Текст книги "Его выбор"

Позже, уже в аэропорту, я пыталась привести себя в порядок. Тщетно умывалась холодной водой, чтобы скрыть красноту заплаканных глаз. Люди бросали сочувственные взгляды, а я тем временем безрезультатно делала попытки взять себя в руки. Я гадала, что хуже: лишиться девственности по пьяни на вечеринке, или вот так… с монстром, который не стесняясь слопал меня на ужин, переживал, а затем выплюнул.

Когда самолет взлетал, я смотрела, как постепенно земля Италии отдаляется от меня. Это не принесло облегчения. В тот момент я поняла, что больше никогда туда не вернусь. Отныне Флоренция и все, что с ней связано, было для меня под запретом.

* * *

Настоящее время. Седона

Я смотрела очередной сериал и мечтала о проблемах героев. Спасаться от зомби, выживать на дикой планете и справляться с интригами, на мой взгляд, было куда проще, чем убиваться от обыденных проблем реальности. Зазвонил телефон, и я подняла трубку.

– Привет, Вики, дай угадаю, валяешься на диване? – насмешливо спросил Стив.

– С чего ты взял? Я гуляю с подругой, – второй раз за день соврала я, но Боничелли меня сдал громким «Миоууоуооуо», и срыгнул комок шерсти на ковер. Любимый питомец всегда знал, как сделать и без того ужасный день еще чуточку паршивее.

– Ага, а кота, вместо мехового манто с собой взяла, – рассмеялся Стив, и я тоже улыбнулась. – Я тут подумал, а можно к тебе на каникулы приехать на денек другой? Растрясем Седону, закатим главную вечеринку года, возможно, прикупим тебе пару ультракоротких платьев и наконец-то покрасим волосы в красный цвет!

– Твою неуемную энергию, да в нужное бы русло, и человечество изобрело бы лекарство от всех болезней.

– Окей, в общем, жди! Целую тебя, старушка. Бай.

Он отключился. Я успела подзарядиться энергией Стива и встала с дивана. Никто не любит болеть, но отвратительная холодная погода наводила хандру. В такие моменты особенно хорошо себя жалеть и с укором обращаться ко всем и никому сразу о том, как несправедлив этот мир.

Вдруг мой взгляд привлекло знакомое лицо на экране. В ленте новостей показали небольшое интервью директора финансовой компании.

– Скажите, Николас, как у вас хватает времени на серфинг, благотворительность и работу директором «Макрис Трейд»? – спрашивала улыбчивая телеведущая.

Ее белоснежные виниры ослепляли.

– Все очень просто, Кейт, я делаю это, попивая Май Тай, – Николас снисходительно улыбнулся.

– «Макрис Трейд» досталась вам после смерти отца в состоянии банкротства, и вот спустя меньше чем три года перед нами процветающая компания, занимающая лидирующие позиции на рынке. Это удача или результат тяжелого труда?

– Все вместе, Кейт. Все вместе…

Я выключила звук, любуясь мимикой самого великого лжеца на планете. О том, кто такой Николас Макрис, я узнала случайно, заметив его лицо на обложке Форбс. Тогда это было подобно удару под дых.

Ник изменился с нашей последней встречи, сделал более короткую стрижку, избавился от щетины и небрежности. Из ловеласа и любителя потусить, он превратился в бизнесмена. Сразу видно сильную, пусть и гнилую, личность. Он не размазня, как я. На глаза навернулись слезы. Наш последний разговор… Боже, каким же унизительным он был.

* * *

Три года назад. Нью-Йорк

– Это Вики, – произнесла я.

Мой голос дрожал. Я не была уверена, что Ник узнает меня, хотя с момента наших выходных в Ливорно не прошло и двух месяцев.

– Что тебе нужно? – сразу спросил он.

Даже через трубку, я почувствовала исходивший от него холод. Что ж, на теплый прием я и не надеялась.

– Мы можем встретиться и поговорить? Я сейчас в Нью-Йорке.

Мне понадобилось несколько дней, чтобы усмирить свою гордость и позвонить. Просить помощи было больше не у кого. Я отслеживала его передвижения по хештегам в соцсетях. В основном через учетные записи его подружек. Так и узнала, что он в городе.

– Почему бы и нет, – ответил он, не задавая вопросов. – Знаешь «Сансетрайз», новый ночной клуб на Манхэттене? Приезжай, я буду в вип-ложе.

– Нет, нам нужно поговорить в более спокойном месте. Ник?

Я посмотрела на экран. Он положил трубку, даже не выслушав меня. Унимая дрожь, я обняла себя за плечи. Шансы пройти там фейсконтроль в моем состоянии было бы чудом, но я должна была попытаться. Одолжив у подруги платье и плащ, я слегка накрасилась и уложила волосы. Бледность кожи и болезненный вид бросались в глаза, но косметика немного исправила положение. Поймав такси, я доехала до ночного клуба и вышла на прохладный осенний воздух. Длинная очередь на вход не предвещала мне ничего хорошего. Я запахнула плащ поплотнее и пошла в самый конец.

Пройдя через унизительный отказ на вход, я написала смс Нику, что жду его снаружи. Он не вышел ни через полчаса, ни через час. Ник появился перед самым закрытием в компании высокой блондинки. На каблуках она была такого же роста, как и он. Красива и дорого одета, прекрасный аксессуар. Ему под стать.

– Ник! – позвала я, дрожа как осиновый лист.

Он остановился, посмотрел на меня. От пренебрежительного взгляда захотелось провалиться сквозь землю. Не спеша Ник поцеловал цыплячью ручку спутницы и помог ей сесть в машину. Я думала он так и уедет, но, закрыв дверь автомобиля, Ник подошел ко мне.

– Чего хотела? – не церемонясь, спросил он.

– Я беременна и не знаю, что делать, – сказала я, словно вывернула на обозрение ящик с нижним бельем.

Сейчас я помню только чувства, что бушевали внутри. Стыд, ненависть к себе, унижение, обида, отчаянье и призрачная надежда. В тот момент я точно выглядела отвратительно и жалко. Я смотрела в глаза Ника, и надежда на помощь умирала вместе с недовольным, полным отвращения выражением лица.

– Узнала, что я при деньгах, и решила нажиться? Вешай лапшу на уши тому художнику, с которым обжималась в дешевых барах последний месяц!

Наверное, удар по щеке был бы не таким болезненным, как его слова. Я хотела возразить, но Ник меня опередил.

– Боже, Вики, ты падаешь в моих глазах все ниже и ниже.

Я стояла униженная и уязвленная. И изо всех сил старалась проглотить рвущийся из груди всхлип. С переднего сидения его машины на меня смотрела блондинка.

– Я вызову тебе такси. – Он достал телефон. – Сделай одолжение, больше не показывайся мне на глаза.

Это стало последней каплей. Я развернулась на каблуках и пошла прочь. Прочь от клуба Сансетрайз, дорогой машины и бездушного ублюдка, которому я позволила вдобавок растерзать еще и мою гордость.

Эта сцена была излюбленным кошмаром моего подсознания. Во снах оно частенько возвращало меня в темную подворотню к Нику, где он раз за разом произносил хлесткие фразы, точно вбивал гвозди в крышку моего гроба.

Я никогда не была сильной. Если бы не Стив, я наложила бы на себя руки. Он навещал меня в больнице после того, как я потеряла ребенка. Он помог мне с похоронами бабушки, которая умерла через месяц. Он собрал со мной вещи в общежитии и увез из Нью-Йоркской Академии искусств, которую мне не суждено было закончить, так как я не могла рисовать. Это был тяжелый путь от счастливой девушки с большим будущим до невротичной официантки в придорожном кафе.

Глава 3

Настоящее время

На следующее утро я почувствовала себя здоровой и отдохнувшей. Это случалось и раньше. Переболевала пару дней своим прошлым и опять вставала на ноги, но сегодня все казалось особенным. Я искренне поверила, что вот прямо сейчас готова идти дальше, оставив все плохое позади. Даже захотелось взглянуть на содержимое аптечки. Вдруг я по ошибке приняла старые таблетки бабушки и теперь ловлю кайф?

С предвкушением нового дня я надела свою любимую футболку и джинсы. Закинула форму в сумку и выпорхнула на улицу, ловя попутку до работы. В Седоне каждый знал друг друга, и можно было не переживать за безопасность, тем более во время несезона у туристов. Мимо промчался черный линкольн. Я с любопытством посмотрела ему вслед, но сзади просигналил Сид, старый фермер, что питал особую слабость к французским вафлям с кленовым сиропом. Я запрыгнула в его бывалый пикап, обещая, что обязательно угощу его порцией за свой счет.

Напевая себе под нос, я проскочила мимо удивленной Мэг и наскоро переоделась в подсобке. Готовясь к открытию кафе, мы включили музыку немного громче, чем обычно. Пританцовывая и подпевая, я дурачилась, разнося чистые скатерти. К открытию мы даже успели позавтракать и Мэг сообщила, что Сэм наконец-то пригласил ее на свидание.

Одним из первых посетителей был Хантер. Я принесла ему омлет и на минутку присела напротив. Эйфория продолжалась, и я пошла ва-банк.

– Извини за наш последний разговор, я была в ужасном состоянии, но, если твое предложение в силе, пожалуйста, помоги мне с крыльцом, а я в благодарность попробую что-нибудь сделать нам на ужин.

Хантер удивился, но шанса своего не упустил.

– Все в силе. Не в моих правилах оставлять леди в беде. Тогда я буду в субботу в одиннадцать? – он улыбался, и в уголках его глаз появились веселые морщинки.

Звякнул колокольчик входной двери. Я кивнула в ответ и побежала к новому посетителю.

– Доброе утро, что вы будете заказывать, – отчеканила я, доставая из кармана блокнот.

– Яичницу с беконом, три круассана, латте и стакан апельсинового сока.

Внутри все похолодело. Этот голос было невозможно не узнать. Казалось, он отпечатался у меня на подкорке.

– Спасибо за заказ, – выдавила я, не отрывая взгляд от блокнота.

Понимая, что если сейчас на него посмотрю, то упаду в обморок. Мой кошмар во плоти. Николас Макрис. Но что такой богатый и избалованный мачо забыл в Седоне? Неужели искал меня? Исключено. Бред полнейший. В конце концов, какое ему дело до глупышки, с которой он переспал несколько лет назад? Вопросы роем кружились в голове, и я в панике искала спасения в подсобке.

– Мэг! – поймала я подругу, когда та зашла за зернами кофе. – Обслужи третий столик за меня.

– Того красавчика? Ты уверена? Он неплохо одет и оставит хорошие чаевые…

– Да! И не спрашивай почему.

Выпалив это, я сбежала еще дальше. В уборную и закрылась там на добрых полчаса.

– Вики, тот мужчина ушел, – пришла за мной Мэг, и я вышла из укрытия. – Детка, да ты полна секретов. Кто это был? – спросила она, пытливо вглядываясь в мое лицо.

– Старый знакомый из Нью-Йорка. Не хотела, чтобы он узнал меня, – ответила я.

– Да? А вид у тебя такой, будто к нам на завтрак заглянул маньяк, – не успокаивалась подруга.

– Просто… он мне неприятен. Только и всего, – отмахнулась я и заставила себя вернуться в зал.

Оставшийся день я провела, как на иголках ожидая, что Ник может войти в кафе в любой момент. К концу смены мне удалось убедить себя, что он меня не узнал. Я сильно изменилась с момента нашей последней встречи. Подстригла волосы. Теперь они едва доставали до плеч. Похудела. Черты лица заострились. Исчезла детская округлость щек, и появились четко очерченные скулы. Я повзрослела. Или постарела душой. Наверное, все вместе.

Мэг отпросилась пораньше, и я осталась закрывать кафе одна. Не спеша переоделась в джинсы и свитер. Вынесла мусор и направилась к своей машине, которую Сэм успел отремонтировать и вернуть на стоянку. Боковым зрением заметила припаркованный неподалеку линкольн. Место водителя пустовало. Нахмурившись, я достала из кармана ключи, чтобы быстро открыть машину и поскорее уехать с плохо освещаемой парковки.

– Значит, это все-таки ты, – раздалось сзади и я резко обернулась.

От стены здания отделилась тень. Сердце учащенно забилось. Боже, только не это! Только не снова!

– Я вас не знаю, и лучше бы вам оставить меня в покое, пока я не вызвала полицию, – продолжила я отрицать очевидное.

– Не прикидывайся, Вики, ты прекрасно знаешь, кто я, и этот нелепый театр ни к чему.

Он остановился в нескольких метрах от меня. Черное кашемировое пальто, блестящие лакированные ботинки. Одет с иголочки. Но взгляд такой же, как тогда в Нью-Йорке. Холодный и острый, точно скальпель.

– Ты прав, – сдалась я и пошла к своей машине.

Но Ник не отставал.

– От чего убегаешь, Вики? – Он захлопнул дверь, которую я едва успела открыть.

А вот это было уже грубо. Я испуганно отпрянула и, не отрывая от него взгляда, принялась искать в сумке телефон. Как назло, он не попадался под руку. А вот перцовый баллончик – да. Его я и направила на Ника.

– Если ты сейчас же не отойдешь, я прысну тебе в лицо, а затем напишу заявление в полицию. Уже утром все новостные сайты будут пестрить заголовками: Николас Макрис – извращенец, нападает на официанток.

От страха я несла всякий бред. На долю на лице Ника появилось удивление. Он отошел в сторону. Я запрыгнула в машину и, ударив резко по газам, выехала с парковки. Сердце бешено колотилось. Я постоянно поглядывала в зеркало заднего вида, словно Ник мог за мной погнаться.

Уже дома трясущимися руками я закрыла двери на все замки и зашторила окна. Ощущение, что пронизывающий взгляд Ника препарирует меня, не покинуло даже в ванной. И ночью, накрывшись с головой одеялом, я приложила все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы не думать о нем. Конечно же, у меня не получалось. Я пыталась понять, зачем он приехал в Седону, да еще и подкараулил меня после смены. Хотел еще раз унизить? Или просто полюбоваться на то, во что я превратилась за последние три года? В одном я была уверена: когда Ник закрыл дверцу моей машины, нужно было как следует пнуть его в пах.

Промаявшись всю ночь, я проспала до самого обеда. Впереди было три выходных. После встречи с Ником ужасно не хотелось выходить на улицу, но дома закончились продукты и прочие мелочи вроде шампуня и стирального порошка. Натянув потертые джинсы и свитер с высоким горлом, я завершила невзрачный образ старым пуховиком и кепкой. Если увижу на горизонте Макриса, то, скорее всего, удастся сбежать незамеченной.

Я понимала, что веду себя глупо. Мне нечего стыдиться. Из нас двоих это он поступил как последний мерзавец, но его лицо… Его голос… Они причиняли мне боль и напоминали о прошлом. А я и так слишком долго жила воспоминаниями, чтобы снова погружаться в затягивающее болото безысходности. Прошлое нельзя изменить, но из него можно вынести урок. И я отчаянно хотела последнего, чтобы поставить точку и жить дальше.

Несмотря на разгар выходного дня, в супермаркете было безлюдно. Я закупилась на несколько дней вперед.

– Сегодня как-то тихо, – сказала я Нэнси, девушке за кассой.

Мы никогда с ней близко не общались, но я знала, что она любит какао с зефиром и шоколадные фонданы. Большую часть жителей Седоны я знала по их заказам…

– В центре города праздник.

– С чего бы? – удивилась я, протягивая кредитку.

Если мне не изменяла память, день города был в мае.

– Одна крупная фирма планирует построить сетевую гостиницу с видом на горы. Сегодня будет торжественное открытие стройки. Обещали бесплатный кофе и хот-доги.

Я забрала тяжелые пакеты и направилась к своей машине. Стройка зимой… Праздник… Приезд Ника. Я надеялась, что все эти события никак не связаны между собой. Чья-то рука легла на плечо, и я, вздрогнув всем телом, резко обернулась. Часть покупок попадала на землю.

– Прости, не хотел тебя напугать, но ты не отвечала, – Хантер поднял упаковку салфеток и прочие мелочи, что вывалились из пакетов. – У тебя все в порядке?

– Да, извини. Задумалась, – я натянуто улыбнулась, прекрасно понимая, что на самом деле ожидала на его месте увидеть Ника.

Будь проклят Макрис! Другого города для строительства найти не мог? Я открыла машину, и Хантер помог убрать покупки в багажник.

– Хочешь провожу до дома? – он обеспокоенно всматривался в мое лицо.

Я удивилась, с чего такая забота. А потом догадалась. Возможно, Мэг рассказала ему о недавнем посетителе. Нужно будет попросить ее меньше болтать. Есть вещи, с которыми я могу справиться без помощи шерифа.

– Не стоит, завтра все в силе? – спросила я, чтобы перевести тему.

– Конечно. – Он открыл мне дверь у водительского сидения. – Вики, ты же знаешь, что, если у тебя какие-то проблемы, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь?

Я села за руль.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – И до завтра, Хантер.

Остаток дня я провела за уборкой, впервые за долгое время захотелось выкинуть старые вещи. Бабушки уже давно не было в живых, а я все не решалась выкинуть ее одежду, старые безделушк и прочий хлам. Смотря на свое окружение, я впервые поняла, как угнетающе действовали на меня стены старого дома. Не удивительно, что я без вопросов брала лишние смены в кафе.

На следующий день к приезду Хантера я уже не спала и насобирала несколько коробок, которые нужно было вытащить на улицу.

– Доброе утро, – я впустила его в дом.

– Привет. Ого, ты решила серьезно взяться за уборку, – улыбнулся он, протягивая мне кофе.

– Спасибо, не стоило. – Я сделала глоток и прикрыла глаза от удовольствия.

Латте с кленовым сиропом.

– Как ты узнал, какое я люблю?

– Мэг сдала все твои секреты за щедрые чаевые, – признался Хантер.

Я покраснела, и на душе стало чуточку теплее. Без формы, в обычных джинсах и клетчатой рубашке он выглядел… иначе. По-домашнему мило.

– Что в коробках? – спросил он, снимая куртку.

– Всякий хлам, скопившийся за последние полвека. Зимой, конечно, гаражные распродажи не принято устраивать, но мне ужасно хочется избавиться от старья. Что не купят, я выкину.

– Тогда давай закинемся кофеином и приступим? Я помогу вынести их, а после займусь крыльцом.

Я кивнула. Хантер не забыл и про свежую выпечку. Мы выпили кофе, съели сдобные булочки и приступили к делу. Несмотря на холодный день, к моему гаражу слетелись соседи и с удовольствием покупали старые лампы, древние игрушки и немного пугающие статуэтки кошек в платьях. Я вытащила на божий свет санки, спасательные жилеты, весла и невесть откуда взявшийся манекен. Туда же пошли мои старые наброски и картины.

– Вики, ты уверена, что хочешь их продать? – спросил Хантер.

– Да. Ощущение, словно рисовал чужой человек, – я критично рассмотрела самый последний набросок.

Неуверенные штрихи карандашом, обилие теней и ссутулившиеся фигуры прохожих под дождем передавали мое разбитое состояние после истории в Ливорно лучше любых слов. Это была последняя картина, которую я смогла нарисовать.

– В таком случае я тоже прикуплю себе на память, – Хантер по-свойски перелистывал полотна, – вот это.

Он вытащил законченную работу Санта Кроче. Именно от нее мне хотелось избавиться больше всего.

– Для тебя бесплатно, – я похлопала его по плечу и забрала последнюю коробку из подвала.

Мы вместе вышли на улицу. Хантер чинил крыльцо, а я продавала вещи соседям. Тут была и пожилая семейная пара, еще знавшая мою бабушку. Что-то я подарила им просто так. Молодожены с противоположной стороны улицы заинтересовались старыми игрушками для будущего ребенка. Я неплохо проводила время, общаясь со знакомыми. Заодно зарабатывала, пусть и небольшие, но деньги.

Когда на нашей тихой улочке появился линкольн, я отвернулась, надеясь, что он проедет мимо. Но нет. Линкольн припарковался около обочины. С водительской стороны вышел Ник и тут же привлек к себе внимание. Не каждый день среди наших домов появляются знаменитости из списка Форбс. Непринужденно улыбаясь, он перекинулся парой фраз с моими соседями, точно будущий мэр Седоны, и принялся перебирать картины.

– Хорош собой, не находишь? – спросила Эдна.

Такого от женщины семидесяти лет я не ожидала.

– Не понимаю, о ком вы.

Но мой небрежный тон мог провести разве что только меня.

– Николас Макрис, вчера он открыл стройку новой гостиницы. Скинуть бы мне лет пятьдесят, и я вышла бы замуж за него в пятый раз. О, он идет к нам, милочка. – Эдна поправила перчатки на руках и, подхватив меня под локоть, повернулась к нему. – добрый день, мистер Макрис.

– Что вы, мэм. Для вас просто Ник. А вы хозяйка распродажи? – он обратился ко мне.

От Ника так и веяло показной вежливостью и фальшью. Теперь он делал вид будто мы не знакомы.

– Да, – коротко ответила я, думая какой прекрасный мог бы выйти из него актер.

– Я видел ваши работы с итальянскими. Меня интересует церковь Санта Кроче. Вы, случайно, не рисовали ее?

Я поджала губы. Снова захотелось ему врезать. Мало того, что преследует меня, теперь еще и пытается растеребить старые раны.

– Нет. – Я демонстративно отвернулась к Эдне.

Пожилая леди тем временем подмечала все детали. Я поняла это по тому, как блестели любопытством ее глаза. Подозреваю, уже вечером она обсудит со всеми подругами последние новости, и к завтрашнему утру вся Седона будет гадать, где познакомились Вики Вудворт и Николас Макрис.

– Не могли бы вы присмотреть за всем, а я проверю не нужна ли Хантеру помощь, – обратилась я к Эдне и, получив в ответ кивок, пошла к дому.

Под этим предлогом я зашла на кухню через черный вход. Несколько минут в пустой комнате, вдалеке от чужих глаз помогли мне прийти в себя.

– Николас, чтоб тебя, – прошептала я и поставила чайник кипятиться.

Может быть ему просто нравится меня мучить? Раньше он пудрил мозги глупышкам, вроде меня, а теперь его потянуло на более темные развлечения?

Я налила горячий чай в термос и вышла на крыльцо к Хантеру.

– Как идут работы?

– Неплохо. Закончу через пару часов. Интересно, какими судьбами сюда занесло Макриса, – он кивнул в сторону Ника, который со скучающим выражением лица разглядывал мое творчество.

Если он искал там свои портреты, то зря. Все они отправились в мусорное ведро еще в аэропорту в Италии.

– Пришел покрасоваться перед жителями города, – пожала плечами я.

– А он явно не вызывает у тебя симпатии, – заметил Хантер.

Я предпочла никак это не комментировать. Макрис не просто не вызывал у меня симпатии, я боялась его, а порой даже ненавидела.

– Через час, надеюсь, все разойдутся, и я смогу приготовить нам ужин.

Я вернулась к покупателям, и тут же ко мне подошел Ник.

– Я хочу приобрести несколько работ, морской пейзаж и вид ночной Флоренции, этого будет достаточно? – он вынул из кошелька три крупные купюры.

Увидев в его руках деньги, я вспомнила тот вечер перед ночным клубом. К горлу подступила тошнота. Казалось, если я коснусь этих купюр, то испачкаюсь в грязи.

– Забирай бесплатно. Только оставь меня в покое. А еще лучше – проваливай.

На любезность и показную вежливость не осталось сил. Я хотела обогнуть его по дуге, но рука Ника сжала мое запястье. Я вздрогнула.

– Кто это? – он кивнул в сторону дома.

Его внимание привлек Хантер.

– Не твоего ума дело, – я вырвала руку.

Кожа, где меня касался Ник, горела огнем, как и мое лицо. Внутри все клокотало от странной смеси злости и страха. Что Макрису от меня нужно?! Надеясь скрыться от него, я подошла к Эдне. Она как раз приняла плату за сломанный торшер. Понятия не имею, зачем он пригодился хипстеру с соседней улицы.

– Мне кажется, или в Седоне только что прошла буря? – спросила Эдна, глядя на удаляющегося Ника. – Между вами что-то есть?

Тактичность пожилой леди била все рекорды, и я предпочла промолчать. Вскоре все посетители распродажи разошлись. Я сложила оставшийся хлам у мусорного бака и пошла готовить.

– Хантер, потом закончишь, на улице темнеет и становится прохладнее. – позвала я, когда до готовности ужина оставалось несколько минут.

– Сейчас уберу инструменты, – крикнул он в ответ.

Я тем временем успела накрыть на стол и металась со свечами в руках, думая убрать их или оставить. Не перегибаю ли я палку?

– Вики, только не говори, что ты решаешь, с чего бы поджечь дом, – сказал Хантер, и я уронила подсвечник.

– Прости, замоталась, – попыталась оправдаться я. – Давно не принимала гостей.

Хантер поднял подсвечник и поставил его на тумбочку у стены. Кажется, он в последнее время только и делает, что поднимает разбросанные мной вещи.

– А чем это пахнет? – он с любопытством заглянул мне через плечо.

– Паста карбонара. Ой! – спохватилась я. – Забыла спросить, есть ли у тебя на что-то аллергия?

– Нет. Я страдаю только зверским аппетитом, – улыбнулся Хантер.

На его щеках появились ямочки. Он и правда был хорош. Моему сердцу точно стоило бы екнуть, но в груди на его месте зияла дыра. И я ничего не почувствовала.

Как ни странно, мы провели отлично время. Хантер отвешивал шутки и с мастерством избегал неловкого молчания. Он рассказал немного о себе. О том, как приезжал сюда еще мальчишкой и влюбился в красные горы. Его родители живут в пригороде Чикаго, а он, как только появилось место в Седоне, перевелся. В свободное время он подрабатывал тренером детской команды по футболу и увлекался игрой на гитаре. Я ловила каждое его слово, и, несмотря на показное веселье, мне было грустно. Вот в какого парня я должна была влюбиться, завести семью и жить долго и счастливо.

– Хантер, как же так получилось, что ты до сих пор не женат? – задала я вполне очевидный вопрос.

– Я встречался несколько лет с одной девушкой, но она предпочла карьеру в Лос-Анджелесе. Сама понимаешь, Седона не место для амбиций.

– Прости, что спросила.

– Да ничего страшного, и хватит уже весь вечер извиняться. Все отлично, жизнь не стоит на месте, и новый день приносит новые возможности. Раз у нас с ней не срослось, значит судьба готовит для меня кого-то получше, – улыбнулся Хантер.

– Из тебя получился бы отличный коучер, – рассмеялась я.

После десерта Хантер настоял на том, чтобы помочь мне убрать посуду. Он мыл, я вытирала тарелки. Мы обсуждали будущий туристический сезон, строительство гостиницы и перспективы для города. Позже, стоя в прихожей, я чувствовала себя немного неловко. Хантер надел куртку и повернулся ко мне.

– У моего коллеги будет вечеринка в следующие выходные. Может быть ты захочешь составить мне компанию?

– Ох, даже не знаю…

Я сомневалась, что готова к такому шагу. Сейчас мы с Хантером друг к другу присматривались. Мне хотелось бы выждать немного времени. И вообще, понять хочу ли чего-то именно от Хантера.

– Соглашайся. Будут вкусные стейки и все сливки общества. Я слышал, даже грязный Гарри приглашен, – подмигнул Хантер, говоря о самом сквернословящем механике в городе.

– Ну если только ради Гарри, – рассмеялась я.

– Значит, в субботу в восемь я заеду за тобой.

Словно мальчишка, он сбежал по крыльцу и пошел к машине. Я еще раз помахала ему на прощание и вошла в дом. Стоило двери закрыться, как я испытала… облегчение. Мне не нужно было улыбаться, поддерживать разговор и делать вид, что все в порядке.

Кажется, очередная встреча с Ником выбила меня из колеи. Мне совершенно не нравилось, как он себя вел, и я начала всерьез задумываться о запретительном ордере.