Текст книги "Одиночество"

“Пожалуйста, кто-нибудь, остановите меня”

Мартин поставил одну ногу на подоконник и от порыва ветра чуть не сорвался вниз, но смог вцепиться в створку, удерживая равновесие. Адреналин поднялся, заставив забыть о прохладе и крепко держаться за единственную опору.

“Я должен сделать это, должен побороть страх”

В этот самый момент, когда мальчик пытался совладать с собой и решиться на суицид, в окно влетела летняя бабочка с красивыми синими крыльями. Она села на подоконник и всем телом повернулась к ребенку.

– Ты не хочешь этого делать, – произнесло насекомое, слегка покачивая крыльями.

– Кто ты?

– Ты знаешь, кто я, – ответил неожиданный собеседник. – Ты можешь говорить со мной, не раскрывая рта, ты не удивляешься тому, что я вообще могу с тобой общаться, ты сам вызвал меня.

– Пожалуйста, умоляю, притворись настоящим чудом, – попросил Мартин, терпя горький ком в горле. – Притворись настоящим, поговори со мной.

– Хорошо, – согласилась бабочка. – Меня зовут Юплер, я твой друг. Я не брошу тебя и всегда буду рядом в трудные и простые ситуации, если такие, конечно, будут. Закрой окно, Мартин.

Подросток слез с подоконника, выполнил просьбу и вновь сконцентрировал все внимание на собеседнике.

– Твои родители не вернутся, Мартин, но ты должен понимать, что это не повод сдаваться. Не потрать зря шанс, что выпал тебе, стремись к выживанию, ты смелее, чем кажешься.

– Я не могу, мне страшно, мне плохо, одиноко.

– Ты всю жизнь чувствовал себя хорошо в одиночестве, почему сейчас что-то должно меняться? – спросил Юплер, перелетая с подоконника на стол. – Продолжай жить, ибо смерть – это слишком простой путь, слишком предсказуемый и неправильный, недостойный, его выбирают лишь слабые, и ты сам так считаешь, иначе я бы это сейчас не говорил.

– Да, считаю, – признался парень. – Я больше не один.

– И никогда не будешь один. А теперь тебе надо поесть и попить. Супермаркет, к счастью, совсем недалеко отсюда. Тихим шагом ты сможешь добраться до него, только не используй обувь с этой жесткой подошвой, от нее шуму как от отбойного молотка. Начни обчищать полки с батончиков, чтобы быстрее насытиться, и не забудь принести воды домой.

***

Ужасный холод и дискомфорт заставили одиночку раскрыть глаза. Ковер сполз с тела, открывая промокшего Мартина небольшому сквозняку, тянущемуся от дверей.

“Чертовы воспоминания”

Конечности замерзли, ими было сложно пошевелить, мокрое нижнее белье добавляло еще больше проблем и заставляло оставаться в сознании, когда организм требовал отключиться еще на несколько часов.

“Я не могу больше здесь оставаться”

– Мартин, хватит отдыхать, – приказал уже давно проснувшийся Юплер. – Ты откинешься тут.

– Со мной все хорошо, я лишь вспомнил прошлое, в котором ты еще не был таким мудаком, – вяло ответил подросток, пытаясь подняться, но ноги сразу отозвались невыносимой болью. – Юплер… я не могу ходить!

– Калека несчастный! Довел себя этими тупыми вылазками. Тащи свою пятую точку наверх, здесь нельзя оставаться! Не так уж и сильно ты там перенапрягся, неженка.

Выживший потянулся к портфелю, чтобы взять его с собой, но и в этот раз Юплер одернул друга.

– Чего ты боишься? Что кто-то придет сюда и заберет столь ценную находку? Оставь здесь, ты сможешь вернуться потом в любое время, сейчас самое главное – добраться до теплой кровати.

“И, как всегда, он прав”

С трудом подползая к лестнице, юноша ухватился руками за перила и смог встать на ноги.

“Ненавижу эти ступеньки! Ненавижу эту жизнь!”

– Я бы, конечно, поддержал тебя, если бы мог, но не могу, поэтому давай поменьше проклинать все вокруг и побольше прикладывать усилия.

– Я сегодня приложил больше усилий, чем это вообще было возможно. Я иссяк, я не могу так продолжать. Стоило просто убить себя еще тогда, когда я первый раз пожелал это сделать.

– Ты хоть до комнаты доползи, а там уже будешь убиваться, если тебе так угодно.

– Оптимистичен как всегда, Юплер. Наверное, даже если я потеряю сознание и упаду с лестницы из-за ужасной боли в голове, ты все равно не проявишь никакой жалости.

– Эй, это не я составлял твой безумный план, не я заставлял тебя тащиться черт знает куда и черт знает зачем. Я старался обезопасить тебя, но нет, наш Мартин просто прет напролом к страданиям, к болезненной смерти, даже не пытаясь просто притормозить и подумать, что он вообще творит. Я спас тебе жизнь, неблагодарный, а ты подвергаешь ее опасности каждый раз, когда пытаешься сам спасти этот город.

– Но именно ты побудил меня к этим действиям. Именно ты рассказывал мне, что поступки людей вообще ничего не значат, что все они ведут к одному и тому же результату – смерти. Люди, их выборы, и действия не важны. Эти слова вдохновили меня на борьбу, я пытаюсь доказать, что ты неправ. Действия имеют смысл, они всегда ведут к чему-то, значат что-то. Если я найду способ уничтожить монстров, если смогу вновь обезопасить этот город, то изменю что-то во всем мире, а потом умру, прожив длинную и счастливую жизнь вне кошмара, и это не будет бессмысленно.

– Вот это да, какие планы! – саркастично отозвался Юплер. – Только если не откинешься сегодня ночью от простуды. Это будет просто более короткий путь к такому же результату, к тому же менее трудоемкий.

– Ты совсем меня не слушаешь!

– И не собираюсь. Заразишь еще меня своим стилем мышления и искоренишь остатки разума. Мартин. Герой-“превозмогатель”. Твои потуги очень важны для мира, продолжай и дальше себя калечить в попытках доказать это, только на меня вину не сваливай.

Подросток смог добраться до номера и зайти внутрь, используя остатки сил и злости, чтобы подойти к куче наваленной в прихожей одежды и упасть в нее лицом.

“Неужели, я все-таки в безопасности, живой?”

Секундное спокойствие исчезло невероятно быстро, образы кровожадных исчадий ада затмили сознание, они копошились на берегу в предвкушении добычи. Они находились так близко, можно было даже разглядеть мелкие ворсинки на теле. Они безмолвные, неразумные, целеустремлённые, движимые лишь одним желанием, а еще этот немигающий взгляд, постоянно сверлящий тебя.

“Откуда же вы взялись, твари?”

– Юплер, я больше не уверен в себе, – абсолютно без движения обратился Мартин к другу.

– В каком смысле? – переспросил тот, подкатываясь к ноге подростка в виде желто-синего баскетбольного мяча.

– Я не уверен, можно ли с ними вообще бороться, не уверен, что они смертные. Мой план может не сработать, – на полном серьезе поделился опасениями парень.

– Хвала великому макаронному монстру, ты осознал это! – радостно подпрыгнул на месте мяч. – И что теперь? Отмена операции?

– Я полагаю да, – согласился мальчик. – Это не сработает. Я… я не знаю, что делать дальше.

– Мы что-нибудь придумаем, приятель, – пообещал Юплер. – Но пока, тебе нужно отдохнуть, развеяться, забыть пережитое сегодня.

“Забыть. Что же люди обычно делают, чтобы что-то забыть? Чтобы заглушить страх, подавить горечь?”

Мартин много раз видел в самых разнообразных фильмах, как люди поступают, дабы развеяться. Множество сцен в барах, где герои глушили алкоголь от безысходности и разочарования. В этом номере тоже было средство. Отец хотел подарить своему другу бутылку дорогого коньяка в благодарность за предоставленное жилье, но так и не успел это сделать. Бутылка осталась закрытой в шкафчике на кухне, и сейчас юноша решил воспользоваться ею.

“Надеюсь, это поможет мне. Хочу забыть сегодняшний кошмар, забыть этих существ”

Выбрав подходящий стакан, Мартин аккуратно открутил крышечку бутылки и внимательно на нее посмотрел.

“А ведь чуть в иных условиях апокалипсиса, я бы мог использовать эти крышки в качестве денег. Как жаль, что все обернулось гораздо печальнее”

Мальчик налил темно-янтарную жидкость примерно на треть объема стакана и покрутил его в руке, словно изысканный сомелье.

– Ты не хочешь это делать, – заявил Юплер очень знакомой интонацией, присаживаясь на стул рядом; Мартин не смотрел в его сторону, сосредоточив все внимание на “бокале”.

– Юплер, заткнись, мать твою, – выпалил подросток, покачивая стакан в руке. – Дай мне покоя.

С этими словами мальчик влил жидкость себе в рот и проглотил ее залпом, даже не пытаясь распробовать. Лицо сразу скривилось от отвращения, коньяк отдавал страшной вонью, опаляя внутренности. Это было противно, отвратительно, но что-то подталкивало парня продолжать занятие. Не успев опомниться после первой порции, Мартин, чуть не задыхаясь, выпил вторую.

“Какая гадость, как люди вообще это пьют?”

Голова шла кругом, тело перестало чувствовать боль от ран и перенапряжения, стало хуже контролироваться. Уже к четвертой дозе Мартин перестал четко видеть и соображать, а руки тряслись так, что стало трудно наливать новые порции. При всем при этом, ужасные образы созданий все никак не хотели покидать его разум. Данный способ не помогал, он только делал хуже, что не останавливало одиночку, и тот терпел все новые и новые дозы.

“Это должно помочь, должно стать легче!”

Совсем скоро, самочувствие совсем испортилось, рука не в состоянии была налить коньяк в стакан, парень решил даже не пробовать, чтобы не уронить бутылку на пол. Он сидел несколько минут, стараясь сохранять сознание и понять, что вообще происходит вокруг.

– А я говорил тебе, что не надо этого делать, – произнес Юплер, сидя на соседнем стуле в виде старого потрепанного нищего в рваном пальто и пыльной шапке с длинными краями.

– Ничего больше не оставалось, – попытался оправдаться подросток. – К тому же, я больше не чувствую боль в ногах… только в горле, ну и в животе еще.

– Сильно тебя в этот раз потрепало, Мартин, – заметил второй нищий, выглядящий совершенно также как первый, но говорящий иной интонацией. – Раньше ты и капли в рот не брал, презирал подобное.

– О, второй воображаемый друг, ну надо же, – удивленным голосом воскликнул мальчик. – Я назову тебя… Юплер два. Что-то фантазия совсем не варит сегодня.

– Ну, еще бы, ты же многое пережил, это сломило бы большинство других. Ты сильно пострадал от последних событий, особенно твой разум. Лучшим вариантом было бы просто лечь спать, – заботливо произнес первый Юплер.

– Ерунда, сегодняшние события показали огромную силу воли, выдержку, старание, Мартин станет только выносливее, преодолевая трудности, – заявил второй Юплер. – Он сможет выполнить задачу, поймает чудовище и посадит на цепь.

– Не неси чепуху, – приказал первый друг. – Следующая встреча с этими созданиями уже не закончится так удачно. Мартин не должен столь позорно умереть после всего пережитого. Будет куда лучше, если он посвятит себя отдыху, чтению книг, развлечениям дома.

– И как долго прикажешь сидеть в четырех стенах, опасаясь даже чихнуть? Это не жизнь, это – кошмар, так не может продолжаться. Мартин обязан взять судьбу в свои руки, что-то изменить, бороться и становиться все сильнее с каждым достижением.

– Что хуже, прожить долго в четырех стенах, посвящая себя отдыху и досугу, либо страдать там, снаружи и умереть как все остальные?

– А с чего ты решил, что он умрет? – спросил второй Юплер. – Ты считаешь, что все последние вылазки были напрасны? Считаешь, что Мартин не справится с задачей? Ты в него не веришь? Отличный из тебя друг.

– Я считаю, что в меня скорее ударит молния, чем на одно из чудовищ подействует какой-то жалкий дротик.

– Если не усыпим, то убьем его и получим тело, – заявил второй собеседник. – Так или иначе, Мартин добьется результатов. Я в него верю, я хороший друг.

– Ты самоуверенный идиот, – возразил первый Юплер. – Ты не видишь, как он страдает из-за своих действий?

– Это необходимо, через страдания он становится опытнее, выносливее, тебе не понять, амеба бесхребетная.

– Заткнитесь! Заткнитесь оба! – еле держа голову над столом, приказал Мартин. – Мне надо протрезветь. Надеюсь, когда я проснусь, вы найдете компромисс. Спокойной ночи.

Каким-то чудом парень встал из-за стола и дошел до кровати, ни разу не упав по дороге.

Глава 7: Воля

Первые дни со времен появления Юплера были посвящены поиску воды и пропитания, тогда это казалось невероятно сложной задачей. Сейчас же дни тратятся на воплощение амбициозного плана Мартина. Проблемы еды и воды на фоне этого кажутся теперь столь незначительными, простыми. И вот, он лежит в кровати, измотанный, подавленный, напуганный, но все еще живой. Верно ли, что он сам себе вредит своими действиями, что идет по неправильному пути? Только результат всех стараний покажет истину.

На протяжении сна один и тот же образ никак не покидал сознание. Как нечто подобное вообще может существовать на планете? Как они появились из ниоткуда, и в чем секрет их силы? Можно ли их убить? Помогут ли новые приобретения против угрозы?

Отдых прошел тяжело. Хоть кровать была гораздо удобнее ковра, а подушка мягче черного мокрого пакета, дурное самочувствие не дало расслабиться. Голова раскалывалась, алкоголь словно отключил связь тела с мозгом, но он так и не дал столь желанного забвения. После отдыха хотелось разбиться о ближайшую стену от боли и тошноты.

“Как же я устал от всего этого! Стоило послушать Юплера и не прикасаться к противной гадости”

Мартин уловил едкий запах чего-то очень неприятного рядом с собой и повернул голову к источнику. На простыне близ руки находилось отчетливо различимое зловонное темно-желтое пятно, еще не успевшее полностью присохнуть к поверхности.

“Просто блеск, а ведь я мог захлебнуться этим во сне”

– Ну что, как самочувствие? – спросил Юплер, располагаясь напротив кровати в облике белки.

– Неужели мой разум настолько банален, что представляет тебя белкой во время похмелья, – наибольшее разочарование принес именно этот факт. – Да я ничтожество!

– А вот я удивлен, что ты вообще соображать можешь.

– Где второй? – спросил Мартин, прикладывая ладонь к пульсирующему болью разбитому лбу.

– Пока ты спал, я его прикончил и спрятал труп.

Две секунды парень переваривал поступившую информацию, после чего тяжело выдохнул и протер рукой лицо.

– Я явно схожу с ума. И почему ты не в состоянии принести стакан воды?

– Больше печалит, что я не в состоянии отвесить тебе подзатыльника, – перевел тему Юплер. – О чем ты только думал?

– Честно признаться? Я думал об острове. Неплохо было бы жить сейчас где-то посреди океана в полной изоляции от континента, заполненного ублюдками. Рядом с Ванкувером есть острова?

– Почем мне знать? Я не могу в принципе располагать информацией, которая недоступна тебе.

– А еще я думал, что было бы очень забавно, окажись все происходящее нереальным, что это только у меня в голове, – продолжил делиться воображением Мартин, даже не слушая ответа собеседника. – Может быть, я сейчас лежу в коме в больнице, и меня каждый день навещают родители, живые.

– Это был бы слишком невероятный поворот событий, да и к тому же, ты прекрасно понимаешь, что все происходящее – реальность, какой бы ужасной она ни была.

– Я уже не знаю, что реальность, а что нет, Юплер. Мне так плохо, я не могу забыть эти образы, эти руки-лезвия. Чересчур отвратительно, чтобы быть правдой. Вдруг это лишь мое воображение? Или я всего-навсего подопытный в каком-то секретном правительственном эксперименте, во время которого на мне тестируют запрещенные психотропные вещества?

– Неплохо тебе вставило, вчера ты был гораздо менее креативен.

– Я просто не хочу верить в происходящее, но и забыть его не в состоянии. Я не представляю, как вообще жить дальше.

– Для начала приведи себя в порядок и оденься, потом сходи и поешь. Это важно в твоем состоянии, особенно учитывая недавний… инцидент во время сна.

– А потом я хочу разобрать содержимое пакетов.

– Отличная идея, – одобрила белочка и прыгнула вниз со стула, исчезая из виду.

Голова все еще сильно болела, когда Мартин оторвал тело от кровати и принялся выбирать новую одежду в шкафу. Первые попавшие под руку вещи были спешно надеты, лишь бы не мерзнуть в номере.

После этого, подросток вновь отправился на кухню, где на столе все еще стояла бутылка коньяка с длинным и труднопроизносимым названием, опустевшая лишь на треть.

“Даже смотреть тошно”

Алкоголь спешно убран Мартином на прежнее место, а вместо него расположилась портативная плита.

“Интересно, как я буду готовить, когда закончатся баллончики с газом? Костры разводить что ли?”

Совсем немного времени было потрачено на приготовление консервированного супа “Ям Том”. Тщательно помешивая блюдо ложкой и наблюдая за круговоротом в кастрюле, парень сосредоточил все внимание на полученных недавно ранах: лицо больше не перебинтовано, юноша отчетливо чувствовал каждый открытый порез, каждый шрам, когда притрагивался рукой к правой половине. Стопы оказались усеяны множеством ссадин и царапин, но Мартин ожидал куда худшего после той острой боли, что чувствовал при ходьбе прошлым днем. Руки же отдавали скорее приятной болью, как после дня усердных силовых упражнений. Самой же главной проблемой оказалось ухудшившееся самочувствие, приходилось постоянно сдерживать кашель и чихание.

“Надо обвязать чем-нибудь рот после еды”

Медленно пережевывая каждую ложку супа, Мартин подолгу думал. Юплер сидел напротив в виде маленькой ручной собачки и ел из воображаемой миски с кормом.

– Я тут подумал, Юплер, – решил завязать разговор мальчик. – Вот живу я в этом номере и постоянно размышляю над тем, как мне продолжать существование, где взять еду, воду, прочие припасы, что делать дальше, как бороться с новыми условиями и так далее. Однако я не могу быть последним жителем. Я точно не один, не могу быть один, это слишком неправдоподобно.

– Возможно, другие города и страны не постигла такая участь, – согласился Юплер. – Трудно поверить, что это происходит по всему миру. Вероятнее всего, Ванкувер один из немногих, если не единственный такой город.

– Это само собой, но я имел в виду немного другое. Покинуть город я все равно не смогу, ведь не переживу дорогу и не знаю куда податься, в какую сторону вообще безопасно идти.

– Тогда к чему тема, Мартин? – недоуменно спросил друг, набирая в рот очередную порцию корма и с хрустом разжевывая его. – Да, не могло все человечество вымереть, но тебе это никак не поможет, так как, даже если в других городах все в порядке, сюда отряд спасателей не прибудет. Никто больше не стремится в Ванкувер, это мертвое место. Скажи спасибо, что по какой-то причине сюда еще не сбросили ракету и не стерли все с лица земли. Ну а выбраться из города не получится, многие пытались, все бесполезно.

– Возможно да, а возможно нет. Если бы я точно знал, куда ехать, то давно покинул бы это проклятое место. Только вот ты не даешь мне закончить мысль. Я клоню к тому, что где-то в самом Ванкувере могут быть выжившие, скорее всего я не один.

– Лучше не греть себя слабой надеждой встретить живого человека в этом месте. Если бы выжившие и остались, они бы явно дали о себе знать тем или иным образом.

– Не обязательно, – отрицал мальчик. – Они могут просто вести себя тихо, скрытно, не подавать виду, прямо как я это делаю.

– Кажется, я знаю, почему ты хочешь в это верить, Мартин, – щенок съел последний кусок еды и вольготно расслабился на полу, потягиваясь всеми четырьмя лапами. – Ты прокололся с одним планом, хотя я сразу заявил, что он обречен на неудачу, и теперь не знаешь куда податься, какие предпринимать действия. Не можешь смириться с поражением и сидеть спокойно.

– Почему-то мне внезапно захотелось выпить еще коньяку и вызвать второго Юплера, он мне больше нравился.

– Не думаю, что тебе для этого обязательно напиваться, – заметил друг.

– Нет, я не по этой причине хочу искать новых людей, не потому что мне надо обязательно что-то делать взамен прошлого плана. Я хочу найти выживших, потому что я устал сидеть один в этом номере. Осточертело одиночество.

– А ведь когда вокруг было много народу, тебе одиночество нравилось. Как же все поменялось. Эх, Мартин, у тебя же есть я, разве нужны еще какие-то левые люди?

– Ты сейчас серьезно спрашиваешь? – раздраженно уточнил Мартин.

– Нет, – больше не пытаясь сдерживать смех, ответил Юплер. – Ты же меня знаешь, сарказм – мое второе имя, помимо той дурацкой клички, которую ты мне присвоил.

– Я вообще-то сейчас серьезно разговариваю, – обиженно произнес подросток. – Мне, конечно, легче от нашего общения, но ты же понимаешь, что оно не заменит разговоров с друзьями.

– Разговор с другом не заменит разговоров с друзьями? – в недоумении спросил Юплер. – Какое-то странное заявление.

– Я не… ты что, совсем не понимаешь, что я имею в виду? Мне сложно быть одному, Юплер. Это невыносимо! Ты не в состоянии заменить мне реальных людей, ты лишь облегчаешь ситуацию, но не решаешь проблему.

– Вот как значит? – с долей неподдельной обиды спросил друг. – Я, само собой, понимаю, что не идеален, но это не значит, что можно так открыто говорить подобное, будто я хуже других.

Мартин не знал, что можно ответить. Ситуация в конец запутала его сознание. Парень не хотел, чтобы его единственный друг обижался, но не мог объяснить ему свою проблему, не ставя при этом воображаемого приятеля на ступень ниже реальных людей. Почему так сложно объясниться с самим собой?

“И что мне сказать в данном случае? Неужели он считает себя реальным? Это же кусок воображения, может, стоит выразить свои мысли прямо, не боясь обидеть его?”

– Юплер, ты всего лишь плод моего воображения, призванный помочь не сойти с ума в одиночестве. Ты не заменишь настоящего человека, ты не можешь восприниматься как реальное живое существо.

На секунду повисло молчание, за время которого Мартин уже успел пожалеть о своих словах.

– Я тебя понял. Мы оба знали эту правду, но вся прелесть заключалась в том, что никто практически не произносил ее вслух. Ты не обязан был оглашать это, разрушая тем самым дружбу. Я поддерживал тебя в трудные моменты, всегда был рядом, когда нужно. Если и есть в этом мире понятие “настоящий друг”, то оно ко мне применимо, но не к тебе, уж прости. Следующий раз, когда будешь висеть на грани жизни и смерти, вспомни, что я нереален, и выкарабкивайся сам без поддержки. Я устал от подобного отношения, настоящие друзья так не поступают.

Юплер поднялся на четыре лапы и направился к выходу.

– Прости, – вырвалось у Мартина в последний момент.

Парень стыдился своих слов, он понимал, что не должен был поступать таким образом.

– Нет, Мартин. Я должен какое-то время побыть один, подумать.

– Я же контролирую тебя, и я хочу, чтобы ты не уходил!

В ответ на это, Юплер просто вильнул хвостом, покинул кухню и скрылся с глаз.

“Что вообще происходит?”

Сначала жила надежда, что друг вернется, послушает желание хозяина, но шли долгие секунды, а вокруг все еще царила пустота, и ни намека на смену ситуации.

“И что мне теперь делать? Почему это вообще меня так волнует? Я решил найти других выживших в этом городе, значит, пора стремиться к этому, а Юплер еще вернется. Не может же он мыслить самостоятельно, правда?”

Первым делом, Мартин решил спуститься вниз за оставленными в фойе вещами и понять, ради чего он пережил столько страданий.

“Только бы в этих пакетах оказалось что-то полезное”

Организм явно успел отдохнуть после сильной перегрузки, ведь спускаться по лестнице сегодня было куда проще. Как и ожидалось, в холле не произошло никаких изменений с последнего визита: все тот же яркий красный ковер с загнутым углом, валяющиеся рядом с ним сырой рюкзак и грязная одежда, а также подозрительно выглядящий черный пакет, одиноко лежащий на расстоянии от всех остальных предметов.

Одиночка взял лишь рюкзак с сырым пакетом, оставив одежду на прежнем месте, после чего с нетерпением поднялся в номер и прекратил движение, только оказавшись в своей комнате. Он сел на ковер, положил рюкзак перед собой и вытащил все содержимое.

“Ну, момент истины”

Три мешка и четыре длинные цепи лежали напротив выжившего. С цепями никаких вопросов не возникало, они защелкивались и открывались по весьма простому механизму, даже не требуя ключа. Сразу стало понятно, что они предназначены не для людей. Единственной особенностью наручников, отмеченной ранее Мартином, являлось то, что они не издавали никаких характерных звуков при ударах звеньев друг о друга, ведь были покрыты каким-то резиновым веществом, глушащим лязг металла. Гораздо больший интерес вызывала вторая находка. Вытащив из ящика тумбочки нож, Мартин аккуратно вспорол один пакет и заглянул внутрь. Сначала ничего не было понятно, большую часть пространства заполняла белая густая субстанция, похожая на жевательную резинку, именно она придавала пакетам вид наполненности песком. Еще здесь находилась какая-то металлическая продолговатая рукоятка с кнопкой на конце, а также бумага и маленький металлически шарик темно-серого цвета.

Бумага очень кстати оказалась инструкцией, и первым делом Мартин приступил к ее изучению.

“Экспериментальное взрывчатое оборудование на основе гексогена, тротила и парафина – “Веном”. Отличительные особенности: повышенная взрывная сила, простота в использовании в сравнении с аналоговыми устройствами, большой урон всем объектам в радиусе поражения, в связи с чем присутствует опасность побочного ущерба людям. Черт, да я нашел бомбу! Как мило, что они оставили мануал по эксплуатации”

“Веном” явно служил для уничтожения чудовищ, а это могло значить только одно – правительство знало об угрозе и имело средства борьбы с тварями, но почему же они проиграли в таком случае?

“Применение: поместить дистанционный приемник шарообразной формы в требуемое количество “Венома” и использовать детонатор. Радиус действия сигнала – до двух километров. Внимание: проявлять максимальную осторожность при применении, легко детонирующее вещество. Данная инструкция предназначена для ознакомления гражданского населения с оружием. Если вы имеете доступ к “Веному” и возможности для его реализации против биологической угрозы, то примените “Веном” строго по его прямому назначению, и да поможет вам бог! Крайне оптимистичное напутствие. Кто-то с разыгравшейся фантазией писал эту инструкцию. Как много власти знали об эпидемии, раз создали оружие, что может спокойно использовать любой гражданский? Какая связь между правительством и апокалипсисом? Еще немного, и я смогу лучше понять суть происходящего”

Уверенность в том, что где-то в городе остались выжившие, возросла после прочтения руководства. Мартин отнес находки в подвал, где покоились до лучших времен все приобретенные для грандиозного плана предметы, сейчас он твердо решил заняться поиском новых людей, и надежда вспыхнула с невероятной силой.

***

Двое суток прошло в тщетных попытках найти в городе хоть кого-то, кроме патрулирующих всю доступную им территорию монстров. Мартин так устал видеть их в бинокль через окно на чердаке, что решил даже придумать тварям новую кличку – жнецы, в честь уничтожителей человечества и любой другой разумной жизни в галактике из одной замечательной компьютерной игры.

“Вот бы сейчас просидеть перед компьютером весь день напролет”

Подросток начал понимать, что, оставаясь на одном месте, он людей не найдет. Необходимо выходить наружу и искать их где-то далеко, опять.

“Каждое мое путешествие за стены отеля дальше супермаркета заканчивается катастрофой… что-то мне это подозрительно напоминает. Кажется, было аниме с похожей ситуацией у всего человечества. Где же мне продолжать поиски выживших, чтобы не попасть в очередную неприятную ситуацию, и чтобы потом не было желания выплюнуть все внутренности от перенапряжения?”

Через бинокль парень наблюдал берег реки с упавшим самолетом, где он чуть было не распрощался с жизнью, потом перевел взгляд на мост, от него к улице, заваленной обломками ближайшего здания, пострадавшего от выстрела танка.

“Можно только гадать, что же здесь произошло”

Еще чуть дальше находилось небольшое футбольное поле, по которому мирно тихо бродил один единственный жнец. Поле прилегало к школе, в которую Мартин должен был пойти в день катастрофы.

“Я, конечно, не хотел идти на учебу после столь насыщенных каникул, но даже не предполагал, что все произойдет именно таким образом. Бойтесь своих желаний, да?”

День вновь прошел безрезультатно, как и день до него, это отсутствие прогресса высасывало волю. Мартин устало сел на кресло и размял руками напряженные глаза.

“Больше я с этого чердака наблюдать не стану, все без толку”

Внезапный приступ кашля оборвал мысли парня и потребовал срочно прикрыть рот обеими руками, Мартин с трудом подавил опасные звуки, издав что-то наподобие тихого шипения, что только усилило жжение в горле. После заплыва в холодной воде, мальчик был более чем уверен в том, что простудился, и теперь болезнь донимала его каждый день, особенно ночью, когда было труднее всего сдерживаться. Приходилось спать с плотно перевязанным лицом, чтобы подавлять кашель и чихание. Одиночка покинул чердак, спускаясь обратно в свой номер, голова ходила кругом, температура явно поднялась выше нормы, розовые мерцающие пятна водили хороводы перед глазами, а желудок скрутился так, словно хотел вот-вот взорваться, да еще и правая нога отозвалась резкой болью в мышце. К счастью, в шкафчике над раковиной лежал целый склад разнообразных коробочек с таблетками. Подросток нашел жаропонижающие и пилюли от кашля, после чего закинул несколько штук себе в рот, предварительно очень аккуратно извлекши их из шуршащих упаковок.

“Только бы не воспаление, черт, это было бы очень некстати”

Даже не утруждаясь раздеться, выживший лег на кровать, позволяя почувствовать себя разбитым и бесконечно уставшим, одновременно с этим обдумывая планы дальнейших поисков.

“Куда же мне отправиться в первую очередь? Где могут скрываться выжившие в этом кошмаре? Больницы, церкви, полицейские участки? Китайские отели? Может быть в кондитерской? Я бы не отказался оказаться в кондитерской, когда началась катастрофа. Говорят, пять килограмм шоколада – смертельная доза для человека. Не задумываясь убился бы таким образом.

И все же, где продолжать поиски? Как найти новых людей? И кого я найду посреди огромного кладбища? С чего это люди обязательно должны попасться добрые? Множество фильмов, сериалов и комиксов учат тому, что самая страшная угроза во всех ситуациях – это человек. Не хватало только наткнуться на маньяка-убийцу-педофила и сдохнуть из-за него. Это было бы очень прискорбно и совсем не круто. Так, Мартин, сосредоточься на хорошем. Ты встретишь доброго и отзывчивого человека, а еще лучше – целую группу людей, и тогда жизнь определенно станет чуточку легче и интереснее. Надо только продолжать двигаться в выбранном направлении, я не могу быть последним, просто не могу!”