Текст книги "Прощай, КГБ"

А какие оргвыводы после этих спектаклей делал Ельцин! Следом за телятинкой, как оторванные пуговицы, летели головы должностных лиц!

Помнится, теща моего коллеги, полковника Владимира Скоморохова, ветеран революции, причитала:

– Матросик ты наш Ельцин, братишечка! Вот и дожила я до светлого будущего – наконец-то пришел большевик, настоящий ленинец! Этот по справедливости наведет порядок…

Мы с ее зятем стояли у порога и, чего греха таить, тоже шмыгали носом от умиления, искренне поддакивали:

– Да, уж… Пришел, действительно, матрос…

Вот уж истинно: «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь!»

Сейчас бы сказал Третьякову: «Жаль, что ты тогда, еще в Будках, не отлупил Борьку…»

Кастовый снобизм

Я не врач, но могу дать точное определение «болезни» Ельцина, поселившейся в нем еще в Будках, когда он завидовал Женьке Сенькину.

Кастовый снобизм – название этой болезни. Зависть к тем, кто выше тебя, жажда стать выше над ними, над всеми, неприязнь к тем, кто обладает властью, и полное равнодушие к судьбам тех, кто ниже тебя. Это власть, замешанная на зависти, ханжестве, лицемерии, мщении и преследовании неугодных. Кастовый снобизм – болезнь, преследовавшая Ельцина, особенно на этапе борьбы за власть с Горбачевым. Это болезнь многих, играющих в политику. Такие люди есть у нас в правительстве, особенно в числе многочисленных кандидатов в президенты. Кастовый снобизм характерен для многих людей разных профессий и целых ведомств в России. Своего рода антагонизм в отношениях друг к другу по роду службы. Например, военно-морские силы пытаются подчеркнуть свое превосходство над сухопутными, – по этой причине испокон веков моряки дерутся с пехотинцами. Косо поглядывают друг на друга и МВД с КГБ…

Я с этими пережитками капитализма не раз встречался на работе в Москве и Карелии, в Армении и на Украине, когда учился в «шпионской» школе в Киеве. Но так и не смог отметить действительное превосходство одних над другими – каждый делал свое дело, но при этом, по каким-то неписаным законам, считал, что он лучше, профессиональнее. В табели о рангах и чекисты, и милиционеры всегда ставили себя выше коллег. Даже Дзержинского, основателя той и другой силовых структур, ревновали друг к другу. Одни доказывали, что он милиционер, другие – чекист. Теперь он ничей…

Вот и с приходом милиционера Баранникова среди чекистов стало расхожим определение – «первопроходимцы». О тех, кто с ним пришел из МВД. И это не случайно: Ельцин сознательно стравливал МВД и КГБ.

Однако чекисты быстро разобрались кто есть кто. Как ни прискорбно, но первопроходимцами оказались, в первую очередь, свои Витьки, наши, доморощенные, чекистские, и даже инспекторские, к счастью один-два на управление.

Пришедшие в госбезопасность с Баранниковым большей частью оказались людьми порядочными, как и сам Баранников. И профессионалами.

Я длительное время работал по линии розыска в Карелии и Армении, где моим наставником и учителем был полковник КГБ СССР Александр Петрович Евдокимов, разоблачивший двух американских шпионов. А до прихода в КГБ Евдокимов был сотрудником МУРа, после КГБ – в команде А. И. Лебедя.

Потребовался случайный разговор с начальником спецуправления МВД СССР, в прошлом министром МВД Карелии, генералом Виктором Петровичем Мяукиным, чтобы внутренне смириться с новым руководителем администрации МБ генерал-лейтенантом Бондаренко.

– Вам повезло, – сказал Мяукин. – Владимир Александрович Бондаренко – человек толковый и правильный.

Предвзятость как рукой сняло: Мяукин – старый закадычный друг еще со времен Всесоюзной ударной комсомольской стройки Большая Кондопога. Ему верю.

Я благодарен судьбе, что имел счастье служить в Карелии под руководством таких партийных вожаков, как В. П. Мяукин, И. И. Сенькин, А. Н. Шлямин, В. П. Смирнов, Н. А. Митькин, А. И Прокуев, В. С. Степанов, Н. И. Вайганов, Я. Ф. Шваин, Е. И. Коробов и других. Вот уж кто начисто лишен кастового снобизма – так это они!

Не было у меня никаких предубеждений по отношению к генералам-профессионалам, пришедшим в 1992 году в МБ из МВД – Бондаренко, Гурову, Черненко…

Звания, должности, карьеры. Нет, не завидую своим бывшим коллегам, ставшим генерал-полковниками во время развала СССР и разгрома КГБ. Надлом коснулся и их. Ненадежно, капризно-переменчиво и цинично их время. Едва ли реализуют они лучшие свои побуждения…

1991 год. «Батон-Руж» в Кольском заливе

Еще до того как началось обвальное разрушение армии и флота, военной контрразведки, произошли события, наглядно продемонстрировавшие полную нашу неспособность защитить Отечество…

Американская подводная разведывательная лодка «Батон-Руж» на 30-метровой глубине столкнулась с нашей атомной подлодкой… И где? В российских водах Кольского залива! Говоря языком военных моряков, «Батон-Руж» вела слежку за нашей ракетной лодкой «непрерывно, имея перед собой опознанную, обнаруженную цель, которую в случае получения приказа или военных действий обязана уничтожить»!

Сколько времени она охотилась – сказать трудно: может несколько дней, неделю, месяц. В случаях, когда схвачен с поличным, хотя бы извиняются и оправдываются: вот-де, находясь в нейтральных водах, из-за неисправности приборов отклонился от маршрута и нечаянно на несколько метров залез на чужую акваторию…

Конечно, это сказочка для маленьких ребят, а не взрослых дядей. Посудите: где Потомак, а где Кольский? На расстоянии многих тысяч миль…

Но американская сторона и не думала извиняться. Назревал скандал.

По всем мировым канонам в любой стране подобный инцидент рассматривается как шпионаж. Раскрутить его следовало по-крупному, на весь мир. Заставить американцев сполна расквитаться за этот неприятный для них политический ляп. Однако наш Президент и правительство не только не потребовали сатисфакции, а тут же (не дай бог, если янки опередят и принесут свои извинения!) стали вещать по всем каналам, что эпизод с подлодкой США не повлияет на российско-американские отношения.

В который раз… утерлись.

Правда, в 1960 годы уже был подобный инцидент с американской подводной лодкой «Скорпион», но тогда…

Командовал ею молодой и наглый командир, который заходил в наши базы на Севере как к себе домой на Потомаке и работал там под перископом. Советские станции перехвата не могли его поймать…

Потом лодка пропала, и американцы долго не могли ее найти. Только недели через две после исчезновения один из советских моряков-операторов глобального слежения за подводными установками вдруг вспомнил странный щелчок…

При переходе из Средиземного моря в районе Азорских островов на глубине порядка 4600 метров, он слышал щелчок, напоминающий взорвавшийся балончик электролампочки.

Пленки с записями шумов дали американцам. Они их прокрутили и нашли этот щелчок. Заложили в компьютер, который и выдал им местонахождение лодки. И подняли со дна морского обломки «Скорпиона».

Сейчас «Батон-Руж» решал те же задачи разведки, что и «Скорпион» (Осенью 2000 года в этом же районе Баренцева моря во время учений погибла самая современная атомная подводная лодка (атомный крейсер, флагман флота России) «Курск». Одна из версий гибели – столкновение с подводной лодкой-тараном США во время испытания последней… – Примеч. авт.)

Если раньше можно было все валить на ядерное противостояние с СССР и необходимость разведки в чужих водах, то теперь действия «Батон-Руж» против дружеской России можно расценивать как наглость, хулиганство, демонстрацию своей безнаказанности и силы. Контрразведка еще сохраняла свои позиции, но наша дипломатия уже не служила России.

…Успешно осуществив разведку в Кольском заливе и оставшись безнаказанным, в сентябре того же 1991 года американский Президент Буш, он же бывший директор ЦРУ, известный больше как «кормилец» голодной России (это он уничтожил в одночасье мощную государственную сеть птицефабрик от Крыма до Полярного круга и от Бреста до Камчатки, дающую в изобилии свежую, безвредную и дешевую отечественную куриную продукцию, завалив российский рынок своими заморскими одноименными ляжками), вдруг предложил новую «наперсточную игру», – «американскую мирную инициативу разоружения»:

– Я прекращаю дальнейшую разработку боеголовок к «Трайденту-2»!

Это заявление последовало сразу же за разведывательной миссией «Батон-Руж» в Кольском заливе. Снова демократические чепчики летели в воздух: зачем нам такая обременительная армия, зачем нам столько ракет, когда дружественная Америка прекращает производство мощных боеголовок «W-88», «МХ». Кричали, даже когда специалисты Генштаба раскрыли подноготную «благих намерений» США. Их доводы мало кого интересовали, не польстилась даже «демократическая» пресса.

На самом деле заявление о прекращении разработки боеголовок к «Трайденту-2» было вынужденной для администрации Буша мерой. Уже с 1989 года стояла перед американцами проблема технологической чистоты процесса производства этих боеголовок в городе Боулдер, штат Колорадо: только в 1989 году завод сбросил в окружающую среду 100 тонн (!) радиоактивной воды. Восстали «зеленые». Общественность США потребовала закрыть объект. Завод закрыли для модернизации и технологического обновления, а нам подсунули «мирную инициативу» и приглашение к дальнейшему разоружению. Красиво, экономно, по-американски.

Для убедительности Буш заявляет и об отказе дальнейшего производства ракет «МХ». Правильно. А зачем они США? Ведь 50 ракет уже развернуто! И еще сохранено достаточное количество ракет «Минитмен-3». Если не будет этих мощных боеголовок по 0,5 мегатонн, то в США уже произведено свыше 3600 боеголовок «W-76» для «Трайдент-1». Мощность в 3–5 раз меньше, чем у «Трайдент-2», а точность в 4 раза выше!

Вывод: ракеты, оснащенные боеголовками «Трайдент-1», имеют боевой эффект в 18 раз выше! Чисто американская арифметика!

Буш заявил и о намерении ликвидировать тактические ядерные ракеты наземного базирования. Правильно, к чему они сейчас, после развала Варшавского договора. Американцы снимают тактическое ядерное оружие с кораблей, складируют или частично уничтожают. Оно им не нужно, ибо все атомные подводные лодки, как известная нам «Батон-Руж», сохраняются.

Зато американцы не трогают тактическое ядерное оружие на самолетах тактической и стратегической авиации, поскольку их все еще вдохновляет опыт войны в Персидском заливе.

Все, что предложил Буш, выдавая за мирную инициативу и благие намерения – вынужденная мера для США! Опять же за наш счет…

А бомбардировщики США? Они имеют неограниченный радиус действия с дозаправками, несут крылатые ракеты с точностью 10–35 метров. Точность изумительная! Боеготовность дежурных самолетов 5-15 минут!

К 1992 году США имели 1905 носителей, на которых размещено 13 042 ядерных заряда!

Сравните: у англичан 384 заряда, у французов – 434, у китайцев – 217.

Вот почему, когда советское правительство пыталось неоднократно втянуть в процесс сокращения и ограничения ядерных вооружений Великобританию, Францию и Китай, они почти хором отвечали:

– Когда Америка с Россией подойдут к нашему «мизерному» уровню, тогда мы добровольно лишим себя статуса ядерных держав и вольемся в переговоры. А пока у нас сотни, у вас десятки тысяч – нам с вами не о чем разговаривать.

Таких слов не нашлось у России в разговоре с Америкой.

Да что они могли сказать, эти президенты – Президент СССР Горбачев, и Президент России Ельцин, если оба молча бросили на произвол судьбы и предали такого боевого друга как Президент Афганистана Наджибулла, который, оставшись без поддержки, 16 апреля 1992 года был свергнут.

Более того, 3 января 1993 года Ельцин с президентом США Бушем подпишет второй Договор о сокращении стратегических вооружений, в соответствии с которым США и Россия возьмут на себя обязательства сократить на две трети (!) число имеющихся ядерных боеголовок!

Эх, знать бы где упасть – мы б соломки подстелили…

* * *

Эту фразу о «соломке» мы, четверо россиян, почти хором произнесли в Омске, на квартире у Банникова, начальника Омского УКГБ. Трое русских – Александр Банников, Валентин Сафонов, я – и осетин Юрий Бзаев. Рассказывая о своей родине Северной Осетии, Юрий вдруг с гордостью произнес:

– Я свою родословную знаю до четырнадцатого колена!

И начал перечислять своих пра-пра-пра… прадедушек и прабабушек.

Тогда-то мы, не сговариваясь, и произнесли хором:

«Эх, знать бы где упасть, мы б соломки подстелили…»

Мы по-хорошему позавидовали Юре Бзаеву, что он знает свою родословную до 14-го колена. К сожалению, мы, русские, похвастать перед осетином знанием родословной не могли.

Познакомился я и с соседями Банникова. Оказалось, что выше этажом над ним живет родной брат министра Дмитрия Язова. Мои земляки, как выяснилось, тоже «не добрали до Ермака…»

…В 1952-53-годах я учился в Омске в институте, потому стал расспрашивать Банникова о людях, которых хорошо знал раньше. Поскольку квартира Банникова находилась в доме, что рядом с драмтеатром, я вспомнил, как мы, студенты СибАк (ОмСХИ), победили на конкурсе студенческих драмкружков и нам предоставили право выступить на сцене этого театра. Играли мы тогда спектакль «Весна в Москве», в главной роли – будущая заслуженная артистка СССР, а тогда всеми нами любимая студентка 2-го курса сельхозфакультета Валечка Талызина. Я играл Соловья…

– Когда мы шли к вам, я на афише заметил фамилию одной актрисы – Живодерова, – обратился я к Банникову. – Я хорошо знал в 1950-е годы омича, мастера спорта по лыжам, неоднократного победителя гонок международных и союзных соревнований Лешу Живодерова. Это не родственница его?

– Это его дочь, а Леши уже нет, умер…

По просьбе Банникова я рассказал о спортсменах того времени. О целой родословной мастеров велоспорта Головченко, о лыжниках. Даже похвастал, как в 1951 году, я, десятиклассник, тогда еще перворазрядник, на соревнованиях общества «Урожай» в эстафете 4 по 10 км принес победу команде Тюкалинского района, а на 30-километровой дистанции обошел даже самого Живодерова.

Правда, тут же пришлось признаться, что ему я все-таки проиграл на последнем километре по берегу Иртыша. Силенок не хватило. В овраг спустился, обмяк, как вата, и «сдох». Но тренер Игорь Иванович Заремба меня все-таки похвалил:

– Нет, вы посмотрите на него, с самим Живодеровым решил потягаться…

Хвалил он меня за то, что я с дистанции не сошел и единственный из команды принес на финиш очень дорогие для командного зачета очки. В тот день был 40-градусный мороз, из 117 лыжников больше половины сошли с дистанции, многие обморозились, в том числе и мой напарник по команде мастер спорта Василий Шевченко, а я, хоть и не выиграл у Живодерчика, как мы его называли любя, приполз к финишу у него на пятках…

…Проговорили мы тогда с Банниковым до поздней ночи и мне даже в голову не приходило, что, в этой квартире Сергей Иосифович Манякин многие годы руководивший областью, мысленно расставляя свои кадры, думал и обо мне. Эх, если бы все получилось так, как мыслил Манякин, то дальнейшая моя жизнь сложилась иначе. Дожил бы я свою жизнь на родине в Омской области и похоронили бы меня там, где покоятся мои дедушки и бабушки, дяди и тети, родной брат Геннадий, братья и сестры двоюродные, друзья детства. А теперь они в Омской области, родители мои в Карелии, а мне умирать придется в Москве…

Почему-то с особой остротой защемило сердце, когда вспомнил, что мой друг осетин Юра Бзаев знает свою родословную до 14-го колена и все его пра-пра… похоронены на родине, на одном кладбище! Юрка тоже не остался в Москве, а уехал к себе домой. Недавно видел его, седого, по телевизору – воюет с чеченскими террористами. Он у себя дома – хозяин! Дай бог здоровья и долгой жизни Юрию Ибрагимовичу.

А я не дома… О, если б знал где… – соломки подстелил!

* * *

Под предательское улюлюканье либералов-западников, под пьяные речи о многополюсном мире и лобызанья с другом Биллом, другом Колем и другом Рю начался невиданный разгром нашей оборонки, армии, ее ракетных войск.

Армия, вчера еще «несокрушимая и легендарная», разваливалась на глазах. В условиях противоречивой военно-стратегической обстановки менялись, как декорации в театре, доктринальные подходы к обеспечению обороноспособности. Все это называлось «военными реформами». Обстановка в Вооруженных Силах – мало сказать драматична. Трагедийна! По чести и достоинству защитников Отечества тяжелым катком прокатывались сложнейшие межгосударственные и межнациональные процессы, острые кризисные явления. Правовая и социальная защищенность военнослужащих отсутствовала. Шел непрерывный процесс сокращения армии, ее вооружений. Особенно тяжко было войскам, остававшимся в странах СНГ, где помимо всеобщего развала, в одночастье расцвели национализм, экстремизм и политические амбиции новоявленных царьков и ханов.

Бесконечное реформирование парализовало, разрушило некогда сильные структуры Вооруженных Сил страны. Советская Армия гибла…

Гибла вместе с ней одна из основных ветвей КГБ – военная контрразведка.

II. ВОЕННАЯ КОНТРРАЗВЕДКА

Управление военной контрразведки

В конце февраля 1992 года штат Управления военной контрразведки составлял треть всей контрразведки, где было порядка 500 самостоятельных особых отделов. Аппарат управления состоял как бы из двух отдельно взятых частей: подразделения, непосредственно входящие в его состав, и подчиненные ему. Структурных изменений военная контрразведка не претерпела только в своей линейности: ВВС, Морфлот, ПВО.

Появились новые специальные отделы – по контрразведывательному обеспечению МВД, по борьбе с коррупцией, контрабандой и хищением оружия. Появился отдел по организации контрразведывательной деятельности… в сфере разоруженческого процесса!

Что ж, новые времена – новые «воровские» названия.

А вот положения о военной контрразведке нет! Нет политической ясности по структуре войск. О функционировании особых отделов и вовсе никто ничего внятного сказать не может.

В военной контрразведке за пределами России осталось около 300 органов. Они срочно, правдами и неправдами, переподчинялись национальным службам безопасности Украины, Белоруссии, Казахстана, Узбекистана. В тяжелых политических условиях и в обстановке правового вакуума решали свои задачи военные контрразведчики на территориях государств Прибалтики, Закавказья, Средней Азии, Молдовы…

Все это в великих муках социально-бытовых проблем, тяжким бременем лежащим на их семьях, подчас без денежного содержания и жилья.

Все актуальнее проблема предотвращения ядерного терроризма и несанкционированных действий с оружием массового поражения. Страшно подумать, что может произойти в любую минуту.

Армия становится неуправляемой. Упала дисциплина даже в особых отделах: один из особых отделов в Москве умудрился «потерять» 10 (!) документов, из них 6 (!) – с грифом «Совершенно секретно»!

Зато новоявленные спецслужбы СНГ, не стесняясь, работают по России, делят армию. Прибалтика откровенно шпионит в войсках, использует наших бывших военных контрразведчиков; Азербайджан работает с помощью спецтехники, которую посылает им НТУ МБ России; в Грузии захватывают оперативных работников, ставят к стенке и стреляют… поверх голов.

Что делать военной контрразведке России? Наверное, прежде всего, научиться уважать себя. Как и всей России! Иначе с нами перестанут считаться не только враги, но и друзья.

К сожалению, положение в округах, соединениях, группах, флотах свидетельствует о том, что новая Россия уважать себя не умеет и не хочет.

Как писал поэт Игорь Тюленев:

 
И только Кремль не шьет, не порет,
А мог бы просто вякнуть: – Брысь!
 

Видно, не мог «вякнуть» наш немощный Президент…

В Северо-Западной группе войск

В последнее время генерал-майор Красоченков хронически не досыпал. Геннадий Николаевич чувствовал себя брошенным Центром, как и вся Северо-Западная группа войск. В феврале 1992 года во вновь созданном МБ размышляли об аттестации, как в ФБР, или вводе поощрений, как в ЦРУ. Еще 5 месяцев назад в республиках Прибалтики шла разнузданная кампания по ликвидации КГБ. 370 офицеров были выброшены на улицу в первые же дни. Комитеты закрыты, опечатаны. Пришедших за своими вещами офицеров не пускали даже в свои кабинеты, обыскивали… Глумились! Новые власти приняли даже решение: «Эти организации преступны!»

По некоторым вопросам социально-правовой защищенности бывших сотрудников КГБ удалось договориться только с Эстонией. Лежит проект соглашения с Латвией. И ничего не получается с Литвой…

«Контрразведывательное обеспечение группировки войск Прибалтики осуществляется нами в крайне сложной и постоянно меняющейся общественно-политической и оперативной обстановке, – писал генерал Красоченков в Москву. – Существенное влияние на жизнедеятельность Северо-Западной группы войск и оперативно-послужную деятельность военной контрразведки оказывает настойчивое требование правительств Прибалтийских государств о незамедлительном выводе войск, принятие закона о национализации вооружения и военного имущества, а также связанные с этим практические действия по блокированию воинских перевозок и передвижения войск…»

Можно представить себе, о чем еще мог написать начальник особого отдела – о падении дисциплины и снижении боевой готовности подразделений и частей. О постоянных, повседневных нападках на армию, о дискриминационных законах, принимаемых местными властями. О том, что сложные социально-бытовые проблемы российских военнослужащих и их семей могут привести к всплеску негативных процессов в армейской среде. В соединениях и частях растет количество преступлений и правонарушений, усилились националистические и экстремистские проявления.

«…В ряде случаев создавались предпосылки к массовому неповиновению, – писал далее Красоченков. – Отдельные военнослужащие высказывали предложения о применении оружия и боевой техники для защиты своих интересов… Значительная часть военнослужащих, ущемлявшаяся на протяжении последних лет в правах, разуверилась в действенности политических решений и возможности защиты их…»

Красоченков подробно писал онегативных последствиях реорганизации Прибалтийского округа в Северо-Западную группу войск и осуществляемых в связи с этим изменениях, сокращениях. Он писал об активизации деятельности иностранных спецслужб, об интересах американской, германской и других разведок к размещению и средствам доставки ядерного оружия.

Активизировались и службы безопасности Литвы, Латвии, Эстонии, использующие сотрудников бывшего КГБ, которые хорошо осведомлены о дислокации частей, методах работы контрразведки. Наконец основное – в формировании спецслужб на территории Латвии и Литвы участвует… ЦРУ США!

Красоченков – Центру:

«Острой остается проблема устремлений преступников к боеприпасам, ВВ. Участились нападки на часовых с целью завладения оружием. Идет утечка похищенного оружия на Кавказ, другие горячие точки. Нужны решительные меры командования, военной контрразведки…»

Глас вопиющего в пустыне! Какие могут быть меры, если у военной контрразведки сегодня нет не только технических средств для проведения оперативных мероприятий, но даже закрытой оперативной связи. Многие сотрудники не имеют своих квартир и нет никаких перспектив на получение жилья. Да и зачем, если завтра выкинут группу войск с территории четырех, теперь уже чужих государств!

Да и какое может быть содружество СНГ, если дорога одна, а стоимость билета в разные концы на поезд стоят по-разному: из Москвы до Риги 180 рублей, а обратно, из Риги в Москву, – 250!