Текст книги "Загадка старинной куклы"

Глава III
ЧЕЛОВЕК-ТЕНЬ

Говорил ведь, – побледнел Тема.

– Вечно ты говоришь, – отозвалась Катя скорей для порядка. Ей тоже при виде метнувшейся в подворотню тени стало не по себе.

– Пошли скорее отсюда, пока еще целы, – посоветовал Тема.

Олег в нерешительности топтался на месте. Если за ними и впрямь следят, болтаться тут слишком долго не стоит. А с другой стороны, нужно попытаться хоть что-нибудь выяснить по горячим следам.

– Может быть, сделаем так? – внимательно посмотрел Олег на друзей. – Темка, Катя и Таня идут домой. А мы с Женькой тут походим. Нас-то ведь в галерее не было.

– Раньше бы об этом подумал, – с укором произнес Тема. – Если за нами и впрямь следят, то уже просекли, что мы – одна компания. Так что уж или все вместе сматываемся, или идем заниматься делом.

– Я тоже так думаю, – согласилась Таня.

– И вообще, чего уж действительно прятаться, – подхватила Катя.

– Прятаться я тоже не собираюсь, – ответил Олег. – Но, – понизил он голос почти до шепота, – давайте все же проверим, есть ли за нами слежка.

Он первым двинулся вниз по переулку. Время от времени ребята по очереди резко оглядывались, однако ничего подозрительного больше не замечали.

– Вроде показалось, – выдохнул с облегчением Олег, когда вся компания достигла Трубной. – Пошли обратно.

Они вернулись к кукольной галерее. Прошли несколько раз взад-вперед мимо фасада. Внимательно осмотрели еще раз тротуар. Но ничего интересного там не нашлось. Разве кроме двух черных следов от колес на асфальте.

– Такое бывает или когда резко затормозишь, или если с места рвануть, – сказал Олег.

– Как раз и рванули, – подтвердил Темыч. – Внутри было слышно, как шины визжат.

– Значит, они тачку прямо у входа оставили, – кивнул головой Олег. – Сколько, вы говорите, все это длилось?

– Минут десять уж точно, – ответила Катя. – Пока они все собрали, пока у меня куклу из рук вырвали…

– И Танина тетка в обморок еще падала, – солидно добавил Темыч. – На нее тоже время ушло.

– Вообще-то для воскресного дня рановато, – покачал головой Олег, – но…

Не договорив, он огляделся. Прямо напротив галереи «Суок» было здание театра.

– Пожалуй, с этого мы и начнем.

Мальчик в очках решительно пересек переулок и потянул на себя застекленную дверь.

– Ты куда? – попытался остановить его Тема. – Надпись, что ли, не видишь?

И он ткнул пальцем в витрину, где крупными буквами значилось: «Театр выехал на гастроли».

– Ну и что, – усмехнулся Олег. – Вахтерша наверняка ведь не на гастролях.

– Будет она с тобой разговаривать, – с большим сомнением покосился на друга Женька. – Вахтеры в театрах, знаешь, какие злющие.

– Все равно попытаться стоит, – ответил Олег. – Она могла видеть, что утром делалось в переулке. Под каким бы предлогом к ней подкатиться? – задумался он.

Застекленная дверь вдруг широко распахнулась. Из нее прямо под ноги ребят плеснули воду. Следом возникла старушка в синем халате, платочке и с огромной шваброй.

– Черт! – отпрыгнул в сторону Тема.

– Заткнись, – прошипела над его ухом Катя. – Все дело испортишь.

Тема послушно умолк.

– Простите. Вы тут вахтер? – осведомился тем временем Олег у старушки.

– Скорее, универсальный работник, – ехидно отозвалась старушка со шваброй.

– Как это? – совершенно оторопел Олег.

– Ну, я одновременно вахтер, уборщица, а когда театр, как, например, сейчас, на гастролях, еще вроде и за директора остаюсь.

Старушка-уборщица подняла голову и окинула лукавым взглядом ребят.

– Вообще-то я в недавнем прошлом актриса, – призналась она.

– Разве… – оторопела Катя.

– Что «разве»? – блеснула глазами старушка.

– Ну… – смущенно пробормотала черноволосая девочка. – Я думала, что актрисы… что никогда…

– Говори. Не смущайся, – подбодрила старушка.

– Она думала, что актрисы такими универсальными работниками не становятся! – выпалил Женька.

– Очень даже становятся, – начала протирать шваброй площадку перед дверью бывшая актриса. – В особенности когда выходишь в тираж, а жить, кроме пенсии, не на что.

– Если, кроме пенсии, не на что, тогда конечно, – согласился практичный Тема.

– Вот я и говорю, – явно истосковалась по собеседникам бывшая актриса.

– Я только не понял, «в тираж», это как? – решил выяснить Темыч.

– Это когда раньше у тебя было амплуа героини-любовницы, потом ты состарилась, а к этому времени в твой родной театр является новый главный режиссер, с которым у тебя нет ровно никакого взаимопонимания.

– Кошмар! – горячо посочувствовал Олег. «Как бы ее навести на нужную тему?» – пытался сообразить он.

– Кошмар? – посмотрела в упор на него универсальная работница театра. – Нет, молодой человек, заблуждаетесь, – добавила философски она. – Это жизнь. Ну, ладно, – дотерла небрежно она каменную площадку перед входом в театр. – Всех благ, ребята!

Она уже почти скрылась за дверью, когда Катя вдруг крикнула:

– Подождите, пожалуйста! Как вас зовут?

Универсальная работница театра остановилась.

– Зачем вам? – спросила она.

– Ну, понимаете, – стала придумывать на ходу Катя. – Мне кажется, бабушка что-то о вас рассказывала.

– Обо мне? – с удивлением посмотрела на нее пожилая женщина.

Ребята с ужасом следили за развитием беседы. Куда это понесло Катьку?

– Ну да, – спокойно продолжала черноволосая девочка. – У меня бабушка тоже актриса. По-моему, вы одного с ней возраста. Вот я и подумала: может, вы ее знаете. Тогда я ей бы привет передала от вас и вообще…

Теперь ребята взирали на Катю с нескрываемым восхищением. Впрочем, она с детского сада отличалась большой находчивостью. Именно ей принадлежал замечательный способ, как избавиться он ненавистной манной каши, которой друзей постоянно потчевали в младшей группе. Под чутким Катиным руководством компания с Большой Спасской, выждав, когда воспитательница отвлечется, быстро передавала Кате тарелки, а та сбрасывала с них кашу в ведерко с крышкой. Далее ведерко отправлялось с ребятами на прогулку, где каша скармливалась жившему по соседству с детским садом черному песику по имени Джек.

– Актриса? – заинтересовалась универсальная работница театра.

– Да, – кивнула Катя. – Она у меня играла в Театре Вахтангова и в кино снималась. Правда, – решила внести ясность девочка, – меня в то время еще не было на свете.

– Значит, как раз мое поколение, – поставила на пол ведро пожилая женщина. – А как зовут твою бабушку?

– Лидия Андреевна Ветрова, – тут же отозвалась Катя.

– Как? Ты внучка Лидочки? – выронив швабру, всплеснула руками универсальная работница театра. – Мы же с ней вместе в пятьдесят пятом году снимались в фильме «Балтийская любовь»! Его ставил Петя Можайский, – сделался вдруг мечтательным взгляд у бывшей актрисы. – Лидочка, твоя бабушка, играла жену капитала дальнего плавания. А я – возлюбленную. Он, по сценарию, на мне потом женился, а от первой жены уходил. А в жизни… – запнулась бывшая актриса. – Ну, вам, наверное, это неинтересно.

– Как раз наоборот интересно! – поспешил Олег на выручку Кате.

– Естественно, – тут же вмешался Темыч. – Живая история нашего старого кино.

– Ну, не такого уж старого, – несколько огорчилась бывшая актриса. – В свое время Петя Можайский гремел как новатор киноискусства. Кстати, «Балтийская любовь» и сейчас вполне смотрится.

– Естественно, – украдкой состроив Темычу зверскую рожу, воскликнула Катя. – Фильм замечательный! И вы там отлично играете!

– Ну уж, – зарделась от удовольствия бывшая актриса. – Кому сейчас это нужно?

– Настоящее искусство всем нужно, – очень тихо, но с убеждением проговорила Таня.

«Так, – пронеслось в голове у Олега. – По-моему, с этого фильма нужно скорей съезжать. А то она еще, чего доброго, станет спрашивать о деталях».

Катя одновременно думала о том же самом. Ее бабушка часто распространялась о своих бывших фильмах, но внучка, как правило, слушала ее не очень внимательно. И про фильм «Балтийская любовь» узнала впервые из уст универсальной работницы театра.

– Кстати, в жизни-то вышло еще интересней, – отвлеклась, к большому облегчению друзей, от фильма бывшая актриса. – После того как съемки были окончены, у нас возник с Петей Можайским роман. Но, – махнула рукой пожилая женщина, – ничего хорошего впоследствии из этого не вышло.

– А почему? – полюбопытствовал Темыч.

– С женой Петя не пожелал расстаться! – в сердцах воскликнула бывшая актриса.

– Заткнись, Темыч, – прошипела сквозь зубы Катя.

– Лидочке привет от меня передай, – продолжала бывшая актриса. – Если захочет меня увидеть, всегда может найти в театре.

– От кого привет-то? – решила уточнить Катя.

– А я думала, ты по фильму помнишь мою фамилию, – с укором отозвалась пожилая женщина. – Что поделаешь, – вздохнула она. – У каждого поколения свои герои.

– Совершенно верно, – не к месту ляпнул Темыч.

– От Виктории Александровны Суходревской передашь привет своей бабушке, – внесла полную ясность универсальная работница театра.

– Ну, конечно! – тут же воскликнула Катя. – Бабушка мне о вас столько рассказывала! Она знаете… Она вас ужасно любит.

– Любит? – переспросила с большим сомнением Виктория Александровна. – Вообще-то у нас были с ней раньше отношения не очень.

«Черт! Опять мимо!» – с досадой подумала Катя.

– Две великолепные актрисы не могут быть в дружбе, – быстро проговорила она вслух. – Но зато теперь бабушка очень тепло о вас вспоминает.

– Я тоже, – просияла немедленно пожилая актриса. – Пусть мне позвонит. Только вот у меня ни ручки, ни бумаги с собой. Может быть, внутрь ко мне на минутку зайдете, ребята?

– Конечно, зайдем, – немедленно согласился Олег. Он считал, что в театре расспрашивать пожилую актрису будет куда удобнее, чем на улице.

Друзья вошли в темное фойе.

– Подождите тут. Я сейчас, – поставив в угол ведро и швабру, скрылась за какой-то дверью универсальная работница.

– Слушай, Катька, ты с этими фильмами кончай, – проворчал Темыч.

– Точно, – подхватил Женька. – Иначе мы тут до вечера проторчим.

– Пора ненавязчиво переходить к главному, – назидательно произнес Олег.

– Вот ты и переходи, – обиделась Катя. – Скажите спасибо, что она мою бабушку знает. Иначе вообще разговаривать с нами не стала бы.

– Это уж точно, – согласился Олег. – Только стараемся больше времени не тянуть, – поглядел он на часы. – А то Танькина мать из больницы вернется.

– Да, да, – подхватила Таня. – Мне обязательно нужно успеть домой до ее прихода.

– Так. Диктуй. Я записываю, – вновь подошла к ребятам Виктория Александровна Суходревская.

Теперь, избавившись от косынки и сатинового халата, она выглядела гораздо лучше. Ребята одновременно подумали, что в ней даже ощущаются остатки былого величия. Катя продиктовала свой телефон.

– Только звоните не раньше чем через несколько дней, – на всякий случай решила предупредить девочка. – Бабушка и родители сейчас на даче.

– Договорились, – игриво подмигнула ребятам бывшая актриса. – Возьми для бабушки мой номер тоже, – протянула она Кате клочок бумаги.

– Кстати, вы слышали, какой ужас напротив вашего театра сегодня был? – наконец перешла к делу Катя.

– Кошмар! – воскликнула пожилая актриса. – Столько трудов, и все зря! Очень мне жалко Веру Андреевну! Такая славная женщина!

– Разве вы с ней знакомы? – удивилась Катя.

– Когда театр выезжает на гастроли, а напротив открывается столь интересная галерея, просвещенному человеку грех не полюбопытствовать, – с пафосом отозвалась Виктория Александровна. – Тем более Вера Андреевна ко мне забегала. То за водой. То еще за чем-нибудь. Вот как судьба иногда поворачивается! – всплеснула руками старая актриса. – Готовилась бедная Верочка к торжественному открытию галереи, а попала в больницу. У кого бы узнать, как она там, бедняжка?

– У меня, – ответила Таня. – Вера Андреевна – моя тетя. У нее нервный стресс. Так что, врачи говорят, какое-то время придется лежать в больнице, – повторила она слова матери.

– Дай ей Бог здоровья! – воскликнула пожилая женщина.

– Виктория Александровна, вы случайно ничего странного утром не видели в переулке? – спросил Олег.

– Ко мне уже из милиции по этому поводу приходили, – ответила та. – К сожалению, я им ничем помочь не смогла. Вообще-то я сейчас временно в театре живу. Так сказать, имущество охраняю, – с видом поверженной императрицы проговорила бывшая актриса. – Но утром я поставила дверь на охрану и пошла в магазин. А возвращаюсь, тут уже милиция. А возле милиционеров две девчонки и мальчишка какой-то совсем маленького росточка.

– Нормального росточка, – обиженно пробубнил Темыч.

– Что ты говоришь? – не расслышала пожилая актриса.

– Да это он так. Мыслит вслух. С ним бывает, – украдкой показывая Теме кулак, быстро ответила Катя.

– О, Господи! – всплеснула руками Виктория Александровна. – Это же, кажется, вы и были, – посмотрела она на Катю, Таню и Тему.

Те ей объяснили, почему оказались в момент ограбления в галерее.

– Ужасная история, – вновь посочувствовала пожилая женщина. – Ладно, ребята, – заторопилась она. – Пора мне. Дела стоят. Не забудь передать бабушке телефон, – посмотрела она на Катю. – Нам обязательно с ней созвониться надо.

– Не забуду! – пылко заверила Катя, а про себя подумала: «Только попозже. Иначе эта бывшая кинозвезда тут же выложит бабке, что мы бандитами интересовались».

Друзья вышли на улицу. Стеклянная дверь за ними захлопнулась. Олег увидал, как универсальная работница тут же заперлась на задвижку.

– Сколько потратили времени и совершенно зря, – топнул в сердцах ногой Женька.

– Жаль, конечно, что она ничего не видала, – согласился Олег. – Но вообще-то знакомство полезное.

– Если только зайти с ней поговорить о «Балтийской любви», – фыркнула Катя. – Представляю, какой они с бабкой вечер воспоминаний забацают, если когда-нибудь встретятся.

– При чем тут «Балтийская любовь»? – отмахнулся Олег. – Во-первых, мы не знаем, как дальше будут события развиваться. Вполне вероятно, Витольда…

– Виктория, – поправила Таня.

– Ну да, конечно. Виктория Александровна, – продолжал Олег. – Так вот. Она потом может еще много всего интересного заметить. Тем более что такие универсальные работницы и работники, – усмехнулся он, – основное время проводят возле входа в театр.

– И от нечего делать глазеют на улицу, – подхватила Катя. – Нас-то она смотрите как четко засекла возле милиционеров.

– О том и речь, – снова заговорил Олег. – Теперь благодаря Катькиной бабушке мы можем когда захочется в театр прийти.

– Кстати, если за нами действительно установлена слежка, – серьезно проговорил Темыч, – Виктория Александровна может оказаться очень полезной. В ее театре хорошо от бандитов прятаться. И телефоны там есть. С милицией быстро свяжемся…

– Темочка приготовился спасаться от страшных дяденек, – захохотала Катя. – Спрячется за Викторию Александровну, а она бандитов напугает.

– Дура! – сквозь зубы прошипел Тема.

– А ты трус! – не осталась в долгу Катя. – Только о безопасности думаешь.

– А я с Темкой согласен, – торопливо вмешался Олег. – И можешь, Катька, не прикидываться, будто сама не думаешь о безопасности. Тем более когда нам точно известно, что эти типы воору-жены.

– Слушайте! Мы когда-нибудь делом займемся? – уже довольно долгое время прыгал на месте от нетерпения Женька.

– Сейчас, – не двигался по-прежнему с места Олег. – Я только хочу сказать: за галереей отличный дворик, – указал он пальцем на широкий проход между домами на противоположной стороне переулка. – Я уже заметил, когда мы шли снизу: там ООНа с детьми полно. Только на этот раз нужно быть осторожней.

– Что ты имеешь в виду? – не поняли остальные.

– Ну, если за Танькиной теткой действительно слежка, – понизил голос до шепота мальчик в очках. – Или за нами. В общем, откуда мы знаем, вдруг кто-нибудь из этого двора причастен к ограблению. Позиция у нас такая. Зашли во двор посидеть, отдохнуть. Ну, и вроде бы просто от нечего делать болтаем с бабусями.

Ребята согласно кивнули и двинулись во дворик за кукольной галереей «Суок».

Там и впрямь было довольно людно. Под деревьями возились в песочнице дети. На скамейках сидели бабки. Как раз то, что нужно. Лучшего наружного наблюдения и не придумаешь.

– Уф! – с бесшабашным видом плюхнулся Олег на скамейку к трем кумушкам, одна из которых вязала, вторая следила украдкой за внуком, а третья, самая толстая, энергично обмахивалась газетой «Аргументы и факты».

– Хорошая газета, – начал беседу Олег.

– Мои родители ее тоже любят, – подхватила Катя.

– Какая газета? – перестала обмахиваться толстая бабка.

– Которая у вас в руках, – сел на противоположную скамейку Темыч.

– Эта-то? – покосилась на собственную газету бабка.

– Ну да, – подтвердила Таня. – Там столько сведений разных.

– Ложь одна, – отрезала толстая бабка. – Все врут.

– Ну-у… – замялся Темыч. – Вообще-то…

– Без вообще, – сурово продолжала собеседница. – В мире одно вранье, – обобщила она. – Приближается катастрофа.

– Может, еще обойдется, – попыталась смягчить атмосферу Таня.

– Надейтесь, – вновь стала бурно обмахиваться «Аргументами» толстая бабушка. – Вот как конец света жахнет, тогда запоете.

– Ладно тебе, Кондратьевна, ребят пугать, – вмешалась сухонькая седая старушка. – И так ужасов вокруг тьма. Вот, галерею у нас искусственную сегодня обчистили.

– Какую искусственную галерею? – прикинулись, будто не понимают, друзья.

– Да вон, – указала глазами худенькая бабуся на галерею «Суок», – прямо сегодня с утра и напали. Хозяйка уж так убивалась, бедная. А потом ее в поликлинику увезли.

– Не в поликлинику, а в больницу, – поправила тут же Кондратьевна. – Говорят, от волнения у ее разрыв сердца. То ли уже померла, то ли скоро помрет.

– Господи! – выдохнула Таня. – Как вы можете?

– Вот так и могу, – невозмутимо откликнулась Кондратьевна. – Ничего. Скоро все там будем.

– Вообще не хотелось бы, – поежился Тема.

– Кто ж тебя спросит! – нагнетала эмоциональную напряженность толстая бабка.

– А что в галерее-то вышло? – с самым что ни на есть простодушным видом осведомился Олег.

– Да говорю же, ограбили! – запричитала худенькая старушка. – Вломились и всю старину до одной!

– Димка! – заглушила ее в это время соседка с вязанием в руках. – А ну брось кирпич! Вот паразит! – показала она на карапуза лет четырех, игравшего на другом конце дворика. – Второй день норовит камнями по окнам.

Димка замер с кирпичом в руках и с интересом покосился на бабушку.

– Кому говорю, брось! – вновь закричала та.

– Розгами его надо! Розгами! – посоветовала толстая старуха. – Хотя, – махнула она рукой, – все одно безнадежно.

Друзья разом склонили головы. Их обуял приступ смеха.

– Димка! Брось! Хуже будет! – продолжала бабушка карапуза.

– Давайте я с ним поиграю! – подавив смех, предложила Таня.

– Ой, спасибо тебе, родная, – обрадовалась бабуся. Ей явно не хотелось лишний раз подниматься со скамейки.

– Она у нас с маленькими хорошо обращаться умеет, – поторопилась заверить Катя. – И с собаками тоже.

Таня уже подбежала к мятежному Димке. Тот, увидев ее, заулыбался. Рука у него разжалась. Кирпич упал на землю.

– Какие ребята хорошие! – с растроганным видом воскликнула Димкина бабушка.

– У них по глазам видать, – подхватила худенькая старушка.

– Все хорошие до поры до времени, – прекратила на время Кондратьевна обмахиваться «Аргументами и фактами». Однако чувствовалось, что и она немного расположилась к пятерым друзьям.

– А с галереей-то что? – решила Катя воспользоваться благоприятной ситуацией.

– Что со всеми, то и с галереей, – мрачно отозвалась Кондратьевна.

– Утром сидим, – подхватила худенькая старушка. – Димка у Максимовны как раз со двора в переулок дунул. Я за ним. У Максимовны ноги плохо ходят, – посмотрела она на Димкину бабушку. – Тут как раз к галерее машина подкатывает…

– Какая машина-то? – не удержался Женька.

– Кто ее знает? – пожала плечами худенькая старушка. – Я по этой части без понятия. Но машина большая, видная. И покрашена вроде как серебром.

– «Мерседес», верно, – проявила неожиданную осведомленность толстая Кондратьевна. – У моего племянника Сашки такая. Скоро, боюсь, его из-за этой тачки грохнут.

– Типун тебе на язык, Кондратьевна! – воскликнула худенькая старушка. – Вечно каркаешь.

– Жизнь покажет, – зловеще пробормотала Кондратьевна и вновь принялась бурно обмахиваться «Аргументами».

– Так что там с машиной? – поторопился Олег вернуть беседу в нужное русло.

– Да подкатывают, а Димка в другую сторону дунул, – продолжала худенькая старушка. – Знать бы, что это бандиты, я бы внимательней пригляделась. А я, вместо них, за Димкой бегу. Только и успела заметить, что из машины вроде три негра выскочили – и в галерею. Мне еще тогда подумалось, будто бы это какие-нибудь почетные посетители из Африки. В галерее же ведь сегодня торжественное открытие намечалось.

– А как они уезжали, не видели? – спросил Олег.

– Нет, – покачала головой худенькая старушка. – Я Димку поймала, а после мы все в магазин собрались. А когда обратно пришли, тут уж была милиция.

– Зато после странность одна случилась, – вступила в беседу мрачная Кондратьевна. – Милиция уж уехала. Я в окно глянь, а вон там, – указала она в противоположный угол двора, где сейчас во что-то играли Таня и Димка, – вон там кто-то шастает. Взад-вперед, взад-вперед. Воротник куртки поднял. Лица не видать. А как заметил, что я приглядываюсь, тут же в арку.

Ребята насторожились. Они немедленно вспомнили, что Таниной тетке перед вторым нападением показалось, будто за ней следят.

– И вы совсем не рассмотрели, как он выглядел? – обратился мальчик в очках к Кондратьевне.

– Запомнишь тут, – проворчала толстая бабка. – Жарища жуткая, а он воротник поднял и морду прячет.

Ребята переглянулись. Похоже, Кондратьевна и впрямь засекла одного из преступников.

– Раз он такой юркий, значит, наверное, небольшого роста, да? – вопросительно посмотрела Катя на толстую старуху.

– Да как сказать, – задумалась та. – Вроде бы и не слишком ма…

Не договорив, толстая пожилая женщина стала тыкать указательным пальцем в сторону кукольной галереи. Олег, Темыч, Женька и Катя разом повернулись. Мужчина в черной джинсовой куртке шмыгнул за угол и исчез.

– Он самый! – обрела дар речи Кондратьевна.

Четверо ребят кинулись вслед за человеком-тенью. Выбежав в переулок, они огляделись. Пусто. Только со стороны Сретенки медленно шла какая-то женщина с двумя хозяйственными сумками.

Ребята вновь повернули во двор. Надо было позвать Таню. И как можно скорей уходить отсюда. Теперь им было ясно: за ними действительно кто-то следит.