Текст книги "Ассемита. Книга жизни"

Ассемита
Ассемита. Книга жизни

Данная книга создана в назидание будущим Регулам и всем тем, кто искал настоящего развития, но нигде не мог найти удовлетворительных ответов.

Для тех, кто устал жить ради денег, славы и преходящих вещей, и хочет вдохнуть свежего воздуха жизни, исполненной высшего смысла.

Для тех, кто хочет чего-то для души.

Дорогой человек, эта книга написана самой жизнью, – не мной, потому мне так не хотелось приписывать ей какое-либо авторство. Себе в заслугу могу лишь поставить ту честность, с которой в ней повествуется о всех моих внутренних переживаниях, тайных желаниях. Ни одна, даже самая постыдная мысль не будет скрыта от тебя, – но, не развлечения ради, а с целью показать, что пороки и недостатки хоть у всех и имеются, однако не являются чем-то неизменным. Их можно преобразовать в совершенные качества, а вслед за ними изменятся и жизненные обстоятельства, да так, что ты сможешь легко разглядеть свою дорогу. Ту дорогу, что приведет к ответам на самые сокровенные вопросы, даст сердцу покой, а уму – смысл. Лично со мной, так и произошло. Здесь, в этой книге прописан мой опыт и, возможно, он будет полезен тебе как пример.

Глава 1. Когда-то на небе был суд…

Я смотрю, как мимо меня проплывают облака и чувствую себя самым счастливым человеком на свете. У меня есть друзья, огромная дружная семья, любимая работа, приносящая людям неоценимую пользу. Я каждый день попадаю в невероятные места, своей красотой и устройством обескураживающие мою собственную фантазию. Мне выпала счастливая доля воспринимать этот мир как ребенок, – открывать его новые грани каждый день. Мой дом – небо. Невероятный, прекрасный мир полный чудес и любви. Я просыпаюсь и засыпаю с благодарностью за эту жизнь.

Единственное, чего я боюсь – это потерять то, что имею. Сегодня я почувствовала, что надвигается что-то неблагоприятное. Я предчувствовала беду, а потому на сердце было неспокойно. Дело в том, что со мной все время что-то случается, каждый день – это целостная событийная история, полная приключений и моральных уроков. Иногда меня даже приходится спасать, но… Кончается всегда все хорошо! О моих похождениях было известно всем небожителям, чем я раньше гордилась. Но вчера кто-то спускался в подземный мир, и, как можно догадаться, все подумали, что это была я.

– Выйди на центр, Ассемита.

Это сказал седой мужчина, ростом более двух метров. Ему можно было бы дать от сорока до семидесяти лет – так молодо было его лицо, а осанке бы позавидовали многие молодые люди. Намек на возраст давали многочисленные морщинки и голос, преисполненный уверенности, – уверенности, взращенной опытом и знанием, а не напыщенным «важным» видом при пустом «содержании». Остальные существа были не столь величественны с виду, они тихо переговаривались между собой за спиной высокого, и у каждого в руке было по небольшой белой книге.

Я повиновалась и вышла вперед.

Тем временем мудрец заговорил, глядя мне в глаза, и тут я почувствовала холод внутри. Тот самый холод отчаяния и тоски, который без приглашения внедряется в грудь и покрывает собой сердце, предвещая недоброе.

– Ассемита. Ты опять нарушаешь правила… Ты настолько самоуверенна, что не признаешь ничьего авторитета. Мы ценим тебя за твое упорство, – направить бы его в нужное русло, – мир бы встряхнули! Сейчас же эти качества губят тебя и ставят под риск наше общее дело. Мы считаем, что вчера именно ты заключила сделку с темными силами. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

– Я не спускалась в подземный мир. Я люблю небо, и здесь еще очень много прекрасного и неизведанного, а потому нет смысла идти туда, где так холодно и мерзко. Беда в другом – на небе гуляет предатель, и мы не знаем кто это.

– Ассемита, мы знаем, как ты дорожишь своей жизнью здесь. Все, кого мы опросили, утверждают, что ты пропала со всех радаров, как раз в тот период времени, когда происходила сделка.

– Да я, как обычно, была на десятом небе! А там всегда пропадаешь с радаров! Подождите, у меня есть доказательство, я… – и вдруг мой голос задрожал. Меня стало заглатывать отчаяние. В голове стали вертеться мысли, что они уже не изменят своего решения, что для меня все кончено и уже совершенно неважно, что я скажу…

– Да, Ассемита, какое доказательство? – спросил меня Мудрец.

Но я молчала. Я не могла открыть рта. Страх того, что меня обвинят зря и отправят на землю человеком, ввел меня в панику, и я не могла сконцентрироваться ни на одной мысли. Полились слезы.

Все присутствующие небожители смотрели на меня в ожидании. Я была сама не своя и лишь надеялась на то, что хоть кто-то за меня вступится.

– Что ж. В таком случае, лично мне все ясно. Если совет не возражает, – Мудрец посмотрел на двоих похожих на него небожителей, и те отрицательно покачали головами, – ты отправишься на землю и станешь человеком. Я не буду спрашивать, что за пари ты заключила, но уверен, что это было исключительно из благих намерений. Не переживай. Мы всегда будем рядом, и сердце твое всегда будет помнить о нас. А теперь я даю им слово, ты можешь попрощаться.

Помимо трех Мудрецов в коричневых одеждах здесь была еще группа молодых людей и девушек в ослепительно белом. Это были мои лучшие друзья и напарники, которые также являлись моей семьей. В их глазах я прочла сожаление и еще больше ощутила безвыходность ситуации. Кто-то грустно улыбался, кто-то начал говорить подбадривающие слова, кто-то подошел обнять меня, и только один мужчина стоял в стороне и молчал. Взгляд его синих глаз был направлен мне не в глаза, а в душу. Я не могла поверить, что он за меня не вступился, но обиду затмевал страх, что я сейчас его потеряю, ведь это был самый любимый и близкий мне человек. Боль из груди стала выливаться слезами, и у меня началась истерика. За всхлипами и пеленой перед глазами я ничего уже не видела. Я чувствовала, как уменьшаюсь в размерах и начинаю падать, вращаясь, словно кусочек сахара в чашке с чаем, который перемешивают и ждут его полного растворения.

Глава 2. На земле тоже был суд…

Я открыла глаза и увидела перед собой зеленые деревья, прекрасный летний закат и платформу вокзала. Все это было немного мутным, потому что окно, послужившее опорой для моей уставшей от жизни головы, давно забыло о существовании губки и моющих средств.

– Лапочка, проснись! Подольск! – это звучал голос моей спасительницы-бабули, которая была так любезна, разбудить меня своей опорной палкой. Постукивая ею об мою икроножную мышцу, бабушка так увлеклась, что не заметила, что лапочка уже проснулась. Думается, этот процесс доставлял ей удовольствие.

– Благодарю вас, – сказала я и подобрала вытянутые ноги.

Натянув на спину тяжелый квадратный рюкзак, больше напоминающий сейф, я пошла на выход. Это был жаркий день середины августа, когда лето находится на своем пике, но хочет еще показать, на что способно. Зелень деревьев уже не так свежа, какой была в начале лета, – она уже заматерела и готовится к переходу на осенний цвет. Земля, подуставшая от солнца и колес велосипедов, уже ждет, когда ее омоют дожди, а затем и снег покроет своим мягким пледом. Солнце радостно светит, но уже будто бы прощается до следующего лета. Теперь свое тепло и любовь оно припасет для кого-то еще. Однако, лето продолжается, и ты еще радуешься возможности съездить на дачу, на речку, на отдых. Ты еще под покровом живой природы, а не под толстым слоем пуховика.

Мой путь шел через поле, к одному из небольших кирпичных домиков в уютном месте, возле реки Десны. Здесь была моя дача. Самое любимое и родное сердцу место на земле. С малых лет меня привозили сюда на два-три летних месяца, которые я проводила с бабушкой и кошкой. По выходным к нам приезжали дедушка с мамой, и, возможно, еще кто-то из родственников. Поскольку я росла в то время, когда интернет и виртуальные игры были далеко не всем доступны, а по телевизору на даче показывали только три канала, я находила для себя развлечение вне гаджетов. То было рисование и чтение приключенческих книжек, прогулки, игры с животными, самурайские битвы с ребятами и пребывание наедине со своим воображением. Я была счастлива. На природе было все для воплощения детской фантазии в явь, а чего не было, – то обязательно можно было найти в старом сарае с инструментами и всякой всячиной.

Через несколько минут я уже была возле нашего участка. Отворив ворота, я огляделась: моему взору предстала следующая картина: моя семья и друзья родителей съехались на праздник живота, который сулил проходить под скорбную песнь наших печёнок. Об этом свидетельствовала армия алкогольных напитков, призванная победить скуку и усталость. Бутылки ожидали своего часа в многочисленных пакетах, которые еще не успели разобрать. Женщины занимались готовкой, мужчины разжиганием костра для шашлыков, а коты – внимательным наблюдением за происходящим.

Я поздоровалась со всеми, на что мне ответили сдержанным приветствием и последующим молчанием. Я вновь почувствовала себя лишней. Дабы не портить им настроение, я ушла на второй этаж переодеться и привести себя в порядок после дороги. Испорчу его чуть позже, – при параде.

* * *

– За встречу! Ура! – прозвучал звон бокалов, и первая порция спиртного пошла в ход. Был уже вечер, и мы все собрались за праздничным столом. Собравшиеся радовались встрече, смеялись и наслаждались поглощением яств. Зазвучали анекдоты, затем пошло обсуждение бытовых ситуаций и знакомых. Я отшельником сидела на краю стола, и стул мой так кстати находился возле кустов. Основная масса народа пришлась на его середину, где и бурлило веселье. Дедушка сидел на противоположной стороне и так же, как и я, выступал, скорее, наблюдателем, нежели участником. Однако было видно, что на его душе легко и светло, а в мудром уме все просто, в то время как в моем царило настоящее мракобесие.

Я наблюдала за происходящим, и у меня не было никакого желания участвовать в этих бессмысленных разговорах. Об меня явно можно было зажигать спички. Скука, раздражение, тревога – вот, что меня переполняло. Мне будто заткнули нос, закрыли глаза и зажали в тиски. Куда бежать от этих ощущений? Неужели один только выход? Я в нерешительности посмотрела на бутылку. «Ира, не надо пить, это неправильно, ты знаешь. Во что превратилась твоя жизнь? Куда ты от нее бежишь? Может быть, пора что-то понять?», – говорила я сама себе. Да, я уже запретила себе употреблять алкоголь, поскольку последние три месяца я выпивала также часто, как и чистила зубы. А чистила я их исправно.

Последнее время мне ничего не хотелось. Все было каким-то блеклым, скучным, не вызывающим интереса или желания. Я заблудилась в этой жизни. Заблудилась в потворстве чужим советам, о том, как надо жить. Устала от собственных метаний в поисках профессии, деятельности, которой хотела бы заняться. Мне надоело преследовать цели, к котором мчалась из-за токсикоза неуёмных амбиций. Да, я бросалась достигать разные цели, стремилась к вещам, которые, как мне тогда казалось, сделают меня счастливой. Я бежала сломя голову, подгоняемая страхом, что-то упустить, потерять, не добиться… Однако, каждое такое стремление сопровождалось дискомфортом в сердце. Оно предупреждало, что я вновь запрягла своего коня не в ту сторону. А я продолжала рваться, уверенная в том, что в этот раз точно достигну своего! Но на выходе была лишь непродолжительная радость и опустошение. Сердце печально аплодировало в груди, саркастически крича мне «браво».

Круто поменяв свой образ жизни, я отправилась на поиски ответов на эти вопросы. Пока я продвинулась недалеко. Прежде, чем вступить на путь, нужно было расчистить его от обломков прошлого. И вот, собственно, результат крушения: обиженная семья, считающая меня предательницей и полная дезориентация в жизни, когда не знаешь, кто ты, и что тебе делать. Абсолютная безрадостность, бесчувственность, уныние и апатия, щедро сдобренные ненавистью к себе. Выходом же из этих адских состояний стал алкоголь. Я понимала, что это «неправильно», но терпеть ежедневное напряжение внутри себя я не могла. И не хотела. Аргумент – «пить плохо» звучит очень неубедительно, когда ты страдаешь от самого своего существования. И так легко выпить и на время освободить себя от этого страдания. Ведь другого выхода пока не видишь…

Когда передо мной встал полный бокал красного полусладкого, я поняла, что пропала. Горячительная жидкость стала разливаться по моему телу. Через несколько минут меня стала отпускать злоба и душащая апатия. Пошел сброс тревоги, внутри обнаружилось спокойствие и даже желание жить. Мир уже не виделся таким ограниченным, а к сидящим напротив людям проснулась нежность и соучастие. Они же все-таки мне родня. Почему двадцать минут назад они были для меня неодушевленными изваяниями? А сейчас я даже вспомнила, что их люблю. Знаю, что это звучит отвратительно, но зато это правда.

– Предлагаю тост, – подняла я бокал. – Давайте выпьем за вас! За моих родителей!

Друзья весело поддержали тост, а родители молча чокнулись бокалами, потупив взоры.

– Ира, а ты уже решила куда теперь будешь переводиться? Или может быть, вернешься в свой институт? – спросил кто-то из друзей, совершенно не подозревая о том, какой костер разжигает в сердцах моих близких.

– Нет, я пока никуда не планирую поступать. Я не хочу снова ошибиться. Поэтому нужно все взвесить, понять, решить. Сейчас у меня нет никаких идей, поэтому пока буду просто работать и думать.

– Торговать светильниками в подвале, ага. Ради этого мы столько занимались твоим воспитанием и обучением. Сколько было вбухано бабок в репетиторов, в курсы! На все наплевала и стала продавщицей!

– Я ни на что не плевала! Я просто сделала, наконец, свой выбор. Я больше не могла жить так, как «надо». Причем, это «надо» надо вам, а для меня в нем ничего нет. Я хочу стать счастливой, а предложенный вами путь, к счастью не ведет. Когда я решила делать по-своему, вы меня возненавидели.

– Как по-своему? Бросить учебу, друзей и семью? Изолироваться от мира? Так поступают сектанты и сумасшедшие! – продолжала мама.

– За гулом ваших голосов, я сердца своего не слышу, – сказала я, и тут же поняла, что фраза, сказанная в таком тоне, может выглядеть как насмешка.

– Вернись к нормальной жизни! Бросила институт, уехала из дома и не понятно, чем занимаешься! Тебе ничего в жизни не интересно. А сколько ты стала пить… Пожалей нас! Мы ведь из-за тебя не спим, не едим! – в сердцах выпалила бабушка, а я тем временем скользнула взглядом по заставленному блюдами и напитками столу.

Я молча посмотрела на нее. Я не могла сказать – «хорошо, я сделаю, как вы хотите», а ничего другого от меня слышать не хотели.

– Тьфу! – чересчур эмоционально отреагировала она и ушла в дом, а дверь была наказана за бабушкин гнев, сильным ударом о створки.

Ну, я уже не могла терпеть. Пора мстить за боль правдой:

– Я никогда не чувствовал поддержки от вас, только вечные упреки и прогнозы, что у меня никогда ничего не выйдет! Стоило мне поступать по-своему, вы все ополчались против меня и гнули свою линию до тех пор, пока я не делала по-вашему! Никаких компромиссов! А если я смею сделать так, как мне хочется, – я не на той дороге! А какая, – «та»? Откуда вам знать, какая – та? Я вот не знаю, какая «та», но зато знаю точно – какая «не та». Поэтому я ищу…

– Искать можно до старости. Тем временем у всех уже будет высшее образование, работа и семья. А ты все будешь искать! – говорила надрывно мама, а друзья тщательно пережевывали еду.

– Ну не в этом счастье! – вышла я из себя и из-за стола. – Счастье не в работе, дипломе и детях! Не для всех оно таково! – Я уже не принадлежала сама себе. Завидев, тарелку с деликатесами я подняла ее со стола и обратилась к притихшим и наблюдающим за мной гостям: – Вот! Смотрите! Вы все лопаете! И я лопаю и пью! Потому что не нашли мы с вами других радостей, не нашли! А все советы даете… – я с презрением взглянула на блюдо с нарезками и разносолами и со всей силы разбила о плитку под ногами. Гости так и подпрыгнули на своих местах с выпученными от удивления глазами, – такими как были у тех креветок, что теперь валялись на полу.

* * *

Закончив показательное выступление, я поднялась на второй этаж. Да, мой гнев нашел свой выплеск, и я успокоилась. Но на спокойную голову мне было понятно, что я вела себя как обычный подросток, объявивший бунт этому миру. Тут и не пахнет разумным разговором. Это был бой между моей обидой и обидой и страхом за меня родителей. В такое время, когда ты сам учишься принимать решения, сложные решения, и не уверен в их правильности, – тебе нужно понимание и поддержка, а не реактивное сопротивление в виде обид, уколов и бойкотов. Я понимала, что ими руководил страх за меня и обижала моя отчужденность. А мной руководила обида за непонимание и страх за свое будущее. Вот и получалось вместо взвешенного разговора перетягивание одеяла. Каждый хотел показать, что на его стороне куда «холоднее».

Смеркалось. Спокойствие природы ласкало взор. Нежная прохлада спустилась на землю после знойного дня и окутала влажностью растения и деревья. На небе не было ни облака. Одна лишь туча выделялась на этом прекрасном пейзаже. Этой тучей была я. Скопище обиды, противоречий и отчаяния.

Я сидела, глядя в окно и ненавидела себя за то, что не могу справиться ни со своей жизнью, ни с эмоциями, ни с чем.

Телефон оповестил о том, что пришло сообщение. Я с облегчением мысленно улыбнулась. Мысль о Егоре, моем мужчине, меня немного взбодрила. Благодаря ему, в моей жизни был хоть какой-то смысл. Он помогал мне держаться в это непростое для меня время. Он не отвечал весь день на мои звонки, вероятно, сейчас он освободился с работы и мне написал.

Я взяла телефон и прочла отразившееся на экране сообщение. Леденящее отчаяние вгрызлось мне в горло. То чувство, когда ты краешком своего сознания надеешься, что все происходящее – страшный сон, и ты сейчас проснешься. Сообщение гласило:

«Я решил вернуться к жене. Если хочешь, мы можем оставаться друзьями и коллегами».

Я спустилась вниз, выбежала через ворота участка и побежала прочь вдоль участков, пытаясь до него дозвониться и хотя прояснить, что случилось и насколько его решение взвешено. Тщетно, – телефон был отключен. В полусознательном состоянии я добрела до закрытых на ночь ворот нашего садового товарищества. Охранника на месте не было. Я уперлась лбом о ворота, и, сотрясаясь в рыданиях пыталась понять, – почему в моей жизни все двери закрыты…

* * *

Я вернулась домой только под утро. Это была самая мрачная ночь в моей жизни. Никогда я еще не чувствовала себя настолько ненужной и одинокой.

Дома все давно мирно спали. Никто не побежал меня искать – все уже устали от моего странного поведения в последнее время. Я упала на кровать и погрузилась в сон на несколько часов. Проснулась я с разъедающим мне сердце чувством вины и отвращения к себе.

Мне было тошно от себя. Я чувствовала себя безвольным существом, которым кто-то управляет. Кто управляет? Мои неконтролируемые мысли и чувства! Неужели я всю жизнь должна подстраиваться под то, чтобы меня не вывело из себя, чтобы не вызвало раздражение, обиду, боль, страх? Неужели это мой выбор – жить в клетке этих болезненных чувств и аффектов? Нет! Я не хочу так жить! Но как? Как выбраться из этой клетки?

Я собралась в дорогу, включила в наушниках альбом любимой группы, села на велосипед и понеслась.

Мне не хотелось жить. Я запуталась и не верила, что нужна кому-то, я не понимала, – зачем я существуюю. Но и умирать я не хотела.

«Я просто хочу увидеть себя в истинном свете. Увидеть этот мир, каков он есть на самом деле, а не с ракурса слепого человека», – думала я.

Я ехала по пустому шоссе, вдоль которого росли высокие деревья, по правую сторону от меня было красивое озеро, но я не могла насладиться этой красотой, потому что давно перестала испытывать радость. Эта мысль стала последней каплей, терпеть все это я больше не могла. Продолжая крутить педали, я вслух взмолилась:

– Хватит, прошу, хватит бессмысленной боли. Хватит испытывать меня! Я действительно так больше не могу. Боже, пожалуйста, помоги мне! Я не знаю к чему, но я готова…!

Я крутила педали так, что не чувствовала ног. Мой взор был устремлен в небо. Я почувствовала, что меня услышали. Увлекшись своими мыслями, я не заметила, как выехала на встречную полосу. Все произошло быстро.

Машина и мой велосипед столкнулись, а я вылетела на крышу автомобиля. В этот момент ее стало заносить прямо над оврагом и мое легкое тело унесло туда. Я почувствовала, как упала в воду, а через пару секунд сверху прилетел мой велосипед, как преданный конь. Железка сильно ударила меня по голове, и больше меня здесь не было.