Текст книги "Дом под дождем"

Глава 6

Это было убийство.

Я вошел и сквозь запах табака почувствовал терпкий аромат свежей крови.

Карла убили метательным топориком и оставили умирать на кушетке, что стояла рядом с книжными полками, упирающимися в потолок.

Я остановился возле тела. Карл лежал головой к двери. Правая нога на кушетке, левая свесилась и каблук высокого сапога упирался в пол. На правой сапога не было. Вместо него – повязка. К табаку и крови добавился аромат согревающей мази. Штанина бриджей закатана до колена.

Левая рука Карла была на весу и все тело повернуто немного в левую же сторону. Правая замерла на бедре, словно он собирался залезть в карман, но не успел. Топорик торчал из груди. Лезвие прорвало белую рубашку. Кровь еще капала из раны, возле кушетки на паркете собралась приличная лужа, не меньше пинты.

Я подошел к письменному столу и поставил на него свой саквояж. Рядом положил трость.

Внутренний сыщик хрустнул суставами пальцев, готовый заняться делом. Он же настаивал на том, чтобы я прекратил предаваться воспоминаниями студенческой юности. Дельный совет.

Я снял плащ, положил его на стул. В дверях возникла фигура Элании.

– Скажите, никто не прикасался к телу? – спросил я.

– Нет.

Глаза графини не отрывались от тела.

– А к оружию?

– Боги уберегли от такой глупости, господин Хрофт. – Женщина гораздо лучше владела собой, а значит, могла отвечать на вопросы.

– Хорошо. Пока не уходите.

Элания молча кивнула.

Я начал осмотр комнаты с окна, выходившего на юг. Отсюда была видна площадка перед парадным входом в Милю. Обе створки приоткрыты.

– Что вы думаете? Кто мог убить моего сына здесь, в доме?

Я прикинул, какова высота от подоконника до газона внизу. Высота потолков метра по четыре с половиной плюс перекрытия. Получается десять с половиной. Немало.

– Ваш вопрос преждевременный. Я не знаю почти ничего о вашей семье. Надеюсь, вы мне поможете.

Элания промолчала.

Осмотрев окно и подоконник, я переключился на шторы, потом на пол. Небольшой слой пыли говорил о том, что справа и слева от подоконника ничьих следов нет. Сами шторы довольно давно не выбивали.

Стол. Обыкновенный, дубовый. Шесть ящиков. Все закрыты на ключ. Письменный прибор. Магическая лампа. Больше ничего. Никаких бумаг, записок, ничего лишнего. Содержимым ящиков займемся позже.

В стене, противоположной той, возле которой стояли книжные полки, находилась дверь.

– Куда она ведет?

– Там спальня Карла.

– И из нее еще есть выход в коридор, так?

– Есть, – сказала графиня.

– Но ею пользуется нечасто, как я понимаю?

– Почти никогда. Карлу удобней было переходить из спальни в кабинет, а в коридор уже отсюда.

Элания привалилась к косяку.

– Присядьте, вы плохо выглядите, – посоветовал я.

– Не могу. Он мертв, а я буду сидеть напротив него в кресле?

Логично. Я бросил взгляд на тело. Интересно, очень и очень интересно…

Продолжение исследований убедило меня в полном отсутствии каких бы то ни было явных следов постороннего.

Я задал Элании несколько вопросов. Как часто происходит уборка? Раз в неделю во всем доме. Кто именно делает уборку здесь? Уна, изредка Агна. Когда убирали комнату в последний раз? В воскресенье, то есть, позавчера.

Понятно. Или Агна или Уна предпочитают делать вид, что убирают. В некоторых местах пыли так много, что там можно проводить археологические раскопки. Я не стал упоминать об этом. Не так уж и важно. Пыль помогает. Хуже когда нет вообще ничего.

Я попросил позвать Уну, девушку, которая нашла труп.

– Что вы можете рассказать? – спросил я, скрестив руки на груди. Я должен выглядеть грозным и непоколебимым. Уна только что плакала, ее лицо опухло и покраснело.

– Ну, я принесла чай около половины первого, – сказала служанка.

– Откуда вам было известно время?

– Часы.

Уна кивнула в угол у окна. Верно. Циферблат хорошо виден, когда входишь в кабинет.

– И вы сразу увидели, что хозяин мертв? – спросил я.

– Да.

– А дверь была закрыта?

– Открыта, – сказала Уна. – Хозяин закрывает ее, когда работает, и мне приходится стучать.

– А в этот раз он просил вас принести чай или вы следовали привычке?

– Нет, не просил. – Девчонка опять вознамерилась зареветь, но сникла под взглядом графини.

– И вы были удивлены, что дверь оказалась открыта?

Уна удивилась моему вопросу, не менее, чем факту, о котором я упомянул.

– Ну да. Я постучала. Подождала. Хозяин не ответил. Я постучала снова, а потом толкнула дверь.

– Хорошо. Но скажите – где же чай?

Уна не поняла. Я зашел с другой стороны.

– Вы боитесь крови?

– Да… в общем. Ну, это неприятно.

– Что значит «в общем»?

– Мой отец держал бойню, я с детства видела, как скот забивают.

– Значит, увидев труп, из которого течет кровь, вы не упали в обморок?

– Нет. Но испугалась.

– А потом?

– Я побежала звать на помощь.

– С подносом чая?

– Да. – Уна покраснела до корней волос. Смекнула, о чем я говорю. – Однажды я уронила поднос, на котором были чашки и заварник. Так хозяйка наказала меня, вычтя стоимость посуды из моего жалования. Да еще сделала строгий выговор, что я пролила заварку на ковер. Поэтому я спустилась вниз, оставила поднос там, где его никто не заденет и не опрокинет, а потом позвала на помощь.

Я перевел взгляд на Эланию. Она не собиралась делать вид, что ей стыдно за свою строгость. С чего бы это?

– Хорошо. Сколько времени прошло, пока вы спускались на первый этаж, Уна?

– Я не знаю. Может быть, минуты две.

Так я и думал. За это время убийца, если он был еще в комнате, мог преспокойно смыться.

– Что было потом?

– Я крикнула Лингуда?

– Кто это?

– Наш мажордом, – ответила Уна. – Я сказала ему, что с графом произошло несчастье, что он весь в крови лежит у себя в кабинете. А Лингуд уже позвал госпожу.

– Все было так? – спросил я у Элании.

– Так.

– Чем занимались вы в это время?

– Я читала у себя в комнате, – ответила графиня. – В час дня я собиралась на прогулку. В двадцать пять минут пришел Лингуд и… – Элания замолчала на некоторое время, стараясь не смотреть на тело сына. Битву с плачем она выиграла. Отлично держит себя в руках.

– Дальше?

Элания, бледная, развернула платок, свернула обратно.

– Я позвала мужа, мы пошли сюда вдвоем. Потом подтянулись слуги. Муж сказал, что Карл мертв… Я велела ехать за врачом. Айкс не медлил… Вы задаете много вопросов, господин Хрофт! К чему они?

– К тому, что мне нужна полная ясная картина.

– Да… наверное.

– Когда мы с Эрной подъезжали к Ветряной Миле, к нам навстречу выбежал Ратту. Откуда вы узнали, что мы приближаемся?

– Понятия не имею… Я была здесь, когда Уна сообщила о вашем прибытии. Мы с мужем спустились. А Ратту? Наверное, он заметил вас, когда вышел из дома… Что-нибудь не так?

– Пока все логично и не вызывает вопросов.

Я продолжил осмотр. Книг было много. Стеллаж уходил под самый потолок. Лестница, чтобы забираться наверх, стояла в углу возле дверей. Но кушетка с трупом… Почему она возле стеллажа? Странно. Я оглядел книги, понимая, что мне предстоит более детальное изучение библиотеки. Много научных трудов, много магических книг (факт, вызывающий удивление), также некоторое количество поэтических сборников и беллетристики.

– Скажите, эта кушетка стояла здесь всегда? – спросил я.

Элания покосилась на труп. Я думал, что она упадет, и был готов броситься на помощь. Графиня устояла, однако ее вид внушал опасения.

– Нет. По-моему, эта кушетка стояла в спальне.

– Раньше вы видели ее здесь?

– Не помню.

Я поглядела на дверь спальни, но решил оставить ее изучение на потом. Теперь предстояло перейти к самому нелегкому делу.

– У вас в доме есть антикварное оружие?

– Есть. В гостиной внизу.

Я склонился над телом. Карл лежал с закрытыми глазами. Лицо восково-бледное.

– А эльфийские метательные топорики в коллекции есть?

Элания не знала. Пытаясь вспомнить, она хмурила лоб и кусала губы. В оружии графиня не разбиралась.

– Не знаю, честно говоря. Так это метательный топорик?..

Я кивнул. Причем, оружие явно не музейного образца. Я бы сказал, что этой штукой пользуются в повседневности. Рукоять из тиса, длиной сантиметров тридцать, изогнутая с внутренней стороны. Лезвие треугольной формы, граненое и скорее напоминает штырь, а не топор в классическом понимании. Внутренняя сторона трехгранного штыря, длина которого достигает десяти сантиметров, заточена.

Оружием действительно часто пользовались. Рукоять потертая и потемневшая от времени. Стальное навершие подвергалось поздней обработке. Его доковывали и точили. Готов спорить, из оружейной коллекции ничего не пропало.

Такие топорики – традиционное оружие эльфов, используемое в охоте и на войне. Им можно бить мелкую дичь, а при хорошей сноровке и крупную. Главное, чтобы штырь попал куда надо. Внутренняя часть лезвия полезная в разделке туши и снятии шкуры. Той штукой, что торчала из груди Карла Сэдлфорта, был убит не один барсук, енот или олень. И это самое удивительное. И странное. Самый ловкий метатель такого топорика не может забросить оружие на высоту больше десяти метров не видя цели. Просто не имеет смысла. Если предположить, что кто-то метал оружие с улицы, то… Словом, я был уверен, что убийство таким способом могло случиться только, если бы Карл встал в оконном проеме во весь рост и сделался удобной мишенью.

Я снова поглядел в окно. На юге простирались холмы – ничего такого, что могло бы служить гипотетическому метателю укрытием. Окно, судя по всему, не трогали. Если бы хотели проветрить, то распахнули бы его настежь. Следовательно, топорик прилетел не оттуда.

Существовал, конечно, и такой вариант, что преступник замел следы, но все равно – я не мог представить даже самого искусного эльфа, который бросил топор с дистанции в несколько километров и попал точно Сэдлфорту в грудь.

– Сколько у вас служит эльфов? И вообще нелюдей?

Элания задумалась. Ну хозяйка-то должна знать!

– Айкс и Ратту – на конюшне. Агна и Лэйварс – в доме, но эти полуэльфы. Еще есть истопник и трубочист Фонквэ. Всего пять.

Я вынул небольшой блокнот и самопишущее перо, чтобы записать. Записал всех пятерых.

– Остальные?

– Вы видели Тибальда?

– Да. Какие обязанности он выполняет в доме?

– Тибальд сторож. Еще выполняет разные поручения, если возникнет необходимость.

– И телохранитель, – добавил я.

– В общем, да. Тибальд очень давно здесь. Его отец тоже служил нашей семье, но его убили орки сорок лет назад.

– Понятно.

– Еще из нелюдей Селкирк – гном, работающий на кухне. Кухарка – полуогр Свю. Пожалуй, из постоянных все. Иногда мы нанимает их округи кого-нибудь на временные работы, но в последнее время здесь никто из них не появлялся.

– А когда вам доставляют продукты? Кто это делает?

– Селкирк и Тибальд ездят за припасами в Листэнфер, деревушку эльфов, ближайшую к нам.

Я составил список. Всего нелюдей восемь. Наибольшие подозрения вызывают Айкс, Ратту и Фонквэ – именно они должны уметь обращаться с этим оружием. У Тибальда алиби, он был со мной и Эрной. К тому же топорик не пришелся бы ему по руке – чересчур маленький. Огры предпочитают что-нибудь повнушительней.

С другой стороны, слишком просто свалить все на эльфа, убив кого-то эльфьим топориком. По сути, Карла мог прикончить любой из тех, кто находился в доме. Включая Уну. Вопрос в другом: откуда этот топорик взялся?

– А что насчет людей?

Из тех, кто был мне известен, Элания назвала Лингуда и Уну. Потом восемь имен. Еще один человек на конюшне, Риг Мар; мастер на все руки и кузнец Гворд Итерхэм; две прачки – Лира Комплинг и ее дочь Орма; мальчик, помогающий на кухне, Бинс Комплинг, сын Ормы; три служанки, выполняющий разные работы по дому, Венти, Сола и Топаз. Восьмым был старик садовник Эйват Сойер

– Всего восемнадцать. Десять людей, восемь нелюдей, – подытожил я. Штат не то, чтобы огромный, но внушительный. Вероятно, раньше было больше.

– Кого вы подозреваете? – спросила графиня.

– Пока никого. И в то же время всех, кто не был со мной.

– В каком смысле?

– Убийство произошло, когда мы с Эрной и Тибальдом ехали сюда. Следовательно, мы трое не могли его совершить. У остальных был шанс.

– Не забываетесь ли вы, господин сыщик? – фыркнула Элания. Я не ждал, что ей понравится мое объяснение.

– Методы расследования не должны зависеть от того, нравятся ли они кому-то или нет. Расследование интересуется фактами. Оно подтверждает или отвергает ту или иную гипотезу. Цель одна-единственная. Установить истину. Вы хотите, чтобы я нашел убийцу вашего сына?

Элания кивнула.

– Я тоже хочу. Это вопрос не только профессиональной чести. Карл бы моим другом. Мы не виделись много лет, и я был рад приглашению… но судьба распорядилась таким вот образом. И пока я здесь, необходимо использовать любую возможность, понимаете?

– А как же полиция? – спросила Элания. – Айкс позовет сюда и ее.

– Я сотрудничаю с полицией, если она этого хочет. И буду рад, если ей удастся поймать убийцу раньше меня.

Несмотря на устоявшееся мнение, среди полицейских встречаются дельные сотрудники.

Элания хотела что-то сказать, возможно, выплеснуть свое раздражение, но предпочла не делать этого.

– Я вам нужна? Простите, сейчас в доме куча дел… И первое – мой сын.

– Я позову вас… Понимаю, что мой визит некстати, не говоря уже о вопросах. Очень часто выходит так, что мое появление является как бы катализатором неприятных и трагических событий. Но это случайность, не более.

Элания прищурилась.

– Я не склонна винить вас, господин Хрофт. Просто вы должны меня понять… Такое совпадение!

– Не могу не согласиться.

Мы поборолись взглядами, и графиня отвернулась. Это не означало ее поражения, просто она решила сменить позицию и предпринять временную ретираду.

Я остался один. От запаха крови у меня першило в горле. Он становился все более сладковатым.

Несмотря на это, я достал большую лупу из своего саквояжа и стал осматривать тело. Меня по-прежнему занимал способ убийства. Даже вопрос, чем убили Карла, не был столько однозначным. Я видел раны, оставляемые большинством видов холодного оружия. Вонзенный в грудную клетку нож закупоривает рану плотно. Если лезвие вынуть, кровь хлынет ручьем, особенно, если поражено сердце. Здесь крови пролилось много, несмотря на то, что топорик не вынимали.

Стоп! Я потрогал топорик. Он шевелился. Малейшее прикосновение заставляло его перемещаться в ране. Еще интересней… Взяв пинцет, я отогнул края рассеченной рубашки. Края, пропитанные кровью, болтались свободно. И сама трещина в ткани была шире, чем лезвие топорика. Я осмотрел рану и снова потрогал орудие убийства, уверенный в том, что это вовсе и не орудие.

Убежден, что вскрытие покажет. Рана узкая и длинная, вовсе не такая, какую оставляет подобное оружие. После топорика остается трехгранное отверстие, но не то, что я наблюдал на теле Карла.

Хорошо. Зайдем с другой стороны.

Рост Карла чуть повыше меня. Сто восемьдесят два сантиметра. С каблуками на сапогах на сантиметр больше. Рана на груди находится довольно низко. Человеку даже среднего роста трудно было бы нанести ее, да еще так, чтобы с одного раза пробить ребра возле грудной кости и достичь сердца.

Если этот человек не стоял на коленях, конечно.

Или если это вовсе не человек. А, скажем, гном, которому было сподручней всего сделать замах стоя перед Карлом и вонзить топорик ему в грудь.

Я сел на стул возле двери, ведущей в спальню, и набил трубку.

В доме только один гном, тот, что работает на кухне. Селкирк. Тот, кто работает на кухне, умеет обращаться с ножами. Гномы сильны, это ни для кого не секрет, поэтому такой удар коротышке было нанести раз плюнуть.

Совершенно ясно, что Карла убили не топориком. Топорик вложили в рану после того, как вынули настоящее орудие. Нож. Ширина прореза и лужа крови говорят именно об этом. Убийца вытащил лезвие, а потом воткнул в рану эльфийский топорик.

Зачем? Обычно подмена имеет своей целью подставить кого-то. Далеко ходить не надо. Убил Карла тот, кто живет в Ветряной Миле. И подставить хотят того, кто обитает здесь же – чтобы на него сразу упало подозрение.

Я выкурил трубку. Пришло время заняться спальней Карла.

Глава 7

Комната, предназначенная для этих целей, по форме повторяла кабинет. Такого же размера, с таким же окном, закрытым и наглухо занавешенным. Карл никогда не любил спать с открытыми шторами и всегда старался скрыться от ненужного, по его словам, света. Когда мы жили в университете в одной комнатушке, я часто подшучивал над Карлом из-за этой его привычки. Держу пари, эта вот штора, тяжелая, из темно-красного бархата, вообще никогда не сдвигалась с места. Тем не менее, я заглянул за нее. Слой пыли на подоконнике. Замки на створках целы. Окно, видно, давно не открывали. В спальне было довольно душно.

Обстановка непритязательная. Ковер чуть не во всю площадь пола, широкая кровать, поставленная изголовьем к противоположной стене, два шкафа, один для одежды, другой для белья. Зеркало на подставке, столик и небольшая тумбочка в компании с парой стульев.

Я принес из кабинета свой фонарь, работающий на чарах. Внутри был заключен дух огня, производящий ровный желтый свет. Это приспособление мне изготовили по заказу, интенсивность света можно было регулировать при помощи круглой ручки, выступающей из цилиндрического корпуса. Заставив духа огня проснуться, я стал обследовать спальню. Меня привлек пол. Я проползал по нему не меньше пятнадцати минут, однако ничего не нашел. Сказать можно было лишь одно: ковер старый, но его регулярно чистят. В том месте, где хозяин свешивает ноги с кровати, ворс больше утрамбован, чем в других местах. Если тут был убийца, то он не оставил мне ничего. Моя старая догадка не нашла подтверждения. Поначалу я думал, что топорик метнули из дверей спальни, после чего Карл и упал на кушетку. Но раз версия броска не подтвердилась, идти по этому следу не имеет смысла.

Тем не менее, убийца мог какое-то время прятаться в спальне. Поджидать. Если так, то обувь у него была чистая.

Посмотрев под кровать, я нашел пустоту. Мебель ничего мне не сообщила. Я заглянул во все ящики. Одежда, белье. В одном из верхних, однако, нашелся небольшой пистолет. Незаряженный. Вернув вещь на место, я занялся замком. Спальня наверняка запиралась изнутри тоже. Снаружи на бронзовой пластине я не заметил никаких следов взлома. Другое дело – дверь, ведущая в коридор.

Я вышел из кабинета и осмотрел замок с наружной стороны. Тоже ничего особенного. Кстати, механизм устроен так, что в скважину ничего разглядеть не удается.

Вернувшись к трупу, я обследовал его карманы. Искал ключи. Связка нашлась в правом. Три ключа. Один я попробовал на всех замках – том, что на двери между кабинетом и спальней, на том, что ведет из спальни в коридор, и на том, запирал сам кабинет. Ключ подходил ко всем. Два других ключа не подошли к ящикам. Значит, нужный где-то в другом месте. Я подумал, что если Карл занимался живописью, значит, поблизости должна быть студия. Вероятно, один из ключей запирает ее. Оставался третий.

Положив связку на столешницу, подозрительно пустую, я продолжил осматривать одежду мертвеца. Всегда стремишься отыскать некую сенсационную вещь, которая бы сразу указала верный путь, например, записку – меня убил такой-то. Но мне не повезло и на этот раз. В левом кармане Карла был только перочинный нож.

Пока негусто. Тишь да гладь. Промежуточный вывод можно было сделать такой. Около двадцати минут первого в кабинете Карла появляется некто. Этот некто либо ждет хозяина, скрывшись в спальне, либо открыто – возможно, для какого-то разговора. Спустя время что-то происходит. Может быть, Кард поссорился к этим человеком (или нечеловеком) и был убит ударом ножа в грудь. Сэдлфорт падает на кушетку, после чего убийца вынимает свое орудие из тела и вместо него прилаживает топорик. Нож уносит с собой, после чего труп находит служанка. В двенадцать двадцать. Судя по тому, какая температура у тела, само убийство произошло не позже десяти минут первого. Приблизительно, конечно, врач скажет точнее.

Я оглядел книжные полки. Все отделения были забиты до отказа (некоторые книги лежали поверх других), за исключением одного места. На уровне глаз, на полке слева отсутствовал один из фолиантов. Может быть, он среди тех, что засунуты поверх других?

Я проверил, какие книги стоят рядом с каверной. «Языковые эльфийские вкрапления в магических формулах, применяемые в современной некромантии». Изд-во «Пламень Скирисборга», 1390 г., Фаранд». Старинная книга, почти сто лет назад выпущенная. В каталогах чародейских пособий и монографий это издательство мне попадалось всего дважды, да и то, напротив выпущенных им томов обычно стояла отметка «утеряно». Информации о «Пламени Скирисборга» было мало. Его владельцы, гномы, слыли специалистами в древних видах чародейства и почти не показывались в свете. Издательство таинственным образом прекратило свое существование пятьдесят лет назад. Гномы-основатели исчезли. Каждая книга, вышедшая в «Пламени Скирисборга», на сегодняшний день стоит не меньше двадцати тысяч крон. Библиографическая редкость, не говоря уже о том, что содержание их представляет огромный интерес для любого чародея.

Я взял в руки старинный том. Некромантия – редкое и очень сложное искусство. В Зимландии насчитывается от силы полдюжины настоящих специалистов в этой области. Каждый из них не пожалел бы денег на подобную редкость.

Интересно, какая книга стояла тут, если рядом присутствует «менее значимая»? Несомненно, то, что я вижу перед собой, стоит целое состояние. Убийство совершалось не ради книг, хотя… может быть, убийца забрал именно ту, место которой занимал кусок пустоты?

Один из мотивов налицо. Надо узнать, что это был за том, найти полную опись всей библиотеки.

Книга, стоявшая рядом, носила название «Деревянные рунические амулеты и их применение в Магии Земли». Изд-во «Краэмон и сыновья», 1405 год, Муркенгард». Тоже довольно редкое издание, стоит не меньше семи тысяч крон.

Какая-то книга стояла между этими двумя, и теперь ее нет.

В общей сложности, я занимался обследованием полок еще пятнадцать минут. За это время в кабинет заглядывали поочередно любопытные служанки. Боком проковылял внутрь Лингуд, чопорный вихрастый мажордом в пенсне. Он поинтересовался, не нужно ли мне чего-нибудь. Я попросил его принести стакан вина. Лингуд сказал, что будет сделано, и ушел, зеленый, словно тропическая лягушка.

Он вернулся через пять минут, принеся вино на небольшом серебряном подносе. Видимо, ни одна из служанок не захотела войти в комнату с трупом хозяина.

Красное вино прочистило мне глотку от книжной пыли. Ни один том из тех, которые лежали поверх других, не подходил на роль пропавшей книги. В них не шла речь о магии вовсе. Нет сомнений, что исчезла (если исчезла) именно чародейская книга.

Я встал так, что бы загородить труп Карла от взора Лингуда.

– Скажите, дражайший, это была личная библиотека графа, или сюда приходил кто-то другой и тоже пользовался ею? – спросил я.

Большинство томов имело подпись с именем хозяина.

– Насколько я знаю, никто больше не пользовался, – ответил мажордом.

– Хорошо. – Вино было восхитительным. Я глотал его понемногу, чтобы распробовать. – Скажите, где вы были с полудня до двадцати минут первого?

– Я? У себя в комнате. Писал письмо своему сыну, который служит в Пятом пехотном полку Утранга.

– Кто может подтвердить это?

– Я был один. Я живу в комнате без соседа.

– Почему ж так?

– Раньше у нас работал другой истопник, Ланг Сэрк. Он и был моим соседом. Но три года назад он попал под едущую карету, когда был пьян, и погиб.

– А эльф Фонквэ? – спросил я.

– Он не живет в доме, ему тут не очень нравится, по-моему, – ответил мажордом и пожал плечами.

– А Фонквэ был здесь до гибели Сэрка?

– Нет. Мы его наняли уже потом.

– И что вы можете о нем сказать? Об эльфе.

Лингуд силился сформулировать свою мысль.

– Не знаю даже. Нелюдимый. Молчаливый. Работник исправный, никаких жалоб. Свое дело знает. Никогда не был замечен за чем-то нехорошим.

– Что вы имеете в виду?

– Ни воровства, ни пьянства, ни грубости.

– Он не проводит время вместе с другими слугами?

– Нет. Фонквэ живет в домишке неподалеку от конюшен. Иногда помогает садовнику.

В общем, нечто подобное я подозревал.

– Посмотрите сюда. Вы видели когда-нибудь у эльфа вот эту вещь? Посмотрите, посмотрите!

Мажордом снова позеленел. Чтобы придать ему храбрости, я схватил его за левую руку, а свободной указал на торчащий из груди мертвеца топорик.

– Смотрите внимательно! – приказал я.

Мажордом затрясся. Чуть не рассыпался на части, бедняга.

– Нет, этой вещи я у него не видел.

Мда, мимо… Впрочем, это еще ничего не значит.

– А у других эльфов?

– Нет, простите, господин Хрофт. Тут я вам не помощник. Я слежу за тем, что делается в доме. И…

– Благодарю. Последнее… Слышали ли вы что-нибудь подозрительное в доме сегодня или, может быть, вчера? Любое, на ваш взгляд.

– Нет.

– Какие-нибудь звуки. Посторонние… Какие-нибудь необычные явления.

Мажордом дрожал, его лицо стало блестящим от пота. Пляшущей рукой Лингуд промокнул лоб. Еще чего доброго упадет в обморок.

– Нет.

– Вы подозреваете кого-нибудь? Если да, говорите. Все между нами.

– Как я могу? Конечно, нет!

Сплошные «нет». Я отпустил мажордома, и через мгновенье его и след простыл. Я допил вино, оставив стакан на подносе. Чем заняться теперь? Навестить Фонквэ? Или начать допрос слуг?

Выяснение этого вопроса пришлось отложить. Перед домом появилась карета, сопровождаемая конным эльфом, Айксом. Из кареты выскочили трое. Человек в черной одежде и эльф с огненно-красными волосами и длинным носом. Третьим был пухленький господин в широкополой шляпе.

Власти не заставили себя долго ждать.