Текст книги "Корона последней принцессы"

– Значит, вы авантюрист, охотник за королевскими бриллиантами? – иронично усмехнулась Алена. – Этакий современный Остап Бендер? Только где же ваш Киса Воробьянинов или Шура Балаганов?

– Предпочитаю работать один, – потупил взор Андрей. – Тогда делить добычу не приходится.

– Думаю, охота за королевскими сокровищами не первая ваша акция? – спросила девушка. – Только, судя по более чем скромной обстановке вашего логова, предыдущие успехом не увенчались.

Авантюрист хмыкнул.

– Много будете знать, скоро состаритесь, Алена! Отвечу фразой из упомянутого вами бессмертного романа: «Может, вам и ключи от квартиры дать, где деньги лежат?» Зачем мне жить на широкую ногу и тем самым привлекать к себе внимание? Вы не правы, мои операции принесли мне определенный доход, но не такой большой, как хотелось бы. Поэтому мне нужно найти драгоценности Любомировичей. Вот тогда уж мне не придется больше работать и заботиться о хлебе насущном. Куплю себе остров в Тихом океане и заживу размерной жизнью мультимиллионера.

– Но, вероятно, не вы один стремитесь заполучить драгоценности, – пожала плечами Алена. – Кто же еще? Кто ваши «коллеги» или, наоборот, конкуренты – здешняя мафия, спецслужбы, какой-нибудь балканский олигарх?

Андрей протянул ей журнал, на обложке которого красовалось семейство претендентов на герцословацкий трон – великий князь Борис вместе со своими родителями Кириллом и Фелицей. Троица с искусственными улыбками на лицах сгруппировалась вокруг сидевшей в инвалидном кресле герцогини Зои, облаченной в розовое платье с кружевами и рюшами.

– Любомировичи? – изумилась девушка. – Но зачем им охотиться за драгоценностями? Ведь они и так, наверное, принадлежат им.

– Речь идет не только о драгоценностях, но также о возвращении ближайшим родственникам последнего короля земельных владений в стране и за рубежом, а также счетов в ряде зарубежных банков. И это колоссальная сумма! Любомировичи хоть и правили небольшой страной, но считались одним из самых богатых венценосных семейств в Европе. Права на все движимое и недвижимое имущество, которое Герцословакия намерена возвратить Любомировичам, а также на счета в банках и владения за границей, до сих по не возвращенные, предъявила Зоя. Но за бабкой стоят ее сыночек и невестка, которые, в свою очередь, двигают к престолу собственного сынка Борю. Ведь недавно на полном серьезе обсуждался проект восстановления в стране монархии. Власть, конечно, это отрицает – кому нужен сейчас король? Но кто знает, кто знает… Многие думают, что если на трон усядется Любомирович, то ситуация немедленно стабилизируется и все придет в норму. Так произошло, к примеру, в Испании: в середине семидесятых фашистский диктатор Франко умер, главой государства стал король Хуан Карлос, страна начала демократизироваться, экономика заработала, повалили туристы. Кстати, старушка Зоя спонсировала не так давно праворадикальную партию, которая пользуется весьма большой поддержкой населения. Она хочет сделать своего внучка если не королем, так хотя бы премьер-министром. Как в Болгарии, где бывший монарх несколько лет назад занимал должность главы правительства.

Андрей помолчал немного и добавил:

– Думаю, она и отдала приказ убить вашего отца, Алена!

– Но зачем ей убивать моего отца? – воскликнула девушка. – Герцогине ведь далеко за восемьдесят! Она что, в маразм впала? Профессор Кочубей был всего-навсего ученым, в политические дела не вмешивался, в экономические вопросы, имеющие отношение к реституции, тем более! Отец просто идентифицировал останки брата Зои, короля Георгия, и его семейства! Наоборот, она должна была всемерно поддерживать его действия!

Авантюрист возразил:

– Люди, которые за вами охотились, бабкины, я точно знаю. Ей, может, и под девяносто, но голова у нее работает как компьютер. Значит, у нее имелись какие-то причины, чтобы отдать приказ о ликвидации профессора Кочубея. Я ведь, сознаюсь, отслеживал передвижения вашего отца… Так вот, за день до гибели он встречался с великим князем Кириллом и его супругой Фелицей. Они о чем-то беседовали около часа, и профессор вышел из их офиса в центре Экареста на редкость взбудораженным.

– А мне ничего не сказал об этой встрече, – заметила Алена. – Что еще вам известно? Вы следили за ним в ночь его смерти?

– Нет, – ответил Андрей и качнул головой. – Не мог же я вечно таскаться за ним, у меня имеются и другие дела! Ага, смотрите-ка…

Его внимание привлекла строчка в заголовках новостей на одной из веб-страниц. Там значилось следующее: «Оглашены выводы экспертов: найденные останки принадлежат членам королевской семьи и верным слугам. Ни один из Любомировичей не спасся. Об этом было официально объявлено на пресс-конференции».

Андрей отыскал в Интернете кадры с пресс-конференции, состоявшейся около полудня. Алена увидела папиных коллег, сидевших за длинным столом. Сообщение делала вовсе не профессор Дорнетти, возглавлявшая теперь экспертную комиссию, а немец Уве-Свен Хохмайер. Мюнхенский профессор буквально лучился от радости – наконец-то и он оказался в центре всеобщего внимания! На английском с сильным немецким акцентом он зачитывал выводы: останки короля Георгия, королевы Марии, четверых их сыновей, а также дочки, принцессы Василисы, как и останки слуг, были однозначно идентифицированы комиссией.

– Несмотря на то что несколько дней назад останки сильно пострадали в результате пожара, это никак не повлияло на работу нашей комиссии, потому что основные исследования были к тому времени уже завершены, – проскрежетал немец.

Алене сделалось грустно: ее отец, проделавший основную работу, не дожил до сего момента, а ведь именно Павел Леонидович Кочубей должен был стоять у микрофона и зачитывать выводы экспертизы, а не какой-то напыщенный немецкий профессор…

Девушка закрыла страницу и принялась просматривать содержимое папкиного ноутбука.

– Не думаю, что здесь содержится указание на то, где Любомировичи спрятали свои драгоценности, – заметила она. – Моего отца сокровища не интересовали.

– Раз Любомировичи его уничтожили, значит, он узнал что-то очень важное, то, что могло нанести им вред, – не согласился с ней Андрей. – Аристократов волнуют только две вещи: деньги и власть. Значит, речь идет о сокровищах короля. Или, не исключаю, о его имуществе за рубежом и доступе к тамошним счетам. Я и на такое согласен. В банках по всему свету у покойного короля с королевой лежит несметное количество долларов, фунтов стерлингов, швейцарских франков. Одни только проценты за семьдесят лет составляют десятки, а то и сотни миллионов! В списке самых богатых монархов 1939 года, незадолго до начала Второй мировой войны, Георгий Любомирович шел сразу за бельгийским королем, а тот считался тогда самым богатым венценосцем в мире.

Авантюрист уже потирал руки в предвкушении чужих богатств.

Алена наткнулась на файл, защищенный паролем. Андрей уверил ее, что вскрыть его не составляет проблем, и через несколько минут пароль был действительно взломан.

Глазам Алены предстали диаграммы сравнительного анализа ДНК, а также короткий вывод. Девушка, не веря своим глазам, перечитала его три раза.

– О чем идет речь? – спросил нетерпеливо Андрей. – Ничего не понимаю! Сплошные термины и формулы. Черт ногу сломит!

Алена в волнении еще раз всмотрелась в диаграммы. Так и есть, папка прав – ни малейшего совпадения! Эти люди никак не могли быть родственниками! И уж точно не матерью и дочерью!

Повернувшись к Андрею, девушка произнесла:

– Данных результатов я не знала. Отец мне ничего не сообщил. Видимо, о них никто не знал, потому что они все радикально меняют. Дело в том… – Она запнулась, собралась с мыслями и продолжила: – Согласно сравнительному анализу ДНК, предпринятому моим отцом, кости девочки-подростка, идентифицированные как останки принцессы Василисы Любомирович, в действительности принадлежат кому-то другому. Потому что король Георгий никак не может являться ее отцом, королева Мария – ее матерью, а принцы – ее родными братьями!

Андрей ошеломленно посмотрел на Алену и пробормотал:

– Но ведь только что было объявлено как раз обратное! Эксперты заявили, что в том числе идентифицированы останки принцессы Василисы...

– Диаграммы говорят о противоположном! Девочка, чьи останки обнаружены в шахте, не была королевской дочерью!

– Может, королева согрешила с кем-то? – предположил Андрей, но Алена качнула головой:

– Королева никак не может являться ее матерью! ДНК подростка не совпадает с ДНК королевы и прочих Любомировичей. Если кто и был убит и сброшен в шахту, то никак не принцесса Василиса!

Андрей на мгновение замер, затем присвистнул и произнес, сам не замечая, что перешел на «ты»:

– Открытие твоего отца подобно землетрясению! Потому что если принцесса была не принцессой… Выходит одно из двух: либо при рождении девочку подменили, что, как я думаю, полностью исключено, ведь при родах королевы присутствовала масса свидетелей, либо была расстреляна вовсе не принцесса Василиса. Значит… – От волнения он поперхнулся. Прокашлялся и продолжил: – Значит, Алена, твой отец наткнулся на самый крутой исторический скандал века – Василиса в самом деле избежала смерти! Вот чего и страшатся Любомировичи! Потому что если все так, то именно она и ее потомки являются наследниками всего имущества короля. А герцогиня Зоя никак не может допустить, чтобы миллионы и миллиарды, а также возможная политическая власть уплыла из ее дряхлых ручек и из рук ее сынка и внука. Старуха не может допустить, чтобы наследницей и претенденткой на герцословацкий престол стала ее племянница Василиса. Чтобы утаить правду, твой отец и был убит! Наверняка Любомировичи пытались его обработать, предложили взятку, но профессор, судя по всему, отказался заявить, что останки принадлежат принцессе.

Алена, которая все еще не могла прийти в себя от открытия, спросила:

– Но что стало с Василисой?

– Надо ставить вопрос по-другому! – возразил синеокий авантюрист. – Меня больше интересует, жива ли она еще. Ведь до сих пор одна пожилая дама утверждает, что она и есть спасшаяся чудом принцесса Василиса. И, думается, она может говорить правду…

Bасилиса

– Ваше королевское высочество, мы на месте, – произнес дворцовый водитель.

Крытый автомобиль замер около расцвеченного огнями здания в Ист-Энде. Великий князь Георгий, младший брат короля Кароля VIII Любомировича, выпрыгнул из «Австро-Даймлера», принадлежавшего к дворцовому автопарку, во тьму.

– Подождешь меня здесь, – приказал великий князь, и водитель откликнулся:

– Всенепременно, ваше королевское высочество. Или прикажете все же сопровождать вас?

– Незачем! – ответствовал Георгий и, поправив фуражку морского офицера, направился к цели своего короткого путешествия.

Из окон дома доносились веселая музыка и женские голоса. Не успел великий князь надавить на пупочку электрического звонка, как дверь распахнулась, и его глазам предстала полуобнаженная ярко накрашенная девица в легком шелковом одеянии, которое гораздо больше открывало, нежели закрывало. Впрочем, для обитательницы самого известного и разнузданного дома терпимости герцословацкой столицы облачение было еще целомудренным – нередко его обитательницы вообще ничего не носили!

Яркий свет ударил в лицо Георгию, и великий князь, невысокий мужчина лет тридцати с небольшим, с холеной смоляной бородкой и розовыми щеками, непроизвольно сощурился.

– Жоржик приехал! – взвизгнула девица и бросилась великому князю на шею. – Милый Жоржик! А мы только что тебя поминали... Как хорошо, что ты снова навестил нас! Ах, как от тебя чудесно пахнет! Как же мы все по тебе соскучились! И в особенности я!

Девица прижималась к нему всеми своими прелестями, покрывала шею поцелуями, повизгивала и хохотала. Великий князь вошел в изукрашенный холл – колонны из розового и голубого мрамора, багряные с золотым тиснением обои, фривольные картины и еще гораздо более неприличные черно-белые фотографии.

Из недр дома терпимости выплыла и его хозяйка, дородная дама со сложной прической, в чрезвычайно узком канареечно-желтом платье. Она расцеловала гостя в обе щеки и, потрепав затем великого князя ладошкой по щечке, лукаво заметила:

– Милый Жорж, вы разбили наши сердца! Почему так долго не заглядывали к нам? Неужели вы нас забыли?

Маркиза де Шуазель, как именовала себя содержательница вертепа, в действительности, однако, была не француженкой и тем более не аристократкой, а дочкой герцословацкого священника (отец уже давно проклял свою младшую дочь, ставшую на путь плотского порока и мерзостного греха).

– Что вы, драгоценная маркиза! – в тон ей проговорил Георгий, снимая фуражку и шинель и оставаясь в мундире, украшенном несколькими орденами. – Как можно забыть вас и ваших прелестниц! Но вы сами понимаете, у меня масса дел государственной важности – то визит наследника греческого престола, то прием по случаю визита папского нунция... Скучно и однообразно, но я обязан принимать во всем этом участие!

Мадам де Шуазель, взяв великого князя за руку, увлекла его в большой салон, где царило неописуемое: легко одетые, а то и вовсе голые, девицы играли на фортепиано, танцевали, распевали песни под гитару, миловались с клиентами. Великий князь кивнул нескольким мужчинам, которые ответили ему тем же. В обычной жизни такое было бы невозможно, они были обязаны вскочить с диванов и отвесить ему поклон, ведь Георгий был младшим братом короля и номинальным наследником престола. Но в публичном доме все правила хорошего тона теряли силу, что и импонировало Георгию. Кстати, наследником престола ему оставалось быть не так уж долго – его невестка, королева Александра, супруга старшего брата, была на сносях и вот-вот грозила разродиться.

– Жоржик, Жоржик! – послышались со всех сторон восторженные крики. К великому князю ринулись развеселые девицы, которые обожали Георгия, – он был таким душкой, всегда любезен и галантен, никогда никого не обижал и не позволял себе поднимать на девушек руку, постоянно приносил прелестные дорогие безделушки и к тому же был таким лапочкой и красавчиком! Девушки облепили великого князя, стараясь привлечь его внимание, каждая старалась сделать так, чтобы именитый гость выбрал для эротических утех именно ее.

Георгию нравилось находиться в центре всеобщего внимания, потому что во дворце его никто не замечал. И то, что он был номинальным наследником престола, ничего не меняло. Ведь его брату, королю Герцословакии, было двадцать девять (сам Георгий был на полтора года его младше), Кароль отличался завидным здоровьем и мог просидеть на престоле еще и тридцать, и сорок, а то и все пятьдесят лет.

Старший брат был чрезвычайно щепетилен в вопросах морали и женился намного позднее младшего. Первая его супруга, королева Зоя, греческая принцесса, разродилась мертвой девочкой и сама скончалась от горячки три дня спустя. В течение долгого времени Кароль, правивший страной с 1924 года, был безутешен, но молодые годы и династические принципы взяли свое, и он снова женился – на британской герцогине Александре, которая понесла едва ли не в первую брачную ночь. В отличие от первой супруги, которая была болезненной и хилой, англичанка отличалась великолепным здоровьем, а ее матушка произвела на свет целых тринадцать отпрысков, поэтому никто не сомневался, что страна наконец-то получит долгожданного наследника престола.

Георгий, который никогда не интересовался государственными делами, не помышлял, что станет когда-нибудь королем. Его брату корона досталась случайно – осенью 1924 года мятежный гвардеец, придерживавшийся анархических воззрений, застрелил его величество короля Кристиана V, и той же ночью королева Зинаида произвела на свет мертвого мальчика. На престол взошел Кароль, который, как и его младший брат, тоже не чаял стать королем – он был одним из троюродных кузенов Кристиана, великих князей. Так Георгий вдруг стал наследником престола.

Но молодой человек знал, что корону герцословацких монархов ему никогда не носить, да он и не печалился по данному поводу. Быть королем в этой горной стране – сущее наказание и, кроме того, чрезвычайно опасно для жизни. Из монархов, занимавших трон с начала двадцатого века, двое были убиты, а один скоропостижно скончался от чахотки. Георгию было хорошо и в ранге одного из ближайших родственников венценосца – никаких тебе забот, никаких государственных дел, можно жить в полное свое удовольствие, тратить впустую деньги и ничего не делать! Георгий чувствовал себя счастливым, и если бы ему предложили корону, тотчас от нее отказался бы. Он не был создан для управления Герцословакией и ждал того момента, когда же его невестка родит наконец наследника. Тогда он получит возможность уехать за границу, например в Париж или Нью-Йорк.

Георгий считал, что глубоко несчастлив в личной жизни. У него было уже три сына, которых подарила ему супруга, великая княгиня Мария, немецкая принцесса. Мария была прелестна, как майский день, однако обладала на редкость истеричным характером. Если бы Георгий это знал раньше, то никогда бы не согласился взять ее в жены. Но особенности ее душевного склада выяснились уже после бракосочетания. Кроме того, Мария увлекалась мистицизмом, спиритизмом и верила в переселение душ, что вообще-то противоречило канонам главенствующей в Герцословакии православной религии. Жена являлась доктором философии Геттингенского университета, и Георгий перед ней трепетал. Любил ли он ее, великий князь сказать не мог. Однако боялся.

Но это не мешало ему регулярно наведываться в публичные дома, расположенные в районе «красных фонарей». Всего несколько лет назад появляться здесь представителю королевской династии было крайне опасно – жестокий маньяк по прозвищу Вулк Сердцеед убивал дам легкого поведения и, оправдывая свою кличку, вырезал у них сердца и поедал их. Самое ужасное, что, по слухам, убийцей был не кто иной, как принц Венцеслав, чуть не ставший королем Герцословакии и находившийся уже несколько лет в закрытой психиатрической лечебнице под строгим надзором медиков[2]2
  История Вулка Сердцееда изложена в романе А. Леонтьева «Ночь с Каменным гостем», издательство «Эксмо».


[Закрыть].

Времена изменились, на дворе стояло позднее лето 1931 года, и об истории с кровожадным убийцей успели позабыть. Европу, как и весь мир, охватил экономический кризис, в Герцословакии сотни тысяч людей в одночасье потеряли работу, банки лопались один за другим, и каждый был занят только одним – стремился выжить. Георгию до всего этого не было дела: все его прихоти удовлетворялись. Несмотря на то, что казна Герцословакии была пуста, двор по-прежнему вел чрезвычайно пышный и расточительный образ жизни...

Великий князь перецеловал всех девушек, и его шаловливые руки обшарили их пышные телеса. Нет, что ни говори, а его Мария не могла сравниться с этими красотками! Жена относилась к интимной стороне супружеской жизни с нескрываемым омерзением, считая ее гадостью и свинством. В постели она лежала, закрыв глаза, закусив тонкую губу, и желала, чтобы «это» завершилось в течение минуты, от силы двух. Георгий в последние годы проводил в спальне жены (они квартировали в разных концах королевского дворца) не больше одного или двух раз в месяц. Мария не жаловалась, а, наоборот, кажется, была очень довольна – она родила троих сыновей, и два раза у нее случился выкидыш. Сейчас Мария была снова беременна.

Девушки в борделе были настоящими волшебницами, выполняли все прихоти великого князя и знали такие трюки и приемы в постели, что, расскажи Георгий о них своей жене, у той бы случился очередной истерический припадок.

– Ах, Жоржик, хи-хи-хи... Какой же ты нетерпеливый! – смеялась рыжеволосая девица, которой великий князь пощипывал бока.

Полноватая брюнетка повисла на его другой руке, а тонкая, как тростинка, блондинка, прикрыв гостю ладошками глаза, вопрошала:

– Угадай, кто я?

– Матильда? Минерва? Мадлен? – притворно тужился Георгий, и красотки вовсю заливались смехом, потому что за каждое неправильно названное имя великий князь был обязан что-то снять с себя. Скоро он остался только в исподнем и наконец «вспомнил» имя девицы – Мануэла.

Вместе с тремя развеселыми обитательницами борделя, повисшими на нем, как обезьянки на лиане, раздетый Георгий поднялся по мраморной лестнице на второй этаж, в отдельный будуар, чтобы предаться изнурительным любовным играм. Великий князь не испытывал ни малейших угрызений совести – он получал здесь всего лишь то, что ему не могла дать супруга.

Эротические экзерсисы были в самом разгаре, из будуара доносились стоны наслаждения и женское повизгивание, как внезапно в двери публичного дома кто-то грубо заколотил. Мадам де Шуазель приказала своим «воспитанницам» притихнуть, а сама направилась к порогу. Так стучала полиция, которая время от времени устраивала облавы. Все заканчивалось тем, что мадам де Шуазель предлагала полицейским услуги своих красоток, и те, получив желаемое, делали внушение, приказывали вести себя не так громко, а затем удалялись.

Хозяйка открыла дверь и узрела нескольких офицеров, а также почтенного господина со старомодными бакенбардами и большой проплешиной, которого сразу же узнала – то был гофмаршал королевского дворца барон Чучель. Мадам де Шуазель отлично разбиралась в генеалогических хитросплетениях герцословацкой знати и в придворной иерархии. Многие аристократы частенько бывали у нее, и великий князь Георгий был далеко не единственным представителем правящей династии, который пользовался услугами ее заведения. А вот гофмаршал у нее никогда не появлялся, зато заглядывал, как было известно мадам де Шуазель, в соседние притоны, где можно было предаться содомскому греху.

– Господин барон, какая честь для нашего скромного пансиона… – Содержательница борделя присела в глубоком реверансе. – Прошу вас, проходите! Чем могу служить?

Напыщенный гофмаршал выглядел взволнованным, более того, шокированным. Нет, не тем, что оказался в публичном доме, он ведь бывал в заведениях намного более порочных, а чем-то совершенно иным.

– Я желаю видеть его королевское высочество! – заявил мужчина неприятным высоким голосом. – И не пытайтесь морочить мне голову, уважаемая, мне хорошо известно, что великий князь Георгий находится в вашем вертепе!

Мадам де Шуазель тотчас поняла, что перечить гофмаршалу и сопровождавшим его военным очень опасно. Видимо, при дворе что-то случилось. Причем событие было государственной важности.

– Господа, прошу вас! – сказала она, проводя незваных гостей в салон.

Мадам заметила, как презрительно поморщился барон, увидев ее воспитанниц. Ну конечно, ведь старый лицемер, который в церкви стоял на коленях и бил головой о пол, предпочитал молоденьких парнишек. И такие люди правят несчастной Герцословакией!

Зато офицеры, плотоядно облизнувшись, сумели оценить красоту и грацию девиц по достоинству. Барон рявкнул:

– Проводите меня к его королевскому высочеству! И учтите: о том, что сейчас вы увидите или услышите, вы будете молчать до гробовой доски. Стоит хотя бы одной из вас проговориться, как вы все окажетесь в тюрьме, а ваше греховное заведение немедленно закроют.

– Господин барон, мы будем немы как рыбы, – уверила его содержательница злачного заведения. – Его высочество сейчас… отдыхает, поэтому, думаю, мне стоит предупредить его…

– Я сам это сделаю! – ответил властно гофмаршал. – Где великий князь?

Мадам де Шуазель провела его на второй этаж и указала на дверь будуара, из-за которой доносились визги и постанывания. Барон Чучель постучал в дверь и нетерпеливым жестом отослал мадам прочь. Та сделала вид, что уходит, а сама притаилась за колонной. Ее снедало любопытство – что же такого приключилось, раз гофмаршал притащился за Георгием в публичный дом?

Дверь будуара никто открыть не соизволил. Тогда барон кивнул офицерам, и двое из них, разбежавшись, снесли дверь с петель. Мадам де Шуазель тихонько охнула – они так все ее заведение разнесут по кирпичику!

Барон, велев военным оставаться в коридоре, проследовал в будуар. Великий князь и три девицы были до такой степени увлечены друг другом, что не обратили внимания на вторжение. Наконец одна из шлюх, подняв взор и увидев насупленного гофмаршала, взвизгнула и отпрянула от распаленного похотью великого князя.

Георгий, откинув со лба потные волосы, зло произнес:

– Барон, что вы, скажите на милость, делаете здесь? Решили на старости лет все же попробовать женских прелестей?

– Ваше королевское высочество, вы должны немедленно проследовать за мной! – произнес гофмаршал почтительным, но в то же время не терпящим возражения голосом.

Великий князь хмыкнул, а девицы захихикали.

– Барон, вы что, сбрендили окончательно? За то, что вы сейчас отчебучили, вы потеряете свое место! Кто дал вам право врываться сюда и мешать… мешать моему сеансу массажа?

Гофмаршал хлопнул в ладоши и заявил:

– Дамы, покиньте немедленно будуар! Это дело государственной важности!

Девицы, галдя и хихикая, упорхнули. Великий князь, прикрывшись шелковой простыней, закурил терпкую сигарету, вздохнул и поинтересовался:

– Ну, что еще такое, Чучель? Что стряслось? Дворец, что ли, загорелся? Так тушите! Но без меня. Я всего лишь брат короля!

– Ваше высочество, – перешел на проникновенный шепот гофмаршал, – полчаса назад на жизнь вашего венценосного брата и его супруги, королевы Александры, было совершено покушение. Во время антракта в опере в них выстрелил террорист!

Великий князь поперхнулся дымом и сипло спросил:

– Что с братом? И что с Александрой? Она же на сносях!

Гофмаршал еще больше понизил голос:

– Ваше высочество, королева скончалась на месте. Вместе с ней и плод. Потому как одна пуля угодила ее величеству в шею, а другая – в живот. Его величество тяжело ранен, одна из пуль засела в легком, другая в печени. Его пытаются спасти, но… Если с королем что-то приключится, то именно вы, ваше высочество, смените его на престоле. Король Кароль желает видеть вас!

Георгий, лицо которого вытянулось, пробормотал:

– Барон, что мне делать? Ведь если Кароль скончается… Я не могу стать королем! Я не хочу!

Гофмаршал подал великому князю штаны со словами:

– Ваше высочество, вы должны исполнить свой долг перед нашей страной. Богу и судьбе угодно, чтобы именно вы стали нашим новым монархом. Медики намекнули мне, что надежды нет и его величество скончается еще до рассвета. Вам необходимо тотчас прибыть во дворец!

Георгий затрясся. Сигарета выпала из его руки и упала на волосатую грудь. Великий князь взвыл от боли.

– Чучель, ну какой из меня, к лешему, король? Меня никто не готовил к этому! Я не знаю, что говорить и что делать!

Гофмаршал, на глазах надуваясь от осознания собственной значимости (еще бы, ведь ему выпало служить четырем монархам, а если Господу будет угодно, то он послужит и этому, пятому), заявил:

– Ваше высочество, не извольте ни о чем беспокоиться! Вы справитесь! Потому что всегда можете положиться на верных своих слуг. И в первую очередь – на меня!

Георгий долго не мог попасть ногой в штанину, и гофмаршалу пришлось ему помочь. Он же натянул на великого князя сорочку, а потом и мундир.

– Ваше высочество, позвольте дать вам совет: если не знаете, как себя вести и что говорить, лучше молчите и надувайте щеки. Это всегда производит впечатление. Вот ваша шинель! И заправьтесь, прошу вас!

Великий князь механически сделал то, что приказал ему гофмаршал. А тот нахлобучил Георгию на голову фуражку и заявил:

– Так-то лучше!

– Барон, я никогда не забуду того, что вы сделали для меня в сегодняшнюю судьбоносную ночь! – произнес слезливо великий князь.

А Чучель подумал: надо будет, когда Георгий взойдет на престол, тактично напомнить его величеству о теперешнем обещании и намекнуть, что неплохо бы выразить свою благодарность звонкой монетой.

Спустя полчаса великий князь торопливо шел по блестящему паркету королевских покоев. Он не замечал, как низко ему кланялись придворные, но это не ускользнуло от внимания великой княгини Марии, высокой, сутуловатой дамы с бледным лицом и тонкими нервными губами, которые постоянно кривила судорога.

– Георгий, где ты был? – спросила она по-английски, узрев супруга. – Опять у девок? Какой же ты распутный и мерзкий! Твой брат агонизирует, а ты удовлетворяешь свою животную похоть!

Барон Чучель, наблюдая за некрасивой семейной сценой, подумал, что Мария, если она станет королевой, будет не подарком. Зато ее супруг безволен и слаб, и им можно будет крутить и вертеть, как хочешь. Что перспективы открываются большие…

– Маша, прошу тебя! – ответил испуганно по-герцословацки Георгий.

Мария ткнула его в грудь длинным костлявым пальцем, на котором сиял редкостной красоты драгоценный перстень, и заявила:

– Перед тем как ты посетишь своего брата, нашего доброго короля, ты должен очиститься от скверны! На колени!

Появился бородатый священник в рясе, и Георгий послушно бухнулся на драгоценный паркет. Священник, какой-то старец или монах, один из тех, которые вечно роились вокруг великой княгини, забормотал нараспев что-то на старогерцословацком. Наконец, перекрестив великого князя три раза, он отошел в сторону. Мария, из рьяной лютеранки превратившаяся в еще более рьяную православную, заявила мужу:

– Теперь ты чист, аки младенец! Ступай к королю, а я отправлюсь в домовую церковь, чтобы молиться за его выздоровление.

Георгий распахнул двери в покои брата и увидел его, бледного, с искаженным болью лицом, лежащим на кушетке в окровавленном белом мундире, расстегнутом на груди. Около короля толпились министры и врачи. При виде великого князя Георгия они все почтительно расступились.

– Брат, хорошо, что ты пришел, – произнес тихо король. – Подойди, прошу тебя!

Георгий, рыдая, приблизился к Каролю и опустился перед кушеткой на колени.

– Ваше величество… брат… любимый Кароль… – забормотал он, тряся головой. – Как же так… Александра… ваш ребенок…

Король слабо улыбнулся:

– Георгий, все в руках божьих! Значит, так мне на роду написано. Я ведь считал, что являюсь самым счастливым человеком в мире! И вот – плата за мою гордыню. Я умираю, Георгий…

– Ваше величество, все будет хорошо, мы делаем все возможное… – вмешался в разговор один из врачей. Но король на мгновение прикрыл глаза и, тут же открыв их, продолжил:

– Я умираю. И чувствую это. Жизнь вытекает из меня все быстрее и быстрее. Мне не больно, а даже отчасти приятно. Георгий…

Он положил руку на голову брата.

– Ты мой наследник. Ты станешь королем. У тебя три сына. Значит, преемственность династии обеспечена. Господь не хочет, чтобы правил я и мои дети. Сначала он забрал Зою. Теперь Александру. И меня самого призывает к себе. Сквозь облака я слышу его трубный глас. Прошу тебя об одном…