Текст книги "Россия-мама, или История одного солдата. Повесть"

Эпизод 5
«Аня»

Прошел еще месяц службы…

Прошел еще месяц службы, и в один из теплых августовских воскресных дней Алекс получил свое первое увольнение.

– Званый, ты че в увал намылился? – с ехидной и гнобящей улыбкой обратился старшина учебной роты Доценко, единственный на тот момент дембель в батальоне.

– Зайдешь ко мне в каптерку перед представлением у дежурного по полку, – прошипел сквозь зубы Доценко, с мгновенно переменившейся физиономией в злобную гримасу.

Время уже близилось к восьми утра, когда Алекс постучал в каптерку старшины.

– Заходи, – донеслось из нутрии, – слушай Званный, я давно присматриваю за тобой, парень ты вроде не из болтливых и место свое знаешь, короче вот деньги купишь бутылку водки и балдырь (что-то съедобное), когда вернешься, флакон оставишь у дежурного по КПП сержанта Сидоренко, все понял? – Хитрые поросячьи глазки упитанного на каптерских пайках старшины, еще раз колко забегали, словно пытаясь по очереди что-то рассмотреть то в левом, то в правом глазу Алекса.

– Так точно, все понял, товарищ старшина! Купить бутылку водки и оставить у сержанта Сидоренко на КПП, – выпалил Алекс, глядя куда-то выше глаз старшины.

– Ты чё орешь, аборт недоделанный? – аж присев от такого доклада, проскрипел зубами старшина, – А ну кругом, бегом марш!

Спустя несколько минут, после представления у дежурного по части, Алекс уже ехал на первом же автобусе по направлению в город. Жизнь, от которой он уже успел почти полностью отвыкнуть, вновь спокойно текла повсюду вокруг него. Он смотрел на людей, которые шли по своим делам или просто гуляли в этот теплый выходной день. На их одежду, в которой не было армейского однообразия, ощущал ароматы женских духов, донесшиеся свежим ветерком, которые заставили на мгновение от наслаждения закрыть глаза. Он снова вспомнил себя того в прошлой и кажется такой далекой, но свершенно недавней жизни. В мыслях его было все, что он видел, слышал и ощущал в данный момент, все кроме его собственных мыслей. За каких-то два с лишним месяца в учебном центре, его огромное, свободолюбивое я, было свернуто, как купол парашюта и упаковано так глубоко внутри его сознания, что он и сам с трудом вспоминал, где его искать на призрачный случай возврата в гражданскую жизнь. Солнце уже было высоко, часы этой упоительной свободы тикали как минуты. Алекс просто гулял по незнакомому городу от улице к улице, от дома к дому. Так, особо не выбирая маршрута, он добрел до городского парка, который был просто переполнен посетителями в этот выходной день. Алекс прошел по утонувшей в зелени алее и, лавируя между семейными парами, присел отдохнуть на скамейке перед открытой парковой сценой, на которой в тот момент шло какое-то действо. Он глубоко вдыхал этот, как ему казалось, свежий воздух свободы, слушал звуки и голоса этой умиротворенной жизни, абсолютно не вникая в их смысл. Как вдруг:

– Да, да вы молодой человек в голубом берете!

Алекс словно проснулся в этот момент и заметил, что все окружающие люди смотрят именно на него, а милая девушка со сцены, жестикулируя в его сторону и мило улыбаясь, повторяет:

– Да, да вы в форме, пожалуйста, подойдите ко мне?!

Алекс по началу застеснялся, но потом, вдруг, в его сознании всплыла мысль «меня никто не знает в этом городе и возможно это первый и последний день, когда я вижу этих людей, поэтому нужно оторваться так, чтобы завтра было что вспомнить на марше или в карауле, ведь до дембеля еще так далеко». С этой мыслью он встал и направился к сцене, где уже скромно мялись несколько парней. В эту секунду ему показалось, что он нащупал кольцо на своем, методично упакованном, внутреннем я, рванул его, и вновь стал тем, кем был до…

– Здравствуйте милая леди! Чем могу быть полезен? Я весь к вашим услугам! – произнес он волнующим тембром прямо в микрофон, слегка улыбнувшись краешками губ, и поцеловал ведущей ручку.

Зардевшись румянцем и на секунду засмущавшись, девушка продолжила:

– Сегодня, в этот прекрасный летний день, администрация парка совместно с театральным институтом города, проводят молодежный конкурс «Любовь с первого взгляда»! И так, как всегда, путем хитрых уловок, с участвующими парнями мы определились, теперь очередь за девушками. Прошу вас, желающие красавицы, завладеть одним из этих парней или если повезет всеми пятерыми, прошу на сцену!

Парни явно понравились местному слабому полу, так как желающих поиграть, вместо пяти организовалась очередь человек пятнадцать. И все как на подбор явно из театрального института, подумал Алекс.

– Дорогие девушки, – продолжила ведущая, – чтобы было все честно, предлагаю вытянуть жребий. В этой шляпе только пять целых сердечек, остальные с нарисованной трещинкой, прошу вас, тяните.

Через минуту ведущая представила каждую участницу, тем временем парни уже пытались определиться с выбором. Алекс тоже выделил из всех одну немного застенчивую, светловолосую и голубоглазую девицу в светло-зеленом, легком платьице, невысокого роста, скромно стоящую позади всех. На табличке ее стула ведущая написала имя Аня. На секунду они встретились с Алексом глазами, и ему показалось, что она как-то, словно стесняясь окружающих, тайком подмигнула ему и мило улыбнулась. Алекс понял, что свой конкурс он уже выиграл и также тайком, как и его избранница, улыбнулся в ответ. Конкурс оказался веселым и очень забавным, Алекс и Аня побеждали этап за этапом. Наконец пришло время финала, где конкурсанты должны были исполнить вальс под музыку, не помню название композиции, из фильма «Мой ласковый и нежный зверь», а затем зрители должны были определить лучшую пару. Они танцевали, неотрывно смотря друг другу в глаза, словно ловя и запоминая, этот как будто последний взгляд друг друга. Пластичные движения Ани, и почти забытые навыки Алекса из детской школы танцев, дали свои плоды и были высоко оценены аплодисментами благодарной публики. Как лучшая пара конкурса они выиграли свой, смешной супер приз – бесплатное путешествие по всем аттракционам парка в этот день. Получив «золотой билет», ребята под ручку, словно уже были знакомы тысячу лет, отправились гулять по парку. Они засыпали друг друга вопросами наперебой, словно пытались побыстрей и получше узнать друг друга. Многие прохожие, уже взрослые и пожилые люди, улыбались им во след, глядя на симпатичную пару юной красавицы и молодого курсанта, возможно вспоминая подобные мгновения влюбленности из собственной жизни. Но эту парочку интересовало лишь внимание друг друга. Они вообще не замечали никого вокруг, словно продолжая вальсировать между прохожими, склонив в пол оборота головы друг к другу, так и шли, как им казалось по безлюдной, узкой тропинке парка, с распахнутыми пламенными сердцами, наслаждаясь теплом и светом друг друга.

– Тебе долго еще служить? – спросила Аня после затянувшейся паузы в разговоре, с какой-то ноткой сожаления в голосе.

– Да, две зимы и две весны, – с таким же тоном произнес Алекс. Пройдя еще пару шагов, Аня остановилась. Алекс повернулся к ней и взял её за руку. Несколько мгновений они стояли, не дыша пристально всматриваясь в глаза друг друга.

– Хочешь, я буду ждать тебя? – вдруг смущенно опустив взгляд, произнесла Аня.

– Хочу! – неожиданно для себя, выдохнул Алекс. Будто не он сам, а его душа, заслонив разум, произнесла это.

– Поцелуй меня, – не поднимая взгляда и слегка поглаживая пальцами лацкан кителя Алекс, застенчиво и почти шепотом произнесла она, – Пожалуйста!

Продолжая держаться за руки сплетя пальцы, он, склонив голову, прикоснулся к её мягким и слегка влажным губам. Сколько времени длился этот поцелуй, несколько мгновений или целую вечность им было неважно, в этот момент время шло, безмолвно, не тревожа, обходя их стороной, как многочисленные прохожие, старающиеся не задеть и не нарушить этот хрупкий мир двух влюбленных сердец.

Солнце, с вечным вселенским постоянством уже зарождало закат, когда Алекс, сидя на лавочке близ паркового озера с грустью произнес:

– Мне пора.

– Как уже, но ведь ещё семь, а тебе в часть к восьми!? – дрожащим и сожалеющим голосом произнесла Аня.

– Да, Анечка, но ещё час на дорогу уйдет, – словно извиняясь, произнес он, – я должен идти.

Вдруг, говоря эти слова, он вспомнил про приказ старшины и деньги, что лежали в его кармане.

– Побудь здесь минуту, я сейчас вернусь, – он перепрыгнул лавочку и исчез, слившись своей формой с зеленью парка. Аня ещё не успела ни о чём подумать, что же произошло и продолжала смотреть в сторону, где он скрылся, когда услышала за спиной уже знакомый и волнующий голос Алекса.

– Разведчик никогда не возвращается тем путем, которым ушел!

В его руках была огромная охапка полевых незабудок. Большие голубые глаза Ани, ещё больше распахнулись, а её солнечная улыбка взорвала мурашки на всем его теле, кровь вскипела, и мгновенный румянец выдал его взаимное чувство.

– Спасибо! – немного растерялась Аня, – ты, где их взял так много, это наверно дорого?

– Не дороже, чем твоя улыбка, – восстанавливая дыхание, после короткого спринта, ответил Алекс. Аня ещё раз улыбнулась, вдыхая аромат свежих полевых цветов.

– Ты напишешь мне? – как-то неуверенно спросила она. Возникшая пауза, внесла серьезность к этому вопросу.

– Нет, – коротко ответил Алекс. У Ани мгновенно стали влажными глаза и появившийся комок в горле мешал даже спокойно дышать.

– Но если останусь жив, здоров, то после службы обязательно найду, – добавил он, крепко обнимая её.

– Прости, но я должен идти, – он еще раз пристально посмотрел в ее большие и как озера мокрые, голубые глаза, окаймленные темно-русыми бровями, – Не люблю прощаться.

Он крепко обнял её, поцеловал и в одно мгновение запрыгнул на подножку отходящего в сторону части автобуса. Аня еще некоторое время продолжала стоять и смотреть в его сторону, вдыхать аромат полевых цветов, пытаясь разобраться в себе, что же с ней произошло в этот обычный или может совершенно особенный воскресный день.

Эпизод 6
«Зандр»

Вечером того же дня, когда Алекс, переполненный положительными эмоциями от всего случившегося, подошел к воротам части, первого кого он увидел, был дежурный по КПП сержант Сидоренко, который улыбаясь, шел к нему с распростертыми объятиями. Он знал причину этого ложного добродушия, но водки, которую ожидал получить сержант, у него не было, мало того не было и тех ста рублей, которые ему дал старшина, так как все до копейки он потратил на цветы для Ани.

– Ну и как погулял, курсант Званый? – с присущем ехидством и, изображая дружеское расположение, произнес Сидоренко. Алекс к тому времени уже неплохо усвоил одно из главных правил воинской службы. Которое звучало примерно так: «Хочешь хорошо служить, умей и отмазки лепить!» Так что креатив включился почти мгновенно.

– Да, не чем порадовать товарищ сержант. В городе патруль встретил, водка в пакете была, сразу отобрали, сам кое-как отмазался, отпустили, – с искренним видом сочинил Алекс. Физиономия Сидора, как в полку между собой курсанты звали Сидоренко, резко скривилась.

– Ага, вот значит как. Патруль виноват. Водку в пакетах носим. Вся развед подготовка для курсанта Званного проходит в пустую. И о маскировки он понятия не имеет, да? – со злобой в глазах и натянутой ехидной улыбкой прошипел Сидор. – Бегом в казарму, старшине после отбоя все объяснять будешь.

Алекс понимал, что если он вернет хотя бы деньги, то его участь будет не так болезненна, и поэтому первым делом обратился к своему другу Роману.

– Привет Ромыч, – догоняя со спины, обратился он к другу, спокойно бредущему к умывальнику с зубной щеткой за щекой.

– О, здорово братан! Как погулял? – радостно улыбнулся Клин.

– Да, нормально, потом как-нибудь все расскажу. У меня к тебе просьба. Займи сотку, ну или сколько можешь?

– Сотки нет, есть полтинник! Пойдет? Ты, если че у Шалама спроси у него или деньги, или натур продукт всегда есть, – не раздумывая и продолжая живать щетку, Роман протянул смятую и довольно потертую заначку.

– Да, конечно, спасибо брат, вечно ты меня спасаешь! – похлопал по плечу друга Алекс, даже не представляя, насколько пророческой для них обоих окажется эта фраза в будущем.

Шаламом, звали Леонида Шалаева, причем совершенно не подпольно, даже многие офицеры роты и батальона знали этого ушлого курсанта только по прозвищу. Это был земляк Алекса, которого он знал с самого детства, деньги и шмаль, как называли в армии анашу, всегда были рядом с Леонидом и даже в абсолютно изолированных от внешнего мира условиях, он умудрялся не только доставать эту хрень, но и тайком снабжать ею добрую половину полка.

– Здорово Лёнь! – обратился Алекс к скрупулезно пришивающему подворотничок Шаламу.

– А, здорово зёма. Че то хотел? – не отвлекаясь от процесса в наркоманском гундосом стиле, сидя на табуретке, обернулся он к Алексу.

– Да, полтинник займешь? – коротко спросил Алекс.

– Ну, если тебе для приобретения счастья не хватает, то конечно выручу! – тем же тоном ответил Шалам.

– Да, нет Шалам, не потребляю эту растительность. Мне долг отдать надо!

– Аа, ну нормальный ход, перезанять, чтобы переотдать, это по-нашему! А кому за торчал, то? – прищурив один глаз, с хитроватой улыбкой, посмотрел Шалам.

– Да, старшине, не спрашивай за что! – махнул рукой Алекс.

– Понятно партизан. На, держи, только потом не забудь перезанять, чтобы переотдать. Окей? – Шалам протянул новенькую купюру, но уже со специфичным ароматом гербария.

– Спасибо зёма, выручил! – поблагодарил Алекс и быстро направился к каптерке старшины.

– Разрешите, товарищ старшина, – обратился он в слегка приоткрытую дверь, где уже увидел сидящего за столом Сидора.

– Ну заходи и дверь за собой закрывай. Что скажешь, курсант в свое оправдание, где деньги? – злобные глазки старшины снова забегали.

– Вот деньги, товарищ старшина, – Алекс выложил два полтинника, – а что случилось, вам наверное уже сержант Сидоренко доложил.

Старшина взял со стола деньги:

– Ну это понятно, за моральный ущерб. А где те сто рублей, что я тебе давал?

– Так товарищ старшина, я же говорил товарищу сержанту, что я на них как и просили, купил водки, а водку патруль отобрал! – возмутился от такого поворота Алексей.

– Ах, вот значится как, патруль отобрал, а тебя значится за красивые глазки отпустил! – прошипел старшина.

– Ты кого тут лечишь? – вдруг взорвался Доценко. – Ты просто забыл о задаче, которую тебе поставил целый старшина. А ты кура еб… ная мне еще про патруль что-то плетешь. Короче, во-первых ты должен мне еще сто рублей, а во-вторых после отбоя весь твой взвод будет наказан за твой залет курсант! Все ясно? Пошел вон!

– Никак нет товарищ старшина! Причем здесь взвод и еще сто рублей? Я же вернул вам ваши деньги? – возмутился Алексей.

– Ты еще здесь!? – и Доценко с ходу прямым ударом ноги в грудь вынес Алекса из каптерки, который в полете выбил на щеколду запертую дверь. Весь взвод, находившийся в это время в расположении, обернулся на грохот и посмотрел на поднимающегося с пола Алексея.

– Званый, ты чё решил собой взлётку протереть? – усмехнулся на увиденное, зам. ком. Трошин, – так это я тебе мигом организую!

– Братан, что случилось? – неоткуда вырос Роман.

– Да, что случилось, то уже случилось, а эту свиноматку я точно когда-нибудь завалю! – потирая грудь, Алекс направился в сторону умывальника.

Перед отбоем он поделился с другом пережитыми событиями в этот не простой день.

– Да, уж прикольненький увальчик у тебя получился, – вздохнул Роман, – Только это еще не всё и к продолжению будь готов.

– Клин, да ты же знаешь, что я как пионер, бл..ть!? Я понять не могу, чего он этим добиться хочет и причем весь взвод? – словно сам у себя спросил Алекс.

– Да, ты не парься по поводу взвода, нам один хрен пока мы здесь эти ночные сушки крокодилов и остальное ночное дрочилово все равно предстоит. Как это было каждую ночь, так и будет. Ты лучше о себе подумай, как себя вести, если дело дойдет до разборки в сушилке, ну в общем ты все понимаешь, – с сожалением и опаской посмотрел в глаза Роман.

– Фигня, прорвемся, ни в первый раз!

После отбоя, лежа в кровати и вспоминая весь прожитый день, Алекс мысленно был готов к любым дальнейшим события. Он был уверен, что все сделал правильно и случись прожить этот день заново, он бы сделал все так, как сделал и единственное, что возможно поправил, это признался бы Ане во внезапно нахлынувшем чувстве. Он уже почти задремал, когда услышал голос старшины Доценко:

– Взвод, позу крокодила принять! – Кровати заскрипели, и через пару секунд весь взвод висел, растянувшись между душками своих кроватей.

– Ээ, Доцент, ты заеб… л! – раздался голос Трошина. – Тебе че от моих надо? Пусть спят, а то завтра на тактике опять как полусонные мухи будут!

– Заткнись, Троха! Званый, ко мне! А все остальные висят, да и Шалам не сачкует! – продолжил старшина. Алекс через секунду стоял на взлётке перед старшиной.

– Ээ, Доцент, а ты че это меня затыкаешь? – возмущенно сквозь сон, увеличивая, громкость в командирском голосе произнес зам. ком. Трошин, – взвод, отставить! Отбой! Всем спать я сказал! Доцент, если у тебя проблемы со Званным, так бери его и др… чи у себя в каптерке и не трахай всем мозги!

– А ты мне не указывай сержант, где и кому трахать мозги! Хочу в каптерке, а хочу здесь. Званый, загибайся на колобаху! – Алекс наклонил голову.

– Ниже, ниже, – прокомментировал старшина и сильным ударом ладони в шею свалил Алексея на пол.

– Доцент, ну мы ведь договорились, – продолжил Трошин, приподнимаясь в кровати на локтях, – п… зди его где-нибудь в другом месте.

– Троха, я же тебе уже сказал, заткнись или тебя рядом с ним поставить? – разошелся Доценко.

– Доцент, ты че совсем на голову больной стал! – возмутился Трошин, но развивать дальнейшую полемику не стал. Алекс приходил в себя после удара и поднимался с пола. Весь взвод конечно уже не спал, а просто лёжа в кроватях, молчаливо наблюдали за происходящим в центре казармы.

– Ну, че Званый, очухался? Давай, давай загибайся рачком, продолжим воспитательную работу! Что ты так раскорячился или мать твоя тебя вставать раком не научила, а? – в самодурном упоении ревел Доценко. После этих слов у Алекса помутнело в сознании, кулаки его сжались, а его наливающиеся кровью глаза, увидел наблюдающий за процессом Трошин. Резким оборотов вокруг себя, Алекс выпрямился и хлестким ударом на отмаш, ребром кулака настиг старшину в тот момент, когда он еще что-то говорил. Удар пришелся точно в полуоткрытую челюсть, и старшина Доценко в без сознании, как подкошенное дерево, рухнул на бетонный пол.

– Званный, отставить! – раздался громкий бас Трошина, пулей вскочившего с кровати и оттолкнувшего в сторону от старшины Алекса. – Отставить я сказал! Ты че сука делаешь? Ты руку на целого старшину поднял! Я ж тебя сгноблю, чмо полосатое!

Старшина тем временем лежал на полу, по-прежнему не двигаясь. Трошин потрогал пульс, Доценко начал приходить в себя.

– Ээ двоя крайних, подорвались сюда быстро! – скомандовал Трошин. – Взяли старшину и отнесли на кровать в каптерку! Всем остальным отбой! Званный, ты че сука замер, отбой была команда, бегом скрылся в шконяре!

Процессия с ошеломленным старшиной, молчаливым Сидоренко и матерившемся сквозь зубы Трошиным, удалилась в каптерку. Алекс, словно очнувшись ото сна, слегка вздрогнул и направился в сторону кровати.

– Зандр! – окликнул его Шалам. – Удар на зачет! Про полтинник забудь, ты мне ничего не должен!

– Спасибо зёма! – кивнул в ответ Алекс и расслабившись, что на сегодня все закончилось, плюхнулся в кровать.

– Да, братан! – донесся полушепот Романа с соседней кровати, – мне ты тоже ни че не должен. Слышь, а че тебя Шалам, Зандром обозвал, это типо кликуха твоя что ли?

– Да, типо того. Это мой НИК, – и Алекс показал на небольшую татуировку вензельной буквы «Z» на левом плече, – мы до армии с пацанами в контру по клубам рубились. У нас целая команда была, а в сети ведь все под НИКами регистрируются, так и с Шаламом познакомились, он тогда за другую команду играл.

– Понятно. А почему Зандр то? Меня вот Клином с детства прозвали, не знаю почему, так и прилипло? – пользуясь, случаем полюбопытствовал Роман.

– Да, все просто. Микс фамилии с именем. Так и получился Зандр! У нас девчонка в команде была Майя, это она всей команде НИКи придумала, она ещё татушками увлекалась вот и сделала всей команде по секретному инициалу на плече.

– Понятно! Ладно, Зандр, давай спать, пока есть такая возможность, – Роман повернулся на бок и мгновенно провалился в сон. Алекс ещё долго лежал о чем-то думая, как казалось ему, но на самом же деле он тоже спал, просто в этот день в его жизни появился еще один дорогой ему человек, с которым хотелось встретиться хотя бы еще раз. Сознание рисовало ему черты милого образа, запах незабудок и ощущение самого приятного в его жизни поцелуя.