Книга: Муха имени Штиглица - Арина Обух

«Повсюду руины, непригодные для жизни. Только для живописи»...

Почему взялся читать: Из-за обложки. Уж очень яркая на ней изображена девушка. Прям принцесса Апельсиновой страны. Не смог пройти мимо библиотечной полки, на которой стояла эта книга.

Общие впечатления: У автора — замечательный язык. Сочный, образный и весёлый. А некоторые страницы можно использовать прямо в качестве Питерского путеводителя. Погулять по улочкам вокруг «Мухи», поужинать в малолюдном кафе грузинском кафе на набережной Фонтанки. Ну, знаете, в том самом кафе, возле Старо-Калинкиного моста. Там ещё кольцо у трамвая № 3? А то, что все эти истории пока не тянут на большую литературу… Так это дело наживное. Успехов автору. Буду следить за её творчеством. Надеюсь, и роман её авторства прочту со временем.

И всё такое полуреальное, растворяющееся в дымке. Не за что зацепиться, тебя засасывает этот молочно-белый туман, из которого появляются периодические таинственные (таинственный?) Он, Никто, бабочки, драконы, француженки с букетами из капустных листьев... И всё такое одинаковое и такое обыденное несмотря на якобы необычность.

В противовес ускользающему содержанию, все предложения короткие, простые. Вся эта туманная неопределенность всю книгу швыряет в тебя резкие, рубленые фразы. И это было бы стилем, если бы в этом был стиль. Но нет, это просто текст из коротких простых предложений. Увы.

Подробнее: https://www.labirint.ru/reviews/all/433073122/

«Муха имени Штиглица» – повесть, в которой всё немножко не так, всё иначе, страннее, удивительнее, обманчивее, чем есть на самом деле. И чему удивляться: глаза художника (в широком смысле творца) оцифровывают окружающее по непонятной остальным, сломанной логике, и логики, на самом деле, нет никакой, она и не нужна. Так рождается Петербург имени Арины Обух, город чудесный, но дверца в который приоткрыта чуть-чуть, ровно настолько, чтобы никто чужой тут ничего не сломал и не испортил.

В этом городе училище имени Веры Мухиной оборачивается академией имени Александра Людвиговича Штиглица, по парадной лестнице которой порхает легкокрылая муза. В стенах училища живёт текстильный городок, где на ткацких станках плетут паутину судьбы богини Макоши. За пределами мушиного царства тоже есть жизнь, и ещё ого-го-го какая – с жирными чайками, повелительницами Фонтанки, с заболевшим арт-ветрянкой Эрмитажем, с переплетениями улочек и переулков, которые перешёптываются тайнами и забытыми именами…

Конечно, в пространстве мухинского училища Петербургу имени Обух тесно и немножко скучно, поэтому он разливается уже полноценными историями в рассказах, дополняющих заглавную повесть. Все рассказы сгруппированы по трём сборникам: «Выгуливание молодого вина», «Мы когда-нибудь перестанем об этом говорить, но не сегодня» и «Небесные силы слушают». О чём это рассказы? Да о том же самом: о странных натурщицах, любящих пофилософствовать во время сеанса позирования, о дружбе, которая проверяется жизнью самым причудливым образом, о родителях, любящих и бесконечно любимых. Героями тут и там мелькают алоэ, с которым запросто можно дружить, февральская бабочка-невеста, третий трамвай у Старо-Калинкиного моста возле грузинского кафе (а я знаю это кафе и узнаю́ эти трамваи, грустно отдыхающие возле – и… вот как? но ведь почти моими глазами увидено). Там ещё проскальзывает добрый пьющий гравировщик, бабуля в костюме Розового Кролика, замершая в аквариуме рыбка Дороти, коты, ангелы и люди, люди-люди-люди, много всяких разных людей. Люди составляют вселенную имени Арины Обух, люди для писателя – это мир, без которого нет писателя.

И вот читаю я эти написанные замечательным языком рассказы по обыкновенному необыкновенной питерской девушки, и думаю – как же так? Почему об этой книге почти ничего и нигде не слышно? Да, всего лишь дебют*, да всего лишь повесть и россыпь рассказов, нет тут крупной прозы пока что, но ведь очень же хорошо, тонко, лирично, с долей той житейской философии, до которой некоторые и к якобы умудрённой старости не доживают. Самое-то главное, что нет в книге ни грамма чернухи и этой вашей сидящей уже в печёнках «правды жизни» в образах вечно пьющих, друг друга бьющих, морально уродующих себя и близких типажей, озабоченных типа вечными вопросами. А что, так можно было?

На открытой встрече в «Буквоеде», за те две минуты, что Арина уделила автографу, я узнал у неё, что пишется уже следующая книга. Очень хочется надеяться, что это вот светлое настроение, чары хорошей современной русской прозы никуда не исчезнут, а прорастут чем-то более уверенным, по-настоящему важным, интересным по форме в романе, который точно заметят и будут обсуждать. *Тут маленькая поправка, сверился с Вики – эта книга всё же вторая, но первая – «Выгуливание молодого вина» – таки вошла в состав этого издания.

Вся книга - это зарисовки из жизни студентки Мухи, ее родителей, одногруппников, бабочки и Дракона. Страница за страницей я погружался в тот мир, каким его видит художник. И это погружение в слова и образы была по-настоящему волшебным и завораживающим. Порой это была прогулка по волшебному Питеру, потом я оказывался в чьем-то сне, затем попадал в другое, художественное, настоящее или видел себя рядом с холстом, на котором создавалась новая картина.

Помимо того, что героиня рисует картины, она еще и ткет гобелены. Как и ее героиня, Арина Обух вплетает в узор текста множества деталей, героев и удивительных событий, которые делают текст завораживающим и волшебным. "Идет неспешная размеренная работа". Так и в книге, читатель будет переходить от одной истории к другой, читать и ведь одну зарисовку за другой, слышать обрывки фраз или целые разговоры уставших натурщиц, изображающих древних богинь, или промоутеров в ростовых костюмах, пьющих обжигающих кофе в ближайшем кафе, с головой Розового Кролика за столом.

И вот ткацкий станок затихает, последний штрих к рисунку сделан, затихает Муха, уходят, натурщицы, я переворачиваю последнюю страницу и понимаю, что в этот волшебный мир Питера я захочу вернуться еще не раз. И может быть, когда будет момент заглянуть в "Счастье" и выпить чашечку кофе с привкусом счастья и белой пенкой летних ночей.