Текст книги "В поисках свободы, или Дважды два четыре. Пьеса в четырех действиях"

В поисках свободы, или Дважды два четыре
Пьеса в четырех действиях
Арсений Самойлов

© Арсений Самойлов, 2024

ISBN 978-5-0062-2150-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Действующие лица

Григорий Остров – молодой человек, сын московского предпринимателя, друг детства Лизы, недавно вернувшийся из-за границы.

Антон Павлович Скоробогатов – богатый бизнесмен, хозяин дома

Мария Андреевна Скоробогатова – жена Антона Павловича

Лиза – восемнадцатилетняя дочь Антона Павловича и Марии Андреевны

Полковник Иван Петрович Ватов – друг Скоробогатовых, полковник

Жанна Юрьевна Ватова – жена полковника

Максим – сын Ватовых, дружит с Лизой

Действие первое

Большая комната в коттедже Скоробогатовых на Рублевке. Современный роскошный ремонт, высокие потолки, дорогая обстановка. Приехал Григорий Остров, проведший многие годы за границей. В комнате Лиза с родителями. Радушно принимают Острова, так как он вырос вместе с Лизой на их глазах в своем далеком детстве.

 
Остров
 
 
Ах, здравствуйте друзья мои родные
Прошли года, но вы все так же не чужие,
Не чуждые мне, как страна,
В которой не был, как едва
Простился с детством,
Как и с отчим домом,
Плутая по́ миру ученым
Пытаясь стать в иных краях.
 
 
Мария Андреевна
 
 
Мы рады вам и не тая
Поведайте, ну как? Скажите,
Ученьем полнится Земля?
Вы, говорят, там не тужите
Живете так, что оляля.
И институты в заграничье
Полны ученейших людей.
В делах они так дюже прытки
И полны разных степеней?
 
 
Остров
 
 
Да, степеней и правда по́лны,
Но только этих степеней
Я променял бы без зазренья
На пару стареньких гиней.
 
 
Антон Павлович
 
 
Сказать хотите, что у наших
Ученье – свет, у них лишь тьма?
Я то́ твердить уже уставший
Родным от ночи до утра.
 
 
Остров
 
 
У наших и поболе хуже —
У нас списать можно тайком,
Но там чем будет ум твой уже —
Тем больше выгоды при том.
Наш ВУЗ – сплошное прогибанье
Под величайшие умы
И им слепое подражанье
Излечит знания чумы.
У нас мзду дать всегда ты волен
И на защиту накрыть стол.
Таким декан там недоволен,
Будь ты хотя б сто раз умен.
У нас спиши и дай на лапу,
Тебе дадут диплом, зачет.
А заграничным супостатам
Такое будет не в почет.
 
 
Антон Павлович
 
 
И чем там лучше эти ВУЗы?
Скучны и мелочны, хоть вскройся.
Порядки наши словно ту́зы —
Держи всегда их в рукавах,
Имей в колоде и не бойся
Вдруг оказаться в дураках.
 
 
Остров
 
 
Не тем они плохи, что честны.
Честь – дело чистых душ,
А наше русское мздоимство —
Лишь свойство мелочных чинуш.
 
 
Мария Андреевна
 
 
Но слышала, что там наука
Так процветает – боже ж мой!
Статьи их мне лишь только скука,
Но в Швеции почет сплошной.
 
 
Остров
 
 
В гробу перевернулся Нобель,
Огромный цензорский их шнобель
Все режет – греческие Мойры,
Иль Парки в Риме, иль на подходе к пойме,
Как дичь их режут терции прогресса,
Прогресс для них – ноль к правде интереса.
 
 
Лиза
 
 
Умны вы, но в пространстве радикальном.
Радикализм не в моде нынешнего строя
И в нашем мире очень толерантном
Стремитесь точно к поприщу изгоя.
 
 
Остров
 
 
Изгоем для меня быть не зазорно
И мир не уважаю в том,
Что мысли не гуляют более фривольно
И строй в нем строит избирком.
 
 
Лиза
 
 
Друг милый, вас я понимаю,
Но что же сделать если мы
В мироустройство не вникая
Боимся жить без строя, как чумы?
 
 
Антон Павлович
 
 
Строй строю рознь,
Скажу вам честно,
Про этот заграничный строй
Не думаю ничуть не лестно,
Но то ли дело строй родимый мой!
Что говорить, что думать нам сказали,
Но думали ли нас здесь обмануть?
Если нас в русском горе и печали
Хотят наставить на благопристойный путь!
И пусть слегка пугают заграницей,
Вижу дурного в этом я едва,
Если вы сами давеча сказали
Как заграница вам была мерзка.
 
 
Остров
 
 
Мерзка была ли заграница?
Ведь не мерзее стран любых.
Вот умерла бы, как синица
Она от наших русских зим.
И что ж?
Без газа и без нефти, погибнет как немецкий блиц?
Допустим.
Что осталось после?
Лишь горы снега вдохновенья и вечная ума зима?
Лишь толпы лизоблюдов пошлых и невозможная весна?
Не ждал бы я такого мира, окоченеющих синиц,
Полковников и бизнесменов, извечно падающих ниц.
Мила мне прошлых лет свобода,
Я выражался как хотел.
Хотел, читал я Геродота,
Хотел, двуполых небылиц.
В России скажут – подождите, нельзя сказать, что пола три,
В Европе скажут – не спешите, три – мало, надо тридцать три!
 
 
Лиза
 
 
Но чем плохо́ разнообразье?
Много цветов, много полов.
Настанет в жизни вдруг ненастье,
Захочется любви с ковром…
 
 
Остров
 
 
Любви желать все вольны сами,
Хоть с ковриком, с половиком…
Но говорить мне что нормально
Оставьте самому притом.
У нас цензура запретит отныне
Сказать, что дважды два – три в русском мире.
У них цензура разрешит гордыне
Сказать что хочешь, лишь бы не четыре.
 
 
Лиза
 
 
Значит свободы больше в мире там.
 
 
Остров
 
 
Потомков недостойных пуритан.
В католицизме можно было больше,
А в православии и более того.
У пуритан все было четко,
Англо-саксонский мир от них недалеко.
Есть четкости во всем, дотошны по-немецки —
Разрешено что, что запрещено.
Их Лютер возлюбил бы не по-детски,
Если б не стало тошно и смешно
От образа их мыслей и воззрений,
Кощунственных речей и святотатств.
Дети церквей и пуританских мнений
За сумасшедшей прогрессивности экстаз,
Я знаю, каждый их апологет суждений
Счастливо душу Дьяволу продаст.
 
 
Антон Павлович
 
 
Вот это, понимаю, мненье
С таким я спорить не силен.
Лишь в православном к властии почтеньи
Победа будет, будет враг сражен.
 
 
Остров
 
 
Окститесь, уважаемый, окститесь.
К тому ли мнению клоню,
Что почитанье власти рвенье
Спасет от прогрессивного бреду?
Две стороны у каждой есть медали
И, если не по нраву мне одна,
Неужто приведет к вашей печали
Поруганна обратна сторона?
Медали есть чудовищно никчемны,
Возьмите хоть любую из сторон.
Тирану даренные – не почетны,
А что, если тиран – земной наш дом?
 
 
Антон Павлович
 
 
Хотите ли сказать нам, черт дери,
Что весь наш шар – сплошной дурдом.
С какою стороны ни посмотри —
Кругом тираны, да враги?
 
 
Остров
 
 
Тираны сплошь, врагов не много.
Враги лишь средство для предлога,
Чтобы купить побольше пуль,
Детей отправить в Ливерпуль,
Обставить генералу дачу
И на Рублевке дом в придачу.
Чтоб стать врагом нужно сознанье,
Устройства мира пониманье.
По счастью среди нас кругом
Лишь гении украсть тайком.
 

Действие второе

Та же комната. К присутствующим присоединяются полковник Иван Петрович Ватов с женой Жанной Юрьевной и сыном Максимом.

 
Антон Павлович
(обращаясь к полковнику)
 
 
Позвольте вам представить святотатно
Наш юный друг, приехавший недавно
Из-за границы, Гришечка Остров,
 
 
(обращаясь к Острову)
 
 
А вас прошу их жаловать приятно,
Иван Петрович Ватов, вот таков!
 
 
Остров
 
 
Фамилия, хоть очень говоряща, но очень рад!
Надеюсь, что ничтожаще сумняще
Для вас парад – всего лишь маскарад,
Как и для нас, не сведующих в воинском искусстве.
 
 
Полковник
 
 
В искусстве сведовать не воинское дело.
Для нас отчеты, да закупки —
Вот хлеб важнее, чем война в сто крат.
Тем паче, что парады, да закуски
Войне предпо́честь друг Отчизны рад.
 
 
Максим
 
 
Не смею спорить.
Свою работу выполнять – та еще доля,
Сам не хотел бы погрузиться в этот ад
И, если бы была бы моя воля,
То погрузился б в саун и кафе услад.
Вот взять, к примеру, Лизу,
Чем не повод?
Я лучше б с ней ходил на променад,
Чем в штабе ссиживать свой зад,
Повеселился бы я вволю.
 
 
Остров
(в сторону)
 
 
А Лиза хороша,
Видать не только я заметил.
И этот червь ее уж заприметил
Да, она верно не дурна.
 
 
(Максиму)
 
 
Веселье – вещь отрадная весьма,
Особенно в отсутствие ученья
И размышлений об устройстве бытия.
А впрочем, делает то вас сильнее
И ближе к Западу, чем я.
 
 
Максим
 
 
О, Запад! Обожаю нежно,
Особенно, модисток, кутерье.
Их стиль, как будто бы небрежный,
Папане стоит миллиард рублей.
 
 
Полковник
 
 
Уж мне ль не знать их цены нынче?
Бывает, посетит меня какой чинуш
И предлагает сумму ширче,
Чем стоила бывало сотня душ.
И что? Куда уходит сумма?
Вся в ЦУМе оседает завсегда,
Не пожелаю сына вам тщедушней,
Чем тот, что тратит взятки все отца.
 
 
Лиза
 
 
Ах, как люблю я западные шмотки,
В них как породистый, хоть и без ро́ду.
Прекрасные, милее кошки,
К любому путь найду в них сходу.
 
 
Остров
 
 
Люблю не шмотки, но свободу.
Свободу мнить себя свободным —
Вот что предложит Запад нам.
Пусть даже самым и безродным —
Эгалитарность и обман,
На референдуме народном
Свободы шею затянуть в аркан.
 
 
Жанна Юрьевна
 
 
Не понимаю я вас сударь,
Не сделали ли жизнь вполне
Разумной правила ПП?
На них сижу я много лет,
Желудок мой не знает бед.
И кожа стала (то печенка)
Гладка, как, право, у теленка.
Вначале ем сплошной шпинат,
Он вам противен или как?
Потом по списку сельдерей —
Невкусный он, ну хоть убей.
А на десерт я ем банан,
Заменит даже круассан.
 
 
Остров
 
 
Избави бог от шарлатанов всех мастей,
Чем больше фальши – тем больше почесте́й.
И мой язык, скажу я не краснея,
Верней речей из инстаграмма11
  Запрещенная в РФ организация


[Закрыть] фарисея.
 
 
Жанна Юрьевна
 
 
Неужто вы здорового питания порядки
Порочить смеете огульно, без оглядки
На прок для кожи, красоты ногтей?
 
 
Остров
 
 
Милее вкус вреднейших мне харчей.
Красивы ногти, да изви́льны гла́дки,
Извилины важнее для людей.
 
 
Мария Андреевна
 
 
Простите юного семьи вы друга,
Ему питанье невдомек
И коротанье в юности досуга
Лишь ожиданье, что жизнь даст урок.
Вот слышала недавно в самом деле
Психолог и астролог говорил,
Что если Марс находится в Венере
На ногти класть лучше всего акрил.
И в это время, если не сходил к колдунье,
То надо съесть петрушку в полнолунье.
 
 
Остров
 
 
Уж современные в онлайне мудрецы
Научат каждого своим порядкам.
Астрологи на ауру заплаткам,
Психологи лишь напросто льстецы.
Научит вас придуманной им чуши
И будет лживый бред лить в уши,
Чтоб денег заработать, подлецы.
 
 
Максим
 
 
Не всё то, что в онлайне – то в пороке.
По нраву блогеры мне очень многи
И в инстаграмме22
  Запрещенная в РФ организация


[Закрыть], и в ютубе, и в тик-токе
Прошу, не будьте к ним излишне строги.
 
 
Остров
 
 
Согласен, блоги разные там есть,
Достоинств многих их не счесть.
И про историю, науку и как поймать речную щуку…
Не смею все это ругать.
Лишь чушью шарлатанство называть.
 
 
Мария Андреевна
 
 
Но, милый друг, позвольте!
Инфоцыган ругать извольте.
Психологов ругать – то не пустяк,
Ведь психология наука, как никак!
 
 
Остров
 
 
Науку пишут книжными трудами,
Не блогом, не книжонками в томах,
Написанных кретином в попыхах,
В цветных и красочных обложках,
Пылящихся на магазинных полках.
 
 
Мария Андреевна
 
 
Один психолог блог свой посвятил,
Что всех людей на типы разделил.
Открыл мне истину, как свет горит во мгле,
Кто не вписался в них – тот лишний на Земле.
Другой привязанности все открыл.
И структурировал, и поделил.
Теперь я знаю без оглядки
От коих уносить мне пятки.
 
 
Остров
 
 
О счастье, что теперь мы знаем наперед
Кто прав, кто нет, кто вред нам нанесет.
И можно не общаться с человеком,
Лишь психотип определить – и все на этом.
Как прост и мил теперь наш мир,
Психолог где все изучил и поделил.
И можно нам довольствоваться слухом
Кто слаб, а кто силен в нем духом.
 
 
Полковник
 
 
Пусть духом обделен царя наш раб,
Кто си́лен духом – тот рассудком слаб.
 
 
Остров
 
 
Достойное армейца изреченье,
То к генеральству открывает рвенье.
Ругать ваши слова я не посмел,
В карьере ведь поспел кто – тот пострел.
И в силе духа есть существенный изъян —
Тебе не сможет стать начальником тиран.
 
 
Полковник
 
 
Тираны – кто?
Сильнейшие солдаты!
С сильнейшим мозгом – волевым.
Полковники совсем не виноваты,
Что не понятны мы студентикам иным.
 
 
Остров
 
 
Прошу прощенья за мою ученость,
Обидеть я вас не желал никак.
Солдаты – будущие ветераны,
Без тирании попадут в просак.
Возьмите солдафонов прежде —
Советский хоть, немецкий будь тиран —
Любители быть в воинской одежде,
На Кубе и в Корее свой шайтан,
Который делал по солдатской все модели
И правил полновластно, как султан.
Такая тирания в генералы
Вас приведет, а может во дворец,
В руках подушка слуг, историков анналы
Сотрут вас в пыль под самый ваш конец.
Такую ль участь все из вас желают?
Не лучше ль быть нежнее и уйти
Когда вас подчиненные пинают —
Тиран не видит это, слепнет в пол пути.
Да, тирания слепостью опасна,
Такой распространенный в ней недуг,
Так ослепляет, когда полновластно
Тиранишь целую страну ты слуг.
А слуги рады, до поры, до время.
Им падать ниц и расшибать чело – почет.
Но в срок придут толпы волненья,
В стирании народною метелью
Все полновластье снегом заметет.
 
 
Антон Павлович
 
 
Дурные мысли говорите
Про наш народ и про наш строй.
И сами же при этом говорите
Таков, что весь наш шар земной.
Что если нам милей свободы —
Достаток и от нефти куш?
Что если принцип наш – порядок,
Отсутствие сметенья душ?
 
 
Остров
 
 
Народ наш вовсе не ругаю,
У каждого есть свой резон.
И заграницей, точно знаю,
Своим есть идолам поклон.
Вам говорю я что цензура,
Отсутствие свобод и прав —
Есть современная культура
И наших, и иных держав.
Мейнстрим – английское понятье
И англофилам так близко,
Что их свободы пониманье
От нашего недалеко.
Все люди – братья в этом мире,
А разница – в том, как строчить узко́,
Взад, наперед и в каком стиле
Всемирно рабское трико.
Им тирания человеком
Быть без иных модных затей,
Нам тирания вровень с веком
Идти без старческих идей.
Те не допустят твое мненье,
Если оно старо, как мир,
Не допустить нововведенья —
Для нас стабильности эфир.
Кто прав, кто виноват я знать не смею.
Прошу оставить мой посыл,
Что прав никто здесь в бренном мире,
А виноват тот, кто свободу погубил.
 
 
Мария Андреевна
 
 
Но слышала я нынче, точно знаю,
Мне умный блогер говорил,
Что в семьях западных нужда большая,
Хоть в чем нужда он и не уточнил.
 
 
Остров
 
 
Лишь в блогерах нужда большая,
Они контент всегда свой продадут.
И уже даже в СМИ, то не скрывая,
Их лидерами мнений все зовут.
 
 
Жанна Юрьевна
 
 
И что ж плохого в этом?
 
 
Остров
 
 
Оставьте быть единственным мне светом
Во мгле своих кощунственных идей.
И если вдруг потребуется лидер мне́ —
Найду его в ума своей я тьме.
 
 
Антон Павлович
 
 
Тьме свет бывает очень нужен.
И что же, если свет этот найдешь
В чужих умах, в чужих потемках душ?
 
 
Остров
 
 
Зачем мне свет сияющий для стада?
Похожих душ, похожего уклада,
Полоски вешают для классов разных тог33
  В Древнем Риме носили разного цвета полосы на тогах, определяющих их социальный статус


[Закрыть],
А в результате одинаковый итог.
 
 
Антон Павлович
 
 
Кощунственные речи вы сказали,
Мы все от них порядочно устали.
 

Действие третье

Та же комната. В ней Лиза и Остров.

 
Остров
 
 
Скажите, Лиза, не скрывая,
Вы вспоминали обо мне?
В глубинах мыслей ваших рая
Пришла ли мысль, хотя б ночная
Сыграть сердечной на струне?
 
 
Лиза
 
 
Скажу вам честно, не тая,
Что в сновидениях мозаики
Ваш образ часто вижу я.
Но что мне образ – то пустое.
Важнее тот, кто рядом есть,
А образов и аллегорий
В девичьих снах всегда не счесть.
 
 
Остров
 
 
Мысль девушки всегда разумна,
Всегда практичный знает толк.
Любовь должна же быть безумна,
Искать безумств – святой ей долг.
Любовь не знает утешений,
Что этот ближе и богат.
Любовь – есть поиск вдохновений,
А разум – радости закат.
 
 
Лиза
 
 
Девица ищет утешенья
В стабильности, и что к тому?
 
 
Остров
 
 
В уверенности заурядных мнений,
Разумно мелкому уму.
 
 
Лиза
 
 
Какая польза с ваших прений
И с гениальных острых фраз?
Они вредят вам в самом деле.
Ну кто на рынке их продаст?
 
 
Остров
 
 
К торговле право не пригоден
И к зарабатыванью средств,
Но ум всегда был не угоден
Тем, кто торгует на развес.
 
 
Лиза
 
 
Штучный товар никто не ценит
И грош ему всегда цена.
Общественный почет получит
Кто заработает сполна.
 
 
Остров
 
 
Простите, оптом не торгую,
То свойство для инфоцыган.
Кто оптом закупить мысль хочет,
По мне, тот редкостный болван.
 
 
Лиза
 
 
Но в обществе достойном, чинном…
 
 
Остров
 
 
С умом коротким, языком лишь длинным…
 
 
Лиза
 
 
…кто молчалив – тот заслужил похвал.
 
 
Остров
 
 
И похвалы их ничего не стоят.
Кто глуп – тот и молчать достоин,
Кто говорлив – тот лишь нахал.
Его мысль режет наповал,
А тем не менее, при размышлении высшем
Все мысли в мире не свежи и скисши.
 
 
Лиза
 
 
Любая мысль для вас пустяк,
Вы насмехаетесь над ней и так, и сяк.
 
 
Остров
 
 
О милая! Отнюдь ведь не любая.
Лишь популярная, пустая —
Таких лишь мыслей я являюсь враг,
Они все путь в бездумья радостный овраг.
 
 
Лиза
 
 
Само ли счастье есть для вас унынье?
Что ду́рного в простой, чудесной жизни,
В которой не все мрак, да маскарад?
Вы в декадентстве прозябать пучине
Согласны, лишь бы не войти отныне
В прекрасного смиренья райский сад.
 
 
Остров
 
 
О, женщины! Далёки ль вы от Евы?
Полны энтузиазма звать в свой рай,
Откуда выбросит нас с вами на пусто́ты,
Где чтобы выжить мы сажаем урожай.
Работаем, сажая урожай идей, изобретений,
Чтоб жизнь обле́гчить, чтобы вам наш гений
Прогнал из жизни все заботы и печаль.
 
 
Лиза
 
 
Наш рай земной, а ваш небесный,
Скажу вам честно, слишком пресный.
Не понимаю в чем мораль.
 
 
Остров
 
 
Морали нет – то было б слишком глупо.
Мораль – философов натуга,
Что держат власти вертикаль.
 
 
Входит Максим
 
 
Максим
(обращаясь к Лизе)
 
 
Мне интересно ваше мненье
Про заграничное шмотьё
Мной купленное в воскресенье
От самых видных кутерьё.
 
 
Лиза
 
 
Покрой прекрасен.
Что же боле от мастеров еще желать?
И форма пусть сродни фасоли,
Но мода ведь! Что ж мне сказать?
 
 
Остров
 
 
Сказать могу всегда я что-то,
В том недостаточно умен.
И если крой словно растенье
С ним лучше б сделать самогон.
 
 
Максим
 
 
Из пиджака да в самогон?
Он, верно, сильно не умен.
Такой немодной дикой твари
В Москве мы право не желали!
 
 
Остров
 
 
Желанья ваши мне не но́вы,
В Европе те же все обновы,
Только не стоят нихрена.
Их чтит посредственность одна.
А в свете высшем что есть мочи
К тому не устремляют очи.
Для них практичность и комфорт —
Вот жизни высшей натюрморт.
 
 
Лиза
 
 
Но эти туфли с заграницы
Приехали из самой Ниццы.
И натирают хоть мне стопы,
Носить их просят гороскопы.
 
 
Максим
 
 
Всё из журналов нам носить —
Лишь означает не форсить.
Форсят тут те, кто говорят
Ходить не так, как нам велят.
 
 
Остров
 
 
Прошу прощенья за обиды,
Что я нечаянно нанес.
Но, честно я скажу, лишь гниды
Веленьям следуют как пес.
 
 
Лиза
(тихо в сторону)
 
 
Но что же делать?
Один из них умен, не ду́рен,
Второй карьеру может сделать,
Уж очень он номенклатурен.
 
 
Входят все остальные, располагаются в креслах, пьют шампанское.
 
 
Мария Андреевна
(обращаясь к Ватовым)
 
 
Какие планы есть на вечер?
Имеются ль другие встречи?
 
 
Жанна Юрьевна
 
 
О, планов не бывает – лишь спонтанность.
Бывает, соберусь ка на банкет,
Но принимаю я как данность —
Желудок тянет в туалет.
И легче жить так – не имея планов,
Что б мозг от лишних мыслей не трещал.
Так проще избежать обманов,
Что не явился ты туда, где обещал.
От миллионов четких дней,
В глазах от мыслей пестроты…
 
 
Остров
 
 
Да, рад что избежал я для идей
Ума пространства тесноты…
 
 
Мария Андреевна
 
 
Вы стали умником таким.
Все с юмором, сарказмом злым.
Но, если б не отца богатство,
Куда тогда бы вам податься?
 
 
Остров
 
 
Мне мысли сочные верней.
Без них я не готов продаться.
Я знаю в бедности людей,
Те за последние айфоны,
Сшивая в дырах панталоны,
Берут в кредит сто тыщ рублей.
Не от того едят лишь крупы,
Что бе́дны так, а просто глу́пы.
И не имея на текстиль
В кредит берут автомобиль.
 
 
Антон Павлович
 
 
Уже ль и бедность вам порок?
Богатства знаете ль законы?
Чтоб накопить на панталоны
Нужен смирения урок.
Имея связи в нужном классе,
Там подольстить, здесь подмаслить,
Получишь в масленной той массе
Свой жирный куш, с чем сможешь жить.
 
 
Остров
 
 
Маслить не рад, а льстить подавно.
И если шею должен гнуть,
То «нужным людям» мне отрадно
По шее саблей рубануть.
И в этой жирной подмасленной массе
Решать кто прав из них, кто виноват
Лишь на том свете будут в божьей кассе —
Кому билет дать в рай, а кому в ад.
Промасленная каста «высших»
Тучнеющих от наслаждений тел
Душой и мыслями прокисших
Скупых и алчных выгоднейших дел.
И если куш одним любовь к доходу,
То для других иллюзия любви к народу
Откроет путь в их счастия предел.
 
 
Антон Павлович
 
 
Позвольте, но как можно так про сливки
Нашего общества, уже весьма в годах.
Они, что золотые слитки,
Коих у них в достатке на счетах.
Куда вы денетесь без них, нам с ними жить.
Как управлять всем бизнесом самим?
Без них жизнь – анархизм и просто дичь.
Иль предлагаете все взять, да поделить?
 
 
Остров
 
 
Все взять, да поделить – решение простое.
И даже мне противное – не скрою.
Простые выходы приятны верно тем,
Кто в жизни был всегда никем.
И предлагать переустройство
Не в моем вкусе мира бытия.
Мне все гадки́, не важно качество и свойство
И тяжесть в их бумажнике рубля.
Богач в жиру и сладострастье утопает,
Бедняк утонет под горой долгов.
Ни одного их участь не прельщает,
Кто в поиске духовных есть хлебов.
Милее мне не гнаться за монетой,
Не падая в мирскую суету,
А в поиске премудрости копаться,
Найдя бессмысленность и пустоту.
 
 
Лиза
 
 
И в чем тут смысл, если смысла нету?
И если поиски сведутся к пустоте,
Не лучше ль звонкую монету,
Хоть лицемерием и низостью, найти?
 
 
Остров
 
 
Чтоб в заграничье купить шмотки
И новые смартфоны приобресть.
Ах, ваши мысли столь же тонки,
Что арматуры грубой жесть.
Тому ль мы посвящаем дело
Чтобы достигнуть результат?
Или в самом «исканьи» счастье
И тот воистину богат,
В ком в благозвучном пониманьи
От фактов к действиям метаньи
В душевном призрачном терзаньи
Идеи арфами звучат?
 
 
Лиза
 
 
Красиво, сударь, говорите,
Но утекает смысл при том.
Кому милее ваши арфы,
Чем на Рублевке новый дом?
 
 
Антон Павлович
 
 
Да, не прошло нам даром воспитанье
И дочь умна не по годам.
Кому нужны души терзанья?
За сколько их кому продам?
 
 
Остров
 
 
Продать могу, да торговаться тошно.
Я арфам цен не назову.
Твержу вам истину безбожно,
Мерзка что вам и естеству
Земного нынче человека,
Которому кусок бурека
Милей семейному родству.
Важнее истин наших тленных
И предков, что в земле уж бренных,
Мне жаль, похоже, одному.
Есть истины, что не сгорают,
А бизнесменов и чинуш,
Которые с них угорают,
В припадке ожиренья туш,
Я ставлю даже ниже тех,
Кому для праздничных потех
В пропагандистском веселе
Поют о крови и войне,
И о веселом этом бреде,
Что приведет народ к победе.
 
 
Полковник
 
 
Не покуситесь на святое!
Побойтесь бога или боле —
Царя побойтесь!
Он един.
 
 
Остров
 
 
Пусть будет вам он господин.
Побойтесь, говорите, боле?
А сами не боитесь, нет?
Солдат израненных на поле,
Ведь вы войны апологет,
Гнилой и тухлой липкой крови
И ее запаха побед.
 
 
Антон Павлович
 
 
Ну все, замолкни охламон,
Лучше с брускетты съешь хамон.