Текст книги "Ворота в никогда"

Бертрам Чандлер
Ворота в никогда

Как всегда, посвящается Сьюзан.

1

Коммодор Джон Граймс не любил офицеров таможни. В его личной табели о рангах они стояли наравне со сборщиками налогов, а возможно, и еще ниже. А сборщиков налогов, как известно, не любит никто – разве что их собственные жены и дети. И при этом любому, кто отправляется в путешествие, приходится иметь дело с таможенниками – и в первую голову профессиональным астронавтам.

Вот и теперь Граймс ощутил тоску, когда его секретарша мисс Павани сообщила ему, что шеф таможни порта Форлон желает с ним встретиться. Не то чтобы коммодор был слишком занят. В данный момент единственным объектом, требующим внимания, была складская записка, присланная старшим офицером «Мандрагоры Приграничья», уже щедро изрисованная синим карандашом Граймса.

Коммодор оторвался от своего занятия.

– Скажи ему, что я занят, – отозвался он раздраженно.

Мисс Павани затрепетала, как испуганная лань.

– Но, сэр, он говорит, что это важно. К тому же он начальник таможни.

– А я начальник космической службы Приграничья. Плюс к этому – офицер, и под моим командованием, по слухам, находится Резервная Флотилия Миров Приграничья.

– Но он ждет, сэр.

– Гхм…

Ну да… помнится, брат мисс Павани – младший инспектор таможни. Интересно, как это родственника этой симпатичной девчушки угораздило получить такую должность?

– Ну хорошо, пусть войдет.

«Интересно, что на этот раз?» – подумал Граймс. Однажды чрезмерно рьяный таможенник поднял шум из-за пары бутылок джина, которые владелец «Василиска Приграничья» провез в обход таможни сверх количества, разрешенного для личного потребления. В другой раз причиной скандала послужили карибские сигары, не заявленные в декларации. Их нашли на «Грифоне Приграничья» в каюте третьего помощника. И что прикажете делать по этому поводу? Немедленно разослать по всем кораблям циркуляры – практические руководства к действию? Допустим – но что дальше?..

Он представил себя коммодором Флотилии Приграничья (каковым являлся до того, как, по выражению астронавтов, «пустил корни») и мысленно написал от его имени письмо самому себе – Командующему Флотилией.

«Сэр, передо мной ваше распоряжение номер такой-то. В кратчайшее время я уберу его с глаз долой. Искренне ваш…»

– А, коммодор. – Размышления Граймса прервал Жозия Биллинхарст, начальник таможенной службы.

– Мистер Биллинхарст, – поднялся Граймс, всем своим видом излучая радушие. Ничего не поделаешь, приходится делить космопорт с этим типом. – Заходите, заходите. Добро пожаловать в Дом Свободы. Здесь можно даже плевать на ковер и называть кота ублюдком.

Биллинхарст вздрогнул – на что и было рассчитано: для Граймса не было секретом, что его гость терпеть не может фамильярности и грубоватых шуточек вроде этой. Тем временем шеф таможни грузно опустился в кресло с противоположной стороны массивного стола. Из-за чрезвычайной полноты Биллинхарст явно чувствовал себя неуютно в форме с золотыми галунами, которая к тому же была ему не слишком к лицу. Каждый раз, наблюдая эту картину, Граймс задавался вопросом: какому гениальному извращенцу пришло в голову заставить врагов человечества вроде Биллинхарста носить китель?

– Кофе, мистер Биллинхарст?

– Если можно, коммодор.

Вошла мисс Павани с двумя чашками на подносе. Еще одна такая улыбка – и наш жирный дружок назначит твоего братца старшим инспектором.

– Чем обязан? – осведомился Граймс.

– Думаю, ничем, – Биллинхарст позволил себе улыбнуться, но тут же его физиономия вновь стала скорбной, как у раскормленного бладхаунда.11
  Порода розыскных собак. (Прим. ред. )


[Закрыть] – Но, возможно, мне потребуется ваша помощь.

– В какой из сфер моей деятельности?

– Во всех, если можно, – он звучно отхлебнул из чашки. – Отличный кофе.

– Импортный. Налог уплачен.

– Я и не сомневался. Но, откровенно говоря, коммодор, если бы он был куплен… не в магазине… то есть за него не был уплачен налог, меня бы это не слишком взволновало.

– Вы меня удивляете, мистер Биллинхарст.

Биллинхарст вздохнул.

– Все вы, астронавты, одинаковы. Как будто для вас нет врага злее таможенника. Наверно, вы думаете, что я прыгаю от счастья, когда кто-нибудь из младших офицеров попадается на контрабанде?

– Я об этом просто не думал, – отозвался Граймс. – Лучше скажите мне, кто залетел на сей раз? В порту стоит один-единственный корабль – «Мандрагора Приграничья». Если мне не изменяет память, самым тяжким преступлением, которое вменяли кому-либо из ее команды, – это попытка пронести на борт бутылку шотландского виски, которой не оказалось в декларации.

– Никого из них я не обвиняю, коммодор.

– Неужели?

– Не я издаю законы, коммодор Граймс. Но моя прямая обязанность – следить, чтобы их соблюдали. Правительство постановило, что импорт определенных предметов роскоши облагается налогом, и определило, какой объем товаров пассажиры и члены экипажа могут ввозить беспошлинно. Но к нарушению вышеперечисленных пунктов – и вам это прекрасно известно – я отношусь достаточно снисходительно.

Граймс неохотно согласился.

– Обычно мы закрываем глаза на то, что ребята провозят выпивку или сигары – для себя. Мы тормозим их только в тех случаях, когда товар явно куплен на продажу.

– Гхм.

– Коммодор, некоторые товары запрещены к ввозу. Вы много путешествовали и знаете, что во многих мирах к наркотикам такое же отношение, как у нас к табаку, алкоголю… или даже чаю или кофе.

– Франциско… – заключил Граймс.

– Да, Франциско. Я читал об этой планете, но у меня не возникло никакого желания ее посетить.

– Странный мир. Половина ее жителей сделала из религии опиум, а другая превратила опиум в религию.

– Хорошо сказано, коммодор. Значит, я могу не напоминать, что наркотики, а в особенности галлюциногены, запрещены в Мирах Приграничья.

– Ну, нам и без них неплохо.

– Вам, коммодор – может быть. Но кое-кто без них жить не может. А спрос всегда рождает предложение.

– Контрабанда?

– Именно.

– Ас чего вы взяли, что это контрабанда? Может быть, у кого-нибудь грибная плантация в паре миль от космопорта? Или какой-нибудь доморощенный химик варит ЛСД у себя на кухне?

– Не забывайте: в этом направлении мы работаем рука об руку с полицией, коммодор. Факты указывают на незаконный ввоз.

– И какой помощи вы ждете от меня? Я не полицейский и даже не таможенник.

– Вы – лицо, облеченное властью, как и ваши капитаны. Я прошу только о сотрудничестве.

– Все это четко расписано в регламенте компании. За контрабанду полагается наказание в виде моментального увольнения, – сказал Граймс.

– Только для тех, кого поймали, – заметил Биллинхарст.

– Не вижу разницы.

– Не пойман – не вор, и вы это знаете, коммодор.

– Хорошо. Я выпущу соответствующе распоряжение. – Я ожидал от вас большего, коммодор Граймс.

– А что еще я могу сделать? – Коммодор вздохнул. – И с чего вы взяли, что это именно наши корабли? Большинство из них летают в Восточный Круг… и мне доподлинно известно – более того, я в этом уверен: там не производят ни сырья, ни наркотиков. Ни на Фарне, ни на Меллисе, ни на Стрее, ни на Гроллоре.

– «Динго Приграничья» обслуживает торговые рейсы между Лорном и Эльсинором, там проблем из-за наркотиков никогда не возникало. Но в порты Сектора Шекспира кто только не прилетает. «Вомбат Приграничья» большей частью летает на Роб Рой, что в Империи Вэйверли.22
  Роб Рой и Уэйверли (Веверлей) – персонажи романов Вальтера Скотта. Похоже, комиссия по наименованию планет состояла из поклонников классической английской литературы. (Прим. ред. )


[Закрыть] До сих пор вэйверлианцы получали свой шотландский виски и вполне этим довольствовались. Но порты Вэйверли свободно торгуют со всей Галактикой.

– Гхм… И все равно я никак не возьму в толк, к чему весь этот шум вокруг химикалий, которые якобы расширяют сознание. Ведь они свободно продаются по крайней мере на тысяче планет?

– Но здесь, – твердо ответил Биллинхарст, – их употребление запрещено законом.

– Если людям что-то нравится, это следует запретить, – усмехнулся Граймс. – Не помните, кто сказал, что закон похож на осла?

– Мне не нравится ваша позиция, коммодор Граймс, – с осуждением произнес Биллинхарст.

– Временами я сам себе не нравлюсь, – скорбно отозвался коммодор. – Но как бы то ни было, я составлю циркуляр.

– Спасибо. Уверен, что от него будет много проку, – ответил Биллинхарст.

«Чертов ехидный ублюдок», – подумал Граймс.

2

Тем же вечером он решил обсудить сложившуюся ситуацию с женой.

– Приходил этот мерзкий боров Биллинхарст, – сообщил он.

– И что ты натворил на этот раз? – спросила Соня.

– Ничего, – сокрушенно вздохнул Граймс.

– Значит, кто-то из твоих капитанов или офицеров?

– Насколько мне известно, тоже нет.

– По-моему, наш дорогой мистер Биллинхарст не настолько тебе симпатизирует, чтобы зайти просто поболтать о погоде.

– Можешь повторить еще раз, – ответил коммодор, и его оттопыренные уши ярко запылали. – Я его тоже терпеть не могу. Как и любого из его своры.

– Но без них не обойтись, – заметила она. Граймс укоризненно посмотрел на супругу.

– Что я слышу! Черт возьми, ты же офицер разведки, хотя и в запасе!

– И зачем долбить мне это по сто раз?

– Ничего я не долблю. Просто я прихожу к выводу, что у офицеров разведки и офицеров таможни много общего.

– Ты недалек от истины. По сути, мы тоже из породы ищеек. Разведотдел Службы Контроля иногда сотрудничает с руководителями таможенных служб.

– Биллинхарст зазывал тебя в свою контору? – жестко спросил Граймс.

– Нет, конечно, нет. Он представляет правительство Конфедерации, а моя Комиссия офицеров запаса, насколько тебе известно, подчиняется Федеральной Исследовательской и Контрольной Службе.

– Но после свадьбы ты стала гражданкой Конфедерации.

– Как частное лицо – да. Для Миров Приграничья я гражданское лицо. Конечно, если с Земли придет приказ командования… Помнишь, как когда-то я получила приказ работать с тобой? Если прикажут, мне придется работать и на Биллинхарста.

– Гхм… Искренне надеюсь, что этого не произойдет.

– Искренне надеюсь, что теперь ты объяснишь, что стряслось. Я понимаю, что ты не питаешь к Биллинхарсту нежных чувств. Но ведь он просто выполняет работу, за которую ему платят.

– Ну почему налогоплательщиков обязывают оплачивать содержание их кровных врагов? – риторически спросил Граймс.

– Так было всегда – это часть цены, которую мы платим обществу, – ответила она. – Ладно, будем считать, что ты ввел меня в курс дела – в том, что касается тебя и мистера Биллинхарста.

– Хорошо. Ты прекрасно знаешь, что в Мирах Приграничья нравы куда строже, чем на Земле и в старых колониях. По сравнению с ними мы просто пуритане.

– Неужели? Я почему-то не слышала о жертвах репрессий…

– Может быть. Просто я сравниваю отношение к наркотикам здесь и, допустим, на Земле. На нашей общей родной планете марихуану продают почти так же свободно, как и сигареты. А здесь, в Приграничье, она запрещена. Более мощные галлюциногены можно купить, только имея лицензию на их использование – даже «Райскую росу», которую гонят на Арриде. А здесь они запрещены. Я мог бы продолжить…

– Не утруждайся. Итак, кто-то распространяет наркотики, и Биллинхарст подозревает твоих ребят. Верно?

– Верно.

– И он хочет, чтобы ты в этом разобрался. Так?

– Так.

– И что ты собираешься предпринять?

– Я уже предпринял. Составил циркуляр типа «следует прекратить подобную практику» и разослал его владельцам и капитанам кораблей. Обратил их особое внимание на правило № 73 регламента флотилии Приграничья: «За попытку провоза контрабанды следует наказание в виде немедленного увольнения».

– Думаешь, этого будет достаточно? – спросила она.

– Сколько раз вижу, столько раз замечаю, что твое отношение к происходящему понять практически невозможно.

Тонкое лицо Сони застыло, в зеленых глазах вспыхнул укор.

Граймс смутился.

– Я не офицер таможни, – твердо произнес он. – И могу повторить еще раз: не офицер таможни. И благодарю за это всех богов Галактики. Далее: с тех пор как человек слез с дерева, он только и делает, что потребляет наркотики самого разного толка – чай, кофе, алкоголь, табак, вытяжку из священных грибов, индейскую марихуану… Чтобы не замечать, что мир состоит из острых углов. Да, в чрезмерных количествах большинство этих снадобий – а может быть, и все они – опасны. Но ведь это касается не только наркотиков. Например, можно умереть от переедания.

– Кстати, раз уж об этом зашла речь: тебе не помешает немного потрудиться и сбросить фунт… или три… или четыре… или пять… – мягко вставила Соня.

Граймс проигнорировал шпильку.

– Биллинхарст просто покушается на святая святых – права человека на свободу выбора.

– Выбора чего?

– Выбора собственного пути в ад. Странно, но в тех культурах, где свобода выбора считается неотъемлемым правом человека, мало кто рискует воспользоваться этим правом. Но когда закон, в соответствии со своим здравым смыслом, заявляет: «Ты должен быть хорошим», – это совсем другое дело. Вспомни, как несколько лет назад в Атлантии пытались запретить употребление алкоголя. В результате многие из тех, кто не пил, стали пить. Те, кто пил умеренно, стали пьяницами, а пьяницы спились окончательно. А вот люди, которые торговали спиртным из-под полы, неплохо нажились.

– Да, весьма неплохо, – отозвалась Соня. – Люди вроде Дронго Кейна, который вечно возглавлял список твоих недругов. А теперь какой-то гений обнаружил, что Приграничье – это идеальный рынок сбыта наркотиков, и решил осчастливить человечество. Скажи мне, Джон, если бы ты знал, что один из контрабандистов – Дронго Кейн… неужели и тогда ты бы отделался дурацкими циркулярами, которые никто никогда не читает?

Граймс усмехнулся.

– Чтобы ответить на твой вопрос, придется бросить монетку Просто я не знаю, до чего дойду раньше: возлюблю Дронго Кейна или соглашусь работать в одной упряжке с Биллинхарстом.

3

Когда Граймс прибыл в порт Дальний на Ультимо, его настроение оставляло желать лучшего. Дело, которое заставило его покинуть порт Форлон, было слишком срочным, чтобы дожидаться обычного рейса. Коммодору пришлось выбить дальний буксир «Маламут Приграничья». Это суденышко вполне оправдывало свое название33
  Маламут – эскимосская ездовая лайка. (Прим. ред. )


[Закрыть] – маленькое, но мощное, созданное специально для тех случаев, когда требуется преодолеть большое расстояние за короткое время. К тому же старая жестянка была до отказа набита оборудованием, созданным по последнему слову техники.

Посадка, как всегда, была впечатляющей. Капитан Вильямс включил инерционный двигатель как раз в ту секунду, по истечении которой «Маламут» вместе с экипажем должны были размазаться по бетонному покрытию космодрома.

– Я чуть было не расстался с завтраком, – холодно заметил Граймс. – Конечно, не самая страшная потеря в моей жизни…

Капитан буксира от души расхохотался. Они с Граймсом были старыми приятелями и пролетели вместе не одну тысячу парсек на «Дальнем поиске». Вильямс обычно исполнял обязанности второго помощника.

– Вы же сами просили побыстрее, Шкипер. А что касается завтрака… Что поделать, моя малютка – не лайнер альфа-класса.

– Да неужели? Ты меня удивляешь, Вильямс.

Глядя на экран монитора, Граймс следил за машиной, которая мчалась по посадочному полю к «Маламуту». Под легким навесом в ней сидели двое: Жиль, капитан порта, и Данбар, шеф местной космической службы. Корабль был приписан к порту одного из миров Приграничья, поэтому экипаж был избавлен от необходимости проходить таможенный досмотр, а также проверку иммиграционной и медицинской служб.

– Пойду разузнаю, в чем там дело, и дам вам знать, куда отправить мой багаж, – произнес коммодор.

– Может, останетесь на корабле, Шкипер?

– Если в следующей жизни я окажусь сардиной, будет повод об этом подумать. Но не раньше.

Граймс вошел в шлюзовую камеру. Дверь распахнулась, едва он протянул руку, и коммодор шагнул на медленно выползающий трап. Тем временем машина остановилась, Жиль и Данбар вышли из нее – оба сухопарые и высокие. Жиль, который был в форме, отдал честь, а Данбар сухо поклонился. Граймс кивнул в ответ.

– Рад видеть вас, коммодор, – произнес Данбар.

– Взаимно, капитан.

– Не хотите ли немного освежиться, прежде чем приступим к делу?

– Благодарю, не стоит. Мы перевели часы на местное время, пока добирались сюда, и жили по нему в течение последней недели. Так что я успел позавтракать до посадки, – коммодор взглянул на часы, – сейчас уже 9:30.

– Совершенно верно, сэр.

Граймс сел в машину на переднее сиденье, рядом с Данбаром. Жиль сообщил, что поднимется на борт и вместе с Вильямсом официально оформит факт прибытия. Данбар, не теряя времени даром, нажал на газ.

Граймс с нескрываемым интересом разглядывал стоящие на космодроме космические корабли, мимо которых они проезжали: «Кугуар Приграничья», «Пантера Приграничья», «Отелло» с Шекспировских линий, «Графиня Эйширская» – грузовой лайнер Королевской почтовой службы Вэйверли… Все, как в порте Форлон – за исключением погоды. Здесь над головой сияла лазурь, по которой плыли редкие белоснежные облака. Как это непохоже на унылое серое небо Лорна, вечно затянутое тучами – или естественного происхождения, или извергающимися из труб промышленных предприятий.

Когда машина выехала за ворота, впереди раскинулся городской массив Дальнего. Позади белых и алых зданий возвышался покрытый снегом конус пика Предельный. Дорога, прямая, как стрела, бежала среди пшеничных полей. Там, где зелень сменялась золотом, трудились сборщики урожая, похожие на гигантских деловитых насекомых.

«Ультимо, житница Приграничья, – думал Граймс. – Планета фермеров. Мир, где все, абсолютно все просто светится гостеприимством… так что скоро надоедает до смерти. В точности как Эльсинор – тоже фермерский мирок. Только тамошние жители торгуют не зерном, а молочными продуктами и страдают непреодолимой страстью к азартным играм…»

– Где сейчас наш юный друг Плесхофф? – обратился он к Данбару.

– В Центральной тюрьме, коммодор. Можно было, конечно, выпустить его под залог, но я решил, что в этом случае у него появятся лишние проблемы.

– А каково обвинение, если поточнее?

– По нашим сведениям – участие в беспорядках. По мнению местных властей – еще и что-то связанное с наркотиками. Я собирался вызвать в качестве свидетелей капитана Гейнса и его старшего помощника. Но, если знаете, «Карибу44
  Североамериканский дикий олень. (Прим. ред. )


[Закрыть] Приграничья» и так вышел из графика, а если искать ему замену, то мы потеряем еще больше времени. Правда, письменные показания они оставили.

– Гхм… А вы что думаете, капитан?

– А что мне остается? За час до старта юный болван проверял оборудование в командном отсеке, а Гейне со старшим помощником сидели в моем офисе и ждали, когда все будет готово. Инженеры провели предстартовую проверку инерционного двигателя, запустили тест на двадцатой мощности, и когда подошло время старта, оставили его работать на холостом ходу. Плесхофф врубил его на максимальную мощность, и старик «Карибу» взлетел, как ракета. Скажу вам откровенно, нас неплохо встряхнуло. А потом Плесхоффу взбрело в голову сесть за пульт и показать пару смертельных трюков. Он сбил радиомачту с контрольной вышки космопорта, а потом на бреющем полете пронесся над рыночной площадью Дальнего. К слову сказать, был базарный день, и это усугубляет ситуацию. Тем временем первому и второму помощникам удалось прорваться в командный отсек. Они угомонили нашего горе-пилота и вернули корабль на стоянку – как раз к тому моменту, как подоспела полиция, как всегда, под сиренами. Вой стоял на весь космопорт.

– А сам он что говорит?

– Что это была блестящая идея – в тот момент.

– Гхм… Думаю, что каждый из нас, будучи младшим офицером, мечтал стать настоящим капитаном. Но наркотики… Думаешь, он балуется этой дрянью?

– Думаю, да. Плесхофф прибился к довольно гнусной компании – его сверстники, бородатые парни и бритоголовые девчонки. «Люди-цветы», так они себя называют.

– На Франциско некоторых людей называют «цветущими». Думаю, как раз им ребята и подражают.

– Может быть. Скорее всего, компания, с которой он якшался, развлекалась… как они называют это дерьмо… «травой мечтаний». Тьфу!

– Они ее курят?

– Вот именно. В длинных фарфоровых трубках. Представь себе, они говорят, что привыкания к ней не возникает. Они говорят – пробивает не хуже алкоголя, а вреда никакого. Чуть ли не религию на этом основали.

– И что, эта… «трава мечтаний» растет здесь?

– На Ультимо? Да вы смеетесь, коммодор, – фыркнул Данбар. – Здесь каждый квадратный дюйм почвы должен родить священную пшеницу. «Траву» завозят контрабандой. Полиция и таможня с ног сбились, пытаясь перехватить курьеров. Но торговцы наркотиками соображают куда лучше, чем стражи порядка.

Машина въехала в город и теперь мчалась по широкой улице. По обе стороны выстроились невысокие, но изящные каменные дома. Постепенно их сменили магазины, здания учреждений – чем ближе к центру города, тем выше. Наконец, машина выехала на огромную площадь с фонтанами и статуей в античном стиле – леди, гордо несущая на руках сноп пшеницы. Здесь сосредоточились главные административные здания – городская ратуша, публичная библиотека, церковь, аэрокосмическая служба, главное управление полиции и тюрьма. Последняя представляла собой круглую башню, причем окна были только на первом этаже. Несмотря на изящные пропорции, здание выглядело весьма неприветливо.

– Я предупредил их о нашем визите. Пройдемте, – произнес Данбар.

– Главное – чтобы нас оттуда выпустили, – отозвался Граймс.