиво-дружелюбный тон раздражал все больше. Парень передо мной сильно дрожал, с трудом удерживая в руках меч.

Один из стражей объяснил нам правила боя и скомандовал начинать. Моего противника начало по-настоящему трясти, на его лице выступили крупные капли пота, а из глаз готовы были политься слезы.

Он с криком бросился на меня, но я легким и быстрым движением выбил из его рук меч – наш бой закончился, толком не начавшись.

– Это все?

– Нет, не все, – раздался голос позади меня.

Я обернулся и увидел капитана Вильяма. Он единственный не носил форму стража: легкая рубашка, кожаные штаны, коричневые ботинки.

В его руке был меч, а на лице застыла уже знакомая надменная ухмылка. Он спокойно подошел к парню напротив меня и проронил:

– Последнее испытание провалено.

Новобранец, рыдая и спотыкаясь, покинул двор.

Я вернулся к своей позиции и сказал:

– Кажется, нужно было победить только одного.

– Слишком легкий противник для тебя, Лишний. В горах ты отменно проявил себя.

Подтвердил.

Он только что подтвердил мои догадки – именно он подослал убийцу. Но зачем? Интересно, если я скажу сейчас во всеуслышание, что он попытался меня убить, мне кто-нибудь поверит?

Мои размышления прервал капитан Вильям: он демонстративно откашлялся и начал поигрывать мечом. Но я обратил внимание на другую деталь. Непроницаемые глаза. Он злился, говорил колкости, пытался оскорбить меня.

Но в глазах была пустота. Ноль эмоций.

– Мы будем биться, пока я не посчитаю, что ты проиграл, ясно?

Капитан Вильям ринулся в атаку.

Я едва успел уклониться и отразить удар. Капитан, не мешкая ни секунды, с разворота нанес еще один удар, и тот снова прошел в каких-то сантиметрах от меня. Я легко уклонился и пошел в наступление.

Капитан Вильям двигался плавно и быстро – он искусно отразил удар. Я отбросил маскировку и так же искусно возвращал ему удары. Бой становился серьезнее и опаснее.

Он что, уже в открытую пытается убить меня?

Капитан Вильям легко парировал следующий удар и, зевнув, поманил к себе рукой. На секунду перед глазами возникла пелена, и земля неровно разошлась передо мной – от неожиданности я споткнулся, и капитан резким ударом выбил меч из моей руки.

Рука на секунду онемела, а затем взорвалась болью: он нанес следующий удар, вспоров мое плечо. Из глаз брызнули слезы. Я подавил крик.

Капитан Вильям восторженно улыбнулся.

Я почувствовал, как горячей струей льется кровь.

Мои ноги подкосились, я резко припал на колено. Судорожно вдохнул воздух. Вильям хищно кружил возле меня. Резкий удар. Я, перекатившись, каким-то чудом уклонился. Еще удар. Я опять успел уклониться и попытался встать, но капитан Вильям жестким ударом ботинка отбросил меня назад, опрокинув на лопатки. Я закашлялся: от удара о землю воздух резко покинул легкие. Капитан медленно подошел ко мне и занес меч. В его непроницаемых глазах разгоралась ярость. Ошибки быть не могло: он действительно хотел меня убить. Меч ринулся вниз.

Я, собрав последние силы, отчаянно рванул влево, но не успел.

Холодная сталь хищно вонзилась в плечо. Капитан Вильям прокрутил меч. Я закричал от боли. Не вытаскивая меч из раны, он наклонился ко мне.

Картинка реальности стала размываться и пошатываться. Я едва различал лицо капитана Вильяма, почему-то остановив взгляд на тошнотворной улыбке. Он приблизился вплотную и прошептал мне на ухо:

– Я оставлю тебе на память шрам. Каждый раз, смотрясь в зеркало, ты будешь помнить о том, кто тебе его оставил. – Он рассмеялся низким голосом. – Это лишь малая компенсация за то, что ты с ней сделал.

Боль разрезала правую скулу. Сил орать не было. В ушах стоял сводящий с ума звон. Я хотел, чтобы все скорее закончилось, неважно с каким исходом.

Он сделал еще один резкий росчерк.

И тогда меня накрыла тьма.

Глава 7

Онемасы, населявшие континент еще до прихода дитто, относились к тем существам, чья жизнь тесно переплеталась с магией Таррвании. И самыми редкими среди них были целители. Их ценность возросла после исчезновения белых драконов.

Керрик, главный армиртор Бастарии. «Хроники Таррвании», том X

Александр

Тяжелые веки не хотели подниматься. Из тишины постепенно возникли звуки: шаги, звон склянок, глухой стук двери. И голоса:

– Господин, вы уверены, что хотите остаться с ним наедине? Может, уйдем вместе? – спокойно спросил холодный женский голос.

– Дай мне еще немного времени. Я должен исцелить его до конца, – ответил бархатный мужской голос.

– Вы понимаете, что он заставит вас заплатить за время, проведенное с ним?

– Асира! – твердо и властно прогремел голос, так, что мое сознание окончательно прояснилось.

Затем я услышал звук шагов и резкий удар захлопывающейся двери.

Несколько секунд ничего не происходило, но потом по правому плечу пронеслась волна приятного тепла.

Я силился открыть глаза, но все еще не мог этого сделать.

Что происходит?

На лоб опустилась твердая и теплая ладонь. Меня снова окутало уже знакомое ощущение легкого покалывания, и, как только невидимый мне человек убрал руку, я наконец-то смог медленно разлепить веки.

И сразу встретился взглядом с Костералем.

Все те же черные волосы, пламя в глазах, уже знакомая легкая щетина. Но на этот раз лицо омрачала тревога. Я попробовал поднять голову и с удивлением обнаружил, что не могу этого сделать. Попытался шевельнуть рукой, и снова ничего не произошло. И дело было не в усталости – я просто не мог пошевелиться.

– Еще немного, и заживет. Тогда ты сможешь двигаться.

Боль постепенно уходила: все слабее и слабее пульсировала рука, легкими толчками возвращалась чувствительность.

В горле жутко пересохло.

Минуту мы просто молчали, но, наконец, я собрался с силами, разлепил запекшиеся губы и хрипло произнес, едва не закашлявшись:

– Костераль, что вы здесь делаете?

Он ответил после небольшой паузы:

– Ты можешь называть меня Дэниел.

Я мысленно попробовал имя на вкус. «Дэниел».

Как будто глоток воды после дальней дороги. Объятия друга после пятилетнего отсутствия. Дуновение свежего ветра…

Дэниел потянулся рукой к щеке, над которой капитан Вильям поработал кинжалом.

– Нет, – воскликнул я.

Это было чисто инстинктивное действие. Где-то на периферии сознания скользнула странная мысль.

Ему нельзя меня касаться.

Дэниел нахмурился:

– Я просто хочу вылечить тебя, Александр. Остались только щека и эти шрамы. Или ты хочешь проходить с ними всю жизнь?

– Ты не зовешь меня Лишним?

– Я не страж.

Я с сомнением взглянул на него.

– Не трогай шрам.

Это прозвучало слишком резко, и я осекся. Дэниел едва заметно улыбнулся.

– Зачем тебе меня лечить? – медленно спросил я.

Дэниел со вздохом убрал руку и поднялся с кровати. Рука больше не пульсировала. И сила, не дававшая мне двигаться, отступила – я смог повернуть голову вслед за ним.

В этот момент в комнату вошла девушка.

Белоснежные волосы, упрямый взгляд, сжатые губы – красивая, но весь ее вид словно предупреждал, что связываться с ней не стоит. Одета в простое черное платье в пол, волосы заплетены в хитроумную косу, а из-за плеч выглядывали рукояти мечей.

Даже не посмотрев в мою сторону, она сразу обратилась к Дэниелу:

– Господин, нам пора. Время истекло – старшина хочет вас видеть.

Это ее голос я слышал, пока не открыл глаза. Асира, значит.

Он помолчал. А потом, напоследок тронув мою руку, вышел из комнаты вместе с Асирой.

Я выдохнул и быстро огляделся.

Вместо белых больничных стен – шкафы со всевозможными банками, склянками и ступками, свечами и благовониями. У зашторенного окна сушились травы, и их терпкий запах наполнял комнату. Да ровные ряды кроватей.

Это была лекарская, о которой я столько слышал, но еще ни разу не попадал в нее.

На моем покрывале виднелись следы пепла. Как и на обмотанной бинтами руке. Но сама рука совсем не болела. Хотя я прекрасно помнил, какую мне нанесли рану – такая и за две недели не заживет.

Прошло совсем немного времени, и дверь снова открылась.

Дэниел?

Но это был парень в лабораторном халате, что-то недовольно бормотавший себе под нос.

Ко мне он подошел уже с улыбкой на лице. Он начал ощупывать мою руку, а затем ловко снял бинты. Гладкая кожа и никакой раны. Я сел, и покрывало сползло с меня – со смущением я обнаружил, что все это время лежал полностью обнаженный.

– Твоя одежда на столе. Одевайся.

– Сколько дней я здесь провалялся?

– Не дней, а гонгов. Во-первых. Сейчас уже вечер, и все разошлись по своим комнатам. А во‐вторых, тебе тоже пора, у меня и так много работы.

Его сухой голос почти стих – он скрылся между дверец шкафа.

Я медленно встал с кровати и потянулся к одежде.

Мне совсем не нравилось то, что Дэниел обращал на меня столько внимания.

Глава 8

Никакой благодатью не отличалась провинция бастарда из дома Фуркаго. Он правил там вместе со своим ближайшим соратником из дома Корс. И существа, населявшие эту провинцию, внушали ужас обычным людям Таррвании. Сожженные земли – трижды проклятые земли отверженных существ.

Керрик, главный армиртор Бастарии. «Хроники Таррвании», том X

Александр

Я прошел до первого поворота, с трудом передвигая ноги. Голова раскалывалась. Рана на лице ныла. И где эти охранники, когда так нужны?

– Какого драконьего хрена так поздно? Я уже заждался.

Возле широкого окна стоял мужчина. Его лицо было испещрено шрамами, темные волосы, как и коротко остриженная борода, наполовину поседели. Прямой нос, цепкий взгляд глубоко посаженных глаз.

– Я только очнулся. У меня вроде как рука была насквозь проткнута.

– Гонг уже пробил восемь раз, новобранец. Только сдохшие могут нарушать комендантский час. И то с письменного разрешения. – Он хрипло расхохотался.

– Ха-ха-ха, – мрачно вторил я.

Незнакомец кивнул, словно самому себе, и сказал:

– Идем, Лишний, мамочка доведет тебя до комнатки и утрет сопельки.

А затем, прихрамывая, прошел мимо меня. Я посмотрел ему вслед.

– Насмотрелся? Неси свою задницу за мной, уж ковыляю я побыстрее тебя.

Я молча последовал за ним. К счастью, мы быстро дошли.

– Спасибо, Вик, твоя помощь неоценима.

– Капитан Вильям. – Вик сделал неуклюжий поклон. – Сосунка привел, ну, я и… с вашего позволения, отчаливаю.

Капитан Вильям стоял возле двери, облокотившись на стену, и медленно перекатывал зубочистку между пальцев.

– Свободен.

Вик хлопнул меня по плечу и заковылял прочь. Как только он скрылся за поворотом, я спросил:

– Что тебе здесь надо?

– Лишний, попридержи язык. Я могу прямо сейчас назначить тебе несколько плетей за неуважение к начальству, – лениво отозвался он.

– Капитан Вильям, что вашему прекраснейшему заду нужно здесь, возле комнаты новобранцев?

Он усмехнулся.

– Красивые раны.

Я схватился за дверную ручку, но он перегородил мне дорогу.

– Появились покровители, Лишний? Осмелел? Но это не значит, что я не могу назначить тебе наказание, когда мне захочется. За любую ошибку. За любое опрометчивое слово. Советую не забывать, кто здесь главный.

А разве не старшина?

Он отошел и, щелчком отбросив зубочистку, холодно добавил:

– Кстати, твоя маленькая помощница будет наказана.

С этими словами капитан Вильям удалился, а я со злостью толкнул дверь в комнату.

Лунный свет пробивался сквозь окна и бросался широкими лучами на пол. Эжен вскочил на ноги, стоило мне переступить порог. Он подбежал ко мне и крепко обнял.

Я раздраженно отодвинул Эжена. Но он, словно не заметив этого, радостно воскликнул:

– Я так рад, что с тобой все в порядке! Еще утром думали, что руку придется ампутировать!

– Погоди. Что значит «ампутировать»? У вас же есть лекари.

– Понимаешь… Твоя рука очень пострадала. Даже на той стороне не смогли бы помочь. Тебя стало лихорадить, главный лекарь сказал, что тут без вариантов – отрезать. А однорукому калеке не место в стражах. И значит… ты бы автоматически провалил все испытания.

Я похолодел. Провалил и был бы утилизирован.

Вместе с Кирой.

– Но…

– Но тебе так повезло, ты не представляешь! Правитель Сожженных земель согласился исцелить твою руку! Он по счастливому стечению обстоятельств был сегодня в крепости, и старшина попросил его помочь, а это такая редкость, представляешь! Он же никому не помогает с тех пор, как…

– Эжен, – негромко сказал Иниго.

Мы повернулись к нему – он лежал на кровати, подложив руки под голову. Лунный луч падал на его лицо. Спокойный и сосредоточенный.

Эжен резко замолчал. И даже в полумраке было видно, как его лицо покрывается густой краской. Он что-то пробормотал и смущенно поправил очки.

Я бросил взгляд на Иниго, потом опять на Эжена.

С тех пор как что?

Но не успел додумать мысль. В комнату без стука вошли трое: двое стражей и следом за ними парень в белоснежном халате. Я пригляделся. Черты парня показались мне знакомыми.

Главный лекарь! Вроде его звали Мастином. Именно он встречал нас тогда, на санитарной обработке. Недельная небритость и длинные сальные волосы, собранные в хвост, придавали ему неряшливый вид.

Он подчеркнуто вежливо произнес:

– Лишний? Вы нужны мне для очищения, прошу проследовать за мной.

Я раздраженно провел рукой по лицу. Навалившаяся усталость тяжелым камнем давила на плечи.

Выдохнув, я спокойно произнес:

– Что за очищение? Мне только-только восстановили руку. – Я помахал ей. – И я хотел бы немного… м-м-м, отдохнуть?

– Конечно, я знаю про руку, – фыркнул тот так, как будто я сморозил какую-то глупость. – Очищение должно состояться по приказу старшины. Следуй за нами.

Он показал приглашающим жестом на дверь.

Я закатил глаза, а потом послушно вышел в коридор. Стражи и Мастин вышли за мной. Быстрый переход по коридору и поворот налево – мы оказались возле серой двери.

* * *

Стражи остались за дверью. Кабинет не отличался особой опрятностью: стопки книг и листов вперемешку с какими-то инструментами на столе, папки и ряды уголков с документами на полках деревянного стеллажа. Возле стены стояла широкая кушетка, а рядом заставленный пробирками стол. Высокая ширма закрывала одну из белоснежных стен.

– Садись, я принесу все необходимое.

Я расположился у края кушетки.

Он быстро скрылся за ширмой и тут же вернулся, поставив на стол поднос со шприцем, наполненным веществом изумрудного цвета.

– Ты прочел записку?

Я с непониманием уставился на него.

– У нас мало времени. Прочел или нет?

Я медленно покачал головой.

Какая записка?

– Нет.

Мастин ударил кулаком по столу. На его лице отразилось что-то среднее между досадой и растерянностью.

– Значит, он мертв, – тихо, как будто самому себе, ответил Мастин. И затем, наклонившись почти вплотную к моему лицу, произнес:

– Все хотят тебя использовать. Я должен ввести тебе специальный состав, защищающий от дара чужого воздействия. Но на самом деле это состав подчинения. Они не хотят, чтобы ты помешал их планам. Я подменил состав – здесь безобидный физраствор. Но ты не должен выдать себя. Просто делай, что они говорят.

– Почему вы говорите мне это? – спросил я так же тихо.

– Я твой единственный друг.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошел старшина, а следом за ним капитан Вильям. Мастин отпрянул от меня и схватил шприц.

– Не переживай, этот специальный состав очистит тебя от дара иного воздействия, который могли внедрить существа. Это безопасно, – громко сказал он.

– Спасибо, Мастин, что дождался нас, – мягко произнес старшина. – Ты уже закончил объяснения?

– Да, – пробормотал тот. – Сиди неподвижно.

Я замер при виде острой иглы. Мастин потянул футболку вниз и провел пахучей ваткой прямо под ключицей.

– Будет немного неприятно.

И ввел раствор. Жидкий огонь растекся в месте укола. Я два раза резко вдохнул и выдохнул. На глаза навернулись слезы. Но все же от меня не ускользнуло жадное выражение лица старшины.

А затем и торжествующее. На лице же Вильяма было невозможно прочесть эмоции. Он молча наблюдал за тем, как вводят раствор.

– Все, можешь идти, Лишний.

Мастин хлопнул меня по плечу.

– Вот и сла-а-авно, – протянул старшина. – Вильям, дорогой, убедился?

Вильям медленно кивнул и повернулся к Мастину.

– Моим стражам нужны заживляющие мази. Скоро начнутся полевые испытания.

– Сколько?..

Старшина поманил меня за собой. Я вышел из кабинета следом за ним, оставив негромко переговаривающихся Мастина и Вильяма. В коридоре нас дожидались четыре стража. Два пришедшие со мной и два – со старшиной.

– Костераль тебе что-то рассказывал?

– Нет, – ответ сорвался быстрее, чем я успел подумать.

Хорошо лгать я научился рано. Достаточно отвечать то, что приходит первым в голову, без запинки, и не отводить взгляд – в девяноста пяти процентах случаев ложь не раскусят.

Старшина внимательно смотрел на меня сверху вниз и молчал.

А потом расплылся в улыбке:

– Хорошо. Стражи, вы можете быть свободны, Лишний сам доберется до комнаты, верно?

Я послушно склонил голову:

– Да, старшина.

Он довольно хлопнул в ладоши и удалился вместе со стражами-охранниками.

Я развернулся и пошел в противоположную сторону.

«Просто делай, что они говорят».

Но до каких пор мне притворяться?

Глава 9

Среди разумных рас, населяющих Таррванию, не было никого беззащитнее фарффлов – боковой ветви расы драконов. Они, как и драконы, были зависимы от своих дитто. Странная связь, непонятная нам, обычным людям.

Керрик, главный армиртор Бастарии. «Хроники Таррвании», том X

Александр

На следующий день мы наскоро привели себя в порядок и отправились еще до первого гонга в столовую. Сегодня должно было произойти величайшее событие в жизни новобранцев – распределение. Отсев произошел еще вчера. Не прошли испытание еще пятеро новобранцев, и нас осталось тридцать два человека.

Я делал вид, что испытываю такую же эйфорию, что и они. И так же нервничаю и переживаю.

В общем, старался вести себя как полноценный новобранец.

Взгляд Эжена рассеянно блуждал по сторонам, на лице застыло странное выражение. Иногда уголки рта приподнимались, будто он хотел что-то сказать, но потом он резко сжимал губы и продолжал молчать.

– Почему ты нервничаешь? – не удержавшись, спросил я. – Ты же хорошо справился со всеми испытаниями.

На лице Эжена появилась вымученная улыбка:

– Вот именно! Ты же провалялся в лекарской и не видел распределительную таблицу. Я не уверен… Не уверен, что стану армиртором. Мой бой прошел гораздо лучше, чем я думал: противник был слабым, и на его фоне я выглядел как настоящий боец.

– Ну, станешь брайси, какие проблемы? – отмахнулся я, высматривая Киру.

Ее опять нигде не было видно.

Эжен резко остановился и воскликнул:

– Какие проблемы?! Да, я могу защитить себя, но не больше. Я совсем не подхожу для работы брайси. И видеть, как кто-то занимает место, о котором я мечтал всю жизнь, – настоящая пытка.

– Ты не должен останавливаться, – тихо сказал Иниго.

Эжен сказал уже громче:

– Я не должен останавливаться?! Да это будет конец всего! Всей моей жизни!

– Не драматизируй, – я попытался успокоить его, заметив, что все вокруг с любопытством разглядывают нашу троицу.

– Я имел в виду – иди за стол, – спокойно сказал Иниго.

Эжен не нашелся что ему ответить. Он фыркнул и резко зашагал дальше, к столам новобранцев.

Мы расселись.

– Помнишь того фарффла, который защитил тебя? Прошел слух, что это существо помогало тебе во время спуска. Ее наказали и поместили на несколько дней в яму, – уже спокойнее произнес Эжен.

Что?

Меня словно окатили ледяной водой. Я вспомнил беззащитный взгляд, застенчивую улыбку. Беспомощная, несчастная Бо…

Не помню, когда я в последний раз испытывал такое острое чувство жалости. Возможно, очень давно, в раннем детстве, когда нашел на улице котенка и мне не разрешили забрать его в детский дом. Он был совсем один, как я.

– Эй! Ты с нами? – будто издалека услышал я голос Эжена.

– Да.

Я помотал головой. Эжен хотел сказать что-то еще, но нас окликнула незнакомая девушка.

Узкий разрез глаз, густые темные волосы, собранные в тугой хвост. Где-то я такую внешность уже видел. Я перевел взгляд на Иниго. Тот легко кивнул, увидев ее.

– Я Кристен. Страж из прошлогоднего выпуска. Сейчас вывесят списки, посмотрите на них, а потом мы обсудим все подробности. Давайте скорее, не хочу проторчать тут до ночи, – поторопила она.

Лейтенант Савук подошел к стенду и прикрепил два листа. Новобранцы с шумом хлынули к распределительной таблице.

Мы тоже подошли ближе.

Напротив моей фамилии значилось «Армиртор».

– Поздравляю, – раздался тихий голос рядом со мной.

Это была Кира.

Она мягко взяла меня за руку. Мое сердце забилось чуть быстрее от ее прикосновения. Как долго… я не чувствовал ее. Но следом за ней подошел капитан Вильям.

– Лишний, неужели ты встанешь в почетные ряды кадетов? Кто бы мог подумать, – ухмыльнулся он. – Но впереди еще целых три года обучения, за которые так много всего может произойти.

Я не слушал его, потому что Кира, моя Кира, увидев капитана Вильяма, резко отдернула руку и попыталась незаметно отойти от меня. Происходило то, о чем я не мог и помыслить, – поддержка Киры исчезала.

Она подошла к капитану Вильяму, и тот притянул ее к себе за талию. Я сжал кулаки. Эжен тронул меня за плечо.

– Ну как, Первая, довольна распределением? Тебе отлично подойдет стезя хайфо.

– Конечно, капитан Вильям, – покорно ответила Кира.

Но в ее взгляде скользнуло нечто странное.

Незнакомое мне.

– Зачем? – тихо спросил я.

Она вырвалась из объятий капитана, ничего не ответив мне, и скрылась в толпе шумящих кадетов. Я отбросил руку Эжена и подошел к капитану Вильяму почти вплотную:

– О ком ты говорил тогда на поединке?

Капитан Вильям хищно улыбнулся, показав ряд ровных, белоснежных зубов. Его клыки остро сверкнули в свете факелов. Он наклонился ко мне и прошептал на ухо:

– Некоторые тайные раны лучше не вскрывать, потому что ложь – лучшее успокоительное.

– Я никогда бы не сделал больно… Первой! – воскликнул я.

– А кто говорит про Первую? У тебя есть кое-кто ближе и важнее. Кто-то… о ком только ты знаешь. А впрочем, даю тебе слово: никто рядом с тобой не может быть в безопасности. Они могут сразу рыть себе могилу, не так ли, Лишний?

Перед глазами промелькнули два трупа: в грузовике и на спуске.

Я вздрогнул.

– Капитан Вильям, разрешите нам сесть за стол – мне нужно дать им дальнейшие указания, – негромко сказала Кристен.

Все это время она вместе с Иниго молча наблюдала за моим разговором с капитаном Вильямом. Но не вмешивались.

Капитан Вильям махнул рукой, отпуская нас.

Постепенно продвигаясь за Кристен через толпу, мы подошли обратно к столу. Там уже сидела Кира. Она старательно отводила от меня взгляд.

– Теперь мы команда. И я ваш командир, – жестко сказала Кристен, когда мы расселись. Другие команды тоже занимали места за длинными столами. – Ко мне вы должны обращаться только «командир», понятно? Особенно это касается тебя, Лишний. Не жди послабления только потому, что ты незнаком с нашим миром.

Она дождалась моего послушного кивка.

Конечно, я согласен, ведь я тут не останусь.

– Два брайси, один хайфо и один армиртор. И я тоже брайси, – обвела нас взглядом Кристен. – Занятия начнутся уже сегодня. В конце недели вы сдаете мне отчеты по изученному материалу. Ваши баллы я буду сама проверять по сводной таблице. И они должны быть максимальными. Всегда.

– А если нет? – нахмурился Эжен.

– Попробуй принести меньше десятки и узнаешь, Рыжий, – холодно бросила Кристен. – И я не услышала «командир».

– Да, командир, – пробормотал покрасневший Эжен.

Я внимательно посмотрел на него. Брайси тот не хотел быть, но с покорностью принял распределение.

Или нет?

Он не болтал, как обычно, и даже эти вопросы были совсем не в его духе. Лишь нервно кусал губы.

Протяжный звон гонга заставил притихнуть всех кадетов: старшина стоял в начале зала, и один из стражей-охранников призывал к вниманию.

Рядом с ним были Вильям, лейтенанты Отто и Савук.

– Поздравляю вас, кадеты! – громко возвестил старшина, когда воцарилась полная тишина. – С этой недели у вас начнется полноценное обучение. Мы будем внимательно следить за вами. Самые опытные из нас передадут вам свои знания. А взамен мы ждем от вас повиновения. – Он остановил свой взгляд на мне. – Беспрекословного! Принято, кадеты?

Ему ответил рев голосов. Старшина хлопнул в ладоши и прошел за отдельный стол. Капитан и лейтенанты последовали за ним.

Мы принялись есть.

После столовой наши пути разошлись: Кира ускользнула в сторону Северной башни, к хайфо, Эжен и Иниго отправились на тренировки, а Кристен провела меня в библиотеку.

Там уже собрались все кадеты-армирторы.

Старик приветствовал меня кивком и произнес медленно, с паузами:

– Я Эгов. Ко мне вы можете обращаться «наставник». Приветствую и поздравляю с успешным распределением. Вам выпала честь заниматься… важнейшим делом: вы будете своими руками творить историю. Немного расскажу про особенности обучения. Знания… мы даем их. А вы храните и передаете, не оценивая и не осуждая.

Эгов на минуту замолчал, задумавшись, а затем продолжил:

– Начнем с основы основ. Кодекс стражей. Переписать и изложить на десяти страницах трактовку… каждого правила на таррванийском наречии. Берите по экземпляру, бумаге и ручке.

И прошел по красному ковру к своему столу. На нем высилась стопка тонких книг, лежали желтоватые листы бумаги, а рядом были ручки в подставке. Каждый из кадетов по очереди подходил и брал себе комплект, а потом уходил за длинный ряд стеллажей. Я подошел последним, и почему-то на столе для меня остались бумага и ручки, но не экземпляр Кодекса стражей.

И что это значит?

За стеллажами оказалось широкое, свободное пространство с рядами столов, как в обычном читальном зале в библиотеке.

– Кхм, наставник, – обратился я к Эгову.

Заскрипели отодвигаемые стулья, зашуршала бумага – все уже рассаживались, пока я стоял возле наставника.

– Да, Лишний? – мягко ответил мне тот.

– Есть небольшая проблема. Мне не хватило комплекта.

– Да-да… тебе еще рано.

– Но…

– Лишний, – прервал меня наставник. – Сыворотка помогает говорить и слышать на таррванийском… Но не читать и писать, как ты мог уже заметить. Ты начнешь с изучения письменного языка.

Он протянул мне тяжелую книгу с двумя странными знаками на кожаном переплете.

– Да, все нужные надписи были на твоем языке. Не было времени учить… Но теперь есть.

– А это?.. – спросил я.

– Книга таррванийских тэр – у каждой свое значение. Ты должен изучить… все пятьдесят.

Я вздохнул. Языки не были моей сильной стороной.

– Садись рядом со мной и переписывай каждую… по две страницы. Я буду проговаривать тебе вслух. Эта неделя… на изучение. А потом будешь складывать их.

Он повел меня к дальнему углу. Все армирторы уже принялись писать.

Я открыл книгу на первой странице. Почти четверть страницы занимал незнакомый символ:

– Правитель, – тихо проговорил наставник, севший за стол напротив. – Пиши.

Я аккуратно вывел символ.

– Неверно, – будничным голосом выдал наставник. – Начинай с нового листа.

Символ на новом листе тоже был отвергнут.

– Этот завиток отклонился. Заново.

Эгов забрал у меня ручку и вывел на листе каллиграфическим почерком точно такой же символ, как и в книге.

– Вот так. Повтори.

Я сжал ручку и затолкнул подальше раздражение. А затем принялся повторять и повторять символ, пока наставник не убедился, что у меня выходит идеально с первого раза.

Так продолжалось до третьего гонга.

Всех кадетов отпустили. Наставник же велел мне прийти после шестого гонга на дополнительные занятия. Я опять изобразил покорность и легко согласился.

Забрав еще один блокнот с ручкой в свою коллекцию. Несколько блокнотов лежало на столе Эгова, и это стало моей маленькой местью после бесконечного переписывания символов.

Что за ребячество, Александр?

На выходе из библиотеки меня уже дожидалась командир Кристен.

– Я провожу тебя в столовую, Лишний, – холодно сказала она.

– Вы что… следите за мной, командир?

– Ты под особым контролем, как самый слабый кадет. И мое пристальное внимание обусловлено только одним моментом – баллы и личные достижения. Так что молча следуй за мной.

Мне ничего не оставалось, как склонить голову в знак согласия и последовать за ней.

Но не успел я пройти и пары шагов, как передо мной появилась Бо.

Нет, ее настоящей здесь не было – призрак, слабая полупрозрачная проекция, бесплотный силуэт, вот что сидело прямо посреди коридора.

Но никак не физическая Бо.

И никто не видел ее, кроме меня, – проходящие мимо кадеты продолжили свой путь так же, как и раньше.

Грязная, дрожащая, в лохмотьях. По щекам Бо катились слезы.

Я споткнулся и замер, не в силах отвести взгляд.

А потом сквозь нее шагнула Кристен, и силуэт Бо развеялся.

– Лишний, на обед дается только полгонга. Ты идешь? Что с тобой? – нахмурилась она.

– Д-да, иду…

Мы продолжили путь в столовую.

Но образ страдающей Бо преследовал меня до самого вечера.

И даже во сне.