Текст книги "Уличные букмекеры"

Радольский начал отсчитывать деньги и распределять их среди букмекеров, проговаривая вслух:

– Вычтем восемь на дальнейшие нужды нашего дела, семь Артуру, семь мне, Арсений – тебе тысяча, а Саше пять за грамотную организацию игры.

– Спасибо Коля, но я не возьму деньги. Сегодня я присутствовал здесь только из-за спортивного интереса. – сказал Демьяненко

– Вот именно, а спортивный интерес должен оплачиваться. Что с тобой Саша? Это же первые наши заработанные деньги! – воскликнул Артур.

– Деньги, которые вы отняли у проигравших? – возмущенно ответил Демьяненко.

– Мы ни у кого нечего не отнимали, они сами делали ставки, да и не особо крупные суммы.

Николай сложил пять тысяч напополам и засунул в карман Демьяненко, со словами:

– Все только начинается Саша, такими темпами эти пять тысяч могут превратиться в пятьдесят, а то и в пятьсот тысяч. Мы же никого не грабим, а честно ведем дела.

– Так! Народ, я думаю, сегодня мы все открыли для себя что-то новое и таких открытий в нашем будущем будет просто уйма. Так что ждите ближайших новостей о следующей игре.

Букмекеры попрощались и на площадке остались только Радольский и Прима.

– Ну что, как тебе? – сказал Николай, подкуривая сигарету.

– Я не знаю, как нам все это удалось провернуть, но скажу тебе одно, что эта контора дальше одного – два матча никуда не уйдет. – сказал Артур.

– А мне наоборот кажется, что впереди у нас большое будущее.

– Смотри, что бы это будущее ни утонуло вместе с дерьмом, которое ты нес на игре.

Николай усмехнулся, его не сильно задевали насмешки Артура, так как он понимал, что Артур образумится и поверит в это дело.

– Пошли уже, холодает. – сказал Артур.

– Да, только стол оттащим в кусты. – сказал Николай, кивнув на стол.

– Чего? Да на хрен нам сдался этот стол? Пусть тут стоит.

– Нее-т, стол – это единственное наше имущество, докуривай и хватайся за другой конец.

Приятели оттащили стол в кусты, находящиеся в заросшей области между домами, недалеко от площадки и двинулись по темным улицам.

– Когда следующая игра? – спросил Артур, согревая руки своим дыханием.

– Думаю в конце недели, где-нибудь на выходных. Нужно время, что бы слух о наших делах еще дальше разошелся по улицам.

Товарищи попрощались и разошлись по домам.

Глава III

*Звук наливающей бутылки*

– …И только такой схемой мы сможем выносить реальную прибыль с процентов – рассказывает Николай Артуру.

– А, вы о своих ставка? – хриплым и добрым голосом спросил Михаил Глебович, разливая виски по бокалам.

Вообще, Михаил Глебович – был приятным и добрым человеком, всегда выслушает тебя, завяжет приятный разговор и взбодрит смешной историей или анекдотом. Именно поэтому сюда слетались все местные после окончания рабочего дня, бывало, даже с семьёй приходили и дышали клубами дыма, которые расплывались от одного угла к другому.

– Да, Михал Глебыч. Судя по всему, вы уже слышали, что произошло вчера.

– Да я-то что? Весь район почти слышал, такое в наших местах не часто происходит.

– Это поистине хорошая новость. Вы кстати ставку не желаете сделать? На выходных мы организовываем вторую игру и планируем собрать еще больше людей. – сказал Николай и сделал небольшой глоток.

– Да я… Как бы и не особо то понимаю в этом деле. – смущенно ответил Михаил Глебович.

– Михал Глебыч, да тут и понимать нечего, смотрите коэффициенты, выбираете фаворита, да ставите, сколько душе вашей угодно.

– Ой, да ну его к черту вашу математику, знаете ли.

– Да какая тут математика Михал Глебыч, знание команд и достоверные прогнозы от наших букмекеров – вот что приведет вас к победе.

– Ха! Ну, в нашем-то случае особенно используется математика – подметил Артур.

– Михал Глебыч, подумайте, это мало того, что интересная забава, так еще и неплохой способ заработать. Сделаете ремонт паба, выпивка станет лучше.

– Ага, делать людям старшего поколения нечего, как деньги на спорт ставить, особенно у сопляков с улицы. – высказал Артур.

– Да заткнись ты уже, а! Михал Глебыч, игра будет на выходных, я лично как-нибудь на неделе забегу к вам, все расскажу и объясню, хорошо?

– Ну-у, давай Коля, я тебе всегда здесь рад. – сказал Михаил Глебыч, улыбнувшись и унеся бутылку к барной стойке.

– Короче, Артур, мне сейчас надо встретиться с Сеней и Демьяненко, поговорить по поводу предстоящей игры, а ты пока изучи схему, которую я нацарапал и жди ближайших новостей – сказал Николай, допив виски и попрощавшись с Артуром.

Николай вышел из паба и пошел по своим делам. Ближайшие дни Радольского проходили в полных раздумьях о будущем этого дела. Он также ходил в университет на подготовку к летней сессии, но вместо того что бы готовиться к экзаменам, он составлял схемы, записывал мысли и идеи в свою небольшую книжечку. Он начал потихоньку начал отдаляться от учебы, перестал писать конспекты, а лекции преподавателей для него были пустым звуком. Еще со школьных времен – Николая вообще учеба не интересовала, в основном на уроках его голова была забита игрой в мячик, он постоянно бездельничал на уроках, разукрашивая ластик или спя на парте. У него не было, понимая для чего ему учиться и не понимал, как найти то, к чему человек должен – стремится все свою жизнь. В университете он старался находить золотую середину между учебой и его делом, но чаша весов с его мечтой перевешивали сторону.

Суббота. Началась вторая игра, добавилось еще две команды – Демьяненко постарался на славу, организовал небольшую уличную спортивную секцию, куда устроил набор всех желающих и распределил их по возрастным группам. Начал тренировать их, хоть это было довольно коряво, но имело свои перспективы. Народу на площадке было в два раза больше, стоял жуткий говор, букмекеров иногда не было слышно, когда они объявляли информацию, но, тем не менее, все прошло гладко. Они уже не трепались с цифрами, и все делали красиво. Игра закончилась, букмекеры рассчитывались с победителями и распределяли прибыль, на этот раз они подняли в два раза больше, для них это было неимоверным достижением. На улице уже темнело и становилось холоднее.

– Я же говорил Артур, что новая схема сработает. Посмотри, что было сегодня, как мы все грамотно и рационально составляли, такими темпами мы выйдет на уровень серьезной компании. – сказал Николай, упаковывая пачки с талонами.

– Я вам ребята так скажу, все эти люди они…

– Эу! – раздался крик, перебив речь Николая.

Из тени площадки вышли три черта, одетые во все черное и с босяцкой походкой двинулись к букмекерам.

– Ну, здорово пацаны, это вы здесь ставки варите? – сказал человек из толпы, держа руки в карманах.

– А тебе какое дело? – сказал Артур, подойдя ближе.

– Ну как это какое? Вы хрен пойми кто, заявляетесь на площадку. Не спросив разрешения, не поинтересовавшись у старших. – спокойным голосом ответил черт из толпы.

– «Старшие»? Ты сейчас какую херню мне рассказываешь!

– Кто вы? – спросил Николай.

– Послушайте, я вижу, парни вы нормальные, мы вам предлагаем лучший вариант развития ситуации. Вы отдаете нам все, что у вас на столе, и мы расходимся миром. – Сказал черт из толпы, проигнорировав вопрос Николая.

Демьяненко поднапрягся, у Артура наблюдалось регулярное сжатие кулаков, а Николай сохранял невозмутимость, которая удачно скрывала страх и панику. Николай держал Арсения в стороне, Сеня пытался подойти ближе и как-то высветится, но Радольский отталкивал его, он не хотел, чтобы Сеня пострадал, ведь ему было всего 17 лет, а этим упырям лет по двадцать – двадцать пять. Обстановка все более приобретала накаленный характер.

– А я предлагаю тебе развернуться и петлять отсюда на три стороны. – сказал Артур, толкнув «главного» из их толпы.

Артуру тут же прилетает кулак в челюсть, Артур был крепким мудилой, он не упал, а слегка пошатнулся и нанес ответный удар. В месиво влетели Николай с Демьяненко и остальные два черта. Завязалась драка. Она длилась не долго, букмекеры смогли одолеть чертей и отделались лишь разбитыми носами и несколькими синяками. Артур добивал последнего, а остальные уже дали по газам. Наконец последний черт смог вырваться и принялся догонять своих.

– Идите в жопу! Суки уродливые! – прокричал Артур с тяжелой отдышкой, упираясь руками в колени.

Николай опирался на стол и отхаркивал кровью. Демьяненко, сидя потихоньку приходил в себя, а Арсений стоял в сторонке и в панике наблюдал за всем этим.

– Твою мать, они суки мне нос сломали – сказал Демьяненко, останавливая кровь, льющуюся из носа.

– Наверх голову задери. Нужно выпить, вставайте, пойдем в паб.– сказал Николай, отходя от стола.

Николай забрал всю прибыль со стола и засунул в небольшую поясную сумку. Чуть прихрамывая, он двинулся вместе с букмекерами в паб. Букмекеры распахнули дверь в паб и все подбитые упали на дальний стол у окна. К ним сразу же подбежал Михаил Глебович и со всей тревожностью начал расспрашивать парней о случившимся.

– Мать моя… Это кто вас так отделал? – с растерянным видом сказал Михаил Глебович.

– Михал Глебыч, виски выпить, налейте! – с небольшой отдышкой сказал Николай.

– Что произошло, Коля?!

– Я прошу, Михаил Глебович, налейте нам. – с агрессией ответил Николай.

Михаил Глебович недовольно покачал головой и двинулся к барной стойке за бутылкой дешевого скотча.

– Саня, ты когда-то говорил, что хорошо общаешься с парнями из бойцовского клуба? – спросил Николай.

– Да, я даже занимался там какое-то время.

– Нужно подтянуть их, созвонись с ними, скажи, что мы предлагаем хорошие деньги за защиту.

– Защиту?! На какой хрен она нам сдалась? Мы можем сами за себя постоять! – недовольно произнес Артур.

– Когда мы откроем точки на других улицах – для многих это будет легкой наживой. Если такое случилось на второй игре, то и случиться в следующих. И я не потерплю что бы, какая-та шпана – вот так вот просто грабила нас.

Михаил Глебыч поднес бутылку со стаканами разлил по ним пойло и спокойно отошел.

– И еще… Нам нужно больше людей, Артур собери всех из университета, кому доверяешь, и приведи их завтра сюда, в часов пять.

– Ха! Да я там практически никого не знаю, о доверии я вообще уже молчу.

– Нее-т, ты говорил про какого-то американца, который с тобой на какую-то олимпиаду ездил, ты говорил, что он хорошо считает и варит в экономике, и вы с ним более-менее в ладах.

– А, Сэм что ли? Не знаю Коля, он странный какой-то.

– Приведи его завтра сюда, посмотрим. А лучше, по возможности подтяни еще людей. Завтра мы начинаем расширение. – сказал Николай, держась за разбитую бровь

Букмекеры чокнулись бокалами, и выпили шоты.

– Я пойду, у меня голова кружится, завтра всех жду в пять часов, здесь.

Николай попрощался с друзьями, вышел из паба и, закурив сигарету, двинулся домой. Радольский шел с разбитым носом и бровью, кровь которого застывала от холода, это действительно было самое холодно лето за многие десятилетия. Николай находился в полном смятении, эта потасовка сильно напрягала Радольского, он ощутил страх, что может потерять все, даже если это и ничтожно маленькое начало. Он раздумывал над тем, что бы было, если они не вывезли в драке, что, если они бы забрали все их заработанные деньги за этот крупный матч. На улице стало еще холоднее, поднялся ледяной ветер, благо Николай уже дошел до дома и поднялся в свою квартиру. Николай жил со своей матерью в обычной двухкомнатной квартире с частыми протечками и с ужасной подачей газа. Старая, деревянная, еще с советских времен мебель, жесткие диваны, скрипящие столы и стулья. В общем, типичная постсоветская квартира, антураж которой дополнял пыльный ковер на стене. Николай разулся и направился к своей комнате, проходя мимо кухни, его окликнул женский голос. Это был звонкий, четкий, не сильно громкий окрик. Николай остановился и повернул голову в сторону кухни. Из кухонного коридора вышла мама Николая – Анастасия Радольская. Женщина, невысокого роста, с длинными, заколотыми волосами и одним выпущенным локоном, в старом потертом халате, ей уже было почти за пятьдесят. Анастасия Радольская – человек, которого можно охарактеризовать одним словосочетанием – «Сильная женщина», да это банально, но других слов было невозможно подобрать. Когда Николаю было шесть лет, из их семьи ушел отец, а точнее променял воспитание сына на бутылку со стаканом – что очень сильно ударило по Коле. Для него – уход отца из семьи был самым настоящим ударом в сердце и неокрепшее сознание малолетнего мальчугана. Наступили трудные времена, и матери Николая пришлось вкалывать на двух работах, чтобы хоть как-то прокормиться. Ранним утром, она вставала в пять утра и отправлялась на работу. Она работал в Ливерградской типографии, с шести до двух – она отвечала за распределение печатных статей, книг, штампов и все в этом духе. После, она шла в пекарню, которая находилась в пару кварталов от типографии, где она занималась выпечкой хлеба. Она поздно приходила домой и была абсолютно без сил, уставшая с засыпанными глазами. У неё толком даже не было времени на себя, но несмотря на это – Анастасия от природы имела очень симпатичную внешность, поэтому в косметике она не нуждалась. Когда Николай оканчивал школу, положение их маленькой семьи понемногу стало улучшаться. Анастасию повысили по должности в типографии, и необходимость подрабатывать в пекарне сразу исчезла, как и глубокая финансовая пропасть в семьи Радольских. Они не разбогатели, но стали жить значительно лучше, чем раньше. Когда Анастасия окликнула его, у Николая не было особого желание общаться с матерью из-за произошедшего некоторое время назад, да и вообще из-за их отношений друг с другом. Их отношения – довольно сложная штука, у них не было особой близости, как мать и сын, не было, понимая «любимый сынок» и «любимая мама» – грубо говоря, они были сожителями. Как-то жили спокойно в мире и согласии, они любили друг друга, но это была тусклая любовь, которую они никогда не показывали. Николай вырос в неполной семье, без должного воспитания.

Коленька! Что с тобой? Коля! – тревожно сказала Анастасия, быстро подбежав к Николаю.

– Нечего. – произнес Николай, с отмахом руки.

– Коля, господи, кто это тебя?! Сынок, надо обработать побои! – Анастасия хватает и дергает плечо Николая – Коля, ну ради бога!

– Да нечего со мной не случилось. – крикнул Николай, вырвавшись из рук матери и закрывшись в своей комнате.

В дверь раздавались стуки и постоянные выкрики, которые Николай игнорировал:

– Коля! Открой! Я прошу тебя!

У Радольского была небольшая комнатка, с диваном, шкафом и письменным столом, потертые обои с пятнами гармонично сочетались со старым потолком, штукатурка которого потихоньку отламывалась и сыпалась на пол. Около письменного стола располагалось окно, выходящее на площадку, где и были проведены первые игры. На стол был старый допотопный ноутбук, с древней версией операционной системы, который зависал чуть ли не после каждого нажатия мышкой. Каждая выходка этого ноутбука привела бы в ярость любого человека, но учеба требовала соответствующего оборудования. Николай в одежде разлегся на кровать и начала обдумывать дальнейшее развитие их дела, ведь после того как Радольский заикнулся о расширении, перспектива реальности этого плана начала преобладать более яркими и видными оттенками. Он думал об американце, которого завтра приведет Артур и еще об одном человеке, который тоже мог бы пригодиться. Стрелки указывали на одиннадцать, Николай снял одежду и, потушив свет, улегся спать. Из-за нежелания общаться с матерью, Радольский не выходил из комнаты и даже нечего не ел.

Воскресенье. Следующий день…

На часах без десяти пять. Николай подходил к пабу, куря сигарету. У входа он встретил Артура.

– Здорова Брат! – сказал Николай, пожав руку Артуру.

– Ты подтянул людей?

– Только американца, остальные даже не поняли, о чем я рассказывал. – сказал Артур, стряхнув пепел.

Николай вздохнул и ответил:

– Ладно, пошли уже.

Букмекеры выкинули бычки и, зайдя в паб, направились к дальнему столу у окна. Подойдя ближе, Николай увидел американца, пьющего пиво, сидя за столом.

– Коля, это Сэм Диллинджер, Сэм – это Коля Радольский. – представил Артур их друг другу.

– Привет – сказал Сэм, делая глоток из кружки пива.

– Диллинджер? Это твой дед грабил банки? – с насмешкой произнес Николай.

– Да, а мои родители были Бонни и Клайдом. – с улыбкой ответил Сэм.

Они оба посмеялись.

Сэм Диллинджер – 19-ти летний студент экономического факультета. У Сэма было широкое лицо и зачесанные назад волосы. По телосложению он был полный, но, тем не менее, в одежде сохранял стройную фигуру. Сэм наполовину русский, наполовину американец, еще до его рождения – мать Сэма вышла замуж за американского перекупщика автомобилей, у которого дела шли на отлично, они переехали в Соединенные Штаты и там её муж продолжил расширение бизнеса по перепродаже транспорта. Сэм родился в Бостоне и прожил там до окончания школы, на тот момент у семьи Диллинджер настало трудное финансовое положение, дела у Отца шли все хуже, а последние деньги он спускал в кабаке. Вскоре чего, супруги расстались. Мама Сэма – не в силах больше терпеть такую жизнь, взяла последние накопленные деньги и с сыном уехала обратно в Россию, где начала жизнь с чистого листа. По приезду в Россию, семья Диллинджер была встречена старыми друзьями и родственниками по материнской линии, что создавало опору на их существование. В принципе, дела у них идут отлично, Мама Сэма нашла работу, а сам он поступил в университет. Сейчас основная цель Сэма – это начать зарабатывать хорошие деньги, он хочет увезти маму в теплые края, купить ей дом и полностью обеспечивать её, что бы ей не приходилось работать, а самому иметь хороший автомобиль и дорогой костюм.

– Так Сэм, я думаю ты уже знаешь, чем мы занимаемся, Артур говорил, что ты хорошо разбираешься в экономике и я бы не отказался от такого сотрудника. – сказал Николай, скрестив руки.

– Что по деньгам? Какой у меня будет процент? – спросил Сэм, быстро пробежавшись глазами по букмекерам.

– Учитывая то, что мы молодое предприятие, пока вопрос о распределении прибыли остается неоднозначным. С сегодняшнего дня мы начинаем расширение и планируем увеличение объема оказываемых услуг. – невозмутимо проговорил Николай, смотря прямо в глаза Сэму.

– Вы не ведете учет доходов и расходов? Вы даже не зарегистрированная компания, какая речь о расширении? – удивленно сказал Сэм.

– Мы работаем над этим, и я уверяю тебя, что у нас есть все перспективы успешного ведения дел.

– А ты не кажешься дураком, Николай. Но понимаешь, я рискую временем, если соглашусь работать за неоднозначную ставку.

– Но ты ведь даже не попробовал, потеряешь время, но заработаешь себе на новый телефон. – сказал Николай.

Настала минут молчания, Сэм ехидно улыбался и переводил взгляд из стороны в сторону, иногда посматривая на каменное лицо Николая. К этому времени Михаил Глебович поднес 3 бокала виски для Букмекеров.

– Телефон?! Ха! Радольский, я надеюсь ты знаешь, о чем говоришь, потому что я ни хрена не понимаю. – сказал Сэм с театральным выражением.

Сэм встал и пожал руку Николаю.

– Теперь ты букмекер Сэм, завтра мы приведем в порядок нашу систему и начнем захватывать улицы.

Николай поднял бока вверх и крикнул:

– Ура!

А ему ответили два голоса, с такими же междометиями:

–Ура! Ура!

Глава IV

– Да не сюда, идиоты! Я же вам русским языком сказал, мешки с цементом класть под дерево! – крикнул во всю глотку прораб.

На всю улицу раздавались звуки строительства, распиливания дерева и говор рабочих. Местные жителя проходя мимо строительного объекта, кидали странные взгляды и недоумевали, от того что на их улице стали происходить какие-либо изменения, которыми являлось строительство. Местные со счастьем надеялись на какую-нибудь детскую площадку, приличный магазин или больницу. Но строительным объектом оказался двухэтажный офис букмекеров. За 3 месяца они заработали, столько, сколько не зарабатывают их все вместе взятые преподаватели университета. Они захватили почти все улицы на Бирминском районе и установили там свои точки, которые активно приносят доходы им в казну. На букмекеров стали работать телохранители, теперь опасаться за сохранность прибыли – будет лишним, да и самих букмекеров стало больше, по четыре человека на точку, два букмекера и два телохранителя. Уличная спортивная индустрия – продолжает процветать, добавилось еще больше команд, а у букмекеров появилась возможность оплачивать матчи игрокам. Такими темпами, они смогли взять под контроль почти весь район. Николай сдал все экзамены и в июле должен был уехать на археологическую практику, но он не смог оставить свое дело, поэтому от поездки он оказался. Пропуск практики – очень жестко пошатнул положение Николая в университете, он выбивал себе отсрочки, но дела все шли к отчислению. Лето подходило к концу, температура падала все ниже и давала надежды на преждевременное выпадение снега. Строительство офиса уже подходило к концу, оставалась убрать неровности, исправить недочеты и подделать внешнею сторону фундамента. Через неделю строительство было окончено, настал день открытия офиса и юридической регистрации букмекерской конторы. Офис представлял собой двухэтажное здание, состоящее из дерева, кирпича и бетона. Он располагался напротив спортивной площадки, где букмекеры проводили свои первые матчи. Офис находился в окружении хрущевок. Главный вход встречал большой деревянной дверью, которая иногда с трудом открывалась. Первый этаж представлял собой офисный лофт, в центре стояли столы для принятия ставок, слева, на подиуме стояли две огромные доски, на которых выписывалась информация о действующем или предстоящем матче. За досками располагалась деревянная лестница, поднявшись по которой, можно было оказаться на втором этаже, где работали главные букмекеры. По центру на втором этаже располагался огромный овальный стол со стульями, за которым буду собираться главные букмекеры. Справа были огромные панорамные окна с деревянной облицовкой, которые чаще всего будут прикрываться шторами. Слева от стола находилась барная стойка, из которой всегда можно было налить выпить или легко перекусить. Еще, букмекеры вогнали под свое влияние «Ливер Паб», Михаил Глебович любезно согласился отдавать процент за реставрацию здания и реструктуризацию его небольшого бизнеса. «Ливер Паб» – превратился в настоящий паб, новая отделка, новая мебель, выпивка стала в разы лучше, а народу хоть отбавляй. На втором этаже офиса уже собрались главные букмекеры – Артур, Сэм и Демьяненко. Они были одеты в не сильно дорогие, но, тем не менее, опрятные костюмы, рубашки, галстуки, носили туфли из хорошей кожи, а кто-то купил себе часы и перстни. Короче говоря «русские бизнесмены с Уолл-Стрит». Да и в принципе они стали выглядеть лучше и радостней, с огнем в глазах, которого сильно не хватало в самом начале их пути. На часах было 15:20, букмекеры сидели за столом и в ожидании Николая и играли в карты. Распахнулась дверь внутрь второго этажа, в офис вошли Николай с девушкой. Букмекеры, сидящие за столом, сразу кинули взгляд на новую особу в их коллективе. Николай вел её к столу, держа за плечо.

– Всем привет, сегодня я хочу представить человека, который пополнит наши ряды. – сказал Николай, указываю на девушку.

– Знакомьтесь, это Маша, Мэри, – моя сестра.

Радольская Мария Андреевна – молодая девушка, 23-ех лет. Роста примерно с Николая, с распушенными кудрявыми волосами русого цвета, она выделялось необычной и очень привлекающей внешностью, будто она актриса большого кино 60-х годов, особенно, что выделяло Мэри – это её большие и очень милые глаза, которые въедались в подкорку головного мозга и не выходили длительно время, даже при первой встречи. Мэри – сестра Николая, старший ребенок в семье Радольских. Она была самостоятельной и очень активной девчонкой. В детстве она постоянно сбегала из дома, закатывала истерики, перепиралась с матерью и вела себя вызывающе. Вместо того что бы играть в куклы, она все свободное время проводила на улицах, наблюдая за футболом в коробке, что в дальнейшем послужило большой любви к спорту. На удивление в школе – она училась прекрасно, не смотря на то, что её много раз пытались выгнать из школы из-за её «выступлений», она худо-бедно окончила школу с золотой медалью и с легкостью смогла поступить в университет. Уход отца из семьи – не сильно ударил по Мэри, а наоборот дал ей некую силу и мотивацию, поэтому она особо не переживала. Она понимала трудность финансового положение их семьи и поэтому она приняла решение, что будет жить отдельно от семьи, у своей лучшей подруги, у которой мама являлась близкой подругой Анастасии Радольской, они дружили с детства, и поддерживают друг друга до сих пор, поэтому женщина была не против такого новоселья. Тем более Мэри приносила большую пользу по дому, убиралась, мыла посуду, еще и подрабатывать успевала, разносила листовки и работала в парке. После школы, она поступила в университет и переехала в общежитие. Первые месяца в университете были просто раем для Марии, она была буквально в шаге от своей мечты, но все обломалось из-за её характера. Не смотря на проявленный интерес к учебе, Мэри часто перепиралась с преподавателями, спорила на очень субъективные темы, где во многом она была права и по-хамски вела себя, позволяя себе то, что уже выходило за рамки дозволенного. В итоге руководство университета не смогло больше терпеть очередные выходки этой прекрасной особы и издало приказ об отчислении. Марию отчислили, выгнали из общежития, и теперь она работает кассиршей в старой, разваливающейся кондитерской лавке. Она все свою жизнь мечтала работать в СМИ, писать статьи, брать интервью и работать на телевидении, но все ее мечты перечеркнулись отчислением Мэри из университета, для неё это был довольно сильный удар, который на удивление сломил её. Она никогда, ни при каких обстоятельствах не опускала руки, как бы ужасно с ней жизнь не обходилась, она все ровно шла до конца. Но в этот раз что-то поменялось в ней, после отчисления она не стала искать другой университет и даже не пыталась сама учиться своей профессии. Вместо попыток все изменить, она все бросила и устроилась в кондитерскую лавку. Сейчас она снимает комнату у старухи и получает гроши на работе. Возвращаться домой, у неё не было не единого желания, потому что гордыня не позволяла. Как же это так? Она собрала чемоданы, цокнула каблучком и в вальяжной манере навсегда попрощалась со старой жизнью, уверяя всех и каждого о том, что её ждет большое светлое будущее. И теперь возвращаться домой с жалким видом, неся просьбу о помощи? Нет! Это уж точно не про семью Радольских. Брата и сестру много что объединяло, похожее мировоззрение, похожие вкусы и интересы, они были как связка ключей от двух замков в одной единственной двери. Они очень хорошо ладили, и Мэри всегда помогала и поддерживала Колю. Вот и настало время Николая вернуть долги.

…Два дня назад…

Холода до сих пор не оставляли в спокойствии жителей Ливерграда, но не Николая, холод был ему свойственен, как и физически так и психологически. В один из таких холодных дней – Николай направлялся к кондитерской лавке, находящаяся на окраине Бирминского района, где работает его сестра Мэри. Для него сестра всегда была в авторитете, он считал её умной и мудрой, поэтому предложить ей работу в конторе – была очень рациональная идея. Тем более Николаю иногда самому было не по себе, о того что Мэри вкалывает за гроши в какой-то жалкой облезлой кондитерской лавки, а тут он может предложить хорошо оплачиваемую работу в опрятном офисе, до постройки которого оставались считанные дни. Николай зашел в лавку и сразу же ударился головой об легкие громко звенящие колокольчики.

– Коля! – воскликнула Мэри.

– Да ты моя радость, иди сюда! Как же давно я не видела то тебя! – сказала Мэри, бросившись в обнимку к Николаю.

– Привет Мэри, хорошо выглядишь! Как на работе тут у тебя, начальник все еще заставляет тебя бегать на соседнюю улицу в ларек за кофе?

– Да вообще, этот жирный мудак меня скоро с ума сведет. То зарплату задержит, то заставит на ночную смену остаться, кассу считать – возмущенно проговорила Мэри. – А у тебя вообще, как? Как там твой «супер бизнес», о котором ты мне летом рассказывал?

– Я как раз-таки по этому поводу здесь. У меня для тебя отличные новости Мэри, больше тебе не придется носить рваный фартук и мотаться за кофе для начальника. Мои дела пошли в гору, наша контора приносит нам стабильный доход, и мы уже заканчиваем строительство офиса. Нам нужны люди, а именно те, кому я могу довериться.

– Ой, ой, ой, а я-то думала, соскучился он, захотел сестренку родную увидеть.

– Конечно, я соскучился, но теперь мы сможем больше времени проводить вместе. Пошли со мной, оставь эту забегаловку.

– Ну а деньги мне на жизнь, откуда брать? Ещё я на ноутбук коплю, писать я хочу, понимаешь?! – интенсивно проговорила Мэри.

– Мэри, ха-ха! Я же говорю, что наше дело процветает. Да я тебе хоть десять этих ноутбуков куплю. – сказал Николай, обхватив лицо Мэри ладонями.

Мэри тихо просмеялась.

– Чем вы занимаетесь? – спросила она.

– Ставками на спорт. Мы уже переросли в серьезную компанию и нам нужны секретари, бухгалтеры. Я помню, ты хорошо разбиралась в математике.

– Да-а! Когда я за тебя твое домашние задание делала. – сказала Мэри, рассмеявшись.

– Слушай, Коля! А может, вам этот нужен, как его? Рекламщик, я могу писать статьи про вас, логотип какой-нибудь сделать или там – не знаю, описать, что представляет ваша компания. Точно! Можно сделать сайт, там все можно расписать и все ваши статистики и…

– Мэри! Послушай, я не спорю, что твои писательские навыки нам пригодятся, но мне сейчас необходимы люди, которые будут вести учет дел, понимаешь? Слушай, пошли уже, оставь эту работу.

Мэри на почве безмятежности согласилась работать с Николаем. Она до конца не понимала, что происходит с её жизнью, ведь последние годы она проводила монотонно и в неполном здравии. Каждое утро она ходила в кондитерскую, с мыслью о том, что вот прямо сейчас что-то поменяется, что-то изменится, она купит ноутбук и начнет писать, и начнет выстраивать свою жизнь на совершенно иной лад. Но на ноутбук, она так и не накопила и каких либо других движений в сторону своей мечты она так и не делала. Всей виной были жизненные трудности, которые преследовали Марию на протяжении всей её жизни. Она жила одна и полагаться было не на кого, а просить у родных и друзей – для неё было слишком унизительно.

…В офисе букмекеров…

Присаживайся. – сказал Николай, указывая на главный стол.