Текст книги "Дом воспоминаний"

– Учился маневрировать?

– Да, – ответил Джеймс. – Только что.

– Ты не исправим.

– Что ж пожелать ещё такому хилому беспилотнику?

На этих словах Джеймс ещё крепче обнял Катю, дотронулся губами до её макушки головы и произнёс:

– Станция номер один, нужно разрешение на вылет. Вижу особо опасную горячую комету, приближающуюся к одному из уродливых и ужасных метеоритов. Хочу идти наперехват, пока не случилась катастрофа.

– Беспилотник первый, вылет разрешаю.

– Я тебя просто обожаю, – улыбнулся Джей, отошёл от Кати и поклонился. Она успела только кивнуть, но от друга уже след простыл.

Девушка поправила несколько прядей золотых волос и отошла ближе к сцене.

– Кин, как ты жил в Сан-Франциско? Понравился город? Как вообще в США? – всё время расспрашивали парня Эрика и Рэй. Кинрей слабо ухмылялся и спокойно отвечал:

– Всё хорошо… Да, город очень понравился. Там всё отлично. Не переживайте, я там нормально ел. Да, красивый, со своей уникальной… Нет, Эрика! Всё хорошо! Я не… да, ладно…

– Да что ты прицепилась к парню с едой, Эрика? Дай ему отдышаться: бедный совсем измучился, пока отвечал на твои вопросы.

– Эх, Рэй, не замечаешь ты, что время быстротечно! Кинрей ведь уже взрослый парень, почти что мужчина, и теперь он свободно может общаться с нами про жизнь! – затараторила Эрика, поправляя свою тёмную прядь волос.

– Как мы вдруг заговорили! А кто ещё считает Катю маленьким ребёнком? – ехидно прищурил Рэймонд свои тёмные карие глаза, от взгляда на которые любого может продрать слабая отвратительная дрожь.

– Аманда! – растерянно вскрикнула Эрика, указала рукой в сторону изумлённой подруги и спряталась за спину Джона.

Аня весело смеялась, каждый раз поглядывая в сторону подруги. Девушка посмотрела на брата, потом снова на Катю; бегая так глазами от брата к подруге, она тут же хитро прищурилась, медленно и гордо повернула голову к брату и властным взглядом осмотрела его всего.

– Чего тебе? – посмотрел и на неё Кинрей. Ему никогда не нравилось, если на него пристально смотрели люди. Он чувствовал каждый взгляд на себе, и, к слову, его это раздражало до самых костей. Сестра отлично знала это и использовала такой приём в исключительных случаях.

– Мне? Ничего. Хотела узнать, почему ты не танцуешь? Смотри, сколько красавиц, – обвела рукой всю толпу девушек Аня.

– Встречный вопрос: почему ты не танцуешь, ведь тут столько много красавчиков? – саркастично повторил за сестрой Кинрей. Аня закатила глаза и издала раздражённый смешок.

– Ты сейчас договоришься. Так вот, о девушках… Ты боишься пригласить кого-то? Кстати, а какие тебе нравятся? Брюнетки? Рыжие? Русые? Шатенки? – тараторила без умолку Аня. – Может, полублондинки-полубрюнетки?

– Может, ты помолчишь? Что ты хочешь от меня? – спросил Кин, скрывая свою раздражительность. Аня не сводила с него язвительного взгляда и ответила:

– А давай поспорим, что ты не сможешь пригласить на танец кое-кого?

– Вопросом на вопрос отвечать абсурдно, – кинул парень.

– А ты попробуй, – отрубила безразлично Аня.

Кинрей тяжело выдохнул и косо осмотрел весь двор. Музыка всё так же лилась нежными мягкими нотами, словно горный ручеёк воды, бьющий ключом, стекал по холмикам и неровностям; она нарастала, будто раздавались раскаты грома перед бурей; перекатывалась звуками гитары и барабанов, совмещаясь с плавной мелодией пианино, сливаясь в единый приятный, охлаждающий, освобождающий звук.

– И кого же, интересно? Вон та, – Кин указал на шатенку в бальном оранжевом платье, – явно похожа на борца-переростка, а там вторая, третья, четвертая, пятая, шестая… десятая… пятнадцатая…

– Заткнись, ты меня достал! Вот, поверни голову вперёд и увидишь хороший вариант! – Аня не выдержала, положила руки на голову брата и повернула её к одиноко стоящей фигуре у сцены.

Кинрей деловито поднял бровь.

– Спорим, что не пригласишь? – Аня протянула ладонь к лицу брата, поджав другой рукой локоть. Кин раздражённо повернул к ней голову и ответил:

– То есть, ты вполне серьёзно хочешь сказать, что твой брат неудачник?

– Ну, пока ты таким и считаешься, – безразлично кинула Аня.

– Я и сам собирался пригласить Катю.

– О-го-го! – присвистнула сестра. – Ты что, влюбился?

– Хватит меня подкалывать, пожалуйста.

– Нет уж, ты попал, дорогой братик, – ехидно захихикала Аня.

Парень не обратил внимания на последние слова сестры; он уже и не слышал её поучений насчёт девушек. Его взгляд был прикован к Кате, её золотисто-чёрным волосам, загорелым плечам и рукам, осыпанным мелкими солнечными карамельными веснушками, длинному подолу платья. Катя смотрела на звёздное небо, её цвет глаз в свете прожекторов переливался золотыми и серебряными звёздочками. Она смотрела на небосвод детским, глупым и любознательным взглядом, широко улыбаясь и наблюдая за искристыми точками.

Кин быстро выдохнул и двинулся к ней.

– И запомни, Катя не… Ты куда? Кин? А-а?! – Аня наблюдала за действиями брата с весёлой и довольной улыбкой. – Да! У меня получилось!

Парень остановился около Кати и почти не дышал.

Её руки обнимали талию, а голова уже была опущена вниз, будто ожидая хоть какого-то звука. Щёки парня еле заметно порозовели, и Кинрей вполголоса произнёс:

– Девушка, можно ли пригласить Вас на танец?

Девушка вздрогнула от глубокого тихого голоса, повернулась всем телом и встретилась взглядами с парнем. Катя приоткрыла рот от шока и с удивлением осмотрела его всего. Кинрей не спускал глаз с О'Коннор и отвечал не менее удивлённым взглядом.

Они не слышали уже ни музыки, ни поздравлений, ни радостных громких хихиканий Ани. Очнувшись от недолгого недоумения, Катя через силу неловко улыбнулась и ответила тихим голосом:

– Думаю… можно.

Хейз воодушевился.

Парень уверено подошёл к девушке. Их руки соединились в лёгком пожатии, рука Кати скользнула по плечу Кина, парень бережно и неловко приобнял талию девушки, и пара медленно закружилась в танце. Они двигались точь-в-точь такту музыки, их движения сливались воедино, они будто плыли по земле. Они выглядели слегка напуганными, растерянными и сияющими от радости; только друг друга они слышали в тот момент, совсем не обращая внимания на окончание песни.

– А можно танцевать гостям вместе с выпускниками? – спросила у мужа Аманда, осматривая весь стадион. – Там просто такой красивый паренёк стоит у… Это Кинрей? – она поражённо вскинула брови кверху. – Джон, это наш сын? Он танцует!

– Вижу, дорогая. А кто она?

– Очки бы тебе не помешали, – похлопал по плечу Джона Рэй.

– Рэй, ты не исправим, – улыбнулась его жена, повернула голову к паре, округлила глаза и вскрикнула: – Ужас! Это наша дочь!!

– Катя?! – вдвоём воскликнули Джон и Аманда. Аня быстро осмотрела родителей и улыбнулась:

– Вы думаете, что я не слышала ваши разговоры про сватание?

– Ты бы лучше пошла с кем-нибудь танцевать, дорогуша. Однако спасибо тебе, – подмигнул девушке Рэй.

Аня внимательно смотрела на эту пару и кривила губы в усмешке. Внутри неё всё ликовало, пело и визжало лишь от одного взгляда на танцующих ребят. Но вдруг музыка окончилась, гости начали аплодировать, а Катя и Кин ещё с минуту танцевали. Когда же ребята остановились, то осознали, что практически все гости разошлись. Катя неловко отодвинулась, и Аня заметила, что ребята начали разговаривать.

Девушка подумала, что было бы очень странно с её стороны мешать такому чувственному и тихому разговору, и решила найти своих друзей. Долго искать их не пришлось: Тоби, Гизиро и Эн сидели на трибунах с рюкзаками.

Как только Аня подошла к ним, она резко повернула голову и не без улыбки наблюдала за тихим разговором парочки.

– Ань, у нас всё готово? – спросил у подруги Энцо. Девушка в ответ кивнула и указала рукой на брата с подругой.

– Ну надо же, наконец-то, – вздохнул Гизиро.

– Тоби, а тебе всё равно, что твоя сестра общается с Кином? – Аня слегка удивилась, что О’Коннор даже бровью не повёл.

– Пускай общается, что уж. Сегодня можно.

– Какие люди тут сидят! Всем снова привет, – раздался голос Джеймса. Аня подняла голову и осмотрела парня с ног до головы.

– А ты куда уже уходил? – спросил Гизиро.

– Да так, знакомую увидел. Ну что, мы идём?

– Да, сейчас позову Катю и Кинрея, – Аня поднялась, поправила свои шелковистые короткие волосы и снова смерила взглядом Джеймса. Парень галантно подал девушке руку и помог спуститься.

– Аня, не так ли? – уточнил Джеймс.

– Всё верно.

– Шикарное платье всё-таки мы выбрали с Кинреем для тебя, – улыбнулся во всю ширь рта Блэрри, облизнув губы. Аня сдвинула брови к центру и, учтиво поблагодарив за помощь, двинулась в сторону парочки.

Джеймс провёл её взглядом, полным любопытства. Он помнил её маленькой девочкой двенадцати лет с большими красивыми глазами и двумя хвостиками по бокам головы. Тогда у неё были достаточно длинные и светлые волосы. Парень помнил, как они гуляли вчетвером, как сбегали из дома вместе с Кином и его сестрой. То время Блэрри помнил слишком хорошо, ведь его подростковые годы прошли ярко и даже странно.

«Как же быстро меняются люди-то», – подумал про себя парень. Когда Аня помахала друзьям рукой, ребята взяли свои вещи и шустренько подбежали к Кате, Кину и Ане.

Город был необычайно оживлён в час ночи: туристы и местные весело болтали друг с другом, рассказывая каждому достоинства своих городов; молодежь гуляла и романтично вздыхала, наслаждаясь атмосферой ночного города, ведь Торонто по-настоящему жил только ночью, и именно в это время суток открывались другие, неизвестные стороны этого прекрасного мегаполиса.

Всё вокруг сияло: везде блестели красочные баннеры, пылали ярким светом афиши. Всё это сияние заставило мужчину широко и будто с иронией улыбнуться. Эти здания, улицы, фонари, светофоры, пешеходные переходы и заведения он знал. Он не видел их на протяжении восьми лет. Таких далеких восьми лет…

Мужчина ступал размеренно и уверенно. На его лице нельзя было заметить какой-то определенной эмоции: он то улыбался, то зловеще оскаливался, поглядывая на проходящих мимо людей. Всё в нём вызывало чувство восхищения и одновременно страха: его движения, манера походки, даже рыжие волосы средней длины с небольшой проседью на висках.

Улыбаясь во все тридцать два, мужчина прошёл центр и оказался через некоторое время напротив перекрёстка на улице Лоренс-авеню.

5:49. Бледный безжизненный свет лампы приглушал оранжево-персиковые восходящие лучи солнца, проглядывающие в комнату через полупрозрачные зеленоватые шторы.

По небольшой комнате ходил мужчина, постоянно громко выдыхая и повторяя себе под нос какие-то непонятные обрывки слов. Он ходил так очень долго и нудно, пока ему не надоело растрачивать силы зря, и он наконец-то решил присесть на край кровати.

– Чего не спишь, дорогой? – обратился к нему тихий женский голос. В дверном проёме стеснительно стояла Аманда, облачённая в тонкую ночную рубашку до пола. Женщина аккуратно и бесшумно подошла к мужу, положила руку на его плечо и села около него.

– Не знаю. Не хочется, – ответил Джон.

– Всё думаешь о работе? – поинтересовалась Аманда, заправив светлый локон за ухо.

– Да вроде нет. Совсем не об этом…

Женщина ласково коснулась сухими губами лба мужа и прильнула головой к его плечу.

– О детях думаешь?

– Да. О них, – коротко и ясно ответил Хейз.

– Знаешь, пускай всё произойдёт так, как они хотят. Мы и так уже многое сделали. Стоит подумать о том, как сказать им обо всём этом. Не переживай, милый.

Он понял её слова, как никто другой.

Глава III. «Я просто хочу, чтобы ты узнал, кто я»

Наступило пасмурное и тёплое утро. Тусклые солнечные блики ласково коснулись оживлённых переулков, кварталов и домов; по городу разнесся лёгкий пряный аромат цветущих роз и акаций, весело зашуршали листья, задетые прохладным ветерком.

Через персиковые шёлковые тюли еле пробивался слабый солнечный свет.

Катя сидела за столом на кухне, то и дело иногда роняя взгляд на часы. Было больше десяти часов утра. В руках девушка сжимала чашку уже давно остывшего и очень сладкого кофе. Она не спала, как только пришла домой в восемь утра.

Синие уставшие глаза неспешно осматривали блестящую поверхность кухонных шкафчиков; изящно выгнутые половник и лопатку; сушилку с серебряным набором вилок и ложек; острые ножи, свисающие с крючков; небольшие навесные шкафчики, из которых приветливо выглядывали большие и маленькие кружки, широкие и узкие блюдца, некоторые электроприборы. Около одной из тумбочек с левой стороны стоял высокий серебристый холодильник, на котором лепились разнообразные магниты. Специи, приправы, полуфабрикаты в виде макарон, спагетти, пасты, листы для лазаньи – все они тоже лежали в шкафчиках.

Сама кухня была выдержана в тёплых оттенках, от каштанового паркета до светло-коралловых обоев в полутёмную широкую полоску. Напротив окна стоял деревянный стол карамельного цвета, за которым и сидела девушка. Высокое прямоугольное окно открывало вид на постриженный двор дома, на широкие тёмные кусты шиповника и пару рядов тюльпанов.

Но то, за чем наблюдала Катя, не сильно волновало её. Она с головой была погружена в воспоминания со вчерашнего вечера.

Это было незабываемо. По телу девушки пробегали мурашки всякий раз, когда она вспоминала, как свистел ветер в её ушах, как маленькие капельки били в лицо. А каким красивым был Ниагарский водопад! В тот момент он казался ещё огромнее и величавее, чем когда-либо. Катя вспоминала фейерверки, танцы, шутки ребят, и от этого на душе становилось так тепло и приятно, что казалось, будто выпускной проходил не несколько часов назад, а лет десять тому назад, будто Катя была уже взрослой женщиной.

Однако девушка до сих пор не могла осознать, что всё закончилось. Она не верила в это. Катя до сих пор помнила, как долго ждала выпускной вечер, как она переживала по этому поводу. Её мысли часто были забиты только тем, как замечательно она проведёт последний день детства. И тут, сидя за столом, она вдруг осознала, что уже ничего не изменить и тот день, который она ждала с нетерпением, уже прошёл. Губы поджались в грустной улыбке, а взгляд застыл на своих руках.

Придя домой, она переоделась, смыла макияж и сразу же пошлёпала на кухню. Тоби без слов и каких-либо уговоров плюхнулся на свою кровать и так заснул. Ему уже ничего не надо было после двух литров коньяка. Девушка до сих пор слышала лёгкое посвистывание, доносящееся из комнаты брата.

– Ты что, не спала? – вдруг раздался голос Рэя. Сонный и до сих пор немного пьяный, мужчина осторожно подошёл к дочери и присел рядом с ней на стул. Катя улыбнулась и поцеловала отца в щёку.

– Вообще спать не хочется. Тебе сделать кофе?

– Две ложки насыпь, пожалуйста, – попросил Рэймонд, тихонько зевнув.

Девушка без лишних слов заварила кофе, приготовила на скорую руку несколько бутербродов с ветчиной и подала завтрак отцу. Посмотрев на своего папу ещё раз, она молча достала из холодильника аптечку и вынула таблетки от головы.

– Спасибо. Поздно вернулись? – Рэй улыбнулся дочери и запил таблетки.

– Где-то в восемь. Джеймс помог мне дотащить Тоби до дома. Кинрей нёс на себе Гизиро, представляешь? Не думала, что на парней так подействует алкоголь.

– Молодые ещё, что сказать. Я и сам в молодости любил намешивать алкоголь до одури в животе и голове. Правда, я всегда оказывался в непонятных местах, но со мной были мои друзья. В частности Джон.

Катя хихикнула и отпила кофе.

– Мама уже на работу ушла, да?

– Да, – ответила девушка. – Пап, можно я пойду к Хейзам? Меня пригласили ребята прогуляться, как только они протрезвеют.

– Давай сделаем так, – начал Рэй, – ты перестаёшь спрашивать у меня разрешения, ладно? И откуда у тебя такая привычка пошла?

– Не знаю, оно само как-то…

– Дурное оно. Конечно иди.

За дверьми послышался шорох. Отец с дочкой переглянулись, и Катя встала посмотреть, кто к ним пришёл. Открыв дверь, девушка смущённо улыбнулась и заметно занервничала.

– Доброе утро, – прозвучал спокойный и красивый голос.

– Ты что, уже выспался? – подмигнула Катя парню, пригласив его в дом. Ребята прошли на кухню.

– Доброе утро, Рэй.

– Кин? Рад тебя видеть. Ты как обычно не спал, да? – мужчина пожал парню руку и отодвинул стул для него. Кинрей присел и осмотрел комнату.

– Совсем не хочется. Я пришёл за Катей, мы пойдём гулять снова.

Кинрей вовсе не выглядел уставшим. Парень пришёл в белой футболке, тканевых шортах бежевого цвета и сандалиях. Он признался, что на улице неимоверно жарко, и сказал, чтобы Катя взяла с собой воду.

В этот момент в дверь кухни кто-то постучался. Девушка удивлённо пожала плечами и слегка прокашлялась. Снова послышался какой-то шорох и слабый голос, и в кухню вошёл потрёпанный Тоби. Его тонкие мятые шорты кое-как держались на бёдрах, и, казалось, что они в любой момент могли упасть. Взъерошенные волосы больше напоминали какой-то неудачный эксперимент, ну или, в крайнем случае, взрыв на фабрике, когда копны дыма вырываются из горящего здания. Синяки под глазами были похожи на огромные бассейны с тёмно-синеватой или фиолетово-розовой водой, опухшие красные глаза изо всех сил пытались открыться. Он выглядел как известный алкоголик, и, наверное, чувствовал себя также.

– Доброе утро, малолетний алкоголик, – чуть повысила тон Катя.

– Тш-ш… Не кричи ты так, прошу, – проскулил хрипло Тоби, проходя за стол и держась одной рукой за голову.

Катя заулыбалась.

– Ого, Тоби… – удивился Кинрей, осмотрев парня.

– Я такой же, сынок, только немного лучше, к счастью, – сказал Рэй. – Ладно, дети, я пойду лучше дальше спать.

– Ага…

Катя переглянулась с Кином и улыбнулась ему, когда Рэй вышел из комнаты.

– Кстати, Аня сказала, что сейчас занята и придёт позже. И Джеймс не отвечает…

– Ладно. Пойдём тогда с парнями.

– Гизиро отвалился и не хочет просыпаться, – обречённо вздохнул Кинрей. – Энцо написал мне, что сегодня он не может. Ему дядя сказал поехать по делам.

– А Тоби сам видишь в каком состоянии… – пробурчала Катя, осмотрев сонного пьяного брата. Положив голову на стол, он продолжил спать.

– Если ты не против, то можем… вместе прогуляться, – как бы невзначай намекнул Кинрей. Катя посмотрела на приятеля и пожала плечами.

– Можем, почему бы и нет…

Парень тут же обрадовался, как ребёнок. Как ему хотелось узнать её ближе; она была для него такой притягательной и неизведанной, будто морское сокровище, спрятанное в глубинах океана, которое никому ещё не удалось найти.

Будто не её вчера он видел в шикарном вечернем платье, будто это была не она. А что сегодня? Перед парнем стояла та самая девушка со спокойным умиротворённым взглядом, которая вчера одиноко качалась в такт музыке.

– Джеймс! Прости, я иногда опаздываю, – послышался где-то близко нежный голос. Парень резко дёрнулся и поднял голову. Перед ним засияла с улыбкой на лице Аня, неуклюже остановив за собой велосипед. На девушке были свободные брюки коньячного цвета с завышенной талией, буро-коричневый топ с крупными рукавами-фонариками и белые кроссовки. Джеймс слабо улыбнулся при виде девушки.

– Ничего страшного, понимаю, – соврал парень. – Ну что, поехали?

Аня подкатила к себе велосипед ярко-красной расцветки и шустро села на сидение.

– С удовольствием!

Джеймс только и видел её короткие волнистые волосы и осиную талию с открытой спиной. Парень слабо усмехнулся, так же шустро вскочил на велосипед и почти догнал Аню, когда девушка повернула голову к нему и немного притормозила.

– Что, возраст не позволяет гоняться за мной, да? – усмехнулась Аня.

– Тоже мне… тебе семнадцать, я тебя на год старше! – фыркнул Джеймс. Они ехали вдоль лавочек, огибая на поворотах высокие кусты. – Как сама? Как Вася после грандиозного праздника?

– Хах, видит сотый сон. Надеюсь, он не заметит, что я взяла его велосипед.

– А я думаю, почему он мне показался настолько знакомым. Кстати, отлично выглядишь.

– Спасибо, ты тоже умеешь подбирать одежду по вкусу, – в ответ осмотрела парня Аня. Джеймс на прогулку всегда надевал кепку, свободную рубашку, джинсовые шорты светлых тонов и бело-синие кроссовки на липучках.

– Любишь делать комплименты?

– Вижу, ты тоже не промах в таких делах.

Джеймс скривил рот в азартной улыбке. Ребята не спеша катались по ровным велосипедным дорожкам в парке, изредка останавливались на какой-нибудь лужайке просто посидеть и насладиться видом на речушку или высокие многолетние деревья.

Вчера Джеймс, будучи уже немного не в трезвом состоянии, весь вечер ухаживал за Аней. Для девушки такого рода флирт был ещё странноват, и она всячески подшучивала над джентльменом. Однако спустя несколько часов ребята нашли общий язык и практически всегда отпускали шутки и общались вдвоём. И в один из таких моментов Джеймс изъявил желание прогуляться вместе с девушкой, и, конечно, Хейз согласилась. «Ну а что мне уже терять? Вдруг познакомлюсь с новыми людьми через него».

Через несколько минут пара подъехала к небольшому саду, окружённому со всех сторон стеной из деревьев. Около зелёной стены слева стояла небольшая деревянная беседка с остроконечной крышей из тёмной старой битумной черепицы. Дорожка впереди разделялась на две тропинки – к беседке и вглубь лесной чащи. По бокам росли небольшие кусты шиповника, а в центре, где разветвлялась дорожка, были посажены малиновые и ярко-пурпурные герберы, прикрывающие мелкими листочками свои крохотные тельца, будто стесняясь ребят.

– Никогда раньше тут не был, – поражённо произнёс Джеймс, осматривая местность.

– Разве?

– Я мало где хожу в городе, хоть и живу здесь все восемнадцать лет.

– Стоп, это не парк, – Аня затормозила и осмотрелась по сторонам. – Это Сады Джеймса.

– Что? Сады? В мою честь? Похвально, – гордо поднял голову парень. Аня тихо хмыкнула и похлопала Блэрри по плечу.

– К счастью, ты не единственный Джеймс в мире.

– А ты умеешь ломать мечты, – буркнул Джеймс. – Не хочешь присесть, отдохнуть?

– Давай лучше поедем к фонтанам через эти сады. Долго будет?

– Не думаю. Смотря, к каким именно, – ответил Джей.

Надо было прилагать неимоверные усилия, чтобы не въехать в какой-то куст, лавку или человека; пришлось огибать несколько кругов вокруг одного и того же дерева, пока ребята окончательно не запутались, где именно находится фонтан, и куда надо ехать, чтобы быстрее оказаться на месте.

Аня решила, что лучше всего поехать к центру города, хотя сама пока не знала, зачем им туда. Ребята уже еле могли крутить педали, как только выехали из парка. Проезжая по дороге, пара маневрировала между машинами, стоящими в пробке; со всех углов разносились голоса людей, где-то в кафе играла музыка.

В такое немного пасмурное утро город был оживлён. Аня поворачивала голову, и её глазам представлялись сотни людей, спешащих и просто гуляющих по утреннему городу. Туда-сюда сновали разноцветные машины, поворачивая на перекрёстках или стремительно рвавшие вперёд по дороге.

Высокие кирпичные и стеклянные здания величаво возвышались над улицами города, над людьми и машинами. Тут были и многоэтажные дома с бесчисленными уютными квартирами, и мелкие забегаловки, и клубы, и огромные и мелкие центры, и торговые фирмы.

Проезжая разные улицы, перекрёстки, магазины и кафе, Аня заметила, как быстро меняется её настроение в зависимости от местности, где она находится. Вот они проезжают по велосипедной трассе, прилежащей к реке Хамбер, где на другой стороне расположен кантри-клуб Ламбтон Гольф; через несколько минут ребята едут по Варсити-роуд, Сейнт-Маркс-роуд, поворачивая на Джейн-стрит и устремляясь дальше.

Пейзажи менялись кардинально: с зелёных мини-полей на высокие здания школ, ресторанов, офисов. Весь путь сопровождался то тишиной, то резким криком булочника, призывавшего в свой магазин людей, то смехом молодых дам и мужчин. Лишь изредка звучал тонкий голосок птиц, разрывающих всю прелесть улиц и оживляя их новыми мелодиями и звучанием.

Проехав самые длинные улицы и периодически сворачивав в нужном направлении, Аня с Джеймсом в последний раз повернули на резком повороте и оказались на знакомой Колледж-стрит.

– Тут так много машин! Вроде выходной, а их развелось как пчёл в улье, – бормотала себе под нос девушка.

Аня свистнула Джеймсу, указав головой, что нужно повернуть. Парень рванул за девушкой и через секунду оказался на площади Янг-Дандас. Везде красовались огромные вывески с афишами, сновали туда-сюда люди, то ли растерянно, то ли лениво бредя, кто знает куда.

Девушка остановилась посреди небольшой территории серых плит. Джеймс подъехал ближе, посмотрел под её ноги, язвительно улыбнулся и закатил глаза.

– Как же жарко стало! – обречённо воскликнул Блэрри.

– Подумаешь… Я и не такую жару… – Аня не успела договорить: из земли резко выплеснулся поток прохладной воды. За ним второй, третий, четвёртый, и все остальные поочередно начали выбиваться из-под плит. Истошно заорав, девушка отскочила на велосипеде от исчезающих фонтанов, но её нога соскользнула с педали, велосипед откатился и упал, а Аня осталась визжать посреди исчезающих фонтанов.

Джеймс уже дико смеялся с девушки, держась за живот и вытирая слезу от смеха.

– Один-ноль в мою пользу, Хейз!

– Да иди к Реламу! А-а-а!! – перепрыгивала с место на место Аня, ведя за собой неизвестно откуда собравшуюся толпу маленьких детей, которые тоже хотели повеселиться и посмеяться друг над другом.

Наконец, фонтаны прекратили издеваться над ней, и перед Джеймсом предстала насквозь промокшая Аня, вжавшая шею в плечи. По её гладкой коже катились крупные капли воды, одежда прилипла к телу и чётко очерчивала до ужаса худую талию, ребра и ноги девушки.

– С… Скотина!

– Полезно иногда закаляться! – не переставал смеяться Джей. Парень подкатил велосипед к небольшой каменной скамейке и облокотил его об неё. Аня сделала точно так же и грозно сдвинула брови, наблюдая за парнем. – Понравилось? Мне да, – широко улыбался Джеймс, хлопая по плечу Аню. Парень осмотрел её с головы до ног и громко присвистнул: – А ты мокрой выглядишь ещё лучше.

– Засунь свои пошлые шутки, знаешь, куда?!

– Не-а. Покажи.

– У-у-у!!! – завыла Хейз. Фонтаны снова выбили наверх потоки воды, вокруг которых бегали, смеялись и догоняли друг друга дети.

Секунда – и Джеймс тоже уже пытался выбраться из ловушек внезапных бушующих фонтанов. Раздался весёлый девичий смех, и парень раздражённо посмотрел в сторону смеющейся Ани.

– Один-один!

– Иди-ка ты сюда! – вскрикнул Джеймс и побежал навстречу девушке. Аня резко повернулась спиной и побежала через другие исчезающие фонтаны, то и дело загоняя Джеймса в водные ловушки.

Ребята брызгались и убегали друг от друга, защищались водными потоками. Дети, кажется, единогласно подумали, что эти двое будут отличным примером для их забав, поэтому пока Джеймс гонялся за Аней, то за ним велась охота; дети радостно визжали и размахивали маленькими ручками, когда попадали под струю воды.

– Сволочь! Один-шесть, так нечестно! – выкрикнул Джеймс, в очередной раз попав под поток воды. Снова раздался звонкий смех, и перед парнем пробежала смеющаяся Аня.

– Ла-ла-ла! Я победила, и уже в который раз! – девушка радостно размахивала руками и пританцовывала на месте. Джеймс остановился, выдохнул, оскалился и исчез из виду. – Не догонишь, не сможешь! – кричала Аня, оборачиваясь по сторонам в поисках парня. – Не… А-а-а-а!

Прохожие с любопытством посмотрели в их сторону и весело засмеялись. Джеймс хоть был аккуратен и точен, но он промахнулся, зацепил ногу Ани, схватил девушку за руку, и пара с криками упала прямо на фонтаны. Джей почти лежал на Ане, и когда он это осознал, то молниеносно перескочил на колени, упёрся локтями в плитку и приблизил своё лицо к лицу Ани.

– Ну что, мисс Принципиальность? Два-шесть. Счёт скоро сравняется, – шёпотом произнес Джеймс.

– Тебе ещё четыре раза надо меня уложить, чтобы сравнять счёт, – так же шёпотом ответила Аня, не отрывая взгляда от глаз Джея. Сердце бешено колотилось от усталости и бега. Грудь высоко вздымалась и опускалась так же быстро, пока девушка не перевела дыхание. – А ещё, встань с меня, пожалуйста!

– Э, не. Мне нравится почти сидеть на тебе.

– Я сейчас тебя так усажу, что неделю не сможешь сидеть от боли. Вставай! – чуть громче приказала Аня.

– Ого, как мне нравится, когда ты приказываешь и кричишь! Это были намёки? – мечтательно протянул Джеймс, не отпуская Аню и прижимаясь грудью к груди девушки. Их тела почти соприкасались друг с другом, то поднимаясь от тяжелого дыхания Ани, то опускаясь, когда Хейз выдыхала.

– Так, поднимай свой зад, иначе тебе не поздоровится, – грозно сдвинула брови девушка. Увидев, что Джеймс никак не хочет слушать её, она повернула голову влево как раз в тот момент, когда фонтан снова заработал. Стремительный поток холодной воды в лицо заставил Джеймса от испуга отпрыгнуть, заорать и отпустить девушку. Аня не ожидала такого и истерически засмеялась.

Джеймс поднял голову, протёр глаза и услышал толпу зевак, наблюдавших за происходящим. Кто-то кричал «Так тебе!», а проходящие мимо парни сочувственно вздохнули, зная, как нелегко добиться желанного.

Пара переглянулась, Джеймс помог встать приятельнице и молча усадил её на лавочку греться.

– Ладно, прости меня.

– Ты ещё и извиняться умеешь. Не ожидала, – фыркнула Аня, упёршись руками в лавочку и умиротворённо осматривая освещаемую огнями и прожекторами площадь. На удивление, погода не горела желанием меняться: грозовые тучи быстро набежали на город, но, как оказалось, не спешили опрокинуть вниз всю свою влагу и воду.

– Да, ты многого обо мне ещё не знаешь, – спокойно ответил Джеймс. В глаза бил свет от ярких афиш, блестящих билбордов, разнообразных вывесок и экранов. Одежда на ребятах была не такой уж и мокрой, но приятный лёгкий ветерок охлаждал всё тело. – Я тут вспомнил… Я спрашивал тебя о том, правда ли то, что вы сюда переехали, помнишь?

– Мы приехали сюда, когда мать родила Кинрея. Раньше жили в штате Огайо. Переехали сюда из-за дедушки, он был болен. Мой отец очень любил его, хотя тот не одобрял брак.

– И как твой дед относился к вам троим?

– Он любил нас. К сожалению, прошлой осенью он скончался.

– Сожалею.

– Да ничего. Слушай… Твой брат – Лукас Блэрри? Он ведь режиссёр, не так ли?

Джеймс кивнул.

– Сестру тоже наверняка знаешь. Мэри Блэрри – фотомодель, часто снимается для журнала «Ringwoodite».

– Вся семья известная, – выдохнула Аня. Джеймс кивнул.

– А тебе нравится город? – снова спросил парень, бросая взгляд на девушку.

– Торонто – замечательный город, как по мне. Да, тут есть некоторые странные правила, но мне они нравятся.

Ребята повернули головы друг к другу и чуть улыбнулись. Джеймс снова осмотрел лицо, руки и ноги девушки.