Текст книги "Тайна Эстер / Hester’s Mystery"

Артур Уинг Пинеро
Тайна Эстер

Arthur Wing Pinero

Hester’s Mystery/1880

Перевел с английского Виктор Вебер

* * *

Действующие лица:

ОУЭН СИЛВЕРДЕЙЛ – из Академии Силвердейла для юных леди.

ДЖОН РОЙЛ

ДЖОЭЛ – работник фермы

НЭНСИ БАТТЕРУОРТ – вдова

ЭСТЕР – ее дочь

Крытый загон для скота фермы Нэнси Баттеруорт. В правой стене дверной проем, дверь полуоткрыта. Под дверью навалена солома. В центре сцены – стоит табурет на трех ножках, а также небольшой насос-колонка, рукоятка которого смотрит вправо. Напротив колонки – перевернутая дном вверх корзина, накрытая полотном. Слева – открытый навес, под которым расположено несколько деревянных скамеек с кадками для масла на них. Повсюду молочные бидоны и прочий инвентарь. В дальнем конце загона виднеется маленькая дверь, ведущая в коровник. У авансцены, слева, за навесом, стоят маленький столик и табурет. На столике лежит тряпка для мытья посуды, а под ней – железное ведро. Слева и справа сцену окружает живая изгородь и луг, за которыми открывается вид на леса и поля. Сцене подобает быть причудливой, старомодной и как можно более яркой.

При поднятии занавеса мы видим, как ДЖОЭЛ спит, сидя на трехногом табурете. ДЖОЭЛ – пожилой работник фермы, с растрепанными седыми волосами и увядшим лицом. Он одет в грязный рабочий халат, шерстяные чулки и очень большие тяжелые ботинки. ДЖОН РОЙЛ появляется из глубины сцены слева, на плечах – конская сбруя. Он – привлекательный, рослый молодой человек. ДЖОН без куртки, на нем ослепительно белая рубашка, бриджи и кожаные гетры. Он входит в загон и видит ДЖОЭЛА.

ДЖОН (трясет ДЖОЭЛА). Джоэл!

ДЖОЭЛ (он говорит на деревенском диалекте, писклявым голосом). А, что? Я туточки.

ДЖОН. Очухивайся давай. Вечно ты спишь, ну ровно кошак на солнцепеке. Смотри, дождешься, миссис Баттеруорт однажды поймает тебя и огреет молочным ведром по башке.

ДЖОЭЛ (встает). Тоже мне незадача. Язычок у нашей хозяйки такой вострый, что похуже любых ведер будет.

ДЖОН (направляется к двери конюшни). Давай, шевелись, старина, работа сама себя не сделает. Ты уж наверное знаешь, что сегодня хозяйская дочь приезжает на школьные каникулы, и все должно блестеть, как медный таз.

ДЖОЭЛ. Да я и пальцем не шевельну, пока не выпью стаканчик йельского. Полцарства за стакан!

ДЖОН. Срам-то какой.

ДЖОЭЛ. Эй, не тебе мне про срам рассказывать. Я на ферме Баттеруорта уже семнадцать лет как, а ты без году неделя. Когда Нэнси Баттеруорт кроет тебя благим матом семнадцать лет подряд, тут уж без йельского никуда. Так что ступай в конюшню и своим делом занимайся. Семнадцать лет тут прослужишь – приходи, поговорим.

ДЖОН. Спасибо на добром слове, Джоэл. (Проходит в правую дверь, за которой расположена конюшня).

ДЖОЭЛ. Малявки, сосунки! Сил нет их терпеть. Этот паренек много о себе мнит, вы только посмотрите на его рубашонку. (Садится на перевернутую корзину). Где работа, там без грязи никуда, это я вам говорю. Да тут на всей ферме днем с огнем не найдешь никого, кто так же перемазался, как я. Но пора бы и умыться. (Закрывает глаза). Стаканчиком йельского, вот что было бы в самый раз. (Опускает голову на колонку и снова засыпает).

(С левой стороны сцены появляется НЭНСИ БАТТЕРУОРТ с деревянным ведром в руке. Это опрятная женщина лет сорока, одетая в аккуратное платье, доходящее до щиколоток, и фартук. Рукава платья подвернуты до локтей. На ногах – громоздкие туфли с деревянными подошвами. По виду и движениям ясен ее характер – язвительный и резкий. Она подходит к столу и ставит на него ведро).

НЭНСИ (видя, что ДЖОЭЛ спит). Господи, ну что ты будешь делать! Этот ленивый жук снова дрыхнет. (Берет со стола тряпку и швыряет ей в ДЖОЭЛА). Просыпайся, трутень!

ДЖОЭЛ (просыпается). Так, а где моя тряпка? А, так вот же она, прямо на груди (Возвращает ей тряпку).

НЭНСИ. Ты долго еще дрыхнуть собираешься? Уже и свиньям на тебя смотреть стыдно. Присосался, понимаешь, и грабишь бедную вдову! Денег и еды на тебя не напасешься, а все, что ты делаешь – это пялишься на меня с разинутым ртом, как тот церковный ящик для пожертвований. Да ты просто ворюга и бездельник, второго такого на десять миль в округе не сыскать.

ДЖОЭЛ. А такого острого язычка, как у вас, и на сто миль в округе не найти.

НЭНСИ (угрожающе поднимая ведро). Что-что?

ДЖОЭЛ. Не буду вас обманывать; я просто умираю от желания пропустить стаканчик йельского.

НЭНСИ. Только через мой труп, слышишь? Ты вообще помнишь, какой сегодня день?

ДЖОЭЛ. Да, вроде бы пятница.

НЭНСИ. И что же, может ты еще и помнишь, кто возвращается на ферму, кого не было тут так долго?

ДЖОЭЛ. Да, я знаю.

НЭНСИ. Моя кровиночка, моя дочь Эстер, с которой ты не достоин одну землю топтать.

ДЖОЭЛ. Что ж, я успел родиться раньше, и теперь это ее работа. Кто успел, тот и съел, я так думаю.

НЭНСИ. И в такой день ты мне что-то мямлишь про стаканчик! Ну что ты за человек такой.

ДЖОЭЛ. А вот такой я человек, уже лет пятьдесят или того больше.

НЭНСИ (подходит к нему). У тебя вместо сердца оловянный обломок, вместо крови – пиво, а вместо мозгов – хмель. Прочь с глаз моих, чтобы моя деточка тебя не видела даже!

(В дверях конюшни появляется ДЖОН).

ДЖОЭЛ (поднимается, уходит под навес слева). Что ж, если ваша дочь пошла в маму, скучать тут никому не придется.

ДЖОН. Ступай отсюда, Джоэл. Займись делом, да не хами.

НЭНСИ. Не суйся, куда тебя не просят, Джон Ройл. (Обращаясь к ДЖОЭЛУ). Джоэл, тебе надо будет сходить на станцию, чтобы встретить мою дочь и забрать багаж. И следи за временем, потому что ее поезд прибывает совсем скоро.

ДЖОЭЛ. Хорошо, буду следить за временем, изо всех сил. (Встает и уходит со сцены влево).

НЭНСИ. Никакого зла не хватает на этого лентяя, еле сдерживаюсь. (Она достает из-под стола железное ведро и начинает качать в него воду из колонки. ДЖОН деликатно отнимет у нее ручку и качает сам). Очень ты любезен, молодой человек, даже слишком любезен для хорошего работника. (Она ставит железное ведро на стол и начинает энергично оттирать тряпкой деревянное ведро).

ДЖОН. Не говорите так, миссис Баттеруорт. Я пока новичок, но тем не менее уверен, что вам не придется разочароваться во мне.

НЭНСИ Да, я сама себе удивляюсь. Ты – первый, которого я взяла без рекомендации, и одному черту известно, кто ты и откуда. Но отдадим черту должное: впечатление на меня ты произвел. В доме уже четыре дня и все еще ничего не стащил.

ДЖОН. Да, правы местные, от вас доброго слова не дождешься.

НЭНСИ. Что-что? Не наглей, молодой человек. Знаешь ли, порой раны, нанесенные острым язычком, заживают очень долго.

ДЖОН (с правой стороны). Тут вы правы. Позвольте, я сам его помою. (Протягивает руки к ведру).

НЭНСИ (с левой стороны). Не стоит, только руки перепачкаешь (ДЖОН бросает взгляд на свои ладони). Они чисты по-прежнему, не переживай. (ДЖОН усаживается у колонки, достает и с видимым удовольствием раскуривает короткую глиняную трубку). Ты, должно быть, работал клерком или писателем, прежде чем оказаться в наших краях? Или вовсе не работал?

ДЖОН (выпуская дым). Все может быть.

НЭНСИ (с любопытством). Но мешки ворочать тебе явно не приходилось.

ДЖОН. Вполне вероятно.

НЭНСИ. Мне определенно нравится, что ты такой сговорчивый.

ДЖОН. Вроде бы да.

НЭНСИ. По всему глядя, ты оказался в этой глуши после какой-то мутной передряги.

ДЖОН. Очень может быть.

НЭНСИ. Мутной или даже очень мутной, так ведь?

ДЖОН. Пожалуй, кто знает?

НЭНСИ (раздраженная его скрытностью). И все-таки, как и почему ты очутился в наших краях?

ДЖОН. Искал работу.

НЭНСИ. Не так уж и много тут фермеров, готовых нанять работника без какой-либо рекомендации.

ДЖОН. Что правда, то правда.

НЭНСИ. (громогласно). Итак, что привело тебя на мою ферму?

ДЖОН (встает, продолжая совершенно хладнокровно). А мне сказали, что у вас такой крутой нрав и такой острый язык, что вы возьмете любого незнакомца, потому что все местные давно от вас сбежали.

НЭНСИ (роняя губку для мытья посуды). Неужели прямо так и сказали?

ДЖОН. Именно, дословно.

НЭНСИ (подходит к нему). Поэтому ты и не сильно напрягаешься, верно? Сидишь и куришь свою отвратительную трубку, закопченную и вонючую, как твоя биография. Тебе что, больше заняться нечем?

ДЖОН (рассерженно). Я чиню сбрую, но еще не закончил с ней.

НЭНСИ. Так может тебе взять и закончить, а?

ДЖОН (громко). Я сделал перерыв, потому что спина разболелась.

НЭНСИ (насмешливо). Ах спина разболелась! А на вид ничего, широкая, здоровая.

ДЖОН. Широкая – не широкая, а болит! Простите, впредь я буду сдержанней. (Направляется к двери конюшни). Прикажете запрячь двуколку, чтобы привезти вашу дочь со станции?

НЭНСИ. Нет, она пойдет пешком, а Джоэл потащит ее чемоданы.

ДЖОН. Но она же едет издалека, и наверняка устала с дороги.

НЭНСИ. Слушай внимательно, мне тут не нужны советы, ни о тебя, ни от таких, как ты. Моя дочь – мое личное дело. Вы тут, на ферме, думайте лучше о своей работе. Моя кровиночка – мое главное сокровище в этом мире, и уж как-нибудь я обойдусь без ваших рекомендаций. (ДЖОЭЛ входит сзади, с левой стороны).

ДЖОЭЛ. Я не спускал глаз с часов, поезд прибывает через пятнадцать минут.

ДЖОН. Может, я тогда схожу с Джоэлом и помогу ему с чемоданами?

НЭНСИ. Нет.

ДЖОН. А что если они окажутся слишком тяжелыми для него?

НЭНСИ. Тогда пусть побросает их прямо там. А ты свою работу иди заканчивай.

ДЖОН (направляется в конюшню). Поступайте, как знаете.

НЭНСИ. А ты делай, что тебе сказано. (Когда ДЖОН скрывается в конюшне, НЭНСИ берет ведро, которое она мыла и обращается к ДЖОЭЛУ). Ты дуй на станцию, да поскорее.

ДЖОЭЛ. И как же это, без единой капельки йельского?

НЭНСИ (подходит к двери коровника, расположенной под навесом с левой стороны). Если у тебя сушняк, то можешь взять крынку с молоком, а вода вот тут, в колонке. (Уходит в коровник с деревянным ведром в руках).

ДЖОЭЛ. Ну, знаете ли, если и есть в этой стране угнетенный и обездоленный социальный класс, то это именно сельскохозяйственные рабочие. (Направляется к левой стороне сцены). Ба! А это что еще за умник в черном костюме? По виду вылитый ворон мамаши Чорли. Уж не священник ли? Вздумает читать проповедь, так я его граблями огрею.

(На сцену с правой стороны выходит мистер ОУЭН СИЛВЕРДЕЙЛ. Это холеный и миловидный молодой человек, одетый в сдержанном и аккуратном церковном стиле. Он пользуется моноклем, под мышкой у него книга, в руке зонтик. Его манеры наигранно, преувеличенно вежливы).

СИЛ (обращаясь к ДЖОЭЛУ). Уважаемый, подскажите пожалуйста, это ферма Баттеруорт?

ДЖОЭЛ. Да, Баттеруорт.

СИЛ. Точно? Мисс Эстер дома ли?

ДЖОЭЛ. Нет ее.

СИЛ. Ах, вот как? Когда же я смогу ее увидеть?.

ДЖОЭЛ. А вы сначала стекляшку эту из глаза достаньте, тогда, может быть, еще подумаю. Нет ее, сказано вам.

СИЛ. А где в таком случае миссис Баттеруорт?

ДЖОЭЛ. В коровнике.

Серьезно. Эээ… Не будете ли вы так любезны привести ее?

ДЖОЭЛ. Я тут не на посылках, своих забот полно, так что с добрым утром. (Идет к правой стороне сцены, а затем поворачивается к СИЛВЕРДЕЙЛУ). Послушайте, мистер умник, а вы трезвенник?

СИЛ. Никак нет.

ДЖОЭЛ. Но все же в большей степени, чем я.

СИЛ. Вы так полагаете?

ДЖОЭЛ. А теперь вы послушайте, буду совершенно откровенен, мне необходим стаканчик йельского, чтобы выполнить работу, от которой вы меня бесцеремонно оторвали. Но я готов выпить его за ваше здоровье.

СИЛ. Ах вот как. Будьте добры, подержите. (Отдает книгу ДЖОЭЛУ). И это тоже (отдает зонтик). Я поищу шиллинг.

ДЖОЭЛ. Вот спасибо.

СИЛ (достает шиллинг и демонстрирует его Джоэлу). Нашелся, надо же! (Забирает у ДЖОЭЛА зонтик и книгу). Дорогой друг, я совершенно не сомневаюсь, что вам необходимо освежиться. И прояви вы хоть немного вежливости, я бы непременно пожертвовал бы вам такую малость. Но так как вы были грубы вне всякой меры, я не дам вам и пенни, даже если бы от этого зависела сама ваша жизнь. (Кладет шиллинг обратно в карман). А теперь, кажется, вам пора по делам? (Джоэл смотрит на него, полный негодующего изумления, а затем уходит со сцены, направляясь направо).

СИЛ (оглядываясь по сторонам). Интересно, где же мамаша Эстер? (Подходит к двери конюшни и стучит). Есть тут кто-нибудь? (В дверях появляется ДЖОН).

ДЖОН. Могу я чем-нибудь помочь?

СИЛ. Думаю, да, можете! Я хотел бы увидеть миссис Баттеруорт.

ДЖОН (указывая на дверь коровника) Полагаю, вы найдете ее во-о-он там, в коровнике. Я сейчас немного занят, так что прошу меня извинить. (Уходит обратно в конюшню).

СИЛ. Большое вам спасибо. (Задумчиво глядя ему вслед). Боже мой, это только кажется, или его лицо и впрямь мне знакомо? Странно как! И где только я мог его видеть? (НЭНСИ выходит из коровника и видит СИЛВЕРДЕЙЛА).

НЭНСИ (с левой стороны сцены). День добрый! Вы кто такой и что вам угодно?

СИЛ (с правой стороны сцены). Полагаю, я имею счастье видеть миссис Баттеруорт?

НЭНСИ. Я Нэнси Баттеруорт, а вы вломились на территорию моей частной собственности.

СИЛ. Действительно? Тогда простите великодушно! Меня зовут Силвердейл, Оуэн Силвердейл. Я и моя сестра Марта – управляющие «Силвердейлом», академией для молодых леди в Шрусбери. В последние три года ваша дочь Эстер была одной из наших лучших учениц. Полагаю, я мог бы отрекомендоваться, как друг вашей дочери. (Порывисто протягивает руку). Как поживаете?

НЭНСИ (пряча руки за спину). Вроде все счета я оплатила, что еще? Или вы принесли лист с отметками?

СИЛ. Вовсе нет. Видите ли, недавно в нашей академии вручались почетные призы. Ваша дочь покинула школу столь поспешно, что мы не успели вручить ей ее награду. Вот она – небольшой томик отечественной поэзии. Ее приз за примерное поведение. Направляясь в ваши края, я не отказал себе в удовольствии захватить его с собой, чтобы передать книгу вам.

НЭНСИ. Очень жаль, что вам пришлось так напрягаться.

СИЛ. Ах, вовсе нет. Видите ли, я особо благоволю вашей дочери.

НЭНСИ. Особо что?

СИЛ. Думаю, можно сказать, что я чрезвычайно привязался к Эстер. Она очень дорога мне.

НЭНСИ. Это что еще за интриги, что-то я не поняла.

СИЛ. А вы действительно дама суровая. Миссис Баттеруорт, видите ли, я холостяк.

НЭНСИ. Но я же могу надеяться, что в вас осталась хоть капля милосердия к бедным девочкам? И от вас не придется ждать подвоха?

СИЛ А ведь знаете, из меня получился бы отличный муж.

НЭНСИ (подходя к нему). Стоп, стоп. Минуточку. Я, кажется, все еще не понимаю, к чему вы клоните. Итак, что происходит-то?

СИЛ. Дражайшая миссис Баттеруорт, ваш открытый и прямолинейный характер придал мне сил. Итак, я всем своим сердцем привязался к Эстер.

НЭНСИ. Так, теперь уже лучше. А раз вам так нравится моя прямолинейность, извольте отведать ее по полной программе. Послушайте, мистер Краснобай, или как вас там, дочь – это единственное, что есть в моей горькой и тяжелой жизни. Я была замужем, и хорошо знаю, каково это – круглосуточно бодаться с жутким пьяницей-мужем, с конченным дегенератом. Поэтому я позабочусь, чтобы дочь избежала подобной участи. Она мое сердечко, кровиночка моя, и я буду оберегать её, пока не окажусь в могиле.

СИЛ. Ах, как прекрасно сказано! Боже ж ты мой!

НЭНСИ. Сказано, как сказано. Что касается этой вашей книжки, то вы можете передать ее Эстер лично, а потом катитесь-ка по своим делам, если не хотите, чтобы ваша голова оказалась в пчелином улье.

СИЛ. Ах, спасибо, спасибо! Эстер же сейчас дома?

НЭНСИ. Господи, молодой человек, с какой же стати ей быть дома? Она приезжает полуденным поездом, так что ждать осталось недолго. Она только вчера выехала из Шрусбери, а это сто пятьдесят миль отсюда, или больше – говорят, что эта дорога довольно утомительна.

СИЛ (удивленно). Вчера выехала? Вы ничего не путаете?

НЭНСИ. Да, учебный год закончился, и она уехала! А что это вы так пялитесь? Все равно, как баран на новые ворота.

СИЛ. Выехала из школы вчера! Хм, ну и дела.

НЭНСИ. Нет у меня времени дальше с вами трепаться. Хотите, прогуляйтесь по ферме, чтобы убить время. Ручаюсь, все свиньи будут рады вас видеть. (Уходит в коровник).

СИЛ (озадаченно). Выехала из школы вчера. Но я-то знаю, что Эстер бросила учебу шесть недель назад. Странно, странно. И чем же она занималась эти шесть недель, с кем и где? Однако фермерша наша и впрямь сварлива до предела. Что ж, пойду прогуляюсь.

(С левой стороны сцены появляется ДЖОН. Высунувшись в дверь конюшни, обращается к СИЛУ).

ДЖОН. Прошу прощения. Время не подскажете?

СИЛ (оборачиваясь). Думаю, подскажу. (Смотрит на часы). Без четверти час.

ДЖОН. Благодарю вас. (Про себя). Джоэл уже должен был тысячу раз вернуться со станции. (Уходит в конюшню).

СИЛ. Да что ж такое. Его лицо определенно мне знакомо. Но где же? Где? Точно ведь знакомо. Таким образом, к сельским ароматам сена и всего прочего примешивается густой аромат загадки. Итак, сегодня возвращается Эстер, которая покинула школу шесть недель назад, хоть ее гостеприимная матушка и не подозревает об этом. Что же происходило на протяжение этих шести недель, а, Эстер? Не знаю насчет матери, но мне ты должна будешь отчитаться подробно. Шесть недель – вот же, а? Боже правый! Подумать только, сколько дров можно было наломать за шесть недель. Сколько дров! (Смотрит на книгу, которую держит в руке). Приз за хорошее поведение! Нет, вы подумайте. Теперь это называется хорошее поведение.

(Уходит со сцены, продолжая размышлять вслух. С правого края сцены появляется ДЖОЭЛ, сгибаясь под тяжестью чемодана, который тащит на плечах. В его руках – картонная коробка и сверток. Он ставит багаж на нижнюю ступеньку).

ДЖОЭЛ (вытирая лоб). Вот же тоскливая работенка! Как бы то ни было, багаж я приволок, но будь я проклят, если знаю, куда запропастилась девушка. (Подходит к двери коровника). Послушайте, миссис! (Выходит НЭНСИ).

НЭНСИ. Так, а где ребенок?

ДЖОЭЛ. Будь я проклят, если знаю. Поезд стоял на станции уже минут десять, а то и больше, когда я добрался туда, но на платформе не было ровно ничего, кроме багажа.

НЭНСИ. Так ты опоздал, старый дурак?

ДЖОЭЛ. Что было то было, миссис, не стану врать. Мои силы, видите ли, полностью иссякли, и я буквально на секундочку заскочил в «Свинью и Селедку».

(ЭСТЕР, исключительно красивая девушка, появляется с дальнего правого края сцены. Она одета в опрятное дорожное платье, соломенную шляпку и маленькую накидку. У нее в руках дорожная сумка).

ЭСТЕР. Мама, мама, а вот и я! А вы меня потеряли, должно быть. (Она подбегает к НЭНСИ, которая нежно обнимает и целует ее).

НЭНСИ. Ах, кровиночка моя!

ДЖОЭЛ (подходит к ним). Я ходил на станцию, чтобы встретить вас, мисс, но поезд пришел слишком рано, и мы разминулись.

ЭСТЕР (целует ДЖОЭЛА). Ах, да какая разница, Джоэл, как ты? (Протягивает ему дорожную сумку) Держи скорее эту сумку, там полно красивых подарков для всех. (ДЖОЭЛ берет сумку, и садится на ящик).

НЭНСИ (кладет руки на плечи ЭСТЕР и смотрит на нее). Ах, деточка, деточка, ты слишком умна и прелестна для этого мира. Ты превратилась в молодую леди, а от леди на ферме какой же прок? Фермерша должна уметь закатать рукава и вкалывать, как мужик, получая в два раза меньше его.

ЭСТЕР. Что ты, мамочка, я готова засучить рукава прямо сейчас, и я никогда не устану выполнять твои поручения.

НЭНСИ. Ах, как же это тяжело, деточка, как безумно тяжело. Мир – это омут, в котором несчастные люди пытаются не утонуть, одновременно пожирая друг друга, совсем как рыбы. А над омутом – панцирь из прозрачного, гладкого льда, по которому скользят знатные и богатые, никогда не падая и не спотыкаясь.

ЭСТЕР. Ну что ты, и у богатых бывают проблемы. Помнишь же, как прошлой зимой дочь эсквайра провалилась под лед на мельничном пруду и ее унесло течением.

НЭНСИ. Так это потому, что она шла и обнималась с мужиком. Лед не выдержал их обоих. Никогда не позволяй мужчинам прикоснуться к тебе, Эстер, проблем потом не оберешься. Ну что же, дитя мое, снимай тогда свои прекрасные наряды и попрощайся с легкой жизнью.

ЭСТЕР (снимает шляпу и накидку). Легкую жизнь, мамочка, я давно возненавидела. (Она наряжает колонку в свои шляпу и накидку). Вот и все, что осталось от отличницы Эстер, теперь я снова твоя деревенская девчонка, мамочка, и мне не нужно ничего другого. Что же, прелестная леди, жму вашу руку напоследок. Очень жаль, но обстоятельства сложились таким образом, что нам придется расстаться. (Она эмоционально пожимает ручку колонки).

НЭНСИ. Ах, узнаю свою крошку! Только сними скорее эти ужасные перчатки, Эстер, меня от одного их вида воротит. (ЭСТЕР снимает перчатки). Ни я, ни твоя бабушка сроду не носили перчаток.

ЭСТЕР. Мама, мама, присаживайся сюда.

(НЭНСИ оборачивается за табуретом и оказывается спиной к Эстер. Та, стягивая перчатки, вдруг впивается взглядом в левую руку и быстро произносит в сторону).

ЭСТЕР. Ах ты! Мое обручальное кольцо.

НЭНСИ. (вполоборота). Что там, доченька?

(ЭСТЕР импульсивно срывает кольцо с пальца и швыряет его в открытую дверь конюшни).

ЭСТЕР. Ровным счетом ничего, мамочка. Перчатка порвалась.

НЭНСИ. Подумаешь, потеря.

(ЭСТЕР садится на корзину, НЭНСИ восседает на табурете слева от нее).

ЭСТЕР. А теперь, Джоэл, неси сюда мою прекрасную сумку, и начнем разбирать подарочки наконец. (ДЖОЭЛ, захватив по дороге табурет, приносит сумку, садится и открывает ее). Ну же, Джоэл, доставай, не томи.

(ДЖОЭЛ запускает руку в сумку, и достает пинетку для младенца, перевязанную голубой лентой).

НЭНСИ. Это что еще такое, Джоэл?

ЭСТЕР. Это… Это такая сумочка, мама, нового фасона, стилизовано под детскую обувь. Вот смотри, сюда кладешь деньги, а тут завязываешь голубой ленточкой. Знаешь, что, Джоэл, я, пожалуй, сама все и распакую. (Убирает пинетку в складки платья и протягивает руку к ДЖОЭЛУ).

ДЖОЭЛ. Нет, что вы, мисс, эта работа мне в радость! (Достает книгу и протягивает ее ЭСТЕР).

ЭСТЕР. Это сборник молитв, для тебя, мамочка. (Передает книгу НЭНСИ). Там…

НЭНСИ. Спасибо тебе, милая моя. Единственное, такой книге не нужен золотой обрез – эти слова достаточно драгоценны сами по себе. (Листает страницы). Так ты даже и сама эту книгу почитала, вижу, ее открывали в некоторых местах. Вот, например…

ЭСТЕР. Да, точно, я читала в дороге.

НЭНСИ (сурово). Эстер, деточка. (Встает).

ЭСТЕР. Да, мамочка.

НЭНСИ. Я смотрю, ты открывала книгу на венчальных молитвах?

ЭСТЕР. Господи, мама! Неужели?

НЭНСИ. Не стоит, золотая моя, лучше не заглядывай туда никогда. Видишь ли, это единственный раздел книги, представляющий опасность для неосторожных. С этих-то страниц я и угодила во все свои передряги. (Садится).

ЭСТЕР (робко). Но разве не бывает и счастливых браков тоже?

НЭНСИ. Фальшивые улыбки так называемых счастливых пар скрывают лишь одно: им стыдно признаться, что они влипли настолько глупо. Они как та щука, которая годами может плавать со старым крючком в морде. Такие щуки могу сколько угодно болтать хвостом и метать икру, но крючок-то на месте, и щука никогда не забудет то яркое летнее утро, когда она попалась на него. Так и я, родная моя, клюнула на твоего папашу, и закончилось все очень скверно.

ЭСТЕР. Что же случилось, мамочка?

НЭНСИ. Да ничего особенного – половину времени он пил пиво и лупил по кеглям, а вторую половину – пил еще больше, и лупил по мне. Он давно уже мертв, и мне не следует плохо говорить о нем, и все-таки он был куда большей скотиной, чем та, что у меня в хлеву стоит. (Резко захлопывает книгу). Спасибо тебе за подарок, зайчик, но на эти страницы мы заглядывать с тобой больше не будем. (Убирает книгу в карман и встает).

ЭСТЕР. Итак, Джоэл, что у нас там еще?

ДЖОЭЛ. Сейчас гляну, мисс. (Он запускает руку в сумку и достает бутылочку для грудничков, формой она напоминает фляжку).

НЭНСИ. Боже милостивый! А это-то что такое?

ЭСТЕР (в легком ошеломлении) Ах, это…

ДЖОЭЛ. Пусть господь простит мою душу грешную, но больше всего на свете это похоже на бутылочку для грудничка.

ЭСТЕР. На самом деле это просто моя дорожная фляжка. В ней бренди, кажется.

ДЖОЭЛ. Я бы даже сказал, светлое бренди.

ЭСТЕР. Или херес, или молоко, в общем что-то освежающее в дорогу. (ДЖОЭЛ подносит бутылочку к губам).

ДЖОЭЛ (с гримасой на лице). Освежает, прямо скажем, так себе.

ЭСТЕР. Убери обратно, Джоэл, что там еще? (ДЖОЭЛ достает пару огромных тапочек). Это для тебя, Джоэл, чтобы расслабиться в уюте после тяжелого дня. Я не помнила твоего размера, но они вроде бы растягиваются.

ДЖОЭЛ. Премного благодарен, мисс, обмою их как следует сегодня же вечером.

ЭСТЕР. Так, а что у нас там еще? (ДЖОЭЛ достает футляр для трубки и демонстрирует его). А это трубка для Джема Лэндона, нашего конюха.

НЭНСИ. Вообще-то Джем Лэндон сроду не курил. В любом случае, я выперла его с фермы за наглость, еще четыре дня назад.

ЭСТЕР. Может, тогда новому работнику подойдет? У нас есть уже новый конюх?

НЭНСИ (зовет). Джон! Джон Ройл! (ДЖОН появляется в дверях конюшни).

ДЖОН. Тут я.

НЭНСИ. Познакомься, это моя дочь Эстер, и она привезла подарок человеку, который тут больше не работает. Можешь взять его, если тебя устраивают объедки с чужого стола.

(Снимает шляпу и накидку с колонки. ДЖОН выходит из конюшни и протягивает руку за трубкой).

ДЖОН. Отлично, беру с радостью.

ЭСТЕР (ласково обращаясь к ДЖОНУ). Мама на самом деле добрая, и она не хотела показаться нелюбезной, Джон. Пожалуйста, примите эту трубку с наилучшими пожеланиями от меня.

ДЖОН (берет трубку). Спасибо вам, мисс, вы очень добры. Теперь я буду вспоминать о вас каждый раз, раскуривая ее.

НЭНСИ. А теперь, вы, двое, оттащите багаж в дом, на второй этаж. Эстер, ты, должно быть, с голоду помираешь?

ЭСТЕР. Пока не очень, мама, я бы лучше проведала лошадей. Попроси, пожалуйста, Джона, чтобы показал мне конюшню.

НЭНСИ. Хорошо. Давайте, ребята, шевелитесь. (НЭНСИ уходит, ДЖОЭЛ и ДЖОН с поклажей следуют за ней).

ЭСТЕР (проводив их взглядом). Слава тебе господи, хоть на минутку можно расслабиться. (Достает из сумки пинетку и порывисто целует ее). И о чем я только думала? Совсем забыла, что у меня в сумке. Ужасно неосмотрительно. Пинеточка, маленькая моя! Как жаль, что приходится пока молчать о тебе, такой славной и тепленькой. Так, а обручальное кольцо, оно-то где? Его надо спрятать получше. (Оглядываясь по сторонам). Колечко, сладенькое мое, и куда я тебя только зашвырнула? А, точно, в конюшню. А если его там лошадь съела? Получается, тоже замуж вышла?

(Она открывает дверь конюшни и заходит в нее, закрывая за собой дверь. Мистер ОУЭН СИЛВЕРДЕЙЛ появляется из глубины, на левой стороне сцены).

СИЛ. Я видел, как слуги тащили багаж, а это значит, что блудная дочь снова дома. Милая моя девочка, как же я соскучился.

ЭСТЕР (рыдает в конюшне) О боже! Боже мой! Чего же мне теперь делать?

СИЛ (слушает). И в самом деле! Я несомненно слышу женское рыдание. Благодаря долгой работе в системе образования этот звук я узнаю безошибочно.

(ЭСТЕР, вся в слезах, выходит из конюшни. Она не замечает СИЛВЕРДЕЙЛА).

ЭСТЕР. О боже, боже мой, его нигде нет! За что мне все это? Зачем я только выбросила его? (Прижимая к глазам носовой платок, она прислоняется к косяку двери в конюшню). Ах колечко, мое колечко, маленькое, сладенькое мое.

(СИЛВЕРДЕЙЛ бесшумно подходит).

СИЛ (мягко). Эстер, милая моя.

(Прикасается к ней кончиком зонта. ЭСТЕР оборачивается и растерянно смотрит на него)

ЭСТЕР (испуганно). Ах, мистер Силвердейл!

СИЛ (порывисто простирает к ней руку). Ты в порядке?

ЭСТЕР (всхлипывая). Нет… нет… все очень плохо.

СИЛ (берет ее за руку). Бедная ты моя.

ЭСТЕР (отнимая свою руку). Мистер Силвердейл, а как вы оказались на нашей ферме? Вы уже видели маму?

СИЛ. Да, буквально несколько минут назад. Совершенно очаровательная женщина! Такая честная и прямая. И так верит тебе – на других людей доверия не остается уже ни капли.

ЭСТЕР (несколько нервно). Надеюсь, у моих школьных подружек все в порядке, мистер Силвердейл.

СИЛ. Да, целиком и полностью.

ЭСТЕР. Когда я уезжала, Мэри Мэндерс свалилась с корью. Ей полегчало?

СИЛ. Ей гораздо лучше. В какой-то момент я боялся, что она меня заразит. Я-то никогда корью не болел. Это было бы совершенно не ко времени. Но обошлось.

ЭСТЕР. Слава богу, мистер Силвердейл.

СИЛ. А у тебя как с этим?

ЭСТЕР (рассеянно). С чем?

СИЛ. С иммунитетом.

ЭСТЕР. С каким иммунитетом, мистер Силвердейл?

СИЛ. Ну, от кори.

ЭСТЕР (теряя самообладание). Зачем вы явились сюда, мистер Силвердейл?

СИЛ. В первую очередь, чтобы увидеть тебя.

ЭСТЕР. О боже, нет!

СИЛ. Не знаю, чему ты удивляешься. Ты отлично знаешь, как я привязался к тебе. У тебя было время убедиться в моих чувствах и моей верности за все эти месяцы. Если я влюбляюсь, то только всерьез, хорошо это или плохо.

ЭСТЕР. О, пожалуйста, уходите, мистер Силвердейл, ступайте прочь. Я говорила вам много-много раз, что вы мне не нравитесь и не понравитесь никогда, что не стоит тратить на меня время. У вас тоже было время убедиться, что это не пустое кокетство.

СИЛ. Представь себе, я так и не убедился. Иначе бы меня тут не было. (Указывает ей на табурет). Присаживайся, ты, должно быть, устала.

ЭСТЕР. Вовсе нет.

СИЛ. Ну как нет, все-таки такая долгая дорога.

ЭСТЕР (запинаясь). Ну… Нет… Не такая уж и долгая. Я тут недалеко уезжала… Навестить подругу.

СИЛ. Правда? Мне кажется, ты что-то путаешь, дорогая моя. Твоя мать сказала мне, что ты только что приехала из Шрусбери.

ЭСТЕР (еле слышно) О Господи! (Бессильно оседает на табурет).

СИЛ (подходит к ней вплотную и смотрит на нее сверху вниз). Но ведь мы оба отлично знаем, милая моя, когда ты покинула школу. Прекрасно знаем, что это случилось шесть недель назад.

ЭСТЕР. О боже, боже мой!

СИЛ. Не далее как шесть недель тому назад ты в высшей степени неожиданно покинула Академию, в дикой спешке и до истечения семестра, чтобы навестить свою больную маму. Твой отъезд был до того внезапным, что лишил меня высокой чести вручить тебе небольшой приз за примерное поведение. (Протягивает ей книгу). Вот он – небольшой томик со стихотворениями отечественных поэтов.

ЭСТЕР. И что с того, мистер Силвердейл?

СИЛ. Вручить тебе эту небольшую книгу – одна из целей моего визита.

ЭСТЕР (встрепенувшись). Так что же, давайте ее сюда и уходите уже.

СИЛ. Вне всякого сомнения, именно так я и сделаю. Но, как один из руководителей нашего образовательного учреждения, я хотел бы сначала убедиться, что эту награда за примерное поведение не следует аннулировать. Так что пожалуйста, дай мне отчет о том, как ты провела последние шесть недель. (ЭСТЕР в отчаянии вновь оседает).

ЭСТЕР. Я не стану этого делать. Это вас не касается.

СИЛ. Очень даже касается, потому что ты мне очень нравишься. Поэтому я очень хотел бы знать, как получилось, что девушка, которая мне очень нравится, сбегает из школы неведомо куда, и пропадает шесть недель непонятно где.