Текст книги "Тайный приют олигарха"

– Ты сколько ложек сахара положил? – спросила Оксана, потягивая ужасно горячий и ужасно сладкий чай.

Федор горделиво улыбнулся:

– Шесть! С горкой! В стрессовых ситуациях нужны легкоусвояемые углеводы. Это мне одна знакомая врач-диетолог сообщила...

Осушив чашку, Оксана в самом деле почувствовала себя намного лучше. Федор, заметив перемену в ее настроении, кашлянул:

– Ну что же, девочка моя золотая, теперь поведай папе, что именно случилось. В твоем телефоне ведь фотография Альбины Митковской, так? И выглядит наша продюсерша далеко не самым лучшим образом. Я бы даже сказал, очень даже мертвой она выглядит! Это ведь не подстава и не какая-то идиотская передача типа «Скрытой камеры»?

Оксана мотнула головой:

– Нет, никаких подстав и никаких идиотских передач типа «Скрытой камеры». В телефоне снимок Альбины, ты прав. И она умерла.

Федор присвистнул, в его глазах зажегся огонь интереса.

– Вернее, ее убили. И это сделал ее муж, Лев Аристархович Юркун. Он застрелил ее.

– Откуда ты знаешь сии подробности? – деловито спросил Федор. – Ты что, была свидетельницей произошедшего? – Тут Крылов раскрыл рот и крикнул: – Черт меня побери, ты в самом деле была свидетельницей! Где все произошло? Когда? Как? В припадке ревности? Авсеенко там тоже был?

– Пристрелил, – пояснила Оксана. – Они боролись из-за пистолета, и он вдруг выстрелил. Не думаю, что Юркун действительно хотел убить Альбину. Но так получилось...

– Гм, жаль, что это не спланированное заранее жестокое убийство, – вздохнул с видимым сожалением Федор. – Так было бы намного эффектнее! Однако и такое убийство сойдет. Так как ты смогла заснять все на мобильный? Ты что, там пряталась где-то?

И Оксана вкратце поведала Крылову всю историю. Федор не задал ни единого вопроса, ни разу не прервал ее, а дожидался, пока она завершит повествование.

– Так, девочка моя золотая, ты ввязалась в настоящую, я подчеркиваю, в настоящую историю! – заявил он затем, прохаживаясь по комнате от окна к кушетке и обратно. – Такая сенсация, такая журналистская удача! Мало того, что Юркун застрелил свою неверную жену, он еще и заметает следы преступления! Конечно, не хочется миллиардеру в колонию строгого режима, ой как не хочется! Мало того, что загремит на много лет, так и вся его строительная империя рухнет! Потому что кто ж захочет иметь дело с холдингом, основатель и бессменный глава которого мотает срок за убийство своей супружницы? Нехилый такой удар по имиджу!

Федор нервно потирал руки и о чем-то раздумывал. Потом взял мобильный Оксаны, внимательно изучил видеозапись и вздохнул:

– Поместить бы такой кадр на титульную страницу нашей газеты – ух! Но надо поговорить с главным. Тут важно не перегнуть палку.

– Так что же мне сейчас делать? – спросила Оксана.

Она верила, что Федор Крылов, человек, может быть, далеко не самых стойких моральных устоев, найдет выход из сложившейся ситуации.

– Верно мыслишь, девочка моя золотая! Надо идти в наступление! Потому что отсиживаться и бояться – ни к чему хорошему это не приведет. Значит, так!

Федор пошевелил бровями, подвигал толстыми губами и принялся размышлять вслух:

– Репше сейчас избавляется от тела. Это, конечно, плохо, потому что тело с дырой в груди – главная улика. Нет тела – нет и преступления! И гэбэшник верно соображает: труп надо не зарывать в лесополосе, где его могут рано или поздно обнаружить, и не в реке или водохранилище топить, а сжигать в завод-ской домне. Так, чтобы ничего не осталось. Сколько у нас сейчас... – Он взглянул на наручные часы и изрек: – Прошло слишком много времени, наверняка тело уже исчезло из квартиры. Но ничего, это поправимо! Потому что остались еще пистолет, следы крови на паркете и, что самое важное, твои свидетельские показания, Оксаночка!

Федор остановился и, взглянув на девушку, сказал:

– Предлагаю следующее. В милицию обращаться не стоит, ни к чему хорошему это не приведет, нужно сразу в спецслужбы. Хотя и Репше, и Юркун – из них... Нужен грандиозный скандал в прессе! И мы его устроим!

– Федор, что ты имеешь в виду? – спросила Оксана. И Крылов пояснил:

– Юркун и его подельники уверены, что у них все на мази. Они и не подозревают о том, что имеется свидетель их преступления – ты, Оксаночка! Надо ковать железо, не отходя от кассы, так сказать. Брать преступников свеженькими, пока они не сумели замести следы своего злодеяния. Сейчас позвоню главному, и все завертится! О, какая будет сенсация! Все же меня не иначе как сам господь навел на идею послать тебя в особняк Юркуна – ты вышла на подлинную сенсацию. Наш «Бульвар-экспресс» спасен!

Оксана вскочила с кушетки и вырвала из рук у Федора мобильник.

– А что будет со мной? – спросила она тихо. – «Бульвар-экспресс», может быть, и спасен, но я-то потеряна! Как только станет известно о том, что я стала свидетельницей убийства, совершенного Юркуном, я тотчас сделаюсь мишенью для его головорезов!

Крылов вздохнул и почесал затылок:

– Да, об этом я не подумал, девочка моя золотая. Но все поправимо! Конечно, Юркун будет тебя искать. Поэтому тебе надо на время скрыться. Поживешь, к примеру, у родителей... Хотя нет, там будут искать в первую очередь... Ну, у знакомых или друзей. Да что я говорю – у меня! Берлога у меня большая, всем места хватит!

Оксана с сомнением посмотрела на Федора, а тот, забирая у нее мобильный, заявил:

– Конечно, живи сколько надо! Я чрезвычайно радушный хозяин, в особенности, когда речь идет о такой прелестной гостье! Волноваться ни о чем не надо, комната у тебя будет отдельная. Надо только переждать первые дни, возможно, пару недель. А потом все устаканится. Юркун окажется за решеткой и предстанет перед судом, ты дашь показания, и наш миллиардер отправится за решетку на долгие годы. И такой скандал вскрыла журналистка «Бульвар-экспресс»! С ума сойти, Оксаночка! Ну что ж, собирай быстро вещички, будем переселяться ко мне...

* * *

События последующих дней стали темой новостей номер один. Еще тем же вечером девушка рассказала обо всем, что знала и чему стала свидетельницей, главному редактору «Бульвар-экспресс». На следующий день газета оповестила своих читателей о том, что Лев Юркун убил свою жену, Альбину Митковскую, и уничтожил ее труп.

А вечером того же дня был арестован Лев Аристархович Юркун. Вначале прошла информация, что арест связан с финансовыми нарушениями и уклонением от уплаты налогов, но «Бульвар-экспресс» первым на своем интернет-сайте сообщил, что Юркун подозревается в убийстве супруги, Альбины Митковской.

Это стало первым камешком гигантской лавины. Уже на следующий день все только и говорили и писали об одном: Альбина Митковская была застрелена своим ревнивым супругом. Были арестованы и Ингварс Репше, а также управляющая поместьем миллиардера Таисия Аркадьевна Иванова, которые, по имевшейся в распоряжении Генеральной прокуратуры информации, помогали Юркуну в уничтожении улик.

На месте предполагаемого убийства тело, конечно же, найдено не было. Однако были обнаружены затертые следы крови, причем эксперты установили, что кровь принадлежит Альбине Митковской: образцы были сопоставлены с кровью ее сына Левушки, а также с ДНК, извлеченной из волос, найденных на одежде и предметах туалета покойной.

Федор, сам не свой, заявился как-то вечером к себе домой и сообщил своей прекрасной гостье:

– Допросы пока ничего не дали. И Юркун, и Репше, и даже Иванова отрицают свою причастность к убийству. Адвокат Юркуна вообще заявил, что никаких причин для удержания под арестом его клиента нет. То же твердят и адвокаты Репше и Ивановой, которых, кстати, оплачивает из своего кармана Лев Аристархович. Причем нанял самых дорогих и пронырливых.

– Но ведь имеется столько улик! И мои показания! – воскликнула Оксана.

Федор, готовя ей и себе кофе, ответил:

– А вот тут закавыка! Улики-то косвенные! Да, в квартире были обнаружены следы крови, причем эксперты уверены, что речь идет о большой луже крови, что позволяет сделать вывод: ранение, нанесенное Альбине, с жизнью никак не совместимо. Но адвокат Юркуна уже сделал заявление, что потребует проведения новой, независимой экспертизы. И я отчего-то не сомневаюсь, что она придет к противоположному заключению – что крови было мало. И что она не свежая, а старая. Не исключаю, найдутся свидетели, которые поведают, будто некоторое время назад Альбина поранилась в своей квартире, вот кровь и попала на паркет...

– И что это значит? – спросила Оксана. В течение последних дней она не звонила родителям и не включала свой мобильный.

Разливая кофе по маленьким чашечкам, Федор пояснил:

– А это значит, девочка моя золотая, что теперь все упирается в твои показания! Тебе как можно быстрее надо связаться с прокурорскими, потому что они нас трясут и требуют сказать, откуда нам стало известно об убийстве, совершенном Юркуном. Тебе придется выступить в суде! И поведать о том, чему ты стала свидетельницей!

– Так разве нужно? – спросила уныло Оксана. Встречаться в зале суда с Львом Аристарховичем ей совсем не хотелось.

– Потом все будет зависеть от того, что случится в суде! – сказал Федор.

Оксана поежилась:

– Но почему? Ведь сомнений в том, что Юркун убил Альбину, нет! Его должны отправить в тюрьму! Неужели может получиться, что он... что его оправдают?

– Ну, в такое я не верю! – ответил Федор, прихлебывая кофе. – Судебная система у нас, конечно, оставляет желать много лучшего, да и у Юркуна везде имеются друзья и знакомые, но дело получило слишком широкий общественный резонанс. Миллиардеру не отвертеться! Тем более – с твоими показаниями. Жаль, конечно, что тело не найдено, но теперь уже ничего не поделаешь. Только Репше может сказать, где именно оно было сожжено, но паршивец молчит. Потому что если он признается, то одновременно признается и в том, что убийство имело место и что он помогал замести следы. Он же, как и Юркун, сам работал в Комитете, знаком со всеми уловками ведения допроса. Поэтому сейчас обрабатывают в первую очередь Таисию Аркадьевну.

– Она, кажется, тайно влюблена в Юркуна, – заметила, размешивая в чашке сахар, Оксана, – поэтому будет врать до последнего.

– Ах, влюбленные женщины способны на самое ужасное преступление! – вздохнул Федор. И тут у него зазвонил телефон. – Извини, Оксаночка, мне пора!

Самым ужасным было то, что Федор строго-настрого запретил ей покидать квартиру. Уже поползли слухи о том, что имеется свидетель убийства. Об Оксане Крылов распространил слух, что девушка сломала ногу и сидит дома. О том, как обстоит на деле, знал только главный редактор «Бульвар-экспресс», а ему-то журналистка особо не доверяла. И настояла, чтобы Федор не говорил ему, где она сейчас прячется.

После недели добровольного заточения Оксана поняла, что больше так не может. Родители наверняка сходят с ума, ведь она пропала просто так, без предупреждения! Поэтому Оксана решила позвонить им. Но мобильный включать не стала (кто знает, может быть, люди Юркуна его запеленгуют?), а воспользовалась домашним телефоном Федора.

Трубку взяла мама. Услышав голос дочери, она ахнула:

– Оксаночка, ты где? И почему твой мобильный отключен? Мы были у тебя на квартире, но там никого! Что случилось?

– Мамочка, все в полном порядке, – соврала девушка, – я на спецзадании. Не могу сказать, где именно. Но некоторое время меня в Москве не будет.

– Но как же так? – запричитала мама, склонная драматизировать ситуацию. – Неужели все так секретно? Хотя бы раз в день ты можешь нам звонить? А то мы с отцом беспокоимся...

– Мама, у меня очень ответственное задание! – повторила Оксана. – Обо мне не волнуйтесь. Как смогу, снова позвоню. Поцелуй от меня папу.

Она первой положила трубку, потому что знала привычку мамы вести долгие телефонные разговоры, повторяя одно и то же в десяти различных вариациях.

Оксана изучила свежую прессу. Газеты, в особенности желтые, все еще уделяли большое внимание событиям в семействе Юркуна – Митковской. Затем Оксана вышла в Интернет, посетила сайт газеты, владельцем которой был сам Лев Аристархович, и обомлела. Электронная статья гласила: «Я невиновен, заявляет миллиардер, покидая СИЗО. Если мою жену и убили, то кто-то другой! И я намерен доказать свою невиновность в суде!»

И тут же следовала еще одна сенсация: «По имеющимся в распоряжении нашей газеты сведениям, в стане обвинения царит паника. У прокуратуры нет ни единой улики! Однако имеются показания свидетеля, который утверждает, что присутствовал во время убийства. Кто же такой этот таинственный свидетель?»

Оксана услышала, как в замке поворачивается ключ, и вышла в прихожую. Появился Федор с продуктовыми пакетами и газетами под мышкой. Девушка вырвала у него газеты и жадно просмотрела их. На первой странице газеты Юркуна был изображен черный силуэт с большим белым вопросительным знаком.

– «Кто он, таинственный свидетель? – продекламировала Оксана. – И не является ли свидетель подлинным убийцей?»

– Не обращай внимания на всякую чушь! – крикнул Федор с кухни, где извлекал из пакетов продукты. – Каждый старается заработать на этой истории, в том числе и газеты Льва Аристарховича. Обойти молчанием факт ареста своего хозяина они не могут, поэтому представляют все в выгодном Юркуну свете. Что вполне естественно. Вот сладкий творожок, ты же любишь! Специально для тебя купил!

Оксана в бешенстве швырнула газеты на покрытый выцветшей клеенкой кухонный стол и воскликнула:

– Вполне естественно? Что вполне естественно? То, что главного подозреваемого, убийцу, выпускают на волю?

– Под залог в размере семидесяти пяти миллионов рублей! – вставил Федор. – Ничего не поделаешь, судья принял такое решение.

– Ты считаешь нормальным, что подконтрольная Юркуну пресса делает из меня, свидетеля, убийцу? – продолжила Оксана. – Ты же говорил, что все быстро закончится! Что все устаканится! А все только начинается! И конца и краю этому кошмару не видно! И зачем я только вообще тебе все рассказала... Надо было молчать!

Федор попытался успокоить девушку:

– Ну, поговорят пару дней и перестанут. Никто, конечно же, не поверит, что Юркун невиновен. Ежу ведь понятно, он просто пытается отвести от себя подозрения.

Оксана же так не считала. Федору-то хорошо, он в этой истории замешан косвенно. А она по его милости и по милости главного вынуждена теперь скрываться! И давать показания в суде! И читать про себя в газетах и Интернете всяческие гадости!

– «Бульвар-экспресс» должен напечатать всю правду! И фотографии убитой Митковской тоже! – заявила юная журналистка. – Пусть все знают, что произошло на самом деле! Ведь недаром же я работала шпионкой в особняке Льва Аристарховича!

Федор почесал затылок.

– Девочка моя золотая, я бы с радостью пустил в печать разоблачительную статью, вернее, даже серию статей о Юркуне, но у нас связаны руки! Пока идет следствие, ничего давать нельзя!

Оксана почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Сначала обещали золотые горы, наверняка для того, чтобы заставить ее устроиться горничной в поместье Юркуну, а теперь, когда дело приняло неожиданный и опасный для нее поворот, бросили на произвол судьбы!

– Ну, Оксаночка, чего ты... – попытался утешить ее Крылов и даже положил девушке на плечо руку, которую Оксана спихнула.

– Все будет хорошо, я тебе гарантирую! – заявил Федор не очень-то уверенным тоном.

– А если нет? – воскликнула девушка. – И даже если так, если Юркун получит свое и отправится на много лет за убийство за решетку, или даже пожизненно, разве что-то изменится? Да, он будет сидеть в тюрьме, но все еще останется богатым и влиятельным! Он и из тюрьмы сможет сделать так, чтобы... чтобы меня ликвидировали. Или это произойдет еще до начала процесса!

– Ну нет, Оксаночка, ты что! Если с тобой что-то случится, то сразу станет понятно: это дело рук Льва Аристарховича. Он так рисковать не будет.

– Но ведь действует Юркун вовсе не в соответствие с твоей логикой, Федор! – возразила девушка. – Он сейчас загнан в угол, и ему наплевать, что подумают другие. Ему важно одно – остаться на свободе. И убрать единственную свидетельницу убийства. Которой, к большому сожалению, являюсь я.

– Девочка моя золотая, мы тебя в обиду не дадим! – заявил тогда Федор. – Ни главный, ни тем более я! Тебе не о чем волноваться. И обещание мы, конечно же, свое сдержим. Вот только история благополучно завершится...

Оксана в который раз подумала о том, что эта история, не исключено, не завершится никогда. А тем более благополучно. Будь она на месте Юркуна, была бы очень обеспокоена наличием свидетеля. И приложила бы все усилия для того, чтобы свидетель никогда не выступил в суде и не дал бы разоблачительные показания. Она-то, наивная, думала, что выполнение этого задания окажется ее дверью в счастье, но куда там! Ни в какое не в счастье, а в страну бесконечных несчастий!

– Федор, мне страшно. Мне очень страшно! – произнесла тихо девушка и пошагала к себе в комнату.

Никто не может или не хочет помочь ей. Как бы ей хотелось, чтобы все поскорее закончилось! Чтобы она смогла вернуться к прежней, размеренной жизни. И не нужна ей никакая должность в газете, не нужна даже солидная прибавка к зарплате. Ей хотелось одного – жить без проблем. Но с таким врагом, как Лев Аристархович Юркун, это очень и очень проблематично... Если вообще возможно...

* * *

Лев Аристархович Юркун подошел к гигантскому окну и взглянул на раскинувшийся внизу деловой центр «Москва-Сити». Он находился на последнем этаже стеклянной высотки, в которой помещался головной офис его строительного холдинга.

Сложив руки за спиной, миллиардер мучительно размышлял. Последние дни стали худшими в его жизни. Его арестовали по обвинению в убийстве Альбины, поместили в СИЗО, допрашивали. Конечно же, он все отрицал, не сказал ни слова, которое прокуроры могли бы на суде использовать против него. Адвокаты постарались, его выпустили под залог. Но ведь это только самое начало!

Юркун отошел от окна и приблизился к массивному письменному столу, на котором веером лежали газеты. Все писали одно и то же – что он убил свою жену. Конечно, большинство авторов отделывались намеками, предположениями, строили теории и выдвигали версии, но факт оставался фактом: никто, совершенно никто, не считал его невиновным! Впрочем, ведь он и в самом деле отправил на тот свет Альбину...

Как ни странно, но злость на жену у него улеглась. И по ночам, уставившись в потолок и не в состоянии заснуть, Лев Аристархович прокручивал в голове одну и ту же сцену десятки, сотни, тысячи раз. Если бы он не спустил тогда курок, если бы пуля попала не в грудь Альбины, если бы ранение оказалось несмертельным...

Но в жизни мало что происходит с учетом пожеланий того или иного субъекта. Судьбе, похоже, доставляет неслыханное удовольствие сначала вознести его на вершину, а потом низринуть оттуда в пропасть. Причем пропасть, куда падал Юркун, была бездонная, он все еще находился в состоянии свободного падения, что и было хуже всего.

Лев Аристархович привык все держать под контролем. Привык отдавать приказания, которые тотчас и беспрекословно выполнялись. Привык, что победа всегда оказывалась за ним, чего бы это ни стоило. Но на сей раз все было иначе...

Он снова просмотрел заголовки газет и уже в который раз вздохнул. Конечно, принадлежащие ему СМИ стараются обелить своего хозяина, но даже они не могут напрямую писать о том, что тот невиновен. Потому что, как установил один опрос в Интернете, девяносто семь процентов тех, кто отдал свои голоса, считают его виновным. И всего девять десятых процента думают, что он невиновен. То есть даже число тех, кто не определился со мнением, больше, чем число его сторонников.

Многие, очень многие хотели видеть Юркуна на скамье подсудимых! У него было великое множество врагов. В последние дни Лев Аристархович убедился в том, что друзей у него нет вообще. В СИЗО его навещали только адвокаты – и все! Никто из тех, кто в былые дни заискивал, лебезил, преклонялся перед ним, кто старался заполучить его благосклонную улыбку, урвать кусок пирога с его стола, все эти личности, которых он всегда презирал, считал идиотами и предателями, в душе проклинал и над которыми смеялся, бросили его, как только он оказался в передряге.

Конечно, Лев Аристархович не рассчитывал на то, что его друзья, знакомые и партнеры по бизнесу станут за него горой. Но никто, ни один субъект, не посчитал нужным встать на его защиту! В лучшем случае лепетали, что никак не могут поверить в случившееся. И тотчас добавляли, что российский суд, самый гуманный суд в мире, во всем разберется.

Это было хуже плевка в лицо, хуже пощечины, это был удар кинжалом в спину. Лев Аристархович всегда знал, что его боятся, перед ним благоговеют, его ненавидят. Да, были люди, которые им восхищались. Еще бы, ведь он достиг в жизни всего! Стал миллиардером, основал самый крупный в Восточной Европе строительный холдинг, одним своим словом, да что там словом – кивком головы мог разрушить чужую судьбу...

Да, его боялись. Но никто не любил его. Даже Альбина и та не любила его. Лев Аристархович с самого начала не тешил себя иллюзиями. Она вышла за него, потому что понимала: ей в шоу-бизнесе больше ничего не светит. Карьера в театре и на телевидении не заладилась, а Альбине было уже под тридцать. И она мечтала о богатом, очень богатом муже. Поэтому, когда ею заинтересовался всемогущий олигарх Лев Аристархович Юркун, приложила все усилия, чтобы затащить его в ЗАГС.

Он прекрасно понимал, что ей нужно. Но Альбина ему нравилась. Митковская была отчасти похожа на него самого – всегда стремилась выше и выше, никогда не удовлетворялась тем, что имеет, не останавливалась на достигнутом. Из нее получился бы отличный бизнесмен. Кстати, жена как-то даже заявила, что не прочь возглавить какой-нибудь отдел холдинга или даже целую фирму.

Юркун тогда ее высмеял, заявил, что ее дело – родить ребенка. Сына. Ему требовался наследник. С дочками от первого брака он контакта практически не поддерживал. Мамаша воспитала их в ненависти к нему. И дочери считают, что он виноват в ее смерти.

Лев Аристархович взглянул на одну из желтых газет. Так и есть, вытащили на свет божий и ту старую историю, которой уже больше двадцати лет! «Лев Юркун виноват в смерти не только Альбины Митковской, своей второй жены, но и своей первой жены! Так утверждают люди, знавшие миллиардера в молодости!»

Юркун поморщился. То, что все его ненавидели, никогда не мешало ему. Он и не хотел, чтобы его любили. Ему не требовалась любовь этих несчастных и бездарных людишек. Но теперь он понял, что нет вокруг ни единого человека, на которого он мог бы опереться. Разве что только Ингварс, преданный ему как собака. Однако Репше, хоть и старинный друг, в то же время его подчиненный. А с подчиненными никакой дружбы не может быть. Ингварс не выдал его на допросах не по причине лояльности, а потому что тогда бы и сам загремел в тюрьму – как соучастник.

То же было справедливо и в отношении Таисии Аркадьевны. Да, старая дева давно вздыхала по нему. Возможно, сейчас даже строит какие-то планы в отношении хозяина, который теперь является вдовцом.

Но хуже всего было осознавать, что он зависит от них двоих. Лев Аристархович не привык зависеть от кого бы то ни было! В бизнесе, как он понял уже давно, надо полагаться только на самого себя.

Строительный холдинг был его детищем. Юркун лелеял мечту сделать его самым большим в мире. И чтобы Левушка стал его наследником. Но что будет теперь? Он не знал. Все зависело от исхода судебного разбирательства. Потому что если его признают виновным... Нет, об этом и думать не хотелось!

Дела шли не блестяще. Крупные сделки срывались одна за другой. Еще бы, ведь когда глава холдинга подозревается в убийстве... Лев Аристархович понимал, что, если так пойдет и дальше, его холдинг потеряет позиции в мире бизнеса. А конкуренты, конечно же, не дремлют. И готовы разорвать его. Кое-кто уже праздновал победу и надеялся, что, когда Юркун окажется за решеткой, подмять под себя его холдинг не станет большой проблемой. И Лев Аристархович осознавал: в самом деле будет так.

Поэтому он не имел права оказаться в тюрьме. Нет, он совершенно не боялся того, что ожидает его в колонии. За себя, за свою жизнь и свое место под солнцем Юркун постоять сумеет. Раз сумел пробиться на самый верх в бизнесе и утвердиться там, то выжить в тюрьме ему не составит труда.

Но ведь у него есть холдинг! И Левушка! Что случится с его бизнес-империей и малолетним сыном, если он окажется в тюрьме? Родители Льва Аристарховича умерли, из ближайших родственников имелись только три взрослые дочери от первого брака. Но они не хотели иметь с ним ничего общего, фамилии у них был совершенно иные, а одна, старшая, даже изменила отчество – ни за что не хотела зваться Львовной. Так его дети ненавидели отца.

Он не мог смириться с мыслью, что эти безмозглые курицы займутся воспитанием Левушки. Или, что еще хуже, сын попадет в детский дом. Нет, ни за что нельзя допустить такого поворота событий! Ради холдинга и сына он пойдет на все. Буквально на все!

* * *

В дверь кабинета постучали, и еще до того, как Лев Аристархович дал ответ, послышались тихие шаги. Входить в святая святых, кабинет босса, без разрешения имел только один человек – Ингварс Репше.

Юркун поднял голову и увидел начальника службы безопасности. Когда-то, много лет, вернее даже десятилетий, назад они начинали вместе. И вот один из них является миллиардером, а другой – его подчиненным. Лев Аристархович вспомнил обвинения в адрес Ингварса, высказанные Альбиной. Конечно, все оказалось бредом. Альбина на дух не выносила Ингварса. Возможно, даже отчасти ревновала мужа к нему.

– Лев, вот самые последние сведения. – Репше подал Льву Аристарховичу тонкую черную кожаную папку.

Миллиардер раскрыл ее и пробежал глазами содержимое нескольких листов. Уставился на фотографию, нахмурился и заметил:

– Я видел... Она работает в поместье горничной...

– Да, я тоже помню эту девицу, – подтвердил Репше. – Появилась недавно. Такие вызывают подозрение в первую очередь. Оксана Волынцева, двадцать три года. Корреспондентка «Бульвар-экспресс», желтой-прежелтой газетенки, специализирующейся на идиотских слухах, дешевых сенсациях и высосанных из пальца разоблачениях.

– Что она делала в моем доме? – спросил Юркун сердито. – И как вообще могла попасть туда? Ингварс, твоя задача тщательным образом проверять всех, кто на меня работает!

Репше чуть склонил голову:

– По имеющейся сейчас в моем распоряжении информации, девицу заслали в твой дом, Лев, чтобы она получила пикантную информацию о... о тебе и Альбине. И об ее адюльтере с... с футболистом.

Лев Аристархович поморщился. Упоминание об Игоре Авсеенко было ему неприятно. Его месть в отношении любовника Альбины еще не осуществлена до конца. Но пока требовалось забыть о ней – имелись дела поважней. К примеру, эта Оксана Волынцева...

– Лев, нами было установлено следующее: восемнадцатого февраля, днем, когда ты находился здесь, в офисе, а Альбина уже не жила в поместье, кто-то открыл сейф в твоем кабинете. Сигнализация не сработала, потому что была отключена. Но, закрывая сейф, этот «некто» забыл снова включить сигнализацию. А в электронной системе, как ты знаешь, сохраняются все данные о том, когда сейф был открыт и закрыт...

Юркун снова подошел к панорамному окну и задумчиво произнес:

– Точно в сейф лазила девчонка, кому ж еще! Теперь я понимаю, каким образом документы Альбины и свидетельство о рождении Левушки оказались в ее квартире. Альбине была известна комбинация, при помощи которой можно открыть сейф. Я даже и не подумал менять ее, потому что Альбины-то в особняке больше не было. А жена действовала через сообщницу!

Он ударил кулаком правой руки о полусогнутую ладонь левой.

– А что насчет свидетеля? Это правда, Ингварс, или очередная байка?

– В том-то вся и суть, Лев. Как мне удалось установить, Оксана Волынцева и является свидетельницей. Предположу, что, выкрав документы, журналистка отправилась на квартиру к Альбине, чтобы передать их ей. А затем там появился ты! Девица спряталась где-то в квартире и...

Миллиардер резко развернулся к начальнику службы безопасности:

– Значит, она все видела? Или, по крайней мере, была в квартире в момент совершения... убийства. Гм, надо бы узнать, что именно она видела!

– Девица была в квартире, – подчеркнул Репше. – Не забывай, Лев, что я наводил там порядок. И Таисия подтвердила: в гостиной, кроме бутылки шампанского, имелось два бокала. Два! Они как раз собирались праздновать победу, когда появился ты. Альбина наверняка велела девчонке спрятаться. Жаль, что мои люди не имеют теперь доступ к квартире, помещение опечатано. Но я сумел заглянуть в отчет экспертов. В комнатке, примыкающей непосредственно к гостиной, была обнаружена куча отпечатков одного и того же человека, женщины. Девица пряталась в кладовке все то время, пока мы там были! А затем, улучив момент, наверное, в промежуток, когда мы с тобой и Таисией вернулись в офис и перед тем, как я снова оказался на квартире Альбины, чтобы избавиться от трупа, сбежала. Вот, смотри!

Он взял из рук миллиардера папку, вытащил последний лист и положил его на стол. Это был план квартиры Альбины Митковской.

– Вот здесь, – ткнул Репше пальцем в красный кружок, – умерла Альбина. Ты потом положил ее на диван. А комнатка, в которой пряталась Оксана, находится здесь!

Лев Аристархович прищурил глаза:

– Если все так, то девица сидела прямо как в партере! И прекрасно видела все, что происходило в гостиной!

– На двери комнатки было обнаружено особенно много отпечатков, причем на внутренней стороне, на поверхности двери и на ручке. Что позволяет сделать вывод: девица все время наблюдала за тобой, а позднее и за нами в замочную скважину. Или в щелку.

Лев Аристархович зло отшвырнул папку.

– И ведь ей поверят! Потому что она – великолепный, уникальный свидетель! Если бы я тогда послушался тебя и не отправился к Альбине, чтобы поговорить с ней по душам... Ты был совершенно прав, надо было выждать. Но когда ты сообщил мне, что эта идиотка купила два билета на рейс в Лондон – два: один для себя, а другой для Левушки! – и Таисия доложила, что Альбина предложила ей сто тысяч евро за то, чтобы она доставила ей моего сына...

Юркун ударил кулаком о полированную поверхность стола. Несколько минут царило молчание. Затем миллиардер зловеще произнес:

– Я знаю, что мне надо лучше контролировать свои эмоции, но ничего не поделаешь. Альбина мертва, туда ей и дорога! Кстати, что с телом? Есть вероятность, что его найдут? Или хотя бы то, что от него осталось?