Текст книги "Войди в мое сердце"

Аурелия Хогарт
Войди в мое сердце

1

За последние два безумных года Полли Уотермен привыкла к тому, что ее всюду узнают – на улице, за баранкой автомобиля, в общественных местах, – и ей это нравилось. Но не сегодня. В данном случае она предпочла бы остаться инкогнито.

К сожалению, о подобном везении оставалось лишь мечтать. Разумеется, Полли узнали. Поднимаясь по широким ступеням отеля «Карлтон», она слышала за спиной охи, ахи и шушуканье. То же самое происходило и в роскошном фойе, и даже у длинной изящной конторки, за которой дежурили несколько портье.

Не исключено, что кто-то из них узнал Полли первым. Ведь они то и дело поглядывали на вход, а взгляд у них был наметанный.

Стоило битый час выбирать шляпку и солнцезащитные очки! – промелькнуло в ее мозгу.

Затем она с улыбкой обратилась к ближайшему портье, симпатичному парню несколько моложе ее самой:

– Добрый день. Не могли бы вы мне помочь?

– О, что угодно, мисс Уотермен! – Произнесено это было с такой пылкостью, будто портье бросился бы очертя голову с «Эмпайр стейт билдинг», стоило только Полли изъявить подобное желание.

– Мне нужна всего лишь небольшая информация.

– Да? – Портье демонстрировал безграничное внимание.

– Меня ждет мистер Рон Френдли, а я… – Полли изобразила смешок, будто заранее приглашая собеседника повеселиться над тем, что собиралась произнести, – ха-ха… забыла, в каком номере он остановился! Представляете?

Портье из вежливости хихикнул, затем кашлянул.

– Кхм… да, забавно. Значит, вы знакомы с мистером Френдли? – Он тут же спохватился. – Впрочем, что я говорю! Разумеется, вы знаете многих… и многие знают вас. – Портье бросил взгляд через плечо Полли, в зал, по-видимому остро ощущая направленное на нее всеобщее внимание.

– О да! – согласилась Полли. И даже едва заметно подмигнула портье – мол, мы друг друга понимаем.

Тот даже зарделся от удовольствия и после секундной паузы в свою очередь слегка подмигнул Полли, но, вероятно, тут же задумался над тем, не слишком ли много себе позволяет, и покраснел еще больше, на этот раз от смущения.

– Э-э… хотите, я позвоню мистеру Френдли и сообщу, что вы уже прибыли? – спросил он, подняв на Полли взгляд и сразу переведя его на телефонный аппарат.

– Нет-нет! – поспешно произнесла она. – Незачем беспокоить мистера Френдли по пустякам. Тем более что мы обо всем условились заранее.

– Что ж, тогда вам осталось войти в лифт и… – Портье поднял взор к потолку, словно показывая, в каком направлении Полли должна отправиться.

Однако в таких подсказках она не нуждалась.

– Я непременно так и поступлю, если вы назовете мне… – Полли сделала многозначительную паузу, надеясь, что портье наконец-то сообщит ей желаемое.

Но тот откровенно любовался ею и, похоже, ни о чем другом в данный момент не думал.

– Да? – слетело с его губ, которые он поминутно облизывал.

– …Если вы назовете мне номер апартаментов, в которых остановился мистер Френдли, – произнесла Полли, завершая прерванную фразу.

Портье моргнул раз, другой – словно ему было сложно переключиться на текущий разговор – и наконец виновато улыбнулся.

– Ох, простите… Мистер Френдли проживает у нас… – он перевел взгляд на стоявший перед ним компьютерный монитор и нажал на несколько клавиш, – в двести двадцать девятом номере. – Портье вновь посмотрел на Полли. – Это на шестом этаже, номер люкс.

С губ Полли слетел вздох облегчения.

– Благодарю.

– Лифт находится там, – кивнул портье влево от себя. – Проводить вас?

– Куда, в номер? – Мысли Полли уже приняли другой оборот.

Портье вновь улыбнулся, на этот раз любезно.

– Нет, к лифту.

– Благодарю, не нужно. – Напоследок кивнув, Полли двинулась туда, где между двух пальм в кадках находились двери лифта.

Все время, пока она шла, портье провожал ее взглядом и в глазах его сквозило завистливое выражение. Вероятно, он многое отдал бы, чтобы оказаться сейчас на месте Рона Френдли. И даже не из-за миллионного состояния, которым тот обладал, а потому что тот ожидал такую роскошную гостью.

Подъем на шестой этаж и поиски требуемых апартаментов много времени не заняли. Гораздо дольше Полли стояла перед дверью с сияющим позолотой номером двести двадцать девять, собираясь с духом, прежде чем постучать. Уж ей-то хорошо было известно, что никто ее здесь не ждет. Но медлила Полли не из-за этого. Не так-то просто было решиться сделать шаг, после которого она окажется лицом к лицу с человеком, который по сей день пробуждал в ее душе светлые чувства, несмотря на всю испытываемую к нему ненависть.

Наконец, поймав на себе удивленный взгляд горничной, которая катила мимо тележку с постельным бельем, Полли подняла руку, чтобы постучать… и задержала ее в воздухе. Потом, рассердившись на себя за нерешительность, быстро ударила в дверь несколько раз согнутым пальцем.

Сначала было тихо. Затем послышались шаги, услышав которые Полли испытала большое желание, пока не поздно, броситься к лестнице, но в следующую минуту напомнила себе, зачем пришла, и гордо вскинула голову.

В этот момент дверь отворилась. На пороге возник Рон Френдли.

За те несколько секунд, которые прошли, пока не было произнесено первое слово, Полли испытала состояние, близкое к тому, которое бывает на пороге смерти, когда, как говорят, перед внутренним взором человека проносится вся жизнь. Правда, в данном случае речь шла лишь о промежутке времени, который начался сразу после знакомства с Роном…

Впервые Полли увидела Рона Френдли четыре года назад. Их встречу обусловила сложная ситуация, создавшаяся на расположенном в пригородах Майами заводе минеральных вод и безалкогольных напитков. Если бы не это, Рон Френдли вряд ли появился бы в доме, некогда принадлежавшем покойному Стиву Уотермену, а затем перешедшем к жене того, Мерил.

Встреча также не состоялась бы, если бы к тому времени Полли покинула родительский дом, как давно мечтала и не раз порывалась сделать. Но ее сдерживало данное отцу обещание – оставаться дома до окончания учебы в университете.

Отец, Стив Уотермен, не напрасно добивался от Полли подобного обещания. Ему была прекрасно известна возникшая у той еще в раннем детстве мечта сниматься в кино. Стив Уотермен считал это глупостью и делал все от него зависящее, чтобы для начала Полли получила хорошее образование. Втайне же он надеялся, что рано или поздно кинематографическая блажь улетучиться. Для этого, по его мнению, Полли или нужно было заняться конкретным делом, например влиться в семейный бизнес по производству минеральных вод и безалкогольных напитков, или просто выйти замуж за достойного человека, обзавестись детишками и выбросить из головы неконструктивные – а проще говоря, дурацкие – фантазии.

Полли любила отца, знала, что и он души в ней не чаял, поэтому, когда его не стало, продолжала действовать так, как между ними было условлено. В описываемый период она заканчивала университет и пока ни о чем другом не думала. У нее просто не было на это времени.

В тот момент в их доме и появился Рон Френдли. Мерил, мать Полли, пригласила его по совету своей приятельницы Шейлы, владелицы шикарного, известного гидромассажными и минеральными ваннами спа-салона, который посещало большинство прибывающих в Майами на отдых курортников. Именно Шейла порекомендовала Рона Френдли в качестве независимого специалиста, способного разобраться в проблемах завода и подсказать выход из кризиса.

Рон Френдли был главой солидной холдинговой компании, владел акциями многих предприятий и, несмотря на свои тридцать два года, обладал немалым авторитетом в деловых кругах. Разумеется, он не отправился бы консультировать владелицу какого-то хиреющего завода, если бы его не попросила об этом давняя приятельница – Шейла.

Знакомство они свели давно, еще во времена первого замужества Шейлы. Собственно, тогдашний супруг, банкир Алекс Бронсон, и представил ей Рона Френдли на одном из светских приемов. Позже Шейла выходила замуж еще два раза, но дружеские отношения с Роном оставались неизменными.

Что касается матери Полли, бывшей манекенщицы, красавицы Мерил, то она мало что смыслила в бизнесе. По сути, ее интересы сводились лишь к одному: как подольше сохранить молодость. И, надо сказать, преуспела она в этом настолько, что ее часто принимали за старшую сестру Полли. А той тогда едва исполнился двадцать один год.

Заводом Мерил практически не занималась. Лишь изредка показывалась там, чтобы выслушать отчет менеджеров, вернее одного – Дастина Майнера. Он был моложе остальных управляющих, но настолько сообразительный, симпатичный и обходительный, что Мерил очень скоро начала выделять его среди других своих подчиненных. Видя, что Дастин Майнер изо всех сил бьется над вопросом повышения рентабельности производства, Мерил сделала его генеральным менеджером. Потом ей в голову пришла идея познакомить Дастина с Полли. Мерил полагала, что ее супруг, Стив Уотермен, будь он жив, сделал бы нечто подобное, ведь ему так хотелось, чтобы Полли вышла замуж за достойного – а главное, делового – человека.

Стоит ли удивляться, что между такой красавицей, как Полли, которая унаследовала замечательную внешность от матери, и таким симпатичным молодым человеком, как Дастин, возникла любовь. Спустя некоторое время многие начали смотреть на Дастина едва ли не как на официального жениха Полли, хотя о помолвке они пока не объявляли.

Зато у Мерил, судя по всему, именно к помолвке дело и шло. У нее был бурный роман с неким Реджи Брауном, миллионером из Чикаго, в начале предыдущей весны приехавшим в Майами поправить здоровье. Кроме всего прочего, эта новая влюбленность отвлекала Мерил от мыслей о заводе и всем с ним связанном. Поэтому ей было очень удобно, что делами занимается Дастин Майнер. Не раз и не два она высказывалась в том смысле – мол, что бы я без него делала!

Однако, несмотря на старательность Дастина, дела на заводе все никак не поправлялись, из-за чего Шейла, которой надоело выслушивать жалобы Мерил, и завела разговор о том, что неплохо бы пригласить специалиста, более опытного, чем Дастин. Получив согласие, она позвонила в Вашингтон.

Результатом того звонка и стал приезд Рона Френдли в Майами.

2

Полли всегда была уверена, что влюбилась в Рона с первого мгновения, как только встретились их взгляды.

Бывали моменты, когда она благословляла ту минуту, бывало, что, наоборот, проклинала. Хотя не могла не согласиться с тем, что появление Рона перевернуло все ее существование. То же самое относилось и к представлениям, касающимся сферы интимных отношений мужчины и женщины.

Тот вечер выдался на удивление прохладным, и, пользуясь этим, Полли предпочла не сидеть за конспектами в оснащенной кондиционером гостиной, а выйти в уютный внутренний дворик, достаточно большой, чтобы в нем поместилось несколько установленных по периметру кадок с растениями, две садовые скамейки, пластиковый стол со стульями, а также шезлонги, подковой окружавшие бассейн с фонтаном, в котором плавали декоративные карпы – красные, светлые и пятнистые.

До сумерек было еще далеко, поэтому Полли не стала включать наружное освещение.

Она сидела за столиком, перед ноутбуком, усердно штудируя необходимый для сдачи очередного экзамена материал. Одета она была в простенький ситцевый халатик и удобные кожаные белые босоножки почти совсем без каблука.

Полли была настолько погружена в премудрости философии права, что даже не заметила, как распахнулись застекленные двустворчатые двери гостиной и во внутренний дворик вошла Мерил в сопровождении кого-то еще.

– Полли, у нас гости.

Полли не помнила случая, чтобы мать называла ее как-нибудь ласково – скажем, солнышко, детка, доченька, наконец. Всегда только по имени. Но и Полли платила матери той же монетой: звала ее не иначе как Мерил.

Секрет подобной прохладности в отношениях заключался в следующем: забеременев, Мерил не особенно хотела рожать, но врачи уговорили, сказав, что так будет лучше для ее здоровья. Вообще же Мерил не собиралась обзаводиться детьми. Говорила, что плохо представляет себя в роли матери. И по большому счету была права: мать из нее получилась никудышная. Дочкой больше занимался отец и няньки. Последних за то время, пока Полли пребывала в нежном возрасте, сменилось великое множество. Причина текучести кадров крылась вовсе не в Полли, а в скверном характере Мерил, которой вечно все было не так. Некоторые няни наизнанку выворачивались, пытаясь угодить красавице мамаше, но тщетно, та неизменно находила повод к чему-нибудь придраться, после чего жаловалась Стиву, своему супругу. Тот принимал соответствующее решение, а так как Мерил уволить не мог – во-первых, потому что она жена, а во-вторых, потому что обожаемая, – то вещички собирала няня. И часто случалось, что Стив вздыхал, рассчитывая очередную присматривавшую за Полли девушку или женщину. Как человек неглупый, он понимал, в чем тут дело и кто в действительности мутит воду…

Услышав, что к ней обращаются, Полли подняла голову и увидела… его.

Это было мгновение, когда кончилось ее спокойное существование. Едва взглянув на Рона Френдли, она поняла, что отныне принадлежит этому человеку душой и телом – прямо так, с ходу, ничего не зная о нем, даже не ведая, свободен ли он сам!

Что ж, как известно, любовь порой бывает коварна…

Разумеется, тогда Полли еще не знала имени гостя. Перед ее взором просто предстал молодой мужчина – высокий, стройный, подтянутый. Одет был обычно – в светлый летний костюм, с расстегнутой у ворота белой рубашкой-поло. Но вместе с тем одного взгляда на него оказалось достаточно, чтобы сердце Полли сладко замерло, а ноздри слегка расширились, будто уловив внезапно разлившийся вокруг аромат чувственности.

Кто это? – промчалось в мозгу Полли. Пожалуй, он один заткнет за пояс всех здешних красавцев… Ох, а я-то как выгляжу! Наша горничная и то лучше одета…

Она машинально одернула халатик и выпрямилась.

– Познакомься, пожалуйста, – светским тоном проворковала Мерил. – Рон Френдли, наш спаситель.

Тот с улыбкой повел бровью.

– Ну, это чересчур сильно сказано…

– Э-э… тем не менее я возлагаю на вас большие надежды. До чертиков надоела эта возня с заводом. Как-то все не заладилось, знаете ли… А сама я ничегошеньки не смыслю в бизнесе. Как хорошо было, когда делами занимался мой бедный Стив!

Мерил шмыгнула носом, будто прогоняя слезу, что выглядело довольно неискренне, по мнению Полли, которая знала, что у матери роман с заезжим миллионером Реджи Брауном.

Впрочем, саму ее сейчас волновало совсем другое. Пока шла короткая беседа, она вновь скользнула взглядом по Рону Френдли. На вид тому можно было дать лет тридцать – позже Полли узнала, что точный возраст тридцать два года. Темные волосы Рона были коротко подстрижены, лицо как-то сразу располагало к себе, а губы…

Ох, лучше бы Полли на них не смотрела! Потому что стоило взглянуть, и ее бросило в жар. А в мозгу вспыхнуло: интересно, как он целуется?

В этот момент Мерил произнесла:

– Что же ты, Полли?! Разве так встречают гостей?

Медленно, будто находясь под воздействием гипноза, Полли поднялась из-за стола, шагнула вперед и протянула руку. В этот момент она увидела себя словно со стороны и собственные движения показались ей какими-то деревянными. Да и ощущения были под стать.

– Моя дочь Полли, – произнесла Мерил и в следующую минуту добавила с кокетливым смешком: – Некоторые думают, что мы сестры.

Рон взял протянутую ладошку осторожно, как нечто хрупкое и драгоценное.

– Очень рад.

Сердце Полли бешено застучало.

– Мне тоже… очень приятно, – пролепетала она, не узнавая собственного голоса.

Рон как будто слегка зарделся от волнения… Или это было обманчивое впечатление? Возможно, Полли выдавала желаемое за действительное.

Как бы то ни было, Рон Френдли вполне владел собой, потому что в следующую минуту его лицо озарилось такой ослепительной улыбкой, что у Полли возникло ощущение, будто ее желудок стянуло узлом.

Одновременно она почти физически ощутила, как куда-то в темную бездну валятся образы всех известных ей мужчин, включая без пяти минут жениха Дастина Майнера. Тот, симпатичный, улыбчивый и обходительный, любимец Мерил и, главное – до последнего времени, – самой Полли, в эту минуту словно перестал существовать.

– Рон владеет огромной холдинговой компанией, – щебетала Мерил, совершенно не замечая того, что происходило перед самым ее изящным носом. – Но он бросил все и примчался из Вашингтона сюда, в Майами, чтобы решить мои проблемы. Это ли не благородный поступок?! – Последнюю фразу Мерил произнесла с большим подъемом и воодушевлением.

Тем временем Полли сообразила, что рукопожатие затянулось, и потихоньку высвободила пальцы из крепкой теплой ладони Рона. Тот отпустил ее руку с явной неохотой.

Полли отметила про себя данный – приятный для нее – факт, поневоле задавшись вопросом: неужели знакомство взволновало Рона в той же степени, что и ее саму?

Размышляя над этим, Полли на будто онемевших ногах вернулась за столик и вновь устроилась перед ноутбуком.

– Рон намерен провести здесь столько времени, сколько потребуется для того, чтобы разобраться в наших делах, – добавила Мерил. – Пока не найдет себе подходящего жилья, поживет у нас.

Полли на миг замерла. Этот красавец поселится в их доме? Будет жить под одной крышей с ней?

Новость сильно взволновала Полли, однако, чувствуя на себе взгляд того, о ком шла речь, она постаралась не подать виду.

Тем не менее едва заметный оттенок удивления, возникший во взгляде Рона Френдли, свидетельствовал о том, что ее попытка изобразить безразличие потерпела неудачу. Смутившись из-за осознания того, что ее раскусили, Полли брякнула первое, что попало на язык:

– Как это вы решаетесь надолго покидать свой бизнес?

Она смотрела на Рона, но ответ услышала от Мерил.

– Дела нашего гостя наверняка обстоят иначе, чем у нас, на заводе! – глуповато хихикнула та.

Рон сдержанно улыбнулся.

– Верно, мой бизнес налажен, поэтому я могу позволить себе отлучиться на некоторое время. Хотя… – он взглянул на Полли, – вы правы, надолго оставлять свое детище не стоит.

Тронув Рона за плечо, Мерил промурлыкала тоном великосветской львицы:

– Желаете вернуться в гостиную или останетесь здесь?

Рон бегло оглядел дворик и на миг задержал взгляд на Полли, прежде чем повернуться к Мерил.

– Я бы предпочел побыть на свежем воздухе.

– О, тогда прошу, присаживайтесь. – Элегантным жестом Мерил обвела скамейки, шезлонги и стоявшие вокруг стола стулья. – Куда желаете. Устраивайтесь удобнее, а ты, – повернулась она к Полли, – похозяйничай немного. Предложи гостю выпить, пока я… – Мерил вновь повернулась к Рону, – распоряжусь насчет ужина, выберу для вас комнату и велю отнести туда ваши вещи. Да, и заодно позвоню Шейле, ведь она еще не знает о том, что вы приехали!

Рон кивнул.

– Мне удалось освободиться раньше, чем я рассчитывал, поэтому… – Не договорив, он с обезоруживающей улыбкой развел руками.

– И замечательно! – воскликнула Мерил. – Чем раньше вы возьметесь за наши дела, тем лучше.

– Пожалуй, я расположусь здесь, – сказал Рон, отодвигая стул. – Если только вы не против… – Последняя фраза предназначалась Полли.

– Пожалуйста, присаживайтесь… – ответила та, чувствуя, что ей будет трудно готовиться к экзамену, имея такого визави.

Поблагодарив, Рон опустился на стул.

– Ну, я ненадолго оставлю вас, – прощебетала Мерил, направляясь обратно к двери.

Прежде чем скрыться из виду, она бросила на Полли взгляд, будто говоривший: ну что же ты, принимай гостя!

Полли подавила вздох: видно, на сегодня плакали ее занятия. Затем посмотрела на Рона.

– Что вам принести?

Он скользнул взглядом по ее плечам, обнаженным рукам, обтянутой пестрым ситцем груди и медленно улыбнулся.

– Зависит от того, что у вас есть.

Полли почувствовала, что ее щеки заалели, и рассердилась на себя за подобную реакцию. Спеша исправить ситуацию, она обронила:

– Долго перечислять, лучше я покажу вам…

С этими словами Полли ушла в гостиную, где всегда находилась тележка, нагруженная бутылками со спиртным. Это была прихоть Мерил, считавшей, что напитки для гостей всегда должны находиться под рукой. Правда, здесь же, в гостиной, был бар, но Мерил полагала, что с тележкой обращаться проще. Сейчас, катя ее перед собой во дворик, Полли на собственном опыте убедилась в этом – как ни странно, до сих пор ей не приходилось возиться с тележкой. Вероятно потому, что она мало интересовалась спиртным, а гостей, как правило, угощала Мерил.

Подкатив тележку к столу, Полли вновь заметила, что Рон скользнул взглядом по ее фигуре. Волна трепета, прокатившаяся по телу Полли в ответ, удивила даже ее саму. Она почувствовала себя голой, что смутило бы любого. Еще никогда взгляд мужчины не вызывал у Полли подобной реакции. Или просто представители сильной половины человечества не смотрели так откровенно?

Почему же, смотрели, и не раз, но, наверное, Полли воспринимала это иначе.

– Вот, пожалуйста, – пробормотала она, ставя перед Роном пустой бокал. – Выберите, что вам понравится.

Произнеся это, Полли вернулась на свое место и засела за ноутбук.

Рон лишь мельком посмотрел на бутылки и повернулся к Полли.

– Очевидно, я вам мешаю.

Это был не вопрос, а скорее констатация факта. Кроме того, Полли ощутила в тоне Рона насмешку, пусть и едва различимую, но все-таки. Это явилось для нее еще одним поводом для смущения, потому что Рон, как видно, прекрасно понимал, в каком она находится состоянии и почему.

Прикусив губу, Полли молча смотрела на монитор ноутбука.

Рон выждал немного, потом едва заметно пожал плечами и принялся смешивать себе коктейль: плеснул в бокал немного мартини, добавил содовой, потом немного подумал и подлил еще мартини.

– Хотите, сделаю вам то же самое? – спросил он затем.

Полли оторвала взгляд от монитора, на котором не видела практически ничего – таково было ее волнение, – но сразу же устремила его обратно.

– Благодарю, не нужно.

Повисла пауза. Рон приложился к бокалу, еще раз не без интереса осмотрелся – особое внимание уделив фонтану с фигурой какого-то фантастического животного, из пасти которого струилась вода, – и снова повернулся к Полли.

– Вижу, вы что-то штудируете. Что именно, если не секрет?

Промолчать вторично было бы невежливо, поэтому Полли сделала над собой усилие и взглянула на Рона. Это несложное на первый взгляд действие оказалось для нее не таким уж простым, потому что лицо Рона ослепляло ее, как ослепляет солнце. Разумеется, в действительности никакого сияния не было, просто Полли воспринимала ситуацию именно так.

– Готовлюсь к экзамену.

Несколько мгновений Рон молча рассматривал ее, потом негромко обронил:

– Знаете, вы самая красивая женщина из всех, кого мне доводилось видеть.

Не ожидавшая ничего подобного Полли застыла изваянием, но взгляда не отвела: отчасти потому, что была не в силах это сделать, отчасти же потому, что считала для себя недопустимым пасовать перед мужчиной.

Тем временем Рон продолжил:

– У вас удивительные глаза, в них можно утонуть…

После этих слов Полли все же не выдержала и опустила ресницы.

– Что в них особенного, глаза как глаза…

Рон откинулся на спинку пластикового стула.

– Не скажите. Глаза бывают разные. К примеру, ваши мало того что очень красивы, но вдобавок обладают редкостным оттенком. Я бы назвал его фиалковым… или васильковым. Нет, первое определение подходит больше, потому что вы сами похожи на фиалку, такая же нежная и трогательная. А ваши волосы… – Он на мгновение умолк.

Полли вновь невольно замерла, правда на сей раз из любопытства.

– Насколько я понимаю, это ваш естественный цвет? – продолжил Рон.

– Да, – сдержанно произнесла Полли.

Рон снова, явно любуясь, скользнул взглядом по ее ниспадающим на плечи волосам.

– Никогда не думал, что встречу натуральную платиновую блондинку!

Эта фраза неожиданно рассмешила Полли.

– Натуральную? – усмехнулась она.

– Ну да… Ведь вы сами минуту назад подтвердили, что не красите волосы.

– Верно.

Не сводя с Полли глаз, Рон медленно поднес бокал к губам и отпил глоток коктейля.

– Почему же вы смеетесь?

– Просто вы говорите как о шубе – мол, натуральный мех, ну и все такое…

Рон тоже улыбнулся.

– Ах вот оно что! – Он прищурился и присмотрелся к Полли более внимательно. – Вижу, у вас и с чувством юмора все в порядке.

Она пожала плечами.

– Вас это настораживает?

– Ничуть. Наоборот, нравится. По-моему, способность увидеть в чем-либо смешную сторону свидетельствует об определенном уровне интеллекта. Говоря об уровне, я имею в виду, что он высок, – уточнил Рон.

Полли тонко усмехнулась.

– Я поняла, объяснять нет нужды, иначе у меня возникнет подозрение, что ваши слова об определенном уровне интеллекта не более чем комплимент.

Рон склонил голову.

– Ваша правда, объяснения в данном случае излишни.