Текст книги "В душе поэзии Россия. Избранное"

Всклокоченный пес

 
Мне всклокоченный пес на дороге
Так заманчиво лапою кажет
В богомольную тишь за березы,
Где мой домик кадит седовласый.
 
 
Там, где хлюпь, заблудившись, сквозь ели
Мажет смоль на закатные пики,
И бегут по тропинке, режась, ковыли
В мятных юбках на лунные блики.
 
 
Льет теплынь над вихлястой кручиной,
Тронув мысли полынью шершавой.
И поет сиротливую песнь
Брови свесивший ясень усталый.
 
 
У плетня все журчит голосок.
На комоде потрескались свечи.
И берет кто-то волос в пучок,
Распахнувши стихарь в этот вечер.
 
 
Как в молчании суть оценить,
Смирну мудрости слушать смиренно
И на свет повернуть не забыть,
Разбросав по полесьям каменья.
 
 
Где же ты? Мой всклокоченный пес.
Скоро дождь побежит по долинам,
И не будет мне видно так слез,
Что погрязнуть не дали в пучинах.
 
 
Пыль времен отлетает назад,
Синь полощет глаза на излуке.
Буду нежно молчать за тебя,
Примеряя на крест свои руки.
 

2013 год

Замерзая, вишня

 
Замерзая, вишня на краю обрыва
Винные на белом слезы обронила.
Так дрожит, бедняга, что уснувший ворон
Греет ее тельцем на ветру суровом.
 
 
Еще день и солнце, еще ночь и месяц.
Только жизнь не терпит, не дает все взвесить,
И уходят силы, дуют будни в спину.
Дай мне лапу, ворон, расскажу судьбину.
 
 
Нашими глазами трогаем мы время,
На перроне счастья никому не веря.
То ли миг лучистый, то ли мрака шепот —
Без любви прокрался в мое сердце холод.
 

2010 год

Слобода

 
Посредине озера я плыву сквозь сумерки,
Наблюдая издали на закате дня,
На дворе на ласковом алым лижет солнышко
Сосны мои милые на краю холма.
 
 
С феодальным обликом
В розовом саду
Дом в каменьях с проблеском
Вьет под грот лозу.
 
 
Соловьи душевные
Над окном поют,
Белки обнимаются
И фундук грызут.
 
 
Гребешки скалистые
На цветном лугу,
В них клубнички, ягодки,
Розы на ветру.
 
 
Вот и мята скошена,
На камин разложена,
Запахом сбивает
Пьяную пчелу.
 
 
А малина алая
Вдоль оврага строится,
А трава зеленая выше головы.
Не бывает в мире краше – Слободы.
 
 
Здесь труба-волшебница:
Дым в три струйки тянется,
И под вишней прячутся
Рыжие коты.
 
 
Я смотрю туда, где ты,
Где под небом красоты
Созерцать, любить и помнить,
Улыбаясь, можем мы!
 

2009 год

23 февраля

 
Сегодня – день могучей славы.
Мы поздравляем всех мужчин!
Мы верим в них, благословляя
На покорение вершин!
 
 
Очаг горит под женским взором,
Пока на внешнем рубеже
Плечом к плечу стоят мужчины,
Познавши мир в своей войне.
 
 
В их взоре – сила понимания
И вдохновение для нас.
Мы дарим Вам прикосновения,
Любовь, желание и страсть.
 
 
Вы – та стена, в которой корни
Врастают в пагоды отцов.
Под ней обнявшись, наши дети
Познают веру и любовь.
 
 
Пусть мир вращается быстрее.
Мужчин мы ценим все сильней!
Я воли Вам желаю Прометея
И счастья на планете всей!
 

2020 год

8 Марта

 
В марте, милый друг, зима добреет,
С крыш бросает капельки любви,
Корочки блестящие ломает,
Распуская косами лучи.
 
 
Вот она, дорога в небо,
Теплым поливая ветерком,
Забирает холод и тревоги,
Разбросав веснушки босиком.
 
 
Юная улыбка как стихия
Расплавляет снежные холмы
И с весельем птичьим убегает
Бусами проталин у воды.
 
 
Солнышко щекочет ей бока,
Звонкая зажмурилась милашка,
Так как ночью старая зима
Охает морозивом шипастым.
 
 
А в прозрачной черной тишине,
Звездами притягивая ближе,
Ледяной под утро тишиной
Мостовые и бульвары лижет.
 
 
Но с рассветом новые мечты,
Свежие, как молодость, тюльпаны —
По сердцам желанным понесли
Женственного Марта телеграммы.
 
 
Будьте же началом всех начал!
Ваша красота не увядает!
В каждом Марте кто-то обретал
Вашу нежность, чувственность и тайну.
 
 
Расцветайте в радости весны!
Обретайте веру и надежду!
А мужчины в истине должны
Подарить Вам пламенное сердце!
 
 
В марте, милый друг, зима добреет,
С крыш бросает капельки любви,
И так по-особенному греет
Наше счастье в отблеске мечты!
 

2020 год

Дыхание веры

 
Пожаром дней накроет отмель
Мечтаний наших и потерь.
Влетая в жизнь, снимает маску
И открывает к предкам дверь.
 
 
В один звонок сжимает время.
Дает решить, а ты один.
И только белый парус тает,
Теряя в свете бездну сил.
 
 
Плените в образе сознания
Обрывки юного дитя.
У смерти тоже есть желания
В мериле пепла и добра.
 
 
Ни там, ни здесь, ни мигом живы,
На острие меча стоя,
А на одном дыхании веры,
Внимая сущность Бытия!
 

2008 год

Я бегу

 
В небесах зеленых скатерть
Разложили звезд гонцы
И на трапезу позвали,
Надломляя лун венцы.
 
 
Ласково вкушая шум простора,
Над великой русскою землею
Потянулось сердце, угощая
Все, что обнимает нас с тобою.
 
 
Все, что дарит радость с каждым вздохом
И несется в даль мечты далекой,
Дарит те года и те минуты,
Где приоткрывают тайну сути.
 
 
Сказочною пудрой посыпая,
Шелковая кружится дорога.
Я бегу, а куда – и сам не знаю…
В синеве высматривая Бога!
 

2014 год

От Монаха

 
Если боль пробуждает в нас душу,
Чистых слез открывая поток,
Не боись, если кто-то услышит,
Если пустит коварства смешок.
 
 
Ведь для каждого это наступит,
Ведь для каждого есть свой черед.
Заколотят сырою доской,
Прилопатят, и дождик пройдет.
 
 
И не будет горячее сердце
За промерзшей землею стучать,
И не будут прекрасные мысли
С первым солнцем тебя посещать.
 
 
Загниют древесина и тело
В черном мраке шуршащих червей.
И из тлена закончится тленом
Весь твой путь из несущихся дней.
 
 
Только хрупким осколком как память
Соскользнет осторожно душа
И пойдет изучать испытания,
Чтоб увидеть величие вся.
 
 
Чтобы в новой одежде очнуться,
Просыпаясь от трудного сна,
И в такую любовь окунуться,
У которой не будет конца!
1999 год
 

Владыка Амфилохий

Посвящено встрече с Владыкой Амфилохием, епископом Сербской Православной Церкви, митрополитом Черногорским и Приморским.

 
Спасение есть великий труд
И в каждом нашем вздохе
Стирает времени пожар,
Прошедшие тревоги.
 
 
И шанса нет на миллион,
Что не заденут сети.
И нет проверенных путей,
И остановки нету.
 
 
Блажен, кто пастыря просил
И в теплые ладони
Овечью голову сложил,
Уйдя от яростной погони.
 
 
Смирение есть великий труд,
И в каждом нашем вздохе
Мы сеем воли нашей суть,
Роняя камни по дороге.
 
 
А он их бережно берет,
Чтоб не забыли много,
И к нам в котомочку кладет,
Стоя у вечного порога.
 
 
Любовь – есть все!
И в каждом нашем вздохе
Сияет пламенем небесной красоты
Блаженное желание о Боге.
 
 
Нас Бог зовет к себе пройти,
Сердечный слух внимает понемногу.
Владыка Амфилохий, мы с тобой
Уже с рождения просимся в дорогу!
 

Черногория, 2006 год

У Скоропослушницы

 
Ты мое безоблачное чудо.
Я смотрю в тебя и честно верю,
Что не будет беспричинной боли
За последней безысходной дверью.
 
 
Наступает время демократий.
Расшатали жадную причину
Набирать всего как можно больше
В старую, дырявую корзину.
 
 
Время цифр меняет поле ягод.
Мы себя элитам подчиняем,
Этот мир распилу предавая.
То, что ждет нас, молча принимаем.
 
 
У труда реальная оценка
На потребу им разорена.
И рождая нового ребенка,
Учит мать, как вычерпать до дна
 
 
Все, к чему сумеешь дотянуться,
Все, что сможешь силой оторвать.
А иначе ближний тебя будет
Медленно и сладко раздевать.
 
 
Мера и мерило отступили
На корпоративном веселе.
Всем гигантам сильно пригрозили,
Обливая фрешем из людей.
 
 
Долбят мысли зомбео-эфиром,
Потребленья страшная волна.
И, сжимая, тянет паутину
Цифровая по небу змея.
 
 
Они заточили свои вилки,
Православие тащат на верстак.
И Европу медленно готовят
Превратить в воющий форшмак.
 
 
Вовсе не нужна им наша дружба.
В наших трубах нефть течет, как кровь.
Только слабину почуют воры,
Как фашисты подожгут все вновь.
 
 
Сатанея черными зубами,
Всех своих в закланье поведут
И свою зеленую бумагу,
Как причастье, верным раздадут.
 
 
Будут русских мучать у Парижа,
У Берлина русских будут бить,
В Лондоне всех русских олигархов,
Как свиней на бойне, потрошить.
 
 
Потому что им невыносимо
Видеть нашу землю в чистоте,
Видеть, как мы ездим по Европе
Побогаче, чем они везде.
 
 
Они, улыбаясь, уже чистят
На славян кровавые ножи
И на цифре делают удавку,
Чтобы отключить свои софты.
 
 
Значит, будет бой у земли русской.
Значит, мы поэтому нужны.
Значит, православные крестьяне
Эту мерзость вычистить должны.
 
 
Сколько б нашей крови ни пролилось —
Нас, без нас самих, не одолеть.
Либо победим и крест поставим,
Либо этот мир будет гореть.
 
 
Ты мое безоблачное чудо.
Я смотрю в тебя и честно верю,
Что не будет беспричинной боли
За последней безысходной дверью.
 
 
Может быть, минует эта чаша.
Может быть, мне чудится, как зря
Не могу понять, чего я плачу,
Чувствуя дыханье палача.
 

2013 год

Баргузин

Баргузин – северо-восточный ветер, дующий на озере Байкал.

 
Баргузин, ты трогаешь поэта!
Над тобой свои бегут часы.
Много мест красивых на планете.
Много солнца, неба и воды.
 
 
Но такою русскою причудью,
Наполняя чаши старых гор,
Только ты сплетаешь мои мысли,
Только я в тебя безумственно влюблен.
 
 
В зарослях корявых и холмистых,
Вдоль предгорий, впадин и лесов,
В тало-розовой, проветренной, дождливой,
Синей, красной, желтой, спелосливой —
Я твоей зацветью опьянен.
 
 
Первым снегом, припорошенным пред бурей,
Созерцанием тишины в воздушной дымке
И далеким эхом «в горы, горы…»,
По покрытой рыжим мхом тропинке
Жмется лишайником тундра.
 
 
В золоте рододендрон,
Танцем гранитная россыпь
Ломит наддувный балкон.
В чистых хрустальных озерах
Вода холодна в жаркий день.
 
 
Пляшет цветущим баданом,
Стлаником вьется как тень,
Сотнями маленьких шишек,
Туго набивших плоды,
Звонко каймит водопады,
Каскадами режет холмы.
 
 
Гольцами плачет в тумане,
В долинах висячих парит,
В карах пасет ледниковых
И за Байкалом следит.
 
 
Он же, шумя и ревнуя,
Пишет на божьем холсте
Вспененным штормом сокуи.
С грохотом бьет по скале,
Лижет морозом стихию.
И ледяные столбы, будто
Ночные скульптуры,
Красят вдоль берега рвы.
 
 
Все моросит под прибоем,
В льдинах округлых бурлит,
Гальку кладет ледяную,
Панцирем зимним искрит.
 
 
А бирюзовые торсы
Рвет над водой и скрипит.
В мае же трескает льдины,
Смотрит как шах на лучи
И, испаряясь в истоме,
Облака кучевые сочит.
 
 
Байкальские брызжут закаты,
Немеют в пространстве сердца.
Будто бы персик молочный,
В черничной росе полынья.
 
 
Под утро в тиши величавой
Дно на сто метров видать,
А в исчезающих звездах
Тает зеленая гладь.
 
 
В этом потоке соцветий,
В белых моих облаках,
В кедрах густых изумрудных,
В бронзовых лисьих лесах —
Пульс мой колотится чаще,
Чуя твою красоту.
Боже, ну как ты прекрасен!
Как же к тебе я хочу!
 

2011 год

Желаю

 
Желаю неба нежно-голубого,
Прозрачного, красивого, большого,
А в нем желанную звезду,
Свою любовь, свою мечту!
 
 
Чтоб дети были искренне любимы,
Познали мир, познали жизнь,
Познали верность, честность полюбили,
Супруга чтобы берегла очаг домашний, разжигая.
 
 
И все твои порывы, изыскания,
Стремления, надежды и познания
Сквозь жажду жизни пронесли
Прожитых лет свои плоды.
 
 
Чтоб взгляд от сердца, от любимых
Летел сквозь вечность в Божии нивы.
И там на дальнем берегу
Ждал дом волшебный в сказочном саду!
 

2009 год

Богом для нас!

 
Яркое солнце с востока,
Синей стеной небеса.
Раздвигаются горы высоко,
Без краев зеленеют леса.
 
 
Все сейчас и сегодня блистает,
Все с улыбкой нам говорит:
«Собирай! Все можешь увидеть,
И живи все, что сможешь прожить!»
 
 
Тот, кто копит в запас, – потеряет.
Кто на завтра отложит – проспит.
Кто бежит за другими – устанет.
Кто не верит – во тьме просидит.
 
 
Ни сторон, ни конца, ни начала.
Прямо здесь и сегодня – сейчас!
Четким шагом по миру и прямо!
Так завещано Богом для нас!
 

1998 год

В путь

 
Хочется на маленькой бумаге,
Капая лиловые чернила,
В путь отправиться далекий,
Постигая истину красиво.
 
 
По великим берегам и дальним весям,
По барханам желтым, снежным высям,
По домам, лесам, дворцам, долинам,
Голубым озерам, шелковым равнинам.
 
 
Бабочек пугая сквозь рассветы,
Рассыпая ливней паутины,
Спрашивать любовь свою: «Ну где ты
Падаешь в туманные обрывы?
 
 
Вьешься над ромашковым курганом,
Как голубка белая, трепещешь,
Потому что все дороги к храму,
Проведя тебя, уходят в вечность».
 
 
Мы, наверно, здесь не понимаем,
Почему ж так долго бьется сердце.
Все, что любим, – крепко обнимаем,
Подойдя к своей заветной дверце!
 

1997 год

Корабли желаний

 
Падают на мягкие постели,
Задувают в окнах огоньки,
И крадут струящиеся мысли,
И плетут мечтательные сны.
 
 
Застывает в мыслях бесконечность,
Шарится в тумане темнота,
И глядит в глаза прожитая беспечность,
И оттягивает время до конца.
 
 
Трогает за слух поющим ветром,
Заплетая в косы пустоту,
И зовет, и в вечность отправляет
Все наши желания поутру.
 
 
Катятся они в песках созвездий
И, как парус, жаждут маяка,
Чтобы, на рассвете отправляясь,
Не свернуть назад за облака.
 
 
Сколько в них надежд и сладострастья,
Сколько в них гордыни и тоски,
Сколько разрушения и ненастья,
Зависти, обмана, суеты.
 
 
Не горит маяк – дрожат планеты.
Вновь и вновь уходит караван
В млечность, затянувшуюся где-то,
К разоренным брошенным мирам.
 
 
У тревоги есть конец и есть начало.
Может, заржавели те мосты,
Что, не разводясь, не замечали
Маленьких баркасов у воды.
 
 
Ждут они, как детские посылки,
Что, быть может, как-то впереди
Они тоже смогут попытаться
Океан беспечности пройти.
 
 
Нет у них ни адреса, ни даты,
Нету пробивной величины,
Нет возможности по блату
Сквозь других желаний проползти.
 
 
Вежливо вздыхают, пропуская
Вновь и вновь идущий караван,
И тихонько плачут, и мечтают,
Вглядываясь в черный океан.
 
 
В их котомках собраны желания,
У которых нет сейчас цены.
В них лежит любовь и сострадание,
Жертвенность и помощь от души.
 
 
Что-то отсырело в них за годы.
Снится им под утро Рождество.
Может быть, на праздник они тихо
Счастия попросят своего.
 
 
Они трут себя, бортами прижимая,
С замиранием смотрят, как всегда
Мимо проплывают лайнеры-гиганты,
Шумные большие города.
 
 
Там едят, поют и веселятся,
Строят планы на грядущие года,
Жить хотят, умеют расслабляться
И уверенно проделывать дела.
 
 
Падают на мягкие постели,
Задувают в окнах огоньки,
И крадут струящиеся мысли,
И плетут мечтательные сны.
 
 
Застывает в искрах бесконечность,
Шарится в тумане темнота,
И глядит в глаза прожитая беспечность,
И оттягивает время до конца.
 
 
Трогает за слух поющим ветром,
Заплетая в косы пустоту,
И зовет, и в вечность отправляет
Все наши желания поутру!
 

1999 год

Марсель

 
Марсель! Портовая судьба
Под Новый год качает яхты,
На гриле мидии шипят,
И солнце нагревает мачты.
 
 
Налили пиво моряки
в свои усатые графины.
Бонжур! Сава! Мне шлют привет
Из будуаров красных дивы.
 
 
Шумит рождественский базар.
Миндаль, рокфор, Ле-Гранд вуаль.
Вкушаю бриз в смоленой лодке.
Жармен вращает свой штурвал.
 
 
Под замком Иф в лиловом гроте
Он по-французски объяснял,
Как на закате у обрыва
Его прапрадед отыскал
Кинжал персидский из сапфиров,
Что Монте-Кристо потерял.
 
 
Роняют весла в ветер морозь,
Ворчит соленая волна.
Здесь тайны узников почили,
Здесь пушек слышится пальба.
 
 
Ну что ж, игристая лагуна,
Я за тебя налью шампань,
Под марсельезу трубадура
Отдам швартовы на Испань!!!
 

2012 год

Чудится Есенин

 
Новый день. Луна упала
Белым выменем на двор.
Отыскал теленок мамку.
Гуси подняли разбор.
 
 
Развалил поленья Гришка.
Пес сорвался на цепи.
Из-под застрехи пробились
Петушиные стихи.
 
 
Три двора, река и церковь.
За оврагом – бурелом.
У колодца за пролеском
Ходят козочки гуськом.
 
 
Ефросиния в белом платье,
Под румянец пироги,
Медовуху разливает
В березовые ладьи.
 
 
Золотая рожь шевелит
Над голубкой облака
И лошадкой вдаль уводит
Шлейф дорожного сукна.
 
 
На тюках пунцовых
С ярмарки дары
Под вечерню с звоном
Катят мужики.
 
 
На далеких сенях
За кривой избой
Чудится Есенин,
Радостный, босой.
 
 
Он колышет травы,
Льет стихи в поля,
Где так нежно стонет
Русская земля!
 

2013 год

Шереметьево

 
Шереметьево, руки страны,
Открывают разлучные ширмы,
Чтобы пробки, парковки, дожди
Закрутились, как старые фильмы.
 
 
Где-то в Химках срубает мосты.
Та же трасса, дела, телефоны.
Но ремни безопасности мы
Отстрелили, как пиропатроны.
 
 
Вот мы здесь, хотя нас уже нет.
В нулевое попали пространство.
И замедлился времени бег,
Разбивая об жизнь постоянства.
 
 
Вечно хмурая, так дорога
Ты в последние эти минуты,
Что стеклянная встала стена
Между чувствами нашей разлуки.
 
 
На весы, в «Евросеть», в дьюти-фри.
Будто лампочки гаснут маршруты.
Штампы, вещи, парфюм, и она
Открывает холодные шлюзы.
 
 
Улыбаясь, толкает вперед,
В это страшно бездушное чудо.
Изолентой из детства несет
И гудит, обдувая повсюду.
 
 
Побежали машинки, дома,
Фонари, электрички, аллеи.
Не такая ты сверху, Москва.
Не такая, как я в тебя верил.
 
 
Не поэт, не священник, не врач,
Не связист, не бармен, не иуда.
Я тебя дегустировал жизнь.
Я и дальше, наверно, так буду.
 
 
На чужбине сжимает сильней
То, что русскому сердцу так мило.
И душа будто скрип тополей
Рвет закатное в небе огниво.
 
 
Вот осталась ли только она?
В темноте серебристые крылья.
Ухожу в этот сумрак и я,
Чтобы верность прочувствовать сильно.
 
 
Шереметьево, руки страны,
Открывают разлучные ширмы.
И мы смотрим сквозь годы свои
Нашу жизнь, будто старые фильмы!
 

2014 год

Страх поэта

 
Подарю я Вам цветы!
Больше ничего я не умею.
Для меня остались только вы.
В этом мире чувствами слабеют.
 
 
Ноты букв в пустые терема
Завожу сквозь старые калитки
И шепчу на память им слова,
Чтобы к свету потянулись как улитки.
 
 
Дую медленно на веры паруса,
Обнимая, вижу, как белеют,
Потому что больше ничего
Я на свете этом не умею.
 
 
Оттого я верю, что дела
По желаниям каждого доступны,
Что по честности, увы, нельзя
Обделять в творениях безумных.
 
 
Кто-то разжигает те костры,
У которых теплится надежда.
Все зовет к ним времени река,
Древностью и тайною холодна.
 
 
Просто подарю я Вам цветы,
Те, что над полями розовеют,
Потому что больше ничего
Я на свете этом не имею!
2015 год
 

Зимняя Русь

 
В запорошенной мути лесов
Я по рыхлой перине бреду.
По осколкам еловых волос
Твою искру на небе ищу.
 
 
Шубы, падая, кроют следы,
Завлекая в безмолвную гладь.
И захлопнув огромные рты,
Околевшие липы стоят.
 
 
Пар стеклом зацепляет луну
И, зависши на ветках твоих,
Согревает все то, что понять
Не находится в силах моих.
 
 
Ни во мраке испуганный треск,
Ни завывшего волка тоска
Не пугают дремучую выть,
Не пугают и боле меня.
 
 
Как прижаться морозом к корням,
Закудрявя великую степь,
Как узнать, что за тайна живет
В твоей мудрости прожитых лет.
 
 
По берлогам, баюкая шаг,
Огонечком свечи на ветру,
О прекрасная зимняя Русь,
Я тебя беззаветно люблю!
1998 год
 

В глазах поэта

 
В глазах поэта боль души,
Бывает, прячет все сомнения,
Палитрой трогает мечты
И пылью солит объяснения
Себе о том, как никогда
Не сдвинуть памятник свободы.
 
 
В желаниях – тлен, в судьбе – страда.
И в вечность – длинные дороги.
Не запыхавшись, не стоя,
А у своей родной могилы
Спросить с любовью: «Как дела?
На что потратила ты силы?»
 
 
Бурьян и тернии – не беда.
Почистим заросли крапивы.
И на боярышник у пня
Повяжем шарф, чтоб не забыли!
 

2000 год

Веря в себя

 
Я не жду, словно ранняя птица,
Когда алая вспыхнет заря,
Когда колья сорвет кобылица
И помчит, закусив удила.
 
 
По огромной степи, что без края,
Режет синим пером пироги.
Желтой рожью, житни ломая,
Просит: «Господи, нам помоги».
 
 
Я не жду как родник, убегая
По бревну на засохшей межи.
Я иду, и как падший читаю,
И как странник стою у свечи.
 
 
И в мои недостойные мысли,
Может, тоже сорвется слеза,
Чтобы были крепки наши житни,
Чтобы в мире вращалась земля.
 
 
Чтобы песнь наша в небе звучала,
Чтоб под звон просыпалась страна.
И гордилась собой, и боролась,
Веря в Бога и веря в себя!
 

1999 год

Спасибо, мои дорогие

 
Спасибо, мои дорогие,
Что для поэта суть?
Когда его бренное слово
В душе может чьей-то тонуть.
 
 
И нет в этом мире отрады,
Чем смысл свой честно познать.
Ведь каждый из нас – это зеркало света.
И все, что он дал, – хочет в нас созерцать.
 
 
Ведь дар совершенен, что свыше.
Гордыню нельзя прокормить.
Но видеть и думать, и слышать,
И просто по-детски просить.
 
 
Спасибо за счастье в мгновениях.
Я просто для Вас, дорогих,
Пишу то, что сыплется сверху,
Не зная, как выглядит стих.
 
 
Вы тайные зрители писем,
Текущих по мыслям моим,
И может быть, там, где-то с Вами,
Их пишет для нас Херувим!
 

1996 год

Мироносицы

 
Радуйтесь! Сказал он первым.
Радуйтесь! Над вечностью вознес.
Только им в тени быть твердыми
От начала до конца пришлось.
 
 
Мария, Саломия, Иоанна,
Мария, Марфа и Сусанна.
Они служили именем своим.
Их миро – Новый Иерусалим.
 
 
Они за проповедью чутко шли
И все, что было, из домов несли,
Любовью сердце привязав свое.
И в радости, и в горести, и в счастье
Стояли у креста с тобой в ненастье.
И первыми ко гробу подошли,
И стойко свою верность принесли.
 
 
Вы, как светильник на небе неземном,
Нам осветили верой отчий дом,
В котором всем, кто жаждет встречи с ним,
Сверкает в славе вечный Иерусалим!
 

1999 год

Валаамский скит

 
Из кудлатой черни
Выскочил взъерошенный петух,
Гребешком оранжево-бордовым
Небо над лесами распахнув.
 
 
За погостом сонным монастырский стук
Бережно зовет очнуться к жизни.
И, шурша, зевают за плетнем,
Падая в овраг, кривые вишни.
 
 
Ранняя роса ковшом холодным
Проливает вспененный туман.
Телки просят сено и шевелят
За сараем гречневый духан.
 
 
В ледяной воде мои ресницы,
Умывая мысли о судьбе,
Тянутся к сиреневой зарнице,
К звездам, исчезающим во тьме.
 
 
Видится, за ветряною гладью
В лодке на березовом пруду
Собирает схимник свои снасти,
Серебристых карасей кладет в суму.
 
 
Счастлив, бодр и серьезен
В одинокой ранней красоте.
Он уже под утро сердцем просит,
Чтобы все очнулось во Христе!
2001 год