Текст книги "Некромант из провинции"

Глава 9
Неожиданный удар

Очередной звонок (на этот раз – в дверь дома), хоть он и заставил Киреева проснуться, раздался очень своевременно. Ибо снился некроманту все тот же гадкий сон, что и минувшим утром в квартире Софии. Бой, где он из последних сил в одиночку отражал натиск легиона мертвецов, стоя на вершине холма… «Кто бы ты ни был, случайный путник, – подумал, улыбнувшись, Егор, – ты меня просто спас».

Но путник на пороге стоял не случайный, и явился он сюда, будучи ведомым вполне определенными намерениями. Был то Ян Грушницкий – Егоров однокашник по Академии и коллега по «трупогонскому» ремеслу. Судя по звону стекла в наплечной сумке, пришел он вовсе не для того, чтобы порубиться по домашней сети в трехмерные стрелялки.

«Опять пить, – подумалось Егору. – Ну сколько можно?».

– Здравствуй, брат, – молвил Егор, – хлопая Яна по спине. – Давно не виделись.

– Привет. А ведь и правда – очень давно. Весомый повод появился. Даже два…

– Заинтриговал, – усмехнулся Киреев. – Проходи.

Через несколько минут некроманты были уже на кухне. Ян, сидя за столом, доставал из сумки бутылки с пивом и водкой, а Егор извлекал из недр холодильника упаковки и банки с холодными закусками.

– Так что там за поводы у тебя? – поинтересовался Егор, расставляя на столе маринованные огурцы и кукурузу, тарелки с хлебом, копченым салом и ветчиной.

– Уманск ты зачищал? – вопросом на вопрос ответил Ян.

– Ага, – кивнул Егор, присовокупив к натюрморту на столе двухлитровую коробку томатного сока. – А ты как про то прознал?

– Слухом земля полнится, – тряхнул седыми прядями Грушницкий. – Ты наследил там, Егор. Нехорошо наследил…

– Пришлось, – вздохнул Киреев, присаживаясь за стол напротив Яна. – Гнилой там народец, вконец оборзевший.

– Это не только там, – пристально глядя на него, промолвил друг. – Но таких вещей лучше не делать. У Тьмы и без того хватает врагов. Если кто-нибудь из Светлых затеет расследование… – Ян многозначительно замолчал.

«А вот об этом я как раз и не подумал, – пронеслось в голове у Киреева. – Ну да ладно, всякие бывают в жизни передряги. Выкарабкаюсь, если что».

– Ничего, отбояримся, – махнул рукой хозяин дома. – С нами Тьма.

– Именно это в глазах врагов является нашим тягчайшим грехом, – невесело усмехнулся Ян. – Чем ты, кстати, того барыгу припечатал?

– «Поцелуем вампира», – ответил Егор. О существовании Олеси Ян не знал. Да и не должен был он об этом знать. Никто не должен был.

– Этим бы тоже нежелательно против хомячков пользоваться, – сказал Ян. – Большая вонь подняться может, ох, большая. Ну да ладно. Что сделано, то сделано. Не воротишь. Смотри, если вдруг прижмут – я всегда помогу.

– Спасибо, друг, – улыбнулся Киреев. – Что, по пиву сначала?

– Ага.

Егор взял консервный нож и открыл две из принесенных Яном бутылок “Stella Artois”.

Ян Грушницкий выглядел, пожалуй, даже более мрачно, чем «полагается» человеку его профессии. Одевался он по европейской моде средних веков, что делало его похожим на члена клуба ролевиков-реконструкторов или же на представителя одного из многочисленных направлений готической субкультуры. Таким приемом, к слову сказать, пользуются многие адепты и порождения Тьмы – вы вполне сможете увидеть кого-нибудь из них на тех же готических вечеринках, где маги, вампиры, оборотни и даже демоны подыскивают себе жертвы, либо учеников. Да, увидеть-то вы их сможете, но вот распознать, а тем более противостоять им, когда они сами откроются – вряд ли.

Еще одной деталью, усугублявшей сходство Грушницкого с «темными романтиками» новой волны, были длинные шелковистые седые волосы. Но если кое-кто из готов специально красит шевелюру под седину, дабы выглядеть мудрее и старше, то Яну заморачиваться с краской не приходилось. Он поседел во время выполнения своего первого контракта, когда увидел, как мертвецы разрывают на части живого человека. Ян пошел на дело вместе с помощником, завербованным среди обычных людей, и тот оказался недостаточно ловок. Оцепеневший от ужаса молодой некромант и сам едва не погиб тогда. Но все ж, нашел в себе силы довести начатое до конца. Позже Ян счел, что новый облик ему к лицу – ведь седина придавала Грушницкому сходство с отважным истребителем нечисти Геральтом из книг Янова брата по польской крови, Анджея Сапковского.

Около полутора часов друзья выпивали, беседуя о жизни, магии и планах на будущее. В дело пошла уже вторая бутылка водки, когда Ян, наконец, коснулся второго повода своего визита.

– Скажи, Егор, – молвил он, вращая меж тонких пальцев серебряную ложку, которой только что намазывал на хлеб черную икру, – тебе не надоело так жить?

– Что ты имеешь в виду? – удивился Киреев. – Вроде, я неплохо живу. Сам, что ли, не видишь? – усмехнувшись, Егор провел ладонью над ломившимся от разносолов столом. – Так что, извини, брат, но твой вопрос мне слегка… точнее – совершенно непонятен, – тряхнув отяжелевшей от хмеля головой, закончил Егор.

– Сейчас объясню, – Ян воткнул ложку в лежавшую перед ним на блюдце горку икры. – Ты никогда не задумывался о том, чтобы использовать великую Силу, которой владеешь, во благо для себя самого?

– Ну, тут, опять же – а я что делаю? – улыбнулся Егор. – Вот это все, – он указал на стол, – оттуда, от ремесла. Живи я одними книгами, фиг бы пошиковали так.

– Я не о том, – покачал головой Грушницкий. – Деньги, сколько бы их ни было, рано или поздно заканчиваются. Вот сколько ты за Уманск получил?

– Сто пятьдесят «косарей».

– И надолго ли тебе этого хватит?

– Ну, в лучшем случае – на полгода, в худшем – месяца на четыре. Что-то я не пойму, к чему ты клонишь, собственно…

– Сейчас поймешь. Позволь задать еще один вопрос: а до того, как за Уманск взяться, ты сколько времени домовых гонял?

«Гонять домовых» на профессиональном сленге некромантов означало браться за мелкую и, по большей части, легкую работу с соответствующей оплатой. Ну а сколько, в самом деле, возьмешь ты с бабушки, у которой завелся в квартире низший бес, непроизвольно (не всегда, впрочем) вызванный проклятиями нетерпеливых наследников? Или с окраинного крестьянина, в чьем огороде поселился гадкий тролль, промышляющий курами, но уже поглядывающий и на малых детей?

– Погоди, припомнить надо, – Киреев наморщил лоб. – Месяцев восемь где-то.

– Вот! – Ян торжественно выставил вверх указательный палец. – Восемь месяцев ты, грубо говоря, перебивался с хрена на редьку, и только сейчас снова зажил по-человечески. Но, как ты сам только что сказал, продлится это не слишком долго. Вот, к чему я веду, Егор. Думал ли ты когда-нибудь о том, чтоб привнести элемент стабильности в собственную жизнь?

– Знаешь, я постоянно об этом думаю, – помрачнев, произнес Киреев. – Только как быть, если серьезных заказов реально мало? Самому, что ли, их себе организовывать? Поднять мертвяков, к примеру, на Братском или на Северном, да позволить им растерзать десятка три ростовчан, а после мэру звякнуть и свои услуги предложить? Так прикинь – я ведь и об этом думал. Один раз всего, правда – когда совсем уж невмоготу было.

– Так, – Грушницкий вперил в него пристальный взгляд. – А почему же не сделал?

– То есть, как это – «почему»? – искренне удивился Егор. – Это же черт знает, что было бы. Есть определенные законы, которые следует соблюдать. Я же не Черный какой-нибудь! Что отличает Темного мага от Черного? – Киреева понесло в пьяные разглагольствования. – А вот что: Темный может, в принципе, сделать подлость, но не сделает. Черный же сотворит ее даже в том случае, когда без этого можно, в общем-то. Обойтись. Просто ради самой подлости сотворит. Да и потом – вздумай я поступить так, меня б свои же с потрохами съели. И ты в том числе наверняка принял бы участие в расправе надо мной, провокатор хренов.

– Я бы не стал, – покачал головой Ян.

– Так ты серьезно, что ли? – изумленно воззрился на него Киреев. – Думаешь, я на такое способен?

– Успокойся, брат, – улыбнулся гость. – Я пошутил.

– А. Ну тогда ладно. Давай-ка вот что – еще по маленькой накатим.

– Деньги, несмотря на все блага, которые можно приобрести с их помощью, – сказал Ян после того, как «маленькие» были выпиты, – являются далеко не главной ценностью, о которой может мечтать человек… или маг.

Егор подметил, что для употребленного в течение вечера количества алкоголя его друг держится на удивление стойко. Самого Киреева уже слегка покачивало, язык его при разговоре чуть заплетался, а Ян жонглировал словами, как подавшийся в политику молодой выпускник юрфака.

– Единственным по-настоящему ценным ресурсом в нашем многострадальном мире является власть, – сказал Грушницкий и умолк, будто предлагая Егору оценить прозвучавшую сентенцию.

– Допустим, – кивнул Киреев. – И что?

– Ну как это, что? – рассмеялся гость. – Раз это так – к этому следует стремиться… Знаешь, что меня больше всего удручает, Егор? – спросил Ян и, не дожидаясь киреевских предположений, продолжил: – То, что такие люди, как мы с тобой, являются фактически бессильными, несмотря на то, что обладают грандиозной властью. Вот она! Здесь! – вытянув правую руку вперед и вверх, Ян растопырил пальцы, между которыми тотчас заплясали голубоватые искорки. – Только взмахни рукой – и мертвые встанут из могил, чтобы служить тебе! И не будет надежнее этих слуг, и не будет вернее. Трупы не могут ни умереть, ни предать, – усмехнулся Грушницкий. – Вот тогда разные уроды наподобие уманцев сидели бы в страхе по своим норам и очень долго думали перед тем, как разевать лишний раз свои поганые пасти. Разве я не прав, Егор? Разве это не так?

Киреев ответил не сразу. После того, что случилось в Уманске, подобные мысли несколько раз посещали его самого. Сколотить войско из мертвецов и брать один за другим унылые города, населенные черствым и наглым жлобьем. Не довольствоваться более наградой за свое дело. Взять все. Сразу. И навсегда.

И такой расклад, в общем-то, был возможен. Но только в том случае, если бы не существовало сложной системы сдержек и противовесов, на которой базировалась земная магия. А Темные при этом были бы теми самыми кошмарными злодеями, которыми выставляют их Светлые – аморальными, деструктивными и беспринципными личностями, готовыми на все ради собственной выгоды.

Они же такими не были. И уж конечно, не был таким ростовский некромант Егор Киреев.

– Нет, брат, так нельзя, – сказал он, накалывая на вилку корнишон. – Это же просто детская ситуация. Любой, кто владеет Силой, сталкивается с таким выбором. Но не в твои годы. Кто совладал с собой – идет в Темные… если уже по рождению таковым не является. Это, я считаю, оптимальный вариант. Чуть похуже – Свет. Хотя, на самом деле, намного хуже. Ну а дальше – сам знаешь, что. Черные с Белыми, да не уподобимся мы им вовек. Вообще, Ян, такой выбор обычно в довольно раннем возрасте делается. Почему же с тобой только сейчас это происходит?

– Ты ошибаешься, я давно сделал свой выбор, – глухо промолвил Ян. – А все остальное время – просто ждал удачного дня. И, знаешь, что я сумел понять, Егор?

– Что? – ход мыслей друга нравился Кирееву все меньше.

– Нет никакого смысла в том, чтобы продолжать ждать, если ты давно накопил достаточно умений и сил для решающего броска. В последние годы жизнь на Земле становится только хуже, и тот «удачный день», к которому я готовился, может и вовсе никогда не наступить. Я понял, что нужно выйти однажды из дома и начать действовать, не оглядываясь на обстоятельства и законы. Иначе можно просто сгнить заживо, став похожим на тех, над кем мы имеем власть!

– Ни фига я не понимаю, о чем ты говоришь, – сказал Егор, хотя уже прекрасно все понимал. Беседа принимала опасный оборот. Вольнодумство, которое демонстрировал сейчас Ян, не довело до добра еще ни одного мага. Киреев решил, что другу его стоит как следует «промыть мозги», напомнив о преимуществах Темного пути и о тех печальных последствиях, что ждут свернувших с него. Но следующая реплика Грушницкого сбила его с этой мысли.

– Да что же тут непонятного?! – не выдержав, Ян вскочил и уперся кулаками в столешницу. – Я говорю о том, чтобы изменить привычное течение событий, повернув его русло в нужную нам сторону. Сломать существующий миропорядок и подчинить его себе. Хотя бы в одном отдельно взятом городе. Для начала.

– Есть уже в Ростове один парень с подобными мыслями, – произнес Егор. – Морлоком звать.

– Морлок, – губы Яна на мгновение искривились в презрительной усмешке. – Нет, я не такой, зря ты меня с ним сравниваешь. Хнарт стремится получить желаемое любыми средствами, независимо от того, как это повлияет на окружающих. У меня совсем другая цель. Я хочу показать миру всю ошибочность пути, по которому он движется! Открыть людям глаза и повести за собой тех, кто сможет меня понять.

– А остальных – вырезать под корень? – усмехнулся Егор.

– Тех, кто будет пытаться помешать мне – да, – на полном серьезе ответил Ян. – Любые враги должны быть безжалостно уничтожены. Во имя высшего блага.

«Пошутил, значит, да? Ну-ну».

– Каждый кровавый диктатор начинает свой путь с рассуждений о «высшем благе», – вздохнул Киреев, в результате этого напряженного диалога почувствовавший себя чуть отрезвевшим. – Ты тоже хочешь пополнить их ряды? Это, друг мой, логика уже даже не Черных, а Белых. «Мы лучше знаем, что и как для вас будет лучше». Успокойся, Ян. Существующее положение дел – далеко не сахар, конечно. Но лучше уж так, чем топить города в крови, насаждая жестокие законы безумных богов, как это делали когда-то Белые, или тянуть из мира все соки, ничуть не заботясь о завтрашнем дне, как поступают Черные. Лучше тебе отказаться от мыслей об этих «грандиозных» свершениях.

– Я не могу отказаться, – упорствовал Ян. Сев на стул, он налил водки себе и Егору. – Я слишком много времени и сил потратил. Если я остановлюсь сейчас, то просто развалюсь на части, понимаешь? Я… Давай выпьем за торжество Тьмы, – сказал он, резко прервав себя.

– Давай. Но торжество Тьмы и то, о чем ты сейчас говорил – далеко не одно и то же, – Егор подумал, что всплеск эмоций товарища сам собой сошел на нет.

– Слушай, ты вот сейчас сказал, что много времени и сил потратил, – молвил Егор после того, как они выпили. – А на что? Неужели подготовил-таки свой путч?

– О! – обрадовано воскликнул Ян. – Мне, наверное, с этого и следовало начать. Ты прав, Егор, у меня уже практически все готово. Ну, почти все, но остались сущие мелочи. Ты про могилу колдуна слышал?

– Кто ж в Ростове про нее не слышал? – усмехнулся Киреев. – Сам не дошел туда, правда, но рассказывали много раз. По-моему, так сказки это все.

Кладбищенские прогулки и посиделки – особый пункт в жизни некромантов. Каждый, кто встал на этот путь, должен хорошо изучить среду, с которой ему предстоит работать. Войти в контакт и наладить мирные отношения с Сущностью древнего бога Некроса, чье тело соткано из праха первых жителей планеты Земля. Поэтому некроманты часто бывают на кладбищах даже в свободное от работы время.

Но далеко не всегда Ян и Егор посещали погосты с целью заняться там астральными медитациями…

Десять лет назад они, будучи тогда второкурсниками Академии Тьмы, приехали в родной Ростов на каникулы. Тогда и состоялась памятная попойка на Братском кладбище, участие в которой, помимо самих Грушницкого и Киреева, принимал их общий друг Андрей – обычный парень, не подозревавший даже, с кем он делит водку, сало и хлеб.

Выпивали «как белые люди» – на обихоженной площадке рядом с чьей-то могилой, за столом, при свете принесенных с собой свечей. На надгробной плите стоял обязательный в таких случаях ритуальный стакан с водкой, предназначенной хозяину «поляны». Спокойствие собутыльников внезапно нарушил шум, донесшийся с одной из кладбищенских аллей. Матерные выкрики и треск ломаемых досок. Посмотрев в ту сторону, парни увидели, как четверо молодчиков крушат ветхие кресты на нескольких старых могилах.

– Вот уроды, а, – сказал, приподнявшись, Андрюха. – Что, братцы, разомнем косточки? Наваляем этим козлам?

– Сидите, – улыбнулся Грушницкий. – Их гораздо проще можно спугнуть. Дай-ка мне твой балахон.

– Зачем? – удивился Андрей, щеголявший в редкой для тех времен толстовке с портретом Мэрилина Мэнсона.

– Увидишь. Давай.

Через несколько минут Ян, скрыв лицо под Андрюхиным капюшоном, приближался к компании вандалов. В руках он держал одну из свечек. Егор догадывался, что одним лишь зловещим обликом ночного странника дело не ограничится. И он был прав: свое лицо Грушницкий не только прикрыл капюшоном, но и укутал мороком, делавшим Яна похожим на полуразложившегося мертвеца. И это было еще не все, что некромант приготовил в «подарок» распоясавшимся мерзавцам…

– Вы почто, греховодники, кощунство здесь устроили? – ледяным голосом произнес Ян, подойдя к хулиганам достаточно близко, чтобы те могли его увидеть. Вандалы оторвались от своего занятия и, сжав кулаки, шагнули к незнакомцу. В этот миг Грушницкий поднял голову и, мотнув ею, сбросил капюшон. Огонек свечи озарил синюшную морду трупа.

Ужас, охвативший гопников, невозможно было передать словами. Егор по сей день жалел о том, что выражения их лиц видел только Ян (тот потом рассказывал, что пацаны сами стали похожи на мертвецов). Меньше, чем за секунду, должно быть, осквернители могил развернулись (один из них даже сделал это в прыжке) и бросились наутек. А Ян щелкнул пальцами, и из-под земли высунулась костяная рука, дернувшая за штанину последнего убегавшего. Тот взвыл, как получивший пинка под ребра шакал, и мигом обогнал своих подельников. Брюки ночного хулигана были теперь безнадежно испорчены – но вовсе не потому, что пальцы скелета порвали ткань…

Трюк с рукой мертвеца мог и не состояться, если бы Яну не удалось заранее нащупать ментальным взором тело, лежавшее очень близко к поверхности. То, вероятно, был труп, нелегально зарытый местным начальством по заказу укокошившей бедолагу лютой ростовской братвы – ведь для новых захоронений Братское кладбище было давно закрыто. Грушницкий не стал оживлять покойника, а просто на расстоянии управлял им, как марионеткой. Только ниточки здесь были невидимые, магические.

Андрей и Егор не могли видеть высунувшейся из-под слоя сухой листвы мертвой руки, но Егор, почувствовав энергетические колебания, догадался, что именно проделал Ян.

– Как же ты их спугнул? – спросил Андрей, когда Грушницкий вернулся за стол.

– Нож показал, – усмехнулся Ян. И в подтверждение своих слов показал нож. Обычную выкидуху, которую за смешные деньги можно приобрести в любом подземном переходе. Такой игрушки вряд ли испугались бы четверо перебравших пива с димедролом здоровенных жлобов.

– Ну, лохи, а, – рассмеялся Андрей, который именно так и подумал.

«Вот каким ты был когда-то, Ян, – грустно подумал Киреев. – В одиночку против четверых шел отстаивать христианские символы – это при нашем-то к ним отношении! Сделал бы ты то же самое сейчас? Я очень сильно в этом сомневаюсь».

– Нет, Егор, – глаза сидевшего напротив человека загорелись огнем азарта. – Не сказки это.

– Да ладно.

– Не сказки, – повторил Ян. – Я знаю это наверняка. Я был там. Я раскопал могилу и забрал тело колдуна. Представляешь – тление даже одежду его не тронуло.

– Да что с тобой, Ян?! – Киреев мигом посерьезнел. – Ты не рассудком ли часом повредился? Зачем ты это сделал?

– Старый чернокнижник нужен мне для исполнения моих планов, – теперь Грушницкий выглядел отрешенным, а голос его был лишен каких-либо эмоций. – Я сделал его своим слугой. Он будет убивать для меня – и даст мне знания, которыми владеет сам. Когда я все узнаю, то отпущу его. Душа старика и так уже настрадалась.

Брови Егора поползли вверх.

– Ты воскресил его?!

– Не далее, как вчерашней ночью, – кивнул Грушницкий. – Время пришло, Егор. Я просто не мог больше ждать.

– Слушай, Ян, – Егор автоматически сунул в рот ломтик ветчины – исключительно от волнения, есть ему уже совершенно не хотелось, как и выпивать. – А мне ты зачем обо всем этом рассказываешь?

– Как это – зачем? – искренне удивился Ян. – Ты же мой друг, Егор, самый мой близкий друг. Мы вместе должны сделать это. Я очень рассчитываю на твою поддержку. У нас все получится – ведь в Ростове концентрация мертвецов выше, чем в любом другом городе Европы. Это будет прекрасное войско. С ним мы быстро прижмем людишек, прихлопнем Хнарта, и будем править городом, поделив его на две части.

«Людишек. Вот ты и выдал себя, Грушницкий. Твоя гордыня возобладала над здравым смыслом. Ты больше не Темный маг. Ты – самый настоящий Черный».

– Ага, и сотрем в порошок всю репутацию Темного дела, – хмыкнул Киреев. – Ты не подумал о том, что скажут Высшие?

– Не сомневайся, я все предусмотрел, – глаза Грушницкого вновь заблестели, как у исследователя, приблизившегося к разгадке сокровенной тайны мироздания. – Сначала, конечно, кое-кто из них возмутится нашим самоуправством – но не все, далеко не все. А по некотором размышлении они поймут, что я был прав, и одобрят наши действия. Ведь это нужно не только нам с тобой, Егор. Это нужно Тьме…

– А я вот склонен думать, что это нужно только тебе, – покачал головой Егор. – Извини, дружище, но я – пас. И тебе не советую с этим связываться.

– Что значит – «пас»? – вскинулся Ян. – Ты отказываешься мне помогать?

– Если ты так ставишь вопрос, то да – отказываюсь. Ты же фактически суешь голову в петлю.

– Да как ты можешь?! – Ян вскочил, едва не опрокинув стул. – Я пришел к тебе специально для того, чтоб поделиться своими планами. Я так рассчитывал на тебя, так надеялся. А ты… Да ты же просто плюнул мне в душу!

– Странно мне такие речи слышать, – сказал Егор. – Смотри – ты с чего этот разговор начал? С того, что меня за Уманского торгаша корил. А теперь сам такие вещи предлагаешь, что на пятьсот Умансков потянут. Где логика, Ян?

– Так потому и корил, что очень уж несвоевременно ты это сделал, – отбросив наползшую на глаза прядь, молвил Грушницкий. – Считай, в тот самый день, когда я начал действовать. Я беспокоился просто – вдруг теперь шухер какой поднимется. Что ж, Егор, раз ты свой выбор сделал, то я, пожалуй, пойду. Но я не отказываюсь от нашей дружбы. Для тебя всегда найдется место в моей команде, – Ян поднял с пола сумку, развернулся и шагнул к выходу.

– Думаешь, я смогу так просто отпустить тебя после того, что ты мне поведал? – сказал ему вслед Егор.

– Гадес Великий! – вырвалось у Грушницкого. В устах Темного мага это означало примерно то же самое, что «О, Господи!» для человека христианской традиции. Мгновенно сбросив мешавшую правой руке сумку, Ян развернулся к Кирееву. – Я же все тебе рассказал! – молниеносным движением кисти некромант послал в не оправдавшего доверия друга магический заряд. – И о том, что уже сделал, и о том, что еще предстоит! – еще одна серебряная молния слетела с пальцев его левой руки.

– Прости, Егор, – сказал Ян, стоя над распростертым на полу телом Киреева. – Так было нужно. Я не мог допустить утечки.