Текст книги "Карьерист. Книга первая. Топливный король"

Первая фигура была довольно плотным парнем в стеганой куртке, других пока толком разглядеть не удавалось.

– Слышь, парень! – раздался низкий голос и Демьян отметил, что рука «плотного» нырнула в карман куртки.

Тогда он взял чуть левее, намереваясь обогнуть ночную компанию, и чуть прибавил шаг. Но избежать проблемы не удалось. В тот момент когда он поравнялся с плотным парнем, тот вытащил что-то из своей куртки и резко выбросил руку, целясь Демьяну в голову.

«Боксер!» – сразу понял Демьян Петрович и сделал крутой нырок под руку противника. Одновременно его левая рука разжалась и пакет упал на асфальт. Звякнула стеклянная бутылка с соком, из лопнувшего пакета покатились в стороны круглые помидорки.

Нырок удался, и рука с кастетом пролетела сантиметров на пятнадцать выше его головы. Демьян резко развернулся и попытался дать сдачи с левой по корпусу, но удар прошел вскользь, лишь чиркнув по куртке нападавшего. Однако на этом удача «плотного» закончилась, так как пока он на секунду засмотрелся на внезапно упавший пакет, Демьян со всей силы врезал ему правой в челюсть и попал точно, как учили. Боксер охнул и резко рухнул лицом вниз, кастет звонко ударился об асфальт.

Второй и третий хулиганы явно не ожидали такой развязки событий, а потому несколько растерялись. Тот, что был ближе, долговязый и в кепке, внезапно щелкнул лезвием выкидного ножа и приготовился к подлому удару снизу вверх. Тут уже думать было не о чем, и Демьян словно находясь в состоянии боевого транса, воспринимал происходящее как бы со стороны.

Вот он резко идет на сближение с долговязым, вот останавливает левой рукой замах в самом начале, а правой бьет под дых, одновременно хватая за локоть нападающей руки. При этом ему удалось развернуть долговязого таким образом, чтобы тот оказался между ним и третьим бандитом. Еще пара секунд и Демьян резко дергает локоть на себя, переносит свой вес на левую руку и тянет долговязого книзу. Тот неуклюже заваливается и в этот момент, Демьян вместо броска подставляет под его руку свое колено и с силой наваливается на сустав. Где-то под одеждой раздается неприятный звук «ххрррум» и рука долговязого изгибается в неестественном положении. Нож падает на землю, а сам долговязый истошно кричит какие-то матерные слова.

Демьян не обращает на крик никакого внимания и мощным ударом отправляет долговязого в нокдаун. Замедленное кино продолжается, и Демьян видит как третий нападающий бестолково стоит не в силах понять, что делать дальше.

Демьян принимает решение за него – два коротких шага навстречу, захват за волосы и мощный рывок головы вниз. Там лицо третьего встречается с коленом Демьяна, стремительно идущим ему на встречу. Бац! Из глаз третьего непроизвольно брызгают слезы. Бац! Бац! Колено несколько раз отходит назад, но лишь для того, чтобы снова обрушиться в склоненную голову. Бац! Рот хулигана наполняется соленой кровью, выбитые зубы приходится выплевывать, и третий машинально пытается отступить назад. Здесь его ногу цепляет аккуратно подставленная подсечка, и собственный вес начинает закручивать все тело куда-то в сторону. Мощные руки подхватывают его за плечи и направляют падение в сторону стены трансформаторной будки. Следует раскачивающий рывок вверх-вниз, затем легкий толчок и голова третьего с силой врезается в некрашеную кирпичную стену. Бац!! Желтые искры рассыпаются во все стороны, сопровождая калейдоскопом нестерпимую боль. Бандит медленно сползает по стене прямо в лужу.

Демьян Петрович резко разворачивается назад, готовый к очередному нападению, но… его встречает абсолютная ночная тишина. Боксер лежит лицом вниз, долговязый что-то протяжно мычит сквозь слезы, коряво присев на корточки и вытирая лицо своей кепкой, третий ничком лежит у стены. В грязной луже плавают красные помидорки черри и пара пакетиков с йогуртом. Чуть в стороне лежит пакет с осколками стекла и кляксой гранатового сока.

Поводив головой из стороны в сторону, и медленно приходя в себя, Демьян сделал несколько шагов, пятясь в сторону своего дома. Потом он резко развернулся и припустил мелкой рысцой. В бегстве нет ничего позорного, главное – сберечь свою жизнь.

Оказавшись дома, Демьян Петрович наскоро разделся, побросав потную испачканную одежду в ящик для белья. Он бегло осмотрел себя в зеркало ванной комнаты и убедился, что в пылу борьбы не пропустил удара или ранения. Его правый кулак был сильно разбит, но Демьян не помнил как и обо что это произошло. Спирта дома не оказалось и он достал из буфета виски Glenmorangie, и стиснув зубы, плеснул прямо на рану. Поврежденное место обожгло резкой болью.

– Ах, ты ж б…!

Демьян сунул руку под кран и смыл кровь. Потом протер кожу ватой и снова плеснул виски. Обжигающая боль вновь пронеслась по нервам.

– Ничего! Зато не будет заразы. Хрен знает какие болезни могут быть у этих наркоманов! Дашь такому в зубы, а потом разнесет всю руку. Уж лучше так помучаться.

Он хлебнул виски внутрь, и почувствовал как теплота разлилась в желудке. Встряхнув бутылку, Демьян хлебнул еще раз и полез под горячий душ. Его бил мелкий озноб, но он хорошо знал, что это было не от холода. Так выходил стресс.

Еще в армии ему приходилось делать некоторые вещи, после которых его всегда потом бил мелкой дробью точно такой же озноб. В те годы он стеснялся и даже немного презирал себя за это проявление слабости. Ему казалось, что другие бойцы лучше и смелее, чем он. Во всяком случае, он никогда не замечал в них внешних признаков страха. Он им завидовал до тех пор, пока однажды командир отделения не сказал ему, что это нормально, и что каждый боец испытывает страх. Что если бы не этот страх и врожденный инстинкт самосохранения, то ни один из них не выжил после первого же боя.

– Ты должен просто смириться с этим. Работать. Просто отпусти свое сознание и позволь телу делать свою работу, делать то чему его учили. И тогда страх станет твоим союзником, ты привыкнешь к нему, также как привыкаешь плавать в воде. Главное не зажиматься, не думать. Расслабься и работай. Не верь тому, кто говорит, что ничего не боится – он врет. А ты работай!

«Работай» – это слово стало главным в его жизни. В разведывательно-диверсионной группе у каждого была своя «работа». Кто-то работал по целям из снайперской винтовки, кто-то работал со взрывчаткой. Кто-то работал, умело допрашивая пленных. Специализацией Демьяна была работа с информацией и техникой под шквальным огнем противника. В эти мгновения он был холоден, даже немного отстранен и медлителен, но внутри его мозг «работал», и делал это с пронзительной четкостью и на немыслимой скорости. А потом, после каждой такой «работы» его бил озноб. Лишь со временем он научился привыкать к этому.

Вот и в мирной гражданской жизни Демьян продолжал работать. И чем выше была напряженность обстановки вокруг него, тем усерднее и продуктивнее он работал. Это была привычка, которая позволяла ему трансформировать реальность во что-то иное. В особое временное пространство, где единственным правильным выходом из любой критической ситуации была необходимость работать.

**

Виталий Шекнер сидел в Хранилище. Ему нравилось сидеть здесь в абсолютной тишине, вдыхать ноздрями специфический воздух этого замкнутого пространства. Он сидел за столом, тупо уставившись в личное дело Демьяна Петровича Бондарева. Мозг уже просто кипел от яростного бессилия и бесконечных тщетных попыток найти хоть какую-то зацепку или хоть какое-то объяснение происходящему. Не в силах больше смотреть на цветное фото из досье, Шекнер с силой захлопнул папку и ударил по ней сверху мощным кулаком. Раздался гулкий звук столешницы.

Виталий встал и начал ритмично прохаживаться от стола к стене и обратно.

– Все не сходиться! Абсолютно все!

Несмотря на предостережение Баринова, вчера он подослал трех отморозков, чтобы проверить свои подозрения. И каков результат? Этот Бондарев в одиночку избил всех троих. Да, что там избил – искалечил! У одного сотрясение мозга, у второго сломана челюсть, а третьему вывернули на изнанку локтевой сустав и теперь вряд ли он сможет самостоятельно вытирать задницу ближайшие полгода.

– Так не бывает! – злобно прошипел начальник службы безопасности.

С одной стороны Виталий был рад – все-таки он был прав насчет этого загадочного Демьяна Петровича. И проведенная проверка убедительно показала, что новоиспеченный топ-менеджер однозначно знаком с приемами рукопашного боя и вероятно прошел спецподготовку в одной из воинских частей. Но где?! Это оставалось загадкой, ни в одном месте не содержалось никакой информации на этот счет. По всем архивам и базам данных этот Бондарев вообще никогда не служил и был выпускником гражданского ВУЗа. Но Шекнер теперь точно верил, что нынешний коммерческий директор хранит какие-то тайны о своем прошлом.

С другой стороны, поделиться своим новым знанием Виталий Шекнер ни с кем не мог.

А что он может сказать Баринову? Что ослушался его прямого приказа и все-таки решил прессануть лучшего коммерсанта фирмы? Что вместо того чтобы охранять, он наоборот подверг риску здоровье любимчика своего босса?! Сам-то Виталий изначально был убежден, что риска никакого нет, а вот Баринов – тот придерживается иного мнения. Ослушаться приказа хозяина Шекнер никак не мог. Не имел права. Но ведь все, что делал Виталий Шекнер – абсолютно все шло лишь на благо и во имя Галактион Групп. Ему уже приходилось несколько раз скрывать от босса свои черные дела, которые он успешно проворачивал в обход прямых указаний, но всегда он делал это ради компании. И именно это особенно злило и будоражило сознание шефа службы безопасности.

А самое главное, что все это дало? Что прояснилось? Ничего! Виталий вновь уселся за стол и с силой стукнул кулаком по крышке:

– Не прост, ох не прост! Больно ловко у тебя все выходит.

Шекнер снова распахнул папку и принялся в двадцатый раз перечитывать материалы личного дела, прослушки служебного телефона и внешнего наблюдения.

– Да, кто ж ты такой, Демьян Петрович? Что за птица залетела в наш заповедник?

Глава 6. Европейская интервенция

Осень активно вступала в свои права. Дожди шли уже целую неделю и сейчас Демьян Петрович, стоя у окна своего кабинета, наблюдал как капли образовывали мелкие струйки, и стекая выписывали замысловатые кривые на стекле. Ему повезло с видом из окна – оно выходило прямо на верхушку старого клена, листья которого сейчас имели десятки разноцветных оттенков. Некоторые еще оставались насыщенного зеленого цвета, другие уже потихоньку начинали желтеть, в то время как большая часть листьев уже окрасилась в ярко-красные цвета. Это было действительно красиво и радовало взор, в то время как мерный стук капель по стеклу создавал какое-то совершенно особенное, почти медитативное настроение.

До совещания у босса оставалось еще несколько минут и Демьян наслаждался этим кратким мгновением затишья. Прошедший месяц был столь сильно насыщен разными событиями, что времени остановиться и перевести дух практически не было. Но одно событие, пожалуй, по особенному выбивалось из общей череды. Статус Демьяна Петровича неожиданно для него самого был повышен до младшего Партнера. И хотя его доля была совершенно небольшой, можно даже сказать микроскопической, но все же она была. И это меняло многое.

В карьере каждого управленца есть особые, поворотные точки. И присвоение статуса Партнера безусловно является одним из таких событий. Вроде бы внешне ничего не меняется, а вот внутри – внутри начинаешь ощущать себя совершенно по другому. И по другому смотришь на вещи. Волей-неволей начинаешь еще больше внимания уделять мелочам, потому что для собственника мелочей уже нет, все имеет значение. Да и в целом смотришь на вещи шире, для тебя перестают существовать границы функциональных обязанностей. Конечно, их никто не отменял, просто начинаешь внимательнее смотреть и на соседние области, которые вроде бы напрямую не относятся к прямому функционалу, а все же мимо чужого косяка уже не пройдешь, обязательно захочется поправить. Ну, это если конечно, ты хороший хозяин. А Демьян Петрович про себя твердо знал – он хороший.

Демьян заметил, что размышлять о трансформации собственной личности уже стало входить у него в привычку. В последнее время он действительно все чаще ловил себя на едва заметных изменениях в собственном характере и манере мышления. Но все чаще и чаще отмечал, что эти сдвиги импонируют ему, приближая не просто к осознанию своего менеджерского таланта, но скорее к новой степени внутренней личной свободы. Ему нравилось принимать решения и нравилось нести ответственность за их воплощение, за результат. Видеть плоды своей работы и гордится ими – что может быть лучше?

Персонал Галактион Групп тоже знал о том, что Демьян Петрович стал совладельцем, и это повышало его авторитет еще выше. Хотя в принципе в этом не было никакой необходимости, но все же имело место. Кроме того, он был первым менеджером, кто сумел построить такую стремительную карьеру вверх в столь короткие сроки. Многие трудились в компании годами, но даже близко не могли приблизиться к тем вершинам, которых Демьян достиг всего за восемь месяцев. Это было непонятно, а все непонятное порождало страх и домыслы. Однако успешного коммерческого директора не волновало ни первое, ни второе. Он ощущал себя вполне комфортно и чувствовал удовлетворение от своей работы.

Отойдя от окна, Демьян вернулся к столу, допил остывший чай, и взяв со стола папку с материалами по европейской сделке, вышел из своего кабинета и направился по коридору в сторону кабинета босса.

Баринов, как всегда, сидел за рабочим столом и приглашающим жестом указал на ближайшее кресло. Пока Демьян раскладывал приготовленные рабочие материалы, хозяин кабинета привстал, прошел к окну и привычным жестом включил музыку. Демьян Петрович уже давно знал, что эта привычка означает, что предстоящий разговор будет носить конфиденциальный характер. Любой кто вознамерился бы снять аудиограмму с окна кабинета Президента компании, был бы крайне разочарован – даже негромкая музыка напрочь искажает вибрации оконных стекол, делая удаленное прослушивание почти невозможным.

– Ну-с, что там у нас?

– Все готово, Андрей Михайлович. Я внес финальные корректировки в расчеты по экономике DragonOil и обновил список вопросов, которые надо прояснить в ходе нашей поездки в Чехию. – Демьян протянул две странички Баринову и тот внимательно просмотрел список.

– Так, да, так, с этим тоже ясно. А экология то вам зачем?

– Я проконсультировался с нашими юристами, которые по моей просьбе ознакомились с нюансами европейского регулирования деятельности автозаправочных сетей. Оказалось, что в отличие от нас, там действуют очень жесткие законы в отношении чистоты грунта вокруг АЗС. Без специальных экологических сертификатов мы рискуем оказаться в ситуации когда деятельность заправки будет просто запрещена до момента полной выемки и утилизации прилегающего грунта. А такая процедура весьма затратна и может сильно сказаться на доходности проекта, особенно когда счет идет на несколько сотен АЗС.

Баринов усмехнулся:

– Ясно. Забавно конечно, но вы правы, выяснить надо. А что это за вопросы про франчайзинг?

– Я хочу выяснить сколько станций управляются штатными сотрудниками компании, а сколько отданы в так называемую семейную аренду. Есть в Европе такая практика – отдавать заправки в аренду семейным подрядам. В принципе модель любопытная, но она противоречит нашим нынешним принципам управления бизнесом. Все-таки у нас на сегодня отработан единый формат оформления, единая товарная матрица, единые маркетинговые акции. При семейном подряде все не так – семья платит компании фиксированную арендную плату каждый месяц и обязана покупать топливо только у головного офиса. В остальном же они вправе вести собственную политику, и в части обслуживания клиентов и в части ассортимента и ценовой политики магазина. Собственно, они на этом и зарабатывают. Но для нас это не подходит, так как полностью нарушает установленные регламенты. Значит у нас будет отдельный большой блок работы по замене этих франчайзи на штатный персонал. Опять же время и дополнительные затраты.

– Угу, – босс кивал головой в такт рассказу коммерческого директора. Он закончил просмотр списка, удовлетворенно кивнул и вернул бумаги Демьяну. – А это чего? План захвата Европы?

Босс состроил очередную забавную гримасу на лице и указал на карту, лежавшую на столе.

Демьян развернул огромную бумажную карту Чехии, на которой были наклеены разноцветные кружки.

– Это карта, на которую мы нанесли все заявленные в списке активы. Разными цветами я обозначил разные по коммерческому потенциалу объекты из состава DragonOil. В ходе поездки я намерен убедиться в их существовании, оценить техническое состояние, выяснить у персонала истинные объемы продаж

– Но это же большой объем работы, вам одному будет не справиться со всем этим!

– Ну, значит возьмем с собой несколько сотрудников, и пока мы с вами будем на переговорах, они займутся формальной проверкой объектов. Для начала выборочной, а дальше видно будет.

– Хорошо. Подготовьте список тех, кого можно будет взять с собой. И начинайте подготовку к поездке. Выезд через два дня.

В кабинет неожиданно постучали. Поскольку вечер был поздним, то секретарша Катюша уже ушла, и подобное поведение означало, что скорее всего кто-то из директоров жаждет аудиенции. В дверь просунулась седовласая голова Шунькина.

Баринов как всегда принялся потешаться над техническим директором:

– А, вот и Виктор Андреевич, легок на помине.

– А, что вы про меня говорили? – Шунькин по привычке начал незаметно просачиваться в кабинет.

– Да, вот представьте себе. Только Демьян Петрович сказал, что неплохо бы взять с собой в Чехию пару помощников, а вы уже тут как тут.

– А я с такими уважаемыми людьми хоть на край света. Тем более, говорят, что в Чехии пиво вкусное. – Шунькин уже расположился за столом, и улыбаясь хитро поглядывал на босса. Его ладонь покоилась на папке со счетами, и можно было дать 100% за то, что основным мотивом позднего визита было жгучее желание протолкнуть некоторые из них в оплату.

– Я вот вам дам – пиво! – шутливо погрозил пальцем Баринов. – Вы у меня там работать от зари до зари будете!

– Значит берете? – Шунькин с надеждой посмотрел сначала на Баринова, потом на Демьяна.

– Это пусть Демьян Петрович решает кого брать с собой.

– Берем, – ответил Демьян и улыбнулся, глядя на почти детскую радость отразившуюся на лице Шунькина. – Взгляд технического специалиста, да еще такой высокой квалификации будет нам крайне полезен.

– Ну, берем так берем. – подвел итог встречи Баринов. – Готовьтесь, Демьян Петрович, как следует. Там нам многое предстоит сделать. А вы, опять что-то подпихнуть мне хотите?

Последние слова уже относились к Шунькину, который очень ловко передвинулся еще на одно кресло ближе к боссу и уже выудил из кожаной папки какие-то листки. Демьян Петрович попрощался с коллегами и вышел. Пройдя по коридору он заметил, что дверь в его кабинет открыта и там во всю орудует уборщица.

– Добрый вечер, Агафья Сергеевна. – Демьян прошел в свой кабинет, в очередной раз отметив, что та своевольно собрала часть его документов в аккуратные стопки, чтобы протереть пыль со стола.

– Добрый, то добрый. А, вы вот я смотрю опять допоздна на работе сидите. Двое вас тут таких, трудоголиков-то – вы, да Андрей Михайлович.

Произнося имя босса, уборщица почти благоговейно вытянулась, однако тут же снова скрючилась, ловко подцепила мусорную корзину, полную исписанных черновиков и высыпала содержимое в отдельный пакет. Демьян Петрович принялся собирать свой портфель, в то время как старушка продолжила:

– Я ведь между прочим, здесь уже восемь лет работаю, так-то. И все восемь лет только кабинеты директоров убираю. Ни одного замечания. Андрей Михайлович меня каждый раз хвалит!

Она ловко орудовала тряпкой, протирая ручки двери и шкафов. Делала она это почти не глядя, и по всему было видно что обстановку каждого кабинета она знала наизусть с точностью до квадратного сантиметра поверхности. Скорее всего, она могла бы убираться и в абсолютной темноте.

– Ох, уж и повидала я разных директоров-то, да. И старых и молодых, но допоздна никто не засиживался. Ну, разве что Шунькин, но тот иногда, да. А так-то только вы.

Демьяну было ясно, что одинокой пожилой женщине видимо не с кем поговорить и она пользовалась возможностью для общения. Но ему нужно было ехать домой – немного перекусить, помыться и снова поработать в ночной тиши домашней обстановки. Да и в собеседнике старушка особенно не нуждалась, этот рассказ примерно одинакового содержания Демьян Петрович уже слышал от нее не один раз. Он еще раз с легкой грустью посмотрел на аккуратную стопку, в которой Агафья Сергеевна перемешала все его бумаги, но не стал обижать старушку, попрощался и быстро вышел.

Агафья Сергеевна что-то буркнула на прощание, орудуя шваброй под столом. Затем она бросила быстрый взгляд в сторону удаляющейся фигуре и аккуратно отставила в сторону черный пакет с черновиками коммерческого директора.

**

Чехия – сердце Европы и это чистая правда. Уникальное географическое положение всегда делало ее лакомым куском для тысяч разных инвесторов, вливавших свои капиталы в эту страну. Развал советского строя привел к дисбалансу в геополитике и многим не терпелось прихватить по дешевке то, что в реальности стоило в сотни раз больше, хотя сами чехи об этом даже не догадывались. Страна была наводнена как профессиональными игроками, так и многочисленными проходимцами.

Томаш Пехр был адвокатом. Причем он считал себя весьма хорошим, а в своих глазах даже лучшим чешским адвокатом. Каждый день, выходя на крыльцо своего аккуратного домика и садясь за руль новенькой семерки BMW, он ощущал, что судьба явно благоволит ему. Вот и сейчас, подъезжая к своему офису у него на душе было приятное чувство того, что деньги сами плывут к нему в руки.

Томаш Пехр родился в простой семье инженера и не был избалован родительской лаской. В юности он был пионером, хорошо учился в школе, а в институт решил поступать на юриста. У него были высокие внутренние амбиции, поэтому он замахнулся на учебу в СССР, успешно поступил и окончил МГУ с почти красным дипломом. Со студенческих лет у него остались хорошие связи с бывшими сокурсниками, и теперь когда многие из них стали бизнесменами в новой России, Томаш Пехр с удовольствием помогал им приобретать разную недвижимость в Чехии. Со временем это стало его основной специализацией, и он приобрел широкую известность в определенных кругах в Москве.

В основном его услугами пользовались те, чье происхождение капиталов имело, скажем так не совсем законный характер – депутаты, бизнесмены, чиновники разных уровней. Словом все те, кто понимал что их золотой век может быть крайне коротким, и для кого было крайне важно получить вид на жительство в Европе, а также иметь неучтенные активы за рубежом. Эту функцию Томаш выполнял хорошо, не забывая при этом баловать себя любимого. Он заряжал неимоверные цены на свои услуги и они все равно пользовались популярностью. А в связи с введением разных антикоррупционных законов в России, запрещавших чиновникам иметь заграничные активы, деньги к Томашу текли просто рекой. Он даже расширил штат своей юридической конторы, которая теперь день и ночь трудилась, спешно переоформляя квартиры, виллы и бизнесы на жен, детей, матерей и даже дедушек столичных взяточников и коррупционеров.

Томаш уже присмотрел себе новый домик с хорошим видом, потому что знал что через несколько месяцев он станет миллионером. Маришка уже давно намекала ему, что пора бы стать папой, и сейчас ему эта мысль уже не казалась столь абсурдной и неуместной.

В этой связи особый интерес для пана Доктора, как уважительно называли его окружающие, представляла сделка по продаже двух сотен АЗС DragonOil, раскиданных по всей территории Чешской Республики. Сами станции были в ужасающем состоянии, когда-то они принадлежали государству, потом были приватизированы, несколько раз меняли владельцев, переходили из рук в руки, и вот, наконец последний владелец попросил Томаша Пехра найти для них нового покупателя. Сделать это надо было в очень короткие сроки, потому что владелец серьезно опасался судебного преследования за какие-то другие прегрешения и деньги ему были нужны крайне срочно.

Томаш обожал такие сделки. Во-первых, в таких ситуациях как правило гонорар адвоката может быть вдвое выше обычного. Во-вторых, спешка создавала возможность для снижения цены актива, а значит, ему как посреднику будет легче найти покупателя. В-третьих, Томаш мог попробовать наварить дополнительный доход, мухлюя с ценой, но даже если это не выйдет, сделка стоимостью почти 170 миллионов евро сделала бы пана Доктора одним из лучших адвокатов Европы.

Лаская свой разум подобными мыслями, Пехр въехал на стоянку своего офиса и отправился встречать гостей из России. Он не был знаком с этими людьми, но один давний знакомый рекомендовал ему их как весьма состоятельных русских бизнесменов, промышлявших в нефтяной отрасли. Конечно, на этот актив претендовали и другие компании, в том числе влиятельная австрийская OMV и испанская Agip, но Пехр знал, что с русскими иметь дело проще. Они гораздо хуже разбираются в законах, плохо торгуются, а самое главное принимают решения спонтанно и быстро, чем сильно отличаются от европейских компаний, которые подолгу заседают в советах директоров и крайне внимательно ведут сделку.

Поднявшись по ступенькам на второй этаж, Томаш расправил плечи, втянул живот и придав себе максимально степенный вид вошел в приемную. На кожанных диванчиках сидели двое русских в костюмах и галстуках – один поплотнее и постарше, сразу видно он главный, второй —помоложе и постройнее, его в расчет можно не принимать. Мужчины поставили чашки с чаем на аккуратные блюдца из моранского стекла – Томаш очень гордился этим сервизом – и поднялись на встречу вошедшему.

– Доктор Томаш Пехр к вашим услугам, – чинно представился адвокат, нарошно произнося слова несколько картаво на европейский манер, словно он был немцем. Он в совершенстве владел русским языком, но знал, что такая манера общения обычно вызывает у россиян больший авторитет.

– Андрей Михайлович, – произнес тот что был старше.

– Демьян Петрович, – сказал второй.

– Прошу Вас, проходите в мой кабинет, господа. Я буду через одну минуту. Ленка, предложи гостям воду, напитки.

Он пропустил гостей в переговорный кабинет с большим круглым столом в центре и старинными гобеленами на стенах. В углу у окна стояли большие бронзовые напольные часы, а в единственном шкафу весьма массивного вида виднелись корешки различных старинных переплетов и юридических фолиантов. Ленка, молодая с весьма привлекательными формами секретарша, услужливо заново поинтересовалась что будут пить гости.

Тем временем Томаш Пехр принес из своего кабинета огромную толстую папку с материалами по предстоящей сделке. Это была весьма красивая папка потому, что Томаш любил красивые вещи. Деньги к деньгам – в эту русскую пословицу Томаш верил всем сердцем и не скупился на внешний лоск и роскошь. Он положил перед гостями визитные карточки и начал встречу:

– Итак, уважаемые коллеги, позвольте мне вкратце рассказать о предстоящей сделке. Как вы знаете, в данный момент я уполномочен провести закрытый аукцион по продаже почти 170 автозаправочных станций, расположенных по всей территории Чешской Республики. Не скрою, свой интерес к этой сделке уже проявили весьма крупные европейские компании. Это вполне объяснимо – таких крупных и интересных активов единицы и продаются они крайне редко. Сеть приносит высокий стабильный доход, но при грамотном управлении потенциал этой сделки может вырасти в разы…

Томаш занимался любимым делом – он набивал цену, и себе и продаваемым активам. Он почти полчаса без умолку виртуозно описывал преимущества сделки, уникальность расположения объектов, хорошее техническое состояние, юридическую чистоту и тому подобную ерунду. Он всячески старался нащупать баланс, и с одной стороны делал вид, что покупатель уже почти предопределен (им будет некая крупная европейская компания, которая вот уже почти внесла аванс), а с другой стороны ловко вставлял фразы о том, что при должном отношении он, пан Пехр, может склонить чашу весов и в сторону другого игрока.

Томаш внимательно следил за старшим из гостей и пытался понять по его лицу характер собеседника. Однако когда он закончил свою яркую презентацию, весьма довольный собой, его ждала неожиданность. Старший гость, который по мнению Томаша должен был начать задавать заинтересованные вопросы, вдруг скорчил какую-то кислую гримасу на лице, которое затем приобрело несколько странный (по мнению Томаша придурковатый) вид и позевывая произнес:

– Я-то думал, у вас что-то действительно стоящее есть. А вы нам какую-то рухлядь втюхиваете… – при этих словах Баринов широко зевнул, ничуть не беспокоясь о своих манерах. Затем шумно прихлебнул из чашки.

– Я?! Я втюхиваю вам рухлядь?! – голос Томаша изменился, и европейская картавость напрочь исчезла, он перешел на обычный русский язык. Его лоск был утерян. – Я вам ничего не втюхиваю! Вы даже не видели документов, а уже говорите такое!

«Быстро его Баринов осадил», – отметил про себя Демьян, которому чешский адвокат совсем не понравился своим первоначальным высокомерием. За все время он едва ли пару раз удостоил Демьяна взглядом, уделяя все внимание старшему по званию.

– А че нам твои бумажки смотреть? Они нам на хер не сдались, – развязно произнес Баринов, откидываясь могучим телом на спинку жалобно скрипнувшего винтажного стула. – Мы вот с партнером на день раньше прилетели, прокатились по твоим объектам, поговорили с персоналом. Этот металолом не стоит и половины заявленной суммы.

– Как на день раньше?! А кто вам с персоналом разрешил разговаривать? Это же… Это, так ведь нельзя. Не по правилам так. – Томаш сбился и явно потерял инициативу. Плюс он моментально осознал свою вторую ошибку. Оказывается он неправильно определил статус молодого гостя, и теперь жалел, что не уделил ему должного внимания. Впрочем, тот еще не сказал ни слова, и Томаш надеялся, что он не такой грубый как Баринов. Глядя на Демьяна, он с улыбкой примирительно произнес:

– И потом никто не сказал, что нельзя торговаться. Конечно, с фразой «полцены» вы явно погорячились, но вы вправе называть свою цену. Это ведь аукцион, я лишь даю вам информацию, а вы делаете ставку.