Текст книги "Детектив из Пяти домов"

Глава пятая
Придумать похищение

Персональный кошмар Мити Филина не был таким уж и кошмаром. Он все шел по бесконечному коридору и никак не мог попасть в нужное место. Вокруг все весело бежали и прибегали куда надо. Только он все никак не мог дойти туда, ко всем. Место было где-то рядом, но, кажется, Филин каждый раз сворачивал не в ту сторону.

Сегодня целью Мити был класс, и он в него попал. Но не был уверен, что это не кошмар.

Иванцов что-то высматривал в окне. Наверное, жалел, что не взял с собой набор маньяка. Хотя… Филин вспомнил одноразовые перчатки. Может, и взял.

Волкова пыталась что-то растянуть на экране своего мобильного. В любой другой день Мите было бы интересно, что там такое, что его надо так внимательно изучать. Но не сегодня. Аня Волкова показывала какую-то фотографию Лене Филипповой. Целой, невредимой и не похищенной.

Митя сделал еще несколько шагов, поравнялся с Леной, очень хотелось ткнуть пальцем – убедиться, что настоящая. А радости не было. Было стыдно, что он не счастлив. Так неправильно.

– Филин… Ты, вообще, ненормальный, – странно, но в голосе Филипповой не было обиды. Немного удивления и даже какого-то восхищения.

– С гитарой все хорошо?

Филиппова почему-то потерла пальцы левой руки и только после этого ответила:

– У меня хороший кофр.

Кофр стоял рядышком. Солидный.

Потом Митя сделал глупое. Развернулся и выбежал из класса. Бежал он еще долго. От школы домой было под уклон. Бежать было легко. Настолько, что Митя даже прикинул, а вдруг он прирожденный бегун на длинные дистанции. Филин уже представил, как оббегает на последнем круге спортсмена из Кении. По широкой дуге. Уже почти добравшись до Пяти домов, Митя сообразил, что не может определиться, кто должен болеть за него, – Аня Волкова или Лена Филиппова. Потом, наконец, вспомнил, что Филиппову никто не похищал.

– Лен, сыграй. Пожалуйста!

Чего Волковой не стоило делать, так это трогать чехол. Филипповой сыграть хотелось. Чтобы не учителю, а… Как бы публике. Но непонятно что. Того, что она хотела и могла, классу хватило бы минуты на три. Какие три – и до минуты не дотянули бы. И… вот, пока не сыграла, есть вероятность, что она – ух! А потом будет другое.

– Не сегодня.

Кажется, Аня Волкова обиделась. Уговаривать не стала. Когда-нибудь Лена Филиппова сыграет. Наверное.

Прозвенело. Седьмой «А» рассосался, Филиппова осталась одна. Пустой класс. Все слышится иначе. Лена потянулась за кофром. Расстегнула чехол. Тронула струны. Странно – не спустились вообще. Взяла аккорд. Не по правилам, еле зажимая струны, еще один. Даже не перебор – пощипывание. Будто у нее со струнами сговор: она только намекает, дальше они все сами. Так она еще не играла – больше слушала. Не пыталась вспомнить, что дальше, просто не знала, но, наверное, дело в пустом классе. Никто не спросит и не поставит оценку. Лена играла не для кого-то, не для придуманного зала. Просто играла. Ни один слушатель не получает того кайфа, который всегда и гарантированно с тем, кто играет.

– Филиппова?

Пальцы зажали не ту струну – чудо пропало.

– Иванцов, чего тебе?

– Что ты исполняла? Это так…

– У меня хорошая техника и звукоизвлечение. Учитель так говорит.

– Звукоизвлечение? Хорошее слово. Не уверен, что понимаю его значение. Но мелодия. Никогда не слышал. А кажется, что всегда знал. Что-то новое?

– Абсолютно.

Теперь Лена Филиппова точно знала, чего ей не хватало. Она двигалась почти правильно. Ей нужен был пустой класс. Желательно пустая школа. Возможно, город. И все получится. Она чуть было не допустила ошибку.

– Прости, мне тут одну штуку надо сделать.

Лена вытащила толстую тетрадь в клеточку, привычно расчертила нотный стан – надо было срочно записать. Пока еще что-то помнится. На кончиках пальцев.

Было немного страшно. Все повторить – а получится? Когда-то ей снилось, что она летает. Весь сон Лена пыталась убедиться, что это не сон, что все на самом деле. А вот сейчас – это было на самом деле?

И вот то, что было, – это точно хорошо? Папа всегда говорил: с этим надо переспать. Утро отсекает лишнее. Вообще, надо было просто поставить телефон на запись. Телефон тут же отозвался. Номер незнакомый, вдруг важное что-то…

– Леночка? Это квартира, – слышно было на пределе, кто-то решил, что лучшее место для общения – то ли метро, то ли вокзал. – Лена, слышно? Клининговая служба звонила, ты вещи оставила, забери, пожалуйста.

– Я не оставляла… – Филиппова говорила зря. Что-то тяжелое и стучащее пришло в движение по ту сторону трубки. Слышно не было вообще ничего. Лена попыталась перезвонить – вне доступа. Кажется, вариантов не осталось. В конце концов, тут ехать три остановки на троллейбусе.

Митя прошел квартиру насквозь и вышел во двор. Опять реклама. Квартиры посуточно. Сорвал. Нечего у них во дворе этому делать. Сегодня он будет пить кофе. Нет, кофе пусть пьет Волкова. Что-нибудь не настолько горькое. Пить и планировать преступление. Когда-нибудь кто-то все же похитит Лену Филиппову, и он будет готов.

У ретроноута Мити была секретная функция. На нем хорошо было играть в старые игры. Точнее в игру. «Эпоха империй» в своем золотом пиратском варианте была единственной игрой, которую умудрялся тянуть комп. Филину хватало. Главное, чтобы никто не догадался о его отношениях с игрой для дедушек. В конце концов, вон Филиппова фанатеет по «Металлике». И что?

Игра взяла свое. Сценарий был пройден.

Митя снова сосредоточился на похищении. Реклама жилья посуточно. Филин разгладил листовку. Кажется, нашлась последняя деталь. Схема получалась хорошая. Митя даже как-то пришел в себя. И даже немного гордился собой. Хотелось срочно кому-то рассказать. Получалось, что некому.

Замок пискнул и покорно впустил Лену в номер. Забирать было нечего. На всякий случай проверила ящики и сейф. Странно.

Чувство дома. Две ночи, а номер уже какой-то свой. Может, в нем кто-то и был, но точно не убирался. Что-то потерять/оставить в комнате было трудно. Как не заметить единственную ручку в пенале.

Лена крутанулась и дернула ручку входной двери. Зря. Черт, черт, забыла код. Телефон – скриншот с кодом, попытка номер два. С тем же успехом. Лена впервые присмотрелась к дверям. Каюта и выход из нее – достаточно серьезный, чтобы выдержать толщу воды.

Звонок – вовремя.

– Леночка, у вас все хорошо? – На этот раз никаких шумов, будто прямо в ухо говорит.

– Никаких вещей тут нет.

– Не может быть, девочка, которая убиралась, вероятно, что-то напутала… Простите, мы отняли у вас время, надеемся, это не испортит впечатления от вашего отдыха.

– И дверь не открывается.

– Ох. Это автоматически. Просто код сменился.

– Продиктуете?

– Нет. Так не получится. Слева от входа сейф. Видите?

– Да.

– Положите туда телефон на три минуты, потом приложите телефон к замку, и все.

– Я не знаю код от сейфа.

– Введите любой. Там инструкция прилеплена.

Инструкция была не просто прилеплена, а прилеплена насмерть: не оторвать, не рассмотреть. Лена – отличница, Лена догадалась – что введешь при закрытии, то вводить и при открытии. Как бы просто все.

Несколько смущало, зачем вообще такая сложная операция с телефоном и сейфом… Но, наверное, так надо.

Вообще, странно. Такое только в шпионских фильмах бывает – программировать телефон с помощью сейфа? Если у нее хотят украсть телефон – как-то слишком сложно.

Телефон лег на поролоновый коврик. Очень не хотелось закрывать сейф. Очень. Все-таки захлопнула дверцу, ввела незатейливое – 1234. Засов прошуршал. Отсчитала три минуты. Умные часы, привязанные к телефону, шли, но зажгли красный индикатор. Телефон в сейфе они обнаружить не могли.

Лена ввела код. Сейф не отреагировал. Никак.

Номер был маленьким, но продуманным. С крепкими дверями и неоткрывающимися окнами. Раздался щелчок, и выключился кондиционер. Планшет, с которого все включалось-выключалось, превратился в кусок пластмассы. Черной и неживой.

Филиппова не испугалась. Пока. Было неуютно и все время хотелось позвонить. Наверное, так чешется отрезанная рука, телефон в сейфе требовал контакта.

Лена даже не очень расстроилась. Гитара – вот она. В телефоне был классный тюнер, но телефон в сейфе, а сейф не открыть, если не позвонить, а телефон… Филиппова думала по кругу и медленно начинала понимать, что телефон в сейф для какого-то там кода дверей не кладут. И что в квартиру ее заманили. И что единственный человек, который в это точно поверил бы, уверен, что с ней сейчас все хорошо.

12-й этаж. В это окно никто никогда не посмотрит. В этом окне ее никто никогда не увидит.

Она так и не успеет вырастить мозоли.

На телефоне замерзли эсэмэски. Митя примерно догадывался о чем. Если не считать того случая, когда он принял понедельник за воскресенье, сегодня его первый прогул. Еще и вот такой – у всех на глазах.

В телефоне отметилась Волкова. Читать было страшно. И Филиппова. Ничего себе. Старшая Филиппова. Настроение как-то совсем упало. Одним прогулом все не ограничится.

Митя Совин знал единственный выход. То, что работает почти всегда. То, что получалось у него лучше всего. Он поднимется к родителям и расскажет историю. Всю. Почему-то это спасало. Иногда ему казалось, что родители ждут продолжения.

– Я не помешаю?

– И я.

Мария Ростиславовна и Антон Сергеевич Филипповы стояли на пороге Митиной штаб-квартиры, которая с их появлением как-то съежилась, и даже стол не казался таким уж большим.

– Добрый вечер! – Расплата за ночную вылазку должна была последовать, но Митя не ожидал, что с такой скоростью. – Я могу чем-то помочь?

– Уже десять вечера. Раньше я не хотела беспокоить.

– Беспокоить…

Филин попытался вспомнить, кто и когда пытался его не беспокоить. Ну чтобы как-то так: «Прости, Филин, ты о чем-то своем задумался на уроке, не слышал, что тебя вызвали к доске, но не переживай, никто не будет тебя беспокоить».

Митя попытался одним движением развернуть кресло и закрыть ноут.

– Что случилось?

Молчание в ответ могло означать только одно. Прогул, реклама во дворе, придуманный способ похищения. Мозаика складывалась…

– Лену похитили? Да?

– Наверное, – выдавила из себя Мария Ростиславовна. – Мы надеемся, что нет. Но. Вот.

Глава шестая
Бунт отличницы

Лене Филипповой надоело быть старостой. И отличницей. И вообще вот это все. Идеальные тетради, идеальный пенал с двумя запасными ручками. Никогда ничего не забывать. Специальный блокнот, в котором все то же самое, что и в календаре телефона. Потому что мало ли. Учителя знали, что у них есть местный «Гугл». Спроси, точно ответит, кто, где, болеет или здоров и кто нарисовал на доске то, чего рисовать на ней точно нельзя. «Гугл» откликался на слово «Филиппова» с непременным восклицательным знаком. Надоело. Надоело откликаться.

Fender. На который есть время только для музыкалки и никогда для себя.

Родители получили эсэмэс. Письмо на почту каждому и записку на кухонном столе. Им было велено не волноваться, не делать ничего (не звонить и не писать), а просто подождать, пока дочь вернется. Через два дня. И – мало ли – не блокировать карту.

Антон Сергеевич попытался позвонить, написать и уже открыл банковское приложение.

Мария Ростиславовна изъяла телефон мужа. Мария Ростиславовна была решительна, но немногословна:

– Лена заслужила эти два дня. Все заслужили, не все смогли.

– Два дня. Потом…

– Два дня, – подытожила Филиппова-старшая.

– Я так понимаю, Лена ушла из дома. Ну как бы. – Митя наконец вспомнил про приличия. – Присаживайтесь. – А вчера была контрольная, и она вернулась. Как-то так?

– Да. Только она вернулась и сразу пропала. После школы ее никто не видел.

– Ну, может быть, она решила еще чуть-чуть побыть одна? Стоп. Почему вы, вообще, пришли ко мне?

– Молчи, – странно, но Мария Ростиславовна сказала это не Филину. – Митя, ты почему-то всем рассказывал про похищение, когда еще ничего не произошло. Возможно, ты что-то знаешь? Что-то видел, слышал? Случайно.

– Ее телефон не отвечает, – не выдержал Филиппов-старший. – Его вообще нет в сети. Зато на мой телефон пришло сообщение от неизвестного номера. Они просят миллион, – Антон Сергеевич как-то странно повел плечом, будто на него давил этот самый миллион. – Мы должны отдать. Послезавтра в 9:30.

– Метро?

– Дмитрий? Откуда вы взяли…

– Деньги должны быть в чемодане на колесиках с удобной ручкой? Так, да? Передавать прямо на платформе в вагон. Точно?

Антон Сергеевич, кажется, стал крупнее. Штаб становился несколько тесным для вскипающего Филиппова.

– Филин, ты хакер, что ли? Или ты как-то участвуешь?

Мите даже захотелось стать хакером. В хакеров все верят. В логику – нет. Мария Ростиславовна напряглась. Но точно не для того, чтобы остановить мужа. Скорее, чтобы в случае чего отловить Митю.

– Стоп. Я. Не. Хакер. И никак не участвую, – убедить Мите пока не удалось, но Антон Сергеевич перестал набирать температуру. – Я просто тут сидел и пытался представить себе, как бы я похищал. И как деньги забирал. Ну, на всякий случай. И вот как раз он – всякий случай.

В нормальной жизни человек, который на всякий случай планирует похищение, вызывает тревогу. Хочется оказаться далеко и чтобы между вами и этим планировщиком была толстая бетонная стена.

Мария Ростиславовна придвинулась к Мите:

– Дальше. Что ты еще придумал? Деньги мы должны передать в метро, прямо с платформы, у вторых дверей второго вагона от головы поезда. Что будет дальше?

– Дальше Лену отпустят. Если деньги получат… Вы их не знаете, Лена их, скорее всего, даже не видела, нет смысла ее не отпустить.

– Есть проблема, – Антон Сергеевич Филиппов остыл и вернулся в кресло. – У нас нет миллиона.

– Ну, давайте сбросимся, – у Мити была заначка. – Если считать с мелочью, наберу тысячи три. Я могу у папы спросить…

– Митя, Филин… Как лучше объяснить, чтобы ты понял. Миллион долларов. – Антон Сергеевич явно был не против одолжить и три тысячи. Только это никак не помогало. – Просто неоткуда брать. Понимаешь?

– А если обратитесь в полицию, то…

– Угадал.

– Плохо. Если я правильно все придумал, то у похитителей тоже вариантов нет.

Мария Ростиславовна оживилась:

– У них как раз полно вариантов. И потом, может, у них вообще не только Лена в заложниках. У них масса вариантов.

– Понимаете, если я прав, у них только два варианта – отпустить Лену или не отпустить. И вот второй вариант тяжелый. Ее же надо где-то держать, как-то кормить, это деньги и силы. А они на это точно не рассчитывали. А не очень умные люди могут наделать массу глупостей в таких обстоятельствах.

– Почему ты решил, что они не очень умные? – Филипповы как-то синхронно что-то поняли, встали и приготовились сбежать.

– Умные вообще не крадут детей. Не пытаются заставить передать миллион, который точно не набрать, и… я почти уверен, что это их объявление. – Митя расправил содранный во дворе плакат. – Аренда посуточно.

– Что за?.. Ты это где взял? – Филипповы остановились.

– У подъезда. Думаю, Лена на него наткнулась так же, как и я. А дальше кто-то оказался слишком жадным.

– Подожди, – Антон Сергеевич уже набирал чей-то номер.

– Не отвечает, – подсказал Митя. – Я уже пытался. Они неумные, но не настолько.

– Надо Иванцова подключать, – Антон Сергеевич сказал как-то странно. Будто выбирал, подключить Иванцова или позвонить Бэтмену. И Иванцов из этих двоих точно опаснее. – Есть зацепка. Нет времени, но есть зацепка.

– Спасибо, Митя, помог.

Мария Ростиславовна надеялась на другое. Она снова и снова обшаривала взглядом штаб. Конечно же, Лена прячется где-то тут. Не удержалась, заглянула под стол.

– Подождите. Я понимаю, что это покажется странным, но у меня есть план.

Митя всегда верил в свои идеи. Пока не оказывалось, что идея хорошая, но в жизни все иначе. Кажется, первый раз он сам сомневался. Можно было просто промолчать. Попрощаться и подождать, пока Лена вернется домой. Ведь вернется же. Вон, Иванцова подключают. Этот кого угодно найдет.

Глава седьмая
День Пяти домов

Бинокль. И чтобы с ночным видением. Направленный микрофон. Похитители обходились социальными сетями. Странички у родителей Лены Филипповой были не особо насыщенными. Как у всех. Оживали на дни рождения. Плюс встречи с друзьями, корпоративы и случайные фотографии любимого дога Булочки.

У страничек Антона Сергеевича и Марии Ростиславовны добавилось два внимательных пользователя. На всякий случай. Вдруг что-то пойдет не так.

Обычная семейная фотография. Мама, папа, дочка и собака. Подпись: «Наконец-то отпуск! Прощальная вечеринка – в Пяти домах. Всех ждем к семи».

– Они издеваются.

– Это точно их дочка?

Они на всякий случай обновили сайт. Ничего не поменялось. Залезли на страницу Лены. Фотография та же. Подпись другая. «Кого не будет, не прощу».

У Антона Сергеевича Филиппова на страничке, как и раньше, висели поздравления с прошлым днем рождения. Все.

Погода не радовала, ветер, срывающийся дождь. В этом городе вообще не очень любили устраивать что-то без навеса, всегда лучше за толстыми стенами, под надежной крышей, чтобы можно было согреться.

Не здесь. Пять домов и были теми самыми толстыми стенами. С навесом не сложилось, хотя фантазия жильцов часто рисовала крышу над кварталом. Стеклянную. По крайней мере Митя Совин хотел стеклянную.

Старые дома, когда-то коммунальные квартиры, мало этажей, мало жильцов. Потому в Пяти домах и уютно, потому каждый тут и знал всех.

Филина волновало то, что его план сработает только благодаря Иванцову-старшему. Конечно, крайние обстоятельства требуют крайних мер. Но даже в самых хороших книгах у сыщика непременно должно быть подкрепление. Инспектор, старшина… Кто-то с пистолетом и корочкой. Правда, о пистолетах у Иванцова можно было не беспокоиться.

И чем меньше оставалось до семи вечера, тем умнее Филину казались похитители. И глупее он сам. Ничего не получится точно. Тем более что получиться должно было два раза. И почему к нему вообще прислушались?

Во дворе всем было хорошо. Человек разумный, когда ему дают много вкусного, становится еще и веселым. Два мангала – две фабрики по производству мяса. Сыр, зелень, помидорчики и огурчики, вино для старших, лимонад для всех.

Зачем Филипповы решили отпраздновать отпуск, не знал никто, но… теперь им точно не простят, если они не будут так делать каждый раз.

Старинные часы в тайном штабе зашлись в судорожном кашле. Семь часов. Мария Ростиславовна вскрыла очередную упаковку одноразовых бокалов.

Антон Сергеевич Филиппов подключил микрофон к колонке у черного хода своего подъезда.

– Нечасто мы так собираемся. А ведь живем вместе. Вот и решили порадовать себя и вас, соседи. И благодарить за эту идею нужно – угадайте кого? Лена, скажи пару слов.

Часы замолчали. Девушка в плаще с капюшоном шла к микрофону, кажется, она не пропустила ни одной лужи, оставшейся после вчерашнего дождя.

Сомкнулись две створки единственных ворот во двор.

Крупная женщина с телефоном наперевес пробивалась к подъезду, где вот-вот должны были сказать пару слов.

Она просто обязана оказаться близко. Увидеть все.

Так двигаются ветераны поездок в метро. Никаких колебаний, каждая часть тела в полной готовности и решает свою задачу. Локти раздвинуты и напряжены. Ноги подстраиваются под ритм движения и не дают упасть. Голова – чуть позади, голову надо беречь.

Она уже в первом ряду, а девушка в капюшоне, под которым ничего не видать, все еще чего-то ждет.

Если бы кто-то сейчас прислушался, если бы у кого-то был настолько тонкий слух, он бы различил низкий металлический скрежет. Он понял бы, что пять громадных засовов пришли в движение. Двор Пяти домов только что превратился в крепость.

У каждого черного хода замерли по две фигуры в совершенно расслабленных позах. Настолько естественных, что в этом было что-то неестественное.

Дворовая кошка Мурка замерла. От мангалов вкусно пахло. Но чутье не велело туда идти.

Филин снял капюшон. Первый раз в жизни его рост сыграл не против него. Из Мити и плаща с капюшоном получилась довольно убедительная девочка Лена.

Филин откашлялся, что в наступившей тишине прозвучало довольно зловеще.

– Спасибо, что пришли…

Крупная женщина щелкнула камерой и собиралась позвонить. Не получилось. Рука с телефоном просто не двигалась. Высокий мужчина в темном костюме трудно определяемого цвета между черным и синим без видимых усилий удерживал ее руку.

– Людмила Викторовна, рад познакомиться. Петр Петрович Иванцов, мне нужно с вами поговорить.

Штаб Филина уже был не вполне тайным. Филин попытался представить себе число посвященных в тайну, чтобы она перестала ею быть.

– Вы меня похитили? – Кажется, госпожу Людмилу ситуация настолько удивила, что она не испугалась и не особо расстроилась.

– Да, – Филипповы старшие ответили хором.

– И что дальше?

Странным образом Филина до сих пор не выгнали из собственного штаба. Иванцов, Филипповы и двое из охраны Иванцова терпели Митю. Ему хотелось думать, что из уважения.

У похищенной Людмилы руки были стянуты пластиковыми наручниками. Один из охранников уже сделал себе кофе.

– Что дальше? Просто и безопасно. Ваш муж приезжает с Леной. И мы вас отпускаем.

– Это… типа обмен?

– Он самый.

– И вы меня просто отпустите?

– Да.

Чего не ждешь от крупных женщин – скорости. Когда вот это большое тучное приходит в движение – не остановить. Даже не решиться.

Людмила Викторовна двигалась по прямой. Кратчайший путь к свободе. Филин уже представил себе облаву во дворе. Бесполезно. Никто не сможет остановить эту женщину.

Дверь не подвела. Нет, она безропотно распахнулась, но петли выдержали. Какая-то тень обозначилась, чтобы случилась еще одна неожиданность. Людмила Викторовна упала. На спину. Как будто сразу за дверями опустился шлагбаум, в который она и врезалась.

– Я не помешала? – Аня Волкова проявилась в дверях. Аня потирала руку. – Я случайно. Какой-то инстинкт, наверное. Она же хотела сбежать?

– И у нее не получилось. – Иванцов-старший уже помогал Людмиле Викторовне подняться. Падение с большой высоты – даже если это высота собственного роста – очень неприятная вещь.

– Аня, ты где-то тренируешься? – Петр Петрович как будто даже не особо удивился.

– Академическая гребля.

– А, ну конечно. – Иванцов снова сконцентрировался на Людмиле Викторовне.

– Так мы договорились? – продолжил Петр Петрович, будто ничего и не было.

– Конечно. – Кажется, удар затылком подействовал на Людмилу умиротворяюще. – Дайте телефон, я позвоню.

Через полчаса пиликнул телефон у Марии Ростиславовны.

– Они едут!

Обычное такси заехало во двор. Лена и худющий высокий мужчина одновременно вышли из машины.

Выехать такси не смогло. Ворота перегородил минивэн с включенными мигалками.

Людмила Викторовна расстроилась. Наручники с нее сняли. Но люди в погонах, высыпавшие из полицейского «шевроле», были строги и неумолимы.

– Вы же говорили, что отпустите.

– Так и есть. Я отпустил. Это другое ведомство.

Иванцов даже не обернулся. Ему срочно нужно было переговорить с приехавшим капитаном.

Наверное, Филину это показалось. Не мог же капитан отдать Иванцову честь?