Текст книги "Кулёма. Две повести о женщине и мужчине"

Глава 8. Удар

Соня вспомнила, что в тот вечер муж был сильно возбуждён после какой-то удачной сделки. Он много пил и говорил о том, что теперь он достиг всего, о чём мечтал. И теперь он желает наследника. Возражать ему, что в сорок лет рожать первого ребёнка не так просто, Соня не хотела. Вернее, ей было обидно, и она злилась на Сашу. Он бегал по номеру, объясняя Соне чему он будет учить своего ребёнка.

Зачем ему вдруг захотелось покататься на скутере до сих пор Соне было непонятно. Удержать его было невозможно, да и не очень хотелось.

Когда он не вернулся через час, Соня пошла к берегу, но там уже собралась толпа. Муж лежал на песке с разбитой головой. Его скутер в темноте столкнулся с яхтой, он получил травму и захлебнулся.

Почти все его счета были оформлены на двоих, поэтому Соне досталось огромное наследство. Матери он тоже оформил счёт, поэтому старушка не бедствовала. Больше у него родственников не оказалось.

А Соня, привыкшая только сопровождать мужа, продолжала жить в том же ритме, не пытаясь ничего менять. Её всё устраивало, и менять она ничего не планировала.

Но в этом вечер она поняла, что стареет, и ей нужен кто-то, кто будет её любить и защищать от бывшей свекрови.

Перед сном Соня спустилась в бар, выпила немного вина и начала присматриваться к одиноким мужчинам. Она прекрасно понимала, что все отдыхающие знают, что она богатая вдова и понравится ей, что поймать Бога за бороду.

Чёрное платье надеть, всё-таки, пришлось, многие здесь помнили ту страшную историю. Алёна тоже зашла в бар: глаза у девушки светились счастьем.

– Что, хорош капитан?

– Ох, Софья Алексеевна, о чём вы.

– Ладно, не притворяйся. Кто он хоть такой? Грузин или француз?

– О нет, он болгарин.

– Слава Богу, но глаза-то голубые.

– Говорит, что бабушка русская.

– Ещё лучше. Так он понимал, что мы говорим? Вот хитрец.

– Так и сказал, что я на его бабушку похожа.

– На русском языке сказал?

– Почти, но всё понятно. Здесь он давно работает.

– Что, бросишь меня?

– Софья Алексеевна, пока я никого не бросаю. Я даже не уверена есть ли у него жена или нет.

– Это ты правильно сказала, не верь никому. Обмануть такому красавчику ничего не стоит. Будешь потом одна ребёнка растить, – Соня нервно рассмеялась.

Но Алёна серьёзно посмотрела на хозяйку, попрощалась и ушла.

– А что, хорошая идея, – самой себе сказала Соня. – Вот и будет у меня ребёнок, да ещё и очень красивый. Иди Алёнка, неси нам счастье.

В полутьме бара довольные и подвыпившие гости добивали остатки дня. Кое-кто даже танцевал на небольшом свободном пятачке помещения.

Соня присела у барной стойки и разглядывала отдыхающих.

– Софья Алексеевна, добрый вечер.

Не без удивления Соня повернула голову направо. Перед ней стоял давний друг её покойного мужа Кирилл.

– О, привет. И ты тут.

– Да, прилетел ненадолго передохнуть. У нас ещё прохладно, а здесь рай. Ты давно тут?

– Не знаю, может и давно.

– Я помню какой сегодня день, царствие небесное Саше. А ты, как я знаю, так одна и живёшь.

– Так и живу. Одной хорошо, никому ничего не должна.

– Я тут Сашину маму видел днём. Она сказала, что прилетела на день, чтобы с сыном поговорить. Совсем с ума сходит старушка.

– Она всегда такая была.

– Я присяду?

– Как хочешь.

Кирилл Соне никогда не нравился: слишком хитрый и скользкий. Скорее всего они с Сашей занимались финансовыми спекуляциями на бирже, но ей никто никогда об этом не рассказывал.

– Софья Алексеевна, а у меня к тебе предложение.

– Сразу нет. Предложений я больше не принимаю, – грустно ухмыльнулась Соня.

– Нет? – нервно рассмеялся Кирилл. – Но хочу предложить увеличить капитал.

– Мне всего хватает.

– Соня, сейчас такое время, что выигрывает тот, кто успеет. У тебя большие средства лежат на счетах и не работают. Давай соединим капиталы и увеличим их вдвое.

– Нет, нет и нет. Ищи другого спонсора. Кстати, а ты не прогорел случайно?

– Нет, но основную часть я вложил в строительство, очень перспективный проект. Хочу напоследок сыграть на бирже и заняться производством. Буду владеть заводом…

– А если на бирже не сложится? Сгорят мои деньги и всё? Нет, я своими рисковать не буду.

– А если я тебе тайну продам? Заплатишь?

– Здесь душно, пойду-ка я спать.

– Совсем не интересно?

– Совсем.

– А если я скажу, что у Саши были дети…

– Замолчи. Даже если это правда, то меня это уже не касается.

– Тебя нет, а твою свекровь даже очень. Она тогда точно от тебя отстанет. А она, как мне известно, наняла адвоката, чтобы отобрать у тебя все деньги. По её версии ты специально напоила мужа и отправила кататься.

– Кирилл, а почему ты давно не рассказал об этих детях Галине Николаевне? Она тоже при деньгах, вот и заплатила бы тебе.

– У тебя денег больше, – просто ответил Кирилл. – Мне много надо, стройка большая.

– Значит, ты ей расскажешь о внуках, если я отдам тебе деньги?

– Да, но я же взаймы прошу. Верну с процентами. Конечно, я не Саша, у него чуйка лучше была. Но и я опыт имею.

Соня рассмеялась. Бармен искоса посматривал на эту парочку, но пока не подходил.

– Знаешь, Кирилл, иди к чёрту. Ничего я тебе не дам. Я даже не верю в то, что мы мне сейчас наплёл. Доброй ночи, я ухожу.

И Соня поднялась со стула и пошла к выходу.

Уже сидя на террасе, она успокоилась, вдыхая тёплый морской воздух.

– Никто мне не нужен, никто. И деньги их не нужны.

Она вернулась в номер и легла на кровать в чёрном вечернем платье. На тумбочке, рядом с журналом лежала кукла кулёма.

Спать ещё не хотелось. Но тяжелое ощущение одиночества начало превращать тёплый морской воздух в каменную плиту.

Дверь номера кто-то открыл ключом, а это могла быть только Алёна.

Соня обрадовалась: – Алёна, это ты?

Но ответа она не услышала.

От страха перехватило горло. В комнату вошел Кирилл.

– Ты что здесь делаешь?

Соня вскочила, но Кирилл толкнул её на кровать.

– Сиди. По-хорошему не хочешь, будет по-плохому. Ты эти деньги не зарабатывала, да и не заслужила. Отдай лучше прямо сейчас, а то живой не выйдешь. Так и напишут, что не выдержала мук совести и покончила с собой. Выбросилась прямо из номера в море. Как раз в это время он и погиб.

– Ты не сможешь получить эти деньги, – шепотом ответила Соня.

– Смогу, я уже с ней договорился. Его мать более разумная, чем ты. Кстати, плакать о тебе она точно не будет. Давай, не тяни, переводи деньги на мой счёт, я жду. Считаю до десяти.

Соня взяла в руки свой телефон, но взгляд упал на кулёму. Она схватила куклу и бросилась к террасе. Удар по голове оказался настолько сильным, что Соня потеряла сознание.

Глава 9. Корова

– Соня, эй, Соня, вставай! Шесть уже.

Соня открыла глаза, понимая, что немного замёрзла.

– Вставай, говорю.

– Я посплю ещё.

– Ты что, плохо себя чувствуешь? Корова орёт, её доить надо.

– Какая корова, Саша?

– Твоя корова. Ты же её купила, мало тебе было козы, кур и свиней. Скоро пастух придёт, ругаться будет.

– Какая корова? – Соня поднялась, кутаясь в одеяло.

Все окна деревенского дома были открыты настежь. Пастельное бельё в мелкий цветочек напомнили ей далёкое детство. Так же, как и стол со скатертью.

– Я не умею коров доить.

– Вот те здрасти. Вчера вроде точно доила. Ты же хотела, чтобы дети свежее молоко пили. Сметанку с творожком ели. Да и малыш скоро родится, ты собиралась его приучить к свежему молоку.

Соня посмотрела на свой живот и поняла, что скоро станет мамой.

– Мальчик, – улыбнулся муж. – Пять девок, врагу не пожелаешь. Мне на работу пора, дети ещё спят.

Поднявшись, Соня потрогала свой большой живот: до родов оставалось не так много времени.

Босым ногам было холодно на деревянной полу. Поискав глазами, Соня увидела висящее на спинке стула широкое платье. Хотя солнце за окном уже вставало, но утренняя прохлада ещё не ушла.

Соня босиком дошла до кухни. Выпила воды и увидела чистое ведро и полотенце. Скорее всего с этим и надо было идти, чтобы доить корову.

Прежде чем выйти во двор, Соня заглянула в другую комнату. Вдоль стен стояло пять кроватей, а на них спали пять девочек. Старшей было лет шестнадцать, а младшей лет пять. Спали они сладко, и будить их никак не хотелось.

Многодетная мама вышла на крыльцо дома с ведром и полотенцем в руках. Деревенский воздух, свежий и чуть отдающим навозом, опять вернул её в детство. Соня помнила, как кормила кур зерном. Но коровы у мамы не было. Но и страха не было, скорее уверенность.

Пятнистая Бурёнка смотрела на Соню грустными глазами, ожидая от неё помощи. Соня присела, увидев перед собой огромное вымя полное молока.

– Ох, надо же помыть тебя, Бурёнка. Погоди ещё. Воды принесу.

Бурёнка ответила долгим и протяжным мычанием.

Вернувшись в дом, Соня подняла ещё тёплый чайник и налила воды в первую попавшуюся кастрюлю и пошла к сараю. Но на пороге споткнулась и пролила почти всю воду.

– Вот же кулёма, – расстроилась Соня.

Тёплой воды больше не было, пришлось включить чайник и нагреть ещё воды. На этот раз Соня шла медленно и осторожно.

– Получилось! – радовалась Соня, когда ведро до краев наполнилось тёплым молоком.

Но не успела она накрыть ведро с молоком полотенцем, как услышала: – Софья! Софья, твою мать. Где твоя корова?!

– Идём, – выкрикнула Соня, – уже идём.

Она вывела Бурёнку за калитку. Пока вела, ей казалось, что корова ласково тёрлась головой об её живот.

– Задерживаешь всех, Софья!

– Рано ещё, – оправдывалась Соня.

– Где же рано, семь уже. Давай, Бурёнка, шевелись. Подруги твои заждались.

В деревенском стаде собралось голов пятнадцать.

– Когда платить будете? – сердито спросил пастух.

– Зарплату муж получит и заплатим.

– У тебя пособий на детей, больше чем любая зарплата.

– Коплю для Даши, учиться поедет. Год остался всего. Приданого не накоплю, а образование, что приданое.

– Ладно, подожду. Всей деревней тебя жалеем. Сын-то будет, наконец?

– Будет, – улыбнулась Соня. – Мне УЗИ делали.

– У меня сыновей трое, правда толк только от одного. А Сашка в поле?

– Где же ещё.

– И мне пора. Вот вышла бы тогда за меня замуж, не родила бы столько девок.

– Иди уже, – рассмеялась Соня.

В своей кухне она принялась готовить завтрак. Первой поднялась старшая дочь.

– Мам, чем кормить будешь свою дочку?

– Не видишь, блины жарю.

– Тогда я пойду курицам насыплю и есть буду. Когда в город поедем? В чём я в школу буду ходить? Из всего выросла, пусть Машка донашивает.

– Доча, посевная ещё не закончилась. Папа получит за всю посевную и поедем.

– Слава Богу хоть машину государство подарило, в город ехать не стыдно. А то над папиной даже куры смеялись.

– Да, зато теперь все шепчутся, что я самая хитрая, что столько детей родила. Завидуют пособиям и особенно этой машине.

– А ты не слушай. Хорошо бы ещё дом побольше дали.

– Ну, дом не скоро, только строить начали.

Дочка ушла, а Соня всё продолжала переворачивать блин за блином.

За столом собрались все дети, хотя Даша ещё не вернулась, ждали. Наконец, села и она.

– Мама, как ты с ними справишься, когда я уеду. Машке скоро тринадцать, а она ничего не делает.

– Не твоё дело, – огрызнулась Маша.

– Справлюсь.

– Зачем ты эту корову купила?

– Пусть будет. Вот вы блины со сметаной с удовольствием едите. У половины деревни коровы, справляются же.

– У соседей нет, а живут прекрасно.

– У них, доча, магазин. Они не пропадут.

– Ага, а ты надрывайся теперь.

– Даша, ты главное в институт поступи, а мы как-то сами разберёмся.

– Ты себя совсем похоронить собралась?

– Доча, у меня есть вы, я довольна своей жизнью. Мне больше ничего не надо.

– И зря. А я хочу быть богатой и ничего не делать.

– Хорошо, но и у богатых есть свои проблемы. Маша, убери со стола, а остальные в огород, грядки полоть.

– Ну, мам, – заныла Маша.

– Потом купаться пойдёте. Даша за младшей следить будет, а вы накупаетесь вдоволь. А я обед приготовлю.

На грядках сорняки в конце мая росли гораздо быстрее, чем появившееся входы зелени, морковки и лука. Грядок хватило на всех, даже младшая потихоньку вырывала из мягкой земли сочные сорняки.

Когда дети ушли на речку, Соня начала варить суп. Кастрюля, наполненная водой, оказалась очень тяжелой.

Как только Соня подняла кастрюлю, чтобы поставить на плиту, то почувствовала сильную боль внизу живота. От боли она вскрикнула, но кастрюлю на плиту поставила. Не могла же она оставить детей голодными, да и муж придет усталым.

Суп был готов, когда дети вернулись с речки.

– Мама, что-то ты бледная, – заметила Даша.

– Живот немного болит, – призналась Соня.

– Полежи, я их накормлю.

– Да, когда тут лежать, столько дел… Ох, больно…

Соня присела на пол и зажмурилась от боли.

– Всё, я бегу к бабе Гале. Давай я тебя в спальню отведу на кровать. Машка, следи за младшими!

Лежа на кровати, Соне хотелось кричать, но она боялась напугать детей.

Даша вернулась с бабкой повитухой.

Глава 10. Сын

Лицо бабы Гали поразило Соню, хотя она и понимала, что давно знает эту старушку.

– Рожаешь?

– Мне ещё рано, – сквозь боль пыталась говорить Соня.

– Кто же знает рано или поздно, рожаешь ты. Пока до роддома поедешь, уже и родишь.

– Нет, нельзя ещё.

– Сонька, ты всегда была непутёвой кулёмой. У тебя вовремя никогда не бывает, – ворчала бабка, но сама держала свою руку на животе у Сони.

– Дай посмотрю. Даш, где простыни чистые? Давай скорей неси. И воды побольше тёплой. Согрей.

– Как я успею, – сквозь слёзы бормотала Даша. – Замуж не пойду, рожать не буду никогда.

– Будешь, – только и ответила бабка. – Торопись.

Боль усилилась, и Соня взвыла, переставая сдерживаться. Она уже поняла, что рожать придётся прямо здесь на своей кровати.

– Ты кричи, кричи, – советовала бабка. – Эй, как там тебя, Машка, детей уведи в огород!

Девочки и сами быстро убежали из дома: слишком страшно кричала мама. Но вскоре они вчетвером прилипли к окну, пытаясь разглядеть то, что творится в комнате.

– Кричи говорю, рожаешь, – приказывала бабка, задёргивая шторы на окнах.

Сынок родился маленьким, но кричал громко.

– Офицером будет, – улыбалась баба Галя, заворачивая малыша в пелёнку. – Даша, выйди, «скорая» приехала.