Текст книги "Дело рук человеческих"

Дело рук человеческих
Антон Труханов

© Антон Труханов, 2023

ISBN 978-5-0059-9493-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Первые ракеты, несущие ядерный заряд, защитные системы сбили задолго до границ Государства. Пока обломки и продукты синтеза урана падали на территории других стран, Государство направило свои снаряды в ответ. Следом, десятки бомбардировщиков, подобно стервятникам, исчертили чистое голубое небо, рассыпая железные яйца на города Старого Мира. Среди них вырастали огромные тёмно-серые грибы клубящегося дыма.

Взрывная волна не столько вышибала окна, сколько укладывала дома целиком. Люди испарялись, не успевая ни молить, ни проклинать. Грохот наполнил собой весенний полдень, непроглядный чад заслонил Солнце.

Первую неделю после взаимного уничтожения связи не было вообще. Люди в военной форме днями и ночами крутили разные ручки, тыкали в кнопки, кричали в раструбы. Однажды сквозь оглушительный треск помех прорвался голос, вопивший что-то в эфир. Обработав и прослушав запись несколько раз, командиры пришли в ярость – генералитет противника был жив!

Обмен проклятиями продолжался около полугода.

Тогда же, получив сигнал от метеоштаба об улучшении ситуации на поверхности, из Главного Бункера на разведку вышел отряд бойцов.

Спустя сутки появилось экстренное сообщение ни в коем случае не покидать убежищ – вчерашняя экспедиция умерла в муках от лучевой болезни.

Сменилось несколько поколений, проживших от рождения до смерти в бетонных стенах. Нет, – конечно! – Бункеры были большими, рассчитанными на тысячи человек, но… Спустя каких-то двадцать пять лет провизия кончилась, фильтры систем очистки воды и воздуха забились, а новых не было. Некоторые отсеки Бункеров были задраены намертво, чтобы не тратить драгоценный кислород.

Из остатков зерна и нескольких пар хрюшек во многих убежищах смогли развить полноценные фермы – благо, в кладовых обнаружилось множество мешков с грунтом.

Все силы женщин были отданы хозяйству, в том числе содержанию в чистоте фильтров. Мужчины же, придя в себя, организовали кадетские корпуса, чтобы воспитать себе достойную смену, которая раздавит остатки выживших врагов!

* * *

Двенадцатилетний мальчик резко проснулся, слепо щурясь в сумраке бетонной комнаты Бункера, освещённой дежурными лампами. Сон о прошлом часто приходил к нему. Грудная клетка с проступающими рёбрами тяжело двигалась под серой кожей, пытаясь наполнить чахлые лёгкие кислородом.

Он сам не видел той войны, но, благодаря урокам в кадетском корпусе и рассказам прадеда, многое о ней знал. Дед являлся сыном генерала, оказавшемся в этом Бункере, прозванном Генуэзским Штабом.

Умывшись затхлой водой в санузле, мальчик вернулся в постель, пропитанную пóтом. С тоской поглядев на спящих по соседству детей, он, содрогаясь от сырого холода, закутался в тонкое одеяло.

Через несколько часов протяжно заныла сирена, начиная новый день. Скрипнула дверь – в комнату заглянул отец мальчика, призвал просыпаться. Раскатисто кашлянув, тут же исчез за дверью. Щуплые дети, больше похожие на скелеты, пошелестели войлочными тапками к умывальникам.

Завтракали изо дня в день одной и той же клейкой массой без вкуса и запаха.

Сдав посуду на мойку, все разбрелись по своим делам: девочки и женщины на лифте спустились на «фермерский ярус», мужчины с мальчишками бегом по лестнице поднялись на этаж «военный».

Отмаршировав на месте, ребята наполняли свои головы страницами истории государств Старого Мира. По косточкам разбирались их успехи и ошибки.

Послеобеденная часть учебного времени отводилась изучению стратегий, тактик и поведения врагов, которые однажды поставили Мир на грань. Их надлежало уничтожить при первой же возможности.

По чётным дням проводилась физическая подготовка, включавшая в себя несколько видов единоборств. Особое внимание уделялось сопротивлению без оружия. Но много времени спорт не занимал, так как, спустя каких-то двадцать минут, все – и тренеры, и курсанты – обливаясь пóтом, лежали на полу, восстанавливая дыхание в скупом воздухе.

Ежемесячно проводились конференции с остальными Бункерами Торгового Союза. Все ждали от учёных разрешения выйти из бетонных мешков, медленно убивающих своих обитателей.

В Генуэзском укрытии всё было ещё не так страшно, как во многих иных, где изначально оказалось больше людей, впоследствии сильно расплодившихся. Сообщалось о голоде, дефиците воздуха и воды. Иногда случались бунты. Некоторые убежища в какой-то момент просто переставали выходить на связь.

* * *

– Убей! Чего ты ждёшь? – крики со всех сторон давили на разум, вызывая лишь страх и желание всё бросить.

– Убей же эту чёртову свинью! – голос отца чётко выделился из гвалта. Мальчик ничего не видел из-за слёз, и ничего не понимал. В голове роились мысли, он почти не чувствовал тёплого тела хряка. Зато пальцы правой руки отчётливо передавали в мозг образ шероховатой рукояти ножа.

Разжав пальцы, чтобы избавиться от этого ощущения, он поднялся на ноги, и пошёл прочь. Крики отдалились, уши будто закрылись сами собой – чувствовалось лишь биение сердца.

Врезавшись в пару ребят, мальчик покинул бойню. Взбежав по ступеням с «фермерского» этажа на «жилой», он бросился на свою кровать и провалился в отчаяние.

Негромко скрипнула дверь и вошла мама.

– Мой маленький Баламут, – женщина обняла сына, присев рядом. Он перевернулся, обвил в ответ её худое тело, и зарыдал навзрыд.

Несколько минут она гладила его по голове. Проговорила едва слышно, плотно прижимая свои губы к его коротко остриженному темени:

– Сегодня тебе исполнилось тринадцать лет, пора становиться мужчиной.

* * *

– Папа, ты звал? – следующим утром Баламут был освобождён от первых занятий для «серьёзного разговора».

– Заходи, – большеглазый мужчина с орлиным носом и впалыми щеками, внимательно посмотрел на сына. – Вчерашнее поведение недопустимо. Ты понимаешь это?

– Да, отец, – мальчик пожалел, что успел сесть на жёсткий стул перед большим деревянным столом. Он хотел исчезнуть.

– Ты перешёл рубеж детства, и с этого дня всё быстрее приближаешь

...

конец ознакомительного фрагмента